Время Собирать Камни. Ч. 1, гл. 7 Новый поход

Глава 7.  Новый поход.

Глава 7.  Новый поход.

«Хозяин» Флэймии решил не возвращаться в родную пещеру. Ему не нужны были больше ни уродина Смагда, ни их безобразные злобные отпрыски. Теперь он найдет и отвоюет безымянную самку, отнятую Брутом. Она нарожает ему новых детей, из которых вырастет непобедимое племя, и вместе они сумеют истребить всех врагов. Не будет больше ни окаянных захребетников, ни склонников-склочников, ни таинственных подножников, в самом существовании которых Дикарь до сих пор сомневался.
 «Победоносцы» — вот, как назовет он будущую смертоносную рать. Или нет… «ратоборцы»! Слово «новобранцы» ему тоже приглянулось – он так жаждал новых побед на поле брани. Впрочем, над названием надо еще покумекать.
Обуреваемый кровожадными мыслями Эд не заметил, как стемнело. Нападение на врагов пришлось отложить до завтра. Прежде, чем устроиться на ночлег, он припрятал в воронке то, что осталось от небесного шара, замаскировав его камнями и ветками. Неподалеку он сделал на скале особый знак, чтобы найти сокровище и сделать другой талисман на случай утери нынешнего. Покончив с предосторожностями, Эд растянулся на жестких камнях возле тайника, который отныне должен хранить волшебную «душу звездного чудовища». Ее крохотную частицу дикарь крепко прижимал обеими руками к груди, оберегая во сне.
***
На утро решимости и жестоких идей поубавилось. Эд еще какое-то время неторопливо рассматривал зеленый камень, любуясь его необычным цветом. Потом долго размышлял над названием нового племени и только к полудню пришел к выводу, что пора бы приступить к осуществлению своих мстительных честолюбивых планов, чтобы соответствовать громкому имени нового поколения флэмитян.
Первым по замыслу должен был пасть, естественно, Брут. Ну, а остальные захребетники, потеряв своего главаря, со страху разбегутся. Их можно будет прикончить по одиночке или переманить, посулив какую-нибудь выгоду от вступления в армию новобранцев.

Путь в стан врага был неблизкий и опасный: добраться до красных скал гор, перевалить через хребет и спуститься в долину.  Эд с тоской смотрел на склон, по которому предстояло взбираться.  Сплошное море хаотически нагроможденных, крошащихся от времени, бурых глыб! Красноватая пыль, раздуваемая ветром, витала в воздухе, медленно оседала на камни. Он дошел до подножия осыпи и с опаской стал подниматься вверх. Потоки рыжего щебня с шумом вылетали из-под ступней, обрушивались и текли вниз, словно кровоточили. Чувство странной неуверенности поселилось в его душе. А ведь раньше он ничего не боялся! Прежде родные горы, сейчас страшили его, вершины казались неприступными. Он вздрагивал от каждого шороха осыпающихся камней.
Дикарь вскарабкался примерно до половины, потом внезапно опрокинулся вверх тормашками и покатился вниз. Пришлось начинать все сначала, но невероятная усталость неодолимо тянула его к земле. Он никак не мог разобраться, что за перемена в нем произошла, откуда появилась боязнь высоты.
 Страх внезапно сменился безразличием. И Дикарь снова приступил к восхождению, теперь уже равнодушно. Он перестал выискивать сколько-нибудь удобные проходы, только глаз не сводил со скал, окаймляющих пропасть. Дважды едва не свалился с обрыва и чудом уцелел, зацепившись за торчащий из расселины шипастый куст.
Яркое солнце висело над вершинами гор, беспощадно высвечивая пугающе острые уступы, крутые повороты, изрезанные провалы. Ужас вернулся. Он поглядел вверх - ему показалось, что от ударов сердца дрожат и сотрясаются скалы. Тело предательски сжималось в комок, однако, он обреченно шел, перебираясь через валуны, балансируя и судорожно хватаясь руками за воздух при малейшей опасности.
 К концу первого дня «военного похода» ноги не слушались. Даже по плоским камням Эд шагал неуверенно, как с похмелья, словно опившись накануне ядреной бладры. Пора было сделать привал, чтобы собраться с силами.
На второй день идти дальше и вовсе расхотелось. Эд решил вернуться, но, вспомнив о талисмане власти, на рассвете силком заставил себя двигаться вперед. Очередная преграда едва не заставила его повернуть назад -  в полутьме вдруг открылось глубокое ущелье. Дикарь никак не мог охватить его взглядом. Казалось, оно совсем не имело дна. Лучи солнца не доходили до середины склонов, покрытых   колючей растительностью. Кустарник с «рогами» отбрасывал черные тени - зловещие призраки чудовищ. Иногда среди них мелькали чьи-то кажущиеся лапы с когтями, хвосты и перья.
Эд почувствовал себя таким беспомощным, таким незащищенным, что невольно упал на колени, чтобы прижаться к камням. Ему захотелось расплющиться, стать маленьким и незаметным.  Но страхи были напрасны - его не мог никто здесь увидеть. До долины, в которой обитало враждебное племя, было далеко, ущелье оставалось совершенно безлюдным. Солнечный луч постепенно добрался до самого низа гигантской скалы и высветил коварные уступы. Стало понятным, что это всего лишь камни, но Эд продолжал бояться, судорожно вздрагивая от толчков собственного сердца.   То, чего он страшился, не имело ни глаз, ни ушей, ни рогов, ни копыт - теперь его пугала сама зияющая пустота.
Дикарь по-прежнему лежал распластанным, забившись под большую глыбу. Спустя какое-то время он осторожно высунул нос и потихоньку вылез из укрытия. Однако неуловимое движение, пойманное боковым зрением, заставило его снова пригнуться.   С высоты упала чья-то тень, и он, не успев еще ничего понять, упал на острые камни и застыл, раскинув руки.  Огромный стервятник парил в вышине, постепенно снижаясь, будто кого-то высматривая, и приземлился совсем близко.
Дикарь еще долго лежал, как мертвец, боясь вздохнуть. В сознании мелькнуло, что может, все кончено, что никто из соплеменников так и не узнает, как и зачем он сюда попал, и что собирался сделать. Его тело сгниет, а кости обратятся в пыль! От этой мысли стало жутко. Он резко поднялся и сел, чем спугнул непрошенную птицу. Та внезапно вспорхнула, задев крылом отвесную стену.
Эд опять помертвел от мерзкого страха. Как он ненавидел себя за трусость! Но ничего не мог с собой поделать. Ему казалось, что невидимый противник подстерегает со всех сторон. Еще немного, и он стал бы бояться собственной тени или стука своего сердца.
 
