Серная кислота

(Из цикла «Хоррор»)

********
Глава 1-я.
1989 год.
Городская свалка.
Август месяц.
07 часов 04 минуты по местному часовому поясу.
***
- Орудовали, несомненно, кислотой. Неаппетитное зрелище, скажу я тебе. Если плеснуть на кожу чуток разъедающего химиката, плоть становится мягче воска.
- Думаешь?
- Уверен. Приходилось сталкиваться. Этот парень погиб уже давно. Застыл и окоченел. Облили где-то в другом месте, предварительно задушив, затем привезли сюда в багажнике машины и втиснули в этот убогий барак. Протекторы шин заметил? Автомобиль словно с цепи сорвался, покидая место в какой-то панике. Работали, выходит, не профессионалы, какие-то залётные гастролёры. А применяли явно серную.
- Откуда такая уверенность?
- Сужу по состоянию воздуха. В нём не витают ядовитые пары. Большинство иных кислот, концентрированных, заставили бы нас раскашляться ещё на пороге.
Первый оперативник с потешной фамилией Воронин прижал платок к слезящимся глазам, подавляя острое желание чихнуть. Второй, с не менее забавной фамилией Белявский, стоял рядом, склонившись над изуродованным лицом окоченевшего трупа. Оба, почти сгорбившись, протиснулись в узкий проход самодельного барака, которых на заброшенной городской свалке было, что тараканов в убогой кухне. Местные бездомные обитатели строили такие временные жилища, пока позволяла летняя погода. Зимой они перебирались в канализационные ямы с тёплыми трубами обогрева.
- Кислотные ожоги не убивают, если только не пострадали обширные участки тела, - продолжил первый оперативник, морщась от миазмов испарений, фотографируя скорчившееся тело. – Но даже тогда жертва погибает медленно, часами. А насильно скармливать человеку, с которого стекают потоки серной кислоты, целый пузырёк снотворного – и неудобно, и глупо. Оно-то действуют едва ли не быстрее кислот.
Кругом, куда не кинь взгляд, громоздились многотонные горы отработанного мусора, издававшего вонь на всю прилегающую территорию. Высились груды истлевших перегнивших овощей, от которых сплошными потоками в специальные канавы стекали ручьи смердящей слизи, похожей на гной. По проезженным колеям от мусоровозных машин бродили бездомные отъевшиеся собаки, совершенно не обращая внимания на непрошеных гостей. Свалка была громадной. Она простиралась едва ли не до горизонта, высясь своими холмами, над которыми кружили стаи ворон, галок и грачей. Казалось, вся пернатая братия собралась здесь на бесплатное пиршество. По левую сторону располагались груды исковерканной техники, сломанных приборов и прочей ненужной рухляди. Дальше сплошными кучами шли разлагающиеся продукты всевозможных отбросов, издавая тот самый омерзительный запах, заставлявший прибывших едва ли не выворачивать желудок. Целые горы изношенной одежды, обуви, рванья, сломанных колясок, согнутых колёс от велосипедов, сотни ящиков и тысячи жестяных банок из-под консервов  – всё это, можно сказать, изобилие было, однако, рассортировано по кучам, отчего у оперативников от удивления поднимались брови.
Группа отдела криминалистики прибыла сюда на двух машинах несколько минут назад, вызванная сторожем свалки. Они были несказанно изумлены, что на чадящей смрадом громадной свалке существует какой-то сторож, ночующий в будке при въезде в неё. Какой нормальный человек будет охранять всеми забытую и заброшенную свалку, далеко от города, не получая при этом никакой зарплаты? Только умалишённый и сумасшедший мог заниматься таким, в общем-то, совершенно бесполезным делом. Однако, существуют же сторожи, скажем, на тех же кладбищах. Верно?
Так думали оперативники, глядя на тщедушного старика с небритым, осунувшимся лицом, от которого разило свежим перегаром. Он-то и вызвал по телефону сотрудников отдела.
Сейчас двое из них стояли, склонившись над трупом, пытаясь определить мотивы убийства, а заодно и узнать личность погибшего. Кожа на нём пошла бурыми чёрными пятнами. Руки, прижатые к лицу в безнадёжной попытке защититься, представляли собой сплошные волдыри пузырящейся кожи. Лицо оказалось разъедено до неузнаваемости. Да и лица-то, собственно, уже не было как такового. Оно попросту исчезло, превратившись в полное кровавое месиво чего-то изуродованного и отталкивающего.
- Здесь кислоту применяли с достаточной злобой и в изобилии, - констатировал Воронин. – Лицо, словно корова языком слизала. И пол со стенами вылизан дочиста. Такое ощущение, что после того, как приволокли труп, ещё успели шваброй с хлоркой поработать. Даже пыли не осталось. Тогда, отчего так спешно и едва ли не в панике покидали место? Следы шин оставили глубокий вираж, словно их занесло на развороте.
Его собеседник тем временем передавал по рации:
- Так точно. Мы уже на месте. Обнаружен труп мужчины, ориентировочно лет тридцати, с явными признаками насильственной смерти. Что? – он покосился на снующих туда-сюда фотографов. Два криминалиста снимали отпечатки, накинув на лица медицинские маски. Миазмы гнилых испарений заполняли всё прилегающее пространство.
- Нет. Орудием убийства тут и не пахнет. Никакого выстрела или ножевой раны. Просто задушен. Так точно. Применялась серная кислота. Что? Да-да, именно серная. Но мы возьмём пробы с участков изъеденной кожи, в лаборатории потом определят точнее.
Он несколько секунд слушал указания по ту сторону связи, затем, толкнув коллегу в бок, скосив глаза на рацию, отчитался:
- Да. Погрузим тело в санитарную машину. Если бы не сторож свалки, позвонивший нам с утра – неизвестно, сколько бы провалялся здесь этот труп, разлагаясь до костей. Самое удобное место спрятать концы в воду. Что? Так точно. Сами удивились, что здесь ещё присутствует какой-то сторож.
- Вы говорите, - донеслось из мембраны трансивера, - что труп сполз по стене и сидит на полу, привалившись спиной к стене, скорчившись, закрывая лицо разъеденными руками?
- Там и лица-то толком нет. И документов. Изъеденная кислотой одежда висит лохмотьями. Но ботинки дорогие. Карманы все пусты. Нет даже каких-либо ключей с брелоком.
Он несколькими словами обрисовал ситуацию, положение скорчившегося трупа, затем отключил рацию и, согнувшись, выбрался из барака, обводя взглядом территорию. Солнце уже поднималось над крышами далёких домов ближайшего городского квартала. В нескольких местах небольшими группками в залежах истлевающих отбросов копались бомжи, одетые, как он заметил, в довольно сносную одежду. Подозвал сторожа.
- Вот что, дружище. Скажи-ка мне, как ты обнаружил труп?
Старик помялся немного. Было видно, что за время их осмотра, он успел уже не раз приложиться к бутылке, запрятанной, очевидно, в какой-то соседней куче мусора.
- Я это… - икнул он, вытирая грязным рукавом выступившую слюну. – Этот барак нежилой у нас. А когда ночью услыхал звук подъехавшей к нему машины, решил утром проведать. Машина приехала и уехала.
- А что ж ты сразу ночью не проследил за ней? Мусоровозки же сюда по ночам не приезжают. Верно?
- А какой дурень пойдёт ночью проверять?
- Ну, ты же сторож как-никак.
