Червяк Абудакан. Психологическая сказка

Психологическая сказка-мистификация

                «Рожденный ползать…»               
                Я это к тому, что ярлыки более чем условны


   Внутри дерева жил червяк. Дождевой. Вообще-то, дождевые живут в земле, а не в деревьях, но этот был особенным. Он умел… летать! Не по-настоящему, конечно, куда там, крыльев же не было, а мысленно, – да, он еще и мыслить умел, потому что умел мечтать. Все на свете почему-то хотят летать как птицы, думают, наверное, что лежа пузом на крыле ветра, любое земное существо должно быть счастливо, если не чувствует силу тяжести, типа счастье – это невесомость, и не подозревают, что у птиц полно своих трудностей.
   В дерево он попал случайно, когда был маленьким. Залез в щелку, понравилось, остался, мыслить начал. Оно со временем окружило его древесиной.
   Наш червяк был высокого полета. Его философская мысль имела разноцветные крылья и не знала препятствий. Она устремлялась в самые разные места. Как ему это только удавалось? Но удавалось же! Эфирным невидимкой он созерцал безжизненные пустыни, морское дно, дремучие леса и даже мог бы написать диссертацию. Его ум побывал на солнце, но это еще что! Чувством личного присутствия он посещал разные уголки космоса, изучал их в аспекте возможного проживания там дождевых червей, а также людей, только бы спасти от них родную планету! Так путешествовать во времени и пространстве умеют только йоги, достигшие высочайшей степени духовного развития. Но нашему червяку не надо было мучиться ростом нравственности, он ведь яблоко познания в райском саду без божественного разрешения не срывал, жил себе по своим червячным канонам и этого было, видимо, вполне достаточно. Другие червяки удобряли землю и размножались, а в нашем чуде-юде жила пытливая Душа. Особенная. Требующая соответствующего воплощения. Ну, жила и жила – может, он гением был? Не будем гадать, отчего это в природе получилось, а как-нибудь его, наконец, назовем. Негоже герою истории без имени ходить.
   Ан нет! Не получается найти имя тому, кто его имеет! Червяк почему-то сразу знал, что он… Абудакан. Имя означало как раз все то, что мы о нем уже знаем.
   Медитации Абудакана заканчивались тем, что он возвращался в свое тело внутри ствола родного дерева, быстренько переосмысливал увиденное червячьим умом, чтобы снова быть готовым к полету, куда кривая вывезет. Он не пил, не ел, потому что питался Святым Духом. Да и не было в дереве привычной для дождевых еды. Космическая энергия вполне способна поддерживать своих любимчиков! В этом случае земная еда не нужна, что, опять же, расширяло возможности червячьего бессознательного.
   Какой у него мог быть возраст, условный, разумеется? – Ответ вряд ли существовал: знания делали его мудрым, а принадлежность к беспозвоночным – юным. Иногда мгновение стоит целого столетия. Хотя зачем нам его возраст? – Было в нем что-то загадочно-неразгаданное. Может, судьба?
    Как-то началась страшная гроза. Молния ударила в дерево, где жил червяк, расщепила ствол на две части и подожгла. Благодаря сильному ливню, огонь погас, заветное жилище осталось целым, но червяка реально контузило. А кого бы не контузило в сложившихся обстоятельствах? Нет, он не стал заикаться или плохо слышать, но его медитативно куда-то отбросило.
   Тут надо заметить, что все на свете медитаторы знают про обязательное правило: дорогу «туда» надо запоминать! Обычно это происходит легко и непринужденно, словно бы само собой, но иногда требует сознательного усилия. Здесь же червяку так тряхнуло мозги, что перемещение произошло спонтанно, а без «нити Ариадны» возвращение не гарантировано. Впрочем, если только опять не вмешается какая-нибудь неожиданность.
   Новое место прибытия сознания Абудакана не напоминало ни одно из посещенных ранее и являлось не срезом пространства или измерения, а планетой.
   Сиренево-розовая атмосфера окружала сады, водоемы, горы. В небе двигались несколько спутников разной величины. Их неяркого света хватало для ровного освещения. Оно было рассеянным, приятной плотности. Теней от каждого предмета не было совсем. Прикольно, да? От них все равно никакого толку. Хотя… Если олицетворять тень со злом, то выходит, что оно побеждено благодаря всего лишь нескольким источникам света.
   Абудакан ощутил преображение. Он раньше никем не был во время медитаций, а сейчас у него появилось живое тело. Смуглая кожа не скрывала крепких мышц, в них были сила и желание двигаться. Руками потрогал лицо: настоящее! Поднял взгляд на один из спутников планеты, но не смог переместиться туда, как умел делать это раньше: тело не отпускало. Где же он?
