Интернет. Пообщаться не желаете? Эпилог

Смешно-о-о. Да нет, в целом, все было нормально! Потихоньку, переживания нивелировались, страшные сны перестали будить посреди ночи жутковатыми видениями. Работа отвлекала от тягостных воспоминаний.
Вопреки первоначальным ожиданиям, полиция не тревожила мужчину в связи с взорванными машинами и погибшими при этом людьми. Александр больше не накручивал себя и постепенно перестал вздрагивать от каждого звонка в дверь или телефонной мелодии «Эта ночь для меня вне закона…»
Денег было в достатке: и на нескольких вкладах в банке, и в домашнем сейфе. Организованная им система собственного финансирования работала прекрасно, позволяя только увеличивать свои сбережения, при этом, ни в чем себе, особенно, не отказывая. Так что, в хождении на работу, необходимости не было. Но уж слишком было невыносимо сидение дома без дела, хотя – как посмотреть, иногда такая перспектива казалась очень заманчивой.
Книга, в конце концов, была издана, тиражом небольшим, но вполне достаточным, чтобы удовлетворить любопытство и интерес всех друзей и знакомых мужчины. Почти сто подарочных экземпляров разошлись быстро, за пару месяцев; так, оставил себе пяток книжек – на всякий случай. Продавалась не очень – рекламы не было, а автор не классик отечественной литературы. Но шуму в кругах читавших наделала немало, вроде как даже в суд подать на него хотели. Только за что? Там почти все правда, а что неправда – так это – художественный вымысел, содержание-то мистической направленности.
Колю Мякиша он больше не встречал; как-то столкнулся на улице с секретаршей Леночкой, та сообщила, что он, по слухам, подался в Москву, решил выяснить, кто так нелюбезно с нами обошелся. А у нее теперь новая работа, в офисе какой-то фирмы. Она даже сказала довольно громкое название этой конторы. Говорила еще что-то, но Саша слушал вполуха, не волновала его эта тема. В конце концов, она это заметила, распрощалась и вскоре исчезла среди многочисленного людского потока Невского проспекта.
Сайт знакомств был заброшен, но анкету Александр почему-то не удалил. Там, наверное, должна была образоваться такая подборка из писем и сообщений, что и за месяц не разберешь. «Надо будет почистить или удалиться совсем, – подумал он». Достал наушники, один конец воткнул в телефон, другой вставил в уши, зашагал в сторону Пассажа.

«В чулках телесного цвета,
Стройней цыганской гитары,
Мечта блатного поэта,
Она плыла по бульвару».

Песня была та же, что и тогда, когда Сема с командой приехал в Шики выручать попавшего в беду друга. Нахлынули воспоминания, невольно опять навернулись слезы, смахнул их тыльной стороной ладони.

«…Порой в трамвае украдкой
Он швартовался к ней боком,
Тепло так было и сладко,
Пришлось уверовать в Бога…»

Свернул с Невского и по Садовой дошел до Марсова поля, потом через Троицкий мост до Горьковской. Потом решил продлить прогулку до метро Петроградская, делать дома все равно нечего, а так идешь, музыку слушаешь. Кругом живые люди.
Кто-то загородил дорогу. Шагнул в сторону, опять встали на пути. Поднял глаза – вот так сюрприз! – бывшая жена, которая вторая. Ее губы беззвучно шевелились, мужчина вынул наушники.
– Привет, говорю, – услышал он до боли знакомый, когда-то такой родной голос.
– Привет, – ответил.
Общаться не хотелось, но Александр был вежливым человеком, некрасиво, если сразу послать подальше. Улыбнулся, вспомнилось выражение: самая сильная боль та, которую ты скрываешь под улыбкой. Повисла неловкая пауза.
– Чего молчишь? – спросила она.
– Я никогда не пожалею об услышанном, если не задал вопрос.
– А-а, – покачала головой, – дела-то как?
– Нормально.
– Что новенького?
А что новенького? Для нее – абсолютно все, столько произошло! Полтора года не виделись. Но зачем «метать бисер перед…»
– Юрий Иванович умер, помнишь сотрудника с отдела?
– Да, что ты! – всплеснула руками, – такой молодой!
– Да, как моя мама.
Замолчала. Похоже, надо разбегаться.
– А что ты тут делаешь?
– Гуляю, у меня ежедневные прогулки – десять километров.
– Спортом занимаешься? Не пьешь?
Пожал плечами.
– Так, подкачиваюсь на штанге, хожу много, особенно по выходным – ты помнить должна, вместе ж гуляли. А бросить пить легко, сложнее убедить в этом друзей.
Опять пауза, раньше беседы носили куда больший информационный характер, но раньше они были мужем и женой.
– Ну, я пошла?
Саша кивнул, но вдруг вспомнил кое-что, придержал за рукав – будто током ударило.
– Конечно иди, только возьми вот это, – он залез во внутренний карман, достал паспорт и из-под обложки вынул клочок бумаги, – почти шесть лет ношу, что-то тяжело стало. Теперь – это твоя ноша, можешь выбросить.
Протянул бывшей, та машинально развернула.

 ЗДЕСЬ СКАН ЗАПИСКИ, НАПИСАННОЙ ВТОРОЙ ЖЕНОЙ. ПРЕДСТАВЛЕНА НА АВАТАРКЕ К ЭПИЛОГУ.

– И еще, – надо было сказать все до самого конца, чтобы больше к этому не возвращаться, – если опять случайно встретимся – сделай одолжение – обойди.
Александр шагнул в сторону, обогнул живую преграду и быстро зашагал к метро. От накатившего волнения забыл вставить наушники в уши, и Александр Яковлевич долго пел в суету Каменноостровского проспекта. Переживания не устранят завтрашних проблем, но заберут сегодняшний покой. Потихоньку волнение улеглось, дыхание стало ровнее. В метро вошел уже абсолютный пофигист. «Надо разочаровываться в людях сразу – это экономит время, – подумал он и вспомнил о наушниках». На телефоне уже пела Земфира.
Через сорок минут Александр вошел в свою одинокую квартиру. Разделся, включил компьютер. Как обычно, пятнадцать раз выжал штангу. Писем пришло штук сто, не меньше.
– Да-а, – сказал вслух, – работы тут много. Без любви жить легче, но без нее нет смысла.
Какая разница, что там будет дальше, в каких еще он окажется ситуациях, с какими женщинами сведет знакомство? Зато, может быть, ему повезет. Правда, теперь придется рассчитывать только на свои силы, но Саша и раньше надеялся только на себя. А остальное – чужая инициатива. Выбрал первую же смазливую физиономию с более менее подходящей анкетой.
«Привет – отстучал он на клавиатуре набившую оскомину фразу, – пообщаться не желаете?»