Эпитет

Петр помнил, как Антонина, супруга Карманова, просила его в шутку о чуде, и как он это чудо сделал для нее, к сожалению или к счастью не понимая последствий.

Именно Петр стал по своему незнанию причиной появления Эдуарда Борисовича в офисе Карманова. И, конечно же, Риты.

Вот какое чудо сотворил молодой Иной Петр, используя свои запредельные способности.

А счастье… Миг счастья с Ритой стоил большего. И когда утром следующего дня он снова пришел к офису Карманова и увидел Антонину, в груди очень больно кольнуло.

Зачем он тогда решил сделать чудо? Чего хотел? Признания? Уважения? Может, чего-то другого?

Необъяснимое и даже инстинктивное желание найти семью. Но только со временем он понял, какую семью он искал.

Разговор с Латиновым не оставлял его. Вели бы Пашку к нему, только ради того, чтобы обеспечить ему вход в закрытый клуб хозяев города? А его жена - просто прицепом? Но именно исполнение ее желания свело Петра с Ритой.

Пашка и Тоня - Чистые в этом воплощении. Это не исключает, что в прошлых воплощениях они были так же Чистыми… И тогда они все равно встречались раньше, ведь случайных встреч не бывает. Это закон Системы.

Закон Сансары, чертового адского Колеса.

Обычно Чистые служат Темным, их роль быть едой и развлечением, и в “дворцовых интригах” их не задействуют. Участь Чистого - давать Системе гаввах, чтобы Колесо Сансары продолжало свое вращение…

 Значит, Пашка и Тоня имеют отношение к Семье. Кем же они оба приходились ему в самом начале? И почему их не обратили в Темных в этом воплощении?

Он не знал, какое чудо по настоящему придет в его жизнь, и какую цену придется заплатить за это чудо. Скитание годами, жизнь в воспоминаниях. Как хорошо, что идет дождь. На мокрых щеках слез не видно.

Весенний дождь тихо шуршал по зонту, под которым прятался Петр, усиливая грусть от внезапного воспоминания. При виде Тони пришлось взять себя в руки.

Тоня видела в Петре конечно Кленова, молодого мужчину за тридцать, подтянутого, интеллигентной внешности, который не мог не вызывать у женщин интереса. И хотя Тоня была уже женщиной зрелой, в статусе бабушки, но она прекрасно знала, что мужские взгляды еще одаривают ее своим вниманием, даже мужчины моложе ее, и поэтому Петр сразу уловил естественный, инстинктивный флирт с ее стороны. Ох уж эти современные бабушки! Бабушка ныне всего лишь социальный статус, никак не определяющий физическое состояние. Правда, не все. Многие эффектные бабуши - Темные. Однако, Петр был спокоен: Тоня всегда была Чистой, это флирт ради того, чтобы женщина себя ощущала женщиной, и это никак не приводило на Темную сторону.

При встрече она улыбнулась и тут же сообщила:

-Я все организовала. Человек нас ждет! Садитесь в машину.

Антонина водила машину уверенно, настоящая автоледи. Повинуясь ее изящной руке, прокрутившей зажигание, замурлыкал мотор под капотом. Снялась с ручника, выжала стройной ножкой сцепление и плавно повела рулем. Машина выкатилась на дорогу, и мягко, ровно покатилась по улице.

Воспоминания, нахлынувшие на Петра, притягивали его взгляд к Тоне. Она заметила его внимание, и Петр, что бы разрядить обстановку, спросил:

-Как вы это делаете?

-Что именно?

-На ваших лицах, тут в городе, я вижу безаботность, словно сейчас мирное время. Не у всех, конечно, к примеру, вот у Вас.

-Уныние - это тяжкий грех, Борис! - ответила бодрым тоном женщина, - Тем, что мы сцепились со страшным и могущественным врагом - нас радует. Мы всему миру показываем, что Россия не такая страшная и могущественная, как ее представляют на Западе.

-Вы полагаете, что победа будет за вами?

-Она всегда за нами!

-А, может, что-то другое?

-Что еще может быть?

-Страх преодоления.

-Не понимаю…

-Страх стать независимым государством и нацией без войны.

-Простите, Вы говорите что-то абсурдное. По-моему, все нации и государства рождались именно через войну.