   Ответом послужила посторонняя мысль, легко вошедшая в голову:   
   – Там, откуда ты прибыл, это называлось бы: попасть в Черную космическую Дыру. В них тоже существует множество вселенных, срезов реальностей и пространств. Поскольку сознание не является материальным объектом и физически не может быть разрушено, оно с помощью мощного энергетического разряда пересекло границу миров. Здесь к нему добавилось тело из нашей антиматерии.
   – А ты кто? – спросил Абудакан.
   – Общий интеллект, осознающий себя как личность, или разум планеты Серсей – так звучало бы мое имя на твоем языке. Все, что здесь есть, является частью меня так же, как я – есть каждая живая и неживая часть. Теперь ты тоже составляющая общего разума.
   – Я – человек?
   – Твоя индивидуальность самостоятельно выбрала подходящую материализацию в виде тридцатилетнего мужчины. Возможно, узнав здешних существ, ты стал бы, как они, но этого не случилось. Мозг скоро привыкнет к новым условиям, и однажды ты начнешь их видеть. Они будут восприниматься как люди, хотя ими не являются. Таково устройство данного мира. Разные формы жизни приводятся к родному алгоритму внутри самих себя и могут одновременно казаться родственными существами разным представителям, оставаясь, тем не менее, самими собой.
   – Ты продолжишь со мной общаться?
   – Я – часть тебя. Постепенно ты начнешь воспринимать мои советы, как собственные мысли и не совершишь ошибок. Стремления данного мира направлены только на созидание, разрушения недопустимы.
   – А свобода воли? Я буду вынужден поступать только так, как должен?
   – Серсей присутствует в каждом существе, в каждом предмете, значит, и ты через меня присутствуешь во всем сущем. Если есть агрессия, ты скоро избавишься от нее, поскольку не захочешь навредить самому себе, твои желания начнут совпадать с законами справедливости. Тогда и наступит личная свобода.
   – Что будет дальше, смогу ли я покинуть это место?
   – Ты привязал себя к человеческому телу. Связь с домом закрыта границами черной дыры. Покинуть меня ты сможешь при определенных обстоятельствах, когда примешь окончательное решение. Уничтожение тела ради высвобождения сознания недопустимо, оно может только состариться, помни об этом. Преображение здесь живущих после естественного старения рассматривается индивидуально, зависит от полученного опыта. Их дальнейший путь определяется еще более мудрым сознанием, которое у вас назвали бы сущностью Бога-Отца. Это разум всего Космоса. Ты – не единственный заблудший, оказавшийся здесь. Серсей – своего рода пылесос во Вселенной, помещающий потеряшек в условия, где они могут продолжить существование, обрести новые знания. Осваивайся. Планета к твоим услугам.
   Абудакан почувствовал, как ветер погладил кожу. Он поднял руку к голове: «Лысоват... Сам захотел? Подумать только!» Потом лег на землю, закрыл глаза и представил себя в родном дереве. Раньше он не перемещал себя домой, а был там всегда. Теперь его родина здесь?
   Ладони касались песчинок, которые слегка кололись, перекатываясь под пальцами. С помощью Серсея он ощущал каждую из них, как самого себя. Это было интересно.
   Возле головы послышалась возня. Нечеткое пятно, не торопясь, приняло очертания ребенка лет восьми. Девочка! Он резко сел. Здесь есть дети?
   – Ты кто? – как можно более ласково спросил он.
   – Не знаю, – голос малышки был прекрасен. Она будто напевала, произнося слова.
   – Дети не бывают одни, должен быть кто-то еще.
   – Зачем?
   – Не знаю.
   – Тогда теперь я с тобой.
   – Как давно ты здесь?
   – Не больше минуты.
   – Заблудилась?
   – Нет.
   – А где живешь?
   – Там, где нахожусь.
   – Я – Абудакан.
   – Сильное имя. Что обозначает?
   – Там, откуда я прибыл: медитирующий червяк, живущий в дереве.
   – А здесь?
   – Еще не знаю. А тебя как зовут?
   – Геррэ.
   – Оно значит что-нибудь?
   – Там, откуда ты прибыл: стучащая голова.
   – Почему стучащая голова?
   – Миссия такая. Ты сам меня попросишь.
   – Ты знаешь будущее?
   – Шучу. Вставай. Нам надо идти.
   – Куда?
   – Не все ли равно, медитирующий червяк, живущий в дереве? Я буду твоей провожатой.
