Не дать взаймы

Виктор Матюк

Не дать взаймы

Не дать взаймы посреди холодной морозной зимы
Или не уберечь от тюрьмы, когда все мы обречены
Жить в бедноте и кромешной темноте, сами по себе
Барахтаемся наедине на гребне высокой волны
Посреди полноводной реки, дабы не утонуть,
Других людей не обидеть и чужую боль не увидеть!
Силы на исходе, одеты мы не по погоде,
Небесные своды вновь темны и страшны,
А мы не будем спасены, враги на просторах страны безумства полны,
Расписные челны взлетают на гребне девятибалльной волны,
Ты на взводе, пока ещё на свободе, только тяжесть в душе,
У тебя на душе огромное судьбоносное клише,
Там чётко прописано то, что ты всегда жил грешно!
Все твои протеже давно уже,
Предавшись заоблачной мечте, оставили надежду наедине,
И прячутся в глубоком блиндаже невдалеке от стены Плача,
Там свирепая толпа судачит, что она любого умника озадачит,
Когда рядом с ним мелькнёт беда, он, закусив удила,
Оставит все дела, и сбежит, чтобы безбедно жить
И семейный быт без потерь сохранить!
Карта бита – нечем крыть! Душа болит, ну, что за вид
Нам открывается с заоблачных пирамид? Ясность мысли
О мирской и бескорыстной жизни не подвергается сомнению,
Здесь – светопреставление, святость и божественное откровение,
А там кое-где мелькнёт православный храм, монах ударит по колоколам,
Преодолевая сопротивление барыг и милых дам, посетивших храм, как представление!
Душа в отчаянье, она пришла сюда за озарением, но не нашла его, грешное естество
Вокруг себя не видит никого, вдруг через открытое настежь окно
Проник Господний свет, ему альтернативы в этом мире нет!
От громыхала гроза, от полыхала молния, гнетущее безмолвие,
Как та огромная древняя стена у подножья разрушенного храма,
Он моложе Евы и Адама, он видел немала стада, срама и обмана!
Утро туманное, холодное, но желанное отбросило ближе к стене
Непорочное и незваное, что долго хранилось в страждущей душе,
Людскою толпой согретое, и всесильным пороком воспетое,
Ослабело грешное тело и земное притяжение,
Ему на смену пришло вдохновение,
Утро весеннее вызвало дивное ощущение! Якобы проведение
Сулит толпе спасение от бед и зол, ты - гол, как сокол,
Изодранный до дыр камзол сброшен на чисто вымытый пол,
Твой глагол сорит матерными словами,
Ты принял валидол, позор для мужика,
Но жизнь – не сладка, деньги не падают с потолка
В застенки твоего кошелька! Не следует лезть никому в мою душу,
Будет намного лучше, отстранив удушье, самому отойти подальше,
Сохранив спокойствие в душе, надо замедлить дыхание
И прекратить жевание мочала, чья бы корова мычала,
Но не моя! Грешна моя стезя, душа бунтаря
Давно ворчала на ветхозаветного мужика,
Что его доля и судьба всегда была трудна!
Не стоит кого-то судить, перед его носом лучше дверь закрыть,
А потом слова молитвы до утра бубнить, вспоминая злосчастный миг
Из повседневного бытия, стеная и вопия, срочно отрешиться от вранья!
Чужая жизнь – не для чужих ушей, чужая книга должна быть тут же закрыта,
И ни одна её страница не должна быть прочтена, чужая тайна, как стена
Из Святого Писания, могу сказать заранее, что спотыкаемся мы все
На скользкой и узкой стезе, у каждого дорога своя, кто-то уезжает в тёплые края,
А кто-то лишь глубоко вздыхает и всю жизнь ожидает, душу воспоминаниями бередя,
Уходящего трамвая! Своими слезами следы с пыльной дороги робко холоп смывает,
Глубоко у обочины вздыхает, и долго воспоминает, где, когда и с кем
Он слишком долго ждал перемен,
Но так и не смог подняться с колен!
Всё – тлен! Всё – суета!  Простота мы, простота,
Только мирские дела с раннего утра, а опосля
Всеобщая хула, не хвались завтрашним днём,
Нам ничего не дано знать о нём! Пока не грянет гром
И не сверкнёт молния за зарешеченным окном,
Ни в одно сердце людское никто не вспомнит о шуме городском,
В горле - ком, в глазах – пустота, кругом - Гоморра и Садом, во имя чего
Мы живём и чего мы ждём от грядущих времён? Как сложится судьба никто не знает,
Живи свободно и не бойся перемен, когда Бог что-то забирает, не упусти того,
Что он даёт тебе взамен! Вокруг тлен и суета, жизнь наивна и проста,
Как два полевых цветка, их красота доводит разум до куража!
Сами по себе мы ничего значим, сидим, кутим и судачим,
Изредка плачем, но сокровенное прячем от всех,
Живём наспех, отвергнув блеск и нищету,
Чтобы ближе к утру увидеть суету сует!
Этот легко преходящий бред
Исчезнет через пару недель,
Как жалкая снедь,
Не веришь, проверь
На личном опыте,
Не всё пропито, не все растрачено, то, что предназначено, получим сполна,
Пусть Луна бледна, а душа в грехах и святости искушена, она не без труда
Разбрасывает семена благодати даже на поле кровавой рати!
Хотелось бы обладать красивым телом, и смело зреть в безоблачную даль,
Впереди незримая спираль восхождения, боли и сомнения!
На всё воля Проведения! Жизнь скоротечна, ничто не вечно на земле.
Мы же сами не принадлежим себе! Пока святость таится вовне,
И есть покой в душе, все происходит так, как нужно,
Не расплескать бы в спешке силу и мощь небесной поддержки,
Ведь в сутолоке земного бытия множество лжи и вранья
Под шум проливного дождя отбирают у тебя сокровенные желания,
Душа в полном непонимании,
Почему твоя колея проходит по острию ножа?
Любовь и та не подвластна контролю,
Рыдаю до боли, почему небеса так распределяют людские роли?
Люблю побыть внутри себя, помечтать под шум дождя, гляжу, как капли на стекле
Напоминают мне о кровожадной войне? Мне не по себе, что такое не везёт
И как с ним бороться? Куда бы спрятаться от мирских забот, сплетен и тревог?
