Особое задание Маруси-Огонек

   Однажды моя мама, которую с полуострова Крым в 1944 году, поляки - союзники стали называть Маруся-Огонёк рассказала мне страшную историю о фронтовом задании.
– Я всегда пользовалась доверием и уважением у начальства госпиталя. Медалей много, поощрений, звание ефрейтора присвоили, война на исходе, продолжаю работу на кухне в госпитале, туда попала после трехмесячной моей слепоты, контузии. Веду активную общественную комсомольскую работу. Изредка участвуем в концертных программах по международному культурному обмену среди госпиталей, мы же заграницей. Нашему командованию постоянно поступали приглашения с выездом в другие госпитали союзников нашей агитбригады.
   Службы безопасности наша и польская, как всегда, на выездах за территорию участников агитбригады осуществляли негласную слежку постоянно, иными словами, надзор за молодежью.
   Служащие госпиталя продолжали выполнять свои повседневные обязанности, мы всё-таки находились на территории иностранного государства. Была зима 1945-го или 1946 года, точнее не вспомнить.
   Мне доверили особое задание. Дело было так:
   Главврач вызвал меня и говорит:
   – Ефрейтор Киреева, вы должны выполнить одно важное ответственное задание. Через полчаса, выйти за территорию госпиталя, без сопровождения, у вас будет груз, необходимо доставить горячий ужин в определенную точку леса.
   Подвел меня к разложенной на столе карте местности, ткнул в неё пальцем, объяснил, где мы находимся:
   – А вы, Мария Николаевна, должны принести горячий ужин в расположение соседнего леса.
   Главврач продолжал:
   – Вы пройдете два километра по просеке вглубь леса, там, на опушке стоит крохотный охотничий домик, в котором находится офицер Красной Армии, имя засекречено. Транспорта нет, а если бы и был, давать нельзя, только пешком и только девушка, вроде, как местная жительница, должна доставить ему провизию.
   В охотничьей сторожке уже третьи сутки работает человек, без еды, отопления, у него приказ главнокомандующего ни на минуту от рации не отходить, печь не топить, должен ждать важное сообщение.
   Начальник уточнил:
   – Если никуда не свернете, то через два километра, выйдете прямо в нужную точку леса. Погода тихая, облачности нет, ориентируйтесь на полнолуние, пока вы идете в лес, луна должна быть всегда справа. Надеемся, погода не испортится. Сопровождение не даю. сейчас семь вечера, уже стемнело. Я распорядился выдать вам теплую одежду, узелок с ужином. Торопитесь выполнять приказание. Задание согласовано с руководством, выполняйте. Отказаться было невозможно, должна была выполнять.
   Такого задания, ей ещё не приходилось выполнять. Маруся пришла к маме, доложила куда отбывает, мама посочувствовала, ведь уже стемнело, идти 2 километра, в морозную ночь, по неизвестной лесной территории, да еще и без охраны.
   Приказы не обсуждаются, мама осталась в госпитале переживать, ждать возвращения дочери. Бегом на кухню, там уже всё готово.
   – Все смотрят на меня, как прощаются. Надо спешить. Взяла утеплённый узел с питанием и вперёд. Выдали тулуп. От валенок отказалась, они в снегу вязнут, скорость хода сильно падает. Долго идти придется, труднее чем в сапогах.
   Сослуживцы по кухне, медработники, друзья ей посочувствовали, сказали, что спать не лягут, будут ждать её возвращения.
   Понимаю, что только скорость меня спасет. Раз транспорта не дали, значит, надо быстро двигаться. Ей, выполнять особые задания периодически приходилось, по комсомольской линии, а тут…
   Мне лично было очень интересно узнать, что же было дальше? А она, замолкала, пила воду, думала, все замедлялось. Я её поторапливала, боялась, что нам, кто ни будь помешает говорить без посторонних. Атмосфера доверительная, хотелось продолжать. Мама продолжила рассказ:
   – Меня проводили через посты госпиталя, за территорию, показали направление, идти по просеке меж двух лесов. Снегу по колено, мороз градусов пятнадцать. Действительно, полнолуние было, облаков не было, ветра не было, страх был. Вдруг волки, фашисты, бандеровцы, ведь на куски живьем порежут! Ох, и лютовали они тогда в тех польских краях.
   -Когда я уходила, мама засветила керосиновый фитиль, села молиться, у покрытой семью слоями олифой, легендарной иконы, заступницы нашего госпиталя "Иверской Богоматери", настроилась ждать моего возвращения. (PS: читать подробности ниже).
   -Вышла я на дорогу, с обеих сторон лес, иду по просеке, согласно инструкции. Снег хрустит громко. Скорость набрала, почти бегом, как устану, оглянусь, уже территории госпиталя не видно. Вокруг тишина мертвая, слышу только собственные шаги. Где-то вдали какая-то ночная птица гукнула. То слева, то справа слышу гуканье. Ничего подозрительного не вижу, иду быстрее, снег хрустит под ногами, молитву про себя читаю, всех святых перебрала, хоть и комсомолка, а всё-таки с молитвой легче идти. Молила о защите Божьей, глядя на чистое морозное небо и хрустальные звезды.
   Быстро прошла два километра. Мне не привыкать, на фронте набегалась, собирая раненных солдат по полям боёв, на себе таскала, к нашему эвако¬госпиталю доставляла.
   Вижу издалека в глубине леса на опушке, почти засыпанная снегом, стоит единственная крохотная избушка, значит, она и есть сторожка лесника. Дыма из трубы не видно.
   Я постучала в дверь, мужской голос спросил пароль, сказала, дверь отперли изнутри, вошла в нетопленную крохотную комнатку. Из мебели был табурет, стол весь заставлен рацией, в углу лежанка одноместная. Меня проинструктировали ещё в госпитале, войдя, имени не спрашивать, ничего не спрашивать. Я передала укутанные емкости с едой, уселась отдохнуть у керосиновой лампы, пока офицер с жадностью наворачивал еду, принесенную мною, она ещё была теплой.
   Я согрелась, даже слегка вздремнула, в тулупе и сапогах.
   Действительно, я дошла без приключений, но ноги, в сапогах очень замерзли, и портянки не помогли. Видать, снег сверху в голенище попал, натаял, затек внутрь.
   Товарищ поел. Только я его и спросила, а чего же печку не топите? Нельзя ответил офицер хмуро. Быстро сказал, спасибо за ужин, пора ложиться спать. Греться на топчане будем. Я поинтересовалась, а где мне спать, для меня место найдется? Он указал на угловой односпальный топчан.
   Оценив все последующие перспективы, сказала, здесь спать не могу, задание выполнено пора возвращаться в госпиталь. Он сухо ответил:
   – Тогда я вас больше не задерживаю, можете возвращаться, дорога свободна.
   Собрав пустую посуду в узелок, попрощалась, вышла из сторожки на знакомую просеку. Теперь полная луна была уже над моей головой, а главное, мои следы в снегу было хорошо видно. По ним было легче идти, но не отогретые ноги уже ныли, так и пошла скоренько в сторону нашего госпиталя.
   Мороз крепкий, тулуп теплый, скорость прибавляю, ноги болят, стоять нельзя, вернуться можно, но там спать придется с незнакомым офицером на одноместном топчане. Только одна эта мысль придавала мне сил спешить ещё быстрее домой в госпиталь, к маме. Быстро продвигаясь под лунным светом, я опять услышала, в том же месте леса гукали странные звуки. Возможно, это польские партизаны следят за мной, подумала я. Может, всё-таки меня охраняют незаметно? Практически в том же участке пути один крик слева, другой крик справа. Было страшно. Оружия-то у меня нет, не положено. Только маленький нож всегда был при мне, в голенище сапог.
   Всё равно, что угодно со мной может произойти, случись что, в этих снегах меня просто не найдут. В случае нападения обороняться могу, ещё узелок с посудой имеется…
   Всё-таки с молитвой, далеко за полночь я пересекла госпитальные посты охраны. Пошла специально на кухню, надеясь, что там имеются остатки теплой воды. Хотела отогреть ноги. Меня услышали, встретили сослуживцы, я еле держалась на ногах.
   Проснулся, собрался народ, все наперебой советовали, что делать с моими обмороженными ногами. Маме решили пока не говорить.
   Ног я не чувствовала.
   Кто принес снега, кто грел воду, налили в таз. Надо было снять сапоги, но оказалось, они примерзли к моим ногам. Сначала я поставила ноги в сапогах прямо в таз с водой. Потом снять их тоже не получалось. Боли в ногах были всё сильнее, я кричала просто криком.
   Все посоветовались, наточили острые ножички, стали резать сапоги кусками, прямо на моих ногах. Другого выхода не было. Только так достали обледенелые портянки, мои распухшие ноги, чем-то их намазали, забинтовали, меня отвели к маме на покой.
   Так было выполнено задание ценой моих обмороженных ног.
   Были и другие фронтовые истории, которые по случаю мне поведала моя мама. 
***
   Теперь, в моих рассказах мама и бабушка живут и воюют с затаившимся врагом, спасают раненных солдат, отдают свою донорскую кровь, выполняют важные задания командира. Такую эмоцию я навсегда уловила из рассказов, в тот день воспоминаний моё уважение к маме и бабуле стало ещё сильнее.

