Зеркала

ЧАСТЬ I

Глава 1.

Сквозь плотно задёрнутые тёмные шторы уже давно пробивался тонкий луч света. Он был довольно мал, чтобы помешать сну и достаточно долгое время просто висел над спящим, не тревожа его. Время шло, солнце поднималось всё выше и выше, и вот ослепительный солнечный зайчик прыгнул на глаза юноши, заставляя его поморщиться. Крепкий сон, ещё минуту назад сковывающий сознание, поддался свету и сдал позиции, уступив место реальной жизни.
«Пора вставать» - сказал сам себе Даниил и сонно, не открывая глаз, подался вперёд, приводя себя в сидячее положение.
Ещё несколько секунд он сидел не в силах открыть глаза, но нащупав у прикроватной тумбочки сотовый, веки всё же пришлось разжать, чтобы посмотреть время.
Семь пятьдесят три светилось на табло.
«Эх, ещё можно было семь минут…» - с досадой подумал юноша, отключая будильник, - «Но раз проснулся - значит проснулся».
Привычным движением он отбросил одеяло, свесил ноги с кровати и нащупал ими тапочки. Встав, потянулся и пошёл к окну распахнуть шторы.
Летний свет резко ударил в глаза, почти ослепив его. Через мгновение зрение вернулось, и Даниил увидел родной бульвар, закрывавший своей уже тёмной августовской зеленью часть панорамы. За деревьями на пригорке стояла изученная до совершенства оранжевая пятиэтажка. Слева возвышалась серая девятиэтажка. В этот момент к остановке, находившейся под окном, прибыл практически пустой автобус. Высадив последних пассажиров, он поехал на кольцевую, где и остановился, ожидая своего часа. Как и положено выходному дню, машин и людей было очень мало. Единственными звуками, просачивающимися через распахнутую настежь форточку, были голоса птиц. Чуть поодаль автобусной кольцевой виднелась ещё не проснувшаяся кафешка, а за ней, блестела прекрасная Ангара, отражая левый берег Иркутска, восхитительное голубое небо и желтую звезду по имени Солнце.
Закончив утренние водные процедуры и поставив чайник кипятиться, Даниил снова вспомнил про телефон. Найдя в телефонной книге гаджета нужный контакт, он нажал на него и приложил аппарат к уху. После непродолжительной паузы, сопровождающейся гудками, сонный голос на том конце линии ответил:
- Ал-лё…
- Добрый день, я представитель компании «Сонная рожа», хотел бы предложить вам наши услуги. Это не займёт много времени, - сказал Даниил, - Вы можете уделить мне минуту?
- Сам ты жопа, чувак, - ответил голос в трубке, - Встаю я уже.
- Давай, Стёпа, кто рано встаёт…
- Тот не высыпается! – перебил его собеседник, - Давай, как и договаривались в половину у Вулкана.
- Добро! – ответил Даниил.
Времени уже оставалось не так много. В спешке сметя пару бутербродов и запив их кофе, Даниил пошёл одеваться. Сегодня его внешний вид должен быть безупречен, ведь этого дня он ждал три года.
В начале двухтысячных в Иркутске образовалось известное в узких кругах Байкальское Психолого - Психиатрическое Объединение, сокращённо БППО. Несмотря на внешне скромное здание и название, это была просто феноменальная организация в рамках Иркутской области. Любой учащийся на психолога мечтал попасть туда работать. Организация открывала просто волшебные перспективы любому, кто в ней оказывался. Как и следовало ожидать, первые годы своего существования туда набирали только «по блату». У каждого руководителя есть дочки-сыночки, но такая политика привела к значительному ухудшению качества организации в глазах московских покровителей. Четыре года назад приехал строгий дяденька с чёрной папкой и провёл проверку рабочей силы БППО. Результаты были очень плачевными. Процентов восемьдесят рабочих и процентов шестьдесят руководителей были вынуждены сложить свои полномочия и освободить дорогу именно тем, кто заслуживает. И началось самое интересное. Новый московский ставленник объявил, что теперь любой желающий может побороться за место в коллективе БППО. Организация открыла целевые места у всех ВУЗов, в которых есть кафедра психологии, социологии, психиатрии, журналистики и тому подобное. Вот тут-то всё и началось. Требований было не так много, но они были очень серьёзными.
