Глава 8

Они уже пробирались в глубь бункера. Коридоры были непривычно пусты — одни праздновали выигранное сражение, другие отправились обратно в дозор, третьи залечивали раны. Медикам сегодня не позавидуешь...

И наверняка у многих сегодня был траур. Олег до сих пор не знал, сколько людей погибло в этом бою. Только Руслан, идущий рядом, не давал впасть в уныние окончательно.

Морщась от боли многочисленных ушибов, Олег погрузился в мысли: «А что ты ожидал? Сергей бы тебе доходчиво объяснил: на войне — как на войне, что тут поделать. А всё-таки, так себе настроение... Главное теперь — держать Руслана подальше от всей этой мерзости, подальше от этого ада. Нельзя, не заслуживает он этого, чтобы и его вот так же пулей прошило навылет, или испепелило...».

Ему не хотелось идти туда — ни вместе радоваться победе, ни помогать раненым, ни хоронить тел;. И без него все справятся. Хотя его никто и не просил ни о чём. Нельзя было требовать от Олега большего. Он бы всё равно не смог. Разве что... Хотелось уединиться где-нибудь и заплакать, не сдерживая себя, едва ли не впервые в жизни хотелось. Он — здесь, живой и невредимый, а сколько людей остались там, в долине, навсегда... Он старательно гнал от себя эти мысли, и, наоборот, пытался, как и многие выжившие, думать только о хорошем: о том, что всё — замечательно, что, как-никак, победа, что сегодня произойдёт историческое событие, то, о чём все так долго мечтали.

— Ты уверен, что не хочешь врачам показаться?

— Да нормально всё, Руслан, пара царапин просто, — попытался улыбнуться Олег, — как же я пропущу исторический запуск ракеты?

— А ракета всё, готова к запуску, — сказал Руслан.

— Ну, тем более, — улыбнулся Олег.

— Портал Мирового Правительства вот-вот откроется, но доктор Попович уверен, что мы успеем предотвратить это.

Они оказались около помещения, имевшего, кроме двери, застеклённое окошко и приклеенную к нему бумажку, на которой корявым почерком было написано «Комната управления запуском». Писал, похоже, сам Попович. Он сидел внутри — за большим пультом, несколькими компьютерами и огромными мониторами.

— Подготовка телеметрии, — послышался голос Поповича.

— Всё в норме, — ответил голос Кречетовой, — предполётная калибровка датчиков выполнена.

— Поисковый радиомаяк... Тоже можно выключить. Всё необязательное оборудование отключаем.

— А это что такое? «В случае прерывания полёта свяжитесь с персоналом других ракетных баз».

— Да это старая запись, — ответил ей Попович, — нет никаких других баз, сама же понимаешь. Если полёт прервётся, нам останется надеяться только на то, что ракета упадёт на г;ловы врагам и передавит всех до единого... Так, идём дальше по списку. Внутренние системы корректировки...

Краем глаза Павел заметил Олега и резко встал с места:

— Наталья, подожди-ка минутку.

Он вышел в коридор, и инженер поразился: на лице старика было будто бы даже лёгкое подобие улыбки.

— А, Ахатинов, — довольно закивал он, — я смотрю, «Устройства Поповича» сработали безупречно?

— Ну, а как же иначе, доктор? — Олег быстро взял себя в руки.

— Да, но... Я считаю необходимым лично поблагодарить тебя за спасение моей ракеты, так что...

Старик огляделся в обе стороны коридора и потупил взгляд:

— Спасибо...

Руслан лишь искоса наблюдал за всем этим с ухмылкой.

Олег с улыбкой кивнул старику.

— Эм... Так, довольно болтовни! — Попович резко двинул брови и неловко потоптался на месте, вскинул вверх указательный палец, — пора запускать ракету!

Старик резко развернулся и захлопнул за собой дверь.

— Хм, — не выдержал Руслан, — мне на миг даже показалось, что он сейчас тебя обнимет!

