Анализ книги Гёте Годы учения Вильгельма Мейстера

29  .  02  .  2024 
Анализ   книги   Гёте  «    Годы   учения  Вильгельма  Мейстера  «в  рамках   анализа  книги  Гессе  « Игра  в  бисер  « .
« Вильгельм  Мейстер  «  ,  как  и  «  Фауст  «  -  результат    осмысленной  жизни  Гёте  , выраженной  в  написании  этих книг  .  Он  предлагал  как  бы  два  пути  его собственного   и  в  большей  степени  германского  духа  .
И  если  о  фаустианстве  много  говорят  , то  о  Мейстере  или    Мастере  говорят мало   .
Фауст  , что называется  , плохо  кончил  .  И  Вертер .
Не  преодолели  тяги  к самоубийству  .
Но  не  Вильгельм  Мейстер  .  В  котором  проглядываются  черты  самого  Гёте  .  Он  -    « альтер  эго  Гёте   «   .
Рука  не  поднимается  ,  чтобы  написать   - писателя  .
Потому  что  Гёте  -  более  ,  чем  писатель  .
Он  прожил  жизнь  и  государственного  деятеля  ,                и   учёного  ,  и  писателя  ,  и  поэта  .
«  Вильгельма  Мейстера  «  ,   или  « Мастера    «  ,                проще  говоря  ,   он  начал писать  в  Веймаре  , знаковом  городе  Германии  , имеющего  значимое  в  истории  Германии  имя  , закончившего  свою славу  в названии  Веймарской  республики  .   У  истоков  становления  Веймара  как  политического  центра  Германии  во время  наполеоновского  вторжения  , воспринятого  в  Германии  по  разному  ,  в  том  числе  -  как  воплощение  духа времени  (  ему  посвятил  Бетховен  Героическую   симфонию  вначале   , но  снял посвящение  )  ,  и  был  Гёте  как  советник  герцога                в    Веймаре   .  Гёте  явился  к  королю  в  одежде  Вертера  - канареечных  цветов  , которая  была  до  него неприемлема  .
Но    Карл  Август  , поклонник  Гёте  как  именно  автора                «  Вертера  «  издал  указ  о  том  ,  чтобы  придворные  одевались  именно  что в эти  одежды  .  И  те  оделись  .
И  Фауст  ,   и  Мейстер  были  , что называется  , разночинцами  ,  говоря  по русски  .
И  идея  о  том  ,  как  встать  наравне  с  дворянством  ,  есть  как  основная     в  первой   книге   «  Вильгельм  Мейстер  «   . 
Многократно    осмысливаемая  . 
Ибо  Мейстер  -  это  Фигаро  на германской  почве    .
И  тема  Америки  -  тогдашнего   проекта  Франции  , упоминается  .   Герой  проходит  череду  инициаций  -  посвятительных  обрядов  .  Ибо  Гёте  был  в  масонской  ложе  .
Но   оставил   её  . Хотя  не оставил  мысль  об  ордене  избранных  .  Эту  мысль  как  раз  развил  Герман  Гессе 
в  «  Игре  в  бисер    «  .   Несомненно    то  ,  что  Гёте  оказал  большое  влияние  на  Гессе  . Гессе  поместил  его в  совет  бессмертных  с  их  непостижимым для  смертных   смехом  .
Книга  «  Вильгельм  Мейстер  «  как  раз начинается                с  фривольного  смеха    её  автора  :   
Барбара  «  нетерпеливее обычного поджидала Мариану  , свою прекрасную госпожу   , которая   , играя водевиль в наряде молодого офицера   , вызывала восторг зрителей    . Барбара в качестве старой служанки   , наперсницы  , советчицы  , сводни и домоправительницы пользовалась правом вскрывать печати   , она и в этот вечер не могла устоять против   соблазна   , тем паче что щедрость тороватого обожателя трогала ее больше   , чем самое Мариану  .
…  девица  -   офицерик   , отстранившись от ее ласк   , прошмыгнула мимо   , с непривычным проворством вбежала              в комнату   , швырнула на стол шпагу и шляпу с пером и беспокойно зашагала взад — вперед   …
«    Когда Норберг вернется    , я опять буду принадлежать ему    , тебе   , —   делай со мной   что хочешь   , но пока что я хочу принадлежать себе   ; отговаривай меня на тысячу ладов — все равно я настою на своем   .                Всю себя отдам тому , кто любит меня и кого я люблю   . Нечего хмуриться   ! Я всецело отдамся этой страсти  , словно ей не должно быть конца   . Долой мундир   , долой все прочее   ! …  « 
  «  Это негожий наряд и   , как я вижу   , для вас опасный  . Аксельбанты вскружили вам голову   … «
  Но  Мариана  -  состоящая  из  Маргариты  и  её  брата  Валентина  вместе  из  Фауста  ,   полностью  поглощена  любовной  страстью  :   «   Люблю   ! С каким упоением впервые произношу я эти слова   ! Вот та страсть  , о которой                я часто мечтала    , не имея о ней понятия   . Да   , я хочу броситься ему на шею   ! Хочу так крепко обнять его  , как будто задумала навек его удержать   . Я хочу отдать ему всю свою любовь и в полной мере насладиться его любовью  …  «
Девица  - офицер  была  храбра  , она  не  колебалась  .  Подростковый  порыв  без всякой  оглядки  на  прошлое  , тем более  -  на  будущее  .  Она  в своём  порыве  здесь и  сейчас  была  охвачена  любовным  огнём  .
Гёте  не  сделал  её  образ  трагически  тёмным  , как  образ  Маргариты  в  «   Фаусте  «  .
Он стал трагически светлым  . Игра  света и тени  .
И  тут входит  наш герой  - Вильгельм  Мейстер  .  «   С какой живостью устремилась она ему навстречу   !                С каким восторгом   обхватил он красный мундир   , прижал к груди белую атласную жилетку  .
Кто   отважится взяться тут за перо   , кому дозволено пересказывать словами блаженство двух любящих  ...   «
Только  тому  , кто пережил подобное  ,  как  бы  говорит автор  .  Гёте  передал  всё  своё  благоразумие  и  свой  опыт  герою  книги  , который  отмечает  :   «   В хорошо поставленном и строго налаженном доме     дети ведут себя примерно так же    , как должны себя вести крысы и мыши    ; они подмечают все щели и дырки    , через которые можно добраться до запретного лакомства    , и при этом испытывают такой затаенный сладостный ужас    , который составляет значительную долю ребячьего счастья  .  «  Да  , Мейстер  оставался  ребёнком  ,  как  и  Мариана  , играющие                в  любовь ,   как  ранее он играл в  кукольный  театр  .  Этот  театр   как  свою любимую  игрушку   Вильгельм  принёс                в  убогое  жилище  Марианы  , чтобы  таким  образом  украсить  его  . Но  не  только  .  Он  как  бы  говорил  Мариане  :
«  сыграем  в любовь  …  это  так  восхитительно  !  «    Он  так  и говорит  :
  «  Играя   , дети умеют делать все из всего    : палка превращается в ружье   , щепка — в меч   , комочек тряпья — в куклу   , любой уголок — в хижину   . По этому принципу развивался и наш домашний театр   . Не отдавая себе ни малейшего отчета в своих силах    , мы брались за все    …   думали   :   ПУСКАЙ   КАЖДЫЙ   СЧИТАЕТ  НАС  ТЕМИ  ,  ЗА  КОГО   МЫ  СЕБЯ   ВЫДАЁМ      . Не успели мальчики и девочки некоторое время вместе поиграть на театре   , как природа дала себя знать    , и компания распалась на любовные дуэты   , так что теперь по большей части разыгрывалась комедия            в комедии   . Счастливые парочки за кулисами нежно пожимали друг другу руки и млели от счастья   , в этих нарядах и бантах представляясь друг другу идеалом красоты   , между тем как несчастливые воздыхатели издалека терзались ревностью   , упорно и злорадно устраивая им всякие каверзы   . Упражняя свою память и свое тело   , мы приобрели больше сноровки             в речах и манерах   , чем положено в столь ранние годы    . Для меня лично это составило целую эпоху  , я обратился всеми помыслами к театру и не желал себе иного счастья   , нежели читать   , писать  , а также играть пьесы  …  «  -    пишет  Вильгельм  Мейстер  .
Так  что  нет  нужды  пересказывать  далее  сюжет  этой  игры  полудетей  :  девочки  ,  захваченной  игрой                в  водевиле  , мальчика  , мечтающего  о  подобной  игре  …  Ребёнок  оставленной  Марианы  , её  смерть  .
Но  автор  не  захотел выставить  героя  , а  , значит  ,  и  себя  самого  , подлецом  .
И  во всём  сюжете  он  нашёл слова  для  оправдания  Мейстера  ,  и  принадлежащей  ему  вроде  бы  по праву  счастливой  судьбы  . Как   и   судьбы  самого  Гёте  . 
Так  что  я  перейду  не к  многочисленным  страницам  игры  в любовь  персонажей  книги  ,   а  к  другим  страницам   .  Где   Мейстер  подчинился  надеждам  на  него  не  только его  отца  , но  и  сына  его  соседа  ,  соседа  , который  убедил  отца  Вильгельма  продать картины  ,  которые  достались  ему  от предков  ,  и  заняться  торговлей  .   Очень   важен  диалог    сына  соседа  и  Вильгельма  :
«  «   Юноша на распутье   »   , — подхватил Вильгельм   , извлекая из груды бумаг одну тетрадку   , — эту вещь                я закончил —  равно   , худо ли    , хорошо ли    .
— Отбрось ее    ,  швырни в огонь   ! — возопил Вернер   . — Идея ее отнюдь не похвальна   ; этот опус претил мне              с самого начала    , а на тебя навлек неодобрение отца    . Стихи    , может, и складные   , но изображение фальшивое  .   До сих пор помню твою дряхлую   , немощную колдунью — олицетворение ремесла    . Верно   , ты набрел па этот образ               в какой   -    нибудь убогой мелочной лавчонке    . О торговом деле ты тогда понятия не имел   ; я же не знаю человека  , чей кругозор был бы шире   , должен быть шире   , нежели кругозор настоящего коммерсанта   .
Сколь многому учит нас порядок в ведении дел   ! Он позволяет нам в любое время обозреть целое   , не отвлекаясь на возню с мелочами  .      Какие преимущества дает купцу двойная бухгалтерия   ! Это одно из прекраснейших изобретений ума человеческого   ,       и всякому хорошему хозяину следует ввести ее в свой обиход   ...    
—     Извини меня   , — усмехнувшись, заметил Вильгельм    , — ты подходишь к делу с внешней стороны   ,                как будто в ней вся суть    ; за своими суммированиями и сведениями баланса вы обычно забываете подлинный итог                жизни . Вернер продолжал   :    — Побывай   -   ка в двух   -   трех больших торговых городах   , в двух  -   трех гаванях  ,                и у тебя дух захватит от восторга   . Когда увидишь   , какое множество людей занято работой   , сколько всякого добра приходит и уходит    , тебе    , конечно   , захочется    , чтобы оно проходило через твои руки   . Ничтожнейший товар  , воспринятый в совокупности со всей торговлей в целом   , не покажется тебе ничтожным   , потому что и он приумножает оборот    , каким питается твоя жизнь   . ..  Сильные мира сего захватили всю землю и пребывают в изобилии и роскоши . Малейший клочок земли в нашей части света уже стал чьим  -   то владением   , и каждое владение за кем  -   то закреплено законом   , а должность в магистрате и по другим ведомствам оплачивается скудно   . Так где же искать дохода законнее   , прибытка справедливее   , нежели в торговле    ? Ведь князья мира сего   , наложив руку на реки   , дороги                и гавани   , получают большой барыш со всего    , что бы ни проезжало и не проплывало мимо    : мудрено ли   , что мы радуемся случаю нашими трудами взять   ДАНЬ   с тех предметов   , на которые у покупателя возрос спрос — то ли в силу необходимости    , то ли из суетности    ? Смею тебя уверить    , пожелай только дать волю своему поэтическому воображению    , и ты смело можешь выставить мою   БОГИНЮ  неоспоримой победительницей над твоей (  БОГИНЕЙ  )  .                Правда    , она предпочитает масличную ветвь мечу    , а кинжалов и цепей не признает совсем   ; но и она жалует своих любимцев венцами   , которые   , не в обиду твоей богине будь сказано   , сверкают настоящим   , добытым из самого источника золотом и жемчугами   , извлеченными со дна морского стараниями ее неутомимых слуг   .  «
Со  дна  морского  , иначе  говоря  ,  из преисподней  .
Это    разговор   двух    идолопоклонников  ,  из которых один  убеждает  другого переметнуться  к  своей  богине  .
 Но   «   Вильгельм выскользнул из родительского дома  , стряхнул с себя все   , что его угнетало   , и пошел                по безлюдным улицам    . На большой площади он воздел руки к небу и почувствовал    , что прошлое осталось где  -  то внизу   , где   -   то вдали   ; он освободился от всего и попеременно воображал себя то в объятиях возлюбленной   , то вместе с ней на залитых светом театральных подмостках   ; он витал на крыльях надежды   , и только возглас ночного сторожа  напоминал ему   , что он еще бродит по земле ... Он рассказал ей о происшедшем и в общих чертах открыл свои планы и намерения   . Обосновавшись   , он тотчас же приедет за ней в надежде   , что она не откажет отдать ему свою руку   . Бедняжка   , скрывая слезы  , прижимала друга к груди   , а он  , хоть и толковал ее молчание в свою пользу   , однако не прочь был получить ответ   , особливо когда под конец застенчиво и ласково спросил ее  , нет ли у него оснований считать себя отцом   ; но и на это она ответила лишь вздохом   , лишь поцелуем  ... можно ли представить себе положение тревожнее    ? Возлюбленный собирался уехать   , непрошеный любовник грозился явиться   , и впереди надвигалась самая главная беда — вполне вероятная встреча их обоих ... «
По  жанру  трагикомедия    .  Романтическая  ирония  .
