Изгои 3. Воскрешение. Глава 3

27 июля 2009 года.

—Давай, милая, тужься! — приказал акушер–гинеколог и схватил роженицу за руку.
—Ещё чуть–чуть, дорогая, головка уже выходит, — поторопила акушерка, копаясь между ног у роженицы.

Молодая женщина с вспотевшим лицом и слипшимися от пота волосами, одетая в белую больничную сорочку, тужилась изо всех сил, полулёжа в гинекологическом кресле.

—Ну же, постарайся нас осчастливить! — пропел акушер–гинеколог и погладил роженицу по слипшимся волосам. — В кой–то веки процедура ЭКО дала результат!

Молодая женщина, красная как рак, пыхтела и быстро дышала, зажмурив глаза.

—Головка вышла, теперь туловище пошло, — объявила акушер–гинеколог, ковыряясь между ног у рожающей.
—Назову сына Вольдемаром, в вашу честь, — выдавила из себя молодая женщина и посмотрела в глаза акушеру –гинекологу, который держал её за руку.
—Ну что вы, Ксения, не стоит, — слегка смутился Вольдемар и посмотрел на коллегу, которая принимала роды. — Клиника помогла вам зачать ребёнка и выносить его, а какое имя вы дадите ребёнку, это нас не касается.
—Но я настаиваю. Вы хороший человек.
—Спасибо за оценочное суждение. Я тронут и польщён.

Ксения вскрикнула и... расслабилась. По палате разнёсся крик новорождённого ребёнка. 

—Ну вот и всё, Ксения, у вас сын родился, — сообщила акушер–гинеколог.

Медик вынула из промежности роженицы комок жизни, опутанный пуповиной и испачканный слизью вперемежку с кровью. Младенец зашевелился. Спустя десять минут акушерка обработала тельце младенца: обрезала пуповину и обмыла его тёплой водой.

—Дайте его мне, — пробормотала Ксения.

Акушерка–гинеколог и Вольдемар не торопились уложить новорождённого ребёнка на грудь матери. 

—Вы меня слышите? — нервничала Ксения. — Дайте мне сына. Вы оглохли? 

Вольдемар прислонил мобильный телефон к уху и произнёс:

—Только что родила. Рост – сорок семь сантиметров. Вес – около четырёх кило. Здоровый крупный пацан. Можете забирать.

Вольдемар отключил мобильный телефон и бросил его в мусорное ведро.

—Вы слышите меня? Отдайте мне моего ребёнка. Что происходит? Это беспредел! Вызовите главврача!
—Сейчас, сейчас, Ксения, успокойтесь, — протараторил Вольдемар.
—Ты скажешь ему правду, когда он сюда зайдёт? — спросила акушерка–гинеколог и вымыла руки с мылом под струёй горячей воды.
—Скажу, Таисия, а что мне остаётся делать, — развёл руками Вольдемар и снял с себя белый халат.
—Имейте в виду, я буду жаловаться вашему начальству, — пообещала Ксения. 

Дверь распахнулась, и в палату вошёл широкоплечий мужчина лет пятидесяти, одетый в чёрный костюм.

—Наконец-то вы явились, — вздохнула Ксения с облегчением. — Вы главврач? Эти два доктора не дают мне на руки сына подержать, которого я родила пятнадцать минут назад. Что у вас за порядки такие в частной клинике? Мы с мужем заплатили большие деньги за процедуру ЭКО, а эти двое игнорируют меня, словно я пустое место. Дайте телефон, я пожалуюсь мужу.
—Александр Каземирович, я надеюсь, вы будете вести себя хладнокровно по отношению к роженице? — спросила акушерка–гинеколог вошедшего мужчину.
—Цельтесь ей в голову, чтобы крови меньше было, — дал совет Вольдемар, глядя на вошедшего мужчину.
—Я учёл ваши пожелания, — кивнул Александр Каземирович и вынул из внутреннего кармана пиджака пистолет.
—Что? — испугалась роженица при виде оружия в руке у вошедшего мужчины. — Я не поняла, вы о чём сейчас?

Александр Каземирович направил дуло пистолета в голову Ксении.

—О'Господи!! Вы что... Вы зачем..., — только и успела выкрикнуть роженица.

Прозвучал выстрел. Труп Ксении с пулевым отверстием во лбу обмяк в гинекологическом кресле и затих.

—Вольдемар, Таисия, — обратился Александр Каземирович к акушерам, — дойдите до ординаторской, распишитесь в журнале, формальности надо соблюсти.
—Как скажете, — не стал спорить Вольдемар и отвернулся к выходу.
—Как вам угодно, — перевела дух Таисия и пошла к выходу.
—Стойте, — окликнул Шпиль акушеров.

