Феликс Антонович Круковский

Феликс Антонович Круковский, будущий Наказной атаман Кавказского Линейного казачьего войска, не был казаком по происхождению, но его дух и характер делали его подлинным казаком. Казаки и горцы воспевали мужество и бесстрашие этого атамана в своих песнях. В своем рапорте военному министру после смерти Круковского, Кавказский наместник князь Михаил Семенович Воронцов писал: "Если бы мы выбрали тысячу лучших людей из войска и взяли у каждого их их лучшие качества, то сумма их не сравнялась бы с качествами, которыми отличался покойный атаман, который был неотъемлемой частью казачьего духа на Кавказе".

Феликс Антонович Круковский родился в 1804 году в Гродненской губернии в католической семье польского шляхтича герба Корвин. О его детстве и юности нам известно мало, но мы знаем, что он получил образование в иезуитском коллегиуме, что оставило незабываемый след на его характере и привычках. Он был скромным и замкнутым человеком, который придерживался аскезы в быту и не интересовался материальными благами. Некоторые считали его слишком молчаливым и сухим, но по настоящему он был добрым и сострадательным. Он умел обращаться с подчиненными, находить правильные слова и проявлять трогательные поступки. Он помогал бедным и нуждающимся, но делал это скрытно и строго приказывал никому об этом не рассказывать.

Хотя родители Круковского видели его будущее в церковной службе, он увлекся чтением книг по военной истории и мечтал о карьере военачальника. Его прадед, служивший в казачьих полках, прославил свой род благодаря участию в битве под Веной в 1683 году. Возможно, это было тем, что в 17 лет он поступил на службу в лейб-гвардию Подольского кирасирского полка.

В 1823 году он был повышен в офицерский чин и переведен в Татарский уланский полк. В 1831 году он принял участие в подавлении польского восстания в боях у Лива, в Микробродах, под Минском и у Крынки. Он также выполнял исполнительные обязанности с большим педантизмом и отдачей. За свое участие в боях он получил орден Святой Анны III степени с бантом.
После расформирования Татарского уланского полка в 1833 году, Феликс Антонович Круковский, уже являясь капитаном, был переведен в Рижский драгунский полк, где ему было поручено командование эскадроном.

Однако в 1837 году судьба занесла Круковского на Северный Кавказ, где он получил звание майора и стал командиром дивизиона в Кавказском Линейном казачьем войске. С этого времени его жизнь неразрывно связалась с Кавказом. Он стал приписным казаком, и его новая служба отличалась от прежней в уланских и драгунских полках тем, что требовала постоянной боевой готовности. В то время Кавказская война приняла наиболее ожесточенный характер, связанный с распространением мюридизма - одного из суфистских течений ислама, и созданным имамом Шамилем государства имамата.

В 1839 году Круковский был переведен в Моздок, где ему поверили командование Горским казачьим полком Кавказского Линейного войска. Для офицера в возрасте 35 лет началось время постоянных военных походов. С 1839 по 1846 год Круковский почти постоянно находился в седле. В декабре 1839 года он участвовал в военной экспедиции генерал-майора Александра Павловича Пулло в Большую и Малую Чечню.

В 1840 году под командованием генерал-майора Ивана Михайловича Лабынцева полковник Круковский возглавил свой Горский казачий полк в усмирении чеченцев. Во время боевых действий в районе чеченских аулов Чемулго и Шеналук он сумел разбить превосходящие силы противника, за что был награжден орденом Святого равноапостольного князя Владимира IV степени. Того же года он получил тяжелое ранение в шею и гортань в бою на реке Фортанге, хотя это не помешало ему продолжать боевые действия до конца операции.