-Это лишь один из путей. И самый тяжелый - стать нацией и государством без войны. Не так страшно поднять оружие против врага - массовый гнев придает сил. А, вот как обрести власть, полномочия и… судить по закону и справедливости себе подобного, своего брата кровного? Отказать в благополучии родному человеку ради благополучия общества, если таков закон?

-Вы меня удивили. Я не ожидала услышать такое от европейца.

-Помочь куму или помочь неизвестному человеку? Что выберет украинец?

-Это некорректный вопрос. Условия могут быть разными…

-Между тем, украинец выбирает кума.

Встреча с человеком из клуба диггеров произошла в  гараже, в районе так называемого шестого участка на берегу  Буга, по соседству с огромным судостроительным заводом, самым большом в городе из четырех.

Как и остальные, Черноморский Судостроительный  Завод в прямом смысле разлагался, превращаясь в нагромождение ржавого металла .  Сам участок образовывался песчаной косой, создавая с береговой линией подобие бухты. В этом месте еще с советских времен располагалась лодочная станция, забытый атрибут роскошной жизни заводчан. Заводчане в былые времена могли взять участок под гараж с лодкой и спуском к воде, что бы проводить летний отдых на природе, не покидая город. Это было место майских праздников, шашлыков и рыбной ловли. Ныне -ранняя весна, а оживленное даже в зимний период место пустовало.

Петр сразу по обстановке понял, что человек, которому на вид было уже за шестьдесят, не занимался ремонтом машины, а именно в гараже назначил встречу. Обстановка здесь была спокойнее. Капот машины был открыт, лежали приготовленные инструменты, подведен точечный свет, но признаком возни с внутренним наполнением старой "Лады" не наблюдалось.

Антонина провела Петра в гараж и представила:

-Это Борис. Он из Польши. Занимается спасением исторических ценностей. Вот, Борис, Николай, он из клуба диггеров.

-Я сразу сказал, что ценностей там нет, по крайней мере, где мы ходили. - сходу ответил Николай. - Вряд ли я чем-то помогу Вам.

-Ценность не в самих катакомбах. - ответил Петр, -  Пока не знаю, какой информацией Вы обладаете, скажу, что известно мне. Под городом не просто катакомбы. Сами катакомбы - это всего лишь коридоры. И вот они ведут к ценности настоящей.

Николай оживился.

-И откуда такая информация? Состояние катакомб плачевное. Они разрушаются. Последняя серьезная экспедиция была семьдесят лет назад.

-Не вся информация у Вас. Под городом еще один город. Вот так я Вам скажу. Источник раскрыть не могу.

-Что же Вам от меня надо?

-Есть один ход. А , Вы меня можете туда провести.

-Это не просто. Тем более сейчас.

-И на каком этапе возникнут подозрения?

-На этапе оформления документов. Без этого ни как. У Вас должны быть разрешения от управы.

-До управы мне надо знать, на кого я могу рассчитывать.

- Верно, но до  управы еще дойти надо физически. И вопросы будут такие : "экспедиция? Значит, здоровы и прямиком на фронт". Так что, Борис, помощи от меня не ждите.

-Тогда Вы мне покажите, что известно Вам, наверное, есть карты, а я добавлю то, что известно мне.

-А что за город? Чей он?

-Об этом я то же не могу распространяться. Любое открытие необходимо тщательно готовить для обнародования в массах, иначе начнётся паника. Храм науки, истории тем более, весьма хрупкое сооружение. Тем более , сейчас война - и это усложняет

-А что тогда украл Петр? - невыдержала Тоня.

Вопрос прозвучал не вовремя, но Петр был готов к нему. Николай еще больше оживился.

-Так-так, и что там уже украли?

-Был такой человек. Эдуард Борисович. Он являлся главой николаевской общественности. Такое себе собрание людей, считающих себя в праве выражать желания и чаяния всех остальных горожан. Уважаемый и весьма обеспеченный человек был этот Эдуард Борисович. Но с ним случилось несчастье и он теперь пациент больницы для душевнобольных. В Николаевских катакомбах он хранил, скажем так, приспособление для ориентации в подземелье. С помощью него можно было дойти до утерянного города. Ценность этого приспособления в том, что используя его, можно получить доступ к настоящим сокровищам Николаева. Они под нашими ногами. Несметные сокровища. Но это не золото.

-Кстати, нынешние управленцы что-то копают. - заметил Николай. - Копают очень серьезно, словно ищут не золото, а оружие. Вы бы к ним обратились. Так сказать, в одной канве.

