Про крапиву. Конфеты. И 90-е

Про крапиву. Конфеты. И 90-е

В моем паспорте в графе о месте рождения значится Семипалатинск - 21.

Единицы знают, что это Курчатов - городок ядерных испытаний, где мой отец командовал штабом и прослужил 15 лет.

Сегодня он ветеран подразделения особого риска, а тогда, в 90-м году мы приехали с Семипалатинского ядерного полигона в Свердловск. От продуктового изобилия закрытого военного городка к продуктовому кризису.

Можно ныть и стонать, ругать то время, но я тогда научилась у родителей многому.

Мама растягивала курицу на неделю на четверых : папа, мама, бабушка и я. Так можно, да. Мне на еду было немного все равно, у меня были ;. Много книг. Часть жила у бабушки, а ещё бОльшая часть приехала контейнером из Семска при переезде, вслед за нами.

Я поняла, что когда трудно и сложно важно находить решения. Мама не жаловалась. При мне точно.

Папе пришлось искать гражданскую работу. А это для офицера не слишком и просто оказалось. Но я никогда не слышала, чтоб он жаловался на страну. При мне точно. Он находил решения.

Особенно из того времени мне запомнился суп из крапивы. Мы с мамой ходили за ней к пожарной части. Рвать следовало только молодую и сочную.

Я не помню, как мама ее рвала. Как она не ужалилась?Наверняка ужалилась. Рвала ли её я вместе с ней? Было ли колко? Были ли потом огромные красные волдыри от крапивы? Не помню.

Но я помню солнце. Много солнца, которое светило над опасной и вкусной крапивой. Я помню руку мамы. Твёрдую и изящную.

Я не помню рецепт этого супа. И мама, представьте, его уже не помнит. Мы недавно говорили об этом. Не помню, что там в него кладут? Что там, в этой каше из топора, плавает? Не помню.

Но я помню, какой он был вкусный, этот суп из молодой крапивы. Я помню, что решение найти можно. Помню, как можно не стонать и жаловаться, а делать и жить. Помню.

В 91-ом,кажется, я пошла в 1 класс. Тогда было принято в честь детских дней рождения приносить каждому однокласснику конфеты. Перед уроком тебе учитель дарит подарок, а ты проходишь между рядами, запускаешь руку в большой пакет, а то и не один, и раздаёшь. Всем. Даже тем, с кем не ладишь.

Каждый одноклассник тащил то, на что в его семье хватало денег. Иногда печенье. Оно дешевле. Самые состоятельные угощали шоколадными. Победнее или пожаднее - карамельками.

Я их не ела, эти конфеты. А тащила домой. Нет, господа коллеги - психологи, не потому что меня заставляли, стыдили, жаловались на "нет денег". Нет, не потому что я "бедный советский ребёнок без выбора, которого не спрашивали даже, что он будет на завтрак ", как вы, коллеги, любите сейчас вещать.

Нет. Я эти конфеты несла домой, потому что хотела разделить на всех. Между всеми. Папой, мамой, бабушкой и мной.

Я хотела быть полезной семье в этот период. И, знаете, что самое главное? Нет, не то, что я несла конфеты домой по своему желанию и личному выбору.

А то, что взрослые, действительно, уважали моё решение и делили конфетки на четверых. Поровну.

Нет, я не помню детской удушающей тоски по целой конфете. Я помню гордость от поступка.

Помню, как тёплое сентябрьское солнце освещает небольшой стол на кухне. На столе лежит развернутый фантик, на нем шоколадная конфета.

Я сижу на табуретке и смотрю, как нож в твёрдой и изящной маминой руке ровно режет конфетку на 4 части. Сейчас каждый - папа, мама, бабушка и я - полакомятся. А кот Чижик получит фантик и будет его гонять по полу.

А я буду радоваться и гордиться. Я унесу в будущее не вкус конфеты, а радость и гордость. И это важнее.

И в этом будущем, которое идёт прямо сейчас, я буду благодарить родителей, что они не сказали :"Ешь сама! Не носи больше конфеты домой! ", а помогли мне стать человеком