Корсиканец. Ч. 2. Глава четвертая

Глава 4
Пауза в карьере Наполеона

После успеха с Тулоном Наполеон приобрел некоторый вес в кругах тогдашней французской власти: Саличетти доложил об успехе Огюстену Робеспеьеру – брату Максимилиана Робеспьера, который пришел к власти после восстания 31 мая - 2 июня 1793 года. Такому его успеху поспособствовало ухудшение экономической ситуации, измена Дюмурье – победителя при Вальми - , а также наступление вражеских войск на территорию Франции. Как результат в Конвенте усилились позиции монтаньяров - сторонников самых радикальных политических партий, в частности якобинцев. Все это, а также восстание в Вандее и успешные действия его участников, которые называли себя «шуанами», способствовали росту жестокости во французском обществе: оно начало требовать более жесткие действия против врагов революции.
Этим и воспользовались монтаньяры во главе с Максимилианом Робеспеьером, которые вначале добились создания Революционного трибунала и Комитета общественного спасения – органа власти с чрезвычайными полномочиями для координации всей системы органов власти. Забегая наперед, скажу что к осени этот комитет добился права смещать послов, генералов в действующей армии и других высших чиновников. Перед этим же жирондисты – партия захватившая власть в августе 1792 года – начали терять свой авторитет и уступать несравненно более жестким своим оппонентам.
В итоге, 31 мая – 2 июня 1793 года беднота Парижа, которая была организована в вооруженные формирования, подошла к стенам Конвента и выдвинула следующие требования: выплачивать солдатам национальной гвардии 40 су в день; увольнения дворян, занимавших высокие должности в армии; установление максимума цены на хлеб и фиксирования цены в три су за фунт; создание центральной революционной армии; обвинения 22 жирондистов и комиссии 12 перед Революционным трибуналом; чистки департаментов и ареста подозреваемых.
Вследствие этого, а также фактора занятия направленных комиссарами в провинцию якобинцами высших должностей в департаментах, жирондисты обнаружили, что помощи им ждать неоткуда, и были вынуждены вступить в переговоры и дать согласие на арест двадцати двух жирондистов, в их числе двух министров Клавьера и Лебрена. Впоследствие началась чистка Конвента от представителей Жиронды, а Комитет общественного спасения во главе с Робеспьером захватил высшую власть в стране и получил практически неограниченные полномочия.
В этот период Наполеон, плучивший звание бригадного генерала и воспользовавшийся своей определенной приближенностью к высшим эшелонам власти, начал продвигать идею похода в северную Италию дабы оттуда угрожать Австрии. В его планах ход боевых действий был следующим: собрать крупную группировку из опытных солдат, сконцентрировав их в Марселе; потом, в летнюю пору 1794 года, когда погода будет сухая и теплая, выдвинуться к направлению реки По, попутно занимая стратегически важные города Милан, Турин и Геную; наконец в битве при Риволи дать австрийцам генеральное сражение, в ходе которого одержать важную победу и окончательно закрепиться на севере Италии.
Закончив разработку, Наполеон отвез план на утверждение в Париж чтобы передать его Огюстену Робеспьеру, дошло до того, что его рассматривал сам Комитет общественного спасения. Этот орган вначале проявил довольно сильные колебания в отношении этого плана, поскольку фактический военный министр Лазар Карно был поначалу против этого плана. Робеспьеру-младшему стоило больших усилий убедить остальных членов Комитета утвердить этот план и начать подготовку к интервенции в Италию.
Уже начали стягиваться войска на юг Франции чтобы принять участие в предстоящем походе, намечалось выполение грандиозных военных заказов по их всестороннему обеспечению всем необходимым. Но тут 9 термидора ІІ года республики( 27 июля 1794 года ) произошел очередной государственный переворот.
Причинами этого события были то, что Максимилиана Робеспьера – тогдашнего главу Комитета общественного спасения – обвиняли в диктаторских замашках, крупная и средняя буржуазия была недовольной политикой ограничения цен, а члены Конвента опасались за свою голову, так как революционный террор, который применялся еще с 1792 года, теперь дошел до того, что якобинцы стали истреблять своих собственных соратников. Так, например, были казнены на гильотине Ж. Дантон и Ж.-Р. Эбер – представители самых умеренного и радикального крыльев революции. Проведенный в июне 1794 года фестиваль Верховного существа вызвал очень сильное раздражение у атеистов и дехристианизаторов. Периодические ссоры членов Комитета общественного спасения между собой привели к тому, что однажды пришлось перенести его заседание на этаж выше и закрыть окна, чтобы крики не были слышны на улице.