-Не совсем. Я представляю интересы глобальных структур. А местные могут быть несговорчивыми.

-И Вы готовы полезть в катакомбы сами?

-Да. Мне нужно только узнать, какие проходы еще действуют.

-Карты у меня есть. Но им уже два десятка лет. Вы можете там просто погибнуть.

-Не переживайте за меня. Я достаточно опытный.

-И все же... Откуда Ваша уверенность?

-Есть картина неизвестного художника. На ней изображена набережная Николаева, по его мнению, в недалеком будущем. На заднем плане значительное возвышение. Таких возвышений в городе нет. Однако, набережная по площади - весьма значительная. Есть еще одна деталь: на переднем плане парусник с гребным колесом. Паровая тяга. Значит, это конец восемнадцатого века. Следовательно, в представлении художника на картине Николаев в начале девятнадцатого.  Сейчас же набережная имеет возвышение.

-И кто по-Вашему город закопал? - усмехнулся    Николай, - Вы представляете себе объем работ? Это невозможно даже сегодня!

-Ни какой работы не было. Ни кто  не закапывал город. Его засыпало, а точнее, залило. Глиной.

-Вы какие-то сказки рассказываете! - усмехнулся Николай, но заметно занервничал.

-В вашем городе, где не копни - глина. Это ведь так, Николай,  а многократные ошибки при строительстве в Николаеве происходили как раз по причине лишних метров глины. Ведь обычно разведку грунта проводят на пять - десять метров. Минус два, как минимум метра глины - вот и причина ошибок. Но, я вижу, мы начинаем спорить. Предлагаю обменяться информацией. - объявил Петр, - Дайте мне лист бумаги, карандаш или ручку. Я нарисую Вам, что известно мне.

Николай возражать не стал: по нему было видно, что стареющий диггер поймал "свою волну". Он суетливо покупался в шкафу по зади себя и протянул Петру картону из-под упаковки с огрызком карандаша.

-Ну, Борис, удивите меня! Вы вот только за одну картину зацепились, но есть много других...

-Они написаны позднее. Когда в городе бурлила жизнь.

-Что ж, Фабре поселился на своей даче и не увидел города? Пусть и заброшенного?

-С Фабре - отдельная история. - ответил Петр, делая наброски. Восемнадцатый век, 1784 год. Фабре получает во владение весь полуостров. Через три года Потемкин возвращает земли в государственное пользование. Вы представьте, сколько нужно было людей для обработки площади города? Вы сами не пробовали плугом землю боронить? И так, люди, лошади, сено, еда, вода, дома, стойла... Логистика и инфраструктура. Но мы же на уроках истории и в музеях на экскурсиях не уделяем этому внимание. Вы на маршрутке сколько едите от Намыва до Тринадцатой линии? Конь не "Газель". А зимой? Пешком, на легке , от Левоневцев до Первой верфи, с которой город начинался - сорок минут хода. Это по асфальту и постоянно в гору, почти по прямой.

-Вы город хорошо знаете... - заметил Николай.

-Сегодня в Николаеве заметно много людей, кто хорошо знает город. Такая ныне обстановка.

Петр выпрямился и развернул эскиз к Николаю.

-Все, готово. Мне нужно выйти вот на эту точку. - Петр обрисовал круг на схеме подземелий.

-Откуда у Вас такие подробные знания? - с нескрываемым удивлением воскликнул Николай.

-Надеюсь, во мне Вы теперь не будете сомневаться?

-Послушайте... Если так дело пошло... То все очень серьезно...

-Слишком серьезно. С местными властями я найду общий язык, но если они меня обгонят, то историю города мы потеряем на всегда.

-Борис,... - задумчиво обратилась Антонина, - Вы точно из Польши? Хорошо знаете город и акцента у Вас практически нет. Мы тут все сидим на пороховой бочке. Очень не хочется оказаться всего лишь средством достижения  цели...

-Моя цель - сохранить любым способом исторические ценности. Война никому не делает поблажек. Достаточный пример это Пальмира. Мировое сообщество делает выводы после Второй мировой. Исторические связи не утеряны благодаря своевременному вывозу ценностей из зоны боевых действий.

-Вот здесь и здесь проходов нет. - сообщил Николай, показывая на схему. - Мы были в этих местах. Есть еще ход от Обсерватории. Возможно, проходы сохранились от складов под зданиями горсовета и Областной администрации. Так что разрешение Вам придется брать. Меня в этой ситуации смущает факт, что сейчас копают в другом месте. На Лагерном поле и...

