6 глава. Крепость Зелёного Луга

Похоже, мы увязли в Крепости Зелёного Луга. Кто же знал, что вместо, почти развлекательной, поездке на границу и встречи с сослуживцами, придётся оказаться в  сражении, ещё и с необученными желторотиками на шее.
Такого сюрприза как “зубы” никто точно не ожидал. Из зубов дракона, в очень древние времена выращивали отважных воинов – спартов. Это были сильные и отважные, не знающие страха в битвах воины. Их потомки до сих пор гордятся своей родословной, называя себя детьми дракона. Но метод был дорогой и затратный, от него отказались ещё в древности, когда в Колхиде изобрели ускоренный и дешевый процесс, выращивать из зубов дракона воинов прям перед боем. Тогда много драконов пострадало, за ними охотились ради этих зубов. Ведь для такого подходят зубы только настоящих драконов.
По Колхидскому методу, из зубов дракона вырастали воины сразу взрослые, в полном вооружении, не чувствующие ни боли, ни голода ни жажды, ни ненависти, ни любви, ибо они были мёртвыми. Они были неустрашимы, не знали усталости, сомнения, они уничтожали всё на своём пути, только… глупы были, так как мозг у них тоже был мёртвый. Именно с такими “зубами” мы и столкнулись, мёртвыми воинами. Но эти были выполнены в облегчённом варианте, просто скелеты в вооружении.
Мы в войнах на границе с такими артефактами сталкивались редко, скорее это была привилегия археологов. Одно было странно, это древняя закладка и современная разновидность гарпий вместе. Это настораживало, неужели противник раскопал древнее оружие.
Эфебы работали слаженно, не зря их натаскивал Ярик Морисович.
Акмон с сестрой Деаной сражались плечо к плечу, по детям басилевса сразу видно было, тренированные воины растут. Они были на возвышении и принимали на себя отбивание перьев агрессивных гарпий.
Мельпей оседлав молодого кентавра, того, которого Ярик собирался отправить с поручением, носился по краю площадки, избранной нами для бивака и разглядывал поднявшиеся “зубы”.
Девчонки сгруппировались по центру, парни же их защищали. Адмета, океанида, не уступая парням, отстреливала из гастрафета гарпий, да и скелетов.
Шавушка, припав к земле, слабо подвывала, но на неё никто не обращал внимания. От страха это она, или готовилась к трансформации,  я не знаю.
Порадовал меня дознаватель. Крокодильчик забрался на самый пик возвышенности над “зубами”, и зарядами пулялся из своей трости. Я то, предполагаю, что это у него для пижонства такая трость, ан нет, оружием оказалось. Значит, крокодильчик у нас из заклинателей. Хорошо ещё не с волшебной палочкой, а то всего ожидать можно, если парень пижонить начнёт. Лицо напряжённое, бледное, глаза узкие, сосредоточенные, прям великий герой.., нельзя его выпускать из поля зрения, как бы чего не натворил.
Ярик свистнул мне. Он наверху, в небе, первый на себя гарпий принимал. На границе мы со всякими химерами часто сталкивались. Даже такие, архаичные, не проблема. Завязав с дикими, оголтелыми тварями небольшой бой, дав им почувствовать сладкий миг победы, алаид повёл их на воинственные и глупые “зубы”. 
Несколько гарпий, видимо, особо умных, отделились от стаи. Это были мои. Выманив их воздушными кульбитами, я переключила этих злыдней на себя. Кого-то пнув, кого-то за крыло дёрнув, проносясь сквозь них раза четыре, и доведя чудовищ до бешенства, я пикирую вниз, к скелетам. Там уже была схватка между гарпиями и “зубами”, значительно проредившая и тех и других. Почти врезаясь в свалку из костей и перьев, я ухожу в бок. Не мешая их развлечению.
Стая гарпий чуть не сбили с кентавра нашего Мельпея, но он увернулся. Из-под копыт кентавра вылетел череп одного из скелетов, на котором он чуть не навернулся. Череп взлетел вверх, в самую стаю гарпий и, мёртвой хваткой, вцепился одной из них внос. Она заверещала и забилась, мешая подругам атаковать скелетов. Опять пришлось собирать разлетевшихся.
Мельпей, вместе со своим копытным другом, как же его зовут… а да, Милошем, помогали эфебам переместиться, подальше от наступающих “зубов”.
