Подарок к юбилею

«У нас – женщин – от печали до радости – один бокал вина. Сразу после слёз и стенаний. А потом: «ну, и пошёл он», цыгане, медведи, балалайки, – думала с полуулыбкой Светлана Сергеевна, коротая время в длиннющей утренней пробке. – Но всё же досадно!»
Её упаднический настрой был вызван вчерашней сценой выяснения отношений и последующим разрывом этих самых отношений с гражданским мужем Вольдемаром. «Нашёлся Вольдемар! Да Вовка он Петухов из ниоткуда! Два года жизни на это ничтожество потрачены. И куча средств. Подобрала, приютила, приодела, в люди вывела. Всех достоинств – молод и красив. Девочек, видите-ли, собрался по барам водить на мои деньги!» – снова завелась Светлана. Потом вспомнила, как летело вчера, постепенно скрываюсь в густом, пропитанном смогом Московском воздухе, Вольдемаровское шёлковое бельё, выброшенное ею в окно пентхауса, как взблёскивало прощально, попадая в рассеянные потоки света, сочащиеся из окон нижних этажей. Туда же полетели тонкие кашемировые свитеры, рубашки от Gucci и Prada, сапоги «казаки». От этих картинок ей стало весело, подумалось: «Жаль, что под нашим элитным домом нет бомжей, вот бы порадовались находкам! Интересно, кто из приятельниц подберёт моего бывшего? Он ведь теперь такой ухоженный, пахнет вкусно. Правда, опять гол, как сокол». «Но всё же досадно…» – произнесла она вслух, трогая машину с места и продвигаясь на пару метров вперёд.
Взглянув на себя в зеркало заднего вида, Светлана осталась вполне довольна. Наплакавшиеся с вечера глаза немного припухли, но в остальном она выглядела безупречно: тонкие стрелки, немного блеска на высоких скулах, ровный тон светлого загара и едва заметный румянец на щеках, живописный беспорядок в причёске, тяжёлые серебряные серьги с голубовато-зелёным эйлатским камнем в ушах. Именно так должна выглядеть ухоженная женщина – владелица частной картинной галереи.
Больше всего досада кипела в Светланиной душе в связи с неотвратимо надвигающимся юбилеем – её сорока пятилетием, ставшим вдруг проблемой. До него оставалось всего десять дней. Уже и шикарное платье куплено, и улётные туфельки со стразами, и банкет в модном дорогущем ресторане заказан. И что теперь? С кем она пойдёт на этот самый юбилей, одна что ли? Это же неприлично. Все приятельницы явятся с мужьями и кавалерами, а она… Позорище!
Светлана Сергеевна была успешной бизнес-леди и красивой женщиной. Эта яркая зеленоглазая брюнетка – искусствовед с красным дипломом, бывшая сотрудница заштатного подмосковного музейчика – сумела продержаться на плаву в мутной воде начала девяностых и сколотить приличный капитал. Смешно сказать, начинала с перепродажи сигарет в подземном переходе, поштучно. У народа не было тогда денег на целую пачку курева… Позже возила фурами рыбные консервы в провинцию: из Крыма на Урал и в Сибирь. Капитал пришёл именно оттуда. «Хорошо, что деньги не пахнут, – снова улыбнулась Светлана, – от моих несло бы рыбой!» Деньги падали тогда буквально с неба, только успевай крутиться. Она успевала. Сейчас нет уже того размаха, драйва на грани, когда, буквально, сегодня ты жив, а завтра – не известно. Многие, с кем начинала бизнес, либо разорились, либо спились, а кто-то, и вовсе, расстался с жизнью…  А денег у народа как не было, так и нет. Девяностые всё никак не закончатся, хотя уже и на излёте.
До галереи оставалось не больше трёх кварталов. Поворачивая на нужную улицу, Светлана Сергеевна выкрутила руль вправо, притормозила перед пешеходным переходом и подняла глаза к светофору. Он загорелся желанным зелёным светом. Машина тронулась и практически сразу вздрогнула от удара в бампер. Резко вдавив до упора тормоз, Светлана сжалась на водительском месте. «Я кого-то сбила, кого-то сбила! На зебре!» – стучало в её висках.
Выскочив из машины, она обнаружила возле правого переднего колеса мужчину, лежащего лицом вниз в разъезженном колёсами, грязном и подтаявшем ноябрьском снегу. На сбитом пешеходе было надето длинное чёрное пальто затрапезного вида и синяя трикотажная шапка-петушок. Вокруг уже начинала собираться гомонящая толпа сочувствующих. Светлана Сергеевна потрясла мужчину за плечо:
– Эй, вы живы.
– Не знаю, вроде да.
– Так вставайте, едем в больницу.