Те обернулись в дверях палаты. Шпиль хладнокровно застрелил обоих в лоб, и спрятал пистолет во внутренний карман пиджака. После чего Шпиль перешагнул через трупы акушеров и с младенцем на руках вышел в коридор. Через пять минут Александр Каземирович, прижав к груди свёрток с младенцем, вышел на улицу, сел за руль чёрной иномарки и умчался в неизвестном направлении.

Пять месяцев спустя. 27 декабря. 2009 года.

Коттеджный посёлок «Семейное гнездо», расположенный в пяти километрах к юго–востоку от Барайска.

Шпиль вошёл в спальню и подошёл к детской кроватке, где бодрствовал малец, укрытый пуховым одеялом. Ребёнок играл в игрушки, которые были разбросаны в кроватке, при этом он агукал и сосал соску.

—Кто тут такой активный! — заулыбался Александр Каземирович, одетый в ночную пижаму.

Шпиль выдернул соску у ребёночка изо рта. Крошечное существо закапризничало и потянуло ручонки к лицу Александра Каземировича.

—Ах, ты мой маленький тигрёнок, — растаял Александр Каземирович и взял ребёночка на руки. — Я принёс тебе вкусняшку.

Шпиль запихнул в рот малыша прозрачную бутылочку с молочной смесью.

—Попробуй. Тебе понравится. Моя жена Марина приготовила специально для тебя, мой маленький тигрёнок.

Малыш жадно присосался к бутылочке. За окном послышался звук подъезжающего автомобиля. Уложив ребёнка в кроватку, Александр Каземирович подошёл к окну спальни и через тюль увидел чёрную иномарку, которая припарковалась у ворот коттеджа. Из пассажирской дверцы вылез толстый мужчина с проплешиной на затылке лет шестидесяти, одетый в дублёнку и с кожаными перчатками на руках. Водитель иномарки проводил толстяка к калитке.

—Мариночка, шеф приехал, впусти его в дом! — крикнул Александр Каземирович.
—Иду, — донеслось с первого этажа коттеджа женским голосом.

Через пять минут в спальню вошёл плешивый толстяк, одетый в костюм синеватого оттенка. В одной руке толстяк держал бутылку вина, в другой руке – тарелку с куском «плесневого» сыра.

—Здравствуй, Сашенька, давно мы с тобой не виделись, — поприветствовал гость хозяина коттеджа. — Ты на службе в корпорации не появляешься уже пять месяцев. Мои люди с большим трудом узнали, где ты живёшь. Я скучал по тебе.
—Здравствуйте, Марк Семёнович, — кивнул Шпиль и подошёл к детской кроватке, где заснул малыш. — Шеф, извините, не до службы было. Сына скрываю ото всех, ухаживаю за ним, оберегаю моего маленького тигрёнка.
—Вижу, — кивнул Гринберг на детскую кроватку. — Растёт твой Вольдемарчик. Способности проявляет?
—Пока нет.
—Марина помогает?
—Естественно. Как без женской руки, — усмехнулся Шпиль и осторожно вынул бутылочку изо рта спящего мальчика.
—Идём на кухню, — поторопил Марк Семёнович. — Поздравлю тебя с днём рождения.
—Это лишнее, шеф.
—Не скромничай, иначе я обижусь и уеду. Сколько тебе сегодня лет исполнилось?
—Пятьдесят два. Я 1957 года рождения.
—Извини, позабыл я. Ты, получается, на семь лет меня младше. Я 1950 года рождения.
—Я как раз таки помню, Марк Семёнович.
—Ну я же извинился.
—Проехали, Марк Семёнович.
—Идём на кухню? — подгонял толстяк именинника к выходу из спальни. — Я подарок тебе привёз. Будешь прыгать от счастья.
—Идёмте, шеф, — сразу поднялось настроение у хозяина коттеджа.

Оба вышли в коридор.

Три года спустя. 25 декабря 2012 года.

Чёрная иномарка остановилась около трёхэтажного здания из серого кирпича, окружённого бетонным забором. Со стороны водительской дверцы вышел Александр Каземирович, одетый в жёлтый пуховик. Он обошёл иномарку справа и распахнул дверцу салона.

—Выходи, Вольдемар, я опаздываю на службу.

Из салона иномарки вывалился сонный и заплаканный мальчик, одетый в меховое пальто.

