Внук женщинам счастье приносит

Бабушка Степанида Ивановна несла на мусорку пакет. Сидящая у подъезда соседка Анфиса Антоновна покосилась на барские отходы. Шикарно Степанида питается! Даже пара винных бутылок в пакете торчит.

- Здорово, кума Ивановна! – с ноткой зависти сказала Анфиса. – Сладкая у тебя жизнь. Тортики вино, пирожные. Внучок Витька опять проведывал?

Степанида бросила пакет в контейнер, вернулась, присела рядом.

- Проведывал, Анфиса, - сказала с гордостью. – И денег подкинул, ага. Всё набегами бывает, занят очень. В разъездах каких-то, в делах… работящий уродился, не нарадуюсь.

- Сколько ему годков стукнуло?

- Уже тридцать. Совсем в мужика вымахал. Загляденье, а не парень!  Фигура спортивная, не пьёт, не курит, за собой следит.

- Не пьёт, не курит – это по уму, - одобрила Анфиса. – Красавец он и бабушке своей первая опора! А кем робит-то? Чем занимается?

- Сама не пойму, - призналась Степанида. – Но видно, платят неплохо. Спрашивала у Витьки, а он так расплывчато отвечает: «я, бабуля, женщинам счастье приношу!» - и улыбается загадочно. Вот и понимай как хочешь.

Анфиса Антоновна задумалась.

- Счастье приносит? Интересно, где у них контора и что это за должность такая? А подружка у Витьки есть?

Степанида пожала старческими плечиками.

- Тут самое любопытное, Антоновна. Подружки-то вокруг него крутятся – сплошь мои ровесницы, ни одной молодухи!

- Ох ты! Чего ж он в них нашёл?

- А вот бы знать! И какое такое счастье Витька может дарить? Решила я сперва, что он бабкам пенсии разносит...

- Почтальон, что ли? И при больших деньгах? – не поверила Анфиса. – Получается, кучеряво живут почтари, а всё прибедняются.

- А недавно звонит ему какая-то цаца лет под восемьдесят и говорит тонким голоском: «Витя, лежу совсем одна, кто бы за мной поухаживал?» - продолжала Степанида. – Внук – моментом ноги в руки, собрался и уехал. Тогда решила я: может, он сиделкой у старух подрабатывает?

- Вот это возможно, Ивановна, - кивнула Анфиса. – Стало быть, добрую миссию твой Витька несёт, типа соцработника?

- В другой раз опять звонит ему заказчица, - вспомнила Степанида. – Тоже кричит: «Виктор, вы ко мне подъедете? Найти меня легко, я стою через дорогу от пенсионного фонда». Внук обрадовался, умчался… тут я подумала – вдруг он немощных бабушек через дорогу переводит?

- Умница он, коли так! – похвалила Анфиса. – Молодчина твой внучек, трудолюбивый.

- Да, трудолюбивый – страсть! – улыбнулась Степанида. – Потому и вижу редко. Заскочит, бельишко сменит, одеколоном побрызгается, денег на комоде оставит и опять убегает: «Извини, бабуля, прохлаждаться некогда. Все хотят счастья, а я хоть разорвись! Ваш брат клиентура больно уж капризная!»

- Да, мы, старухи, народ с характером, - подтвердила Анфиса. – Но что за работа у него среди пожилых? Тимуровец он у тебя, не иначе, как в былые времена. А жениться не думает?

- Насчёт жениться молчит, - сказала Степанида. – Да и где ему, коли в трудах постоянно? На днях подъехал Витька на машине. Я глядь – в салоне с ним Зойка Ковшикова сидит!

- Зойка? – ахнула Анфиса. – Она ж одногодка моя! Мы чуть не при царе вместе учились! Я думала – она померла давно…

- Живёхонька, вот те крест! – сказала Степанида. – Мало того – сидит там в мини-юбке и крашеная! Ресницы как у топ-модели наклеены – аж за приборную доску задевают!

- Ресницы – в восемьдесят с гаком? Чудны дела твои, господи. Ну и как встретились вы?

- Да нормально. Я подошла, говорю: «Ты что, Ковшикова, тоже у моего внука на обслуживании? И как он тебе? Витенька мой удалец, везде успевает, руки у него золотые!» 

- А она?

- А Зойка хихикнула и говорит: «У него не только руки золотые, Степанида. Не только…» Тут Витька из дому вернулся, с тем они и уехали.

Анфиса Антоновна закряхтела, разминая спину.

- Ишь ребус какой! – проворчала она. – Что за профессия у внучка твоего? Что за дарун счастья? Хоть бы тебе тоже маленько с работы принёс!

- Я уж скока раз просила! – Степанида махнула рукой. – Говорю: «Вить, спасибо за деньги и за сладкое, но хоть бы бабушке счастья принёс, какое другим даришь? Посмотреть бы – как оно из себя?»

- И что он?

- А внук стушевался и мямлит: «Бабуль, родственников у нас обслуживать не положено. Моральный кодекс не позволяет! Возьми лучше денежкой да тортиком!»

Посидев и погадав ещё немного, бабушки разошлись по квартирам. И тут Анфиса Антоновна вспомнила:

«Чего я голову ломаю, дура старая? Ведь валялась где-то у меня визитка внука Степаниды! Позвоню ему да узнаю, какое счастье он раздаёт! Пусть несёт, не жадничает! Я-то ему не родня!...»

***

Вечером Анфиса пришла к Степаниде и, пряча глаза, сказала:

- Ивановна, мне тут на одно дело не хватает немножко… Одолжи до завтра пять тыщ? Завтра с книжки сниму и отдам!

Степанида без вопросов вынесла соседке пятитысячную купюру из своей «кубышки».

- Извини, Антоновна, надорванная денежка попалась, - она поглядела купюру на свет. – Но порвано совсем чуть-чуть, только уголок. Это не страшно. Такую везде примут.

Анфиса поблагодарила и ушла. А завтра в гости к Степаниде нагрянул боевой внучок Витька. Как всегда – весёлый, молодцеватый, надушенный, с охапкой угощений.

- Привет, бабуль! – чмокнул бабушку в щёку. – Я к тебе проездом, да на следующий заказ погнал. Вот тебе торт, вот тебе винишко… а это возьми на мелкие расходы! За квартиру заплатить или чо…

Он сунул бабушке деньги, погостил и отчалил. После отъезда Витьки Степанида понесла прятать подаренную пятитысячную купюру в тайник. Посмотрела на неё – и замерла.

Уголок купюры был надорван, но совсем чуть-чуть. Только уголок.

Со всех ног Степанида кинулась стучать в квартиру к Анфисе.

- Антоновна, открой! Видишь денежку рваную? Я ж тебе сама её вчера одалживала. Откуль она сегодня у моего Витьки взялась? Приходил он к тебе, что ли?

Последовала пауза.

- Витька? А бог его упомнит, - Анфиса в дверях наморщила лоб. – Вот склероз проклятый одолел… но если я ему отдала – значит, была счастлива?