Взаимные претензии членов революционного правительства друг к другу постепенно накапливались и рано или поздно должны были привести к окончательному расколу и уходу от Робеспьера его основных сторонников. В итоге, в тот злополучный день глава Комитета общественного спасення должен был сделать доклад о положении дел в стране. Не успел он начать выступление как был грубо прерван тогдашним председателем Конвента Эли Лакостом, который тут же дал слово депутату Ж. Тальену, который тут же принялся выступать с обличением прегрешений Робеспьера – подлинных и мнимых.
Сам председатель Комитета общественного спасення покинул сессионный зал под гул и свист со стороны остальных депутатов. Недовольная таким оборотом комуна Парижа – самопровозглашенный орган исполнительной власти – объявила ситуацию восстания и мобилизацию секций – формирований национальной гвардии Парижа – для отпора узурпаторам.
Вначале казалось, что перевис будет за сторонниками Робеспьера. Однако его сторонники, простояв на площади без получения ясных указаний что им делать, начали расходиться. В результате у радикальних якобинцев вскоре разошлись все солдаты, и судьба робеспьеристов будет решена: на следующий день их казнят на гильотине. Радикально обновленные органы власти тепер возглавляет Поль Баррас – человек, который приведя лояльне Конвенту отряды национальной гвардии, добился перелома ситуации в пользу термидорианцев.
Для главного героя нашей книги такой поворот событий не предвещал ничего хорошого: он оказался в немилости, а вскоре и совсем временно безработным. К нему прибыл взвод солдат и командир приказал:
- Вы арестованы. Прошу проследовать с нами.
Наполеона отвели под конвоем в форт Антиба. Там его отвели к следователю, который в тот момент заполнял какие-то бумаги. Тот отвлекся и сказал:
- Плохи у вас дела, господин генерал.
- Не у меня одного, у многих они таковы – спокойно, стараясь достойно держаться, ответил Наполеон.
- Да, но нами обнаружены ваши тесные связи со свергнутыми тиранами – ответил следователь, пытаясь взять молодого человека на испуг, так как реальных улик у того не было.
- У меня были чисто рабочие связи с господиням Огюстеном Робеспьером – с достоинством ответил молодой человек. – В болем тесные взаимотношения я с господами якобинцами не вступал: мы занимались чисто подготовкой похода в северную Италию и больше ничем.
- Ну а ваши связи с господином Саличетти? – продолжал напирать следователь.
- Так, я не помню, чтобы данный человек хоть в чем-то проявил выходящую за рамки рабочих отношений лояльность к свергнутой власти.
- Хорошо. Мы еще проверим вашу деятельность при прежнем режиме. Пока можете идти.
Следователь вызвал стражников и те отвели Наполеона в его камеру и удалились и закрили дверь, оставив его одного.
Оказавшись наедине, молодой человек принялся размышлять о пройденом пути: так хорошо начинавшаяся карьера профессионального военного вдруг стала на паузу и приобрела черты неопределенности. Он почувствовал, что оказался совершенно один, и никто, кроме него самого, не придет ему на помощь. Наполеон вдруг начал переживать за свою семью, в особенности за мать и сестер, и задавать себе вопрос: неужели они тоже пострадают из-за его опалы? Особенно смущал его запах отхожего места прямо в камере: то воняло так, что молодому человеку становилось дурно. У Наполеона вдруг резко закружилась голова, так что он прилег на нары чтобы полежать до момента, пока не станет легче. Он лежал, но тревога все не спадала, и временами ему казалось, что его скоро либо казнят, либо засадят в полноценную тюрьму на длительный срок. Но в глубине души он чувствовал огромную внутреннюю силу и понимал, что ему не стоит падать духом.
Молодой человек так потревожился около получаса. Постепенно здравый рассудок стал брать верх над горячими эмоциями, и тепер он действительно задумался над своим положением и понял следующее: реальных доказательств его связей с робеспьеристами у них нет, следователь просто думал, что своим напором вынудит его дать признательные показания. «Раз у них ничего против меня нет, то они меня скоро должны выпустить» - успел уже подумать Наполеон.
Как раз все события и произошли, как думал молодой человек, поскольку на следующий день к нему в камеру явился следователь и сказал следующее:
- Отныне вы свободны! Искренне звините верного слугу республики, который проявил чрезмерное усердие дабы в итоге убедиться, что вы ни в чем не виноваты.