Николай выпрямился. Повисло напряженное молчание. Петр протянул руку и указал на район Сухого Фонтана.

-И?

-Фаброва дача... Если все так взвесить... То выходит, Фабре селился не на пустом месте...

Петр кивнул головой.

Николай выпрямился. Петр видел по его лицу, что он собирается с мыслями.

-Борис, Вы оттуда, куда мы пытаемся идти. Скажите, чисто по-человечески, нас там ждут? У меня сын на фронте. Слава богу, жив. Между нами, как человек человеку.

-Увы, нет. Было много сценариев развития ситуации. Тут как в казино: подсели новые игроки, ставки повысились. Сегодня не вопрос победит ли Украина. Сегодня вопрос - кому она достанется. Поэтому я здесь. Украина проиграла. Свою независимость. Ее уже нет. Местная элита - это всего лишь менеджеры по провороту денег. Огромных денег. В таких ситуациях исторические ценности безвозвратно теряются. В частных коллекциях. Моя задача - сохранить их для общества.

-Как Вы теперь будете действовать? Вы поделитесь потом, что нашли? - спросил Николай.

-Да. Для вас да. - ответил Петр, - Вы много времени и сил потратили на поиски. Это Ваше право. Но, возьму с вас, всех присутствующих, что эта информация останется между нами.

Петр и Антонина вернулись к машине. Отъехали молча.

-В гостиницу? - спросила Антонина, выруливая на дорогу от участка.

-Да. В Гостиницу. - ответил Петр, чувствуя напряжение.

Антонина не выдержала.

-Вы мрачно все описали.

-Это не симпатия к России, если Вас это беспокоит. Это здравый смысл. Тоня, можно Вас так называть?

-Да, так проще общаться.

-Тоня, я хочу быть правильно понятым. У меня есть возможность вывести не только ценные вещи из города. Я могу вывезти несколько человек.   Надеюсь Ваши патриотические чувства я не обижу, но ситуация с городом такова, что патриотизм в данной ситуации бессмысленен. Исход предрешен. Можно лишь сократить количество жертв. Все зависит от упертости местных властей и наивности граждан. Вы же не наивная, Тоня?

-Вы предлагаете мне бежать? Без Пашки я никуда не поеду. Мы всю жизнь с ним, взлеты и падения. Дети, бизнес. Вы понимаете, это наша родина. У нас ее хотят забрать те, кто говорил нам о родной крови. Так родные не поступают.

-Ваши противники говорят о том, что Украина виновата в геноциде. Знаете ли, со стороны картина выглядит иначе. Типичный украинский сюжет.

-Что Вы имеете ввиду?

-Живут два брата со своими семьями под одной крышей родительского дома. Только вот окна с их комнат выходят на разных соседей. И вот вдруг один брат говорит : буду жить, как мои соседи. Забираю свою половину дома, а вход кирпичом заложу. Буду сам себе хозяином. Соседи у меня хорошие, не пропаду. И говорит ему тогда брат: жили мы семьей пол одной крышей, и были у нас свои праздники и дела решали вместе. Что же соседи тебе милее стали? У них свои праздники и ты им не родственник. Твоя комната под нашей крышей. Ни кто не отберет. Будешь с соседями родаться - отберут твое и тогда под нашей крышей будут чужие люди.  Вот так и поссорились.

-Мне странно от Вас это слышать, Борис. Вы, я думаю, должны говорить иначе.

-Тоня, Россия строит свой мир, мы строим свой. И брат прав: у нас свои правила, праздники, традиции и заботы. Вам помогают всем миром сейчас, но Вы даете себе отчет, что Вам придется жить в нашем мире, а в нем есть те, кто пришел раньше и обладает большими правами? Вы готовы принять эти условия, что бы потом в наш адрес не было обвинений? И не забывайте, что в угаре войны деньги считают. Как и чем украинцы будут отдавать долги? Даже если представить, что вы победите, эта победа будет Пировой.

-Это наши внутренние проблемы. Наши вопросы. Мы их сами будет решать! Мы хотели жить, как живет весь цивилизованный мир. Как Вы, Борис, у себя. И все-таки я Вас не понимаю. Мне удивительно слышать от вас такое.

-Тоня, я человек на службе. Очень серьезной службе. Моя обязанность адекватно воспринимать происходящее, без эмоций и патриотизма.