В октябре 1841 года Круковский со своим Горским казачьим полком участвовал в боевых действиях под командованием генерал-адъютанта Павла Христофоровича Граббе на реках Валерик и Шалажа, а также в схватках в Бакаевском и Гойтинском лесах. После победных боев отряд генерал-адъютанта Граббе двинулся на восток и принимал участие в подавлении мятежа под руководством искуснейшего имама Шамиля Ахверды-Магома. В этом походе были достигнуты перемирия с аулами Белгатой, Шали, Майортуп, Автуры и другими. В следующем году Круковский выполнял задачу по охране земель «мирных» осетин и кабардинцев от нападений «немирных» мюридов Шамиля по верхнему течению рек Терек и Малой Кабарды, что часто приводило к столкновениям с горцами. В том же 1842 году Феликс Антонович был повышен в подполковники.
Полковое командование Отдельного Кавказского корпуса высоко оценило тактическое искусство Феликса Антоновича Круковского, и в конце 1842 года он был назначен командиром Хоперского казачьего полка, который уже существовал в верховьях Кубани с конца XVIII века и находился на правом фланге Кавказской линии. В этом районе, подобно Тереку, было неспокойно. Кабардинцы и черкесы многократно нападали на станицы казаков, такие как Карантинная (Суворовская), Бекешевская, Бургустанская, Беломечетская, Невинномысская и др.

С Хоперским казачьим полком Феликс Антонович совершил одну из своих главных подвижек. В ночь на 2 мая 1843 года, когда станицу Бекешевскую атаковала двухтысячная группа горцев, большая часть которых были панцирные всадники, подполковник Круковский прибыл с четырьмя сотнями хоперцев на помощь, преодолев в темную, дождливую весеннюю ночь около сорока верст.

В это время станицу отчаянно защищали старики, женщины и дети. Противник натолкнулся на маленькую группу казаков Круковского и, по словам историка Кавказской войны Ивана Диомидовича Попко, "готов был поглотить его своим многолюдием". Феликс Антонович сражался окруженным более двух часов, и когда пришла помощь как ему, так и станице, и горцы начали отступать, он преследовал их еще несколько десятков верст и "сбил их с толку настолько, что эти важные горцы, сами помогая своей поражению", спас город Пятигорск от разорения. За этот подвиг Круковскому был присвоен звание полковника и орден Святого Георгия Победоносца IV степени. Имя Круковского стало известно на всем Кавказе, даже у горцев, которые посвятили ему песни.

В 1844-1845 годах полковник Круковский принял участие в строительстве Надеждинского укрепления на реке Кефар.

По приказу князя Михаила Семеновича Воронцова, 7 августа 1845 года полковник Феликс Антонович Круковский был назначен командиром знаменитого Нижегородского драгунского полка. В течение короткого времени драгуны этого полка участвовали во многих сражениях. Благодаря умелому руководству новым командиром полка, они не знали поражений, и вскоре их стали называть "лихими нижегородцами".
Боевые действия, которые произошли в Гоцтинских и Гехинских лесах на реке Мартана, сделали Феликса Антоновича Круковского известным военным. Самое важное для него было обеспечение репутации отличного администратора при управлении полком в его новой базе в Чир-Юрте. За его военные успехи в этих операциях Феликсу Антоновичу был присужден орден Святой Анны II степени с императорской короной.

6 декабря 1848 года Феликс Антонович Круковский был повышен в ранг генерал-майора, а 8 февраля 1849 года, после смерти генерал-лейтенанта Степана Степановича Николаева, он был назначен наказным атаманом Кавказского Линейного казачьего войска. Его продвижение по службе было обусловлено не удачей, удачей или поддержкой высокопоставленных людей, а его мужеством, храбростью, выносливостью, профессионализмом в руководстве военными операциями и заботой о своих подчиненных.

В своей должности атамана Кавказского Линейного войска Круковский проявил отличные военные и административные навыки, что принесло ему уважение казаков. Они видели в его скромном образе жизни и казачьей одежде уважение к их обычаям. Несмотря на то, что он был католиком, Феликс Антонович каждое воскресенье ходил в православную церковь вместе с казаками.

Когда у него было свободное время от военных операций, Круковский уделял его организации казачьей жизни. Он осматривал новые поселения, проводил инспекции полков и часто делал это неожиданно. Если видел неприглядный дом, он заходил внутрь и интересовался житейскими делами. Часто ему встречались хозяйки с маленькими детьми, и он предлагал старым хозяевам послать ему смену, что всегда выполнялось без проблем.

