Сарафаны, повесть, главы с первой по пятую

Глава 1. Стелла является ко мне  без приглашения


  Пообщаться со мной без труда  может каждый встречный: я охотно болтаю даже с трехлетками в транспорте. Вчера, например, имела удовольствие беседовать в автобусе  с молодой дамой по имени Елизавета Петровна и теперь знаю, что у нее во дворе живет много, много собак - две! - и  одна из великого множества этих псин очень громко гавкает, когда кто-то идет  мимо калитки. Елизавета Петровна плохо спит и потому не желает сегодня идти в садик.

  Не поверите, иногда я даже пару минут поддерживаю  разговор с любопытной пожилой соседкой, которой  позарез нужно  выведать, что  это за девушка с зелёными волосами вчера копалась  в наших зарослях крапивы, гордо именуемых садом. Девушка вела неравную борьбу с сорняками, а сын мой при этом стоял рядом с фотоаппаратом в глубокой задумчивости. Руки травой, поганец, сам не пачкал. О девушке с зелеными волосами  я и сама бы с удовольствием с кем-нибудь посплетничала, да нельзя:  у нас в семье не принято соваться в личную жизнь ближнего.

 А вот доверительные и глубокие отношения  с новыми собеседниками я давно не строю - вполне достаточно  имеющихся приятелей. Познакомишься -  это же общаться придётся? Отвечать на сообщения? Ходить - Боже упаси! - в гости? Нет уж, увольте. У меня есть проверенные временем друзья,  больше мне никто не нужен.

 Прекрасные рассуждения, но я не учитываю, что у Вселенной на меня свои планы.

 Помню, несколько лет назад мне на телефон внезапно пришло  сообщение: "Мы выезжаем, скинь адрес". Я озадачилась, но адрес скинула и поспешно засунула в посудомойку тарелки, брошенные сыновьями на столе после обеда.

 И вот они приехали: мама с дочкой, яркие льняные сарафаны до пят.  Легкая, щебечущая, не совсем вменяемая Стелла;  Лика – красивая и мрачная,  по-подростковому  ненавидящая всех окружающих.

  Стелла впорхнула на нашу кухню как к себе домой и сразу стала раскладывать на столе какие-то неведомые разноцветные флакончики, кулечки, экзотические специи. Лика, даже не взглянув на попугайчиков, развернулась и под вопли беснующейся кавказской овчарки Груни  ушла в сад, залезла там на яблоню.

 Я осторожно поинтересовалась:

 – Вы вообще кто, девушки?

 – Я –  репетитор по английскому! - сияя и с порога переходя на "ты" , ответила Стелла,  – ты же оставляла заявку на обмен уроками? Ты нам вокал, а я – английский для твоих мальчиков.

 Я представляла себе репетиторов по английскому немного иначе. Например, суровая  Маргарита Ивановна, которая учила моих детей ранее,  одним небрежным взмахом отбила  нападение  гигантской лохматой собачищи, внезапно выпрыгнувшей на нее из -за двухметровой ограды вольера. Груня наша,  помню, по неведомым причинам очень не любила репетиторов по английскому.

  Но – всякое бывает, я покорилась  судьбе и разрешила новой знакомой немного помучить мальчишек.

  Подозреваю, что сыновьям, конечно, было интереснее посидеть на яблоне с Ликой, но они в те годы ещё слушались мать и стеснялись незнакомых красоток.

 Стелла включила нам всем дурацкий мультфильм на английском, мы немного посмеялись.

 Затем я провела  урок вокала — открыла пианино и выучила со Стеллой романс.  Природного голоса и музыкального слуха у нее не было, но я – человек очень упорный. Говорить можешь - значит, запоёшь. Речь человеческую  разбираешь?  В  верные  ноты - не мытьем, так катаньем  -  попасть заставлю.

  – Не век тебе птаааашечкой звонкой распевааааать, легкокрылой бабочкой по  цветааам порхать, - спела Стелла через час моих истязаний. Очень довольная собой, сняла насупленную дочь с дерева и упорхнула.

Глава 2. Стелла продолжает общение

 Если честно, я не жаждала новых встреч. Стелла и Лика меня позабавили, но совершенно не заинтересовали в качестве собеседников. Чудиков-то я много на своем веку видала, мне бы поглядеть теперь на нормальных людей.

 В качестве репетитора по английскому я Стеллу не рассматривала. Все фразы даже на родном языке  она строила с середины и нередко забывала, о чём говорила, не в силах справиться со сложными грамматическими конструкциями.
Я же  предпочитаю учителей-зануд: четкость, ясность, грамматика, пунктуация.

 От ненужного общения я отбивалась, как могла: то у меня работа, то уезжаю в отпуск, то голова болит...

  Но мои пожелания судьбой в расчет не принимались: я начала самым чудесным образом сталкиваться со Стеллой в разных местах – в метро,  в оперном театре, а один раз - даже в маленьком ресторанчике, куда мы с сыновьями забрели отметить какую-то не очень важную дату.