- Сторож да не сторож. Денег мне за это не платят. Просто повелось у нас так с давних пор. Кто живёт в сторожевой будке, тот и присматривает здесь за порядком.
- За порядком? – едва не расхохотался Воронин, протискиваясь из выхода в барак. – О каком порядке речь? Это же СВАЛКА! - отчеканил он, словно забивая молотком гвозди.
Старик хитро осклабился.
- Для кого свалка, а для кого и дом родной.
- Да ну? И много вас тут таких… - он на секунду осёкся, - бездомных?
- Человек сорок.
- И женщины есть?
- Есть. А как без них.
- И дети? – поднял брови второй напарник.
Старик промолчал, справедливо полагая, что он не на допросе: следовательно, отвечать не имеет смысла. Оба оперативника переглянулись:
- Да у вас тут своеобразная коммуна целая!
Сторож кивнул. Кто-то из криминалистов отвлёк первого оперативника, увлекая в сторону. Белявский добросовестно почесал затылок, прикидывая что-то в уме. Затем подмигнул старику:
- Ладно, это не наше дело. Пускай этим занимается мэрия с отделом прописок. Номер машины ты, разумеется, не заметил? Пьяный в доску был? Перегаром так и прёт!
- Обижаете, начальник. Похмелился я уже с утра, как только обнаружил труп. Позвонил вам от страха, вот и приложился маленько. Не каждый день у нас тут обнаруживаются мертвецы, да ещё в таком уродливом состоянии.
- А по ночам не страшно дежурить? Ты, выходит, днём отсыпаешься после пары бутылок, а ночью дежуришь? Из будки выходишь?
- Нет. По ночам мы тут закрываемся на все засовы.
- Отчего так? Конкурирующие бомжи нападают?
- Нет.
Старик вдруг внезапно изменился в лице, по которому прошла едва заметная судорога испуга.
- А что тогда? – весело спросил Белявский.
Сторож немного помедлил, потом, растягивая слова и озираясь по сторонам, почти шёпотом протянул:
- Запираемся, потому что… - он секунду помедлил. – Потому что по ночам из груд мусора, а может и из-под земли, на поверхность выбираются… мутанты.
Наступила немая пауза. Оба оперативника уставились на немощного старика на редкость вежливым взглядом, очевидно, уже мысленно причислив его к сумасшедшим.
- Что… прости, к-кто? – осёкся Воронин. У обоих из орбит наружу поползли глаза.
- Кто-кто? – как эхо повторил Белявский.
- Мутанты.
Потом через секунду:
- И не просто мутанты, а… мутанты-чудовища.
И умолк, не произнеся больше ни слова. Передёрнув плечами и не оглядываясь, старик побрёл прочь, пробираясь между громадными кучами всевозможного хлама. Где-то прогрохотала мусороуборочная машина, доставив на свалку очередной рейс груза. Где-то гавкнула собака. Закаркали всполошившиеся вороны.
А оперативники так и стояли с разинутыми ртами, уставившись в спину сгорбленного удаляющегося силуэта.
Они и не подозревали, что отныне, начиная с этого дня, слово «мутанты» приобретёт для них своеобразный смысл.
Чудовищный.
Уродливый.
И страшный.
А именно…
********

Глава 2-я.
За день до событий.
Салон автомобиля.
23 часа 04 минуты по местному часовому поясу.
***
…Их было трое.
Первый за рулём, двое - сзади. Переднее сидение пустовало: четвертого пассажира они должны были подобрать у газетного киоска, когда минуют последний населённый квартал города.
По дороге к заброшенной свалке в салоне машины происходил следующий разговор:
- Я когда-то бывал на той свалке, - делился впечатлениями сидящий сзади. – Муторное место. Ни один мент не сунется туда, предварительно не собрав отряд быстрого реагирования. – Он хохотнул. – На броневике будут подъезжать.
- Отчего так? – поинтересовался второй, прикладываясь к горлышку жестяной фляги. Протянул через спину водителю, но тот молча скосил взгляд в зеркало заднего обзора, давая понять, что он за рулём.
- Ходят слухи, что эта свалка пользуется какой-то странной репутацией. Вот менты туда и не суются.
- А какой ещё репутацией должна пользоваться обыкновенная гниющая груда мусора? – хмыкнул собеседник. – Там же не салоны красоты и не бани с бильярдами. Скопище бомжей на фоне разлагающегося хлама, не более того. Вонь, гниль, плесень, испарения.
- Погоди, - перебил первый. – Я слышал, что там по ночам… - он немного помедлил. – По ночам  люди пропадают.
- Бомжи, что ли? А кому они нахрен сдались? И как это пропадают? Там что, ведётся какой-то учёт? Ты ещё скажи, что они там прописаны, - заржав, откинул голову собеседник. – Вот и хорошо, что мы избавимся от трупа именно там. Кто искать будет?
Машина сделала крутой вираж, взвизгнув колёсами. Квартал города остался позади, теперь шла пустынная дорога. У последней трамвайной остановки приютился одинокий газетный киоск. Едва светящийся фонарь над ним отбрасывал причудливые уродливые тени. Ночь была тёмной. Свет далёких уличных фонарей уже не достигал сюда. Вдали едва мерцали редкие окна многоэтажных домов. Тишина была какой-то зловещей. Отделившаяся фигура из тёмного провала за остановкой стремительно метнулась к передней двери. Вскоре все четверо уже мчались по направлению из города.
Подъезжая к свалке, сбавили скорость. Кругом было темно и тихо.
- Осторожно. Здесь должна быть сторожевая будка. Старик – алкаш, но слух у него отменный. Погаси фары.
Водитель медленно повёл машину среди громадных куч мусора, величественными терриконами возвышающимися по обе стороны дверей.
- Если тихо проскользнём, быстро избавимся от трупа, вернёмся сразу назад. Никто не увидит.
- Куда нам? – обернулся водитель. В сумраке салона лица было не разглядеть. – Ты тут бывал, показывай путь. В этом мраке и затеряться к чертям собачьим недолго.
- Тихо! Тормози. Поверни сюда. Так. Теперь налево.
Медленным ходом машина продвигалась вперёд, виляя между кучами отбросов.
- Вот, - высунув голову в окно, в темноте присмотрелся сзади сидящий. – Похоже, это тот самый барак. В нём бомжи не живут. Избегают здесь появляться.
- Почему? – обернулся через переднее сидение новый пассажир.
- Именно в этом бараке пропадают люди. Я уже рассказывал, пока тебя не было. Здесь и скинем наш груз.
Машина окончательно замерла. Водитель остался внутри, трое вылезли и открыли багажник. Где-то по правую сторону в одной из халуп пробивался луч зыбкого света.
- Там бомжи ужинают, - пояснил первый. – Потом разбредаются по своим баракам. А по утрам, когда прибывают первые мусоровозки, принимаются за работу. Сортируют, перебирают, отсеивают всякий хлам. Многие подходящие вещи затем попадают на барахолку. Тем и живут.
Открыв багажник, все трое с усилием вытащили завёрнутое в мешковину остывшее тело.
- Если бы кислотой не облили, можно было бы обойтись и без мешковины.
- Сам же сказал, чтобы лица было не узнать. Вот и пришлось орудовать химикатами. Хлопот теперь не оберёшься с этим трупом. И досадных, доложу вам, хлопот. Осторожно с руками, чтобы не обжечься. Химикаты ещё не выветрились. Одна капля может испортить настроение на всю оставшуюся жизнь. Хорошо, что перчатки прихватили.
