Неосторожных слов не говорите

   .
Некоторых тем, которые лежат на поверхности жизни, трудно касаться даже писательским  пером.  Даже раскрывая их описательно, мы рискуем быть непонятыми и неверно истолкованными, но так хочется предупредить нас всех от ошибок, которые приводят к неотвратимому концу – смерти.
Давно уже мы говорим о планетарном мышлении, презираем расизм и фашизм. И, конечно, большинство из тех, кто много жил,  редко впадает в национальные фобии. Опыт предупреждает их – «этим шутить нельзя». Но в молодёжной среде бывают столкновения, когда  даже самый миролюбивый, оскорблённый по нации,  превращается в её защитника, готового на самопожертвование и на преступление.
 Это было давно. Ещё укрепившаяся советская власть и в Казахстане, и в других республиках Советского Союза казалась незыблемой. В школах много внимания уделялось воспитанию интернационализма, не просто терпимости, а взаимной любви наций друг к другу.
Классы в школах, естественно, как и сейчас, были смешанными по национальности. В небольшом посёлке молодая учительница выпускала восьмой класс. И вместе с другими его заканчивал мальчик – казах. Тогда за восьмой класс выдавали свидетельства, а средняя школа состояла из десяти классов и называлась в народе десятилеткой. Окончив её, дети получали аттестат о среднем образовании. Ему было 18 лет, он отставал от сверстников из-за болезни, перенесённой в начальной школе. Тогда много детей оставляли на повторный год. Тахир собирался после школы идти в армию и подлежал осеннему призыву. Несмотря на то,  что он был старше ребят в классе, он со всеми дружил, не был заносчивым, самолюбивым или гордым. Его любили все за мягкий характер, трудолюбие и бесконфликтность. А его честность снискала ему негласную роль судьи. Поссорятся ребятишки, а мирит их Тахир, к которому подойти добровольно мог каждый.
После выпускного вечера повела учительница ребят на экскурсию в соседнее село. Ей  и самой хотелось посмотреть места, где ещё сохранились малопосещаемые леса по реке Бухтарме.
Поход удался, благодаря именно Тахиру. Он так хорошо был экипирован и приготовлен к этой вылазке, что всё держалось на нём: и организация привалов, и заготовка дров, и варка пищи. В походе он был неустанным. Сама природа наградила его особой выносливостью. Сухощавый, жилистый, сильный, он напоминал мужчин типа Виктора Цоя. Даже в остро выраженных скулах Тахира были его черты. У Тахира был с собой маленький топорик, острый нож, и он завидно владел этими инструментами там, где нужно. Девчонки, и русские, и казашки, и татарочка Найля, были от него без ума.
По дороге  останавливались чаще всего в тех местах, где раньше были посёлки, тогда уже прекратившие своё существование. Около бывших посёлков обязательно обнаруживались бьющие из-под земли ручьи, очищаемые и оберегаемые механизаторами, которые обрабатывали поля, отдыхали и обедали около них. Не могли туристы  пройти мимо оставшихся от сёл кладбищ и заворачивали, чтобы посмотреть на  фотографии и прочитать, кто же здесь жил. Натолкнувшись на знакомые фамилии, ребятишки радовались:
 – Да это наши. Многие отсюда к нам в село переехали.