И  служанка  пела в свою  дуду  своей  подопечной  : «  …   на беду    , он из числа тех любовников   , которые могут принести в дар только свое сердце   , а притязают невесть на что  …  «  Мариана  пыталась возражать  :
 «  Не смейся над ним    ! Бедняга задумал бросить родной дом    , поступить в театр и предложить мне руку  .
— Пустых рук у нас и без того четыре   .
— У меня нет выбора   , — продолжала Мариана   , решай ты сама   . Толкай меня туда или сюда   , но знай одно   :                кажется    , я ношу под сердцем залог    , который еще крепче свяжет меня с ним    ; подумай об этом и решай   :                кого мне бросить   ? За кем следовать   ?
Помолчав   , старуха воскликнула   :   — Зачем это молодежь всегда кидается из крайности в крайность   ! По мне же   , проще всего согласить приятное с полезным   . Одного любить   , а платит пускай другой   . А нам надо только                исхитриться  , как бы держать их подальше друг от друга   .
— Делай что знаешь   , думать я ни о чем не могу   , буду только слушаться  …  »
Послушный  ребёнок  и желающий  также  быть послушным  Вильгельм  .
 Это  не  любовь  , а  желание  сыграть свою роль по правилам  ,   действенным  на  тот момент  .
О  подобной  любви  наш национальный  гений  Александр  Пушкин  , грубо  , не  романтически  , но  писал  :
«  Любви  нас  не  природа  учит  ,  а  первый  пакостный  роман  …  «
  При  том  , Вильгельм    «  вырос в чинном бюргерском доме   , дышал воздухом порядка и опрятности   и   , унаследовав отчасти отцовскую любовь к пышности   , еще мальчиком умел нарядно убрать свою комнату  , которую почитал своим маленьким царством   . Как же озадачен был Вильгельм на первых порах   , когда, находясь у своей возлюбленной   , сквозь пелену счастья увидел  , что творится на столах  , стульях и на полу  , — остатки минутных  , непрочных и поддельных прикрас были разбросаны в диком беспорядке  , точно блестящая чешуя обчищенной рыбы ... «
Наступило  быстро  первое  прозрение  .  И  второе  , и так  далее  …  Глаза  ему  открыл  друг  :
«   …  они   , будучи оба людьми ПОРЯДОЧНЫМИ  , шли рядом   , шли вместе к единой цели и никак не могли постичь   , почему ни один из них не в состоянии подчинить другого своему образу мыслей  . Вернер занялся расследованием и вскоре обнаружил   , что Вильгельм с некоторых пор открыто посещает одну актрису   , разговаривает                с ней в театре и провожает ее домой   ; он пришел бы в полное отчаяние   , если бы узнал и об их ночных свиданиях  ; вдобавок он услышал   , что Мариана — девица обольстительная   , она   , несомненно   , обирает его друга и при этом имеет содержателя   , человека крайне недостойного   . Вильгельм возразил ему  :
— Ты не знаешь этой девушки   . Быть может   , видимость и говорит не в ее пользу   , но в ее верности                и благонравии я уверен   , как в своей любви   …
И   покинул друга   , удрученный и потрясенный   , как человек   , которому неумелый зубодер пытался вырвать гнилой   , но крепко сидящий зуб и только зря разбередил его  .  « 
Вот  так  , все  люди  порядочные  и  благонравные  , такие  роли  они  играют  до конца  .
Совместить  преступное  на тот момент  желание  и  чувство  долга  можно  не  иначе  ,  как  посмеиваясь  над тем  и  другим  втайне  ,  в  кулисах  театра  , который  называется  жизнь  . А  люди  - лишь актёры  , играющие  так  или  иначе  свои  роли  .  Есть гениальные  актёры  , которые  ищут  те  слова  , которые  покорят  весь мир  .
Пылкие  в  молодости  ,  и  остепенившиеся  , если  доживут  до старости  .
Пример  одного   и  другого  :  Новалис   ,  дворянин  , восклицавший  в  попытке  сформулировать право  на  любовь  к  молоденькой  девушке  :  «  Моя  возлюбленная  есть сокращённое  подобие  Вселенной  , а  Вселенная  -   сокращённое  подобие  моей  возлюбленной  . «  Позже  ,  Гессе  провозгласит право  касталийских студентов  на  отношения  с  девушками  без всяких  обязательств  в  «  Игре  в  бисер  .  »  Право  тех  , кто претендовал  на  высшую  духовность  ,  заявляя  , что  художника  можно  судить  только  по  законам  ,  которые  он  сам   над собой признал  .
При  этом  замечая  в  так  называемых  гениях  способность  к  быстрому  безостановочному  движению  .
И  одновременно  с  этим  явлением  что  личность  гения  распадается  как  бы  на  множество  осколков  , которое  можно   сравнить  с  нахождением  в  человеке  бесов  , имя  которым  легион  .
А  романтики  , именно такие  множественные  личности в одной  , учат  , как  смотреть  .
Изображая  окружающую  действительность  как  художники  :  слова  ,  кисти  ,  нотного стана  .
Ибо  по  Канту  гений  -  это талант  ,  то есть дар  природы  ,  дающий  искусству  правила  .
Гений  -  это способность  создавать  то  , что само  не  подчиняется  правилам  .
То есть  и  законодатель  ,  и  судия  .  Имеющий  божественные  атрибуты  таким  образом  .
И  Вильгельм    « …  воздавал хвалу поэтам   , понимая   , что без них его сокрушительное бытие промчится бесследно    , как ураган   ; влюбленный жаждал столь же полно и гармонично восчувствовать свою страсть и упоение   , как умели их воспевать вдохновенные уста    ; и даже в глазах богача его сокровища   , его кумиры не были бы так великолепны   , если бы не озаряло их сияние духа   , которому дано познать и возвеличить все поистине ценное   .                Да что там   , кто    , по  -  твоему  ,  СОЗДАЛ  БОГОВ  ,  КТО  НАС  ВОЗВЫСИЛ  ДО НИХ  ,  А  ИХ  НИЗВЁЛ   К  НАМ  ,  КАК  НЕ  ПОЭТ  ?   …   Не спеша и ощущая огромное удовольствие   , проезжал он горы и долины   . Нависающие скалы   , шумящие ручьи   , лесистые склоны   , глубокие пропасти — впервые созерцал он их воочию,    но в самых ранних отроческих   грезах уже не раз уносился в такие края   ... он превесело повторял про себя отрывки из разных                стихотворений  … которые в этих уединенных местах роем осаждали его память   . Припомнил он и кое  -   какие места из собственных песен и продекламировал их с особым удовольствием   . Он населял окружающий его мир образами                прошлого  , и каждый шаг в будущее был для него полон предвкушения значительных поступков и примечательных событий  …  «  Вильгельм  воспрял  духом  .  Но  он  всё  же  был  поэтом  и  играл  роль  поэта  :
  «   …  Потеряв Мариану   , Вильгельм перестал носить яркие тона   . Он пристрастился к серому   , к цвету теней  , и лишь голубая подпушка или воротничок того же голубого цвета несколько оживляли неброский наряд ... «
Весь в небе  , не  ощущая  под собой  землю  .  И  , как  взыскующий  того  неба  , которое  только открывалось  его взору  , как  поэта  и  художника  , он встретил  священника  , может  быть  даже  жреца  .  Можно   даже  допустить  , что  он  встретил  своего  доброго  гения  - эвдемона  .  И  завёл с ним  беседу  , приличествующую им  обоим  :
«   — Но разве природная одаренность   , альфа и омега всего   , не может сама по себе привести актера и всякого другого художника   , да   , пожалуй   , и человека вообще   , к поставленной перед ним высокой цели  ? — возразил Вильгельм .               — Спору нет   , она есть и будет альфой и омегой   , началом и концом для художника   ; но посередине он вдруг почувствует   , что ему чего  -   то недостает   , если образование не сделало его тем   , чем ему прежде всего надлежит быть   , притом образование раннее   ; пожалуй   , тому   , кого признали гением   , приходится хуже   , чем просто одаренному человеку   ; ибо гения легко сбить с толку  , его неудержимо влечет на ложные пути   .
— Но ведь гений сам способен спасти себя и залечить причиненные себе увечья   , — заметил Вильгельм   .
— Отнюдь нет или с большим трудом   , — возразил незнакомец   , — не верьте   , будто можно преодолеть первые юношеские впечатления   . Если человек рос в атмосфере разумной свободы   , в красивой   , благородной обстановке  ,               в общении с хорошими людьми   , если наставники учили его тому   , что надо знать раньше всего   , дабы легче постигать остальное   , и то   , чему он научился   , никогда не придется переучивать   , а первые его поступки так были                направляемы  , чтобы впредь ему легче и удобнее было творить добро   , ни от чего не отучаясь   , — такой человек  , конечно   , сделает свою жизнь чище   , полноценней и счастливей   , нежели другой   , растративший юношеские силы                на бунтарство и заблуждения   . Столько у нас говорят и пишут о воспитании   , а что  -   то мало я вижу людей   ,                которые постигли бы простой   , но глубокий смысл понятая   , включающего в себя все остальное   , и применили                его к действительности  .—    Это   , пожалуй что   , верно   , — согласился Вильгельм   , — ведь каждый человек от скудости ума старается воспитать другого по собственному подобию   . А посему счастлив тот   , о ком печется судьба   ,                по -   своему воспитывая каждого    .
— Судьба солидный    , но не дешевый гувернер   , — с улыбкой возразил собеседник   , — я скорее положился бы на разум наставника  -   человека. Пред мудростью судьбы я питаю должное благоговение   , но у нее может оказаться весьма неловкий исполнитель в лице случая   . Редко бывает   , чтобы он верно и точно осуществлял наказы судьбы  . .. «
В  конце  концов  Вильгельм  Мейстер  выбрал театр   для  воплощения  себя  самого  в  этой деятельности .  Гений  как  актёр  , великий  актёр  . По  гречески  -  лицемер  , которое  переделали  в  лицедей  . Не являющийся  самим  собой  .
Носящий  маску  .  Или  , говоря  языком  Юнга  , для  удобства  представляющий  архетипы  .
Которые  Юнг в  «  Красной  книге  «  разлегендировал  ,  назвав  их просто  демонами  , делающими  других   по своему  образу   и  подобию  ,  как  и  полагается  богам   .
Или  демоны  - воспитатели  ,  иначе  говоря  .
Конфликт  реальности  и  идеала  , предлагаемыми  романтиками  , привели  к  тонкой  иронии  - ироническому  отношению  к  окружающему  .  Как  сэра  Генри  в  романе  Уайльда    «  Портрет  Дориана  Грея  « .
Но  Гёте  не  позволил  себе  быть настолько  откровенным  .
Но  театр  - как  раз  поприще  романтиков  .
Играть  роли  королей  и  рыцарей  , не  будучи таковыми  .
В  конце  концов  и  короли   ,  и  рыцари в  реальной  жизни  были  не  такими  яркими  и убедительными  , как  в театре  .
  «   В ту пору внове были немецкие рыцарские драмы   , привлекшие внимание и благоволение зрителей   .                Рыцари в латах   , старинные замки    , прямодушие   , правдивость и честность действующих лиц   , особливо же их независимость встретили дружное одобрение  …   Как нравилось этим немецким актерам согласно их природе предаваться поэтическим восторгам на родной почве   ! Их потрясали сводчатые подвалы   , полуразрушенные замки   , мхи   , дуплистые деревья    , а превыше всего ночные сцены в цыганском таборе и тайное судилище   .
Каждый актер уже видел себя в шлеме и латах   , каждая актриса жаждала   , надев высоченный воротник   , явить себя публике истой германкой  . Каждый хотел сейчас же присвоить себе имя из пьесы или из немецкой истории  …  «
  Сколько встреч  произошло  у  Вильгельма  в  те  времена  ,  когда  он  был в театре  ,  сколько  происшествий  .
Но  я не  буду  перечислять все  .  Только  значимые  ,  с  моей  точки  зрения  .  Встреча  с арфистом  привлекла  меня  :
«   Струны   звенели трогательной жалобой   , им сопутствовала печальная   , скорбная песня   .                Вильгельм приник к двери  : старец исполнял своеобразную фантазию   , где напевно или речитативом повторялись                одни и те же строфы   , так что слушавший   , напрягая внимание   , кое  -   как разобрал следующее   :
Кто с хлебом слез своих не ел  ,
Кто в жизни целыми ночами
На ложе   , плача, не сидел   ,
Тот незнаком с небесными властями   .

Они нас в бытие манят —
Заводят слабость в преступленья
И после муками казнят  :
Нет на земле проступка без отмщенья   ! «   Кто  же  эти  небесные  власти  , взявшие  на  себя  мщение  за  проступки  , приведшие  этого  арфиста  к  сумашествию  ? 
И  каково  было его знакомство  с  ними  для  него  ? 
По  мнению  арфиста  :  «  ,,,  они  нас  в  бытие  манят  …  заводят  слабость  в  преступленья  …  и  после  муками  казнят  …  «  И  какой  вывод  он  делает  из знакомства с ними  :  « ,,,  нет  на  земле  проступка  без отмщенья  ! « 
Речь  не  идёт  как  будто  бы  о  преступлениях  ,  а  о  проступках  .  Которые  называются  в  русском  переводе  Библии  -  грехами  ,  которые  в переводе  с  греческого  означают  -  поскользнуться  или  не  попасть  в  цель  .
Есть  ещё  грехи  ,  которые  скорее  означают  долги  , то  есть  невыполнение  этих  долгов  .