  – О, вот и ты! - кричала эта непостижимая женщина, – слушай, сейчас я тебе такооооое расскажу!

  – Ээээ, привет-привет! – говорила я, сияя фальшиво-радостной улыбкой и мысленно закатывая глаза, - как ты здесь оказалась?

  –Тебя поджидала! – отвечала Стелла и начинала излагать свои запутанные, но невероятно интересные истории.

 Обычно я плохо узнаю людей, если видела их всего один-два раза. Зрение у меня стопроцентное, но пользуюсь я им мало: пребываю в своих мыслях и лишь немного поглядываю под ноги, чтобы не споткнуться. Окружающих не рассматриваю, запоминаю по голосам.

 Но эту красотку не узнать было сложно. Она всегда бодро и невразумительно чирикала, сияла, благоухала.  Блестящие рыжие волосы эффектно распущены по плечам, косметика наложена умело и точно.

  Я так и не разобралась, кем была Стелла по образованию -  не имею привычки  спрашивать  о столь скучных вещах - но она неплохо рисовала и вечно уговаривала меня составить ей компанию при выезде на пленэр.

  – В ботаническом саду сакура цветёт! Надо завтра ехать, даже если дождь! – звонила она мне в полночь.

 Я рисовать-то  умею, и даже временами остаюсь вполне довольна своими художествами, но, увы, это дается мне слишком легко. Я люблю лишь те занятия, где необходимо  прикладывать неимоверные усилия, чтобы добиться хоть какого-то результата: петь я училась лет двадцать подряд, но до сих постоянно нахожу недостатки в своём звукоизвлечении.

 На пленэры я ездить, конечно, отказывалась, но в гости меня каким-то колдовством заманили.


Глава 3. Стелла играет в ведическую женщину

 Я подозревала, что жилище Стеллы будет фантастическим. Воображение рисовало стены, расписанные розовыми единорогами, коврики для йоги вместо стульев, клетка с райскими птичками на окне. Горы  любовных романов в мягкой обложке на книжной полке. Много воздуха, света и свободного пространства...

 Я не угадала. Квартира оказалась настоящей берлогой, от пола до потолка заваленной  коробками, шкатулками, пакетами, – миллионом немыслимых, но, вероятно, очень нужных вещей.

  Пробраться в недра этого логова  можно было только боком, отчаянно втягивая живот.

"Решено: с завтрашнего дня ем только грейпфруты", — подумала я, застряв в проходе, как Винни-Пух в кроличьей норе.

 Над всеми этими сокровищами непрерывно курился фимиам из дешёвых ароматических палочек, нестройно и назойливо звякали колокольчики индийских подвесок. Где-то в глубине, в потайных комнатах, куда меня не пригласили, тихо звучала атональная индийская музыка, вызывая у меня лёгкую головную боль.

 Стелла самозабвенно играла в игру под названием  "ведическая  женщина". Натиралась маслами, ела какие-то  семена, вела заумные и малопонятные  разговоры о чакрах и паразитирующих на них тонких сущностях. Я, если честно, терпеть не могу эзотерику, - впрочем, религиями тоже не балуюсь.

 Для меня всё одно: фигурка Кришны,  икона святого Пантелеймона. Я никогда не фокусирую свой взгляд на таких малоинтересных вещах. Впрочем, я отношусь к чужим увлечениям и закидонам весьма лояльно: верьте хоть в макаронного монстра, только меня не трогайте.

– Ты пока не эзотерёхнутая, вот что! – сказала мне Стелла, наливая красного вина в бокал, – а мне такое нравится!

– Меня всё забавляет, но я ни во что не верю. У меня своё колдовство, – ответила я.

– О, поучи меня своему колдовству! – попросила моя знакомая с горящими глазами. Такие разговоры её всегда волновали.

– Ну, это сложно и долго...Сначала нужно научиться петь гаммы...


Глава 4. Стелла и специи

 Мне всегда казалось: дом отражает сущность человека более явно, чем внешность. Одеждой, думаю, мы пытаемся дорисовать те качества, которых нам не хватает.

 Например, я, наряжаясь в строгие черные костюмы,  пытаюсь придать себе чёткость и сосредоточенность, организовать свои мысли. Не знаю, насколько это мне помогает, в одном уверена твёрдо: если вдруг когда-нибудь надену оранжевую юбку и распущу волосы - буду сидеть перед зеркалом, любоваться собой и ни за что  не поеду на работу. Зачем такой красавице работать?

  Жилище, если вам удается туда проникнуть, всегда подскажет, с кем вы в действительности знакомы. Если я попадаю в излишне чистые, стерильные обители - стараюсь иметь с их владельцем поменьше общего. В детективах, из которых я почерпнула большую часть своих познаний в области  психологии, дом без единой пылинки всегда намекает, что его хозяин в конце романа окажется серийным убийцей.