Хочу жить вдали от пошлого мира, и чтобы надо мной плыли стаи журавлиные,
А вдали догорали небесные огни! Где же женщина та, которую сулила мне судьба,
Одна и навсегда до последней черты, до берёзового креста? Жизнь проста и трудна,
Да, она не легка, иногда над ней нависают грозовые облака и тогда грешная душа
Звонит во все колокола, что ей чужая помощь нужна, плоть обескуражена,
Тропа обезображена и в разные цвета разукрашена, участь рока страшна,
Ему плевать на годы чужого бытия, переиначить свою стезю нельзя
Без помощи небесного поводыря! Пей вино, а не брагу,
Люби девку, а не бабу, на передок слабую!
Не ходи следом за ватагою,
Она тебя сосватает,
И даст такой совет,
Ахнет даже весь криминалитет!
Бред на лицо, прекрасно то, что в борениях рождено!
Нужда крепче закона, по дуракам плачет зона! Счастье улыбнётся и скроется,
Когда душа немного успокоится, люди скажут: «Двое пашут, семеро руками машут!»
Всяк человек – своего счастья кузнец, река – не море, тоска – не горе,
На пустынном взморье расцвело зелёное лукоморье, на нём был построен дом,
Тепло и уютно в нём, хотя вокруг дурдом, пока же тих речной затон,
Ты чувствуешь себя мужиком, идёшь напролом к заветной цели,
Чтобы проявить себя в любовном деле! Грачи уже прилетели,
Отшумели дожди, что же нас ждёт вдали? Невзгоды, бури и долги?
Не береди свою душу напрасно, жить страшно и что?
Преходяще всё, коль не нравится молчать
И со стороны за бабами наблюдать,
Не стоит тихо стенать,
И истину на земле искать! Не желаю с роком спорить и с судьбой ругаться,
Мне незачем по мелочам распыляться, чтобы вновь на обочине бытия не оказаться!
Никому не напишешь про страждущую душу, что-то строишь и тут же рушишь,
Мне бы поговорить про любовь и про чувства, обнажив свои думы сполна,
Чтобы их в реку бытия смыла набегающая девятибалльная волна!
Плоть грешна, но в душе поёт весна, мирская жизнь скучна,
Ты страстью очарован допьяна, в груди любовь рождена,
Но бездонна ли она? Нам долю небеса даруют по божьей воле,
На земле судьбу не обойти, неисповедимы Господние пути!
Не убей, не согреши, у друга жену не уведи и праведно живи!
Судьба как есть, выражает грешнику свой протест,
Ему бы умерить собственную спесь, отпустить грех,
Разделать его под орех, не бежать за ним вослед,
Коль на нём лежит запрет, он будет течь
И жечь грешное нутро,
И предлагать жить грешно!
Коль нам суждено умереть, надо замедлить бег,
Оставшись без надежд на благоприятный исход,
Отрешившись от всех невзгод, обрести покой
В благоверной душе и затормозить на вираже!
С судьбой смирись, такова мирская жизнь,
Весь её смысл в том, что грех есть кругом,
От него не спрячешься под зонтом,
И не станешь жить кротом!
Осенив своё чело крестом,
Увидишь за окном,
Как на месте пустом уже возник бурелом!
От доли не сбежать, коль пришло время пред Богом предстать!
Промозглый ветер продолжит щекотать морщинистое лицо,
Изморозь стремглав влетает в открытое настежь окно,
Жить и легко, и тяжело, ходишь по дому в рваном трико,
А на душе светло, и мухи не кусают, над головой журавли пролетают!
Без них скучаю, душевную боль от себя не скрываю, наедине страдаю,
Иногда самообладание теряю, мужчина в соку прижал нательный крест к виску,
Раньше срока он топчет опавшую листву в захудалом городском саду!
Жизнь – невмоготу, не трепещу и не плачу, уже много дней кряду
Ищу прохладу где-то рядом, мимо проходят статные и приятные бабы,
Сексуально виляют задом, провожаю их любопытным и наглым взглядом,
Оцениваю спереди и сзади, хотелось бы погладить белоснежное тело,
Надоело водить рукой огрубелой по остаткам щели после ночной дуэли!
От звенели дожди, на краткое время забылись грехи, не токуют в душе глухари,
Да и впереди не видно ни зги! Сквозь серость дней позволяю душе израненной моей
Взглянуть на мир иными глазами,
Спрятавшись за райскими зелёными огромными кустами!
Шрамы от высыпаний на щеках вызывают боль в глазах, они продолжают страдать,
И не пытаются свои страхи забвению предать! Хочу оставить прошлое,
Наглое и дотошное, хватит лечить неизлечимое, чувство неизгладимое
Должно навек остаться в одинокой душе, оно – моё протеже,
И возникло оно не в пустоте, оставило след на зыбком песке,
Оставшись без одежд, сделало умопомрачительный жест,
Он напоминал Господний крест, сотканный из папье-маше!
Важно понимать, что трудно в своих руках судьбу удержать,
Она не принадлежит нам, только подвластна небесным богам!
Судьба не так уж и проста, они соткана из разноцветного холста,
Мода на него давно прошла, пока ткань чиста, видна её неописуемая красота,
Стоит её на миг грязной водой окропить, можно сразу о своей любви забыть!
Она давно уже не та, делом занята, и отошла от мирской суеты,
Ходит в храм замаливать прошлые грехи, увы, от людской молвы
Она не смогла себя спасти, былые надежды вновь пусты,
И даже сны стали темны! Чужие рты на всю округу громко орут,
Что все её пути в кромешный Ад ведут, стоит оступиться чуть-чуть,
Как тебя за пояс заткнут огромные горные орлы, а женщины с ума сведут!
Напрасен Сизифов труд, ту ту, ту ту, твой поезд отправляется в Воркуту,
Там ты точно вылетишь в трубу! Взять бы за правило: искоренять зло,
Никого не унижать, никого не обзывать, не властвовать и не злорадствовать,
Только пылинки с женщины сдувать на разноцветной картинке,
Ни в чём её не упрекаю, ни за что не осуждаю, ничему не учу,
Сам скромно живу, босыми ногами топчу зелёную траву!
Хотелось бы жить в любви, и чтобы внутри
Хилой груди звенели весенние ручьи!
Отцвели уж давно хризантемы в саду,
Я же лелею сокровенную мечту
И безмолвно иду у неё на поводу!