О  которых  говорит  Господня  молитва  :  и  прости  нам  долги  наши  ,  как  и   мы  прощаем  должникам  нашим  …
Прямопропорциональная  зависимость  .  То есть  говорится  о  грехах  не  ко  смерти  .
Ко  смерти  грехи  называются  аномиа  , или  аномальные  -  грех  человека  , знающего  закон  , имеющего силу  ,  чтобы  исполнить  закон  . Например  , грех  воровоства  становится  аномальным  ,  когда  человек  богат  , то есть имеет силу  не  воровать  , но  продолжает  это  делать  .  Этот подход верен  и  в  отношении всех  грехов  .
Тот  человек  , который  продолжает  упражняться  в грехе  , встав  на  пути  его  утяжеления  ,  как  то  теряет  даже  возможность  к  покаянию  .  Это  в  народе  называется  отмороженный  , то есть совесть  человека  становится  нечувствительной  к  совершению  грехов  .  Но  , если  узнать историю  арфиста  ,  к  примеру  ,  то  он сокрушается  .
И  только потому  может  быть прощён  . Но  его  судят  духи  ,  которые  делают  многажды  более  ,  чем  этот  арфист  .
И  этот  суд  называется  суд  судьбы  . С  этим  судом  мы  ещё  встретимся  .  Этот  суд неумолим  .
И  тем  более неправ  , потому  что  , по словам  арфиста  , познающего  на  себе  этот суд  ,  сами  «  заводят  слабость  в преступленья  …  и  после  муками  казнят …  «  Наблюдения  арфиста  поразительны  : 
Как любящий исподтишка
К любимой входит в дом   ,
Так крадется ко мне тоска
Днем и при свете ночника   ,
При свете ночника и днем   ,
На цыпочках тайком   .
И лишь в могиле под землей
Она мне даст покой  …    «   Но  надежды  на  то  , что в могиле  тоска  даст  ему  покой  ,  принадлежит многим  заблуждающимся  .  И  Мастеру  и  Маргарите  у  Булгакова  ,  а  ,  значит  , и  ему  самому  .
Воланд  и  его подручные  , похожие  на  тех  , кто  одолел  арфиста  ,  на  чёрных  конях  мчатся  по  существу  -
«   в  могилу    под  землёй  …  «  ,  как  об  этом  поёт арфист  .  Не  только  он касается  струн  .
  Гёте  описывает  встречи  Вильгельма  Мейстера  с  его  эвдемоном  и  его свитой  таким  образом  :
  «  ,,,  Как бы ни были мы многословны    , нам не удалось бы передать все очарование удивительной беседы между нашим другом и диковинным незнакомцем    . На все   , что говорил юноша   , старик отвечал гармоническим созвучием струн   , пробуждавшим столь знакомые чувства   , дававшим простор воображению   .  « 
  И  описывает  общество  , праобраз  Касталии  у  Гессе  таким  образом  : 
«  … Кто когда   -   нибудь побывал на собрании людей благочестивых   , почитающих себя способными очистить   , просветить и возвысить душу    БЕЗ   СОДЕЙСТВИЯ   ЦЕРКВИ   , тот может составить себе некоторое понятие об этой сцене ; он вспомнит, что  ЛИТУРГ  ( ещё  одно  имя  эвдемона  Вильгельма  Мейстера  ,  и  , возможно  ,  что  и  самого  Гёте  )         умеет так подобрать к своим словам стих песнопения   , чтобы направить полет души   , куда угодно ему   , оратору   ;                а вслед за тем другой член общины добавит стих другого песнопения на другой напев   , за ним третий вступит с третьим стихом   , вследствие чего хоть и приходят на память родственные мысли песнопений   , из коих эти стихи почерпнуты  , однако в новой связи каждая строка звучит по  -   новому   , по   -   своему  , словно ее только что сочинили   ; тем самым из знакомого круга понятий   , из знакомых песнопений и речений для данного собрания   , для данной минуты создается нечто целое  , наслаждение коим оживляет   , укрепляет и одушевляет собравшихся   . Так и старик наставлял своего гостя знакомыми       и незнакомыми песнями и строками   , вовлекая в круговорот привычные и чуждые чувства   , бодрствующие и   дремлющие  , отрадные и тягостные ощущения    , что для нашего друга могло быть лишь благотворно при нынешнем состоянии его духа   .  Нежно зазвучали за дверью струны арфы   ; старик принес самые свои задушевные песни   , как вечернюю жертву другу  , который все крепче прижимал к себе свое дитя   (  дитя  от  умершей  Марианы  )  , исполненный чистейшего несказаннейшего счастья  ...   
Ты знаешь край лимонных рощ в цвету   ,
Где пурпур королька прильнул к листу   ,
Где негой Юга дышит небосклон   ,
Где дремлет мирт   , где лавр заворожен   ?
Ты там бывал   ?
Туда   , туда   ,
Возлюбленный    , нам скрыться б навсегда   .

Ты видел дом   ? Великолепный фриз
С высот колонн у входа смотрит вниз   ,
И ИЗВАЯНЬЯ   ЗАДАЮТ  ВОПРОС  :
Кто эту боль   , дитя   , тебе нанес   ?
Ты там бывал   ?
Туда   , туда
Уйти б   , мой покровитель  , навсегда  .

Ты с гор на облака у ног взглянул   ?
Взбирается сквозь них с усильем мул  ,
Драконы в глубине пещер шипят   ,
Гремит обвал   , и плещет водопад   .
Ты там бывал  ?
Туда   , туда
Давай уйдем   , отец мой   , навсегда   ! «  Туда  , где  драконы  в  глубине  пещер  шипят  …  зовут  Мастера  Вильгельма  .
И  Мастера  Булгакова  должно  быть  вместе  с  ним  .  Потому  что  Вильгельм  Майстер  - двойник  Гёте  .
Мастер  в  «  Мастере  и  Маргарите  «  -  двойник  Булгакова  .  А  Йозеф  Кнехт  ,  как  и  Демиан  ,  как  и  Сидхартха  ,   как  Гарри  Галлер  -  двойники  Германа  Гессе  . В  этом  идёт распад  личности  .
И  , конечно  , тоска  по  целостности  ,  в  большей  степени  именно что  демонов  . Ибо  они  то  были  целостными  .
  Гёте  же   заявляет  в  своей  книге   :  « ,,,   небесполезно даже на монстров взглянуть собственными глазами  … « 
«  …   Поделом нам   , немцам   , — вскричал он    (сам    ГЁТЕ   устами  персонажа    )  , — если наши музы доселе пребывают в небрежении    , в котором прозябали с давних пор   , раз мы не умеем ценить людей сановных  ,                так или иначе занимающихся нашей литературой    . Рождение   , сан и состояние никоим образом не находятся                в противоречии с талантом и тактом   , что наглядно показали нам чужеземные нации   , насчитывающие среди лучших своих умов множество людей знатного происхождения    . В Германии доселе почиталось чудом   , если человек родовитый посвящал себя паукам   , и лишь немногие прославленные имена становились еще славнее через тяготение к искусству               и науке    , зато немало людей поднималось из безвестности и восходило на горизонте звездами   , но так будет не всегда  , и   , если я не ошибаюсь   , высшее сословие нации уже на пути к тому   , чтобы впредь употреблять свои преимущества также и на завоевание прекраснейшего из венков —   венка муз   . Потому  -   то так несносно мне слышать   , когда не только бюргер за пристрастие к музам поднимает на смех дворянина   , но и особы родовитые   , по неразумной прихоти                и непохвальному зломыслию    , отпугивают себе подобных с той стези   , где каждого ждут почет и удовлетворение  . «                И   делится  своим  наблюдением   :  «  Есть   , говорят   , чародеи, которые магическими формулами привлекают к себе                в горницу несметное множество самых разнообразных духов    . Сила заклинаний столь велика    , что вскоре заполняется все пространство комнаты    , и духи    , скопившись у очерченного чародеем малого круга    , вращаются вокруг                него и над головой мастера   (  ВОТ  КТО  ЕСТЬ  МАСТЕР  )  , множась в непрерывном движении и превращении   .                Каждый угол забит ими    , занят каждый карниз    . Овы (  орнаменты  , имеющие  вид  птичьих  яиц  , помещённых  одно  подле  другого  и  образующих  горизонтальную  полосу  )      раздуваются    , гигантские фигуры съеживаются    , превращаясь в грибы    . На беду    , чернокнижник забыл слово   , которым мог бы ввести в берега буйный круговорот духов    … Так сидел Вильгельм, и в душе его с неизведанной силой оживали тысячи ощущений и устремлений   , которых      он не подозревал и не предчувствовал   . Ничто не могло вырвать его из этого состояния   , он только раздражался   , если кто  -   нибудь улучал случай наведаться к нему и рассказать   , что происходит за стенами его комнаты  ... «
  Мейстер  открыл  для  себя  Шекспира .  Как  должно  быть и  сам  Гёте  , ибо  большая  часть книги  посвящена  Шекспиру   :  «   Вильгельм успел прочитать всего несколько пьес Шекспира и так был ими потрясен   , что не мог читать дальше    . Вся душа всколыхнулась в нем   . Он стремился поговорить с Ярно (   советником  князя  ,  каковым  был  и  Гёте  в  Веймаре    )  и не находил слов   , чтобы выразить благодарность за доставленное наслаждение  …
О   ! — воскликнул Вильгельм    . — Не припомню   , чтобы какая   -   либо книга   , или человек   , или случай из жизни оказали на меня столь же сильное действие   , как великолепные творения   , с коими я познакомился благодаря вашей доброте   . Они как бы созданы   НЕБЕСНЫМ   ГЕНИЕМ  ,   КОТОРЫЙ  НИСХОДИТ  К  ЛЮДЯМ  , дабы нечувствительно ОТКРЫТЬ  ИМ  ГЛАЗА  НА  САМИХ  СЕБЯ   . Это не сочиненные стихи   ! Когда их читаешь   , кажется   , будто стоишь перед раскрытыми    , потрясающими душу книгами судьбы    , в которых бушует ураган кипучей жизни   , с неукротимой силой перелистывающий страницы    . Я до такой степени поражен   , так выведен из равновесия этой силой  …    и нежностью , мощью и покоем   , что жду не дождусь того часа   , когда я вновь буду в состоянии возобновить чтение   . Все мои предчувствия касательно человечества и его судеб   , которые с юности неосознанно сопутствовали мне    , все их нахожу              я в пьесах Шекспира осуществленными и разъясненными    . Кажется    , будто он раскрыл нам все загадки   , но при этом нельзя указать   , где именно поставлено решающее слово    . Люди у него как будто обычные дети природы  , и все же это не так   . В его пьесах эти загадочные и многоликие творения природы действуют так    , словно они часы   , в которых циферблат и корпус сделаны из хрусталя    ; согласно своему назначению они указывают бег времени   , а нам видны колеса и пружины   , движущие ими    . Короткий взгляд    , брошенный мною в шекспировский мир   , более чем что - либо побуждает меня поскорее внедриться в мир действительный   , смешаться с потоком судеб   , предопределенных ему   ,                и когда   -    нибудь    , если мне посчастливится   , зачерпнуть в необъятном море живой природы несколько кубков                и с подмостков театра излить их на алчущих зрителей моей отчизны  .
— Как радует меня состояние духа, в котором я нахожу вас  , — сказал Ярно и положил руку на плечо взволнованного юноши   , — не бросайте намерения перейти к деятельной жизни и торопитесь с толком употребить отпущенные вам счастливые годы   . Я от всего сердца постараюсь помочь вам   , если это будет в моих силах   . Я не успел спросить вас  , как вы попали в эту компанию   , для которой заведомо не были ни рождены   , ни воспитаны   . Но я надеюсь  ,                да и вижу  , что вы очень не прочь избавиться от нее   . Я понятия не имею о вашем происхождении и ваших семейных обстоятельствах   ; решайте сами   , что именно вам желательно доверить мне  . Я же скажу вам одно   : мы живем                В   ВОЕННОЕ  ВРЕМЯ  ,  КОГДА  ВОЗМОЖНЫ  СТРЕМИТЕЛЬНЫЕ   ПЕРЕМЕНЫ  СУДЬБЫ  (  добавлю  от  себя    :  есть возможность в  условиях страха  и неопределённости  принять  в себя  множество  личностей  , обещающих много  )  ; ЕЖЕЛИ  ЕСТ  У  ВАС  ЖЕЛАНИЕ  ОТДАТЬ  ВАШИ  СИЛЫ  И  СПОСОБНОСТИ  НА  СЛУЖБУ  НАМ  , ежели вы не боитесь трудов   , а в случае чего не убоитесь и опасности   , то у меня есть сейчас возможность устроить вас на такую должность   , на которой сколько б ни побыли   , вы в дальнейшем об Этом не пожалеете   …
Продолжал   : —    Как легко сильному мира сего привлекать к себе умы   , как легко покоряет он сердца   ! Снисходительное   , ровное   , мало  -   мальски человеческое отношение творит чудеса   ; а сколько у вельможи способов закрепить привязанность однажды завоеванных душ   ! К нам все приходит реже   , все достигается труднее  , и как естественно   , что мы полагаем более высокую цену тому   , что приобретаем и создаем   . Сколь трогательны примеры верных слуг   , пожертвовавших собой ради своих господ   . Как прекрасно их показал нам Шекспир   ! В таких случаях верность — это стремление благородной души уподобиться тому   , кто стоит выше   . Через долгую привязанность и любовь слуга становится равен своему господину   , который иначе вправе считать его оплаченным рабом   . Да   , подобные добродетели годны лишь для низшего сословия   ; ему без них не обойтись   , и его они украшают   . Кто легко может откупиться   , тому грозит соблазн пренебречь признательностью   . Да   , с этой точки зрения я считаю себя вправе утверждать   , что сильный мира сего хоть и может иметь друзей   , но сам другом быть не может   ... «  Здесь  у Гёте  предполагается  система  ритуальных  жестов  ,   соответствующих  долгу  «  троякого  благоговения  «   .