— Пошли, — улыбнулся ему Олег, — он хороший, просто он тщательно это скрывает за своим цинизмом и грубостью.

— Обычно у таких людей за душой какая-то тайна, — произнёс Руслан, — что-то, что случилось давно и сделало его таким. Что-то очень личное и печальное.

— Кто-то, кажется, книг старых начитался, — шутливо похлопал его по плечу Олег, ощущая, что нервы, наконец, начинают успокаиваться.

— Нет, — смеясь, отмахнулся тот, — это просто жизненный опыт подсказывает!

— Тогда, наверное, напрошусь к тебе на приём очень скоро!

Шутка вышла несмешной, но мысли обоих уже бежали далеко вперёд. Наступал самый важный момент, важнее которого могло быть только начало всей этой истории — катастрофа девятилетней давности в «Мамоново».

— Ну, что, в центр управления? Оттуда лучше всего наблюдать за полётом.

Лифт повёз их куда-то наверх. Олег подумал, что он ещё ни разу не поднимался в верхние помещения станции, а только всё — куда-то под землю.

— Кстати, пока ты там воевал, я тут нашёл один старый вертолёт в ангаре и подготовил его к работе, — сказал Руслан.

— Какой вертолёт?

— Ну, нам ведь скоро за Гоцман лететь надо... — Руслан запнулся, — не дают нам заскучать, да?

— Да ерунда, — махнул рукой Олег, — первый раз что ли мы в передрягах, подумаешь! А представляешь, как Рамзес изведётся, если мы будем медлить с вылетом. Ведь он так переживает за Галину. Ты управлять-то хоть умеешь вертолётом?

— А чего там уметь, — пожал плечами Руслан, — всяко же проще, чем вся эта ваша телепортация. Обороты двигателя, угол лопастей винта, угол наклона оси винта... Ну, и хвостовой винт тоже, и всё. Я всё это прекрасно помню.

— Не сомневаюсь, — усмехнулся Олег, — ты просто молодец. Честно.

— Тут вертолёты ещё с прежних времён остались, они ещё Красной Армии принадлежали когда-то. Наши следят за ними, смазывают, проверяют исправность всех узлов.

В комнате запуска было просторно и светло. Через широкое панорамное смотровое окно открывался просто сказочный вид: фантастические, словно из сказки, горные вершины и одна — самая высокая гора, с ледников которой ручьи и водопады устремлялись вниз, в гущу тихого зелёного леса. Заходящее солнце окрашивало пасмурное небо в серо-малиновые цвета. Огромная Н-образная радиобашня располагалась в паре сотен метров от окна, за ней простиралась хвойная лесополоса. Прямо за окном виднелся огромный люк шахты в бетонном основании — последний дом ракеты перед полётом в тёмный, холодный и бездушный космос.

В зале, увешанном мониторами и аппаратурой расположились Рамзес и Кречетова.

— Странно, — растерянно сказала Наталья, — вес полезного груза почему-то увеличился на три с половиной килограмма.

— Это вполне допустимо, — ответил Попович с большого монитора, — неужели из-за этого откладывать старт?

— Кстати, а Ламар давно кто-нибудь видел? Куда она опять подевалась?

Кречетова подошла к микрофону на панели управления и нажала кнопку громкой связи.

— Внимание всем, — её голос прогремел по всему бункеру, — если кто-нибудь видел Ламар, пожалуйста, скажите нам.

— Ну, что ты, Наталья, — Рамзес подошёл к ней и положил руку на плечо, — всех переполошила. Найдётся твой хедкраб, первый раз что ли.

— Мы тут, — весело сказал Руслан.

Только сейчас Наталья с Рамзесом обернулись в их сторону.

— А, Олег, — сказал Рамзес.

— Наконец-то, — сказала Кречетова, — рада вас видеть. Олег, что случилось с твоим костюмом? Он выглядит просто... Ужасно.