Переругиваясь и тихо волоча тело, они открыли барак. В темноте ничего не было видно. Тусклый свет из салона автомобиля едва озарял их лица. Первый напарник достал фонарик, обёрнутый тряпкой. Посветил в проход. Втиснув в узкий затхлый барак окоченевший труп, они сняли мешковину и лихорадочно начали вытирать руки.
- Никому не досталось? – спросил в темноте голос. Второй напарник направил луч на безжизненное тело. Труп привалили спиной к стене, и теперь он как бы сидел на полу, изучая неведомые дали остановившимся взором. Глазницы были пусты, изъеденные концентрированным раствором кислоты.
- Теперь его никто не опознает. Надо же, что делает серный раствор с живой материй, - передёрнул плечами третий напарник. – Хорошо, что не воспользовались ни пистолетом, ни ножом. Улики всегда остаются, сколько ты их не запрятывай. А тут – раз! – плеснул, задушил, снова плеснул на лицо для контроля, утопил пальцы в растворе, чтобы отпечатков не было. Поди теперь опознай. Менты с ног собьются, пока будут устанавливать личность. Отпечатки пальцев разъедены, лица не узнать, документов нет…
Договорить он не успел.
Именно в этот момент в бараке начало происходить что-то непонятное.
Стоявший ближе всех к выходу первый напарник внезапно приглушённо вскрикнул, указывая в угол, за спину покойника.
- Там… - голос его била крупная дрожь. – Там… ох! Хрень собачья… там что-то шевелится!
Второй подельник, выпрямившись над трупом, навёл луч по направлению указывающей руки. Третий попятился, едва не падая в ноги первому. Создалась небольшая давка.
То, что они увидели в тусклом свете фонаря, заставило их едва ли не заорать, оцепенев на месте.
И было от чего.
…Огромный, просто громадный клубок ворочавшихся созданий, величиной каждый с добрую собаку, копошился на их глазах, расширяясь в объеме. Это было похоже на какую-то чудовищную  массу живых сгустков, вздыхающих и будто стонущих мутантов. Сплошной комок шевелящихся, сросшихся между собой тел с облысевшими без шерсти голыми хвостами, ощерившимися в оскалах пастями и красными зрачками, смотрели на незваных гостей алчными пожирающими взглядами.
- Кры… крысиный ко-роль, - едва пролепетал первый, с паническим страхом нашаривая в темноте выход.
- К… кто? – заикаясь, осёкся второй. – Что это за хренотень, мать вашу?
- Крысиный король. Мутант из сгустков сросшихся крыс. Я… я п-про такого в книжке чита.. читал.
Все трое не могли прийти в себя, оцепенев от панического ужаса. Всепоглощающий тотальный страх сковал их движения. Луч фонаря ходил ходуном в руке, отбрасывая на стены чудовищные пляшущие тени, словно в ритуальных танцах первобытных шаманов у погасших костров.
Расползающаяся по полу шевелящаяся и вздыхающая субстанция начала медленно приближаться к трём незнакомцам. Густая масса перекатывалась и ворочалась по полу, напоминая набегавший на берег прибой с рокотом волн. Первый, стоящий у двери дико взвизгнул, отталкивая второго носком ботинка. Тот уронил фонарь, и в бараке воцарилась кромешная тьма. Вот тогда-то они завыли все трое.
Дико.
Безудержно.
Бросаясь всем скопом к чёрному провалу выхода.
Начался настоящий кромешный ад.
Водитель с удивлением и опаской высунулся из дверцы автомобиля.
- Тише вы, идиоты! Нас же услышат!
В ответ раздались душераздирающие вопли. Лягаясь и едва не раздирая зубами друг другу горла, два первых напарника пытались выбраться наружу. В паническом ужасе они молотили себя кулаками, стараясь как можно быстрее протиснуться в узкий проём выхода. Третий напарник безнадёжно застрял внутри. От него доносились жалобные стоны, переросшие вскоре в самый настоящий предсмертный хрип.
Его пожирали живьём.
Добравшись сначала до его ботинок, затем всем скопом до ног, сплошной сгусток сросшихся между собой мутантов, добрался и до поясницы, пожирая тёплую трепыхающуюся плоть буквально вживую. Человек, или то, что теперь от него осталось, хрипел уже несуществующей гортанью. Брызгающие во все стороны потоки крови открывали мутантам доступ к пульсирующим венам. Разорванный на части, объеденный, без кожи и вырванных глаз, он испустил последний всхлип, захлебнувшись в собственной крови, которая расползалась зловещим пятном по всему полу злополучного барака.
 Спустя несколько секунд всё было кончено.
Не дожидаясь окончания чудовищного пиршества, двое уцелевших ввалились в машину, дико воя, чтобы водитель дал газу. Машина взревела, взвизгнула тормозами и, делая вираж, помчалась с включенными фарами к выезду из свалки.
Больше их никто не видел.
Сторож услышал визжащий звук бешено промчавшихся колёс, но выйти из будки посчитал чистым безумством.
Между тем в бараке заканчивали свой пир мутанты. Гигантский сгусток вздыхающих и шевелящихся крыс, сросшихся между собой в единый сплошной организм, подчиняясь какой-то внутренней команде, принялся тщательно вылизывать пол, стены и углы от расплывающихся пятен крови. Расползаясь в разные стороны и вырастая в объёмах, клубок уродливых созданий подчищал за собой даже мелкие брызги кровавых капель. В цельном желудке сросшегося организма растворилось всё, что некогда принадлежало только что живому человеку. Исчезла одежда, обувь и даже тот самый оброненный фонарик вместе с авторучкой и алюминиевой расчёской. Не осталось никаких следов пребывания посторонней личности. Шевелящимся, вздыхающим и клубящимся организмом, будто руководил какой-то неведомый высший разум. Ворочаясь и расползаясь по углам, клубок распадался на несколько частей, вытягивая мерзкие без шерсти облысевшие хвосты в разные стороны, затем срастался вновь, чтобы опять разделиться. Спустя несколько минут пол, стены и всё убогое помещение было вычищено дочиста, оставив нетронутым только труп, привезённый сюда незнакомцами. Для какой цели он был оставлен нетронутым, так и осталось для оперативников загадкой, если учесть, что о самом крысином короле они не имели ни малейшего понятия. Крысы не тронули труп, очевидно, из-за серной кислоты, остатки которой были для них губительны.
Криминалисты, разумеется, об этом не знали. Как раз тем ранним утром, когда их вызовет сюда сторож заброшенной свалки, они смогут предположить лишь мотив убийства. Особо не присматриваясь к стенам, полу и углам, им хватит того, что по всем выявленным приметам, труп был доставлен в барак неким автомобилем, скинут и прислонён к стене, после чего неведомый транспорт укатил внезапно прочь, совершенно не заботясь о конспирации. Это-то и было странным, считали Воронин с Белявским.   
…Между тем в городе начали происходить необъяснимые исчезновения людей.
Сначала в течение последующих дней бесследно пропали несколько бомжей из числа обитателей свалки. После них исчез без вести один из водителей мусоровозной машины. Ещё через день нашли оброненную кем-то в панике записную книжку, всю покрытую застывшими сгустками крови. Страницы блокнота были изгрызаны огромными следами не то клыков, не то острых, словно отточенных зубов, совершенно непохожих на собачьи.