Вильгельм  Мейстер  описывает опыт  своего актёрства  :  « ,,,  я   , не ведая   , что творю   , вознамерился сыграть                принца  ; мне казалось    , что я изучаю роль    , стараясь затвердить наизусть самые яркие места   , монологи                и те явления    , где более всего простора силе душевной    , высоте ума и где смятенные чувства находят себе живое прочувствованное выражение    . Вот я и считал   , что по  -    настоящему войду в дух роли   , если   , можно сказать , ВЗВАЛЮ   НА  СОБСТВЕННЫЕ   ПЛЕЧИ  ВЕСЬ  ГРУЗ   ТЯЖКОЙ  ТОСКИ  и с этой ношей постараюсь последовать за своим прообразом по прихотливому лабиринту переменчивых настроений и странностей поведения    . Так зубрил я   , так репетировал свою роль и воображал   , что постепенно сольюсь воедино с моим героем   . Однако чем дальше   , тем труднее становилось мне видеть перед собой человека   , а под конец я уже просто не мог обозреть его полностью   .            …   прилежно искал каждый штрих   , свидетельствующий о характере Гамлета в раннюю пору   , до смерти отца   ;                я подмечал    , чем был бы этот незаурядный юноша независимо от трагического происшествия   , независимо                от дальнейших страшных событий    , кем бы    , не будь их   , он стал   . Нежный и благородный отпрыск королевского                рода взрастал под прямым воздействием царственного величия   ; понятие права и монаршего достоинства   , чувство добра и чести развивались в нем вместе с сознанием своего высокого рождения    . Он был государь   , прирожденный государь и желал править лишь затем    , чтобы добрый мог без препон творить добро   . Будучи приятен наружностью  , отзывчив сердцем   , благонравен по натуре   , он мог служить образцом для молодежи и стать отрадой мира    !                Лишенная особой страстности    , любовь его к Офелии была тихим предчувствием сладостных вожделений   , усердие                в упражнении рыцарских качеств не было присуще ему лично   , скорее   , оно поощрялось и разжигалось похвалами , расточаемыми другим    ; будучи чист чувствами    , он умел распознать людей прямодушных и ценил покой   , какой вкушает бесхитростная душа в открытых ей объятиях друга   . Он до известных пределов научился понимать                и чтить добро и красоту в искусствах и науках   ; пошлость претила ему    , и если в нежной его душе зарождалась ненависть   , она не заходила дальше    , чем нужно   , чтобы презирать увертливых и лживых придворных и насмешливо играть ими   . Держался он непринужденно    , был прост в обхождении   , не радовался праздности   , но и не жаждал быть деятельным   . Студенческую беспечность он   , по виду   , сохранил и при дворе   . Веселость шла у него от настроения минуты    , а не от сердца    , товарищ он был хороший   , покладистый   , скромный   , внимательный   , без труда прощал             и забывал обиды    ; но никак не мог быть близок с тем   , кто преступал пределы справедливости  , добра и честности  . «
Вот портрет  Гамлета  как  идеала  государя  , друга  .  И  только в  тетре  можно  создать такой  образ  ,  сделав                его  явным  , как  пример  для  подражания  .
Современный  же  нам  театр  снимает маски  со всех  романтических  представлений  о  действительности  .
Маски сброшены  , и  те м не  менее  ,  образы  имеют свою притягательность и  в  этом  виде  .
Ибо  играть  героев  нет  уже  сил  , нет  возможности  найти  силы  и  способности в  себе  , чтобы  изобразить  героя  .
Но  чтобы  изобразить  монструозность  , и  тем  служить  ,  как  говорит  У  Гёте  Ярно  ,  есть силы  .
И  есть поощрения  именно  что  за  монструозность  в  нашем  времени  .
Тогда  же  у  Гегеля  «  мировой  крот  выходит  на  поверхность в  виде  прусской  монархии  …» 
Господствует  и  тогда  , и  сейчас  некая  сила  …  когда  мёртвые  имеют  жизнь  через  живущих  , высасывая  жизнь  .
Игра  на  нарушение  норм  началась  ещё  в  Флоренции  ,  когда  здесь  вынырнули  как  из преисподней  испанцы  Медичи  ,  возникнув  с  огромными  богатствами  после  1492  года  , изгнания  евреев  из Испании  .
Возникло   и  некое  братство    - Братство  волхвов  .  На картине  из того времени  изображены  в  виде  волхвов  все  ставшие  знатными  как  бы  ниоткуда  и  из  ничего  флорентийские  семьи  .
Возникла  флорентийская  платоновская  академия  .   И  возникшие  как  бы  ниоткуда  и  не  повторённые  с  тех пор  гении  , изображающие  персонажей  Библии  в  виде  языческих  богов  .  Такова  ирония  игры  .
А  во времена  Гёте  ,  в  те  долгие  годы  , когда  он  писал  и  «  Фауста  «  ,  и  «  Вильгельма  Мейстера  ,  Гегель  , увидев  Наполеона  в  Йене  - вотчине  германских романтиков  , воскликнул  :  «  Я  видел  , как  в город  въехал  мировой  гений  на  белом  коне  …  »  Это  эпоха  Наполеона  .  Бетховен  восклицал  :  «  Как  жаль  , что я  не  понимаю  в  военном  деле  . Иначе  я  бы  его победил  !  «  Один  гений  не  удерживается  от  того  ,чтобы  уколоть  другого  гения  .
Так  сказать  ,  между  нами  , гениями  говоря  …  Претензии  на  то  ,  чтобы  стать  гением  в  своих  областях  , начались  как  раз в  Флоренции  .  Я  подозреваю  , что  произведения  Микельанжело  Буаноротти  сделаны  гением  , более того  ,  в произведениях  действует  дух  . Я  -  свидетель  тому  , когда  я  ощущала  какое  -  то  движение  духа  в  соборе  Святого  Петра  от  статуй  и  полотен  ,  время  пребывания  в  котором  я  бы  назвала  неким  духовным  переживанием  .
Романтизм  же    в  Германии  , начавшийся  буквально  с   времён крушения  всех устоев  во времена  войн  , можно  описать  одним  произведением  :  «  Житейские  воззрения  кота  Мура  «  Гофмана  , где  неудачник  -   капельмейстер  , который  чахнет  как  всякий  , в  кого вселяется  неуёмный  гений  , разве  только  если  человек  не  заставит  гения  пожирать  других  вместо  себя  ,  и  удачливый  кот  Мур  (  или  небезызвестный  кот Бегемот  у  Булгакова  ,  когда                сам  Булгаков    теряет  жизнь  быстыми  темпами  )  .  Гёте  ,  я  думаю  , в  рамках  договора  , в то время  ,  когда                он  помышлял  о самоубийстве  ,  написал  Вертера  , где  герой  вместо  автора  заканчивает  жизнь  самоубийством  ,                а  за  ним  множество    подражателей  .  После  концертов  Паганини  ,  как  после  современных концертов  тяжёлой  музыки  ,  многие  оканчивали  жизнь самоубийством  . В  том  числе  знакомый  мне  Саша  Цзю  , племянник  знаменитого  боксёра  ,  прыгнул  с  12  этажа  ,  в  это время  на  его телефоне  звучала  самоубийственная   музыка  с  самоубийственными  стихами  .  О  Саше  , его  маме  , я  написала  два  стихотворения  о  победе  жизни  над смертью                в  подобных  случаях  :   «  Стихи  надежды  для  потерявшей  надежду  «  .
Представление  же  о  Гамлете  в  веймарской  Германии  того  времени  Гёте  изображает  так  :
«  ,,,  Прежнее его состояние представляется ему исчезнувшим сном    . Напрасно дядя пытается его ободрить   , изобразить его положение в ином свете   ; чувство своего ничтожества ни на миг не покидает его   . Второй удар   , нанесенный ему    , который поразил его глубже   , сокрушил сильнее   , было замужество матери   . После кончины                отца у него    , преданного и нежного сына    , оставалась мать    ; он думал вместе с вдовствующей королевой  -               матерью чтить героический образ великого усопшего    ; но вот он потерял и мать   , и такая утрата хуже   , чем смерть . Исчезло положительное представление благонравного дитяти о своих родителях   ; у мертвого тщетно искать помощи  ,               а у живой — опоры    . Она — женщина    , и общее для ее пола имя — вероломство — относится и к ней   . Лишь теперь                он сокрушен по   -    настоящему    , лишь теперь по   -    настоящему осиротел    , и никакое счастье в мире не заменит ему того    , что он потерял    . Он не рожден печальным и задумчивым    , а потому печаль и раздумье для него — тяжелое бремя    . Таким он появляется перед нами    .
— Постарайтесь поживее вообразить себе этого юношу    , этого королевского сына  ,   вдумайтесь в его положение   ,                а затем посмотрите на него в тот миг    , когда он узнает о появлении отцовского призрака    ; будьте с ним                в ту страшную ночь     , когда высокородный дух сам является ему    . Невообразимый ужас охватывает его    . Он обращает свою речь     к удивительному видению и    , повинуясь его знаку    , следует за ним    , слышит его слова — в ушах звучит страшное обвинение против дяди     , призыв к мести и настойчивая многократная просьба    : « Помни обо мне !    »                А после исчезновения призрака кого мы видим перед собой    ? Пышущего местью юного героя   ? Прирожденного                государя  , для которого счастье    , что он призван покарать узурпатора    ? Нет    ! Оставшись один    , потрясенный                и удрученный    , он обрушивает свой гнев на подлецов с низкой ухмылкой    , клянется не забывать усопшего и заключает глубокомысленным вздохом    : «     Разлажен жизни ход    , и в этот ад  закинут я    , чтоб все пошло на лад   !   »
 Эти слова    , на мой взгляд    , дают ключ ко всему поведению Гамлета    , и мне ясно    , что хотел показать Шекспир  : великое деяние    , тяготеющее над душой    , которой такое деяние не по силам    . Вот   , по моему разумению  , идея  , проходящая через всю пьесу    . Здесь дуб посажен в драгоценный сосуд   , которому назначено было лелеять в своем лоне только нежные цветы    ; корни растут и разрушают сосуд   . Прекрасное   , чистое   , благородное  , высоконравственное создание   , лишенное силы чувств    , без коей не бывает героев    , гибнет под бременем   , которое ни нести   ,                ни сбросить ему не дано    ; всякий долг для него свят    , а этот тяжел не в меру   . От него требуют невозможного   ,                не такого    , что невозможно вообще    , а только лишь для него    . Как ни извивается    , ни мечется он   , идет вперед                и отступает в испуге    , выслушивает напоминания и постоянно вспоминает сам    , под конец почти теряет из виду поставленную цель    , но уже никогда больше не обретает радости ... «
 И   об Офелии  :   
— Долго о ней говорить не приходится    ,  настолько четко обрисован ее характер всего несколькими мастерскими штрихами    . Все существо ее преисполнено зрелой и сладостной чувственности    . Влечение к принцу   , на супружество                с которым она вправе претендовать    , так непосредственно бьет из родника    , чистое    , мягкое сердце так беззаветно отдается своему желанию    , что отец и брат    , боясь за нее    , оба остерегают ее напрямик    , не стесняясь словами . Благопристойность    , как легкий флер    , прикрывающий ее грудь    , не может утаить трепет ее сердца    , он даже предательски выдает этот тихий трепет   . Воображение ее воспламенено    , молчаливая скромность дышит любовной жаждой    , и едва покладистая богиня — случайность — потрясет деревцо, спелый плод не замедлит упасть.— И вот, —когда она видит    , что ее оставили    , отвергли    , отринули    , когда в душе ее безумца — возлюбленного вершины оборачиваются безднами и он взамен сладостного кубка любви протягивает ей горькую чашу страданий   …
— Сердце ее разрывается    , — заключил Вильгельм    , — все опоры ее бытия рушатся   , ураганом налетает смерть отца , и прекрасное здание превращается в руины   …
  Слушающая  Вильгельма  Аврелия  , обсуждающая  с  ним  роль  Офелии  восклицает  :
«  …   вот что    : когда слушаешь    , как вы толкуете своего Шекспира    , так и кажется    , будто вы только                что побывали на совете богов    , где они обсуждали    , каким надо творить человека  ! ,,,  «   
Актёры  обсуждают роли  , в  полной  мере  создают  образы  ,  которыми  хотели  бы  выглядеть  боги  ,  надевающие                на  себя  маски  как  личины  .   При  том  отмечая   с  помощью  Гёте  то  ,  что    «  ,,, шутовскую маску носили все                по очереди ,  и никому не возбранялось в свой день украсить ее отличными чертами   , собственными и заимствованными . В пору карнавала участники сообщества позволяли себе величайшие вольности   , соперничая со стараниями духовенства           в увеселении и привлечении народа    .