— Ну, я там, снаружи, как бы не на курорте был, — улыбнулся инженер, — потом отмою, попозже.

— Да, ты сражался как сам чёрт, парень, — восторженно произнёс Рамзес, — молодец.

— Не будем забывать, — со скрываемым раздражением сказал с мониторов Попович, — что «Устройства Поповича» сами уничтожают страйдеров.

— А мне кажется, Олег зд;рово помог им, — развела руками Кречетова.

— Хорошо, но предлагаю отложить собрание клуба любителей взаимных восхвалений на потом, — Попович даже побагровел, — у нас уже всё готово к началу автоматического запуска.

— Давайте предоставим эту честь Олегу, — обернулся Рамзес.

— Да ладно, — удивился Олег.

— Я нисколько не возражаю! — Наталья тоже повернулась к Олегу.

Рамзес подвёл Олега к пульту недалеко от окна и откинул защитную крышку с большой красной кнопки.

— Давай, Олег, твой выход, — сказал Руслан, подойдя к нему.

«Какие же они хорошие! — Олег даже улыбнулся, — как зд;рово иметь таких добрых и верных друзей. Тех, кто так верит в тебя и понимает лучше других... Может, это и есть счастье. Настоящее...».

И он смело нажал на кнопку. Светодиодное табло с надписью «Launch Countdown» н;чало отсчитывать 60 секунд.

— Внимание, — голос Поповича заполнил всё вокруг, — створки шахты открываются!

Олег увидел, как несколько махаоновых бабочек одновременно взмыли в воздух разноцветным фонтаном и полетели прочь от поднимающейся крышки люка.

— Всем занять свои места!

50 секунд.

— Аккумуляторная батарея подключена.

40 секунд.

— Генератор готов к работе.

30 секунд.

— Все электронные системы активны.

15 секунд.

— Подать топливо и окислитель в главные двигатели!

12 секунд.

— Приготовиться, — скомандовал Попович.

— Десять секунд, — голосом спортивного комментатора говорила Кречетова, — девять, восемь...

— Начинаем запуск, — сказал куда-то в сторону Попович.

Из шахты повалил густой чёрный дым.

— Пошла! Пошла! — Павел окончательно сорвался.

— Три, два, один... Поехали!

Ракета медленно вышла из люка. От шума закладывало уши, но никто не отводил глаз.

— Летит! — Попович радовался, как ребёнок, — ахахаха! Летит!

Мощное пламя из двигателей тонуло в густом чёрном дыму. Ракета медленно и важно набирала высоту под весёлые крики Поповича, Рамзеса, Руслана и остальных. Олег, словно мальчишка, радостно потирал руки и подпрыгивал, чувствуя, как странное ощущение счастья накрывает его с головой. Вся Белая Скала, до последнего дозорного, заливалась радостным криком.

— И правда, летит, — подхватила Кречетова.

Ещё несколько секунд — и ракета исчезла в вечернем серо-малиновом небе. Чёрный столб густого дыма висел в воздухе, медленно клубясь и уходя в самое небо.

— Надо взять себя в руки, — радостное бормотание Поповича еле различалось в общем ликовании, — так... Глубокий вдох... Выдох...

— Это было просто невероятно, — воскликнул Олег, — вы настоящие герои!

— Спасибо, дружище, — засмеялся Рамзес, — но герой здесь, на самом деле, только один.

— Рано... Праздновать победу, — тяжело дыша, сказал Попович, — надо вывести спутник на заданную позицию и включить трансляцию сигнала.

— Совершенно верно, — согласилась Кречетова, — время уходит.

— Ещё немного, и было бы уже поздно.

— Всё же получится, да? — Руслан подошёл к Рамзесу.

— Обязано получиться, брат.

— Как только спутник окажется рядом с порталом Мирового Правительства, мы включим резонатор, — сказала им Наталья.

— Предлагаю выйти на улицу, — сказал Рамзес, словно мальчик, зовущий друзей играть во двор, — люблю смотреть огненное шоу на открытом воздухе.