-Вы вывозите ценности. Значит, дела обстоят очень плохо?

-Вы разозлили медведя. Точнее, думаете, что разозлили. Он только в берлоге начал ворочаться и отмахивается лапой. Если он встанет, это будет Орда. И ко всему - Империя. И все это связанно страной Советов. Вы же в стремлении быть европейцами отрезали себя от этого ментального наследия. Европейцы прошли свой путь. У нас крестовые походы. Альбигойские войны. Освоение Америки, Африки, Индии. Инквизиция и Гитлер.  Рим, Австро-Венгрия, Речь Посполита... А вы были не с нами. Это очень важно. Вы были то с русскими, то с австрийцами, опять с русскими. Какую вы историю теперь приняли? Освободительное движение украинцев? Ваши патриоты резали и поляков и евреев. И не один раз. Коливщина, Волынская резня.  Как думаете, почему вопрос особо не поднимается? Предки нынешних патриотов четко показали вам расстановку сил, и подниматься на Россию, даже ментально ныне -  это было безумие. Для вас. Для нас - это попытка лишний раз сделать медведю неспокойно. Цель в победе над Россией только для вас. Пока медведь ворочается в берлоге и отмахивается лапами, меняются элиты, распределяется рынок. Происходит движение.

-Но нам же помогают!  Санкции опять же...

-А что санкции? Ставка Центробанка поднялась. Не так стало доступно жилье и автомобили. Европейские? Брендовые марки? Россияне покупают китайские бренды. Китайские! Бытовая техника, телефоны... Кому стало хуже?

-Простите, но Ваш муж сделал выбор. Он взрослый человек и должен был понимать последствия своих шагов. Ведь небезызвестный человек, которого ищу я, предупреждал вас.

-Я не понимаю... - голос Тони вздрогнул.

-Понимаете, Тоня! - рука Петра легла на руку Антонины. - Понимаете еще с того момента, как Вам пытался объяснить Петр, но решили играть со своими чувствами. И что в итоге?

Антонина оглянулась на Петра. Ее глаза блестели от слез.  Эти слезы выражали смешанные чувства, но все больше ненависть. Она хотела переключить скорости и войти в поворот, но рука Петра не дала этого сделать.

-Не бойтесь. Как сейчас - руль резко и газ  в пол. Это большее, что я могу сделать для Вас в честь добрых дел. Вы были добры. За Вас попросили.

-Кто?

-Я связан обещанием.

-Я не могу...

-Надо решиться. Вы спасете детей.

-Без Пашки я не могу. Он мой муж..

-Тоня, Вы, ваши дети и ваши внуки. Ест время подумать. Я не тороплю. Примите решение.

Антонина ударила по тормозам. Но механика не сработала. Машина приближалась стремительно к повороту.

-Еще несколько мгновений  и поворот войти уже будет нельзя. Думайте! Раз!

Антонина не могла понять происходящее. Машина ее не слушалась. Ей вдруг стал управлять кто-то невидимый и сильный.

-Два! Да или нет?

-Я не могу...

-Три!

Машина на полном ходу вошла в поворот . Педаль газа под нагой сама ушла в пол, завизжала резина по асфальту, выделяя сизую гарь. Дрифтующий седан не смотря на неожиданный финт, не сорвался кубарем, а красиво заскользил по дороге , продолжая разворот с заносом капота. Один оборот, и седан стал по направлению движения, словно просто повернул.

Машина остановилась.

-Вы ... Кто-то другой. Не тот, за кого себя выдаете. Я не могу понять, но чувствую... - тихо произнесла Антонина, приходя в себя от неожиданного дрифта. - Кто Вы, Борис?

-Время подумать у Вас есть. Если я снова появлюсь - значит, можно уже ничего не бояться. Все плохое будет позади...

-Позади... Значит, мы победим?

-Нет. Из представления "мы победим" надо выходить. Это идея смерти. Победы не будет.

-А если нет?

- Если сможете бежать, хоть малая возможность - бегите. Два сценария и они не в вашу пользу. Николаев падет.

-Куда? Куда бежать?

-Хотя бы к родственникам. Они у Вас в западной Украине. Там пересидите, пока все уладится. Потом, вернетесь.

-А, Пашка?

-Поговорите с ним. Ему лучше бросить все и под шумок сбежать. В Россию. Пересидит в плену. Позже, вернется в Николаев. Надеюсь, он не успел руки заморать в кровь? Если чист - ему боятся не стоит. Россия гуманно относится к вам.