Торжественные процессии с аллегориями добродетелей и пороков   , искусств и наук    , частей света и времен года воплощали для народа множество понятий и давали ему представление о чуждых предметах    , а потому забавы                эти не лишены были пользы   , между тем как духовные действа лишь поддерживали нелепое суеверие  …  « 
О  ,  Гёте  неутомим  в  иронии  .  Несколько  иронически  изображает  он  положение  недворянина  в  обществе  : 
 «  ,,,  Будь я дворянин    , спор наш быстро бы разрешился    , но раз я всего лишь бюргер   , мне надо избрать свой собственный путь    , пойми ты меня    . Не знаю    , как в других странах   , но в Германии только дворянину доступно некое всестороннее   , я сказал бы   , всецело личное развитие   . Бюргер может приобрести заслуги и в лучшем случае образовать свой ум   ; но личность свою он утрачивает   , как бы он ни исхищрялся   . Дворянину   , поскольку он общается со знатнейшими вельможами   , вменено в обязанность самому усвоить вельможные манеры   , а так как перед ним распахнуты все двери   , манеры эти входят у него в плоть и кровь   , а так как осанка и вся его персона отличают его при дворе и в армии   , то не мудрено    , что он кичится ими и не скрывает этого   . Своего рода величавая грация в обыденных делах    , беспечное изящество в делах серьезных и важных вполне пристали ему    , показывая   , что он нигде и никогда не теряет равновесия   . Он — лицо общественное    , и чем лучше выработаны его жесты   , чем звучнее голос  , чем ровнее и рассчитаннее все его поведение   , тем совершеннее он сам   . Если же он одинаков с высшими и с низшими  ,                с друзьями и родными    , то упрекнуть его не в чем и желать   , чтобы он был другим   , не приходится   . Пускай он холоден    , зато рассудителен    ; пускай неискрен   , зато умен   . Раз в любую минуту жизни он способен владеть собой , значит   , больше от него нечего и требовать   , а все прочие способности   , талант   , богатство только лишь добавления . Теперь вообрази себе бюргера   , который посмел бы хоть отчасти претендовать на подобные преимущества   ; он всенепременно потерпит неудачу и будет тем несчастнее    , чем больше оснований и тяготения к такого рода отличиям заложено в его натуре    . Если дворянин в обыденной жизни не знает себе преград   , если из него можно сделать государя или фигуру государеподобную   , то он повсюду со спокойной уверенностью может предстать перед теми   , кто равен ему , он может повсюду выдвигаться вперед   , меж тем как бюргеру более всего приличествует ясное и молчаливое сознание поставленных ему пределов    . Он не смеет спрашивать   : «   Кто ты есть   ?   » — только   : «   Что у   тебя есть   ?                Какие знания   , какие способности  , велико ли твое состояние    ?    » Дворянин лично   , своей персоной   , являет все  , бюргер же своей личностью не являет и не должен являть ничего   . Первый может и должен чем  -   то казаться  ,                второй должен только быть    , а то    , чем он хочет казаться    , получается смешным и пошлым   . Первый должен вершить и действовать   , второй — выполнять и производить    ; дабы стать на что  -   то годным   , он должен развивать               в себе отдельные способности   , и уже заранее предрешено   , что в самом его существе нет и не может быть гармонии  , ибо   , желая стать годным на что  -   то одно   , он вынужден пожертвовать всем остальным   . Виной в этом разделении               не гордыня дворян и не покорство бюргеров   , а единственно лишь общественный строй    ; для меня не так уж важно  , что и когда может тут измениться   ; при настоящем положении вещей мне впору подумать о себе   , о том   , как спасти себя и достичь того   , что для меня — неистребимая потребность   . А влечет меня   , непреодолимо влечет именно к тому гармоническому развитию природных моих свойств   , в котором мне отказано рождением   …  не стану скрывать  , что во мне день ото дня становится непреодолимее желание быть лицом общественным    , действовать и преуспевать на широком поприще    . Сюда относится тяготение мое к стихотворству и ко всему   , с ним связанному  , а также потребность развить свой ум и вкус   , дабы   , наслаждаясь тем   , без чего я не могу обойтись  , мало  -   помалу научиться находить хорошим лишь по  -   настоящему хорошее и прекрасным — по   -   настоящему прекрасное    … 
обрести все это для меня возможно только на театре и что единственно в этой стихии дано мне свободно вращаться                и развиваться   (  ТЕАТР   КАК  СТИХИЯ   И  ЕДИНСТВЕННАЯ  ВОЗМОЖНОСТЬ  ДЛЯ  РАЗВИТИЯ   НЕДВОРЯНИНА  )    .                На подмостках человек образованный — такая же полноценная личность    , как и представитель высшего класса    ;                дух и тело при всяком труде должны идти нога в ногу    , и здесь я так же могу и быть и казаться   , как в любом другом месте «  …  Да  ,и  возможность  приобрести  соответствующие  манеры  , которые  очень важны  .
 Недаром  , современный  актёр   Руперт  Эверетт  говорит  о  себе  :   
«  Я  -  плохой  мальчик  , но  с  хорошими  манерами  .  »     Тот  Руперт  Эверетт  ,   который  воспринимает  Оскара  Уайльда  , как  того  ,  кто пострадал  за  свои  поступки  , но  не  как  за  манеры  ,  чтобы  сам  Руперт  Эверетт  мог  бы  быть плохим  без осуждения  . Но  хорошие  манеры  остались  необходимы .
У  Вильгельма  Мейстера  тем  временем  обнаружились  проблемы  с   постановщиком  Шекспира  : 
«  …  Вильгельм требовал    , чтобы «   Гамлет   » был поставлен целиком   , без купюр    , а Зерло соглашался                на столь немыслимое требование лишь в тех пределах   , в каких оно будет выполнимо    .  Зерло разобщал слишком охотно и  , пожалуй   , слишком многое    ; острым умом своим он обычно видел в произведении искусства лишь более или менее несовершенное целое    . Он считал    , что с пьесами в их первоначальном виде нет причин обходиться очень уж бережно , а значит   , и Шекспиру    , особливо «   Гамлету   »   , надлежит претерпеть немало изменений   .
Вильгельм даже слышать не желал   , когда Зерло говорил    , что нужно отделять пшеницу от плевел   .
— Да это вовсе не мешанина из пшеницы и плевел   , — восклицал он   , — это ствол   , ветви    , сучья   , листья   , почки  , цветы и плоды    . Разве не едино одно с другим    , не выходит одно из другого    ? Зерло твердил   , что всего ствола                не приносят на стол    ; художник должен подавать своим гостям золотые яблоки в серебряных чашах  … 
  Вильгельм  Мейстер  рассуждает  как  мастер  в  этом  месте  ,  мастер  сцены  :
«  …    очень тонкие      и слабые нити   , но они проходят через всю пьесу и соединяют то   , что иначе бы распалось и что в самом деле распадается    , если их перерезать   , а оставляя от них обрывки   , считают   , что больше ничего и не требуется  . К этим внешним обстоятельствам я причисляю смуты в Норвегии   , войну с молодым Фортинбрасом   , посольство      к старику дяде   , улаженную распрю   , поход молодого Фортинбраса в Польшу и его возвращение в конце трагедии   ; равно как возвращение Горацио из Виттенберга    , желание Гамлета отправиться туда   , путешествие Лаэрта                во Францию    , приезд его обратно    , ссылку Гамлета в Англию    , пленение его морскими разбойниками   , смерть обоих царедворцев как следствие предательского письма   , — всех этих обстоятельств и событий хватило бы на объемистый роман    , но единству трагедии    , в особенности когда у героя нет плана действий   , они наносят большой ущерб  ,                а посему в высшей степени порочны   . Эти пороки подобны временным подпорам   , которые нельзя снять   ,                не подведя под здание прочную стену    . Итак    , я предлагаю ничего не трогать в первых больших сценах   , а наоборот   , по возможности сберечь их    , зато все внешние    , отдельные    , рассеянные повсюду и рассеивающие внимание мотивы отмести разом    , заменив их одним  -   единственным  . 
— Каким именно    ? — встрепенувшись    , спросил Зерло   .— Он и гак заложен в самом произведении   . Я только правильно применяю его    . Мотив этот — смута в Норвегии    . Вот вам для ясности мой план    . После смерти отца Гамлета среди недавно покоренных норвежцев вспыхивает волнение   . Тамошний наместник посылает в Данию своего сына Горацио   , старинного школьного товарища Гамлета    , превзошедшего сверстников в отваге и житейской        мудрости    , дабы он поторопил со снаряжением флота    , которое при новом    , преданном распутству короле подвигается крайне туго    . Горацио знавал старого короля   , был участником последних его битв и заслужил его благоволение    , таким образом первая сцена с призраком ничего не потеряет    . Новый король дает Горацио тут же аудиенцию и отсылает Лаэрта в Норвегию с известием    , что флот не замедлит прибыть    , меж тем как Горацио получает приказ ускорить снаряжение    ; мать же не дозволяет Гамлету    , как он желал    , выйти в море вместе с Горацио   .                — Слава тебе господи    ! — воскликнул Зерло    . — Таким путем мы избавляемся от Виттенберга с университетом   , который всегда был для меня камнем преткновения    . Я всемерно одобряю вашу мысль   : тогда, кроме двух отдаленных образов — Норвегии и флота    , — зрителю ничего не нужно домысливать    ; все остальное он видит    , остальное происходит перед ним    , и у него нет надобности гонять свое воображение по всему свету   .                — Теперь вам ясно    , как я дальше буду соединять остальное    , — продолжал Вильгельм   . — Когда Гамлет открывает другу злодеяние своего отчима    , Горацио советует ему тоже ехать в Норвегию    , заручиться там поддержкой армии                и вернуться с вооруженной силой    . Так как Гамлет становится слишком опасен королю и королеве    , они                не видят удобнее средства отделаться от него    , чем отправить его во флот    , приставив наблюдать за ним Розенкранца                и Гильденстерна    ; а так как тем временем воротился Лаэрт    , распаленного смертоубийственным гневом юношу собираются послать ему вдогонку    . По причине противного ветра флот остается в гавани   ; Гамлет возвращается снова  , для его блуждания по кладбищу можно найти удачную мотивировку    ; поединок с Лаэртом в могиле Офелии настолько важен    , что обойтись без него невозможно  . После этого король может решить    , что лучше избавиться от Гамлета                здесь    , на месте    ; пиршество в честь его отбытия и мнимого примирения с Лаэртом обставляется весьма                торжественно  , с рыцарскими играми    , где Гамлет и Лаэрт фехтуют между собой     . Без четырех трупов я закончить                не могу    , никто не должен остаться в живых    . Народу вновь даровано выборное право    , и Гамлет   , умирая  , передает свой голос Горацио   ...
—  То    , что происходит за пределами сцены    , чего зритель не видит    , что он должен себе представить   , —                служит как бы фоном    , на котором движутся действующие лица    . Простая и широкая панорама флота и Норвегии придется здесь очень кстати    ; если полностью убрать ее    , останется чисто семейная драма и великая идея                гибели целой династии через внутренние злодеяния и непотребства не будет выражена во всей своей значительности    . Если же сам фон будет многообразен    , подвижен и сложен    , он повредит выразительности действующих лиц    .                Тут Вильгельм снова встал на защиту Шекспира    , доказывая    , что писал он для жителей островов   , для англичан   , которым    привычный фон — корабли да морские странствия    , побережье Франции да каперы    , а нас отвлекает                и сбивает с толку то    , что совершенно привычно для них    .
— Шекспир вводит приезжих актеров    , имея в виду двойную цель    . Прежде всего    , тот из них    , что с таким неподдельным чувством читает монолог о смерти Приама    , производит глубокое впечатление на самого принца      , бередя совесть нерешительного юноши     ; таким образом     , эта сцена становится прелюдией к той    , в которой маленькое представление оказывает столь большое действие на короля    . Гамлет посрамлен актером    , который полон такого большого участия к чужим вымышленным страданиям    , и в нем тотчас же зарождается мысль тем же способом испытать совесть отчима     . Что за великолепный монолог заключает второй акт    ! С какой радостью я произнесу его :                «  Какой же я холоп и негодяй    ! //   Не страшно ль    , что актер приезжий этот    // В фантазии   , для сочиненных                чувств   ,   //   Так подчинил мечте свое сознанье  , //    Что сходит кровь со щек его    , глаза //   Туманят слезы  , замирает голос   , //    И облик каждой складкой говорит   , //    Что он живет   ! А для чего в итоге   ?    //   Из  -   за Гекубы   !                //  Что он Гекубе     , что ему Гекуба   ?    //    А он рыдает   »  .
Но  вот   речь зашла о призраке    «    …   обещались же приехать еще актеры    , среди которых может оказаться подходящий человек   .  «    Подходящий  человек  был  обещан    по  вере  в  чудо  .  Это интересно  само  по  себе .
«  Нам ведомо    , удивительный юноша    , твое затруднительное положение    . Ты едва находишь людей для                «  Гамлета    »    , не говоря уже о призраках    . Твое рвение достойно чуда    . Чудеса мы творить не умеем   , но нечто чудесное должно свершиться    . Имей веру   , и в урочный час явится призрак    ! Будь мужествен и жди спокойно   . Ответа не требуется    , твое решение станет нам известно    »  … С этой загадочной запиской он поспешил к Зерло   .
Общение с Вильгельмом благоприятно сказалось на нем   . Он стал больше говорить об искусстве   .                Ведь как  -   никак                он был немец   , а эта нация любит давать себе отчет в том    , что делает   .                Вильгельм записывал некоторые из таких бесед    ;
—    Обещаю подать на сей раз в комическом виде весьма почтенного человека    : постараюсь в тех местах   , где надо   , как можно выигрышнее изобразить присущее ему спокойствие и равновесие    , суетность и важность    , учтивость                и развязность    , независимость и опасливость    , чистосердечное лукавство и лживую правдивость  . Я куртуазнейшим образом представлю и преподнесу эдакого седовласого   , добросовестного   , неизменно приспособчивого полуплута  ,                в чем большую помощь окажут мне грубоватые и резковатые мазки нашего автора    . Я буду говорить   , как книга   ,                когда подготовлюсь заранее    , и как шут   , когда разойдусь   . Я буду глупцом   , подлаживаясь ко всякому   ,                и хитрецом   , не желая замечать    , что меня поднимают на смех    . Редко случалось мне с таким наслаждением                и с таким задором браться за роль   .
— …  как ни тщательно изучал я всю трагедию    , признаюсь    , от желания сыграть Гамлета я впал в жестокое заблуждение    . Чем больше вникаю я в роль   , тем яснее вижу    , что во всем моем облике нет ни одной черты  , похожей на шекспировского Гамлета    . Вдумываясь    , как безупречно в этой роли одно связано с другим    , я теряю надежду произвести хоть мало   -   мальскоо впечатление   .