Кандидату на целевое место необходимо было в начале выпускного курса подать заявку на участие. Заявки тщательно рассматривались строгой комиссией. Из всех заявок отбиралось в лучшем случае процентов пять, а это от одного до семи студентов с кафедры. Кандидат должен был обладать определёнными параметрами. На отборочном этапе естественно этими параметрами было качество учебного процесса. А именно: отличная учебная история. Отсутствие отрицательных отметок и долгов являлось само собой разумеющимся фактором. А вот участие в общественной деятельности ВУЗа и различного рода мероприятиях, связанных с основным учебным профилем, повышало твой шанс на успех. В течении выпускного года велись специализированные мероприятия от самого БППО, участие в которых было обязательным для прошедших отбор студентов. Здесь отфильтровывалось уже восемьдесят процентов кандидатов. Диплом и государственные экзамены отсеивали ещё процентов десять – пятнадцать. А полуфинал, проходивший после окончания ВУЗа, оставлял только одного. Финалиста.
Когда БППО четыре года назад запустило эту заманчивую программу целевых мест, ажиотаж был бешеный, и условия проще. Так как после «чистки» там было очень много свободных мест, туда могли попасть даже «хорошисты». Даниил тогда уже следил за ажиотажем, творящимся из-за целевого места на БППО. Болея почти весь год за участников своего учебного заведения, Даниил, естественно, сам загорелся желанием поучаствовать. До конца учёбы оставалось три курса, и он начал готовиться.
Три долгих года Даниил жил желанием победить в конкурсе. Последний год был просто адом, но он справился. Прошёл отборочный тур, сдал ГОСы на отлично, на отлично защитил свой красный диплом и разбил всех в пух и прах в полуфинале. Финал назначен на сегодня. На десять утра. Даниил был настроен только на победу, а значит всё в нём должно быть безупречно.
Он смерил себя в зеркале строгим взглядом. Перед ним стоял юноша двадцати лет. Его русые волосы были достаточно светлыми и лишь чуть-чуть не доходили до момента, превратившего бы юношу в блондина. Зелёно-серые жизнерадостные глаза рассматривали свежую короткую причёску. Нос картошкой совершенно уместно смотрелся на его круглом лице. Губы обыкновенного размера, щеки и подбородок без ямочки идеально выбриты до синевы. Сам юноша чуть выше стандартного роста, но слегка сутулился. Отпечаток сидячего образа жизни. Комплекция тела была обычной среднестатистической. Небольшая полнота, преследовавшая его в школе, до конца не ушла, но занятия спортом и любовь к прогулкам, которые, к сожалению, выпадали редко из-за плотного графика учёбы, всё же не проходили даром, снизив полноту до минимума. Костюм был недорогой, но сидел на юноше сносно, надо отдать должное, был очень чист и идеально выглажен. Широкая шея не позволяла застегнуть верхнюю пуговицу на рубашке без негативных ощущений. Но это недоразумение легко замаскировывалось хорошо повязанным сверху галстуком. Спасибо отцу, научившему сына данному искусству. Заметив свою сутулость, юноша недовольно сморщился и подтянулся, выпрямляя плечи. Ещё раз придирчиво осмотрев себя и не найдя ничего, к чему бы можно было придраться, Даниил отошёл от зеркала.
Время поджимало. В спешке вымыв кружку и стерев со стола крошки и кофейный ободок, он поспешил надеть туфли. Покинув апартаменты и спустившись по подъездной лестнице вниз, юноша вышел в преисподнюю. Именно так можно было назвать творящееся на улице температурное безумие. В домах за теплую ночь камень успевал остыть и к восьми утра ещё не нагреться. А вот на улице было пекло. Удивительно, как всё до сих пор не утонуло в асфальте.