Гарпии молотили крыльями и вцеплялись когтистыми лапами в скелетов, растаскивая их по косточкам в разные стороны. “Зубы” дрались слаженно, плечо к плечу, но стоило им оказаться даже лицом к своему собрату, они начинали колотить и его. Согласно истлевшим на них доспехам, это были павшие воины в битве пятисотлетней давности. Тогда, как раз, носили длинные кольчуги и укороченные бригантины. И то и другое, с трудом ещё можно было разобрать в истлевших тряпках и ржавом железе. Сколько в земле пролежало, а вон, до сих пор, воинов прикрывает.
Между делом, скелеты выясняли отношения. Прямо напротив меня пара пыталась определить, какая из трёх голов, находящаяся у них в костлявых руках, их. Третье тело валялось под ногами, и они его безапелляционно попирали костлявыми конечностями, просто не замечая.
Для усиления эффекта я кинула туда пару камней, нарушая фалангу мёртвых воинов. Заметив мои действия, к этому присоединились и остальные эфебы.
Скелеты с гарпиями самоуничтожали друг друга, нам же с Яриком оставалось только отлавливать сбежавших гарпий. Гоняясь за дезертирующими с поля боя тварями, мы не заметили приближение сирены.
В обрывках военного мундира, на котором не видны были знаки отличая, злая от голода, с размазанным по лицу сценическим гримом, она была страшна и непредсказуема. Что-то в ней было противоестественное. И тут осенило… Она же мёртвая. Кто-то не только древние “зубы” поднял, но и павшую сирену сюда пригнал.
И тут, эта мёртвая дива запела. Даже гарпии припали к земле, не говоря уж о наших. Единственное, что скелетом было всё равно, ушных перепонок то у них нет. Вот и месили всё перед собой, что под оружие попадало.
Отец у меня дракон, так, что завывание этой морской девы с птичьими лапами и мозгами на меня не действовали, да и нереида ещё способные соображать остались, это понятно, море нас защищает.
- Гастрафет дай!- ору я ей, перекрикивая завывание. Нашим по ушам ещё больше резануло.
Адмета согласно закивала, вижу, растерялась девчонка.
- Ты молодец, давай, кидай, постарайся, - подбадриваю я её. Совсем ведь юная нереида, ничего страшного, в следующий раз такое её не в новинку будет. Да какой следующий раз, надеюсь такого не повториться.
В общем, когда она бросила вверх гастрафет, мне пришлось делать пике, что бы его подхватить.
- Что, снайпер? – превозмогая боль в ушах попытался уточнить Ярик, сидящий на земле, закрывающий не только уши но и себя крыльями. Нормальный инстинкт крыланов. Не будь у меня отец дракон, так же пришлось бы корчиться.
- Снайпер, не снайпер, но эту бяку сниму, - ворчу я себе под нос, целясь в орущее создание. Из нас, подруг, Исключительная снайпером была, ну а я так, просто неплохо стреляю.
Болт ударил прям в горло орущей твари. Но перед тем как распластав крылья она упала и была растерзана скелетами, завыла Шавушка. Перепугалась девчонка, вот и завершила трансформацию. Эмпус из неё вышел несколько странный, тело выгнулось, словно деревянное, руки вытянулись вперёд с длинными острыми когтями, в два раза превышающими пальцы,  ноги её стали ослиными, а всё тело полупрозрачным, и голова… лицо пылает голубым пламенем и  это существо издавало заунывное завывание переходящее в ноющее подвывание. Почему-то мне эмпусы иначе представлялись, до этого видеть их не приходилось, так что сравнивать не с чем было.
- Иакх, о Иакх! – вскричал Мелпей, умело орудуя длинным тирсом, и мягкой шишкой опустил его Шавушке на голову.
Всё это видно было мне боковым зрением, мне же пришлось делать стремительный вираж, что бы выловить крокодильчика. Этого дознавателя воем нашего недоделанного эмпуса  просто снесло, на радость находящимся внизу скелетам, и ели бы мне не удалось подставить руки и перехватить падающее вниз тело, разобрали бы его на много маленьких дознавателей. 
А глаза у него оказались действительно красивые, умные, только испуганные… его бледная кожа залилась румянцем. Он конечно худой, но какая-то рельефность под тканью чувствовалась… Интересно же, трудно удержаться, что бы не ощупать.
