Яд в крови

Эрик сквозь полуприкрытые веки смотрел на солнце, щедро омывавшее его нагое тело. Солнечные лучи, которые раньше заживляли раны и восстанавливали силы, теперь вызывали лишь нестерпимую боль и жжение в каждой клетке тела. Темная энергия в крови превратила источник жизни в медленный мучительный яд. И пока солнечная энергия выкачивалась из Эрика аппаратом изобретателя, светлый мог терпеть ее мучительное воздействие. Однако в случае поломки накопленная в теле энергия начинала изнутри разрушать его органы и ткани.
- Это прекрасно! – радовался Леон, - поток энергии втрое больше, чем я ожидал! Представляешь, я провел свет в пятый северный тоннель. О! Еще я запущу большую плавильню. В ней я переплавлю циркон для скелетных элементов.
- Из тебя тоже получится хороший элемент, когда я выдавлю тебе глаза и отрублю руки и ноги, - зло прошипел Эрик.
- Ой, не ворчи, - махнул рукой Леон, - ты должен гордиться тем, что работаешь на благо науки.
- Я эту науку знаешь куда тебе засуну? И пару твоих самых острых штуковин добавлю! – выругался светлый.
- Ладно, мне пора, - заторопился толстяк, которому злость пленника была неприятна, - доделаю рулевой блок Подводному кораблю. Жаль, конечно, что ты такой грубый, поговорить с тобой не о чем. Может, ты потом смягчишься.
- Освободи меня, а потом разговаривай! – крикнул Эрик ему в след.
Леон хлопнул дверью. Эрик протяжно застонал. Боль изнуряла его, истощала силы и самообладание. Стиснув зубы, светлый стал дергать руками. Крепления были прочными, он не мог их выломать, как ни старался. Однако он не сдавался. Упорно расшатывая крепления, он надеялся, что они рано или поздно поддадутся, и молодой человек сможет освободиться. Он верил только в себя, не ожидая помощи со стороны и считая встречу с Тверденом на энергетическом уровне лишь игрой больного воображения.
Иногда Эрик думал о Фароне, своем предшественнике. Он восхищался хитростью старого светлого, помогавшей ему подлизываться к изобретателю и притворяться его другом. Однако к восхищению примешивалась некоторая доля отвращения - сам Эрик не умел и не хотел так долго прятать ненависть за добродушием. Молодой человек удивлялся и выдержке Фарона, позволявшей терпеть боль в теле и вести с толстяком заумные беседы. Позже Эрик понял, что тут ничего удивительного не было, придя к мысли, что изобретатель влил в старика меньше темной энергии. Это подтверждали и слова Леона о том, что Фарон давал в три раза меньше энергии, чем Эрик. Старик не испытывал страданий, находясь на солнце. Здесь он был сыт и не боялся, что его обнаружат Охотники. Мысль, что Фарон возможно не стремился освободиться и искренне дружил с Леоном, неприятно поразила Эрика.
Но разве это жизнь, когда не имеешь свободы идти, куда хочешь или заниматься тем, чем хочешь? Разве это жизнь, когда не можешь общаться с другими людьми? Когда не можешь видеть цветущие поля, слышать шум ветра в кронах деревьев, плавать в реке, наслаждаться жареным на костре мясом? Разве это жизнь, когда не можешь сам принимать решения?
Человек предполагает, а судьба располагает. Можно долго бежать и искать, но если судьбой предназначено быть невольником, все равно окажешься в тюрьме. Чем быстрее примешь свою судьбу, тем лучше. Нет, думал светлый, лучше я буду вечно прятаться, но в родном лесу, чем останусь заперт в каменном колодце среди бездушных механизмов.
Солнце медленно перемещалось по небу. Боль вымотала Эрика и погрузила в полубессознательное состояние отрешенности. Время словно остановилось, мгновение замерло, растягивая мучение до бесконечности. Мир отдалился и растворился в душном голубом мареве. Светило приблизилось, упругими струнами пронзая светлого, перетягивая через него суровые нити энергии.
Когда солнце коснулось горизонта, Гарик опустил Эрика вниз. Боль и жжение схлынули, оставив лишь ломоту в мышцах. Гарик накормил светлого и укрыл покрывалом. Изнуренный молодой человек тот час уснул.
Массивная тень медленно приближалась к нему, от нее шел острый запах опасности. Страх расползался внутри едким густым дегтем. Эрик рассматривал лицо, но видел только что-то мерзкое и уродливое. Горбатый рыхлый нос наезжал на обрюзгшие щеки, острые зубы торчали из кривого рта, маслянистые грязно-серые волосы будто змеи ползали по прыщавому лбу. Тень приближалась, медленно и неотвратимо. С ней надвигался ужас, он холодным потом выступал на спине, колотился взвинченным сердцем, дрожал в напряженных мышцах, сжимал оцепеневший мозг. Эрик хотел бежать, но не мог, он был крепко связан. Тень была уже рядом. Она медленно склонялась над ним. На уродливом лице проступила гримаса вожделения, переходящая в наслаждение.
- Не-е-ет! – Эрик проснулся от собственного крика.
Он в лаборатории Леона, рядом никого нет. Лучина у входа освещала заставленное приборами холодное помещение. Над светлым равнодушно мигали звезды. Ломота в теле усилилась - темная энергия стремилась уничтожить светлого. Ее было слишком мало для этого, но она не сдавалась.
- Я должен выбраться отсюда как можно скорее, - пробормотал Эрик.
Он с остервенением стал дергать руками, продолжая ломать оковы.
Дни неумолимо сменяли друг друга. Эрик лежал, равнодушно пропуская через себя потоки солнечной энергии. Теперь он не обращал внимания на боль и жжение в теле. Он привык. Отрешенность помогала ему смириться, почувствовать бег времени, научиться воспринимать мучение как промежуток между рассветом и закатом. Каждый рассвет по-прежнему волна адреналина наполняла тело, светлый ощущал прилив сил, боль отступала. Он не терял надежды и в это время просветления особенно активно расшатывал кандалы. Но адреналин уходил быстро, и мучения возобновлялись.
С закатом боль сменялась тягостной ломотой. Она была не настолько интенсивна, поэтому Эрик воспринимал ее как облегчение. Усталость укутывала толстым пледом, и светлый с наслаждением отдавался ей, ведь только сейчас он немного отдыхал. Потом начинались кошмары. Ночь превращалась в безжалостную борьбу. Эрик заставлял себя не спать, он сосредотачивался на креплениях, которые, как ему казалось, ходили свободнее, но усталость делала свое дело. Светлый засыпал, чтобы вскоре с криком проснуться, спасаясь от ужаса, прочно обосновавшегося в его снах.
Все это время к нему с разных сторон двигались двое: один хотел освободить Эрика, а второй – убить.


Продолжение http://proza.ru/2024/02/25/62