Петр не стал ждать ответа и вышел из салона. Пройдя немного, он обернулся. Машина по прежнему стояла на месте, мигая аварийками. Правильно он поступил, или нет - он не знал, но все что он мог сделать  он сделал.

Петр сделал еще несколько шагов и вдруг понял, что вокруг стало слишком тихо. Неприятно тихо. Он остановился, оглянулся и с нарастающей тревогой понял, что попал в кем-то уготовленный "карман": все видимое перед ним было замершим, как декорация.

-А ты на мастера уже тянешь!- услышал за спиной голос.

Голос был очень знаком, на столько знаком, что ошибки в том, кто этим голосом говорил, не могло быть.

Усмехнувшись, Петр обернулся. Перед ним стоял Димидролыч со своим неизменным шарфом.



Первый раз за всю жизнь, Петр оказался в кармане измерения пространства, не ощутив перехода. Сделан был карман мастерски. За считанные мгновения он успел перебрать в сознании всех, кого знал, и кто был способен на подобное. Вариант был один. И он в нём не ошибся.

Димидролыч двинулся неспешно на встречу Петру. Выглядел он на много моложе, чем двадцать лет назад при первой встрече. Даже в походке ощущалась энергия уже не старого тела. В волосах, которые он отрастил в густую  шевелюру, Петр не видел ни одного с проседью.

-Женщину довел до слез! Мать, жену! - громко  бросил Димидролыч, с наигранной укоризной в тоне.

-И никого не убил и не растлил! - парировал Петр, так же зашагав к Димидролычу.

Оказавшись рядом, почти вплотную, Димидролыч хитро усмехаясь, добавил:

-И как тебе такой эфир человеческих страданий? Изысканный вкус! Не правда ли?  Добывать эфир насилием - дело не хитрое, а вот как ты... Это надо уметь!

-У меня был хороший учитель.

-Доктор?

Петр кивнул головой.

-А Доктора - нет! Достойный ученик! Ну, а ты? Когда научился, так человека выжимать?

-Ни капли не попробывал.

-Что так? С щедрой руки в закрома родины? Так ты в меценаты подался!

-Процент не взял. Я чист перед Договором. А, ты хороший карман соштопал!

-Для друзей не жалко! - засмеялся Димидролыч протянув руку, - Ну что, юный джедай, между нами нет больше недопониманий?

-Ты как всегда появляешься в нужный момент. Что на этот раз?

-Тебя заметили. Придется идти прямо к Зимину.

-Я это уже знаю. А, бомба?

-Какая еще бомба? - смутился Димидролыч.

-Курдля иначе не одолеешь...

-Зимину нужен Ковчег.  Ты принесешь ему то, что носишь в себе. Ты готов быть бомбой?

-На живца ловить не в первой. Сам себе рыбак и сам себе наживка.

-Самый лучший способ поймать большую рыбу! - Димидролыч обнял Петра за плечо, - Ты устал, понимаю. Но, ты же сам чувствуешь, что это твое дело.

-Меня не это беспокоит. Внезапные озарения, неожиданное ботанье, как будто не я говорю, что знаю, а читаю по написанному.

-Это, друг мой, память твоих прошлых жизней. Сон ты видел же, где ты в рубашке лежишь на поле среди трупов? Было такое?

-Было... Как ты узнал?

-Я уже там, куда звали Олега. Но большего не скажу, кроме того, что подтверждаю слова нашего человека с той стороны фронта, который тебя отправил сюда в поезде имени товарища Харона. Понял, да?

Петр кивнул головой.

-За столько веков мы наконец-то берем реванш. Мы строим наше общее будущее, без каких-либо определяющих сил. За это сотни мужчин и женщин, подобные нам, крутили своими жизнями Колесо Сансары.

-Моя партия в этой опере мне понятна. Это только пол-дела. А, дальше? Зимин не дурак, на сколько я понимаю. И думаю, что он приготовился к встрече со мной. Вряд ли можно рассчитывать на хорошую битву, как с Доктором. Так в чем же суть? В добровольной передаче эгрэгора, или, скажем по-другому, искусственного интеллекта? Но и в этом случае, он не будет подчиняться Зимину.