Теплообмен тела заработал сразу и угрожал приклеенной к телу рубашкой. А это не самое приятное чувство. Надо было спасаться. В этом ему мог помочь только ледяной квас, который находился на условленном со Степаном месте встречи. Но до него надо было ещё добраться. Стараясь не делать быстрых движений, да бы не разогреть тело ещё сильнее, Даниил дошел до заветной жёлтой бочки. Как и ожидалось, Степана ещё не было. Но это была не его вина, Степан всегда был пунктуален, сказывалась жизнь в семье военного, это просто Даниил пришёл на несколько минут раньше.
К счастью, жажда наживы у квасных магнатов была высока, и квас продавался с восьми утра. Очереди не было. Какой идиот выйдет в такое пекло в субботу в восемь утра? Судя по всему, продавщица думала так же, оценив сочувствующим взглядом юношу, подошедшего к ней. Купив два стаканчика по ноль пять, Даниил предпринял попытку спастись и влил в себя охлаждающую жидкость.
В этот момент на горизонте замаячил Степан. Его худощавое высокое, под два метра, тело было трудно не увидеть. Он был как всегда в своём стиле. Тонкие шёлковые штаны брезентового цвета и светлая футболка с короткими рукавами. На голове кепка, козырьком назад. Если бы не важность и статус мероприятия, на который они с Даниилом направлялись, он скорее всего был бы одет в шорты и алкашку. А так, можно было сказать, что почти при параде.
- Здорова, чувак! – радостно пожал руку Даниилу великан, - Не замёрз?
- Издеваешься, да? – спросил Даниил, протягивая второй стакан другу.
- Благодарю! – ответил Степен, принимая квас, - Есть немного. Как же не подколоть тебя. Ты бы себя видел. Щегол!
- А ты дятел. Допивай квас и полетели.
Для проведения финала на целевое место БППО ежегодно арендовало крытое помещение в стадионе Труд. Идти туда минут тридцать. Даниил и Степан пришли в четверть десятого. До начала было ещё около часа, но стадион уже кишел людьми. Финал БППО всегда был захватывающим зрелищем. Потому что до него добирались лучшие, а побеждал только один. В гонке за целевое место участвовало несколько ВУЗов, а внутри ВУЗа несколько факультетов. Чтобы не устраивать путаницу и не заставлять студентов, скажем медицинского ВУЗа бороться со студентами сель-хоз академии, решено было назначить по одному целевому месту от каждого заявившего высшего учебного заведения. И хоть некоторые мероприятия, проводящиеся БППО в течении выпускного года, были организованы совместно различными ВУЗами, за место финалиста всегда боролись студенты одного учебного заведения. В финал помимо Даниила попали ещё двое параллельщиков его университета. Но это были выпускники совсем других факультетов, а университет был большой. Соответственно, встречались трое финалистов только на смежных мероприятиях и то особо пообщаться им не получалось, так как все заняты своими проектами.
- Кому там у нас сегодня суждено тебе проиграть, чувак? – спросил Семен, разглядывая стенд с участниками, - Так… Белов Даниил Сергеевич. Это понятно. Ага! Оксанка! Она всё-таки пробилась в финал. Молодца! – Степан закрыл глаза и расплылся в нежной улыбке, - Эх. Хороша! – открыл глаза и повернулся к другу, - Но тебе не ровня, чувак. О, и этот лось всё-таки в финал попал…
Даниил посмотрел на список претендентов, где помимо него числились ещё двое:
Злакина Оксана Дмитриевна - факультет мировой экономики.
Давлятов Леонид Леонидович - юридический факультет.
- Лёня в финале! – обрадовался Даниил, - Хоть будет с кем побороться на равных. Не понимаю, Стёпа, чего он тебе так не нравится? Нормальный же, вроде, парень.
- Взгляд у него гнилой, чувак.
- Намекаешь на конъюнктивит? – улыбнулся Даниил.
- Намекаю на гнилое нутро.
- Странно, я ничего не заметил такого. Мы видели-то его один раз всего. Говорит красиво, ну… может, слишком харизматичный, что ли. Но это же не порок.
- Ну, не знаю. Посмотрим.
Через некоторое время Даниилу пришлось покинуть Степана и уйти за кулисы по административным вопросам. Степан занял чудом оставшееся свободное место и принялся ждать начала выступления.