Когда же свет утренней зари сгорит внутри,
И ты услышишь хриплый судьбоносный крик:
«Старик, готовь для себя мраморный обелиск,
Отмой его от придорожной пыли, на исходе твоя мощь и силы!»
Когда молоды мы были, предано любили и верили в себя,
Рок и судьба втихаря не у алтаря, а посредине безлюдного пустыря
Разбросали искры от полыхавшего огня внутри тебя, невдалеке от монастыря!
Там пришлось принять пять капель на коня святой водицы, только одинокие птицы
Собрали чужие мысли по крупицам и с безобидным видом доставили в старинный храм,
Чтобы там, как подобает небесам, на одну из седмиц прочли святой канон
И его услышал бы спокойный и тихий затон! Люди полагают,
Что о них поэты свои строги слагают,
Но они никого не спасают
От интриг бытия!
Грешен я, грешны плоть и душа моя! Не прошу у Бога я ни денег, ни славы,
Прошу управы на ложь и враньё, вокруг них толпится одно вороньё!
Прошу здоровья у Бога, лёгкую дорогу в распутицу и непогоду,
Да, жизнь приближается к скромному эпилогу,
Душа бьёт тревогу, плоть звонит во все колокола,
Когда-то даль была светла, нынче стезя моя темна!
Не бывает дыма без огня! Неужто нам всем хана?
Прожить бы жизнь в своём уме, только не в тайге
И не на Колыме! Душа генерирует беспредельный страх,
Она имеет желание: умереть на своих ногах!
Как-то странно устроена жизнь, рок кричит:
«За мои стремена держись! За грех прости!
Неисповедимы Господние пути!
До неба надо дорасти,
Праведно живи
И пристально зри, где идут проливные дожди?
Никого не суди за глаза, дождь и гроза
Отмоют твои слова и думы от греха!
Сможешь выстоять, когда девятибалльная волна
Будет тебя по палубе корабля из последних сил качать,
Значит, будешь жить, не сможешь – уйдёшь туда,
Где в сердце, как нож вонзаются враньё и ложь!»
Что посеешь, то пожнёшь! Не тревожь свою душу напрасно,
Умирать неприятно и страшно, не всё ужасно, как кажется,
Роковой случай над нами куражится, а потом окажется,
Что он сам катится в глубокий и огромный ров,
Для себя он не находит слов для утешения,
Где же всесильное Проведение?
Не смей смеяться над падением врагов и друзей,
Судьба нас гонит взашей под шум пожухлых камышей
В заоблачную даль, где тоска и печаль готовы ошеломить тебя,
Стеная и бередя, звоня во все колокола, стремится душа моя
К святости прикоснуться своими перстами,
И осенить своё чело Господними крестами! Не суди,
Не судим будешь, никто из нас не пострадал во имя высокой любви,
Нам не дано изведать чужой беды, мы никогда не узнаем
Через что грешникам пришлось пройти?
Судить людей не спеши,
Лучше добрым словом помоги,
Все мы загодя не знаем, почему мы сами свою судьбу усугубляем?
Грех совершаем, о прощении мечтаем, опосля признаём,
Что вместе с грехом до преклонных лет не доживём!
Высокие чувства однажды грядут, как гром небесный
В день воскресный и жар телесный твоё чело окропит,
Стыд глаза застит, а повседневный быт
Позволит силы сохранить!
Сады в душе отцветут, когда предстоит пройти последний путь,
Там отстающих не ждут, их волоком волокут на всемирную Голгофу,
Душа не зря предчувствовала катастрофу под гул ночного дождя,
Нет проку обо всём рассказывать Богу и Его пророкам!
Они бьют тревогу, им не по нраву ни распри, ни склоки!
Люди смотрят на небо не прямо, а сбоку,
Оно вытирает о грешников ноги,
У Бога забот много, Он не привык жить убого, Ему тоже бывает на душе одиноко,
Как и автору строк, он свои мысли выделяет между строф,
Немало катастроф происходит при столкновении миров,
Дребезг и бряцание земных оков вызывают у ангелов глубокий вздох!
Потом слышится стон, и вот на стыке эпох рухнет старинный Петергоф,
По воле глупцов с него сброшен таинственный покров!
Как рядом много тех, кто толкает мужчин на грех,
Но с ними нельзя поговорить по душам
Даже по дороге в православный храм!
Нет взаимопонимания, только трепетное молчание, как тончайшая нить
Едва при порыве ветра дребезжит! Жизнь порой нам ставит преграды,
Бог беспокоится за каждое чадо, как обезопасить людское стадо?
Его не ограничишь взглядом, когда любовь рядом,
Нарушается небом установленный порядок!
Я же бесстрастно гляжу на ущербную Луну,
Зрю в глубину бескрайних небес,
Вдруг временный стресс внезапно исчез!
Приближается рассвет, божественный свет
Дал новый всплеск, затмился взгляд
И ты уже ничему не рад!
Трудно из пепла заживо восстать и божественный постулаты сразу осознать!
Не стану отрицать, что легче созерцать, чем глубоко рассуждать,
Где, когда и как заканчивается свет и беспроглядный мрак
Окутывает человеческий прах? Приторный аромат
Присущ небесам, святость там, а здесь – её жалкая тень!
Зачем мне дано отрицание и души обнищание?
Осязание есть, зрение в норме, грешник в форме,
Однако из тьмы и кромешного мрака на фоне блаженства
Выплывает золотистая арка, как символ душевного совершенства!
Боже, утоли мои печали, на земле нет жизни в идеале,
Мысли роптали у всех и везде, нет покоя в душе!
Как бы не было жить тяжело, но оно само в спокойное русло неспешно вошло,
Обгоревшее крыло уже давно забросило знакомое ремесло,
Глаза смотрят на него через грязное оконное стекло,
Прошлое уплыло, не повезло и что?
Лицо покрылось морщинами,
Собравшись с последними силами,
Раздвину ширму неизвестности в области православной словесности!
Чужой судьбы у неба не выпросишь, прожитые дни из памяти не выбросишь,
От себя никак не скроешься, если даже в землю глубоко зароешься,
Вряд ли когда-то успокоишься, к страсти рукой притронешься
И вновь ударишься в бега, тебя прельщает вечная мерзлота,
Стынь, холод и пурга! Сидеть бы мне у родного очага,
Пусть дождь и гроза не оставляют ни следа
На прожитых днях, велики их размах,
Жизнь скомкана впопыхах,
После неё остался страх и крупные слёзы на обескураженных глазах!