—Не хочу в садик, — закапризничал Вольдемар и схватил отца за руку.
—Но почему, тигрёнок мой? — искренно удивился его отец и подвёл ребёнка к калитке. — Это твой первый день в дошкольном учреждении. Тебе надо познакомиться с такими же детьми, как ты, поиграть с ними. Ты хочешь стать изгоем? Необходимо внедряться в социум, сынок, иначе одичаешь и превратишься в волчонка. Ты должен развиваться, ты должен становиться человеком. Все дети ходят в садик, и ты не исключение. Тебе понравится там. В столовой запеканку со сгущёнкой подают на завтрак, как ты любишь.
—Не хочу, не пойду, — заупрямился Вольдемар и сверкнул на отца взглядом.

Шпиль отшатнулся. У мальчика в глазах засверкали синие лазерные огоньки, как у робота.

—Перестань, сынок, — одёрнул Шпиль мальчика и открыл перед ним калитку. — Сделай глаза нормальные. Ты чуть мозг мой не прожёг своим лазерным зрением. Вот и способности твои проявились. Иди в группу, тигрёнок мой. Я на работу опаздываю. Вечером дома увидимся.

Шпиль поцеловал сына и запрыгнул в иномарку.

Десять лет спустя. 31 декабря 2022 года.

—А вот и я! — торжественно возвестил Гринберг, войдя в столовую с сумками в руках.

Гринберг приехал в коттедж в костюме деда Мороза. Марк Семёнович уселся за накрытый праздничный стол и уложил подарочные сумки рядом с собой. За праздничным столом сидели Шпиль с женой Мариной, одетой в костюм снегурочки, и Вольдемар, одетый в костюм снеговика.

—Дядя Марк, спасибо, что приехали к нам на новый год! — обрадовался Вольдемар и отпил апельсиновый сок из стакана. — Я хочу похвастаться перед вами, дядя Марк.
—Да? — вздёрнул бровь «Дед Мороз» и поправил седую накладную бороду. — Ну давай, хвастайся.
—Мне 13 лет, и я с удовольствием посещаю секцию бокса, — сообщил подросток и допил апельсиновый сок. — У  меня есть успехи. Я стал бронзовым призёром на областных соревнованиях.
—Третье место занял? — сообразил Шпиль и пододвинул к себе тарелку с холодцом.
—Чудесно, сынок! — воскликнула Марина и пригубила Шампанского из бокала. — Умеренные физические нагрузки развивают твоё телосложение. Так держать, сынок.
—Я знаю, мам. Папе надо сказать за это спасибо.
—А мне–то за что? — удивился Шпиль и налил водки в стопку.
—За то что ты привёл меня в спортзал три года назад, когда мне было десять.
—Я здесь ни при чём, — отмахнулся Шпиль и опрокинул в рот стопку с водкой. — Ты сам проявил инициативу, когда я разговорился с владельцем спорткомплекса.
—Кстати, Сашенька, — спохватился «Дед Мороз», — у тебя четыре дня назад, 27 декабря, очередной день рождения был.
—Был, — загордилась Марина и выпила бокал Шампанского.
—Мне шестьдесят пять лет исполнилось, — озвучил дату Александр Каземирович и доел холодец.
—Мои поздравления, Сашенька. Я не смог вырваться на твой день рождения, были неотложные дела, — привстал с места «Дед Мороз» и вручил Шпилю подарочную сумку. — Позже разберёшься, что там внутри, а сейчас..

«Дед Мороз» сделал многозначительную паузу, подняв вверх указательный палец. За окном коттеджа прогремела канонада.

—Смотрите! — восхитилась Марина и подбежала к окну столовой.

Вольдемар и его отец подскочили к окну и залюбовались огнями салюта.

—С новым годом! — торжественно объявил «Дед Мороз». — Это мой дополнительный подарок вам от меня в новогоднюю ночь!

Пять лет спустя. 27 апреля 2028 года.

Областной военный комиссариат. Пункт сбора призывников.

—Сынок, пора прощаться, — расплакалась Марина и уткнулась Вольдемару в грудь лицом. — Ты уходишь служить в армию. Быстро ты вырос. Я буду скучать по тебе. Без тебя мне жизнь не мила.
—Дорогая, не сгущай краски, — хмыкнул  Шпиль и встал рядом с женой. — Можно подумать, наш парень отправляется на каторгу. Ему надо прочувствовать, что такое служба, где режим и устав. Где настоящее оружие, а не виртуальное, как в дурацких компьютерных играх.

Возле тротуара остановилась иномарка. Из салона выскочил Марк Гринберг, одетый в дорогой твидовый костюм. Марк подошёл к Вольдемару и по–отцовски обнял его.

