Бургер

- Выход в город разрешён, - вежливо сообщил девичий голос из динамика на потолке. - Пожалуйста, не забудьте надеть защитный экран и резиновые перчатки.
 
Лампочка на замке подмигнула зеленым, и матовая стеклянная дверь бесшумно отъехала в сторону, выпуская меня из комнаты. Ноздри тотчас же защекотал запах просроченной бетонной коммуналки - купаж из плесени, мышиных экскрементов и сырой побелки. Я затаил дыхание, опустил на лицо прозрачный пластиковый щиток и поспешил на улицу.
 
Мир за подъездной дверью пах не лучше - крепким июльским морозом, резиновыми шинами автомобилей и хлоркой. С бледного песочно-желтого неба сыпалось мелкодисперсное ледяное крошево, оставляющее на медицинской маске и жёлтом хитиновом плаще мутные белые разводы. Порыв ветра забросил несколько острых градин мне за шиворот, и шею тут же защипало. Я поежился, втянул голову в плечи, и торопливо зашагал по улице. Все, что мне нужно - это как можно скорее получить в «Точке» свой паёк и вернуться домой. Ничего больше.
 
Каждый шаг по хрустящей кашице из снега и грязи отдавал в голову тупой болью. Тошнота с садистским удовольствием ритмично сдавливала горло. Схватит - отпустит, схватит - отпустит. Сухие от недосыпа глаза то и дело намеревались закрыться и, чтобы не вырубиться посреди улицы, я сильнее сосредоточился на дыхании, медленно втягивая и аккуратно выпуская носом воздух. Шаг - вдох - шаг. Шаг - выдох - шаг. И ещё раз.
 
Онемевший язык ощущался во рту тёплым, вялым и инородным куском мяса. Я пошевелил им, чтобы удостовериться, что он в действительности мой собственный, и неосторожно резко выдохнул через рот. Пластиковый экран на лице мгновенно запотел, и тут же я услышал за спиной скрип ожившего полицейского дрона.
 
- Гр...ж...анин ... жёл...ом плащщщ... остановит...сь ...ля допр...ссса, - невнятно прошипело из динамика.
 
- Бл**ствo, - прошептал я, но подчинился.
 
Квадрокоптер подлетел вплотную и завис на уровне моего лица.
 
- Массску подним...те.
 
Я поднял мутный щиток. Идентификатор ощупал красным светом моё рыхлое сероватое лицо.
 
- Сссемен...в Олег Никккол...вич?
Я кивнул.
 
- П...хххмелье?
 
- Так точно, - закашлялся я, проглотив подступившую рвоту.
 
- Оччч...нь хор...шшо, партия одобря...т. А антиффф...г поч...му не использ...ем?
 
- Прошу прощения, господин полицейский. Старый закончился, а на новый я талон ещё не получил, - раздосадовано ответил я, и это была чистая правда. Антифог-спреи производились в маленьких объёмах и быстро заканчивались, а получить новые было целым мероприятием. Да и в принципе, это касалось абсолютно всего. Чтобы приобрести хоть что-то, сначала надо записаться в МФЦ, отсидеть там очередь и, если повезёт получить пару талонов на необходимые товары, то после нужно будет отстоять ещё целую кучу очередей в разных местах, и при этом никто не даёт гарантии, что искомое не закончится прямо перед тобой.
 
- Вам предупрежжж...ение. В ссследующщщ...й раз получ...те шшштраф. Ссступай...е.
 
Я поклонился, опустил маску на лицо и замер, дожидаясь, пока дрон улетит.
 
«Сраный кибермусор», - мысленно выругался я, когда патруль скрылся из зоны видимости, и ускорил шаг.
 
Холод и стресс от незапланированного столкновения с представителем закона немного взбодрили мой измученный алкоголем организм, и я дошёл до места назначения почти в приподнятом настроении. «Точка» неестественно жизнерадостно светилась красно-оранжевым логотипом на фоне угрюмых серых многоэтажек. Внутри горел тёплый мягкий свет, и ноги сами потащили меня к этом свету, как безвольного мотылька.
 
Внутри было тепло, шумно и пахло горячим маслом. Взрослые и дети толкались у прилавков, заказывая еду, перекрикивая друг друга, забирая подносы и шурша бумажными пакетами. Я встал в очередь к одной из касс и почувствовал, как под воздействием ароматов и всеобщего возбуждения, мой рот непроизвольно наполнился горячей слюной, ладони в перчатках вспотели, а низ живота стал наливаться тягучим просящим жаром. Если до этого момента тяга была контролируемым фоновым чувством по сравнению с похмельем, то теперь эмоции врубились на максимум.
 