Только Бог ни тебя, ни меня далеко не отпустит от себя,
А рок легко предаст, отпустит и отдаст
На растерзание задумчивой судьбы,
От неё не дождёшься похвалы, и вот уже отцвели
Хризантемы в саду, я же неспешно по тому саду бреду,
Испытываю нужду вернуться в те славные времена,
Когда плоть была молода, как путеводная звезда!
Позади остались надолбы из пакового льда,
Тлен и суета день ото дня голову нежно склоня,
На постаревшую и поседевшую тощую грудь,
Мешают тебе глубоко свежесть бытия вдохнуть!
Жуть вокруг, люди мочало жуют, дни бегут бог весть куда,
Унылая пора на смену радостным дням неспешно прошла!
Ни кола, ни двора нет у тебя, ты смотришь вдаль,
Едва ль увидишь белоснежную женскую шаль,
Она блеснёт, как священный Грааль
И вновь уплывёт в заоблачную даль!
Взлёты чередовались с падениями, они общались с разными людьми,
Жизнь была полна любовных драм, всё для милых дам,
Только честь и совесть им не отдам и себя не продам!
В этот циничный век обесценен талантливый человек,
У таланта нет вариантов иных, как дать под дых
Завистникам всем, им незачем уходить от собственных проблем,
Всё остальное – тлен и суета, каждая путеводная звезда обречена
Метаться в кромешной темноте, натыкаясь в пустоте на остатки зла,
Прошлое раскурочила беспроглядная мгла, мелькнула искра добра
И тут же уплыла и с собой унесла предначертания Христа!
Чем хуже, тем лучше, вот только в страждущей душе
Остаётся брезгливое отношение к собственному крушению,
Боль и унижение находят успокоение в болтливой толпе,
Что у тебя на уме, у неё на языке! Может быть, я ошибаюсь,
Когда с былыми днями наедине общаюсь, с иноходи в галоп срываюсь,
Падаю, когда спотыкаюсь, и вновь неистово бегу в бездушную и злополучную тайгу,
Чтобы жить одному, замерзать в снегу и пороть горячку в холодном поту, будто в бреду!
Кажись, началось, в стране весенний покос, застрявшая в горле кость устроила разнос,
Проткнув насквозь, будто шиферный гвоздь подлость и злость!
Приятно жить на авось, издавна здесь повелось
На чужих похоронах устраивать торжество,
Пусть жалкое и ничтожное большинство
Засунет своё озорство в место одно!
Здесь во все времена жили грешно, и не любили никого, кроме себя самого!
Преходяще всё и даже то, что в борениях обретено! Повсюду темень и мрак,
Везде бардак, все бабы ****и, дают и спереди, и сзади не хлеба ради,
А во имя утех, им плевать на грех, он есть у всех и даже у коллег!
Горе и смех, мне никак не привыкнуть к возрасту своему,
Прошлое в дыму, оно не даёт покоя никому,
Душа моложе, чем лицо, как – никак,
Мой возраст не пустяк, он – тать и вурдалак,
Он продолжает недугами о себе напоминать,
Труден каждый шаг, нервы собраны в кулак!
Здесь воздух порохом пропах, родной очаг
Давно уже погас, миром движет страх,
Боль в людских глазах, нет пути назад,
Некуда сбежать, был бы шанс впасть в нервный транс,
Как маг спрятался бы в мраморный саркофаг
От проституток и шалав, будто скопища исписанных бумаг!
Годы бегут, их уже не вернуть, их путь тернист, в ушах бандитский свист,
Жизнь измеряется длинной прожитых лет, в конце тоннеля маячит смерть!
Хочу не выживать, а полнокровно жить и любить всех и всё,
Что бело и черно, но всё равно дарит прелестное тепло
В минуты общения, в нём всё наше спасение!
По воле Проведения обломки прегрешения
Пытаются начать с душой диалог,
Цепляются за каждый предлог,
Чтоб сказать правду прямо в лоб!
Многое исчерчено, многое обожжено, только старое демисезонное пальто
Выглядит, как решето, в дырах оно, как броня после всеобщей пальбы
Неуправляемой толпы! В какое кресло не сел бы ты, не уходи от простоты,
За грош свою совесть не продавай, чужую судьбу скопом не ломай,
Всему есть мера, всему есть край, своим счастьем не хвались,
Лучше с нищими людьми хлебом поделись!
Красивые и пьянящие слова,
От которых кругом бы пошла голова,
Есть нужда постоянно женщине повторять,
Пока её глаза без слёз продолжают блистать,
А мерзлота отошла назад, жизнь сурова, ей никто не верит на слово!
У судьбы нет выбора иного, как радость в забвении искать
И не уставать себя увещевать, в чём-то убеждать,
Но от тяжкой доли нам не сбежать!
В диком поле багровый закат,
Там стреляет вражеский автомат, а солдатский мат выливает ушат помоев
На неучей и изгоев, тождество простое полёт души вряд ли расстроит,
Душу молитва успокоит, а Бог своим вниманием грешника удостоит!
Уже давно не обнимаю никого, ни с кем не пью прогорклое вино,
Когда-то я жил грешно, то время прошло, никого не целую, ни с кем не флиртую,
Пропало ощущение счастья в присутствии полыхающей страсти!
Мне не надо ничего, не желаю видеть ни одно женское естество,
Привыкшее жить грешно! Что было, то прошло, в Лету кануло оно!
Сам не знаю толком отчего, в мужских глазах темно!
Рухнул карточный домик из песка и домино,
Лопнуло одно связующее звено, а без него не удержишь подле себя никого!
Когда большая часть жизни прожита, на последнее место отходят тлен и суета,
Ведь у тебя осталась часть самая бесценная, всё второстепенное отброшено,
Оно давно белым снегом припорошено, вокруг жилища твоего
Все травы скошены, все маски сброшены наземь,
Хотя не сразу, а опосля, когда твоя голова
Стала напоминать сосуд из серебра!
Никого к себе не приручаю,
Никого не обольщаю,
Живу, как знаю!