Встав на землю крокодильчик отскочил от меня, как ошпаренный, по-птичьи озираясь по сторонам. А какого-нибудь удода или, на худой конец, аиста, у него в родне нет?     Пока он ошалело озирался, к нам двинулись скелеты, пришлось крылом  его назад, за свою спину толкнуть, чтобы не зашибли случайно. Не то, что бы жалко, просто мы, ники, привыкли отвечать за каждого подопечного и стараемся вернуть на базу всю стаю, сколько вылетело, столько и вернуться должно.
Через несколько мгновений крокодильчик начал функционировать, отойдя от культурного шока, куда случайно, по моей вине, погрузился. Из-за моего плеча он колотил скелетов своей тростью, видимо, заряд в ней кончился, так акомулятор ставить надо было мощнее, а не выпендриваться. Хорошо хоть набалдашник на трости свинцовый, черепушки плющит.
Лучше было бы его оттащить подальше, да выяснилось, что в пылу боя крыло повредили. Ранение, вроде, не большое, но нас двоих над землёй не подниму. Так и пришлось вдвоём сражаться, потихоньку отступая.
Когда, наконец, помощь пришла, у меня от разворотов и уклонений, крылья ныли, руки отваливались, спину ломило, желание было одно, лечь и помереть спокойно. Только кто же мне даст.
Поглощённые боем, мы даже сразу не увидели божественный свет в конце нашего костяного туннеля. Спасение прилетело к нам на крыльях отряда ник. Нас за руки, за ноги просто вынесли с поля боя. Даже протрезвевшего Линея Силенида, учителя словесности, ворвавшегося в бой с огнемётом, отловили, и несмотря на его брыкания, унесли в безопасное место. Девочки сами разделались с “зубами” превратив их в гору костей.
У эфебов после первого боя глаза горели, они хвастались друг перед другом подвигами. Девочки, не участвовавшие в битве, восторженно восхищались ребятами. Шавушку успокаивал Милош. Вот и на её улице праздник.
- Малыш, как ты можешь вот так, бездумно, жертвовать своими крыльями, ради какого-то… бескрылого! Он всё равно не поймёт и не оценит! Ты понимаешь, что можешь остаться калекой! Ты можешь никогда больше не взлететь! – как желторотика отчитывал меня Ярик Морисович. Хорошо ещё не перед всеми. – Мы за него ответственность не несём. Разорвали бы его “зубы” и пусть. Кого ты жалеешь!
Что я могу сказать в ответ… Бой для нас был закончен и крыло начало ныть, до боли в голове. Девчонки, дриады, как смогли, уже наложили обезболивающие заклинания. Даже перевязку Милош сделал, сразу после боя. Вот теперь, не смотря на все их старания, боль накрывала меня с головой.
- Если он младше, это не даёт тебе право на него орать…
Покачнувшись, я чувствую, что оседаю в чьих-то руках. Крокодильчик.., какой-то он весь зелёненький…
Только в дирижабле удалось прийти в себя.
Это был привычный боевой дирижабль, который часто курсировал по границе. Внутри круглый как пифос, а по стенкам лавки, на которых все и рассаживаются. Мне же посередине носилки водрузили.
- Кыш, - разгоняю я вокруг девчонок, как вороны, собравшихся над моим бездыханным телом. Почему бездыханным? Я дышу, даже, уже, в сознании. Вокруг меня девочки эфебы, окружили своего раненного котика, причитают, переживают, вздохнуть не дают. Ярик в отдалении мило болтает с Молниеносной…
- Молли! – вскакиваю я.
- Как ты? С… - Молниеносная напряжённо замирает и, наконец, вспоминает, - Верный, себя чувствуешь?
Молодец, не забыла. Грех забыть, она же сама мои документы переправляла на эрота Верного. Видимо, крыло Молниеносной прилетело нам на помощь.
- Как ты себя чувствуешь? – подруга, растолкав девчонок, подлетела ко мне, - тебя в госпиталь?
- Лучше в академию, там Нравка, ей на руки сдай, - Добронрава с детства крылья птицам лечила. Могла поднять совсем безнадёжную особь. Так, что надежда, не лишиться крыльев была именно в виде кучеряшек светловолосой киры. – Ты то как здесь оказалась.
- Ваших летунов перехватили, - Молниеносная кивнула на наших сияющих от гордости вестников, нику и эрота. – На задание крылом летели, обычное патрулирование, ничего более. Смотрю, над границей летят… Хорошо ещё не сбил их никто, не на кого не нарвались. Удачная у вас пара получилась, везучая.