  Запущенная квартира, где пол покрыт липким слоем грязи, а мусорное ведро переполнено гниющими отходами, обычно показывает нам человека доброго, готового по первому зову броситься на помощь  ближнему или дальнему. Как правило, в фантазиях владелец такой квартиры считает себя невероятным аккуратистом и чистюлей, но сетует на недостаток свободного времени для уборки,  что вполне правдоподобно: все  силы у него обычно отнимают религиозные мероприятия и благотворительная деятельность.

 Но бывают –  без сомнения! –  и просто злобные грязнули, а также раздолбаи и пофигисты без особых моральных перекосов.

  Квартира Стеллы была явлением уникальным. Я  встречала на своем пути немало ценителей хлама, но всем им было далеко до моей новой подруги.

  Ящики и упаковки разных фасонов громоздились всюду опасными неустойчивыми грудами: в коридоре, комнатах, на кухне, в ванной и туалете. Чем была заполнена вся эта бесконечная тара, я так и не узнала. Мне - аскету, считающему излишеством  даже настенные календари - было в этой пещере  сокровищ страшновато.

 Ориентировалась хозяйка квартиры в  своих богатствах без проблем. Собираясь кормить гостей,  она переставляла с места на место сотню коробок и извлекала  на свет божий массу  хитроумных  приспособлений для лентяев:  терки, овощечистки, яйцерезки, кисточки, блендеры. На стол вываливались диковинные индийские специи, соли, загустители и разбавители. Еда сотворялась из отборных продуктов, названия которых я, возможно, когда-то слышала, но покупать  никогда даже не пыталась.

  Если честно, я - кухарка скучная. Готовлю блюда простые, на две копейки, к деликатесам отношусь с опаской и подозрением. Умею варить кашу из топора даже без топора.

  Результат, по моему мнению, не стоил произведенной суеты. Специи, ароматные сами по себе, в готовом блюде словно убивали друг друга на дуэли - от них не оставалось ни запаха, ни вкуса, ни цвета.

  После угощения мне неизменно становилось  плохо, но я почему-то, утомившись выдумывать причины для отказа, начала покорно ездить к Стелле в гости.

Глава 5. Профессиональная невеста

 Долгое время я не понимала, на что, собственно, Стелла с дочерью существуют: моя новая подруга с утра до ночи порхала по каким-то безумно интересным мероприятиям, о трудовой деятельности никогда даже не заикалась.     В одной из дальних  комнат своей огромной квартиры в центре Питера она устроила мастерскую по изготовлению декоративных свечей и мыла, но баловалась всем этим не очень рьяно -  от случая к случаю. Продавала шедевры неохотно, больше раздаривала  или использовала для собственных нужд.

 – Слушай, а чем ты по жизни занимаешься? – как-то раз осторожно поинтересовалась я.

  Задавать неделикатные вопросы – не в моём духе, но в данном случае любопытство пересилило воспитанность.

  –Я-то? Замуж хожу! – Стелла засияла от удовольствия и принялась вываливать на меня миллион прекрасных историй, из которых я запомнила и записала лишь малую толику.

  Итак, Стелла ходила замуж – вернее, вечно пребывала в статусе невесты. Женихи отлавливались заграничные, достойные, обеспеченные, часто немолодые, умеющие красиво ухаживать и дарить дорогие подарки. Жизнь моей подруги напоминала непрерывный праздничный хоровод – полная противоположность моему унылому и монотонному существованию.

  Слушать истории было интересно  -  такой успех у мужчин мне и не снился. Втайне я, конечно, мечтала перенять опыт подруги и тоже кого-нибудь немножко охмурить, едва лишь мои сыновья-подростки встанут на ноги.

  Естественно, я не куковала в полном одиночестве. В ближайшем окружении всегда водились поклонники-музыканты, но эта категория мужчин со мной, как выяснилось, категорически  несовместима. Гениям нужна серая мышка, которая будет подавать завтрак в постель, завязывать любимому шнурки и мило молчать. Мне же требуются философские разговоры за завтраком, а ещё я, увы, непрерывно шучу. Жирный минус на рынке невест.

  Сравнивая Стеллу с собой, я неизменно понимала, что и в подметки ей не гожусь:  никогда не сумею так последовательно и целенаправленно работать над своим образом беспомощной блондинки. Не видать мне, к сожалению, нового мужа, даже самого завалящего.

   Забавно: я произвожу впечатление человека, уверенного в себе, умеющего водить машину и воспламенять взглядом.  Мои взрослые вокальные ученики поначалу уверены, что я могу управлять Вселенной, но, узнав педагога поближе, перед намечающимся концертом всякий раз  осторожно спрашивают, способна  ли я  самостоятельно арендовать зал для выступления.
 
 Машиной я управляла один-единственный раз в жизни - до первого столба. До сих пор не понимаю, как можно было в принципе пустить за руль такую клушу...

  Стелла – в отличие от меня – могла и умела всё: водить машину, менять перегоревшие лампочки, вести телефонные переговоры. Легкая придурковатость была частью продуманного имиджа, искусно изготовленной и намертво приросшей маской.