Пугаю волчью стаю,
Время до утра коротаю, мысленно по небу летаю, себя упрекаю в душевной смуте,
И сразу холод лютый пронзает страждущую душу, грехи сами выплёскиваются наружу!
Ночь длинна, спать мешает мужская седина, жалкая проседь на висках,
Налетают воспоминания впопыхах, дрожит рука, над головой нависли облака,
Душа валяет дурака, она во всём обвиняет себя,
У неё губа не дура и тонкая натура!
Ей не хватает сил для взлёта,
Всё поглотила работа, она скрашивала серость бытия,
Вся галиматья на задний план отошла! Не наживи себе заклятого врага,
Хотя без него жизнь не стоит ни гроша, жизнь пуста всегда,
Когда по тебе уже звонят колокола! Суета сует – всё суета,
Работа от звонка и до звонка, при встрече короткие речи:
«Привет! Пока!» и простёртая рука, устремлённая на облака,
Под ногами прежняя стезя, слегка скользит она, хотя она узка,
И высокая у неё колея! Терпение приходит с годами,
Временами ищешь уставшими глазами брешь
Между стройными женскими ногами,
Чтобы расплатиться сполна с долгами!
Без прелюдий и остановок
Холодными зимними ночами едва семенишь кривыми ногами
И стремглав входишь туда, где уже побывала до тебя вся Золотая орда!
Кажись, мне не туда, но тащит узда в кромешный Ад, вспять нельзя,
Стезя одна – только вперёд! Перед тобой глубокий брод,
Как бы в нём не утонуть, и дальше продолжить трудный путь?!
Хилая грудь вместо любви пытается кого угодно запихнуть
Хотя бы на пять минут! Легче вместе тонуть в буреломе страстей,
Трудно найти преданных людей, создаётся иллюзия,
Что когда женщина оденется, экскурсия в мир небытия
Тут же закончится, но захочется ли в следующий раз
Дать самому себе шанс впасть с пришлой дамой в нервный транс?
Дан приказ себе: наперекор судьбе идти на Запад,
Здесь дождь и град, багрянцем покрыт закат,
Стены дребезжат, на дворе листопад,
А в душе – снегопад! Надоело ждать,
Когда же мелькнёт перед глазами знакомая женская стать?
Мне бы жизнь принять такой, как есть и не делать прощальный жест,
Уповая на волю божеств! Прозаический сюжет возник в темноте,
Окрест старомодная лесть предлагает молитвы прочесть,
И потом вблизи грешной девы на старый табурет присесть!
Грехи мелькают то справа, то слева, грешно им плевать в лицо,
Не захлебнуться бы, как же мы смешны, наивны и просты!
Избавиться бы от мирской мишуры, где, когда и как?
За окном морозная прохлада, ты – небесное чадо,
Приятно быть с тобою рядом, и следить пугливо
За смертельным ядом, слетающим с полыхающих губ,
Голос страсти был нежен и груб, зловещий звук
Всегда вселял испуг, на шум сбежалась вся родня,
Не бывает дыма без огня!
Принять бы двадцать капель на коня и сбросить с себя груз мирских забот,
Пусть судьба примет иной оборот, былые грехи не в счёт!
Кто-то пашет, кто-то жнёт, только идиот отправляет душу в полёт!
Умники поступают каждый раз наоборот,
Кто-то ищет между стройных женских ног
Маленький и дерзкий бугорок,
Чтоб опосля дать женщине зарок,
Что, насладившись впрок,
Постаревший игрок
Скажет себе: «Стоп! Да видит бог, что каждый пророк себя на одиночество обрёк,
Я же не смог остепенить себя, стеная и моля, пытаюсь до последнего дня
Оберегать себя от незатейливого греха!» Мужчина убогий и плешивый,
Хитрый и лживый без любви и ласки стремился к половой связке,
Рассказывал сказки захудалой толпе, усиливалось дребезжание в правой руке,
А на ноге - подбитый каблук, по что он сам рубит сук,
На котором сидит, и постоянно о чём-то ****ит?
На воре шапка горит, у него затрапезный вид,
Он во всём себя винит, боль и горе пройдут вскоре,
Исчезнут в чистом поле, оказавшись на воле,
Скажут «спасибо» судьбе и доле!
Дама преклонных лет
Не разучилась исполнять миньет,
Она долго ждала листопада, когда же повеяло прохладой,
окропила чело святой водой, и стала веселиться до упада,
Зачем ей всё это надо? Если надумала уходить, уходи, только Бога не гневи!
Впереди не видно ни зги! Если решила, время не тяни, с богом иди
По слякоти и грязи, не оглянувшись даже, дальнейшая жизнь покажет,
Кто был прав, а кто постоянно нарушал семейный устав?!
Я устал от измен, мне один хрен, где, когда и с кем, но зачем?
Всё – тлен, всё – суета, в душе скрежет, боль режет так,
Что омрачается взгляд, и ты ничему уже не рад!
Без лишних тирад могу на прощание сказать,
Что вместо тебя другая ****ь на белую простыню приляжет
И тихо скажет мне: «Одинокая жизнь – недоразумение,
Она – наказание за прегрешение! От меня извинений не жди,
Все грядущие грехи, разбросанные вдоль проезжей колеи
Когда-то смоют со скользкой стези проливные дожди!»
Когда уходишь навсегда, не бросай на ветер слова,
За спиной остаются боль и нужда, кромешная темнота
И смиренная суета, пахота от звонка и до звонка,
Назад оглядываться уходящему человеку нельзя!
Оглянешься – вздрогнешь и тут же вспомнишь,
Как тебя ласкал рано повзрослевший вурдалак?
Если вспомнишь о нём, вопрос встанет ребром,
Почему долг красен платежом?
Вспомнишь – пожалеешь,
Проглотить слёзы не успеешь!
Пожалеешь обо всём, о грешном и святом,
Но назад уже не вернёшься, всё сначала начнётся,
Вспышка страсти и любви - на краткое мгновение,
На большее не хватит терпения, Всесильное Проведение
Ратует за избавление грешной плоти от нераскаянного греха,
Речь его суха, черства и бездушна, печальна и холодна,
Как порыв промозглого ветра из открытого настежь окна!