— Это будет невероятное зрелище, — подняла палец вверх Кречетова, — жаль, что я не могу присоединиться к вам. Нам с Поповичем надо отслеживать полёт.

— Ну, Вы хоть пров;дите нас потом?

— Конечно, Руслан, как только освобожусь, — ответила старая учёная, — неужели отпущу вас, не попрощавшись, как полагается?

— Хорошо, ловлю Вас на слове, — ответил Руслан и, повернувшись к мониторам, добавил, — и Вас, Павел Романович.

— Да-да, конечно, — как-то отвлечённо ответил Попович.

Пока они шли по коридору к смотровой площадке, Рамзес повернулся к брату:

— Руслан, мы догоним тебя сейчас, хорошо?

— Конечно, — сказал Руслан и побежал вперёд.

Рамзес остановился.

— Кот! Вот ты где, — послышался снаружи возглас Руслана.

— Олег, послушай меня, — повернулся Рамзес к Олегу, — чем дольше я думаю о словах, которые сказал сам знаешь кто, тем больше мне это не даёт покоя. Это «Борей», вне всяких сомнений.

— Рамзес, я понимаю твои опасения, — Олег понизил голос, напрягшись, — но, может быть, всё...

— Не заблуждайся, — прервал его друг, — этот корабль никак нельзя извлекать на свет. Его нужно уничтожить. Любой ценой, понимаешь?

Руслан подошёл к коридору, стоя в лучах уходящего дневного света:

— Ну, где вы там? Всё же пропустите!

— Уже идём, Руслан, — беззаботным тоном пропел Рамзес, и фигура парня исчезла.

И учёный посмотрел на Олега — тяжело и совсем уже не весело.

— Олег... Спасибо тебе за всё, что ты сделал. За Руслана. За всех нас. Я горжусь тобой. Горжусь, как гордился бы собственным братом. Если хочешь, даже как собственным отцом...

— Да ладно тебе, Рамзес, ты что...

— Не говори ничего. Когда вы вернётесь, нам очень о многом надо будет поговорить. А пока, пойдём, Руслан заждался.

* * *

Под ними медленно плыла грязная, побитая за последние девять лет, Земля. Сверху они видели всё: и разрушенные города, и всё ещё горящие кварталы, где до сих пор оставались и солдаты Мирового Правительства, и повстанцы. Были и вполне тихие деревеньки. Всё это — его страна, его родная страна, в которой он вырос. Только вот изменилась она, изменилась до неузнаваемости.

Но шанс ещё есть. Ещё можно всё вернуть.

Стас вёл вертолёт, не чувствуя усталости. Технически всё ещё оставаясь солдатом, от Мирового Правительства он, в числе прочего, унаследовал поистине конскую выносливость. А Дмитрий, наконец, мог почувствовать себя человеком, после почти суток в лесу. И подумать, спокойно подумать.

Нет, всё было просчитано. Всё должно получиться. Не зря он не стал реализовывать первый этап плана прямо в Белой Скале — его могли схватить, ведь там всё нашпиговано камерами и дозорными. И тогда он не смог бы претворить в жизнь вторую часть замысла.

Потом, когда «Борей» будет в руках у научных светил Сопротивления, он расскажет им всё, как есть. Когда всё уже будет сделано и не будет пути назад, они поймут его. Они не осудят его. Поймут, что иначе было никак. Он был твёрдо в этом уверен. Но только когда будет реализована первая часть плана.

А пока он должен убить Олега Ахатинова. Пока ещё не слишком поздно.

* * *

Олег, вздохнув, пошёл вслед за другом, который снова нацепил улыбку на лицо. «Слишком много на него навалилось, — думал Олег, — теперь ещё и человек в простыне. Но ничего... Главное — мы запустили эту ракету. Главное — план работает, и у нас есть все шансы на победу. А остальное — мелочи. А с человеком в простыне разберёмся уж как-нибудь!».