—Служба в армии закаляет характер, — напутствовал Гринберг молодого парня. — В армии тебя сделают мужественным и выносливым гражданином своей страны. Слушайся своих командиров. Избегай конфликтов с сослуживцами, иначе на себе почувствуешь, что такое дедовщина. Автомат Калашникова хоть научишься собирать–разбирать.
—Спасибо вам за всё, дядя Марк, — поблагодарил Вольдемар и посмотрел на родителей. — Мама, не плачь. Отец, не переживай. Что со мной случится? Я смогу постоять за себя, тем более у меня уникальный дар. Я не маленький. Мне 27 июля, через три месяца, исполнится девятнадцать лет. Любой уважающий себя парень должен отслужить в армии.
—Молодец, — похвалил Шпиль сына и пожал ему руку. — Слова не мальчика, а мужчины.
—Ну всё, ступай, — подтолкнула Марина сына в направлении сборного пункта.

Вольдемар, одетый в белую летнюю футболку и голубые облегающие джинсы, закинул спортивную сумку на плечо и пошёл в сторону военного комиссариата. Шпиль, Марина и Гринберг махали парню ручками на прощание.

—Я строго–настрого запретил Вольдемару   применять в армии свой уникальный дар, — сказал Шпиль.
—Думаешь, он тебя послушается? — выразила сомнение Марина.
—Перестаньте, — махнул рукой Марк Семёнович. — Ваш сын застенчивый добрый парень, он и мухи не обидит. Что с ним может случиться в армии?
—А вот это интересный вопрос, — задумалась Марина.
—Дедовщина в казарме, тяжёлые физические нагрузки, недосыпание, недоедание, отказ подчиняться своим командирам, нервные срывы, — перечислил Шпиль.
—Ну тогда солдаты вокруг Вольдемара будут уничтожены его лазерным зрением, в том числе военная техника, — чмокнул губами Марк Семёнович.
—Какой ужас! — охнула Марина.

Вольдемар прошагал мимо скамейки, где сидел неопрятный мужик с длинными немытыми спутанными волосами, густыми усами и вьющейся бородой. Мужик, напоминающий бомжа, был одет в грязную клетчатую рубашку и чёрные измятые штаны. На ногах у «бомжа» были надеты стоптанные ботинки с разными шнурками. Неожиданно «бомж» схватил Вольдемара за руку и дёрнул на себя. Да так дёрнул, что молодой парень перелетел через низкую металлическую ограду и покатился кубарем по газону. Его спортивная сумка улетела в кусты.

—Эй, ты не охренел ли?! — возмутился Вольдемар, и в его глазах появилось на мгновение синее лазерное свечение. — Ты зачем это сделал?!

Бомж закрыл парню рот ладошкой и отволок в кусты.

—Тише ты, не ори, — шикнул бомж и оседлал парня, чтобы тот не убежал. — Я не сделаю тебе ничего плохого. Шпиль с Мариной и Гринберг не должны меня увидеть. Если они меня увидят, закроют меня в психушку или застрелят при попытке к бегству. Не бойся, я тебя отпущу через десять минут, и ты уйдёшь служить в армию. Ты не думай, я не педофил и не маньяк. Просто выслушай меня, ладно? Дай мне десять минут,  Вольдемар. Да, я знаю, как тебя зовут. Я сейчас всё тебе объясню. Я уберу ладошку с твоего рта, и ты не будешь кричать. Договорились? То, что я тебе раскажу про твоих родителей, повергнет тебя в шок. Готов?

Вольдемар мотнул головой в ответ. Бомж осторожно убрал ладошку со рта парня. Тот испуганно отскочил в сторону.

