Трудовой семестр

 Один из трудовых семестров Захару предстояло отрабатывать на Астраханском консервном заводе, заниматься переработкой сельхозпродукции. Перспектива провести летние месяцы в душной Астрахани не особенно радовала Захара, хотелось смены обстановки, да и дома он уже не был много месяцев.
 
 Один из друзей Захара посоветовал ему узнать в профкоме института о студенческих отрядах, направляемых в другие  города и посёлки нашей необъятной Родины. В профкоме института, у знакомой студентки старшего курса, Захар узнал, что формируется студенческий отряд от мехфака для работы на консервном заводе города Ахтубинска, но отправка его планируется лишь через неделю.

 Взвесив все за и против, Захар решил, что лучшего больше не стоит ожидать. Жить буду дома, значит о пропитании меньше заботы, да и проезд на  железнодорожном транспорте за счёт профкома института тоже не малая привилегия. Требовалось только согласие старшего студенческого отряда.
 
 Старший студенческого отряда, Фатых Измайлович оказался довольно добродушным человеком, он без колебаний дал согласие на зачисление Захара в состав своей команды, при этом строго предупредив о необходимости соблюдать дисциплину поведения и не филонить. Осталось только решить вопрос с нынешним руководителем студенческого отряда Захара. 
Чтобы не терять зря целую неделю трудового семестра, Захар записался на курсы тельферистов организованные на Астраханском консервном заводе. Через неделю уже ехал в поезде, в составе студенческого отряда мехфака, имея в кармане удостоверение на право вождения тельфера по территории завода.

 Рано утром, наскоро забежав домой, бросив вещи, Захар убежал на построение студенческого отряда и оформления на работу. Глянув на удостоверение тельфериста, начальник отдела кадров только посмеялся, сказав, что у них на заводе только один исправный тельфер и минимум три тельфериста не у дел.
 
 Студентов распределили по бригадам и начались трудовые будни. За проходной завода стояла целая вереница машин, гружённых сельхозпродукцией, растянувшись по всей длине улицы Маяковского. Автомобили и трактора с прицепами были загружены сотнями ящиков с помидорами, перцами, баклажанами, кабачками и морковью, в мешках везли лук.
 
 Бригада Захара состояла из четырёх студентов, двое из которых не горели особым желанием сильно напрягаться на работе. Поселили их, как и остальных студентов отряда, в общежитие при консервном заводе, но по вечерам они уезжали домой в ближайшее село. В середине трудового семестра принесли медсправки о каком-то заболевании: «О воспалении хитрости» - прокомментировал Фатых Измайлович, и пропали почти до конца семестра.
 
 Четвёртый член бригады Сашка, был совершенная противоположность этих двух бездельников. Поэтому часто ему с Захаром приходилось разгружать машины вдвоём.
Обычно один из членов бригады шёл на проходную, где садился в кабину очередной машины и направлял её к месту разгрузки после взвешивания на автомобильных весах, записывая полный вес автомобиля или трактора. Машина занимала своё место у целого ряда огромных ванн, по которым с сильным напором текла вода. Продукция отмывалась, потоком воды продвигалась к транспортёрной ленте, а дальше доставлялась в цех обработки для дальнейших технологических процессов. После разгрузки машину опять загоняли на весы и записывали уже вес всей тары, а полученный вес разгруженной продукции записывали в рапортичку, которую предстояло сдавать в конце рабочего дня учётчику.
 
 Учётчиком был Петрович, высокий мужчина лет сорока пяти. Видя усердие в работе Захара и Сашки, он иногда предлагал добавить поднос поддонов пару километров, работу - которая тоже оплачивалась. На удивлённый вопрос бухгалтера: «Петрович, у нас вся территория консервного завода пару километров, – Петрович невозмутимо отвечал, – а они кругами поддоны носили, кругами».
 
 Питался Захар следующим образом: завтракал он дома, рано утром шёл на остановку, где его подбирал ведомственный автобус консервного завода, а в обед он шёл в ближайший продуктовый магазин, расположенный напротив проходной завода, где покупал булку свежеиспечённого хлеба. Сашка в это время шёл в цех переработки продукции, где работницы разрешали ему набрать пару железных банок только что сваренной кабачковой или баклажанной икры, баночку обжаренной моркови. Банки ещё не прошли закатку и обработку автоклавом, поэтому аромат свежайшей продукции был просто божественный.
 
 Захар с Сашкой усаживались на краю обрыва, за забором консервного завода, ели ароматную и вкуснейшую икру с хлебом и смотрели на речку Ахтуба. После сытного обеда можно было, и поспать с пол часика тут же на травке.
 
 Через реку Ахтуба протянулся железнодорожный мост, по которому локомотив тащил вагоны загруженные солью в речной порт Петропавловки для погрузки её на огромные баржи. Под горой стояло странное сооружение в виде средневековой башни с зубцами вдоль крыши. Это была насосная консервного завода, подающая воду для нужд производства. Вокруг неё рабочие насосной станции организовали небольшой фруктовый сад, благоухающий ранней весной ароматами цветов абрикос, вишни и яблони.
 
 Прямо под территорией консервного завода на воде урчал механизмами плавучий консервный завод, вокруг которого стояли понтоны гружённые ящиками с помидорами. Здесь их перерабатывали на томатную пульпу, из которой готовили томатный сок и знаменитую на весь Советский Союз астраханскую томатную пасту.

 После окончания рабочего дня, по заводскому гудку, означавшему окончание очередной смены, Захар с Сашкой шли сдавать рапортичку, умываться, переодеваться и на заводском автобусе уезжали домой на ужин. Утром рабочий день опять начинался с заводского гудка.