Выслушав эту тираду, Наполеон, из вежливости конечно поблагодарил следователя, покинул антибский форт, и отправился в Париж, поскольку его вызвало вышестоящее командование.
Вскоре он туда прибыл и отправился к своему вышестоящему командующему – полковнику артиллерии Шапелье. Тот важливо принял его, но спустя некоторое время отдал ему приказ, который не устроил молодого человека:
- Вы должны сию же секунду собраться и отправиться в Вандею на усмирение тамошнего мятежа. Действовать вы будете в составе пехотной бригады, одним из батальонов которой будете командовать.
- Простите, - холодным голосом ответил Наполеон, - но я служу в том же роду войск, что и вы. Я не могу командовать пехотой.
- Значит, вы отказываетесь выполнить приказ вышестоящего начальника? В таком случае убирайтесь к чертовой матери, вы уволены. Ищите себе другую работу.
Наполеон, хотя и вышел гордо подбоченившись, в реальности впервые почувствовал, что такое истинная безработица. После этого случая он довольно долго сидел без дела, отправляя одно за другим прошения об устройстве на работу. Для него этот год был истинной пыткой, но самое худшее заклечалось в том, что он начинал привыкать к своему безделию и терять веру в свое будущее. У него целыми днями было плохое настроение, иногда переходящее в страдания, поскольку молодой человек очень комплексовал из-за свого сидения без работы.
И вот однажды его прошение в вандемьере IV года республики( по григорианскому календарю октябре 1795 года – прим. автора) увенчалось успехом: он отправил очередное письмо с просьбой о трудоустройстве самому полю Баррасу – фактическому главе Французской республики, - который на тот момент очень нуждался в верных людях. Причиной этому было то, что роялисты, воспользовавшись разгромом хоть и радикальних, зато самых преданных республике людей, вновь взлелеяли надежды на реставрацию монархи. Для осуществления этой цели, они готовили вооруженное восстание с целью свержения власти термидорианского Конвента. Предлогом для него стали нове декреты Конвента, которые гарантировали избрание двух третей членов этого собрания в новый парламент – Совет пятисот. После вышеописанных погромов, казалось никто не выступит на защиту республики, и роялисты, особенно их предводитель Рише-Серизи уже заранее праздновали победу. Этому ошибочному заблуждению, казалось бы способствовало то, что практически никто из генералов не хотел браться за это дело.
Но они очень сильно прочитались. Баррас, как главнокомандующий вооруженными силами республики, вспомнил о Наполеоне, который уже приходил к нему в качестве просителя и приказал вызвать его к себе. Как только тот пришле, Баррас спросил его:
- Здравствуйте! Беретесь ли вы покончить с мятежом?
- Да, берусь – ответил без колебаний молодой Бонапарт. – Единственное, о чем я прошу, чтобы никто не вмешивался в мои действия.
- Не волнуйтесь, вам будет предоставлена полная свобода действий. Что-нибудь еще не обходимо для достижения Вами успеха в этом деле?
- Да – ответил молодой человек. – Мне нужно, чтобы под мое начало было выделено 5000 человек и 40 пушек. Об остальном можете не беспокоится.
- Считайте, что они в вашем распоряжении. Теперь ступайте, и пусть удача будет на вашей стороне.
- Благодарю за пожелание – ответил молодой Наполеон.
После этого обе стороны вывели свои войска на улицы, и ночь с 12 на 13 вандемьера прошла в приготовлениях к решающему бою. Как и обещал Баррас, в столицу были доставлены пушки, а роялисты могли их захватить, но упустили момент. За это время верные правительству силы успели расположить их на выгодных позициях, а войска сгруппировать так, чтобы они держались плотным строем. На следующее утро роялисты подошли к республиканцам вплотную, но огонь пока не открывали. Возможно, они рассчитывали своей демонстрацией силы вынудить Конвент одчиниться их требованиям, но этого не произошло: едва они подошли на расстояние пушечного выстрела, генерал Бонапарт приказал открыть по ним огонь. Некоторое время роялисты напирали, но потом под влиянием потерь были вынуждены отступить. Одним словом, республиканцы одержали победу, а роялисты потерпели очень чувствительное поражение.
Вскоре Наполеон прибыл к Баррасу, который был так счастлив этой победой, что сказал Наполеону:
- За свои заслуги вы получите звание бригадного генерала и будете назначены командуючим силами тыла.
- Благодарю вас – важливо ответил молодой человек.
- Кроме того, я завтра в 18:00 даю в Люксембургском дворце бал, так что вы тоже в числе приглашенных.
- Еще раз спасибо! – ответил Наполеон.