— Смотрите, кто тут со мной, — рядом с Русланом на смотровой площадке стоял Кот, сверкая оранжевой мигалкой на крыше кабины, — нашёлся!

— Ему после того боя в долине вообще полагается сейчас праздновать в кругу друзей-роботов. Ну, или среди компьютеров, — Олег иронично постучал кулаком по корпусу Кота.

Тот, издав неопределённый звук, сорвался в сторону и ловко заехал на ближайшую скалу.

— Кажется, он воспринял твои слова буквально, — усмехнулся Рамзес.

— Эй, Кот, ты что? Ты куда?

Но робот уже скрылся где-то за скалой, уносясь вдаль.

— Рамзес! Олег! Руслан! Внимание на портал! Мы начинаем, — раздался голос Кречетовой из мегафонов.

— Только бы подействовало, — пробормотал Рамзес.

— Итак, — сказала Наталья, — мы запускаем резонатор.

Вдалеке — там, где за горами были руины Цитадели — в небо всё так же били ослепительно голубые, вьющиеся толстые лучи. Ярко-белое пятно в облаках, в которые они устремлялись, всё так же медленно поворачивалось, словно гигантское, но очень медленное торнадо.

Но вдруг пятно и сами лучи стали медленно истончаться, угасать. От нарастающего низкого гула стало плохо слышно звуки вокруг.

— Нам остаётся только ждать, — нервно сказала Кречетова.

Окрестные горы дрогнули от раскатов грома — такого мощного, что, казалось, случился ядерный взрыв. Лучи, бьющие из останков Цитадели, иссякли, а яркое пятно в небе озарило всю землю ярчайшей бело-голубой вспышкой. И потухло, оставив лишь малиновое небо и густые облака, которые обрели обычный тёмно-серый цвет.

— Портал закрыт, — под возглас Кречетовой из мегафонов по всей базе прокатилось эхо восторженных людей из Белой Скалы.

— О, моя ракета взлетела! — Попович, видимо, забыл о включённом микрофоне, — я же говорил! Говорил, что она взлетит! Я гений!

— Ну, Павел, успокойся, — весело одёрнула его учёная.

— Всё получилось! Ура! — Руслан кинулся обниматься сначала с братом, потом с Олегом.

— Ещё как получилось, — улыбаясь, сказал Рамзес, — и как раз вовремя.

— Представляешь, в каком бешенстве сейчас Мировое Правительство, — хихикнул Руслан.

— Не то слово, — поддакнул Рамзес, — пожалуй, пора праздновать серьёзную победу. Жаль, что вы сразу же улетаете. Если бы только не важность этого дела.

— Да ничего страшного, — ответил Руслан, — мы найдём Галину, и сразу же обратно.

Они направились в какую-то железную дверь с другой стороны смотровой площадки. Конечно, Олегу хотелось отдохнуть немного, поесть и поспать после всех сегодняшних приключений. Конечно, он не валился с ног от усталости. Да и за штурвалом он сидеть не будет — вести вертолёт доверено Руслану, что, кстати, тоже вселяло определённые сомнения. Но если полёт будет удачным, то хотя бы пару часов ему удастся поспать в кабине. Просто... Пока они — здесь, можно будет потом ещё раз обстоятельно поговорить с Рамзесом. Узнать, что его беспокоит на самом деле. С Мировым Правительством — всё ясно: наконец-то, можно воевать уверенно. Но с человеком в белой простыне надо было что-то решать. И теперь Олегу будет, с кем посоветоваться.

«Он явно не рад нашему общему другу, — думал Олег, — это то, что нас объединяет. Отлично! Расскажу ему свои наработки, а главное — о том, что человек в простыне опасается вортигонтов из-за их особых способностей. Так что ещё прорвёмся! И ещё хочется узнать, как же человек в простыне Рамзеса завербовал? А завербовал ли вообще? Наверное, как и меня — заставил. Но чем же он на него давил? Неужели жизнью Руслана? Больше-то Рамзесу терять нечего. Даже Сопротивление вряд ли настолько же важно для него, как родной брат».