Как и ожидалось, ровно в десять ничего не началось, так как поток наполняющих стадион людей не прекращался. Однако уже спустя пять минут свет в помещении стадиона потускнел, выделив подсветкой сцену, на которую вышла симпатичная женщина-ведущая и объявила начало финала. На организацию своих мероприятий БППО, подчёркивая свой престиж, не жалело денег. Аппаратура, установленная на сцене, была современной и одной из лучших фирм. Оформление сцены, кафедры, судейских мест и зрительного зала были на высоком уровне. Ведущая познакомила всех присутствующих с судьями. Все они были сотрудниками БППО. Довольно молодые. Среди них особо выделялся мужчина лет сорока-сорока пяти. Его внешность без труда выдавала в нём высокого руководителя. Хотя лицо его было достаточно добродушным. Он был председателем судейской коллегии. Ведущая представила его, как Серых Дмитрия Игоревича. Степан сразу понял, что именно от его решения зависят результаты сегодняшнего мероприятия. Остальные приглашённые судьи здесь только для проформы.
Закончив с представлениями судей, ведущая позвала на сцену финалистов. Первой вышла Оксана. Стройная высокая девушка с очаровательным лицом. Аккуратная официальная причёска, стильный пиджачок и строгая юбочка, оголяющая её длинные стройные ножки, качественно подчёркивали её естественную красоту. Степан смотрел на нее, не отводя глаз. И, надо признаться, он был в этом не одинок. Она притягивала почти все мужские и многие злые женские взгляды. Но следом за девушкой вышел Леонид, и теперь уже женской половине зрителей было на что посмотреть. Единственный его недостаток состоял в том, что он был не очень высок, чуть ниже среднего роста. В остальном же он соответствовал определению: красавчик. Юноша со свежей причёской, золотистые волосы просто сверкали чистотой. Его лицо можно сравнивать с древнегреческими статуями, обладающими великолепными геометрически точными чертами лица. Подтянутое тело с прямой осанкой покрывал дорогой, пошитый на заказ костюм. Всё в его внешности было идеально. Его не сходящая с лица стильная улыбка, бесила Степана с первого дня знакомства.
- Тьфу! Клоун! – не выдержал он и выругался. «Но клоун дорогой» - закончил он в уме.
Вышедший следом Даниил на фоне Оксаны и Лёни выглядел блёкло. Родители Даниила - люди старой закалки, жили в деревне. Денег в их семье всегда было мало, да и привязанности к деньгам у них никогда особой не было. Несмотря на то, что Даниил внешне совсем не красавец и довольно беден, его появление вызвало самый большой всплеск волнения толпы. Фаворит финала имел совершенно нестандартный взгляд на вещи. «Шеф любит идиотов» - подкалывал его всегда Степан.
Вскоре презентационная часть мероприятия подошла к концу и началось то, из-за чего здесь все собрались – выступления финалистов. Даже ничего не понимающий в психологии Степан наблюдал за докладами с огромным интересом. Уж если доклад Оксаны смог увлечь его настолько, что он перестал пялиться на её ножки, то про остальные доклады и говорить нечего. Как бы плохо Степан не относился к Лёне, а говорить тот умел. Это был даже не доклад, а увлекательное путешествие в мир обсуждаемой науки. Полтора часа пролетели вообще не заметно, и надо отдать должное, они того стоили. И вот в зале воцарилась гробовая тишина. На сцену вызвали Даниила.
Многие в зале не знали Даниила, но, судя по реакции, были наслышаны о его изюминке в выступлении. Он любил общаться со зрителями. Рассуждать на любые, даже самые безумные темы, не боясь, что его засмеют.
Впервые он выступал перед таким огромным количеством публики. Амфитеатры ВУЗа помещали в себя гораздо меньшую численность. Но сегодня он стоял перед стадионом. Смотрел в устремлённые на него лица сотен незнакомых человек. Это было необычно, но, вопреки ожиданиям, он не волновался. Волнуются те, кто не готов к экзамену, а он был полностью готов. Это его выступление. Оно не особо отличалось по наполненности от выступления его оппонентов. По содержанию оно уступало Оксане, а по способу подачи Лёне, но оно было живое. Он вёл диалог со зрителями. При чём вёл его так, что собеседник абсолютно погружался в тему и понимал её. Но вот его выступление подошло к концу и зал взорвался аплодисментами.
