Прощай, дружище

Тяжёлая дверь припечатала ворвавшийся Сквознячок.
- Не скунодь!- цыкнул Татаг на Тугри, и та притихла, вжавшись в угол, куда её швырнули и оставили, не считая способной сопротивляться всерьёз, а вот парня крепко связали и накинули на шею петлю. Конец верёвки, перекинутой через декоративную потолочную балку, крепко сжимал в руке Гро. Дальний родственник бывшего Советника всем своим подобострастным видом демонстрировал полную готовность вздёрнуть пленника по щелчку. Однако же Татаг не торопился щёлкать пальцами, но сходу зарядил пленнику под дых.
Матовая пелена неторопливо стекла. Как никогда сейчас взгляд был воистину паучьим: убийственно спокойным в своём полнейшем равнодушии к добыче. Татаг кивнул на Тугри:
- Не успел спрятать?
- Не успел.
- Накладочка, - ощерился Паук и согнал ухмылку, заметив древний манускрипт виктов, что висел за спиной Пая, защищённый для сохранности стеклом. Пробежав глазами короткую надпись, Татаг расхохотался, словно уловил смысл написанного, но резко оборвал смех и притянул к себе пленника за воротник. В глухом голосе было столько ненависти, что он казался голосом самого дьявола.
- А я вот успел. И девочку заберу, и тебя успею вздёрнуть до того, как выдавлю глаза твоему настоящему хозяину.
- Последнее - это вряд ли, - дерзко заявил Пай, - ты в банке, Паук. Самое интересное то, что ты это понимаешь.
Да, Татаг понимал, что заговор бесповоротно сыплется. Светлокрылый Диг третьего дня сбежал от греха подальше. Паук не знал, что беглец успел всего лишь пересечь границу с землями племени Баш, где был благополучно схвачен любителями свежих скальпов. Нет, с Дига не сняли скальп. Теперь уже бывшего Советника по культуре тайно передали каракомским друзьям, то есть прямиком в руки Советника Юстиции. На настоящий момент Диг "загорал" в каменном мешке крепости, а его подельники пребывали в полной уверенности, что он уже добрался до материка Ош и загорает там. Диг не хотел прибавлять к своим "подвигам" ещё и участие в заговоре против Хозяина города, потому не выдавал "друзей по оружию", сразу же открестившись от участия, типа "Я не при делах. Вы о чём?"
В команде заговорщиков числился ещё архивариус Бут. Архивариус, недовольный переносом "каракомских зонтиков", надеялся, что если Его Светлость сгинет, то зонтики вернут на исконное, а главное - выгодное место. Наивного, но влиятельного старикана от переживаний внезапно тяпнул инсульт: лежит теперь и писает под себя. Не-не-не! Его Светлость и его команда к энурезу Бута никакого отношения не имеют, как и к ликвидации шести человек, организовавших засаду в сквозных пещерах. Засаду обнаружила охрана шахты. Ни один из рабов ни разу не усомнился в том, кто был целью. Озверели мужики... Хотите осудить их жестокость? Хм... Попробуйте.
На сегодня у заговорщиков оставался Грэб и его нолики. Советник, вхожий в дом Его Светлости, мог запросто пырнуть того ножом. Этот план меньше всего нравился Татагу, но импонировал Зебору, какой рассуждал таким образом: не станет Золотокрылого - наступит хаос, то есть мутная вода, где можно постараться что-то выловить для себя.
Татаг понимал, что это не особо-то и серьёзная затея. Он, хотя и представлял себя великим мятежником, по натуре больше был шантажистом, а Зебор... А что Зебор? Ему хотелось попытаться вернуть мантию Советника да Тугри, по какой он по сию пору слюни пускал, а как это сделать, учитывая новые реалии, он особо-то не соображал. В общем, зря далеко неглупый Татаг поддался весьма сомнительным аргументам, о чём сейчас, похоже, сожалел.
Заглянув в глаза Стражнику, он вдруг спросил:
- Знаешь, что написано на свитке древних - нет? А я знаю!
На губах пузырилась кровь, но это не помешало Паю ответить:
- "Ищи Свет и найдёшь Силу."
- Заткнись!
Удар свалил Пая с ног. Резко натянулась верёвка, стягивая шею пленника, и так же резко ослабла. Схватив за грудки, Татаг рывком поставил Пая на ноги, позволив ему дышать.
Отчётливо захрустел гравий дорожки. Сплюнув кровь, Пай кивнул на окно.
- Спроси его про Пати, - карий янтарь спрятался в ресницы. - Она до последнего звала тебя, а ты повёлся. Ты действительно поверил, что он придушил её нечаянно? Если да, то дурак ты, Паучара.
Новый удар под дых едва не лишил Стражника сознания, а Паука, пусть и больше напускного холоднокровия. Он чуть не ткнулся носом в окровавленное лицо пленника.
- Врёшь!
- Нет.
- Откуда узнал?
Пай не ответил, усмехнувшись в перекошенную паучью физиономию. Действительно, спрашивать Стражника тайной разведки, откуда ему известно прошлое заговорщика, где любимая рабыня - мулатка Пати занимала особое место, было более чем глупо.
Татаг продолжал буравить пленника взглядом. Он словно был тут и одновременно где-то ещё, так стремительно меняла цвет каряя радужка глаз. Она то туманилась и блекла, то резко набирала цвет.
- Я спрашиваю: от кого узнал? Ну!
- Гоз.
Надсадно заскрипела дверь. Застонал порог. Кивнув на пленника, бывший Советник удивился:
- Он ещё не висит?
- Нет ещё, мы беседуем, - хмыкнул Татаг, не сводя с Пая взгляда, и внезапно уточнил, - Думаешь, что облапошить меня легче, чем вздёрнуть тебя?