Они вошли на небольшой балкончик в просторном ангаре. Вертолёт был и вправду шикарен. Тяжёлая советская машина была ещё хоть куда. Похоже, Руслан даже подновил на нём краску — теперь вертолёт имел чёрно-серый камуфляжный окрас. На Северном полюсе, конечно, маскировка будет "восьмидесятого уровня". Хотя, наверное, вертолёт до самих льдов и не долетит, а, скорее, просто до конца материка, дальше придётся добираться по-другому.

— А вот и наш вертолёт! — Руслан с такой гордостью показал на летательный аппарат, словно сам лично сконструировал его, — заправлен, проверен и полностью готов к вылету.

— Будьте, пожалуйста, всё время на связи, — сказал Рамзес, — перелёт в несколько часов это не шутки. И что ждёт вас там, на месте, тоже неизвестно.

— Да не переживай, Рамзес, — ответил Руслан, — всё будет хорошо.

— Руслан, — склонил голову учёный, — мне очень жаль, что на твою долю выпало столько испытаний.

Он подошёл и приобнял брата за плечи.

— Были бы сейчас живы родители...

— Рамзес... Не надо, — тихо ответил Руслан.

— Ладно, — мрачно отступил учёный, — что-то я и вправду совсем раскис.

— Не переживай, — сказал Руслан, — мы отыщем Галину и сразу же вернёмся. Мировое Правительство не получит «Борей».

Олег лишь деликатно молчал: «Вот вернём Галину — и заживём, наконец, нормальной жизнью... Они будут вместе. Гоцман, похоже, станет парню вместо матери. Придётся уж им помириться... А я, наконец, окунусь в свою спокойную инженерскую работу, столько интересного впереди. Разве не это настоящее счастье?».

Они ступили на платформу подъёмника, который повёз их вниз, к вертолёту.

— Вы точно готовы? Ничего не забыли?

— Вроде нет, — ответил Руслан брату, — Наталья Николаевна дала нам координаты «Борея», из тех данных, прикреплённых к видео. Мы будем оставаться на той же радиочастоте. Вдруг Галине ещё раз удастся выйти на связь.

— Кстати, да, — ответил учёный, выходя из подъёмника вместе со всеми, — она запросто может предпринять ещё одну попытку...

Яркая вспышка. Краски померкли.

— Рамзес! Олег! Берегись!

Невидимая волна свалила всех троих на бетонный пол, не давая пошевелиться.

Большие окна ангара выбило чем-то мощным. Но взрыва не было. Осколки и куски оконных рам медленно плыли в воздухе, поворачиваясь вокруг себя. В разбитое окно медленно влетал советник, раскинув в стороны механические конечности. Зависшие в воздухе осколки, задевая его жирное зелёное тело, отскакивали в стороны, но не отлетали, образовывая вокруг серебристое кольцо.

Олег застонал от стиснувшей виски боли. Он рванулся к друзьям, но — бесполезно.

— Рамзес!

— Руслан!

— Рамзес, беги, — прохрипел Олег, чувствуя, что задыхается.

Но едва его друг попробовал шевельнуться, как из тела советника вырвались другие пучки зеленоватой энергии. Они прибили Рамзеса к полу — сильно и беспощадно.

— Олег, — голос Руслана было не узнать, — помоги!

Комбин был уже совсем близко. С грохотом и звоном вынеслось соседнее окно, и в ангаре появился ещё один советник.

«Ну, вот и всё... Руслан!».

Не силах выдавить из себя ни звука, Олег тщетно старался вырваться из незримых оков. Налитыми кровью глазами, оскалившись, он исподлобья смотрел на второго советника, подлетающего всё ближе. Его было легко узнать по шрамам от страшных ран.