Подошла моя очередь. Сердце больно заколотило о рёбра, а челюсти свело от предвкушения. Толстая узкоглазая кассирша в белой рубашке и чёрном галстуке-удавке окинула меня презрительным взглядом и, скривив губы в фальшивой улыбке, произнесла:
 
- Здравствуйте, что будете заказывать?
 
Дрожащей рукой я протянул ей помятый талончик. Девушка брезгливо поморщилась, взяла бумажку и басовито крикнула через плечо:
 
- Талон на два Биг Спешиал, две Гранд Фри, ноль-пять «Зерна», всё навынос.
 
Затем она повернулась ко мне:
 
- Сегодня акция на пирожки с вишней, пять публей штука. Хотите добавить в заказ?
 
Я очень хотел. Но даже на акционный товар мне не хватало денег. Я покачал головой:
 
- Публя не хватает.
 
- Пенсионерам дополнительная скидка по удостоверению. Предъявите...
 
- Я. Не. Пенсионер. - Раздражённо оборвал я. Тяга усилилась, виски начали пульсировать, и на секунду мне показалось, что я сейчас сорвусь и ударю эту с*ку по голове.
 
Ничуть не смутившись от своей ошибки и проигнорировав мой тон, кассирша раздражённо цокнула языком, достала из-под прилавка тонкий белый планшет и спросила:
 
- Желаете посмотреть рекламу для дополнительной скидки?
 
- Давайте, - выдохнул я сквозь зубы, ощутив, как мои колени начинают трястись от нетерпения. Я был готов уже на что угодно, даже растерять остатки человеческого достоинства и посмотреть любое трехчасовое шоу на Первом Государственном Канале, лишь бы получить свою еду.
 
Продавщица сунула планшет мне под нос. На экране замелькали какие-то улыбающиеся молодые парни и девушки в военной форме, они маршировали и выкрикивали что-то бодрящее, но я абсолютно не хотел вникать в происходящее. Через минуту реклама закончилась.
 
- С вас четыре публя, - отчеканила девушка. - Пожалуйста, ваш заказ, чек.
 
Я высыпал мелочь на прилавок, схватил пакет с едой и, не забрав чека, принялся расталкивать локтями толпу, в попытке найти какое-нибудь свободное место. Таковое нашлось только в женском туалете, и здравый смысл сопротивлялся идее ужинать в таких условиях, но тяга подгоняла и ныла, и сил спорить с ней у меня не осталось. Я заперся в кабинке, закрыл крышку унитаза, стянул с лица пластиковый экран, выудил из пакета горячий бургер, устроился поудобнее, и в следующее мгновение на моём языке взорвалась Хиросима удовольствия. Горячий солёный соус стекал с губ прямо на пальцы, обтянутые голубым полиизопреном, и капал на плащ, но я не обращал на это внимания. Я всё кусал и кусал, набивая рот сочной котлетой с лёгким медикаментозным привкусом и сладковатой синтетической булочкой. Так же быстро я расправился с порцией слегка резиновой солоноватой картошки. Всё ещё возбуждённый, я разорвал картонную упаковку пирожка и, кое-как сдерживая себя, принялся медленно поедать хрустящий приторный десерт с упругими желатиновыми ягодками и ароматизатором вишни. Проглотив последний кусочек сладости, я зажмурился, содрогнулся всем телом и приглушённо застонал. Чистое первородное наслаждение. Для полного удовлетворения не хватает только глотка ледяной водки. Но это будет уже дома.
 
Я собрал остатки пайка, надел щиток на лицо, открыл дверь кабинки и нос к носу столкнулся с седой горбатой уборщицей. Женщина уставила на меня гневный взгляд и угрожающе процедила:
 
- Надр*чился, извращенец?
 
- Пошла н***й, - беззлобно отозвался я и, оттолкнув её плечом, вышел из туалета. Ни сил, ни желания перепираться со старой каргой у меня не было. Я получил свою дозу счастья, и пусть все остальное катится к чертям.
 
Когда я вышел на улицу, град уже закончился. На Город опустились сумерки, в многоэтажках зажглись огни. И на мгновение показалось, что Город вовсе не страшный, а в чём-то даже симпатичный. Немного тоскливый, но всё равно щемяще-родной. И отчего-то ещё сильнее захотелось выпить.