На войне без везения никак нельзя. Бывает, вот так находятся воины, уравновешивающие друг друга, и пока вместе ничто их не берёт. Такое ценить надо.
- Ты тут хорошо развлекаешься, - на ухо зашептала мне подруга, - пока в отключке валялась, мужики из-за тебя чуть ли не передрались. Идёт тебе быть парнем, девкой ты такого фурора не устраивала. Бескрылый разве что альва не покусал. Ты где такого дикого нашла? У него прививка есть?
- Да ну тебя, - отмахнулась я от неё, - Что ты придумываешь.
Взгляд сам собой быстро нашёл Крокодильчика. Сидел он нахохленный в углу, на что-то дулся. Так он совсем мальчишкой выглядит, и как ему такое серьёзное дело доверили – расследовать убийство… Тут без участия высокопоставленных родственников не обошлось. Ярик же наоборот сидел, вальяжно раскинув крылья, всем своим видом показывая, выигранный бой, и свысока поглядывая на противника. Жалко было такое пропустить, весело, наверное, было.
По прилёту Молли передала меня  с рук на руки Добронраве, и уже через десять дней, я бодрячком появляюсь в кондитерской ресторации напротив “Рожек и хвостиков”, где собрались мои девчонки. Мы сидели вчетвером, за круглым столиком на балконе, подальше от прилавка, где вечно толкались посетители. Сквозь большие, открытые она, служившие крыланом входом, струился тёплый весенний солнечный свет. Сегодня, даже было видно голубое небо, сквозь дым копоти машин дактилий.
  Молниеносная  давно уже отлетела к месту службы. Зато к нам вырвалась Исключительная, ставшая командиром гвардии Верховной жрицы и загруженная по уши.
Подруги удобно расположились на стульях, расставив крылья, для обветривания их ветерком.  Мне же, как молодому человеку, пришлось стоять, держа стакан чая в серебреном подстаканнике, на весу. Девочки пили из милых кобальтовых чашечек, писка последней моды, с рисунком вьющегося плюща по вешней стороне, аккуратно откусывая пирожные, мне же пришлось любоваться звериным стилем подстаканника. Что за дискриминация! С другой стороны, мне с больным крылом стоять было сподручнее.
Я, теперь, и не знаю, когда взлететь смогу. Оказалось всё печальнее, чем мной предполагалось, но щебетать с подружками мне это не мешало, даже настроение не портило. Ведь, если над всем плакать, то слез не хватит. Так, что, пока мы откладываем жизнь и ждём хорошего, жизнь проходит. Буду наслаждаться каждым мгновением своей бренной жизни.
Заказывала на всех Добронрава, она, как и все киры, любитель сладкого, целый поднос её принесли. Мы по одной пироженке стащили, а остальное, она довольная, подгребла под себя. Калка медленно и с наслаждением “клевала” пирог со свежей печенью,  сдобренной луком и перцем. Ела она аккуратно, даже не запачкав кровью ярко накрашенные губы.
Мы же с Исключительной распробовали здесь пирожки с визигой. Бесподобные они здесь, небольшие, с ладонь, тесто сладкое, а в нём визига рассыпается как жемчуг. Мы наслаждались тихой беседой и вкусной едой. Даже постоянно пристающий к нам трёхногий автомат, предлагающий чёрный напиток из страны Кетцалькоатлья, нас не раздражал.  Отгонишь его, отойдёт, об стенку постучится, и по новой. То ли настройка у него сбилась, то ли шестерёнки стёрлись, мы в подробности не вдавались. Каждый раз просто хихикали, когда автомат подбегал.
- Ну и как тебе быть парнем? – Исключительная переложила ногу на ногу, демонстрируя всем посетителям ресторации свои длинные ноги, подчёркиваемые форменными  красными брюками. – Даже посидеть не можешь.
- Не злобствуй, - щёлкнула я её по красному гвардейскому берету. – Ты как стала командиром гвардии, шипишь как гарпия. Осторожней, так слова забывать начнёшь и клеваться будешь.
- Издержки назначения, - отмахнулась подруга. – Ты не отвлекайся, рассказывай. Сфена Форкисовна с тобой ещё не шалила?
- Пф… Придумаешь тоже. Горгона в академии по праздникам показывается. Там Ройк Борид все её функции выполняет. Ничего плохого я про неё сказать не могу, может она и правды по мужикам бегает, но точно, не в академии. – Мне удалось застать главу академии раза три, не, четыре. Один раз мельком. Если что-то надо было, то гарпия Озомена Тавматовна передавала.