Олега и Руслана подняло вверх. Незримая сила вознесла их в воздух и прибила к стене. Рамзес был всё ещё внизу.

— Рамзес, — по щекам Руслана текли слёзы, он рвался, словно пойманная птица, — тварь, отпусти его!

— Не трогай его, — хрип Олега звучал словно через вату.

Рамзес поднял голову и нащупал среди хлама на полу кусок ржавой трубы.

— Послушай меня, — хрипло крикнул он, глядя в глаза Олегу, — этот корабль должен быть уничтожен!

Учёный медленно поднялся на ноги и, сжимая в руке трубу, повернулся к советнику.

— Чего бы это ни стоило!

Олег не мог ничего сделать. Не мог выдавить ни звука. На него словно обрушился огромный невидимый пресс. Костюм, скребя по стене, натужно скрипел бронепластинами.

Рамзес, выпрямившись, ударил существо трубой. Советник тряхнул головой, как мокрая собака, и сделал слабое движение конечностью. Труба отлетела в сторону. Рамзес упал, выплёвывая кровь.

— Рамзес! Нет, не надо! Пожалуйста, — заорал Руслан.

Механическая конечность схватила учёного, обвивая тонкими длинными "пальцами", и подняла к "лицу" существа. Второй, раненый, советник лишь наблюдал, и Олег буквально слышал его эмоции. Злость. Ненависть. Наслаждение моментом.

— Твою мать, оставь его, — захрипел Олег.

Советник переместился в пространстве выше — прямо к Олегу. Лицом к лицу.

Краски, на миг полыхнув, исчезли снова. Олег едва мог держать глаза открытыми.

"Руки" держали ослабшего Рамзеса, разворачивая лицом к Руслану и Олегу. Гибкий слизистый отросток потянулся из головы существа.

Олег видел всё. Он всё видел. Он едва мог дышать.

— Рамзес!

Но лицо учёного было спокойно. Словно он был готов к этому всегда. Он мягко улыбался им.

— Закрой глаза, — мягко сказал он.

Но Руслан смотрел — широко открытыми глазами, опухшими от слёз.

— Рамзес, — захрипел Олег и получил энергетический удар, от которого его костюм чуть не развалился на части.

Слизистый отросток сделал замах...

— Не смотри, Руслан...

...И пробил сзади череп учёного.

— Нет!!! Рамзес!!! Нет!!!

Разбрызгав кровь, отросток впился в голову Рамзеса. Учёный повис в этих "руках", закрыв глаза, и уже не двигался.

Советник отбросил его вниз, словно матрас.

Второй советник уже брал "руками" Руслана и Олега.

— Олег, — испуганно оглянулся на инженера Руслан.

Советник поднёс Руслана к своей голове. Слизистый отросток уже тянулся к нему...

Олег так и не понял, откуда, но в ангар бешено ворвался Кот, скрипя колёсами по полу. Робот с наскока оседлал советника и с размаха вонзил ему в бок всю свою руку. Железо пронзило мягкую кожу существа, словно нож масло. Олег, обретя свободу движений, резко вдохнул долгожданный воздух, и они с Русланом упали на пол. Советник тоже упал, и робот молотил по нему своими манипуляторами так мощно, что жёлтая кровь фонтанами хлестала из всё новых ран на теле существа.

Раненый комбин всё-таки смог вырваться из стальных рук Кота и, едва держась в воздухе, рванулся к окну. Кот попытался догнать и второго советника, но — поздно. Оба уже успели исчезнуть в оконном проёме...

Руслан бросился к Рамзесу, поддерживая его голову и пачкая руки в крови.

— Рамзес! Очнись! Рамзес! Пожалуйста!

Олег подполз к ним и крепко обхватил Руслана за плечи, хотя тот и отбивался. Лицо старого друга было спокойно — он словно прилёг спать, тихо и беззаботно.

— Рамзес... Нет... Не оставляй меня...