Надо было идти дальше, только ноги не шли… Вдруг в голову пришла мысль, которая сразу приободрила. А как же захребетники? С какой   легкостью они снуют туда-сюда через перевал! И не боятся! А может, существует тайная тропа? Нужно взять себя в руки и попытаться ее найти! С ним же всесильный камень, о котором он, видно, со страху совсем позабыл. Небесный талисман станет его путеводной звездой и выведет целым и невредимым!
Внезапно осмелев, Эд теперь шел по краю обрыва, ища спуск, старательно осматривая каждую ложбинку, каждый уступчик. От прежнего страха не осталось и следа. Время от времени он наклонялся над пропастью и видел все ту же неутешительную картину: там, где склон был более пологим, его облепляли тернистые заросли, а там, где не было кустов, обрывался отвесно. Но Дикарь не терял надежды. В награду неожиданно показался какой-то карниз.  И о, чудо! Вниз вели отчетливо различимые ступеньки.  Такую лестницу не могла создать дикая природа – сообразительные захребетники явно приложили здесь свою руку. Эд   начал осторожно сползать по направлению к каменной площадке, ощупывая уступы и проемы. Но он ошибся, когда рассчитывал на помощь амулета и думал, что худшее уже позади. Однако все же надеялся, и как в последствии оказалось, зря…

 Карниз был уже близко, когда неожиданно подвернулась нога. Эд оступился и покатился вниз. Первое время он безуспешно пытался тормозить, упираясь подошвами и оглушительно шурша, но вскоре повис в воздухе, уцепившись в последний момент за край уступа. У него стучало в висках, поджилки тряслись от ужаса. Сквозь страх проступала жуткая обида, так как до карниза оставалось всего чуть-чуть. Но, видно, провидение, было на его стороне - Дикарь умудрился спрыгнуть на спасительную площадку. Теперь можно было вздохнуть спокойно. Талисман все-таки не подвел.
Эд начал спускаться по широким ступенькам, перескакивая от нетерпения.  Беспечность опять его подвела. Он свалился и рухнул, пересчитав спиной все, что можно было пересчитать. В конце концов, дикарь очутился в ложбине.
      Великий переход через перевал был закончен.