Самое ужасное, дерзкое и страшное, что бытие безобразное
Навеки остаётся в страждущей душе, оно таится вовне,
Не всё легко и просто сложилось у мужчины среднего роста,
Он тоже боится печального сельского погоста,
Счастье осталось в прошлом,
Безобразном и пошлом,
Проявив упорство, оно может вновь быть возвращено в мещанский быт,
Подрожит огромный кадык, душа переболит, а стыд глаза не застит!
Пока не поздно, не вспоминай проезжий перекрёсток,
Там тебя знал каждый подросток,
Теперь им всем далеко за сорок,
Грехов ворох у каждого,
И за спиной больное естество, преходяще всё!
На небе облачно, на дворе свежо, и пока ещё светло,
Грядущая судьба под вопросом, дама дымит папиросой,
Курит без затяжки, у женщины барские замашки! Местные мужики,
Выходцы от крестьянской сохи, были удивлены, как она крутила им мозги!
Люди устают, когда семью блюдут, но в ногу со временем идут, и молча ждут,
Когда же счастье наше окажется на огромной старинной чаще? Раньше
Не было осторожности в душе, зато теперь там притаился лютый зверь!
Его цель – улечься в чужую постель, и женщине доказать, что она – не ****ь,
А одна из баб, которая любит поддать и вызов доли будет принимать до конца,
На всё воля Творца! Ему принадлежат наши души и сердца!
Как-то странно устроена жизнь, ты всю жизнь ищешь смысл,
Эта мысль нас возносит ввысь, посторонись, живи без тормозов,
Душа закрыта на огромный железный засов от воров и бунтовщиков!
Нужен робкий шаг в темноте, чтобы понять,
Что все, кто злословил о тебе наедине,
Вовсе не те, кто по своей душевной простоте мог доверится року, богу и судьбе!
Судьба капризная и взбалмошная не раз предавала тебя и меня,
Нам бы научиться близких людей прощать
И чужую боль близко к сердцу принимать,
Но когда, где и как? Никто немой камень не станет посещать,
Мне бы понять, как бушующую страсть унять, когда душа продолжает пылать
И не собирается угасать?  Дождь, метель иль град продолжают вызывать
Странное ощущение: новое грехопадение – вне подозрения?
Горсть земли держу в руке, нательные крест на мне,
Святость - вовне, но в душе – светопреставление,
Жизнь прошла, как во сне, на глухой стене
Остались огромные трещины,
В этом виновны женщины!
Проходит день, проходит два, наши следы заметает пурга,
Над головой стремглав проплывают грозовые облака,
Глядь, во ****ь, а у меня нет родного очага,
Местная шпана наставила рога,
В гости нагрянула беда,
На тебе - брезентовый плащ, на ногах – кирза, прищуренные глаза
И крупная горькая слеза осуждают грешника с раннего утра!
Судьба все невзгоды пережила, и смогла не сломаться,
Не накопила зла, опалила только два своих крыла,
Но научилась улыбаться, хотя до сих пор не может громко смеяться!
Жизнь, проходит, как сизый туман, она – иллюзия и обман,
Был любовный роман и что? Женщина лежала, как бревно,
Ей всё равно, с кем и где ноги раздвигать, была бы кровать,
И с кем можно спокойно спать до утра, пусть страждущая душа
Не переживает за стынь и холода, любовь давно мертва,
Хоть голова седа, она способна от соблазнов устоять!
Когда же благодать проникнет в тело, белое покрывало долу слетело,
Вестимо, оргазм не прошёл мимо, любовь и измены несовместимы!
На коже огрубелой ещё долго пламя смердящей свечи тлело,
Но когда та свеча остыла, к женщине вновь вернулись мощь и силы!
Всё, что было, прошло, грешницу не пожалеет никто,
Даже если она не рыдает, то тихо всю ночь стенает,
Плоть увядает и не знает, когда и как советы ангелов надо принимать?
Они осуждают бардак в душе, советуют жить в тепле,
И не коротать свои дни наедине где-то в глуши!
Пусть невдалеке шумят пожухлые камыши,
И рядом нет ни одной живой души,
Ты всё равно зришь немое кино,
И до конца жизни не сможет прерваться оно!
Мы существуем сиюминутно, осознаём это подспудно,
Но ты не владеешь ситуацией, состояние прострации
Само определяет интонации и находит нужные слова,
В них и боль, и мольба, пока же под ногами шуршит пожухлая листва,
Воля твоя и пока душа ещё жива, да и плоть ещё не мертва,
Широко раскрой заплаканные глаза до конца,
И уповай на волю Творца, пришла Его чреда спустить стрелу Амура точно в цель!
Что окажется под ней, то ли сердце, то ли половая щель,
Ты никому в тот миг не верь!
Страсть, как лютый злобный зверь, ногами открывает массивную дверь туда,
Куда не ходят поезда, там исчадие Ада, и нас там поджидают такие преграды,
Что даже блестящее серебро грешника с ума бы в тот миг не свело!
В глазах вновь темно, неужто твоё время ушло,
Назад нельзя вернуть никого,
Твоё невежество распознало божество, оно не продлило знакомство,
Ибо плутовство, словно гранитная глыба, под ней
Тонкая натура мигом бы погибла!
Во время страстного порыва
Не случилось ожидаемое диво,
Природа скрыла от заплаканных глаз следующий шаг,
Пусть оргазм продлится без нас, мы же себя всякий раз
Не станем выставлять напоказ! С тобой одной пьянею без вина,
Люблю во сне и наяву тебя одну, ты склоняешь мужчину к греху,
Он не против присесть напротив и продолжить любовную игру!
Грядущее в дыму, темноту взглядом не прорубить, надо плыть
По озеру любви до зари на ощупь, не попасть бы в прорубь,
И не замёрзнуть бы на промозглом и студёном ветру!
Пока живу, не сужу и не плачу, надеюсь на удачу,
Силы трачу на приходящих дам, чтобы с горем пополам,
Предавшись наяву сокровенным мечтам, приступить к ночным трудам!
Назло врагам и прожитым годам не звоню во все колокола, в душе – весна,
Вокруг вновь ночь темна и жизнь пуста,
Ни кола, ни двора, ни травинки, ни куста,
Только из-за усохшего деревца выглядывает образ сухощавого старца,
В прошлом – красавца, он напоминает, что жизнь пролетает, как миг,
Но не забыто время любовных интриг!
Ты выглядишь, как старик, хватит ныть и выть подобно шакалу,
Не смотри устало на всё, что в борениях обретено!