И вот, настал тот день, когда в отдел криминалистики снова позвонил тот самый старик, назвавшийся сторожем городской свалки. Пьяным голосом в приступе тотального ужаса он кричал в трубку о каком-то нашествии мутантов, якобы пожирающих людей, едва сгущаются первые сумерки.
Город начинала окутывать никем ранее неведомая паника.
********

Глава 3-я.
Городской отдел криминалистики.
Сентябрь месяц.
18 часов 14 минут по местному часовому поясу.
***
Воронин положил трубку и скосил взгляд на своего напарника.
- Ты слышал, едрит его в печень? Этот старикан в образе сторожа свалки снова досаждает своими сказками о каких-то оборотнях. Будто бы в их «пенатах» в кавычках пропали сразу несколько бомжей, оставляя после себя обгрызанные ошмётки конечностей.
- Этого нам не хватало! - хмыкнул Белявский. – Город итак гудит о каких-то исчезновениях. Бабки на лавочках со страхом судачат, в троллейбусах и на остановках только и разговоров о нашествии мутантов. В магазинах, на рынках, везде, где скопления народа. Люди боятся ходить в кинотеатры на вечерние сеансы.
- Пора снова наведаться на эту чёртову свалку, - вздохнул Воронин, поправляя кобуру на поясе и смотрясь в зеркало. – Ты тоже прихвати оружие. Наверное, чистил его последний раз ещё при Брежневе? – хохотнул он. – Рабочий день закончился, а мы с тобой как сверхурочные, все выходные коту под хвост.
В кабинет заглянул один из лаборантов.
- Я нужен? Отпечатки, фотографии?
- Давай за нами. Машина внизу. И передай дежурному: если кто будет спрашивать – мы на свалке.
Покинув здание, криминалисты уселись в автомобиль, тот взял со старта, взвизгнув колёсами, и помчался к выезду из города. Испуганная кошка шарахнулась в сторону. С утра было прохладно, наступала осень. Миновав вскоре последний газетный киоск, одиноко приютившийся на конечной трамвайной остановке, они, тем самым, совершенно не подозревая, продолжили тот же путь, что и трое незнакомцев с водителем несколько дней назад. Разница была лишь в начинке автомобилей. В первом находились убийцы и облитый кислотой труп; во втором – сами оперативники. Ни те, ни другие так и не знали, с чем им придётся столкнуться в будущем.
- Думаешь, старик пьяный был, потому и орал в трубку? – подъезжая к будке сторожа, спросил напарника Белявский. Воронин только отмахнулся, досадливо рассматривая колею при въезде. Он привык, когда всё шло как по маслу, и совершенно не ожидал, что это, в общем-то, среднее по тяжести раскрытия дело примет такой неожиданный оборот. Сначала выяснилось, что личность убитого не подлежит опознанию. Он был не местным, не числился ни в одной картотеке ведомства, не был заявлен родственниками в числе пропавших без вести. Автомобиль с неопознанными номерами тоже не числился в угоне. Очевидно те, кто привёз и скинул обезображенный кислотой труп, были не из местных жителей. Просто «гастролёры», как их называли оперативники. Потом…
А что потом? Потом вообще начало происходить что-то непонятное. Спустя несколько дней пропали сразу три человека. Вчера Воронину позвонили из ЖЭКа, поставив в известность, что в квартиру не вернулась пожилая женщина, одиноко обитая в четырёх стенах без радио, телевизора и телефона. Ну, положим, думал Воронин, что эта старуха где-то по пути, скажем, из магазина, попросту свалилась в канаву и тихо без проблем врезала дуба. Ну, положим, водитель мусоровозки забухал где-то и загулял с бабёнкой, опасаясь теперь показываться на глаза жене. Даже изгрызанный блокнот с пятнами крови можно при желании присовокупить всё к тем же бомжам: например, подрались, избили друг другу морды до крови, а записную книжку разорвали в клочья.
Но теперь этот чёртов старик…
Его-то к каким фактам всунуть, к чертям собачьим? Дыма без огня не бывает. Если уже с территории свалки по городу начинают расползаться слухи о каких-то мутантах и оборотнях, тут есть смысл задуматься. Это тебе не очередная страшилка с кладбища, к которым все давно привыкли. Почему именно городская свалка? Почему, скажем, не котельная, не развалины давно заброшенного комбината? Почему, наконец, не психбольница? И причём тут, едрит его в пень, какой-то неизвестный труп, облитый кислотой? Он-то какое отношение имеет ко всей этой чёртовой истории? Причём тут труп и какие-то мутанты? Тело-то было совершенно не тронуто.
Воронина внезапно едва не подбросило на месте.
Стоп!
Его осенила идея.
Труп. Нетронутый. Облитый серной кислотой. Стерильная чистота в грязном обветшалом бараке, будто его вылизали дочиста. Кто вылизал? Кто успел сделать такую своеобразную уборку, если учесть, что убийцы покидали место едва ли не в панике? Следы шин как раз и указывают на это. Да и старик говорил, что машина промчалась мимо будки, визжа всеми колёсами.
Воронин автоматически выглянул в окно, продолжая размышлять. Белявский уже подводил старика.
А не из-за того ли не тронули труп, что он перед этим был облит химикатами? Серная кислота долго не выветривается, не испаряется, хотя и не имеет никакого резкого запаха. Труп был оставлен нетронутым, потому что был облит до этого кислотой. Вот в чём дело! Кем облит? Убийцами, разумеется. А вот КЕМ оставлен нетронутым – тут тебе и карты в руки, товарищ Воронин. Придётся досконально облазить на карачках весь барак, опросить старика и…
И что?
Что нам дадут показания какого-то алкаша, не помнящего смену дня и ночи?
Из раздумий вывел голос Белявского.
- Доставлен по назначению. Едва на ногах держится. – Он привалил старика к капоту автомобиля. Воронин вылез из салона, нарочито громко хлопнув дверцей.
- Ты, дед, прошлый раз нам говорил о каких-то чудищах с мутантами. Вспомнить сможешь?
Старик икнул, уставился на оперативников мутным взглядом, затем, очевидно, что-то вспомнив, задрожал всем телом. Его била крупная дрожь и, отнюдь не похмельная. Здесь сразу было видно, что тщедушный старик чего-то или кого-то боится. Боится самым настоящим паническим ужасом.
- Сможешь нам рассказать, в чём смысл твоих слов?
Белявский поднёс старику кружку горячего чая из домашнего термоса. Тот взял обеими руками, расплёскивая содержимое, поднёс к губам, отпил, закашлялся.
- Какие они, дед, эти мутанты?
- Мер… мерзкие, - с усилием выдавил он.
- Мерзкие? А какие? Большие, крупные, на кого похожие?
Старик долго приходил в себя.
- Мне бы стопочку для равновесия, товарищи начальники.
- Ну, уж нет! – обозлился Воронин. – Сначала расскажи, что знаешь. Потом дадим на опохмелку. И, кстати, какое отношение имеет к твоим мутантам тот труп, облитый кислотой, что мы обнаружили из-за твоего звонка в наш отдел?
- Они не мои.
- Кто?
- Мутанты.
Воронин бросил взгляд на Белявского. Тот коротко хмыкнул, встряхивая старика за воротник замызганной куртки, проорав в самое ухо:
- Ясно, что не твои! Почему в том бараке было так чисто вокруг трупа? В темноте мы поначалу не разглядели. Кто-то там произвёл уборку?