—Кто вы такой?! Что вам от меня надо?!
—Ты обещал не кричать. Александр и Марина не твои настоящие родители. В начале двухтысячных годов мы с женой Ксенией мечтали о детях, но у нас долго не получалось зачать ребёнка. Позже выяснилось, у жены имелись проблемы по–женски, что–то с яичниками. И тогда мы решились на процедуру ЭКО – это экстракорпоральное оплодотворение. Нам удачно подвернулась частная клиника, принадлежащая Марку Гринбергу.
—Извините, дядя, я вас не понимаю, — растерялся Вольдемар и схватил свою спортивную сумку. — При чём здесь ваша бесплодная жена и мои родители?
—Дослушай меня. Когда моя жена Ксения родила мальчика в частной клинике, Александр Шпиль захотел присвоить себе уникального младенца. Уникальность младенца заключалась в том, что в его ДНК на эмбриональной стадии роста были внедрены гены воинственной инопланетной расы «светлячков», вымершей на Земле полтора миллиона лет назад. Образцы генов воинственной инопланетной расы хранились в подземной лаборатории научно–исследовательского института, где работал небезызвестный учёный Орлов Евгений Михайлович. Слышал о нём?
—Нет, — честно признался Вольдемар, и его осенило: — Уникальный младенец с инопланетной ДНК – это я?
—Да. Ксения по всем медицинским показателям идеально подходила на роль инкубатора для твоего выращивания. Моя жена была для тебя суррогатной матерью, ведь её яйцеклетка не использовалась. Понимаешь, о чём я говорю?
—Понимаю.
—Шпиль, прежде чем выкрасть тебя из клиники, застрелил мою жену Ксению и двух акушеров–гинекологов, принимавших у неё роды. Одним из акушеров был Вольдемар, в честь которого Шпиль тебя и назвал. Ксения во время беременности даже не подозревала, что вынашивает, по сути, не своего ребёнка и даже не моего, поскольку донором спермы был другой мужчина.
—Тогда чей же я сын?
—Формально мой и Ксении. Ведь я был мужем Ксении, когда она вынашивала тебя девять месяцев, а потом родила. Фактически ты являешься результатом научного эксперимента, цель которого – успешное скрещивание инопланетной эмбриональной яйцеклетки с обычной яйцеклеткой, которая оплодотворена искусственно спермой неизвестного мужчины из банка доноров. Шпиль и Гринберг, заранее зная об успехе эксперимента и кто из тебя вырастит, решили опекать тебя с самого рождения. И чтобы на тебя никто, кроме них, не влиял и не претендовал, Шпиль и Гринберг решили избавиться от всех свидетелей, включая персонал частной клиники. Мне удалось сбежать от них и осесть на дно. И вот через девятнадцать лет я нашёл тебя. Клиника вместе с трупом моей жены Ксении, вместе с трупами медицинского персонала, сгорела спустя три дня после твоего похищения. Надо ли тебе объяснять, что клиника сгорела неслучайно?
—Не надо. Я всё понял.

Вольдемар встал с газона и отряхнул одежду. Бомж тоже встал.

—Хочешь, расскажу, какими на самом деле чудовищами являются Шпиль и Гринберг?
—Ну расскажите, — попросил Вольдемар.

Пятнадцать месяцев спустя. 27 июля 2029 года.

Светка и Ленка вышли из коматозного института и оказались на улице, где не прекращались стрельба и взрывы. Девицы засмотрелись на небо, где пролетали в разном направлении дроны–скаты и дроны–стрекозы.

—Я не поняла, Наташка с Андрюшкой без нас улетели? — догадалась Ленка.
—Эй, а как же мы? — крикнула Светка и замахала руками, провожая взглядом вертолёт с Наташкой и Андреем.

Светка заметила на тротуаре среди трупов горожан молодого парня лет двадцати, одетого в солдатскую форму. Молодой парень, видимо, призывник, что–то искал в карманах у одного из трупов горожан, озираясь при этом по сторонам.

—Эй, ты чего делаешь? — крикнула Светка и подбежала к солдату. — Отошёл от трупа! Тебе не западло лазить у мертвеца по карманам? Ты офигел, что ли?
—А вам какое дело, девушка? — нагрубил солдат и опустился на колени перед неопрятным мужиком со спутанными немытыми волосами, с густыми усами и вьющейся бородой. — Это мой отец. Его убили вражеские дроны.
—Не поняла!! — опешила Светка, глядя на солдата. — Антон?! Это ты, что ли?! Охренеть!!
—Вы меня с кем–то спутали, девушка.
—Подруга, глянь, это же наш Антоха Золотницкий!

Подбежала Ленка и уставилась на этого солдата, который склонился над трупом бомжа.

—Ну точно это Антоха, — опознала Ленка солдата и добавила: — Его физиономию я ни с кем не спутаю. Как ты сюда попал, Антон? И вообще, куда ты исчез после пикника? Мы с подругами две недели не могли тебя найти. Ты что напялил–то на себя? Ты в армию добровольцем записался?
—Девушки, вы меня с кем–то перепутали. Я – Вольдемар, а не Антон.
—Чего? — развеселилась Светка. — Какой, на хрен, Вольдемар? Ты, видно, мне гонишь?
—Нет. Я тебе не гоню.
—Антон, ну пошутили, и хватит, — посерьёзнела Ленка.
—Я же вам объяснил, я не Антон. Меня зовут Вольдемар Александрович Шпиль. Что непонятного?