Ешь всё, что подают, не вникая в суть, отметай мирскую жуть,
Люби тех, кто понукает на грех, пока время есть,
Надо себя в жертву новой женщине принести!
Неисповедимы Господние пути!
Память встревожена, почему же её стреножили,
А грехи приумножили? Вот и дожили мы
До кромешной тьмы, пока ещё нам не поют псалмы,
Все мы грешны, и в этом немало нашей вины!
Будем ли когда-то прощены, об этом надо спросить у всенародной хулы?
Пока она лежала и молчала, и тихо смотрела на потолок,
Её лицо прошибал холодный пот,
Срок созерцания истёк,
Рот закрыт на замок,
Быть душой дурного общества не тяжело,
Жить грешно - не всем дано, как внутри, так извне всё должно утопать в темноте,
И даже цветы на окне не принадлежат твоей судьбе! Таки-да, грешна душа,
Но даже в ней есть таинственные и светлые места, сета сует – всё суета,
Нам нравится женская красота, но она отвергает свежепахнущие уста!
А на хрена мне всё это? Моё весомое кредо – быть непризнанным поэтом!
Красота, как нагота, она взрывает ум, и освобождает его таинственных дум?
Из-за нелепого стечения обстоятельств рухнул внебрачный союз таинственных Муз,
Для них наш общий груз и вправду был тяжёл, под ним прогибал деревянный пол,
Что искал, то нашёл, откуда ушёл, туда и вернулся,
После того, как вновь споткнулся,
Да так наебнулся, что даже рок злобно улыбнулся,
Но мир не ужаснулся! Мир, который тебе прелестным казался,
И с которым ты легко расстался, от тебя давно уже отказался,
Ты его сам нарисовал и был убит наповал, все мимо тебя прошли,
И только красномордые снегири горечь утраты сдержать не смогли!
Кто-то из толпы прокричал или тихо промычал: «Не уходи!
Подожди, ещё не время! Брось в парующую землю собственное семя,
И она даст всходы! Мы рождаемся, чтобы жизнь нам не вышла боком,
Мчимся галопом, за спиной слышим крики и топот,
И ненароком замечаем недремлющим оком,
Что мы исходим последним соком!
Неужто это всё, а где же то,
Что в борениях обретено?»
Предают все и везде, и ты доживаешь в темноте и нищете,
Одиночество и его Высочество Случай прочат тебе,
Что на грешной земле крест, зажатый в руке,
И стопа книг на столе вряд помогут судьбе
Сполна осознать, как же труден первый шаг
По стезе всемирного мироздания!
Никто не учитывает наши скромные желания,
Бог через годы, через расстояния приглашает для опознания
Завистников твоих и пишут твой триптих, ты прибегаешь к помощи молитв,
Безмолвный лик Божества не отвадит от тебя задумчивые глаза,
Там вблизи и издалека видна крупная и горькая слеза!
Когда беда – вспоминаем Бога,
Когда исчезнут боль и тревога,
Забываем о том,
Что мы в этом мире один раз живём! Чтобы избавиться от остатков любви,
Белоснежную простынь выбрось и сожги, она недостойна высокой любви!
Впредь злобно не шути, тихо уйди и не шуми, потухнут на аллее фонари,
Что-то оборвётся в страждущей груди, ТЕПЕРЬ МЫ С ТОБОЙ ИЗВЕЧНЫЕ ВРАГИ!
Дверь закрой за собой, продолжай хвост держать трубой, ты же изгой,
Быть может, счастье найдёшь с чужой женой! Прошу тебя закрыть глаза,
Нас разъединила судьба, она прошлась по острию ножа, и навсегда
В поднебесье уплыла заветная и беспредельная мечта!
Совесть совершенно женщину не мучает,
Она – не первая и не последняя,
Кто причиняет людям зло!
Нутро растревожено: сколько дней прожито в любви и страсти,
Колокола звонят в ночи, что потеряны ключи от счастья,
Боль ломит запястья, вокруг толпы бушуют страсти,
Не было бы счастья, так несчастье помогло,
От души отлегло, до этого что-то душу сильно жгло,
Алкоголь, как прокурор посмотрел на мужскую шалость в упор,
И вынес безжалостный приговор: «Душевную боль переносить тяжело,
Но женщина – не бревно, чтобы на любви ставить позорное клеймо!
Уходят годы, нет у природы плохой погоды, наледь, стынь и огромные сугробы,
Молча и безвозвратно твердят то, что прошлое нельзя вернуть обратно,
Хотя всё, что до нас было рождено, стало белым, как выстиранное полотно!
Всё в жизни происходит неспроста, нас никогда не оставляет суета,
Многие не могут перейти дорогу без помощи усердного Бога,
Они бьют тревогу и звонят во все колокола,
Глядь, а жизнь уже почти прошла!
Как же хорошо, что она была,
Любовь отцвела,
Чем голова поднята выше, тем приятнее выглядят покатые красные крыши,
Чем ниже опущен взгляд, тем сильнее колокола в душе звонят,
Пуст Охотничий ряд, звёзды бросают горемычный взгляд,
Как времена сливаются в прелестное панно,
В разные цвета разукрашено будет оно!
Мне плевать на всё, что навязывает общество,
Оно ратует за одиночество, в общем-то
Каждый сам принимает зодчество на собственный лад,
Если будущее безоблачно, оно приходит бесповоротно
Через открытое настежь окно, в душе становится светло!
Заглянуть бы вглубь чужой души,
Поговорить бы с ней о любви
В тиши и во мраке заточения, призвав на помощь Проведение,
Пусть оно и время унесут всю словесную шелуху и чушь!
Одиночество ночами сулить молчание,
А в страждущей душе робкое дребезжание
Едва горящей свечи, её лучи издали видны,
Они не исчезли в кромешной темноте,
А позволили судьбе коротать одиночество наедине!
Выдыхаю усталость, на носу нежданная старость,
От былых утех ничего не осталось, только грех
Предъявляет счета, без любви жизнь пуста!
Любить никогда не поздно, небо звёздное
Благоволит к судьбе, похолодание в душе,
Мне бы не споткнуться на крутом вираже!
Хочу опохмелиться, чтобы ниже плинтуса не опуститься,
Мне некого стыдиться, мне некому открыться!