- А я почём знаю? Машина подъехала тихо, я уже говорил вам. А умчалась, визжа всеми колёсами. Кажется, кто-то ещё дико орал в салоне, когда она промчалась мимо сторожки.
- Это всё?
- Да.
- А мутанты?
Старика снова начало трясти.
- Их много, - выдавил он. – Выползают по ночам.
- На кого похожи?
- На-а… - он начал пятиться от автомобиля, заваливаясь на бок. Глаза закатились, изо рта потянулась ниточка слюны.
- Сейчас грохнется в обморок, - озабоченно подхватил его под руки Воронин. – Странно как-то. Сторож свалки, и боится каких-то вымышленных монстров. Ужастиков, что ли, насмотрелся по телевизору?
- А если… - вставил Белявский.
- Что?
- А если они не вымышленные?
- Кто?
- Мутанты. Монстры твои.
- Они не мои.
- Ты как старик уже говоришь. Тот тоже уверял, что они не его, - хохотнул Белявский.
Оба подождали, пока сторож придёт в себя, дав указание лаборанту с водителем навестить тот злополучный барак, тщательно осмотрев и сфотографировав необходимые кадры. Сказали, что подтянутся позднее, когда выпытают у старика хотя бы пару слов. Те удалились, протискиваясь среди громадных смердящих груд мусора. Где-то за кучами подъехала очередная мусоровозка.
- Вот что, - поправил на старике куртку Воронин. – Нам тут с тобой не в бирюльки играть, дед. Исчезновение людей, пусть и твоих приятелей-бомжей, дело нешуточное. Выкладывай всё, или загремишь в «обезьянник». Слыхал о таком?  - Он ощутимо ткнул старика в бок. – Итак. Спрашиваю напоследок, прежде чем врезать в зубы. Что ты там городил насчёт каких-то мутантов?
- Я сам их не видел, - пролепетал старик. – Точнее видел, но не их самих, а только тень.
- Тень? Ночью?
- Да. После того как вы уехали, забрав труп, мы вдвоём с приятелем следующей ночью навестили тот барак, взяв с собой фонарики.
- А почему не днём? Ты же боишься по ночам высовывать нос из будки.
- Днём, я это… - он замялся.
- Ясно. Отходил от похмелья.
- Потому и пошли вдвоём.
- Что дальше?
- Женщин и остальных оставили готовить ужин. Когда подошли, прислушались, услышав внутри какую-то возню. – Старик задрожал, отстукивая редкими зубами барабану дробь. – Тогда-то и увидели ту мерзкую тень.
- И на что она была похожа? – подался вперёд Белявский. – Поясни. Вы посветили фонарями внутрь барака?
- Да. Он ведь нежилым у нас числится. Вот и удивились, что там такое может шевелиться.
- И что? На что была похожа шевелящаяся тень?
- На медузу Горгону, - выпалил дед, снова заваливаясь набок. Воронин успел подхватить и усадить на капот.
- На что… на кого-о? – осёкся Белявский, уставившись округлившимися глазами на старика.
- На медузу Горгону. На огромную голову с копошащимися змеями.
Наступила выразительная пауза.
- Что это ещё за хрень такая?
- Из кошмаров былых сказаний, - пояснил Воронин. – Была такая девица, убивающая взглядом всех, кто посмотрит ей в глаза. А на голове вместо причёски копошились извивающиеся змеи. Когда-то читал в юности.
Дед кивнул.
- Да. Мы посветили, а оттуда доносилось шипение и какая-то возня. Затем пятно тени начало разбухать прямо на глазах, превращаясь в клубок чего-то ворочавшегося. Тени плясали, откидывая уродливые силуэты. Мы слышали даже какие-то вздыхающие звуки, похожие на стоны.
- Человеческие стоны?
- Нет. – Старик замялся. – В том-то и дело, что не человеческие. Их было много. Там кто-то вздыхал, шевелился и стонал. Так стонут, попавшие в капкан звери. Именно стонут, а не визжат или скулят как собаки. Я бывший охотник, поэтому знаю.
Оперативники переглянулись.
- А потом начали пропадать мои знакомые. Здесь. На свалке. Сначала один, затем ещё двое. И всё это происходило ночью. Не поверив нам на слово, когда мы вернулись  к себе, дрожа от страха, некоторые из молодых решили проверить лично. Один пошёл к бараку сам и не вернулся. Следующей ночью ещё двое. Тоже пропали. Вот я вам и позвонил. Дело в том… - он загадочно выдержал паузу, - дело в том, что вчера ночью эти стоны раздавались уже около моей будки. Остальные, закрывшись в одном общем бараке все вместе, тоже слышали вчера какую-то возню у порога, будто кто-то или что-то пыталось настойчиво проникнуть внутрь. Что-то скреблось снаружи, царапая когтями дверь. Мы с утра были сами не свои. Женщины плакали. Я напузырился водкой от страха. Позвонил вам. В городе, как я слышал, тоже кто-то пропал? Нашего водителя мусоровозки знали все мои знакомые, с кем я тут живу. Его ищет жена, но любовницы у него не было. Приходила сюда, умоляя что-то рассказать. А я и не знаю. Может, он где-то пропал в другом месте. Но в тот вечер, когда он исчез, была не его смена. Он просто приходил сюда повидаться с одним из приятелей. С четвёртым, последним, который исчез вслед за ним.
Старик умолк. Взгляд его потускнел.
Воцарилась тишина.
Где-то гавкнула испуганно собака. Над терриконами хлама по-прежнему кружили стаи ворон.
Спустя минуту, Белявский озабоченно вызвал по рации их ведомство:
- Говорит первый. Как слышно?
- Слышим вас, первый.
- Слухи подтвердились. На свалке исчезли уже четверо. Не считая водителя.
Он вкратце передал суть разговора со стариком.
На том конце, очевидно, задумались.
- Оставайтесь на ночь. При необходимости, можете переждать в будке сторожа, пока к вам не выедет группа капитана Юматова. Но прежде осмотрите досконально барак. Возможно, обнаружите что-нибудь, касающееся этих чёртовых мутантов. – Рация хмыкнула голосом говорившего на том конце. – Кому сказать, не поверят. Подумать только. Мутанты! Полковник спрашивает, вы уверены, что этому старику-алкашу можно верить?
- Но люди-то пропадают, - подключился к разговору Воронин. – Верь – не верь старику, а несколько человек исчезло. Нам остаться, проверить его показания?
- Да. Вас там четверо, считая водителя с лаборантом. Фонарики и оружие при себе?
- Так точно.
- Осмотрите территории и ждите до утра прибытия команды.
Получив такие указания, собственно, на том и решили.
Отпустив едва стоящего на ногах деда, криминалисты присоединились к своим коллегам в бараке.
…Четыре оперативника остались на ночь одни.

********
Глава 4-я.
Городская свалка.
23 часа 11 минут по местному часовому поясу.
***
Водитель машины орал диким воплем уже несколько секунд, постепенно сползая спиной по угловой балке внутренней стены барака. Орал протяжно и безысходно. Это был душераздирающий крик тотального ужаса, похожий на бурные рыдания, исторгаемые разодранной глоткой.