— Вы весьма добросовестно подходите к новой своей деятельности   , — заметил Зерло   , — актер   , как может   , приспосабливается к роли    , а роль    , как должно   , подгоняется к нему    . Каким же Шекспир обрисовал Гамлета    ? Неужто   он   так уж несхож с вами    ?
— Прежде всего Гамлет белокур    , — отвечал Вильгельм   .
Как уроженец Дании    , как северянин он непременнэ должен быть белокурым и голубоглазым    .
Точно это нигде не сказано    , но в сочетании с другими местами мне это кажется неопровержимым   . Ему трудно фехтовать    , пот бежит у него по лицу    , и королева говорит    : «    Он тучен    , пусть дух переведет   »   .                Как же тут вообразить его иначе    , нежели белокурым и в теле     ? Темноволосые редко бывают таковы в молодые года   . А разве меланхолические колебания    , мягкую грусть и деятельную нерешительность не вернее примыслить к такому облику    , чем к стройному чернокудрому юноше    , от коего ждешь больше решимости и расторопности    .
— Не навязывайте нам вашего дородного принца    . Лучше подайте нам какое  -   нибудь qui pro quo    , которое увлекло                и умилило бы нас    . Нам куда важнее авторского замысла наше удовольствие    ,  мы требуем   , чтобы нас увлекали красотами    , которые нам сродни    …
…    пришли к такому выводу   : в романе    , как и в драме    , мы видим человека и действие    . Различие между этими двумя литературными родами заключается не только во внешней форме    , не в том    , что в драме персонажи сами говорят    , а в романе о них обычно рассказывают   . К сожалению    , многие драмы — всего лишь роман в диалогах   ,                и вполне возможно написать драму и письмах    . В романе должны быть преимущественно представлены мысли и события , в драме — характеры и поступки   . Роману нужно развертываться медленно   , и мысли главного героя должны любым способом сдерживать    , тормозить устремление целого к развитию    . Драме же надо спешить   , а характер главного героя должен сдерживаться извне в своем стремлении к концу    . Герою романа надо быть пассивным    , действующим                в малой дозе    ; от героя драмы требуются поступки и деяния    . Грандисон   , Кларисса    , Памела   , Векфилдский священник и даже Том Джонс— если не всегда пассивные   , то   , во всяком случае   , тормозящие действие персонажи  ,               а все события в известной мере сообразуются с их образом мыслей    . В драме герой ничего с собой не сообразует   ,                всё ему противится    , а он либо сдвигает и сметает препятствия со своего пути    , либо становится их жертвой   .                Все единодушно признали    , что в романе допустима игра случая    , однако направляет его и управляет им образ                мыслей героев   ; зато судьба    , толкающая людей без их участия    , силой не связанных между собой внешних причин                к непредвиденной катастрофе   , вводится только в драму    ; что случай может создавать патетические   , но отнюдь                не трагические ситуации    ; судьба же непременно должна быть грозной и становится в высшем смысле трагической   , когда роковым образом связывает между собой независимые друг от друга недобрые и добрые дела   . Эти рассуждения привели все к тому же несравненному «   Гамлету    » и к особенностям этой пьесы   . Говорилось   , что тут  , собственно  , даны лишь мысли героя и лишь события руководят им    , отчего в пьесе есть длинноты романа   ; но коль скоро план начертан судьбой    , а в основе лежит страшное деяние и героя все наталкивает на страшное деяние  , пьеса в высшем смысле трагична и не терпит иного исхода    , кроме трагического   .
И  тут  выходит  вновь ирония  автора  « Вильгельма  Мейстера  «  :
— Ведь обычно смешно слушать   , когда актеры толкуют об изучении   ; для меня это все равно   , как если бы вольные каменщики    говорили о кладке стен   ...
…   не будем напирать на силу духа и на чувства   . Куда надежнее просто   -   напросто растолковать сперва нашим друзьям буквальный смысл и дать им толчок к пониманию сути   . У кого есть талант   , тот сам поспешит отыскать                умное   , исполненное чувства выражение   , а у кого таланта нет   , тот не будет   , по крайней мере   , совсем уж фальшиво играть и декламировать   . Ни у актеров   , ни вообще у людей не встречал я ничего хуже самомнительной претензии проникнуть в дух    , не поняв и не усвоив буквы   ...
все мужчины стали обучаться военному строю  .
— Столько приходится актерам играть военных   , — говорили эти друзья    , — и как же прискорбно видеть  , когда люди , начисто лишенные выправки   , болтаются по сцене в мундире капитана или майора   …
 Вильгельм и Лаэрт первыми подчинились унтер  -   офицерской муштре   , ревностно продолжая при этом упражняться                в фехтовании ... на первой аудиенции король и королева должны были сидеть на троне   , придворные стоять по бокам  ,                а среди них    , смешавшись с толпой    , — Гамлет   .
— Гамлет должен держаться спокойно   , — объяснял он   , — черная одежда и так достаточно отличает его  .                Ему следует скорее скрываться   , чем выставлять себя напоказ   . Лишь когда окончится аудиенция   , когда король заговорит с ним как с сыном   , тогда пусть приблизится   , и сцена пойдет обычным порядком   .
Еще одну капитальную трудность составили те два портрета   , о которых так страстно говорит Гамлет в сцене с матерью .
— На мой взгляд   , — заявил Вильгельм   , — надо   , чтобы портреты в натуральную величину виднелись в глубине комнаты возле входной двери   , причем старый король в тех же доспехах   , что и тень его   , должен находиться                по ту сторону   , откуда она появится    . Мне хочется    , чтобы правой рукой он делал повелительный жест   , стоя вполоборота    , как бы глядя через плечо    , дабы вполне уподобиться удаляющейся через дверь тени   .                Если в эту минуту Гамлет будет смотреть на тень   , а королева на портрет — впечатление получится грандиозное   .                Отчим должен быть изображен хоть и с королевскими атрибутами    , но много невзрачнее отца    .
— Вы по   -    прежнему неумолимо требуете    , чтобы Гамлет в конце умирал    ? — спросил Зерло  .                — Как я могу сохранить ему жизнь    , если вся пьеса гонит его к смерти   ? — отвечал Вильгельм   .
— Но публика хочет, чтобы он жил    .
•- Я рад угодить ей в любых других случаях   , но тут это невозможно   ;
— Кто платит деньги   , тот вправе требовать товар себе по вкусу   .
— До известной степени    . Но большая публика заслуживает   , чтобы ее уважали    , а не уподобляли малым ребятам ,              у которых только и норовят выудить деньги    . Давая публике то   , что хорошо   , надо постепенно прививать ей интерес                и вкус к хорошему    , и она с удвоенным удовольствием выложит свои денежки    , потому что ни разум   , ни даже благоразумие не поставят на вид эту трату    . Публику можно ублажать    , как любимого ребенка   , и   , ублажая  , исправлять    , а в дальнейшем и просвещать    ; но отнюдь не как вельможу и богача   , с целью увековечить                заблуждение    , из которого сам извлекаешь пользу   …
А  вот  и  явление  призрака  : 
«  Благой ли дух ты или ангел зла    , // Дыханье рая    , ада ль дуновенье   , //   К вреду иль к пользе помыслы твои   ,                //  Я озадачен так твоим явленьем    , // Что должен расспросить тебя   , и вот // Как назову тебя    : отец мой   , Гамлет  , // Король    , властитель датский    , отвечай    !    »
 На публику это явно произвело сильнейшее впечатление    . Призрак поманил   , принц последовал за ним под бурные рукоплескания    . Сцена переменилась    , и когда они дошли до самой отдаленной точки   , призрак неожиданно остановился и обернулся    , вследствие чего Гамлет оказался прямо перед ним   . С жадным любопытством заглянул Вильгельм за решетку спущенного забрала    , но рассмотрел лишь глубоко запавшие глаза и благородной формы нос .                С трепетом всматриваясь    , стоял он перед ним    ; лишь когда первые слова раздались из  -   под шлема и благозвучный  , чуть хрипловатый голос произнес   : «    Я дух родного твоего отца   »   , — Вильгельм    , содрогаясь    , отступил на несколько шагов    , и публика    , как один человек     , содрогнулась вместе с ним    . Голос всем показался знакомым   , Вильгельму почудилось даже сходство с голосом его отца  ... в речи призрака звучала скорее глубокая обида   , нежели скорбь    , обида благородного духа    , неизбывная    , беспредельная    . Это была печаль высокой души   , которая отрешилась от всего земного    , но терпит безмерную муку    . В конце концов призрак спустился под землю    ,                но каким  -   то странным образом — легкая серая дымка   , словно пар    , поднявшаяся из люка    , заволокла                его и потянулась вслед за ним    . Тут возвратились друзья Гамлета и поклялись на мече    . А старый крот был                скор под землею    , и где бы они ни становились    , у них из  -    под ног слышался голос    : «   Клянитесь   !   »                Они перебегали с места на место    , словно под ними горел пол    . И всякий раз там    , где они стояли   , над полом поднимался язычок пламени    . Это усиливало эффект и производило на всех зрителей огромное впечатление  .   «
Ещё  бы  , призрак  ушёл  в геену  огненную  .
 Кто  был  на  самом  деле  актёр  , с  таким  чувством  играющий  призрака  ,  откроется  тогда  ,  когда  Вильгельм  придёт    в  так  называемую  Братскую  общину  .
«   …   Ярно пришел в назначенный час и повел Вильгельма знакомыми и незнакомыми покоями замка   , а потом несколькими галереями    , пока они не достигли огромной старинной двери    , накрепко обитой железом   . Ярно постучался    , дверь приотворилась ровно настолько    , чтобы мог протиснуться один человек   . Ярно втолкнул Вильгельма    , а сам за ним не последовал    . Вильгельм очутился в темном и тесном помещении    ; кругом царил мрак  ,            а сделав шаг вперед    , он снова натолкнулся на препятствие    . Голос   , как будто ему знакомый   , крикнул  : « Войди ! » — и тут только он заметил   , что пространство    , где он находится    , по сторонам завешено коврами   , а сквозь них пробивается слабый свет    . «    Войди   !    » — повторил голос    ; он приподнял ковер и вошел   . Зала  , в которой он оказался   , по всему видимому   , раньше была капеллой   ; вместо алтаря на возвышении в несколько ступеней помещался огромный стол    , покрытый зеленым ковром    , задернутый занавес позади стола   , очевидно   , закрывал                какую  - то картину    , а по бокам стояли шкафы искусной резной работы с решетками из тонкой проволоки   ,                как бывает в библиотеках    , только вместо книг он увидел множество свитков    . Зала была безлюдна   ; восходящее солнце приветливо сияло сквозь цветные стекла окон навстречу Вильгельму   .
— Садись    ! — приказал голос   , как будто исходивший из — за алтаря   . Вильгельм сел в тесное креслице у самого               входа   : другого седалища в зале не было    , и ему пришлось удовольствоваться этим    . Хотя утреннее солнце и слепило его    , кресло нельзя было сдвинуть с места    , так что оставалось лишь прикрыть глаза рукой  .
Но вот с легким шорохом раздвинулся занавес над алтарем   , и внутри пустой рамы обнаружилось темное отверстие   .
Из него выступил мужчина в обычной одежде и   , поклонившись Вильгельму   , обратился к нему   :   
— Конечно    , вы узнаете меня    ? Конечно    , помимо всего прочего    , вы желали бы узнать   , где находится теперь художественная коллекция вашего деда    ? Припоминаете вы картину    , так пленившую вас   ? …
Вильгельм без труда узнал незнакомца    , который в достопамятную ночь беседовал с ним в гостинице   .
— Быть может   , на сей раз нам легче будет столковаться касательно судьбы и натуры   ?
Вильгельм не успел ответить    , как занавес вновь поспешно задвинулся   .
 «    Удивительное дело    , — подумал он    , — неужто между случайными событиями существует взаимная связь   ?                И то    , что мы именуем судьбой    , — всего лишь случайность    ? Где может находиться дедушкина коллекция    ?                И почему в эти торжественные минуты надо напомнить мне о ней   ?    »
Мысли его были прерваны    , потому что занавес раздвинулся снова и глазам его предстал человек    ,                в котором он сразу же узнал сельского священника    , совершившего прогулку по реке с ним и с его веселой компанией   . Он напоминал аббата    , но как будто и не был одним с ним лицом   .
С достойным видом и с улыбкой на устах тот повел такую речь   :
— Воспитателю людей должно не ограждать от заблуждений   , а направлять заблуждающегося и даже попускать                его полной чашей пить свои заблуждения — вот в чем мудрость наставника   . Кто лишь отведал заблуждения   ,                тот долго будет привержен ему    , будет ему рад    , как редкостному счастью    , кто же до конца испил чашу   , тот неминуемо поймет   , что заблуждался    , ежели только он в своем уме   .
Занавес задвинулся снова   , и у Вильгельма было время поразмыслить   .
« О каком заблуждении говорил этот человек   , — думал он   , — как не о том   , что всю жизнь преследовало меня   ,                ибо я искал образования там    , где его не найдешь    ; я воображал    , что могу развить в себе талант    , к которому                у меня не было ни малейших задатков   !   »
Занавес раздвинулся теперь стремительно    , в раме показался офицер и проронил как бы мимоходом  :
— Научитесь узнавать людей    , достойных доверия   !
Занавес сомкнулся    , и Вильгельму не пришлось ломать голову    , дабы признать того самого офицера    , что обнимал                его в графском парке и по чьей вине Вильгельм заподозрил в Ярно вербовщика    . Но каким образом тот попал сюда                и кто он такой    , — осталось для Вильгельма полнейшей загадкой   .