-Верно. Эгрегор будет подчиняться тому, кто по родству тела и духа связан с ним. И  Зимин - не дурак, ты понимаешь... И когда ты заявишся к Зимину, он только ручки свои от радости потирать будет! Тебя ждет ловушка. Что нужно тебе, что бы выбраться из ловушки? Ну, дружище, думай, думай! Время нашей встречи ограничено. Темные идут за тобой. Карман заметили, но меня - нет. Будут думать, что это ты.

-У меня нет преимуществ перед ним, кроме кулона на шее...Я не Навигатор, и у меня нет Карриотиды... Я сам.

-Это ты сейчас так думаешь. Сейчас.

-Есть брат, но... Мы не виделись давно. Тем более ныне с такой обстановкой в городе. Десять лет мы не общались. Знаю, что он жив... Но он далек от нашей жизни.

-Тебе нужно успеть к нему. Все это время он оставался в тени.

-Но он не Иной, не Темный и не…

Петр оцепенел от догадки.

-Все это время, всю твою историю от котят на берегу и до вот этого момента - он был в Игре.

-Я не понимаю…

-Вспомни, что он говорил при каждой вашей встрече?

-Он не может всего сказать сразу, я не осилю и сделаю ошибки. Кто он?

-Он твой Охранитель. Все это время он отводил от тебя угрозы, с какими ты справиться не мог. Он первый, кто вышел из карусели Сансары, а после вытащил тебя. В одном из перевоплощений он был твоим отцом и ваша метка на лице тому знак. Поэтому в этом воплощении вы братья. Ради этого он принес жертву, когда увидел, какую жертву принес ты.

-Какую жертву принес я? Погоди… властью такой может обладать только…

-Все верно. Он один из Отцов вашей большой семьи. Он - Нефилим. Ценой своего бессмертия он освободил тебя от посмертных путешествий адскими кругами.

-Он и есть недостающее звено? Зимин, Старов, Доктор, ты, теперь - мой брат. Пять. Кто еще двое? Я - шестой?

Димедролыч кивнул головой.

-Ты шестой.

-Еще один, последний. Кто он?

-Ты же писатель! Такие сюжеты сочинял! Меня написал, помнишь? И теперь не можешь понять то, что по закону жанра всегда должно быть соблюдено. Все уже здесь. Горизонт Событий уже прочертился через пространство Бытия!

-Дайянцы не имеют щупалец. Щупальца у эгрегоров. То, что видел Воронцов было…

-Эгрегоры не могут говорить, они транслируют образы. Дайянцы используют сознание самих людей, если вдруг захотят что-то сообщить, что Воронцов и слышал.

-Так что же он видел в библиотеке Ольговска?

- Он видел в библиотеке то, что уже случилось с Алёной. Ну, давай, напряги свой мозг!

-У Ольговска не было Эгрегора! - Петр вдруг осекся: - Погоди, быть такого не может!

-Помощь друга! Ольговск заложили при Советах, но эгрегор был уже в Ольговском Ковчеге…

-Ольговск - это запасной вариант Зимина! Ведь я украл яйцехоре. Но… я же украл его не тогда, не …

-Попал в десятку! Теперь давай, сделай вишенку на торте! Ты украл яйцехоре ныне, но  Зимин все равно не мог им управлять, потому что эгрегор слушался только тебя. Корабль застывший на реке времени!

-Дракон Георгия Шорина это и есть эгрегор Ольговска!

-Молодец! Теперь тебе осталось протянуть руку и забрать свой приз. Твой бунт, как ты понимаешь уже, связан с церемонией создания эгрегора. Вот вы мы сидим все шестеро в кругу, а …

-А седьмой по центру, что бы дать эгрегору силу жизни, что бы он выполнял волю всех отцов-основателей. Но седьмой по центру не нефелим… - произнес Петр.

-Петя, родственные связи….

-На тот момент уже были первые дети. Дети Нефелимов от земных женщин. Женщин, которых создали Аграномы. Первые женщины , не рожденные женщиной. Все буквально Евы, созданные Агрономами по образу и подобию…

-Давай, торопись, времени мало, я больше не смогу тебе ни чем помочь до встречи с Зиминым. - засуетился Димедролыч, -  Ты должен все понять сам сейчас, а вернее - вспомнить. Я помогаю тебе это сделать сейчас.

-По центру … чья -то дочь…Дочь от первых женщин, созданных Агрономами. И… я взбунтовался. Это была моя дочь! Моя дочь!

Пальцы Петра сжались в кулаки.

-Но… я не спас ее…

-И погиб сам.