Пай утвердительно кивнул.
При виде Тугри Зебор оживился и сходу направился к девушке.
- Во-о-от она - моя любимая задница!
Ни мало не обращая внимания ни на кого из присутствующих, толстяк потянул девушку к себе.
- Грэб! Грэб! - забилась в потных лапищах Тугри. Но ей только казалось, что она кричит. Ужас лишил её и сил, и голоса. Однако же Зебор "услышал". Чёрные глазёнки полыхнули. Сгорели изюминки, превратившись в злобные угольки.
- Любовь, говоришь? Ах, ты ж, сучка!
Со стуком на пол посыпались жемчужные пуговицы блузки. Похожие на градины, они отпрыгивали от пола и катились-катились-катились.
Угольки похотливо засверкали, отправляя в алчный тремор толстые пальцы, жадно потянувшиеся к девушке.
- Грэб...
- Ничо-ничо... Щас я тебе ту любовь через все отверстия вышибу!
Татаг казался спокойным. Вернув рванувшегося Пая на место, он дал ему выдохнуть и тихо просипел:
- Не лезь...
В широко раскрытых глазах Тугри заметалась тьма - Зебор опрокинул и почти вдавил её в диван. Пай снова рванулся и получил локтем в грудь.
- Не лезь, сказал, - сверкнул глазами Татаг.
Перевернув Тугри, Зебор сдвинул её ближе к краю дивана, подумал и, хмыкнув, разорвал юбку. Угольки разгорелись. В треске благородного хлопка вкрадчивый голос проскользнул между отчаянным криком девушки и отборным матом толстяка словно змей в крысиную нору - почти незаметно.
- Зебор, а Пати тоже сопротивлялась?
- Да.
- И звала на помощь?
- Да!
Толстяк отвечал скорее машинально, чем обдуманно. Ему было не до вопросов, но смысл их был схвачен. Зебор понимал, о ком идёт речь. Татаг же понимал, что машинальность правдива.
- А кого она звала, не помнишь?
- Тебя она звала. Кого ж ей ещё было звать-то?
- Грэб!
Зебор безуспешно пытался взгромоздиться на девушку, потому и взревел:
- Ноги переломаю, стерва! Заткнись! Он не услышит и не придёт!
На острых скулах Татага до предела натянулась бледная кожа.
- По идее, она должна была звать любовника...
Тычок в солнечное сплетение полностью обездвижил Тугри, позволив Зебору приспособить её удобнее.
У гобеленовых птиц вспыхнули глаза. Им хотелось, слететь, взлететь и выклевать насильнику его изюминки.
Парализуя своей ядовитой проникновенностью, змей-голос продолжил скольжение:
- Зачем ты соврал мне, дружище?
Зебор снова ответил машинально, пропустив мимо ушей зловещий скрежет, вклинившийся в до того осторожное шуршание:
- Чтобы ты, наконец, отдал мне её задницу.
Нетерпеливая лапища задрала домашнюю тунику. Вторая сжала бронзовые ягодицы:
- Эта такая же, смотри...
В следующую секунду Зебор захрипел, захлёбываясь собственной кровью. Резко вскинувшись, Татаг одним ударом едва не отделил ему голову от туловища, так же резко отстранился и застыл, сощурившись, словно фонтан крови его ослепил.
Потухая, чёрные изюминки глаз бывшего Советника не отражали ничего, кроме предвкушения удовольствия, ничего кроме... Рубаха напиталась кровавого багрянца. Кровь оживила спокойный цвет, придав ему точное сходство с переливающимся бордовым цветом мантии.
Неподвижный ледяной взгляд не оттаял даже от вида горячей крови. Радужная бабочка в подвижных паучьих пальцах показалась насмешкой сама себе. Отпущенная, она медленно опустилась в кровавую реку, взгляд же перетёк на Тугри. Окатив её воистину ледяной лавиной, он жарко вспыхнул и снова погас.
- Да, - кивнул Татаг, - да, они очень похожи. Ты прав, дружище...
Гомерический хохот, оборвался как жизнь Зебора - неожиданно. Чёрные крылья медленно вышли из разрезов.
Сорвав со стены свиток древних, Татаг разбил стекло, спрятал манускрипт за пазуху и нацепил на пустой гвоздь договор, тот самый - с ноликами, после чего снова уставился на Пая немигающим взглядом.
- Сколько у меня времени?
Ответил ему не Пай. Серебряный голос не потерялся в обессиленном вскрике сорванной с петли двери, перекрыв его жёстко звенящей констатацией:
- Два часа, если они выйдут отсюда живыми. Если нет, я лично отрежу тебе башку.
Почему Лар обозначился в последний момент, вы ещё узнаете, но не сейчас. Скажу только одно: планы тайной разведки Стражни - это планы разведки Стражни. Так что...
Бросив взгляд в окно, Татаг увидел воистину крылатую стаю и удовлетворённо хмыкнул, оценив реакцию Гро, приставившего кинжал к шее Пая, и смекалку двух охранников, прикрывшихся Тугри.
- Двух часов мало. Четыре часа.
- Принимается.
- Вы даёте мне своё слово, господин Советник? - сощурился Паук, кивнув на окно, и собрался, как перед прыжком, услышав убедительно-железное:
- Да, я даю слово.
- Почему-то я Вам верю, - вполне серьёзно заявил Паук. Во взгляде на миг мелькнуло уважение, но в следующую секунду он снова стал матово-холодным.
На пороге Татаг оглянулся на труп Зебора. Хриплый голос не выдавал сожаления, но оно там было.
- Прощай, дружище...
Однако же, последний блик паучий взгляд отдал Паю. Блик и что-то очень и очень напоминающее живой интерес.
Громко взвизгнула дверь, повисшая на одной петле. Сквознячок кинулся к Тугри...