- Это что же, её всё время в академии нет, - заинтересовалась Исключительная, даже свою чашку поставила на тол.
- Ты что такая любопытная? Тебя наша горгона не трогала, и ты её не трогай, - останавливаю я подругу. – Или тоже по долгу службы выспрашиваешь?
- Да ну вас, девчонки соритесь. Славочка, ты лучше нам расскажи, как у тебя с Яриком Морисовичем? – примирительно защебетала Добронрава. - И дознаватель твой как?
Заслышав её слова, Калка и Исключительные даже шеи вытянули от любопытства.
- Чоколатль! Берём чоколатль! – к нашему столику подковылял трёхногий автомат. Всё же он представлял собой комичное зрелище. Механический треножник, на гнущихся суставах, заканчивающейся цилиндрической ёмкостью. На ней, сверху, красовался стилизованный череп собаки. Когда шестерёнки двигались, из черепа исходил звук, с механическим скрежетом, от того казавшийся писклявым. А ещё, у него были тоненькие лапы-ручки, с пальчиками составленные из искусно сделанных механизмов, так, что их работу можно было наблюдать воочию.
Если кто-то всё же брал этот заморский напиток, то автомат начинал даже подвывать от радости. Его быстрые пальчики тут же перетирали зёрна, взбивали его с водой, добавив мёда, перца, ванили и корицы. Последним штрихом этого шедевра был чих из носа автомата, так напиток досаливался. Ну, вот скажите, какой крылан будет пить такое, когда тебе в чашку автомат чихнёт. Местным же бескрылым, это казалось весело.
- Иди отсюда! – рыкнула на автомат Калка. Испугавшись голоса немезиды, треножник временно отбежал.
- Девчонки гляньте… Ползёт, по Славкину душу, - захахакала Добронрава, показывая крылом на подымавшегося по лестнице к нам дознавателя. – Он в тебя влюбился.
- Какой влюбился, я же парень, - пальцем постучав Нравке по лбу, наклоняюсь к ней. – Думай что говоришь. Он же не извращенец какой…
Крокодильчик, в сером мягком пиджаке и зелёных, отутюженных, со стрелочками, брюках выглядел очень импозантно. Поигрывая тросточкой он, оглядел ресторацию поверх очков, нашёл нас. Подруга не ошиблась, действительно направился сразу к нашему столику.
- Вот вы где, господин Верный Днестрид, а я вас обыскался, - холодно проговорил он. – Вы, как всегда, в цветнике, без женского общества прожить не можете.
- Ермолай Еремеевич, и зачем же вы меня искали? Позвольте полюбопытствовать, - сложив руки на груди, я отстранённо за ним наблюдаю. С чего Нравка взяла свои глупости не понятно. Любому нормальному человеку сразу видно, что этот гад меня в чём-то подозревает. Не мог же он, как Ярик, разоблачить меня? А теперь издевается. Вот что он меня буравит глазами?
- Депеша для вас из храма Ареса пришла, - крокодильчик протягивает мне большой конверт. – Получите.
Точно, только сейчас вспоминаю, доклад был мной отправлен о случившемся убийстве менады в академии. Вскрываю конверт, пробегаю по строчкам…
Меня, от храма Ареса, назначают в дознавательную группу, под руководство немезиды Кали Никсиды.
- Калк, меня под твоё начальство перевели, - передаю я подруге документ. Крокодильчик тут же юркнул туда носом, поправляя очки.
Хорошо, что в храме у Молли брат служит, на назначении, имя правильно написано, как эрот Верный. Было бы иначе забавно, объяснять всем пришлось, никой Славной меня в храме зовут, псевдоним такой. Вот что значит, связи мой друг… правильно меня Нравка в академию отправила, тут я ещё нужными знакомствами обзаведусь, глядишь – пригодиться.
- Если девочки не против, прям здесь мы можем обсудить, как и в каких полномочиях действовать, - предложила эриния. – Эй, там! – окликнула она раздатчика, - Подайте что-нибудь нам для дознователя, а то он уже Нравкины пирожные тягает.
Поглощённый своими мыслями, очередной раз перечитывающий распоряжение храма Ареса, Ермолай Еремеевич, поедал уже второе пирожное. Голову на отсечение даю, вкуса он точно не чувствовал. Он же задумавшись, всё съест.