-В наказание за бунт я должен был опуститься в Ад. Но мой брат отдал свое бессмертие. Так он стал мне братом по духу, а после породил меня. Кто был моей дочерью?

-У тебя было две любимых женщины и двоюродная сестра. Одна из них была твоей женой, которая и родила дочь.

-Лиза… Лиза моя первая дочь! А, кто ее мать? Рита или … Луна?

-Вот тут уже другая история. - грустно улыбнулся Димедролыч, - Когда встретишь Зимина, ты все поймешь. Пока скажу так. Считай, намек. Команда Корабля - все они дети первого поколения, а вот Лиза - она второе поколение.

-Зимин мне скажет сам?

-Да. Он хочет тебя вернуть. И пойдет на всякие ухищрения. Тебе важно понимать, что за существо Зимин. Помнишь,  однокашника твоего брата? Он чуть не лишил его глаза. Он тогда сказал фразу: "таких, как Рогов  нужно уничтожать".  Иных. Он был Тролль по рождению.  А фамилия какая! Лыхо! Эти Лыхо буквально наводнили наши края во времена Хрущова со своими особыми украинскими фамилиями. Южанам, и восточным они слух резали!

-Темными не рождаются!

-Ты уже сам в этом убедился, что это не так. Амнистия Хрущова обернулась экспортом особого генетического материала на левый берег Днепра.  И последствия его поступка мы сегодня черпаем ведрами. Но, он всего лишь исполнитель. Был свой Саруман, который еще раньше, чем родился Хрущов, все подготовил заранее. Урукхаи, можно и так назвать, языком образов Толкиена. Помнишь, урукхаи были эльфами, которых колдовством обратили в мерзких существ? Так вот, Саруманы Австро-Вингерской империи поступили с жителями западной Украины именно так.  Только не волшебство это было, а генная инженерия. Сифилис! Почти вся Галичина! Девятнадцатый век! Зимин, наш, очень дорогой, был не просто причастен к этому безобразию. Он свои руки и ум приложил к этому. Вот с кем тебе придется встретиться!

-Он сделал Темность наследственной! Наверное, мне нужен меч-кладенец? - пошутил мрачно Петр.

-Не совсем меч. Бабушкин клад тебе нужен.

-Имперские червонцы под половицами?

-Червонцы бабушка тебе не отложила бы. Она была мудрой женщиной. Деньги это не ценность! Прадед не от безысходности оставил ее на попечение тетушкам. Думай, думай! Времени мало!

Послышался топот множества ног. Бежали люди. С десяток. Стремительно приближались. Они вывернули на улицу, и заметив Димидролыча с Петром, ускорили свой бег, как охотничьи псы, чующие близость добычи. Все были одеты в коричнивую униформу.

-Тролли! - воскликнул Петр и вопрошающе посмотрел на Димидролыча.

В ответ Димидролыч засмеялся и хлопнул в ладоши. Вдруг голые деревья одно за одним вспыхнули, как свечи и в воздухе подобно снегу закружил пепел.

-Нам пора. Тёмные нашли нас, но пока не знают кто мы. Я уничтожаю карман. Отсюда можешь прыгнуть в любую точку города. Поторопись! У Зимина коварный план, ты даже себе представить не можешь, но в прошлом - ты Навигатор. Вспомни, как ты прокладывал Путь!

Улица уже полыхала во всю. Густой черный дым от пожара уходил в небо, закручиваясь страшной воронкой, словно пасть гигантского червя.

-И ради пары фраз почти не о чем ты сделал этот карман? - повысил голос Петр, пытаясь перекричать нарастающий рев горячего ветра.

-Ты прав. Почти. Одну подсказку дам. Закон Корабля. Ты меня понял?

-Я давно не Навигатор. Я освободил свою Кариотиду!

-Но она не освободила себя...

Димидролыч прыгнул вверх и растворился в яркой вспышке, недостигнув черного центра воронки. Петр растеряно огляделся по сторонам. Улица и дома сгорали в адском огне, как театральные декорации, и граница огня стремительно приближалась к нему.

В последние мгновения Петр почему-то вспомнил слова Александры. Они прозвучали в его голове, как подсказка к действию: "шепот во время шторма". Его исчезновения ни кто не заметит в реве разрушающегося Кармана.

Он сложил руки на груди крестом и опустил голову. Его тело провалилось под землю, словно не было тверди под ногами.

Он знал, в какое место города его может переместить Дух его Корабля.