Катастрофа

               

                Постапокалиптическая новелла 

    В липком сумраке небольшого полуподвального помещения вокруг костра, разведённого в неглубокой ямке земляного пола сидит группа людей в старой сильно поношенной одежде: седой старик с длинными космами давно немытых волос и пять подростков четырнадцати-пятнадцати лет.
    С губ присутствующих срывается парок, полукруглые окошки забиты фанерой.
    Снаружи раздаются громкие хлопки. После каждого с свода помещения осыпается мелкая пыль.
    Старик:
    - Совсем, совсем мало осталось помнящих, зачем это всё затевалось.
    Первый подросток:
    - Вы, к примеру, помните?
    Старик:
    - Рад бы забыть, да стоят перед глазами погибшие, словно живые, с радостными лицами и глазами, горящими юношеским задором, будто немой укор нам, сумевшим уцелеть и пережившим случившееся потом.
    Второй подросток:
    - Вы выходили участвовать не просто так? Верно?
    Старик:
    - Верно… Как и я, сидящий здесь с вами.
    Второй подросток:
    - Значит, вы чем-то руководствовались? Были определённые цели?
    Старик:
    - Цели? Я не ослышался?
    Второй подросток:
    - Цели… или… ну, я не знаю…
    Старик:
    - Цели были. Истинные цели не были известны нам, рядовым гражданам. В них не посвящали. Играли на наших чувствах и эмоциях. Кинут клич и мы… Понеслись вперёд! Какое дело до целей. Лишь бы в толпе, в массе единоверцев… Да, что уж теперь-то кулаками махать. Остановил бы кто тогда, сказал, одумайтесь. Не лезьте в огонь. Впору вспомнить про брод в реке.
    Третий подросток: 
    - Ради чего всё же вы тогда вышли на улицы?
    Старик:
    - Ради идеи жить по-новому.
    Третий подросток:
    - Жить по-новому? Вы по-старому жили плохо? Судя по крохотным дозам информации, которую иногда можно наскрести в сети из разных источников, вы…
    Старик:
    - Да-да-да… Глупцы! Наивные глупцы! Все мы пребывали в некой эйфории. Казалось, вот, живём хорошо, грех бога зря гневить, есть одно-другое-третье, не без изъяна, ну так ежели присмотревшись к ровной поверхности, всегда щербину отыщешь. И решили в одночасье – ведь можно жить лучше! Никому в голову не пришло сомненье. Верили: совершится задуманное, заживём ещё лучше! Лучше, чем жили прежде, чем жили наши родители. О дедах-прадедах вообще молчу.
    Четвёртый подросток:
    - Вы сказали: кинули клич. Какой он был? Сейчас здесь, в укромном месте, где мы находимся в относительной безопасности…
    Откуда-то сильно потянуло сквозняком. Огонь в очаге вспыхнул с новой силой. Взвилось длинными широкими языками багрово-алое пламя. Осветило сидящие сгорбившиеся человеческие фигуры, стены с осыпавшейся штукатуркой и широкими разводами плесени. Спёртый воздух всколыхнулся. Сидящие тревожно осмотрелись, ища источник прилива воздуха. В блеклых глазах старика вспыхнул и погас огонь тревоги.
    Старик:
    - Ребята, идя сюда, вы соблюли меры предосторожности и конспирации? Это не праздное любопытство. Это жизненная необходимость.
    Подростки молча закивали, поглядывая друг на друга.
    Старик:
    - Окна плотно забиты?
    Пятый подросток:
    - Клянусь, ответственно подошёл к этому. Снаружи незаметно насыпал на проёмы строительного мусора, доски, щебень, да и так, разный хлам. Что под руку попалось – всё на маскировку. Изнутри доски с фанерой внахлёст. Снаружи невозможно заметить отблески костра. Помню чётко: за несанкционированное разведение костра полагается наказание – заключение в фильтрационный лагерь особого заключения. 
    Старик:
    - Мы нарушили первый пункт две тысячи двести тридцать девятого закона на запрет массового собрания группы лиц в общественном месте.