Двое крепких ребят помогли мужчине подняться и затолкали его в Светланино авто. Неуклюже устроившись на переднем сидении, пострадавший потряс головой, и во все стороны, как с отряхивающегося после прогулки по лужам пса, полетели грязные брызги, пачкая свежевымытый салон «Рено». Светлана выжала газ. Машина рванула, обдав собравшихся на месте ДТП зевак водой вперемешку со снегом. «Вы как? – продолжала она пытать своего пассажира. – Что болит? Голова не кружится?» Он помолчал и вздохнул:
– Вот, очки разбились.
– Ничего, купим новые.
– Да они ещё раньше разбились, на рынке. Я поскользнулся, они и упали, прямо под ноги какой-то даме, а она наступила… Поэтому к вам под машину и попал. Близорукость, знаете ли…
– Ничего, с возрастом пройдет.
– Надеюсь. Хорошо бы.
– Где ваши покупки, потеряли?
– Какие покупки?
– Ну, вы же с рынка шли.
– Нет, я не покупал, а продавал. Рыбу. Окуней. Вяленых.
– Вы продавец? Хотя, нынче все продавцы…
– Нет, я разовый продавец, а так я кабан.
– Какой кабан? У вас с головой всё в порядке? Не тошнит?
– Кабан – это наш сленг, научный, значит – кандидат биологических наук. Я доцент. Бывший…
– Что, закрылась лавочка?
– Ну, да, увы. Вот, делаю курсовые для студентов и торгую на рынке вялеными окуньками, иногда. Дед их в дачном пруду ловит.
Они опять стояли в пробке. Светлана Петровна открыла «бардачок» и достала пачку влажных салфеток. Доцент вытер лицо, руки и «фасад» пальто. Из-под грязных разводов проступили гладко выбритые щеки и пшеничная щёточка усов над мягкой линией губ. Мужчина сдёрнул с головы своего смешного «петушка», обнаружив давно не стриженые русые волосы и высокий лоб. Взглянув на Светлану Петровну прищуренными близорукими глазами, шмыгнул ушибленным носом и смущённо улыбнулся:
– Я тут вам всю машину перепачкал.
– Да ладно, дело поправимое.
– Знаете, не нужно в больницу, я в порядке. Вы медленно ехали, а то бы…
– Даже подумать страшно. Хорошо, что на светофоре остановилась. Хорошо, что у каждого есть свой Ангел-хранитель.
– Кому повезло…
– У вас точно есть. Куда едем?
– Я здесь рядом живу, сам дойду. Высадите меня где можно.
Светлана припарковала авто в ближайшем кармане. Доцент попрощался и вышел из машины. И вдруг покачнулся, едва не упав, но схватился за дверцу и устоял.
– Ой, голова закружилась.
– Так, быстро в больницу!
– Не надо, это я просто позавтракать сегодня не успел, спешил к началу торговли.
– Вернитесь в машину. Сейчас где-нибудь позавтракаем. Я тоже не ела, аппетита с утра не было…
У Светланы имелся любимый итальянский ресторанчик, где её знали и всегда радушно принимали, не без основания рассчитывая на щедрые чаевые. Официанты за неё едва не дрались. Ресторанчик отличался изысканным стилем, уютным интерьером и качественной кухней. Но появиться там в обществе сомнительного спутника в перепачканном пальто не вариант… Нужно что-нибудь попроще, где её не знают. Женщина вглядывалась в мелькающие витрины магазинов и кафе. Вон какая-то кофейня впереди.
Они устроились за столиком у окна. Кофейня была небольшой, на пять столиков. Играла приглушённая музыка. Было тепло и уютно. Светлана сняла невесомый норковый полушубок соболиного цвета с красивым кофейным оттенком, оставшись в серой водолазке и тяжёлых дизайнерских бусах в тон серёжек. Доцент тоже освободился от своего видавшего виды пальто, под которым обнаружился чёрный свитер крупной вязки с высоким воротом, и сразу стал похож на поэта-шестидесятника или на физика из тех же времён. Тогда был в моде спор между физиками и лириками. Разве что бороды не хватало.
Светлана заказала ему омлет с беконом, а себе – салат из рукколы с авокадо и кунжутом. В ожидание заказа они продолжили разговор, начатый в машине. Доцент заговорил первым:
– Знаете, я из Близнецов.
– О, у вас есть двойник?
– Нет, по гороскопу. Двуличный.
– Подумаешь! Я вообще Скорпион. Ещё и в Драконе.
– Ух ты, гремучая смесь…
– А я о чём. Как пиво с водкой. Пробовали?
– Не приходилось. Я не пью.
– Что, совсем?
– В студенческие годы как-то разок злоупотребил, и всё. Так плохо утром было, чуть не умер.
– Это аксиома: чем лучше с вечера, тем тяжелее похмелье. 
– Да, мне потом объяснили. Но больше как-то не хочется. Второй раз я такого не переживу.
– Подумаешь, похмелье. Это не самое страшное в жизни.
– Правда?
– А вы сомневаетесь?
– Ну, не знаю.
