Пропал кот

Нинка сидит на кухне, вытирая опухшие от слёз глаза полотенцем.
— Слушай, а может просто спит где? — подливаю очередные десять капель валерьянки ей в стакан. — Шкафы все проверила?
— Да везде посмотрела! — всхлипывает Нинка. — Этот паразит, специально его выпустил! Март у него, видите ли!
— Никого я не выпускал! — хватает сковородку с котлетами нинкин муж и ретируется из кухни, во избежание справедливой кары полотенцем по спине.
— У, падлюка! — вновь шмыгает носом подруга. — А ведь я его кастрировала!
— Кого? — делаю я круглые глаза и киваю в след скрывшегося в зале мужа. — Его?
— Кота! — уже на меня машет полотенцем Нинка, — Скажешь тоже, Петьку, его то за что? По ночам не орёт, дверь не метит. Он же не выживет там!
— Кто? — не успеваю я следить за мыслью подруги.
— Говорю же, кот! Он же кастрированный!

— Знаешь Нин, это не главное для выживания! — ставлю я чайник на огонь.
— Его другие коты не поймут! — вздыхает Нинка.
— Думаешь?
— Уверена! И главное, вот чего ему подлецу не хватало? Вот лоточек, вот миска, всё всегда свежее! Хочешь мяско, хочешь молочко. Когтеточка вот, новая! — продолжает сокрушаться Нинка, взывая к сочувствию вселенной.

— Может в нём проснулись древние гены? — предполагаю я. — Ну, там\, где он свободный вольный покоритель прерий? Что ему тут подумаешь, сто раз погрызенный фикус и скинутая с подоконника герань и покрывало, меченное уже столько раз, что пробу ставить негде! А там он царь, первооткрыватель диких земель, где лоток — это пустыня Сахара, и вся Африка у его ног! Точнее лап! Вот представь, — вхожу я в азарт, широко жестикулируя, желая показать весь масштаб свободы, обретённый её Барсиком, — вот он, отринув всё бренное, просачивается за дверь, корабельным мышеловом пересекает тихий океан и вот уже как Давид Ливингстон открывает водопад Виктории. Омыв в нём лапы, отринув старость, мочекаменную болезнь и прививки от бешенства, идёт на встречу своей судьбе оря во всю глотку «Озеро Чад», и что-то там про жирафа! Его бубенцы, так коварно отсечённые ветеринаром отрастают заново! Он звенит ими, словно кастаньетами, отпугивая своим грозным видом львов и крокодилов! Он счастлив, свободен, у него свой клан из десятка кошек!

— Мяв, — возникает из ниоткуда пропажа и трётся полосатыми боками об ноги Нины.
— Вернулся, — стекает на пол счастливая Нина, — ну как там, в Африке?

Занавес…