«  Ежели столько людей принимали в тебе участие    , наблюдали твой жизненный путь и знали    , что бы следовало                тебе делать    , почему они не направляли тебя строже    , решительнее    ? Почему потворствовали твоим забавам   ,                а не отвлекали тебя от них   ?   »
— Не обвиняй нас   , — раздался голос   . — Ты спасен   , ты на пути к цели   . Ни в одной своей глупости ты не раскаешься и ни одну не захочешь повторить   , — лучший удел не может выпасть человеку   .
Занавес разверзся    , и во всех своих доспехах в раме явился старый король Датский   .
— Я дух твоего отца   , — промолвил образ на портрете   , — и удаляюсь утешенный    , ибо упования мои исполнились для тебя в большей мере   , чем дано было мне постичь их   . На кручи взбираются лишь обходными тропами  , а на равнине от одного места к другому ведут прямые пути   . Прощай и вспоминай меня   , когда будешь вкушать то  , что я тебе уготовал .
Вильгельм был потрясен   , ему слышался голос отца    , но Это был тот и не тот голос    ; смешение действительности                и воспоминания привело его в полнейшее замешательство    . Не успел он опомниться    , как появился аббат и встал                за зеленым столом    .— Подойдите сюда    ! — позвал он изумленного друга   . Вильгельм подошел и поднялся                по ступеням . На столе лежал небольшой свиток   .
— Вот предназначенное вам Наставление   , — заявил аббат   . — Проникнитесь им   , оно содержит мысли первостепенной важности    . Вильгельм взял свиток   , развернул его и прочел   : НАСТАВЛЕНИЕ  .
Искусство вечно    , жизнь коротка    , суждение трудно    , случай быстротечен    . Действовать легко   , мыслить трудно , претворять мысль в действие — нелегко.    Всякое начало радостно   , порог — место ожидания    . Мальчик дивится  , впечатление руководит им   ,  ОН  УЧИТСЯ  ,  ИГРАЯ  , суровая правда его пугает  . Подражание присуще нам от рождения , но трудно распознать    , что достойно подражания    . Редко открываем мы прекрасное   , еще реже умеем его оценить   . Нас манит высота    , но не ступени к ней    ; обратя взор на вершину    , мы предпочитаем идти равниной   . Преподать художество можно лишь отчасти    ; художнику оно нужно целиком    . Кто научился ему вполовину   , постоянно ошибается и много говорит   ; кто овладел им полностью   , тот занят делом   , а говорит редко или погодя   . У тех нет тайн и нет силы    , учение их — точно испеченный хлеб   , вкусный и сытный на один день   ; но муку нельзя сеять   , а семена незачем молоть    , слова хороши    , но они не самое лучшее  . Лучшее в словах не выразить   . Превыше всего дух   ,                что вдохновляет нас к действию   . Действие постигается лишь духом и воспроизводится им   . Никто не знает   , что делает   , поступая как должно   . Но недолжное мы всегда сознаем   . Кто орудует только знаками   , тот педант   , ханжа или тупица   . Таких великое множество   , и вместе им раздолье   . Их болтовня отталкивает ученика   , а упрямая их посредственность запугивает самых лучших.    Учение настоящего творца служит к вразумлению ,                ибо где недостает слов , там за себя говорит дело  . Настоящий ученик научается извлекать                неизвестное из известного и тем приближается к  МАСТЕРУ    .
— Довольно    ! — крикнул аббат   . — Остальное в свое время   . А теперь поройтесь по шкафам   .
Вильгельм подошел и стал читать надписи на свитках   . К своему удивлению    , он обнаружил стоявшие в ряд свитки , содержащие годы учения Ярно   , а также Лотарио   , его самого и еще многих других  , чьи имена были ему неизвестны .
— Могу я надеяться   , что мне дозволено будет развернуть Эти свитки   ?
— Отныне здесь   , в зале   , для вас нет ничего запретного   .
—  Могу я задать один вопрос  ?
— Разумеется   . И вы вправе рассчитывать на исчерпывающий ответ   , если дело идет о чем   -   то   , что близко вашему сердцу и должно быть ему близко   .
— Так вот    ! Вы    , загадочные и мудрые люди    , проникающие взором во многие тайны    , можете вы сказать мне  , правда ли   , что Феликс мой сын  ?(  от  Марианы  )
— Хвала вам за этот вопрос   ! — вскричал аббат и от радости захлопал в ладоши    . — Да    , Феликс ваш сын   .                Клянусь самым священным    , что таим мы между собой   , Феликс — ваш сын   ! И его усопшая мать помыслами своими               не была недостойна вас   . Примите же это милое дитя из наших рук   , оглянитесь и позвольте себе быть счастливым  !
Услышав за своей спиной шорох   , Вильгельм обернулся и увидел детское личико   , которое плутовато выглядывало из — за ковров у входа   , — это был Феликс   . Как только его увидели    , мальчик сразу же шаловливо спрятался  .
— Иди сюда    ! — крикнул аббат    . Ребенок вбежал    . Отец бросился ему навстречу    , схватил его в объятия                и прижал к своему сердцу    .— Да    , я чувствую — ты мой    ! — воскликнул он   . — Каким небесным даром обязан                я своим друзьям    ! Мальчик мой    , как ты очутился здесь именно в эту минуту  ?
— Не спрашивайте   , — приказал аббат   , — хвала тебе   , юноша   .
ГОДЫ  ТВОЕГО  УЧЕНИЯ   МИНОВАЛИ  _  ПРИРОДА  ОПРАВДАЛА  ТЕБЯ   .  (  ещё  один  судья  -  ПРИРОДА  )
Вильгельм смотрел на природу новым взглядом — любопытство и любознательность ребенка впервые показали ему   ,                как был он безразличен ко всему    , что находилось вне его   , как мало по  -    настоящему видел и знал   . Этот день , самый отрадный в его жизни   , как будто положил начало его собственному образованию   ; он чувствовал необходимость учиться    , меж тем как призван был учить   .
Ярно и аббат больше не показывались   ; они появились лишь к вечеру и привели с собой какого  -   то гостя  .
Вильгельм поспешил ему навстречу в изумлении    , не веря своим глазам   , — это был Вернер   , который тоже на миг остолбенел при виде его    . Они обнялись очень нежно  … 
Ярно и аббат как будто совсем не удивились этой встрече и предоставили друзьям вволю распространяться о прошлом и настоящем   . Вернер со всех сторон оглядывал друга    , поворачивал его туда и сюда   , так что тот даже засмущался  .
Вернер не получил последнего письма Вильгельма   : их контора и была тем торговым домом  , совместно с коим                Лотарио намеревался купить земельные угодья   . Именно это дело и привело Вернера сюда   . Он никак не ожидал столкнуться здесь с Вильгельмом   . Едва все было оговорено в общих чертах  ,   как Вернер пожелал сыграть в ломбер   ,                и Ярно с аббатом не замедлили составить ему партию    ; он    , видите ли    , так пристрастился к картам   , что вечер был ему не в радость без игры ...
—на своем актерском поприще я привык к любым кривотолкам   . В самом деле   , как могут люди составить себе правильное мнение о наших поступках   , когда те предстают перед ними без связи   , урывками,   в самой небольшой своей доле   , ибо добро и зло творится втайне и наружу выходит лишь самое несущественное   . Актеров и актрис — тех ставят на подмостки   , со всех сторон зажигают свет    , все действие проворачивается в считанные часы   , однако даже                тут мало кто способен разобраться в происходящем   .
 Вот сейчас ты на человека похож   , не хватает только косы   ,   в которую не мешает заплести волосы    , иначе тебя    , чего доброго    , примут в дороге за еврея   и потребуют уплатить пошлины и подорожную  .
 — О    , СКОЛЬ   ИЗЛИШНЫ   СТРОГОСТИ  МОРАЛИ   , РАЗ  ПРИРОДА  ЛЮБОВНО  ВОСПИТЫВАЕТ  НАС  ТАКИМИ  ,   КАК  НАМ  НАДЛЕЖИТ  БЫТЬ  !  — восклицал он   .  «
(  И  ГДЕ  МОЖНО  УВИДЕТЬ  ТАКУЮ ПРИРОДУ   ?  ТАК  И  ХОЧЕТСЯ  СПРОСИТЬ  В  ЭТОМ  МЕСТЕ  !  )
И  понимаю  ,  что  это веяния  от  Жана  - Жака  Руссо  о  природном  добром  дикаре  .
И  даже  Лев  Толстой  носил  на  своей  шее   медальон  с  изображением  Руссо   так  ,  как  некоторые  носили  ладанку  . 
«  …   И сколь же нелепы требования бюргерского общества    , которое сперва сбивает нас с толку и направляет по ложному пути    , а затем требует от нас больше    , нежели сама природа    ! Плохо то воспитание   , которое    разрушает действеннейшие средства воспитания подлинного и напоминает нам о конце    , вместо того   ,  чтобы одарять нас счастьем еще на пути к нему    !  » 
 Хотя он в жизни на многое насмотрелся    , — лишь наблюдая ребенка   , он вполне уяснил себе человеческую природу  . Театр   , как и мир    , представлялся ему кучкой высыпанных игральных костей    , где каждая кость показывает на верхней грани раз больше    , раз меньше очков   , но вместе они так или иначе составляют значительный итог  .
А здесь    , в ребенке   , он   , можно сказать    , видел отдельную игральную кость   , на разных гранях которой глубоко врезаны достоинства и недостатки человеческой натуры   .
…   он надумал потребовать   , чтобы Ярно добыл ему из башни свиток его годов учения   .
— Просьба ко времени   . — сказал Ярно   ; и Вильгельм получил свиток   .
Страшная минута наступает для человека благородного    , когда он доходит до убеждения    , что ему надо познать самого себя    . Перелом в жизни — тот же кризис   , а разве кризис не болезнь    ? С какой неохотой подходим мы после болезни                к Зеркалу   ! Мы чувствуем себя лучше   , а видим только следы миновавшего недуга    . Однако Вильгельм был достаточно к тому подготовлен    , сами обстоятельства красноречиво взывали к нему   , друзья не слишком его щадили   , и   , хотя развернул он свиток с лихорадочной торопливостью   , по мере чтения он успокаивался   . Летопись его жизни была составлена в крупных и резких чертах    ; ни отдельные события   , ни преходящие впечатления не отвлекали его  , дружелюбные замечания общего характера служили указующим перстом   , не унижая его   ; впервые перед ним предстал его образ   , увиденный извне   , но не второе «  я   »   , как в зеркале   , а другое «  я   »   , как на портрете   ; правда   , некоторых своих черт мы не узнаем   , зато радуемся    , что мыслящий ум постарался так нас постичь   , а большой талант — так запечатлеть   , что сохранился образ того   , каким мы были   , и ему суждено пережить нас самих …
 (   да  ,  в   написанной книге  о  нём   книге  .  ) 
 «Право же    , истинное искусство подобно хорошему обществу   , — мысленно восклицал он  , — оно наиприятнейшим образом дает нам познать ту меру   , по которой и для которой построен наш внутренний мир   »  .
… Неизъяснимо приятное впечатление произвели на него статуи и бюсты из собрания его деда   . В нетерпении поспешил                он к той картине     , что изображала больного царского сына    , и она   , как и в детстве   , пленила и умилила его .
— Коль скоро я нахожусь в кругу вашей семьи   , — предположил Вильгельм   , — значит   , и аббат    , упомянутый                в манускрипте    , — одно лицо с тем странным загадочным человеком    , которого по ходу удивительнейших событий                я повстречал в доме вашего брата     ? Не откажите подробнее поведать мне о нем  .
— О нем можно рассказать многое     ; лучше всего я осведомлена о его воздействии на наше воспитание   .                Он был убежден    , по крайней мере    , некоторое время    , что воспитывать надо с оглядкой на природные склонности   . Как он мыслит сейчас   , мне неизвестно    . Он утверждал    :     деятельность — первое и главное для человека 
(  А  вот  это  -  Фауст  ,  который  в  книге  Библии   Бытие  хотел  поставить вместо  «  В  начале  было Слово  «   
«  В  начале  было  дело  «   .   Это  фаустовский  взгляд  . )    ,   и без склонности   , без врожденного тяготения                к ней делать ничего нельзя  . «   Люди признают   , — имел он обыкновение говорить   , — что поэтом рождаются   ,                Это же признается и для других видов искусства    , потому что иначе нельзя и потому что таким проявлениям человеческой натуры трудновато подражать с мало   -    мальски заметным успехом    , но если приглядеться                внимательнее , окажется     , что всякая    , даже скромная    , способность нам врождена   , а неопределенных способностей не бывает вовсе   . Но наше непоследовательное    , беспорядочное воспитание порождает в человеке неуверенность    , возбуждает желания    , вместо того чтобы поощрять склонности и вместо того чтобы развивать врожденные способности    , направляет старания на предметы    , зачастую несогласные с нашей природой  , которая силится освоить их   . Подросток    , юноша    , которому случается плутать на своем собственном пути   , более мне по душе    , нежели люди    , твердо шагающие по пути    , чуждому им   . Если первые самостоятельно или под чьим  -  то водительством отыщут верный    , то есть согласный с их природой путь   , они уже больше не сойдут с него  , меж тем как вторым грозит ежеминутная опасность сбросить чуждое иго и предаться безудержному своевольству   »   ...