- Вы очень необычный молодой человек! – оценил его председатель судейской комиссии, - Сумели удивить даже такого старого волка как я. Браво! – искренне поаплодировал он, - Разрешите задать Вам несколько вопросов?
- Разумеется, Дмитрий Игоревич, задавайте. Я для этого сюда и пришёл.
- Я внимательно изучал Ваши видеоматериалы, которые Вы проецировали на экран. Они все метки и понятны, но в списке есть один файл, который не был представлен Вами во время выступления, - Серых вывел изображение остроугольного ромба, верхний угол которого был абсолютно белым, а к низу заливка темнела и становилась абсолютно серой, - Я мог бы допустить, что вы случайно не удалили этот файл с флэшки, но меня не покидает ощущение, что ромб тут не просто так. Что-то Вы нам не договорили, Даниил Сергеевич, - улыбнулся председатель.
- Вижу от «старого волка» ничего не скроешь! – смело заявил Даниил, но по выражению лица Дмитрия Игоревича было видно, что ему это понравилось, - Это модель мой давней идеи разделения общества на «добро» и «зло». Если задуматься, то нет чёткого определения этим понятиям. Разные люди воспринимают эти качества по-разному. Я пытался порассуждать, а что, если зло или добро в поведении человека передаётся от поколения к поколению не хаотично. Допустим, есть некая чёткая зависимость, «законы поведения», так сказать. Вы замечали, что при всём разнообразии в мире всегда соблюдается баланс. Равновесие. Модель поведения в человеке рождается путём воспитания, внешнего окружения и других внешних факторов. Соответственно, общаясь в социуме, модели сглаживаются, набирая в себя недостающие признаки для равновесия. Это образовывает самую большую серую область на ромбе. Но структура поведения людей всё же неоднородна. Есть те, которые по разным причинам выбиваются из серой массы, формируя тем самым более светлые и более тёмные области.
- Значит ромб – это социум, - заключил председатель, - Основная масса людей однородна в своей модели поведения. Ромб же показывает неоднородность человеческого мышления и возможность наличия людей, лишённых всего хорошего и всего плохого, правильно я Вас понимаю?
- Да. Ромб с острыми углами допускает возможность появления «сверхгрязного» и «сверхчистого» человека.
Председатель от души расхохотался. Но в зрительном зале стояла полная тишина. Полуоткрытые рты слушателей лучше любых слов говорили о том, что аудитория полностью поглощена происходящим на сцене. Лишь Степан, знающий представленную сейчас идею (ведь он сам помогал её разработать), улыбаясь, торжествующе подмигнул Даниилу.
- Это гениально! -  смеялся председатель, - Назвали, так назвали. Действительно, лучше не придумаешь. А то все эти тёмные, светлые стороны силы уже изрядно поднадоели.
- Ну, считаю, что цвет – это абстрактное понятие. Белое – это про зубы и кеды, а здесь мы говорим о душе человека. Душа, насколько мне известно, цвета не имеет.
- А вот грязной или чистой может быть, да? – улыбнулся собеседник.
- Совершенно верно, Дмитрий Игоревич.
- Какую же возрастную категорию людей Вы рассматриваете в этой модели?
- Определённой категории нет. Однако, лучше всего начинать рассматривать людей примерно лет с тринадцати, когда человек уже полностью сформировался как самостоятельная личность. Передача «модели поведения» от человека к человеку идёт через воспитание. Ребёнок не обладает своей «постоянной моделью поведения», он впитывает разные модели, выбирая позже свою «постоянную». Выбрав её, он становится полноценной личностью.
- Интересно. А вот те, кто нарушил закон, они уже не смогут быть «чистыми»?
- Размышляя над этим, я пришел к выводу, что «чистота души» человека, не зависит от совершенного им поступка, она зависит от мотива этого поступка.
- Поясните, пожалуйста?
- Всё очень просто. Главное не что ты сделал, а почему ты это сделал. Человек совершает преступления или героические поступки не всегда по собственной воле. Есть варианты, когда вопреки своему желанию, либо же, наоборот, из-за сверхсильного желания человек может совершить то, что не вписывается в его модель.