 Поздно вечером добрались до места, в село, где положено было им ночевать.  По договорённости директоров, группа  несколько дней прожила в школе в одном из классов и совершала походы на Бухтарму и в окрестности села. Запомнилось, как после дождя вскочили за пару дней на лугах дождевики размером с ведро. Но к ним дети относились презрительно: « Разве это грибы? Бздюха!» Хотя жареные дождевики со сметаной – это, скажу я вам,  вещь! Одно приключение произошло в самом здании. Когда знакомились со школой и её территорией под окном спальни наткнулись на  огнёвку, маленькую красную змейку, которая, прыгнув, напугала одну из девочек. Учительница попросила не убивать её, но дети пояснили, что она прыгает – раз, а, во-вторых,  кусается, и от её яда можно умереть. Пришлось согласиться на убийство после этих доводов. Мальчишки во главе с Тахиром выполнили это дело. Но девчонки всё равно долго боялись и не могли уснуть. А Тахир рассказывал в темноте, как надо защищаться от змей. Надо сплести верёвку из конского волоса и положить вокруг себя. Ни одна змея эту преграду не переползёт. Незаметно разговор перекинулся на растения. Оказалось, что дети неплохо разбираются в алтайском разнотравье. Многие растения заготавливают, чтобы лечиться. Грешно не знать занесённые в Красную книгу зверобой, тысячелистник, девясил, берёзовый гриб – чагу. Вспомнили, как кто-то вылечил болячку подорожником, а кто-то горло пользовал ромашкой, а про чистотел сколько историй вспомнили! В конце разговоров инициатива опять оказалась у Тахира:
– Мне бабушка моя рассказывала эту историю. Звали её Майра, а по-русски, Мария. Ей тоже кто-то рассказал её. В далёкие, давние-предавние времена пришли сюда из России люди, земли распахивали, рожь сеяли. А среди них была молодая девушка. Глаза чёрные, как агаты, косы русые ниже пояса, ростом высокая, станом гибкая, как молодая ива. Казахи сравнивали её лицо с Луной, потому что было оно гладкое и сияющее. Глаза, говорили, как озёра. Красивая была дивчина. Никто не спорил. Настоящую красоту хоть кто понимает, что это она и есть. Приехав на новые места, стала их семья приспосабливаться, у местных жителей про богатства здешней природы выведывать. И вот эта русская девушка Мария больше всех о травах узнала и на себе травки проверяла, а потом, как силу их запомнила,  стали к ней за травами целебными со всей округи ходить. У кого голова болит, у кого в животе неловко, у кого рана не заживает. Даётся же некоторым людям такое знание. А другим нет. В доме у Марьюшки к осени всегда столько травок было, что дух захватывало, как войдёшь. И не только травки, но и корешки она заготавливала, мыла, сушила, подписывала. Цветок алтайский, дикий пион, увидела первый раз весной и сказала:
– Не случайно он здесь растёт. Надо проверить, на какую потребу-надобность.
А тут к ней женщина молодая пришла, бледная, ни кровинки в лице. Сильно болела, а отчего никто понять не мог. Посмотрела на неё Марья, послушала и говорит:
–  Плохо я ещё вот этот цветок знаю, но что-то мне подсказывает, что он тебя своей силой спасёт. Сама я пила этот горьковатый корень, сдаётся мне, что он и успокоит, и боль сердечную снимет и ещё какую-то силу даёт. Пей корни этого цветка.
Научила заваривать, снабдила больную сушёным сырьём и отправила.
– Если что, приходи снова.
Та ушла и вернулась весной, пережив зиму. Смотрит Марья, а женщина совсем другой стала, даже румянец заиграл на щеках. А с ней вместе её муж и сынок пришли. Благодарят Марью - целительницу, которой такое знание было дано, что людей спасало. И стали люди звать Марью Марьей Коревной, а потом и на чудо цветы перенесли это название – Марьин Корень. Вот как цветок стал памятью о целительнице. Только все забыли о Марье, а цветок так кличут и даже не задумываются, почему у него имя такое, с отчеством.
 Много чего полезного можно  узнать от умудрённых самой природой деревенских ребятишек. Но после этого рассказа все успокоились, закрыли окна и вскоре уснули.
 После того похода и учительница, и ребята так расхвалили Тахира, что стал он самым популярным человеком в деревне на какое-то время. И стар, и мал к нему – с уважением. Но это его не портило. Он всё так же готов был прийти на помощь каждому и нисколько не кичился.