Клубок шевелящихся и расползающихся тварей, величиной каждая с добермана, продолжала разрывать по частям всё, что осталось от водителя. В ощерившихся пастях с клыками постепенно исчезали сначала ноги, потом туловище, одежда, обувь и, собственно, сама голова. Она уже хрипела, слепыми глазницами уставившись в невидимую точку, покидая этот бренный для неё мир. Ещё несколько секунд назад водитель был цел и невредим, посторонившись, пропуская в барак Воронина с Белявским. Те протиснулись внутрь, осмотрели пол, стены и расспросили о несуществующих уже следах. Лаборант как раз начал отвечать, когда вдруг за спиной водителя в свете шахтёрского фонаря на аккумуляторах, прихваченного ими, начала расползаться какая-то бесформенная тень с шевелящимися сгустками омерзительных тел. Силуэт разбухавшего на глазах пятна постепенно увеличивался в объёмах, отбрасывая на стены уродливые контуры. Сгусток шипел и ворочался, расползаясь в разные стороны, как бы привязанный между собой красными оголёнными хвостами.
- На-за-ад! – заорал Воронин. – Всем наружу! Эта тварь лезет из подземелья!
Однако крик его запоздал на несколько секунд. Он ещё что-то орал в порыве собственного ужаса, пытаясь дотянуться до кобуры, но первый ближайший сгусток шевелящихся гигантских крыс уже завладел правой ногой водителя. Послышался дикий крик боли с омерзительным чавканьем, затем, отделившаяся от цельного организма часть крысиного короля, начала поглощать правую ногу. Водителя пожирали живьём. Клубок стонущих ворочавшихся крыс уже не разбирал плоти, накидываясь друг на друга в порыве алчного каннибализма. Соседние твари пожирали человеческие останки, без разбору раздирая на куски своих сородичей. Задние наседали на передних, целые куски расчленённых тел поглощались без остатка. Последними в утробе крысиного короля исчезли выдранные пустые глазницы обглоданного черепа водителя. Не осталось ни ботинок, ни разодранной одежды.
Белявский выл от страха, выкатившимися, как чайные блюдца глазами, наблюдая за этим кромешным адом. Они с Ворониным уже выбрались из узкого прохода наружу, но лаборант никак не мог протиснуться дальше, увлекаемый внутрь чудовищной силой. Вцепившись клыками в щиколотки, разорвав обувь, клубок крыс тянул его назад. Он дико орал, выпустив фотоаппарат, цепляясь разодранными пальцами за косяк двери. Воронин бросился к нему, пытаясь ухватить за рукав куртки, но лаборанта уже втаскивали внутрь. Выпученными в ужасе глазами, он с мольбой смотрел на старшего оперативника, упираясь всем телом, словно его тащили как мешок с цементом. Секунда, и он исчез во тьме барака, издавая предсмертные хриплые вопли помощи.
- А-а, чтоб тебя! – орал Воронин, разряжая целую обойму наугад в темноту. Пустые гильзы посыпались на землю. Грохот выстрелов на миг ошеломил шевелящийся сгусток крысиных тел, но тут же заворочался снова. Последнее, что успели увидеть уцелевшие оперативники, это исчезающую в пастях развороченную плоть своего лаборанта. Это было уже не тело. Бесформенный огрызок чего-то растерзанного и окровавленного по частям поглощался сплошной массой вздыхающего и стонущего от алчности организма.
Белявский завалился на бок, потеряв сознание ещё прежде, чем в клокочущей массе исчез последний ошмёток лаборанта. Куски плоти, похожие на окровавленную пористую губку были разорваны на куски. Туда же поглотилась и одежда. Последним исчезли фотоаппарат с мигавшим шахтёрским фонарём. Наступила кромешная темнота. Луна, вышедшая из зловещих туч, светила едва зыбким светом, отбрасывая на груды мусора свою причудливую тень.
Свалка безмолвствовала. Чёрным громадным пятном с величественными терриконами всевозможного хлама, она, казалось, хранила теперь молчание, наблюдая со стороны за происходящим.
Первым пришёл в себя Воронин, продолжая в оторопи щёлкать уже бесполезным курком, выдавая в пространство звуки холостых выстрелов. Обойма опустела ещё прежде, чем исчез последний ботинок лаборанта. Отупевшим взглядом в свете луны он осмотрел поле бойни, замечая в проходе барака, как оставшиеся крысы, не решаясь выползти наружу, подчищают останки некогда бывших членов оперативной группы. Теперь можно было удостовериться точно: ни водителя, ни лаборанта. Они исчезли в пастях этого жуткого омерзительного монстра.
Так вот какие вы, мутанты… - пронеслась у Воронина шальная и до глупости неуместная мысль.  Белявский уже приходил в себя, трясущимися руками пытаясь дотянуться до вывалившейся из кармана рации.
- Дай сюда! – злобно прошипел старший напарник. – Не мог выхватить пистолет, в беса твою мать? Как баба свалился в обмороке. Из-за тебя потеряли второго сотрудника. Вместо того чтобы палить из пистолета, ты предпочёл полежать отдохнуть под луной? Какой же из тебя криминалист, мать твою! Дай сюда рацию! Поднимайся.
Он выхватил трансивер и лихорадочно прокричал:
- Я первый! Дежурный, ответьте!
- Слушает вас дежурный.
- Немедленно на связь полковника! Повторяю – немедленно. Срочная ситуация! Протокол номер двадцать девять дробь четыре. Два трупа… - он осёкся. – Точнее то, что от них осталось.
 А сам подумал: «К каким чертям собачьим осталось? Ни хрена тут не осталось, даже ботинок, мать их в печень»!
Потом решительно выкрикнул:
- Скорую помощь, пожарную команду и группу быстрого реагирования капитана Юматова – срочно на выезд. Объект – городская свалка. Отчитался старший лейтенант Воронин. Приём.
- Понял вас! Немедленно выезжают.
Рация умолкла. Последнее, что услышал Воронин, как на том конце связи принялись лихорадочно отдавать команды по телефонам, заодно докладывая самому полковнику – начальнику военного округа данного региона.
- Вот… - вытер вспотевший лоб Воронин, злобно косясь на поникшего удручённого Белявского. – Теперь подпалим эту гадость, а пожарники пускай тушат. Беги за канистрой к машине, заодно шахтёрский фонарь у деда прихвати. Ничего не говори ему. Старый хрыч растрезвонит тут же по всей свалке. Паники нам не хватало.
Белявский уже полностью пришёл в себя, несколькими бессвязными словами пытаясь оправдаться. Воронин его не слушал, озабоченно размышляя о чём-то. Потом схватил рацию, внезапно осененный пришедшей мыслью:
- Дежурный!
- Я.
- У нас есть кто из химиков-лаборантов?
Рация секунду помолчала.
- Есть. Но сейчас ведь полночь! Будить придётся.
- Не важно. Буди немедленно! Всех химиков, кто прикреплён к нашему ведомству. Всех, понимаешь? Всех, кого найдёшь!
- Так точно!
- И пускай захватят с собой любые растворы серной кислоты. Повторяю – серной кислоты. Объясню всё на месте. У кого сколько будет – в лабораториях, хранилищах, на складах, на базе – всю, какая найдётся – тащат сюда на свалку. Пусть хоть аптеки громят, полковник потом всё уладит. Поднимите по тревоге всех фармацевтов, всех провизоров, каких знаете. Но чтобы через три, максимум четыре часа, в нашем распоряжении было не менее ста литров кислоты. Хоть весь город переверните вверх дном. Ясно?
