Волчий билет

Из школьных лет мне больше всего запомнился 1957 год, когда мне исполнилось 12 лет. В том году по всему Союзу помпезно отмечалось сорокалетие революции, повсюду висели лозунги, выступали ещё живые ветераны Октября, и к нам в шестой класс пригласили одну старую большевичку, которая знала самого Ленина. Эта большевичка выглядела довольно комично, она была здоровенной толстой бабкой с выпирающими из узковатого платья колышущимися при движении мощными формами, при этом с сильно трясущейся от какого-то недуга головой и, когда говорила своим трескучим голосом, её речь дребезжала на все лады, как не смазанная телега. Начала она нудно рассказывать о своих былых подвигах, об осточертевшей всем давно революции, причём говорила очень непонятно и практически усыпила всех. Не помню, кто начал насмехаться и копировать её первым (надеюсь не я), но вскоре некоторые мальчишки, включая меня, стали потихоньку дружно её повторять, трясти головами и блеять на все лады, под воодушевляющее хихиканье девочек. До сих пор не могу понять какая такая муха нас тогда укусила, что мы превратились вдруг в этаких мерзких безжалостных монстров, все ведь вроде были из приличных семей. Разъяренная большевичка, никак не ожидавшая такой странной реакции на свое выступление, сначала безуспешно пыталась нас как-то урезонить, а потом пулей выскочила из класса оглушительно хлопнув дверью. После этого началась расправа над нами.
Всех мальчишек вызвали в грозный кабинет директора школы. Красный как рак директор, он ещё у нас был и учителем истории, орал на всех, угрожая “волчьим билетом” - это было тогда последней стадией перед тюрьмой для несовершеннолетних, говорили, что с таким билетом ни одна школа к себе не принимала (термин «волчий билет» по одной из версий пришёл к нам из царских времён, такой документ вроде бы  выдавали опустившимся обитателям ночлежек в Москве, которых называли волками). Потом, правда, директор подал нам идею сказав, что единственное средство исправить ситуацию это пойти всем в райком партии, найти там совет ветеранов революции и извиниться перед большевичкой. Может тогда всё сойдёт нам с рук. Мы последовали этому совету, явились в райком и слезно умоляли грозную большевичку нас простить. Времена тогда уже не были такими жестокими, со смерти главного изверга Сталина прошло хороших 4 года и нам всем это оказалось просто добрым уроком на будущее - не насмехайся над людьми с дефектами, а уважай их. При Сталине, наверняка мы бы так просто не отделались, всех бы в тюрьму упекли и никакие извинения не помогли.
Была у меня в жизни ещё одна ситуация, за которую могли бы выдать этот пресловутый “волчий билет”, теперь уже в геологии. Когда в Сибири начали строить новую железную дорогу, БАМ (Байкало Амурскую Магистраль), то перед геологами поставили задачу поисков полезных ископаемых на прилегающих к этой дороге обширных территориях - нужно было как-то экономически оправдать “стройку века”. Мне поручили найти там фосфориты - сырьё для высококачественных удобрений. Я покопался в Центральном геологическом архиве в Москве и нашёл там в отчётах сведения о подходящих для поисков фосфоритов породах в районе города Братска. Туда и отправилась небольшая партия со мной во главе и мы действительно наткнулись на содержащие фосфориты породы. Связаны они были с доломитами, образовавшимися на мелководной части древних срединных морей, существовавших в Сибири миллионы лет назад. В те далёкие времена в морях жили моллюски, строившие свои раковины из фосфора, а не из кальция, как сейчас, и их ископаемые скопления в мелководной части моря образуют иногда месторождения столь ценных для сельского хозяйства фосфоритов. Когда после полевого сезона я вернулся с хорошей новостью в Москву, то вместе со своим начальником составил докладную записку в министерство, где мы предположили наличие крупных запасов фосфоритов в этой части Сибири. Начальник до этого проработал 5 лет на поисках фосфоритов в Африке, в Египте и Ливии, где тоже в древние времена существовали такие срединные моря. Там эти работы действительно привели к открытию крупных запасов фосфоритов и он естественно  считал, что и в Сибири всё будет также успешно.
Нам выделили приличный бюджет на создание буровых отрядов для поисков фосфоритов, а также подтверждения запасов и в течение нескольких сезонов проводилось интенсивное бурение скважин на большой территории возле строящегося БАМа. Оказалось, что я просто случайно наткнулся на проявление фосфоритов в одном единственном месте - все остальные скважины не выявили ничего, деньги ушли на ветер. Очень я себя тогда чувствовал плохо, проклинал всё на свете, но как ни странно обошлось без “волчьего билета” - в советские времена деньги особенно не считали. С начальником я тогда всё-таки вдрызг разругался и мне пришлось уволится из этой геологической организации.