Мёртвые души

Интенданту майору Тащилову приснился сон. Казалось бы, что в этом необычного? Всем сны снятся. Снились они и майору. Но обычно были связаны с его жизнью или службой. Видел он во сне, скажем, ведомости на отпуск продуктов, сапог, лопат или ещё какого инвентаря оборонного значения. А тут привиделись какие-то люди, то ли гражданские, то ли солдаты, а может даже и не люди, а так абстракция какая-то. Идут не то в баню, не то в столовую. Не строем идут, а как попало, вразнобой. И не то чтобы идут, а вроде как плывут по воздуху, или летят. И все мимо. Мимо него. Он хочет спросить их, кто такие, почему не по уставу? А они не обращают на него, майора Тащилова, никакого внимания. И вдруг является его начальник и говорит:
–  Что ты их спрашиваешь? Они ж не разговаривают. Это же мёртвые! Мёртвые души.

Утром Тащилов спросил у жены, к чему бы такой сон и как его понимать. Никогда раньше мёртвые души не снились.

  Клавдия задумалась, о потом и говорит:
– Истолковать его можно, только так, Гриша. Помнишь, когда в Италию летом ездили, там экскурсовод рассказывала: здесь мол, в Риме, Гоголь и написал «Мёртвые души». Там ещё на доме табличка висит. Вот тебе эти души и приснились.

Майор успокоился, плотно позавтракал  и отправился на службу. Не прошло и часа, как позвонил начальник и сказал, что по результатам последней инспекции его вызывают в военную прокуратуру…

Когда после допроса, ближе к вечеру, интендант вышел из здания прокуратуры, он уже точно знал: мёртвые души, что ему приснились, вовсе не из книжки Гоголя, а из его, Тащилова, ведомостей на выдачу мясных консервов, солдатских бушлатов и прочего инвентаря оборонного значения.

  А Клавдия, супруга его, сущую глупость сморозила. Шёл Тащилов и думал: «Вот тебе и Италия! Вот тебе и табличка в Риме! Угораздило же меня на такой дуре женится!»