-Так… точно, - осеклась рация на той стороне обескураженным голосом.
- Выполняйте. Немедленно! Всю ответственность беру на себя. Повторяю, протокол номер двадцать девять дробь четыре.
Он выключил рацию и прислушался к тишине, царящей в бараке. Его словно услышали внутри, прекратив всякие движения. Крысиный король убрался в зияющий провал подземелья, оставив после себя на удивление стерильную чистоту. Ни следов крови, ни растерзанных останков собственных собратьев, никакого напоминания о расчленённых оперативниках.
Ни-че-го.
Продолжая вынашивать свою мысль, внезапно озарившую его, старший лейтенант осторожно приблизился к входу. Внутри царила полная тишина. Темнота сгустилась настолько, что невозможно было различить ни одного предмета.
Да и были ли они теперь, эти предметы? – подумал он. – Что я тут надеюсь увидеть? Вытекший глаз водителя? Или оторванную кисть лаборанта? Сам же видел, как эти твари подчищали пол, облизывая его от потоков крови. Как разумные существа, мать их! – мысленно выругался он. – Как сплошной единый мозг иноземного разума. Как мыслящий цельный организм.
- Готово! – светя под ноги фонарём, возник из темноты Белявский, отдуваясь под тяжестью канистры.
- Выплёскивай.
- Куда?
- Внутрь, мать твою! Куда ещё? И на входную дверь.
- А эти… - с сомнением переворачивая канистру вниз горлом, оглядел он чёрный провал двери.
- Что «эти»?
- Эти мутанты… - голос Белявского дрожал. – Не появятся вновь?
- Не появятся. Они своё дело сделали. Насытились, даже друг друга пожрали живьём. Теперь уползли под землю. Здесь у них, очевидно, какая-то нора, выходящая наружу. Поэтому, медлить нельзя. Своих товарищей мы всё равно не найдём, даже их останков. Подпалим к чертям собачьим этот барак, а пожарники пускай тушат. Группа Юматова, если найдёт нору, пусть сами туда лезут. Всё что было можно, мы с тобой похерили, друг мой. Единственная теперь надежда на серную кислоту.
- На что?
- На кислоту. Ту самую, которой был облит первый труп, найденный нами.
- Ты считаешь, что…
- Что мутанты как раз труп и не тронули из-за химикатов. Видимо, серная кислота губительна для них своей консистенцией. Брешут те умники, говоря, что крысам всё нипочём, ни радиация, ни катаклизмы. Кислота для них смертельна.
Он немного подумал:
- Крысиный король – это, очевидно, ещё не самое страшное, что мы видели. Самое страшное, товарищ Белявский, находится в недрах земли.
- Где?
- Там, внизу, - указал он пальцем в пол, пока тот обливал бензином двери, - Там находится то, что мы ещё не видели. – Он зажёг спичку, подняв палец кверху в свете фонаря. – И знаешь, кто там обитает?
- Нет.
Воронин сделал эффектную паузу, затем зловеще протянул:
- Ма-тка.
- Что… то есть кто? – осёкся Белявский.
- Матка.
Через секунду добавил, растягивая слово почти по буквам:
- КО-РО-ЛЕ-ВА!
И умолк, кинув зажжённую спичку внутрь барака.

********
Глава 5-я.
1989 год.
Городское кладбище.
Сентябрь-месяц.
Спустя несколько дней после событий.
16 часов 08 минут.
***
...Прошло какое-то время. Свалка полыхала сплошным огнём несколько дней. Всех бездомных эвакуировали, предоставив им временное жильё, пока местные ЖЭКи не разберутся с их местожительством. На окраину города тремя вертолётами за несколько заходов был высажен довольно внушительный десант, окружив свалку армейскими подразделениями оцепления. Городские власти, наконец, поняли всю ужасную подоплеку событий, узнав от оперативников факты исчезновения, вначале простых людей, затем собственных сотрудников. Груды хлама горели и тлели очагами пожарищ, распространяя смрадный чад по всему городу. Над жилыми кварталами нависли свинцовые тучи, отравляя город заражёнными испарениями. Тонны чёрного пепла сыпались сверху на крыши домов, тротуары, на проезжающие машины и головы прохожих, словно полыхала целая гора автомобильных шин. Удушье стояло такое, что люди прикрывали рты масками и шарфами, извлеченными из гардеробов не по сезону. Не имея возможности вдыхать чистый воздух, многие пожилые люди теряли сознания. Улицы по вечерам пустели. Город погрузился в смердящий чадом мрак, тускло мерцая фонарями.
Но это было неизбежно. Паника, окутавшая население после слухов о крысином короле-мутанте, ещё долго не давала покоя обывателям. Городские власти привлекли к уничтожению тварей половину воинского контингента, дислоцирующегося в данном регионе. Целые цистерны концентрированной кислоты были доставлены к свалке, а с вертолётов территорию опрыскивали специально изготовленным аэрозолем.
Воронину с Белявским объявили благодарность с присвоением очередных званий. Исчезнувших сотрудников похоронили заочно, предав земле пустые гробы, воздав полагающиеся почести. После похорон, на которых собрался весь штат оперативного ведомства, к Воронину самолично подошёл полковник, увлекая в сторону от назойливых траурных лиц. Предложил закурить, что с ним бывало крайне редко.
- Скажи мне, капитан, каким образом тебе пришла мысль о серной кислоте?
- Я старший лейтенант, товарищ полковник.
- Уже капитан. Не бери в голову. Так как? Поделишься?
Воронин лукаво улыбнулся, прикидывая что-то в уме. Потом, выдержав паузу, отчитался:
- Всё началось с первого обнаруженного трупа, товарищ полковник. Помните, я в рапорте указывал, что убийцы были заездные, не из нашего города. Их, кстати, нашли? Труп опознали?
- Нет. Ищут по всем областям. Личность тоже устанавливают. Давай дальше, не томи.
- По всей видимости, они где-то приобрели серную кислоту, задушив предварительно жертву и облив лицо раствором. Пальцы тоже утопили в химикатах, чтобы на них не просматривался рисунок отпечатков. Хитрые парни, но не профессионалы. Работали хоть и в перчатках, но выдержки не хватило.
- Откуда такая уверенность?
- Я писал в рапорте о следах шин. Машина со свалки, прежде чем вырваться, сделала крутой вираж, визжа тормозами, а это говорит о настоящей тотальной панике. Мне представляется, что они тоже столкнулись с этими мутантами. Возможно, даже кто-то был разорван на части, исчезнув в желудке единого цельного организма. Я ведь позднее наблюдал, как скопления крыс после пиршества облизывали пол, подчищая его, будто руководствуясь каким-то командам внутри шевелящегося клубка. Они подчинялись разуму, товарищ полковник. Я видел их умные настороженные глаза, когда были сожраны наши коллеги. А вот покойника, облитого кислотой, они не тронули. Отсюда и моя идея, что серный раствор для них губительно смертелен. Не синильная кислота, ни фолиевая, никакая прочая, а именно серная. Как вы знаете, она напрямую не убивает, разъедая только те участки, куда была выплеснута. Не оставляет и запаха. Но мутанты каким-то образом её чувствовали. Сложив два и два, я пришёл к выводу, что истребить их можно только посредством кислоты, и именно серной.
- Ты прав. Группа Юматова с несколькими химиками залили в подземную нору едва ли не цистерну, ожидая несколько дней, чтобы проникнуть внутрь.