С кем трепетно молчание,
Там царит полное взаимопонимание!
Никто не застрахован от ошибок,
Каждый может оступиться,
Спороть ерунду сгоряча,
Что-то сделать не подумав,
И ревность сполна не осознав!
Не всё можно простить, но как нам без любви прожить?
Никогда не трачу время с людьми, которые мною однажды пренебрегли,
Не простившись ушли в густые заросли вблизи тихой заводи! Запретное желание,
Как вечность, как необозримое расстояние,
Где слёзы и стенания сводились к одной избитой фразе,
Осознанной не сразу во время мимолётного экстаза: «Любовь - не заглушить,
Если можешь простить, прости, если хочешь идти со мной общей стезёй,
Громко скажи, только пусть душа избавится до конца от лжи и вранья!»
На всё воля Творца! В грустных глазах застряла горькая слеза,
На дворе - гроза, грешник мается без сна три или четыре часа,
Проседь на голове густа, в ней путаются словеса,
Чуть дальше – кромешная тьма,
И даль никому не видна!
В груди – духота, ложь в сторону отошла на три шага,
Только обезумевшие уста продолжают стенать и шептать,
Что тяжело упавшего любовника с земли поднимать,
Вот-вот исчезнет благодать!
Жизнь надо принимать такой, как есть!
Куда же исчезла сила презрения в минуты искушения?
Рок за нас принимает решение, он сулит то ли забвение,
То ли прощение? Следствие древней причины, что во время кручины
Все мужчины ведут себя, как кретины, уходят от своей половины,
Им нужны панты, мне бы избавить душу от мирской суеты!
Мужчина с опытом не привык разговаривать с бабами шёпотом!
Вокруг так много знающих, как жить и как любить,
Но не способных в своей жизни разобраться,
Никто из них не смог без чужой помощи состояться,
Перед тем, как кого-то учить без проблем, надо было собой заняться!
Прильнув к желаниям в сладком сне, тут же вспомнил грешник о преданной жене!
Я не шучу, тайно в гости к ней однажды приду,
И тихо прошепчу: «Спущусь к тебе по звёздам мечты,
Только ты жди, и время никогда не торопи!
Оставайся в тени, и пристально зри вдаль,
Пусть там останутся тоска и печаль!»
Вечно здесь стоит совсем не то, что нужно,
Жить без приключений скучно, я же смотрю равнодушно на всё,
Что смыто проливным дождём и унесено за грани бытия!
У каждого доля своя! Тяжёлая и безвозвратная любовь
Постоянно волнует стареющую кровь, ты был для неё изгоем,
И никогда не дорожил душевным покоем,
Умирал стоя на боевом посту,
Терял время попусту,
Отвергая тлен и суету!
Грешник легко переходил через запретную черту, а всё потому что
Ему не мил никто, только постаревшая дама в меховом манто
Будоражила желание его, преходяще всё, и никто твоё естество
Не потрясёт, как импульс тот, исходящий от людских нечистот,
Которым пользуется всякий сброд, простой народ
Спокойно подводит последний итог,
Перед тем как взойти на эшафот
У раздвинутых в сторону женских ног!
Страсть достигла неимоверных высот,
Сделан последний глоток кислорода,
Толпа у входа в кромешный Ад пытается стенать,
И свои вопли громким плачем сопровождать! Устроить бы жизнь сносно,
Сделать это невозможно, когда на душе тошно, тебе неловко красоваться обновкой,
Когда у других нет денег таких для покупок дорогих! Ты продолжаешь жить в грязи
И едва ползти вдоль проторённой кем-то тропы, изнутри вылетают воздушные пузыри,
Клёкот в груди, над головой пролетают журавли, у нас разные пути-дороги,
Разные строки жития, у каждого своя стезя, у жизни свой предел,
Тот, кто сгореть успел, пылать огнём страстей уже не может!
Совесть грешное естество до утра гложет,
Она может душу сильно растревожить,
Мимо пролетит, что-то прошипит, оставит после себя немало семейных интриг,
Но никого уже ничем тебя не удивит, бог уже вынес свой вердикт!
Грех проник в нутро и уже давно, тебе жить грешно не запретишь,
С богом наедине по душам поговоришь,
И замолчишь, ты не скулишь и не плачешь, можешь посудачить про быт,
И сразу о нём забыть, время летит, жизнь на месте не стоит!
Правду от себя не тая, мне по душе крепкие объятья
Вначале дня, опосля желания испарятся,
Подобно угасшему пламени костра,
Сил не останется у тебя для продолжения любовных игр,
Ты не сможешь наброситься на женщину, как тигр,
Ветер поднимет вихрь, пыль взлетит вверх,
Она, как белый снег посеребрит виски,
Тебя осудят местные мужики,
Сидящие вдоль реки, коротающие минуты бытия без еды и без питья!
Былое время пошло грешнику впрок, чистый ручей и венок из полевых цветов
Освобождают страстную любовь от дребезжания семейных пут и оков!
Жизнь, как течение реки куда-то уносит нас, то в море счастья,
К любви и пылким объятьям, то мукам, боли и страданиям!
Пережить можно всё, нельзя вернуть только то,
О чём вспоминать нелегко! Расправить бы крылья,
Уйти бы от насилия в страну полноводного изобилия,
Чтобы под ногами шелестели пожелтевшие листья,
И чтобы Всевышний судья ни в чём не обвинял тебя!
Не судьба и что? Все живут грешно, на тебе серое пятно,
Дырявое старомодное трико, его не купит никто даже за грош,
Что посеешь, то пожнёшь! Чему ты женщину научишь,
Тем всю жизнь довольствоваться будишь! Не лучший случай
Для вожделения, вся мощь проведения направлена на то,
Чтобы безгрешное нутро в реку страсти само не вошло!
Выпрямить бы спину, разорвать бы над головой невидимую паутину
Из дрязг и склок, и разогнать бы кручину, связавшего отпетого кретина
И его вторую половину воедино и на много лет вперёд,
Он воочию днём и ночью видел страшную гильотину,
Был умерщвлён наполовину, изорвал штанину,
Но не сгинул и всплыл, до преклонных лет дожил,
Грехи врагам отпустил, но он – не Бог и потому не смог
Избавить собственную душу от недугов, болей и тревог!

г. Ржищев
3 марта 2024 г.
9:15