Принесли заказ, и они замолчали. Мужчина с удовольствием поглощал омлет и румяные ломтики бекона. Его тарелка быстро пустела. А Светланина оставалась практически нетронутой. Она несколько раз ковырнула вилкой, выловив кусочки авокадо.
На десерт последовали капучино и панакота. Поддев ложечкой киселеобразную массу с тонким слоем протёртой клубники поверху, бывший доцент озадачился:
– Что за блюдо такое?
– Новомодное. Ешьте, это вкусно.
Он лизнул десерт и, распробовав, отправил в рот. Причмокнул «м-м-м» и покивал с улыбкой головой.
Светлана Петровна пила кофе и рассматривала своего визави. Высокий, симпатичный. Явный интеллигент. Скромен, не любопытен, сдержан. Давно не стрижен. Похоже, на парикмахера денег не хватает. Наверное, тратит их на семью, детей. «Его деньги тоже пахнут рыбой, как и мои», – улыбнулась она. Вдруг, не сдержавшись, спросила:
– Вы женаты?
– Нет, как-то не сложилось. Всё по научным экспедициям мотался, потом кандидатскую писал, затем докторскую. Не дописал… Мы вдвоём с дедом живём, в его мастерской.
– Что за мастерская такая?
– Дед художник. Может быть знаете – Кирилл Петрович Брагин.
– Брагин, конечно, знаю! Я ведь искусствовед, галерейщик.
– Работаете в галерее?
– Владею галереей.
– Здорово. В детстве я разрывался между мольбертом и природой. Придём с дедом к речке на пленэр, набросок сделаю, а потом краски побоку и в кусты ящерок ловить. Биология одержала верх…
– Где ваш дед сейчас выставляется?
– Да нигде, в стол пишет. Все стены в мастерской картинами завешаны. За бесценок отдавать не хочет, а народ нынче безденежный.
– Ну, положим не весь народ такой, есть и нувориши. Надо бы мне взглянуть на картины Кирилла Петровича.
 – Будем рады видеть вас в нашей мастерской. Дед, правда, по нескольку дней в неделю на даче проводит. Рыбачит. Потом солит-вялит… Кстати, меня Сергеем зовут.
Они наконец познакомились, и Светлана заказала ещё по чашечке кофе. Она улыбалась шуткам Сергея и шутила сама. Всегда любила посмеяться, в первую очередь, над собой. Поинтересовалась:
– Что вы заканчивали?
– Биофак МГУ.
– Аналогично – Отделение истории и теории искусства исторического факультета МГУ. Там преподаватели сильнейшие! И группа у нас подобралась замечательная. Кстати, одним из сокурсников был нынешний замминистра культуры.
– Вы вышли за него замуж?
– Нет. Но у меня была уважительная причина.
– Какая это?
– Он мне не предлагал.
Они посмеялись. Светлана подумала, что уже давно не проводила время так хорошо. На душе было легко и покойно, боль от вчерашнего скандала ушла, прихватив с собой досаду.
Просидев в кофейне часа полтора, Светлана взглянула на часы и засобиралась на запланированную встречу. Оказалось, мастерская художника Брагина находится буквально в двух кварталах от галереи.
Выйдя из уютного, пропахшего кофе, корицей и ванилью тепла, они обнаружили, что повалил густой мокрый снег. Светлана предложила подвезти Сергея домой:
– Мне всё равно по пути, садитесь. Да не отнекивайтесь, что вы там бубните?
– Иногда я по-настоящему бубню, да…
– Так вы, оказывается, зануда?
– В смысле, на бубне играю. Шикарный бубен с Алтая привёз, был там с экспедицией. С тех пор и бубню. Придёте в мастерскую к деду, я вам сыграю.
– Договорились! Показывайте дорогу, лоцман.               
Они пробирались по заснеженным улицам. Дворники с трудом справлялись с обильным снегопадом. Казалось, что снег не самостоятельно сыплется с небес, а кто-то бросает его лопатами. На дорогах показалась тяжёлая снегоуборочная техника. Отчаянно скользили авто, обутые в летнюю резину, приходилось от них уворачиваться. Но Светлану впервые не раздражал погодный дорожный бедлам, на губах её блуждала лёгкая улыбка. 
Десять дней спустя, в холл модного ресторана вошла, сияя всем, что может сиять – глазами, платьем, туфельками, бриллиантами, мехами – юбилярша Светлана Петровна. Её вёл под руку высокий шикарный спутник, одетый в чёрный смокинг с обязательной белой рубашкой и бабочкой. Коротко остриженные русые волосы и пшеничная щёточка усов над мягкой линией губ красиво оттеняли карие глаза. Пара смотрелась так гармонично, излучала такое откровенное счастье, что все Светланины доброжелатели пришли в искреннее восхищение, а недоброжелатели – позеленели от зависти. За спинами нарядно одетых гостей мелькнул и затерялся в толпе напомаженный Вольдемар Петухов… 

2024