   PS: Хотя все ритуальные, религиозные атрибуты культа, были строго запрещены Советской Властью и в Красной Армии НКВДшниками. Но Анастасия Яковлевна совершила этот подвиг во имя своей спасения всех раненных и врачей эвакогоспиталя. Напомню, она родилась в царские времена в 1895 году. Она добросовестно выполняла свой патриотический долг перед Родиной. Но Родину, культуру старообрядцы не предают. Российская история запомнила подвиг преданности и верности старообрядцев при кровавом патриархе Никоне.
   Памятуя, как Императрица Екатерина Великая в 1762 году издала Манифест, стала заступницей религии старообрядцев, а значит трети населения страны. Русскому народу, предоставила свою защиту. В далёкие годы правления ни она одна понимала, что старообрядцы верно-преданный народ, она запретила гонения. Так и дошли до наших дней старообрядцы российские. Со своими религиозным культом, укладом, иконами, преданностью. ССЫЛКА https://sarounb.ru/services/calendar/detail/3842/
   Старообрядчество, это же платформа - корни православия. Все иконы во всех церквях, со старообрядческим рукоположением. Это ли не знак истинной веры, давно ушедших времён.
В печати с 2019 года.


Рецензии
Добрый день,Любовь.Какая ваша мама молодец,прошла зимой в темноте,был лютый холод, два километра туда и назад,ценой обмороженных ног,выполнила задание.Вы должны гордиться такой матерью.С уважением к Вам Роза Арслановна.


Роза Салах   15.04.2025 12:35     Заявить о нарушении
Уважаемая Роза. Спасибо за отзыв. Мой пересказ истории моей мамы, о чести и достоинстве российских девушек на войне. Это воспитание моей бабули русской старообрядки 1895 года рождения, то есть царских времен. Горжусь. Есть и другие жесткие истории не для публичности. На связи.

Любовь Фолионова   08.06.2025 08:58   Заявить о нарушении