Тут они как раз вернулись к главному зданию    . Широким коридором она провела его к двери    , перед которой лежали два гранитных сфинкса    . Сама дверь    , на египетский лад    , слегка суживалась кверху    , и ее медные створки приуготовляли к строгому и даже страшному зрелищу     . Как же приятна была неожиданность    , когда опасение разрешалось чистейшей радостью    , ибо посетитель вступал в залу    , где искусство и жизнь вытесняли всякую мысль                о смерти и могиле    . В стенах были сделаны углубления для стоявших там саркофагов    , в колоннах между ними имелись ниши    , украшенные погребальными урнами и вазами    , остальные поверхности стен и свода сплошь были поделены                на поля различных размеров    , где в обрамлении веселых и пестрых гирлянд   , венков и орнаментов помещались веселые и глубокомысленные картины    . Отдельные архитектурные детали были облицованы прекрасным мрамором   , желтым                с красноватым оттенком    , голубые полосы удачного химического состава под лазурный камень    , радуя глаз в силу контраста     , сообщали всему вкупе цельность и связность    . Роскошь этого убранства была выдержана в безупречных архитектонических соотношениях    , и каждый входящий как бы возносился над самим собой   , через гармоническую стройность искусства впервые познавая    , что такое человек и чем он может быть   . Напротив двери была изваяна                из мрамора статуя почтенного мужа    , который покоился на великолепном саркофаге   , опершись на подушку   .                Перед собой он держал свиток и как бы углубился в него с безмолвным вниманием    . Свиток был расположен таким образом    , чтобы каждый свободно мог прочитать начертанные на нем слова    , они гласили   : «   Помни о жизни   ! »
…   все виденное вами в башне    , собственно, лишь наследие юношеского увлечения   , которое поначалу почти всем посвященным внушало самые уважительные чувства,    а ныне обычно вызывает лишь усмешку   .
— Значит    , этими высокими символами и словами попросту играют   , — вскричал Вильгельм  , — нас торжественно вводят в помещение    , вселяющее благоговейный трепет   , поражают нас загадочными видениями   , вручают нам свитки с премудрыми    , замысловатыми изречениями   , в которых мы   , правда   , мало что можем уразуметь   , сообщают нам  , что доселе мы были только учениками   , выдают нам аттестат   , хотя мы не стали ни на волос умнее  …
— Пергамент при вас    ? — спросил Ярно   . — Он содержит много ценного   , ибо те изречения общего характера взяты                не с потолка    ; конечно    , они представляются пустыми и темными тому   , кто не может связать их с личным опытом . Дайте же мне так называемое Наставление   , ежели оно у вас недалеко   .
— Еще бы    , совсем близко   , — отвечал Вильгельм   , — такой талисман надо постоянно носить на груди  .
— Ну   , кто знает    , не придет ли время    , когда для его содержания найдется место у вас в сердце и в голове   ,                — с улыбкой заметил Ярно    .
Ярно заглянул в свиток и пробежал глазами первую его половину   .
— Здесь речь идет о развитии художественного вкуса    , Это пускай обсуждают другие    ; во второй части                говорится о жизни    , и тут я более сведущ   .
Он начал читать отдельные места    , перемежая их соответствующими замечаниями и рассказами  .
— Склонность молодежи к тайне    , к торжественным действиям и к громким словам чрезвычайно велика и нередко служит признаком незаурядной натуры.     В эти годы человека    , хоть смутно и неясно    , тянет к чему   -   то   , что затронуло                и потрясло бы все его существо    . Юноша    , предчувствуя многое   , думает много обрести    , познав тайну    ,    и   , много вкладывая в тайну     , считает, что действовать нужно через тайну    . Такое умонастроение аббат поддерживал                в одном молодом обществе    , частью исходя из своих принципов    , частью по склонности и привычке   , ибо в свое время был связан с неким обществом    , которое многое вершило втайне    . Мне такой образ действий был не по душе   . Я был старше других    , смолоду смотрел окрест ясным взглядом и во всем добивался ясности    ; превыше всего желал я познать мир    , каков он есть    , и заразил Этой страстью лучших из своих собратьев    , так что все наше образование чуть было не пошло по неверному пути — мы подмечали теперь только пороки и ограниченность ближних   , а себя мнили безупречными созданиями    . Аббат пришел нам па помощь    , объяснив    , что не следует наблюдать людей   , не думая об их развитии   . Да и самих себя мы    , пожалуй   , способны наблюдать и познавать только лишь в деятельности   .                Он советовал нам сохранить первоначальные формы нашего Общества   , вследствие чего в наших собраниях оставались теперь следы прежнего устава    , первоначальные мистические веяния сказывались на структуре целого   , в дальнейшем символически уподобившегося ремеслу    , которое возвысилось до искусства   . Отсюда и появились названия учеников  , подмастерьев и мастеров   . Мы желали смотреть на все своими глазами и создать собственный архив познавания мира   ; отсюда возникли многочисленные исповеди    , которые мы частично писали сами    , частично побуждали писать других   , из чего затем составлялись «   Годы учения   »   . Отнюдь не все люди пекутся о своем развитии  ; многим требуется лишь своего рода домашнее средство для укрепления здоровья   , рецепты  , как достичь богатства и всяческого благополучия  . Всех   , кто не научился мыслить самостоятельно    , мы либо дурачили разными мистификациями и фокусами   , либо попросту отстраняли    . Лишь тех напутствовали мы на свой лад   , кто живо чувствовал и ясно сознавал   , к чему он рожден   , и кто достаточно был искушен    , чтобы легко и радостно идти своей дорогой ....
Слушайте   : «    Тот   , в ком многое еще надо развивать   , с опозданием познает себя и мир.    Мало таких   ,                что богаты умом и способны к действию    . Ум расширяет кругозор человека    , но парализует волю     , действие животворит    , но ограничивает    »   .
— Прошу вас   , перестаньте читать эти загадочные речения   , — перебил Вильгельм  .
 — Они и без того уже совсем запутали меня   .
— А я про себя вывел такое заключение   , — подхватил Ярно   , — кто умеет играть лишь самого себя   , тот не актер    . Кто и внутренне и внешне не может перевоплощаться во множество образов    , не заслуживает этого звания ...                «   Следует опасаться такого таланта    , в котором не имеешь надежды достичь совершенства    , — продолжал Ярно   , заглянув в свиток    . — Сколько ни старайся   , но в конце концов   , полностью осознав все значение мастерства   , горько пожалеешь о времени и силах    , загубленных на жалкие потуги   »   .
— Значит ,    аббат помог мне сыграть Гамлета    , прислав актера на роль призрака   ?
— Да    , он утверждал    , что это единственный способ излечить вас   , ежели вы излечимы   .
— И потому оставил мне покрывало и заклинал меня бежать   ?
— Да    , он даже надеялся    , что представлением «   Гамлета   »     исчерпается весь ваш пыл ...
—   Скажите    , что же представляет собой человек    , коему я стольким обязан и могу предъявить столько упреков  ?
—    Вот за что мы так ценим его и что дало ему некую власть над всеми нами    , — начал Ярно    , — за независимый                и зоркий взгляд    , дарованный ему природой    , которым он улавливает все силы    , присущие человеку и способные развиваться каждая по  -   своему    . Люди   , даже самые лучшие   , всегда ограниченны   ; каждый ценит в себе                и в другом лишь определенные качества,     и лишь их поощряет   , и лишь их развитию способствует.   Аббат действует прямо противоположным образом    , все его интересует   , все радует   , все он желает понять   , всему помочь  .
Но тут мне надо снова заглянуть в свиток    ! — вставил Ярно    .
 — «   Только вся совокупность людей составляет человечество   , только все силы    , взятые вместе   , составляют мир . Между собой они часто приходят в столкновение и стремятся уничтожить друг друга   , но природа связует их и воссоздает снова    . От неосмысленной животной тяги к ремеслу до высшего проявления одухотворенного искусства   , от лепета и радостных возгласов ребенка до великолепного мастерства певца и оратора    , от мальчишеских драк до чудовищных средств обороны и захвата государств    , от мелкого благоволения и мимолетной влюбленности до пылкой страсти                и крепчайших уз    , от простейшего ощущения чувственного бытия до тончайшего предчувствия и чаяния духовного существования в отдаленном будущем    , — все это и еще немало другого заложено в человеке и ждет своего совершенствования    , но не в одном    , а и во многих    .    Каждый задаток важен и требует развития   .                Если кто - то способствует только прекрасному    ,     а другой — только полезному  , они лишь вместе составят человека   . Полезное помогает само себе    , ибо оно зарождается в гуще народа и никто без него не обходится    , прекрасное же требует помощи    , ибо немногие творят его     , а нуждаются в нем многие    »   .
—    Еще несколько строк   ,  в них сказывается весь аббат    : «    Одна сила господствует над другой   , но ни одна из них не может создать другую    ; в каждом задатке заложена только своя сила совершенствования   , а понимают это очень немногие из тех людей    , что берутся учить и действовать   »  .
— Я тоже этого не понимаю    , — признался Вильгельм    .
— Обо всем здесь изложенном вы еще не раз услышите от аббата    . Итак    , постараемся всегда ясно видеть                и запоминать   , чем мы одарены и что можем в себе развить   ; постараемся быть справедливыми к людям   , ибо мы заслуживаем уважения лишь в той мере    , в какой сами способны отдавать должное другим   .
…  Ваше дело — обдумывать и выбирать    , а наше — быть вам в помощь    . Человек не может быть счастлив    , доколе его неограниченные стремления сами пе поставят себе предела    . Опирайтесь не на меня    , а на аббата    ; думайте                не о себе    , а о том    , что вас окружает    .
— Невеселое занятие думать об очевидных чужих преимуществах в ту минуту,    когда никак не поладишь сам с собой   , — заметил Вильгельм    , — такие размышления подходят человеку спокойному    , а не тому    , кто обуреваем страстью и сомнениями   . — Спокойно и разумно размышлять нехудо в любое время   , и    , привыкая думать о чужих преимуществах , мы неприметно ставим на должное место собственные преимущества и тем самым без труда отказываемся от неподходящей нам деятельности   , к которой влечет нас фантазия    . Постарайтесь очистить душу от всяческих подозрений и опасений ! Вот идет аббат   , будьте приветливы с ним    ; скоро вы узнаете    , сколь многим еще обязаны ему   . Меня вы уже недолго будете видеть — я намереваюсь плыть в Америку    …
— Когда    вы вполне познакомитесь с нашим замыслом    , вы будете отзываться менее пренебрежительно...
Выслушайте меня    ! Надо хоть мало   -    мальски быть осведомленным в делах политических   , дабы приметить   , что нас ждут большие перемены    : собственность почти нигде не надежна  ...    Равновесие в человеческих делах устанавливается    , увы   , лишь посредством контрастов    . По нынешним временам никак не рекомендуется иметь владения только лишь в одном месте    , одним людям доверять свои деньги    …   мы нашли иной выход   : наша старая башня положит начало компании    , которая распространится по всем частям света   , и вступить в нее могут представители любой части света . Мы страхуем существование друг друга на тот случай   , ежели революция в какой  -   нибудь стране лишит кого  -   либо             из нас его владений    . С этой целью я и направляюсь в Америку    , дабы воспользоваться добрыми отношениями   ,                кои завязал там наш друг    . Аббат собирается поехать в Россию    . А вам    , коли вы согласны примкнуть к нашему Обществу    , предоставляется выбор либо помогать Лотарио в Германии   , либо отправиться со мной   . Я полагаю   , вам следует выбрать второе   , ибо совершить большое путешествие весьма полезно для молодого человека  .
Вильгельм собрался с духом и ответил   :— Подобное предложение стоит всемерно обдумать   , ибо моим девизом вскоре будет    : чем дальше прочь   , тем лучше   . Надеюсь   , вы подробнее познакомите меня со своим прожектом   . Быть может   , тому виной мое незнание света   , но мне кажется   , такой союз встретит непреодолимые трудности  …
— Волеизъявлением человека   , соорудившего это тихое жилище    , каждому новому пришельцу должен быть оказан торжественный прием    , — начал   аббат  . — После него    , строителя Этого дома    , создателя этого пристанища    …               это тесное пространство вмещает ныне две совсем различных жертвы суровой, самовластной и неумолимой богини смерти . Согласно строгим законам вступаем мы в жизнь   , сосчитаны дни    , кои дают нам созреть для созерцания света   ,                но для продолжительности жизни законов нет    . Слабенькая жизненная нить растягивается в непредвиденную длину   ,                а крепчайшую насильственно перерезают поясницы Парки    , которая   , как видно   , любит забавляться противоречиями .
Тема   театра  в  романе  .
 «    Если бы мы создали наш национальный театр    , — так восклицал молодой Шиллер в своем мангеймском докладе 1784 года   , — мы были бы уже нацией    !   »   Сильное  высказывание  !   о  том  , как  стать  нацией  не  много  , не  мало . 
Воспитанные на образцах классической древности, поборники идеи национального театра представляли себе таковой неким подобием афинского театра времен Эсхила  , Софокла и Еврипида   , куда стекались зрители изо всех городов  - республик Древней Греции   .
Ярно     вводит Вильгельма в общество   , напоминающее масонскую ложу   ; и ему же принадлежат напутственные               слова    , обращенные к Вильгельму   : «Человеку    , едва вступающему в жизнь   , хорошо быть о себе высокого мнения  , рассчитывать на приобретение всяческих благ и полагать   , что его стремлениям нет преград   ; но   , достигнув определенной степени духовного развития   , он много выиграет    , если научится растворяться в толпе   , если научится жить для других и забывать себя   , трудясь над тем    , что сознает своим долгом    . Лишь тут ему дано позпать себя самого   , ибо только в действии можем мы по  -    настоящему сравнивать себя с другими   »   .
Удивительно   , что Ярно   , человек   , в котором трезвый рассудок превышает все прочие его духовные силы  , проявляет ту же непогрешимую зоркость   , и соприкасаясь с менее близкой ему,    эстетической    сферой. Никто как он вводит Вильгельма не только в Общество башни    , но также и в огромный поэтический мир Шекспира    . С плодотворного общения с Ярно   , собственно   , и начинаются годы сознательного учения Вильгельма Мейстера  .
Ярно   встретится  и  во втором  романе  Гёте  «  Годы  странствий  Вильгельма  Мейстера  « .
О  котором  речь впереди  .