 А в конце сентября случилось то ужасное, к чему готовит вас весь рассказ. Жаль, что не успели Тахира забрать в армию. И  как раз перед осенью в село прислали двух девушек - практиканток  из сельскохозяйственного техникума. Одна из них  прехорошенькая, черноглазая украинка, другая тоже ничего, стройненькая, с роскошной косой казашечка. Поселили подружек у одинокой женщины. Молодёжь быстро их в свою среду затянула. На танцы, на вечера, на вечерние прогулки вместе с деревенскими  девчонки ходили запросто. На одной из вечеринок в честь дня рождения одного деревенского парня присутствовал Тахир на правах совершеннолетнего, взрослого молодого человека. Выпивали. Тахиру желали хорошей службы, зная, что он новобранец. Расходились в час ночи. Тахир увязался провожать новеньких. Кто-то на выходе сунул ему в карман ещё бутылку вина. Заметив, что он ухаживает за Лилей, её подруга, не встретив возражений, покинула их и, придя на квартиру одна, быстро уснула. А утром и она, и хозяйка хватились, что Лили нет.
 Пошли к Тахиру, он сказал, что расстался с ней возле дома и ничего не знает.
Девушка пропала. Только через два дня её труп обнаружили ниже по течению речушки. Он был затолкан под бережок и прикрыт подручным материалом. Девушка была задушена. Пока шло расследование, село гудело, обсуждая каждый шаг расследования, на основании которого сложилась общая картина случившегося.
 Юноша и девушка шли по улице. Светила луна. Село спало без тревог под спокойным звёздным небом. Ни ветерка. Лёгкая прохлада. Тахир  думал о том, что он первый раз провожает девушку, как взрослый парень. Он вёл осторожный разговор. Они смеялись, и ему показалось, что всё должно произойти сегодня с ним, с этой милой девушкой, доверчиво прижавшейся к плечу.
Он предложил ещё погулять. На берегу они остановились. Нащупав в кармане бутылку, он предложил ещё выпить. Выпили. Болтали. Хохотали. Целовались. Решив, что всё можно, Тахир попробовал овладеть девушкой, повалив её тут же на дерево. Но она стала вырываться, кричать. Он струсил, стал уговаривать, но  возмущённая красавица не утихала. В запале, в порыве гнева она и произнесла то обидное слово, которое покоробило и оскорбило молодого человека до глубины души -  «калбит». Он разозлился:
- Калбит, поэтому нет? Я калбит? А ты, ты кто такая? Ты что лучше меня? Ты чем лучше меня? Схватил её за горло, она отбивалась,  пыталась кричать. Он не выпускал горло девушки. И когда тело обмякло, разжав пальцы, всё ещё продолжал настойчиво, вполголоса спрашивать:
–Ты зачем так сказала, а? Ты зачем так сказала?  Только когда понял, что она мертва, перестал её трясти, понёс, идя вдоль реки.
Оказавшись за домами, снова начал трясти и спрашивать. Но она молчала. Наконец, он осознал, что произошло необратимое.
 Протрезвев от произошедшего и ночного холода, он стал думать, куда девать труп. Как спрятать, чтобы не нашли. А он скажет, что проводил её и ничего не знает. Кто её тут найдёт. Нашёл эту нишу, засунул труп и стал закрывать камнями, глиной и травой. Именно это странное сооружение и было найдено при поиске. Следов было много.
 Наутро после случившегося он никуда не ходил. Сидел дома. Когда у него неоднократно спросили разные люди, где Лиля, он почувствовал, что не выдержит. Но молчал до тех пор, пока не сличили следы обуви, не стали брать отпечатки пальцев. В голове стучало:
– Зачем, зачем я это сделал? Этого не может быть.
А пальцы ощущали горло, а губы чувствовали поцелуи. Вернуть и переиграть. Как вернуть? Почему он презрительно не отвернулся, не ушёл, не убежал?  Пусть пьяная девчонка говорит, что хочет. Ему уже всё равно.
 Село узнало об убийце, и никак не могло поверить, что это сделал он? Как же так? Не может быть! Да он мухи не обидит.
 Ах, Тахир. Всем хотелось спасти твою молодую жизнь и  глупую девчонку, погибшую из-за неосторожных оскорбительных слов.