   Серсей был великолепен. Для путников существовала еда, которую не обязательно было есть по-настоящему, достаточно лишь посмотреть, чтобы появилось чувство насыщения тем или иным фруктом с целым букетом вкусов и запахов. Замечательное свойство! Не было пищевой цепочки, где большее поедает меньшее. Вкусности росли повсюду и никем не уничтожались. Абудакану стало казаться, что новый мир – сплошная выдумка, а он привычно находится в родном дереве, только вернуться назад пока не получается.
   Геррэ была своя, он это сразу понял. Наверное, это он придумал ей хохолок на красно-рыжей макушке, как лысину – себе самому. А еще у нее были какие-то ненастоящие крылышки, пришитые к рубашке синими нитками, тонкие щиколотки, хрупкие запястья. Других существ не было или он еще не начал их видеть.
   Иногда они останавливались. Тогда Абудакан подходил к деревьям, трогал их, ощупывал, скучая по дому, но Геррэ тащила его дальше. Она то молчала, то без умолку болтала. Интересно, какой формой жизни она являлась? Увидит ли он ее настоящую? А, впрочем, какая разница? Теперь у него есть друг. С каждой минутой он привязывался к ней все больше. Внутри грудной клетки разрасталось тепло, которым хотелось окружать милое создание, оберегать без сна и отдыха, убеждаться, что она счастлива. Геррэ была единственным существом, с которым он имел дело за всю свою жизнь.
   Вдруг земля кончилась. Дальше простирался океан. Если бы кто-то захотел оказаться на самом краю земли, то это было то самое место. Абудакан огляделся. Невдалеке качалось сооружение, напоминающее плот.
   – Надо плыть. Стучащая голова, ты со мной?
   – Нет. Мне следует подождать тебя здесь! – тихо ответила Геррэ. – Не бойся, я никуда не денусь, ведь дети не бывают одни. У меня – это ты.
   Она заглянула ему в глаза:
   – Планете нужно не только созидание. Не только справедливость, а что-то еще очень и очень важное. Ты один это умеешь.
   – Я не знаю, что это.
   …Течение само несло его. Вскоре показалась синяя скала, за ней еще две: белая и красная. В центре их треугольника над острыми вершинами в воздухе колыхалось что-то живое, похожее на огромный сияющий шар – энергоинформационная проекция Серсея. В голове Абудакана снова появились слова:
   – Там, откуда ты пришел, есть то, чего нет у нас. Душа! Она состоит из легчайшего эфира, который не может существовать в субстанции Черной Дыры. Но ты перенес ее сюда и остался жив. Это рождение новой антиматерии. Твоя Душа не отделима от тебя. Без добровольного согласия я не вправе объединить ее с общим разумом, чтобы одухотворилось каждое существо Серсея, но, если ты разрешишь, она станет присуща всему, обогатится опытом, увеличится до божественных размеров и знаний, станет основой антимира. Со временем мы распространим ее во все наши измерения. Обретя столь величественную силу, ты сможешь снова преодолеть границу миров и вернуться в свое дерево, где все еще жива твоя прежняя оболочка, но тогда наша Вселенная будет разрушена, ибо отделение Души от тела означает смерть.
   Абудакан не мог поверить. Дождевой червяк должен стать Богом? Он человеком не умеет быть. Надо же… А он вот лысину себе сотворил и синяк  на руке... И родное дерево так жалко... Но он же сможет вернуться… Погубив целый мир.... Мир почему-то совсем не жаль… Немыслимо погубить Геррэ – девчонку с красно-рыжей макушкой...
   И Абудакан закричал. Он кричал на весь доверившийся ему мир от ужаса свалившейся на червяка ответственности. Он кричал долго, пока не устал. Потом тихо произнес:
   – Я согласен.
   Его на мгновение ослепил свет. Потом он снова оказался на берегу и увидел все расы живых существ. С его Душой они были прекрасны! Он уже знал, что любит их всех. Теперь и они стали способны любить. Среди них была Геррэ, которая протягивала к нему руки и радостно смеялась. В этом было все дело. В мире, где есть Душа живет любовь!
   Абудакан раздвинул рамки сущего и сделал свое первое распоряжение:
   – Стучащая голова, помоги мне!
   …Где-то за границами Черной Дыры от дерева, в котором находился дождевой червь, мало что осталось. После рокового удара молнии оно быстро разрушалось, незащищенная древесина становилась все более рыхлой. Вдруг появился растрепанный дятел, который, усердно стуча, через расщелину добрался до убежища Абудакана и склевал его. У него была красно-рыжая макушка и четко поставленная другом задача.
   Теперь Душа целой Вселенной носила имя Абудакан. Оно означало: мир, способный любить за гранью невозможного.
   Не волнуйтесь, Геррэ, конечно, смогла вернуться.