На границе Краснолесской линии Круковский всегда ездил верхом и сопровождался лишь одним или двумя казаками даже в самых опасных местах. В сражениях он также проявлял бесстрашие и спокойствие, предпочитая драться до конца, а не спасаться бегством.

В 1849-1851 годах генерал-майор Круковский участвовал в битвах с горцами за Кубань, на реке Белой и в Чечне, под руководством генералов Завадовского и Нестерова.

В 1850 году Круковский сопровождал цесаревича Александра Николаевича в его поездке по Кавказу и знакомил его с казачьими поселениями Кавказской линии. Перед уездом в Санкт-Петербург цесаревич вручил ему свою шашку, которая хранилась в коллекции войсковых регалий во Владикавказе.

За свои боевые заслуги Круковский был награжден орденом Святого Станислава I степени 20 ноября 1850 года, а 25 марта 1851 года ему был вручен орден Святой Анны I степени.

В январе 1852 года Феликс Антонович Круковский предпринял свою последнюю экспедицию к верховьям реки Гойты, сопровождая отряд князя Барятинского.

18 января 1852 года, генерал-майор Круковский вел авангардную колонну, которая приблизилась к лесным хуторам рядом с аулом Дуба и укреплениями Урус-Мартан. Казаки отправились вперед, но были остановлены завалами, блокирующими путь к аулу Шаухал - самому укрепленному из всех гойтенских хуторов. После того, как казаки-линейцы справились со стрелками-чеченцами, которые засели за завалами, они ворвались в аул, который никто уже не защищал, и разошлись по нему.

Генерал Круковский, в сопровождении двадцати казаков-линейцев и майора Полозова, быстро прибыл к только что взятому аулу. Он остановился на площади возле мечети и приказал трубачу сыграть сигнал сбора. Однако, из ближайшего строения раздался выстрел. Генерал, благоприятно выделявшийся своим внешним видом, был серьезно ранен несколькими пулями и скончался. Конвой казаков оказался в замешательстве. Немедленно из ближайшего оврага выскочила большая группа чеченцев, которые перешли в рукопашный бой с казаками, окружив их. В результате короткой схватки практически все казаки из конвоя генерала погибли, остался только один раненый казак, которого горцы не успели ни убить, ни обнажить. Затем нижегородские драгуны прибежали в аул при звуке боя. Они нашли тело своего бывшего командира, лишенного одежды. Вместе с орденами и золотыми часами Круковского, оружие - шашка, кинжал и лепажевские пистолеты, досталось врагу. Позже князь Барятинский выкупил у чеченцев ордена Феликса Антоновича. Однако, Ахмед-хан не согласился продать шашку и кинжал "храброго русского наиба" Шамилю ни за какие деньги.

По завещанию Круковского его тело было перевезено в станицу Екатериноградскую, где он прожил несколько лет, и похоронено с должными почестями в ограде местного собора.

В 1902 году, в 50-летие смерти генерал-майора Круковского, его имя было присвоено 1-му Горско-Моздокскому казачьему полку Терского казачьего войска как почетный полковой шеф по указу императора Николая II. Этот казачий полк, являвшийся гордостью терского войска, владел Георгиевским знаменем с надписью «За военные подвиги против непокорных горцев», а также восемью Георгиевскими серебряными трубами "За отличие в Турецкую войну 1877 и 1878 годов". Казаки первой сотни этого полка носили Знаки отличия за Крымскую войну 1853-1856 годов на своих папахах.

По инициативе наказного атамана Терского казачьего войска, генерала от кавалерии Сергея Евлампиевича Толстова, на месте гибели Круковского был установлен большой чугунный крест на пьедестале из белого камня в форме пирамиды. Однако, этот памятник и надгробный памятник наказному атаману не сохранились до наших дней. В начале 1920-х годов, при установлении Советской власти в Терской области, памятник на могиле генерал-майора Феликса Антоновича Круковского был разрушен, а сама могила была вскрыта в поисках ценностей, которых так и не обнаружили...