- И что?
- Ничего. Нет, конечно, кислота разъела там всякие путаные лабиринты, по которым передвигались мутанты, но самого крысиного короля или его останков не обнаружили. Не нашли и гнезда, где тот должен был обитать. Но отдельные сгустки и клубки сросшихся крыс истребляли повсеместно. Крысиный король, тем не менее, исчез.
- Как и матка, - скептически хмыкнул Воронин.
- Что?
- Матка, говорю. Там должна была находиться ещё королева-матка. Создание ада. Мутант-пришелец из иных миров. Омерзительный, неподдающийся описанию монстр, гораздо крупнее и уродливее того организма, что мы видели с Белявским.
- И ты думаешь… - протянул полковник, но осёкся, озарённый внезапно неутешительной мыслью.
- Что королева-матка всё ещё прячется в недрах земли, - закончил за него Воронин. -  Под городом. В каких-нибудь канализациях, катакомбах, в подвалах заброшенных строений. Может, под тем же пустующим комбинатом, что давно подлежит сносу. Нам только предстоит ещё с ней столкнуться, - невесело заключил он напоследок.
Полковник вытер платком выступивший пот, закашлявшись от пепельного смога, висящего над кладбищем.
- А может, и тут, - загадочно добавил капитан.
- Где тут?
- Под могилами. Кто знает их лабиринты. Вы бывали в катакомбах?
- И не раз. Мальчишками ещё туда лазили.
- Помните их извилистые, испещрённые всякими лазейками ходы? Вот так и здесь.
- Ты хочешь сказать, что серная кислота лишь отпугнула этот единый цельный организм? Заставила убраться, уйдя глубже под землю?
- Именно это, товарищ полковник. Нам только ещё предстоит столкнуться с их королевой.
И умолк, прислушиваясь к чему-то. Ему внезапно показалось, что кладбище после похорон их товарищей вдруг внезапно опустело. Редкие дворники мели листья среди могил. Трое копателей, закинув лопаты на плечи, покидали свежую закопанную яму, предварительно уложив её венками. На выезде стояла одинокая машина полковника с ожидающим водителем. Вокруг всё было тоскливо и уныло, отчего у Воронина неприятно засосало под ложечкой. Казалось, вот-вот, один только миг, один краткий момент, и что-то непременно должно произойти. Что-то непредвиденное, непредсказуемое и страшное по своей сути. Новоявленный капитан не был приверженцем мистических поверий, но что-то необычное, доселе неведомое стало закрадываться в его душу. Полковник напоследок пожал руку и направился к машине, обдумывая новый план истребления невидимой прежде никем королевы-матки. Ему предстояли нескончаемые хлопоты: от этого он был крайне зол, хмур и озабочен.
Воронин передёрнул плечами, мысленно отгоняя нахлынувшее чувство озноба. Машина с полковником развернулась и, дав гудок, укатила прочь.
Они с Белявским остались на кладбище одни.
- Ну что, товарищ старший лейтенант, - подошёл он к надгробию погибшего лаборанта, где одиноко стоял Белявский. - Поздравляю с присвоением очередного звания, которого ты не заслужил. Если бы не твой обморок, мать твою, этот парень остался бы жив.
…Тут-то ЭТО и произошло.
Белявский уже хотел было что-то ответить, виновато склонив голову, как внезапно стал заваливаться на бок. Целый пласт сырой, только что выкопанной земли вдруг начал съезжать в сторону, обнажая на поверхности грунта корни прошлогодних кустов с комками свалявшейся глины. Секунда-две, и соседние могилы стали оседать в образовавшийся провал подземелья, увлекая за собой прилегающие оградки, кресты и надгробия. Белявского потащило вместе с устремившимися вниз потоками сухой земли. Он удивлённо и ошарашено уставился на старшего напарника, выкатив округлившиеся от страха глаза.
Огромный клубок сросшихся шевелящихся тварей, извиваясь, ворочаясь и вздыхая, показался из-под земли, устремив сотни красных глаз на потенциальную жертву. Белявский разинул рот в безмолвном крике, когда первое кольцо облысевших без кожи хвостов захватило его щиколотку. Следом на ногу было накинуто ещё одно кольцо, затем другое, словно неким подобием щупалец сковывая его движения. Завязанные узлом хвосты не давали мутантам расползаться, но сам единый цельный организм монстра, казалось, раздувался в размерах, учуяв запах свежей плоти. Ещё секунда, и кольца хвостов добрались до грудной клетки. Пытаясь что-то кричать, с выпученными глазами, в которых появились слёзы, Белявский начал хрипеть, издавая протяжные всхлипы.
- По-мо-ги… - донеслось до оторопевшего капитана. – Вы-тащи ме-ня… они пожи-рают мои вну-треннос-ти…
Воронин автоматически, почти на рефлекторном уровне выхватил пистолет, начав стрелять без разбора в эту шевелившуюся и взбухающую массу, опустошая обойму до конца. Послышались стоны, словно кричал сам подземный АД.
- Держи руку! - проорал он, падая на грунт по-пластунски. – Хватайся за рукав!
Но было поздно.
Белявского поглощало неведомое создание глубин, раздирая трепыхающуюся плоть на части вместе с одеждой. В окровавленных пастях исчезли ноги. Из груди вырвалось глухое клокотание с хриплым предсмертным свистом. Он захлёбывался в собственной крови. Через секунду-другую в копошащейся массе осталась только голова, открытым ртом продолжая хрипеть, выдавливая из несуществующей уже гортани последние в своей жизни предсмертные звуки. Потом и она пропала в стонущем клубке мутантов. Изо рта хлынула кровь. Всё, что успел сделать капитан, это вовремя откатиться в сторону, краем глаза заметив в недрах земли то, что заставило его оцепенеть и поседеть в один миг. Кинув взгляд вниз, он похолодел.
- Оно не боится света!
Дико заорав, он начал семенить ногами, пытаясь отползти от края воронки. В недрах её ворочался какой-то громадный сгусток протоплазмы, совершенно не похожий ни на что, виденное им в жизни. Эта кисельная субстанция, казалось, состояла из сплошной желеобразной среды, внутри которой копошились зачатки коконов будущего потомства. Сотнями слизистых оплывших зрачков они наблюдали из глубин открывшийся над ними мир. Свет, внезапно ворвавшийся в подземное царство ада, ослеплял колыхающийся сгусток, похожий на расплавленную магму, вытекающую из жерла вулкана. В одно мгновение Воронин перестал ощущать вокруг себя всё, что когда-либо в прежней жизни было для него знакомо.
Потом разом всё стихло.
Бессмысленным взглядом, уронив пустой пистолет на комья земли, он уставился в незримую точку, поднялся и, не оборачиваясь, поплёлся прочь.
За ним из провала подземелья, слепо щурясь и принюхиваясь, выползло какое-то существо, похожее на огромную облезлую без шерсти собаку, но он это исчадие ада уже не видел.
Тридцатидвухлетний капитан Воронин, поседевший в одну секунду, напрочь лишился рассудка.
********

Эпилог.
…А между тем в городских подземных катакомбах десятками извивающихся щупалец шевелилось существо не из этого мира, подготовляя своё новое гнездо для пополнения потомства.
И имя этому неземному созданию было… КОРОЛЕВА-МАТКА.
******** КОНЕЦ КНИГИ ********