    Первый подросток:
    - Здесь – общественное место? В этом подвале? Среди руин, пропахших смертью и обездоленностью?
    Второй подросток:
    - По новому законодательству общественным местом считается любое место на территории государства, которое можно приспособить для массового собрания заинтересованных лиц. Скопление соседей на лестничной площадке или при входе-выходе из подъезда считается несанкционированным массовым скоплением.
    Четвёртый подросток:
    - Вчера родители случайно пересеклись с друзьями на лестнице. Донесли.
    Пятый подросток:
    - Арестовали?
    Четвёртый подросток:
    - Да. Донесла соседка с верхнего этажа. Такая милая тётечка, улыбчивая. При встрече опускает глазки, смущается. Ночью особый комитет по противоборству и доносительству вместе с командой органов охраны порядка вынесли дверь в квартиру. Ворвались. Скрутили родителей. Без предъявления документов. Перевернули всё вверх дном в квартире. Затем главный в маске зачитал какое-то постановление, по которому квартира отходит в пользу третьих лиц, представляющих интересы государства.
    Третий подросток:
    - А как ж вы с сестрой?!
    Четвёртый подросток:
    - Нас выкинули на улицу. Под ехидные смешки соседки.
    Первый подросток:
    - Они не имеют права!
    Старик:
    - Имеют! Всё они имеют. Право на всё. И в этом всевластии вина нашего поколения. Нас купили, как маленьких деток конфетами-обещаниями красивой жизни. Кто бы только знал, как же мы были тогда слепы и глупы!
    Первый подросток:
    - Не верю! Не могли же вас вот так вот взять и обмануть!
    Старик:
    - Ещё как могли. И смогли.
    Второй подросток:
    - Вас купили, получается?
    Третий подросток:
    - Нет-нет-нет… Отец рассказывал что-то о тех днях, о предшествовавших событиях… Народ отвлекли каким-то очень массовым мероприятием. Чем-то таким, что о другом никто и думать не хотел. Внимание всех было сконцентрировано на том событии.
    Старик:
    - Международный чемпионат по футболу – та заманчивая конфетка в яркой привлекательной обложке. Именно он стал отправной точкой всех последующих действий. Но перед этим… О, Боже мой!.. Милосердный небесный отец, какое это было замечательное время. Так верили мы, так хотелось нам верить. Любыми путями мы искали способ пробраться на стадион.
    Первый подросток:
    - Зачем?
    Старик:
    - Сейчас вам этого не понять. Но я постараюсь объяснить: для некоторых людей эта игра – футбол – была чуть ли не смыслом жизни. Я не о футболистах. Это отдельный класс богатеньких мальчиков, гоняющих мяч за большие деньги. Я говорю о болельщиках. Фанатах! Да, мы были фанатами! Фанатами футбола. Ради возможности увидеть игру вживую, не по телевизору, брали отгулы, отпуска, отменяли деловые встречи и свидания с любимыми девушками, лишь бы оказаться в огромной массе болельщиков на трибуне. Нет ничего приятнее, как взлететь с кресел в едином порыве, когда игрок любимой команды забивает гол в ворота противнику. Крик радости рвал внутренности и думалось, нет счастья лучшего, чем этот миг. И не было горя горше, когда вратарь нашей команды пропускал мяч в свои ворота. Тогда каждого из нас посещало ощущение, что пропущенный мяч влетел в его сердце, пробил в нём дыру, оставил сквозную незаживающую рану. Шквал эмоций переполнял в том и в другом случае. Бывали моменты, фанаты теряли сознание в критические минуты.
    Пятый подросток:
    - Какая связь между чемпионатом и тем, что произошло после?
    Старик:
    - Какая связь?.. Какая связь… Обычная связь. Философы во все времена утверждали, любое событие так или иначе взаимосвязано со случившимся ранее или с тем, что произойдут.