 Отработав пару недель в дневную смену, Захар и Сашка получили предложение от Петровича, поработать на плавучем консервном заводе, но там смены чередовались, нужно было работать одну неделю смены только в ночь, одну неделю смены только в день. Захар с Сашкой согласились, тем более им в бригаду добавили четырёх студенток. Задачей Захара и Сашки было установить понтон с помидорами напротив погрузочной ленты и разгружать ящики в приёмник, а девчонки-студентки стояли контролёрами у транспортёрной ленты и убирали с неё лишний мусор в виде веток и некондиционные помидоры.

 Если на транспортёрную ленту попадала мокрая мышь или лягушка, то окрестности оглашались диким визгом и криками девчонок. Мышь или лягушка старались самостоятельно сбежать с транспортёра, но иногда прыгали прямо под ножи измельчителя и превращались, после варки и автоклавирования в ароматный томатный сок или томатную пасту.
 
 Ближе к осени неожиданно зарядили дожди, и продукции стало поступать значительно меньше. К бригаде Захара пришёл Петрович и привёл с собой шесть человек студентов, стал объяснять задачу. Оказывается, в посёлке Старица, скопилось большое количество ящиков с помидорами, а нанятая бригада грузчиков разбежалась и запила на неделю после полученного аванса.
 
 Бригаде предстояло доехать до посёлка на речном буксире, где загрузить хотя-бы пару барж продукцией, чтобы обеспечить работу консервного завода. С самого утра моросил мелкий нудный дождик, на небе не было даже намёка на просветление, холодный туман стелился над самой водой, тёплая каюта речного буксира показалась раем.
 
 Экипаж речного буксира состоял из капитана, механика и матроса, которого после вчерашнего обильного возлияния сегодня одолела мания чистоты. Он всю дорогу усиленно поливал палубу забортной водой, тер её шваброй, кажется, стараясь отмыть её до железа. Один раз он даже, очевидно от усердия, налил воды даже в сапоги вышедшего на палубу механика. На что тот дико матерясь, скрылся опять в машинном отделении.

  Капитан буксира мужественно держался за штурвал буксира и остекленевшими глазами смотрел строго вперёд, за всё время нашего путешествия, не произнеся ни слова. Душное тепло натопленной каюты, мерный стук дизеля окончательно сморили студентов, казалось, они плывут не по реке, а летят на мягких облаках прямо в небеса.
 
  Прибыв, наконец, в посёлок Старица, бригада увидела следующую картину. Пологий берег представлял собой гладкий глиняный каток, по которому не только с грузом, просто подняться было невозможно, чтобы не упасть и не съехать опять до уреза воды. Дождик моросить даже не прекращал.
 
 Ящики с помидорами стояли на самом верху глиняного спуска. Бригада грузчиков сбежала, очевидно, не менее недели назад, так как помидоры в ящиках уже сморщились и осели, местами их покрывала плесень. Вокруг штабелей ящиков с помидорами и внутри их было множество лягушек и полевых мышей. Свежей продукции не было видно нигде от слова совсем, вокруг было сплошное гнильё.

 Посовещавшись, все члены бригады направились к капитану с заявлением, что грузить гнильё, рискуя собственным здоровьем, они не намерены. Капитан молча выслушал говоривших, стеклянным взглядом глядя поверх голов, молча кивнул и скрылся в рубке. Механик, высунув голову из машинного отделения, стал высказывать бригаде, что они не так воспитаны, что он колоски в поле собирал, при этом всё время, посматривая в сторону посёлка. Только тут студенты заметили отсутствие матроса, даже без дела валялась его швабра на берегу.

 Прошло где-то около получаса. Наконец, на верху глиняного спуска появилась довольная физиономия матроса. Оступившись на склоне, матрос грохнулся на собственный зад, съехал к самому трапу. Из-под рабочей куртки матроса, выкатились две бутылки мутной жидкости, заткнутые початком кукурузы. Матерная брань матроса и механика слились в едином порыве, капитан молча сверлил стеклянным взглядом неуклюжего матроса.

 Обратная дорога прошла гораздо быстрее. Также в тумане они возвращались к пристани консервного завода. Экипажу речного буксира можно было смело служить в разведке, буксир на малом ходу, буквально на цыпочках, подкрался к пристани и затаился - заглушив дизель. Механик шёпотом стал объяснять бригаде студентов, что на завод идти не надо, так как погода не лётная и ходить по реке нет никакой возможности.
 
 Студенты тоже не горели желанием встречаться с руководством завода, поэтому тихо спустились по трапу с борта буксира, при этом перешагнув уснувшего прямо в проходе матроса. Видимо силы окончательно покинули его. Капитан молчал, держась за штурвал, уставившись стеклянным взглядов в одну точку впереди буксира.
Через пару недель трудовой семестр закончился, Захара рассчитали в заводской кассе, выдав заработанную зарплату. Можно было немного отдохнуть перед началом учёбы. Жизнь продолжалась, завод всё так же гудел перед сменами, но уже не для Захара.
 
 В конце девяностых Ахтубинский консервный завод, славившийся своей качественной продукцией, благодаря «мудрому» руководству тогдашней власти, прекратил своё существование, как и множество других предприятий Ахтубинска, был распродан и разграблен. Плавучий консервный завод, как и весь флот завода, лежит на дне реки Ахтуба. От садика при насосной станции, как и от самой станции, остались только живописные руины. Не гудит уже много лет заводской гудок, не зовёт работников на смены. Наступило время базарно-рыночной экономики.