    Пятый подросток:
    - Читал одну книгу. В ней понравилось одно выражение: если что-то должно случиться, оно обязательно случается. Дословно не помню, но смысл, думаю, передал правильно.
    Второй подросток:
    - Дяденька, вам плохо? Почему вы трясётесь? Почему лицо спрятали в ладонях?
    Старик:
    - Мне давно плохо. Что такое хорошо, забыл. Забыл, когда просыпался с радостью, забыл, как это, смотреть с оптимизмом в завтрашний день, забыл, каково выйти солнечным утром на лужайку и пройтись по траве, покрытой росой, босиком, забыл, какое это бесконечное счастье – дождь, стоять под упругими холодными струями без зонтика, мокнуть и получать удовольствие от этого, подставить лицо под небесную влагу и жадно пить её открытым ртом. К сожалению, я многое забыл. Сейчас, введённые в прошлом, в моей глупой молодости запреты кажутся лёгким детским наказанием за необдуманный проступок. Впоследствии, гайки запретов затягивались всё туже с каждым годом. Правительство каждый день издавало новые указы и распоряжения, мотивируя это заботой о нас, о гражданах.
    Первый подросток:
    - Вчера отец сказал, приняли новый пакет запретительных законов без предварительного чтения и обсуждения. Все заседающие проголосовали единодушно «за».
    Второй подросток:
    - Сестра недавно разговаривала с подругой. Я подслушал. Они тихонечко возмущались темой запретов. Сестра сказала: сколько можно всё подряд запрещать. Подруга добавила: дозапрещаются скоро до запретов на запрещённое и закрепят запрет законодательно. Вчера сестра не вернулась домой. Приходила мать подруги, сообщила, дочь не вернулась домой с работы.
    Пятый подросток:
    - Известна их судьба?
    Второй подросток:
    - Ходили в районный центр правопорядка. Ответили: данные о задержании отсутствуют. Посоветовали обратиться в больницы.
    Старик:
    - И в морги.
    Второй подросток:
    - Где?
    Старик:
    - Поиски нужно начинать с моргов. Сводки пестрят сообщениями об увеличении числа самоубийц.
    Второй подросток:
    - Сестра не самоубийца! Она любила родителей, меня, жизнь! Обожала кошку.
    Старик:
    - Неугодных уничтожают любым способом, тем, что подвернётся под руку. Потом списывают на самоубийство. Так повелось издавна. Не надо заводить уголовное дело.
    Четвёртый подросток:
    - Вот ради такого будущего вы, ваше поколение, сначала проигнорировали важное политическое событие и пошли на футбол, а затем вышли на улицы?
    Старик:
    - Грустно признаваться самому себе и вам, чьё будущее довольно неясное, но не за это будущее мы выходили на улицы, скандировали речевки, не хотели такого, фанатично болея за любимую футбольную команду. Власть быстро погасила огонь радости в наших сердцах своими репрессиями. Первыми репрессиям подверглись единицы, раскусившие подлый заговор власти против народа, затем дело поставили на поток. Помнит ли кто их имена, имена первых мучеников? Нет. Они забыты. Произошла катастрофа. Мир перевернулся. Этому разгулу и бесчинству способствовали мы сами своим участием в сомнительных акциях и митингах, своим безучастием и безразличием. Эту катастрофу спровоцировали мы сами и от неё же пострадали в первую очередь. 
    Первый подросток приподнялся. Прислушался к звукам снаружи.
    - Там какое-то движение.
    Второй подросток:
    - Брось! Показалось. Кто там может быть? Кошка или собака.
    Старик:
    - Или это пришли за нами.
    Резкий металлический голос из мегафона разорвал воздух ледяными словами:
    - Всем присутствующим внутри выйти с поднятыми руками. Просьба не оказывать сопротивление и не усугублять собственное положение. В противном случае будет открыта стрельба на поражение. Повторяю: всем присутствующим выйти с поднятыми руками. Вы нарушили запрет на массовое скопление в общественных и иных, приравненных к ним местах.

                Глебовский, 3 марта 2024 г.