- Вы не могли бы привести пример?
- Могу, Дмитрий Игоревич. Влюблённость…
- Влюблённость?
- Конечно! Разве у Вас в детстве не бывало такого порыва, когда Вы для определённой девушки готовы бы были угнать машину, залезть голыми руками на скалу, сорвать цветы с городской клумбы? Я уверен, каждый в той или иной степени испытывал это наваждение.
- Вы правы, Даниил! Естественно я, как и все, сходил с ума от любви! И эта девушка теперь моя жена! А машину на горе под завязшими цветами с городской клумбы так и не нашли! – улыбнулся Серых.
По помещению прокатился смешок.
- Угрозы… - продолжил Даниил.
- Какие угрозы?
- Ну, обычные. Опасности. Когда человек совершает что-то для себя не естественное, боясь потерять что-то более ценное.
- А, вы про это, - председатель понимающе кивнул.
- Безысходность и тому подобное. Эти явления не редкость, но они одномоментные и «модель человека» радикально не меняют. Так что преступник душой вполне может быть чист. Однако, есть предположение, что человек, под воздействием особых обстоятельств, может впитывать в себя элементы других, не присущих ему до сих пор «моделей поведения». Это очень опасная ситуация, она может совершенно изменить человека. Даже самый хороший человек может стать откровенной «тварью», а самая «дикая тварь» может стать человеком.
Даниил, опустив глаза, призадумался.
 - К сожалению, наша психология загрязнена. Даже та половина людей, которая стоит на «чистой» стороне, уступает иногда, а то и часто, перед возможностью «впитать в себя грязь». Вляпаться в грязь легче, чем отмыться от неё. Для того, чтобы совершенствоваться, надо работать над собой. Люди не хотят меняться. Все хотят, чтобы мир вокруг изменился к лучшему, при этом сами делать ничего не хотят. Не понимают, что если каждый кинет мусор в урну, то мусора на земле не будет. Нам не хватает компаса. Магнитной стрелки, указывающей путь. Мы все хотим перемен к лучшему, но не знаем направления.
- А Вы знаете направление, Даниил Сергеевич?
 - Да. Их всего два, - Даниил кивнул на ромб, - Тёмный и светлый углы. К светлому направлять всех может «самый чистый» - тот, кто стоит на вершине. Так как «сверхчистый» наименее склонен к «впитыванию грязи». «Грязь тянет за собой грязь», а в «чистом» её нет. Он сможет тянуть за собой «чистоту» и вытягивать людей из «грязи»…
Прошло уже достаточно много времени, куда больше чем отведено на выступление, но никто не хотел замечать это, все были поглощены диалогом, разворачивавшимся сейчас на сцене.
- А как по-вашему он будет тянуть за собой и вытягивать? Принудительно или добровольно?
- Это зависит от людей. Если люди захотят пойти за ним, они пойдут.
- А если сам «сверхчистый» захочет, чтобы за ним пошли все?
- Часть людей всё равно пойдёт добровольно, часть людей останутся нейтральны и пойдут за большинством, а остальных придётся тянуть принудительно, если это надо.
- Вы считаете, что это «чистое» дело - принуждение?
- Поставив во главе «сверхчистого» мы, соответственно, предполагаем власть одного. Монарх всегда берёт на себя всю ответственность – это справедливо. Всем всё равно не угодишь и всех не перевоспитаешь. Если свободно будут всплывать люди, не поддерживающие правителя, это может привести к очередной раздробленности. При принуждении они будут скрываться и гораздо меньше влиять на общее течение.
- Что ж, Ваша позиция ясна, Даниил Сергеевич. Очень интересно послушать Ваше мнение и о «сверхгрязном», но время уже поджимает.
Ведущая подняла микрофон, но председатель жестом руки приостановил её, прося ещё немного времени:
- Разрешите мне ещё один вопрос, лично меня очень интересующий и, я думаю, всех здесь присутствующих тоже. Как выявить этого «сверхчистого»?
- Думаю, для начала стоит начать с себя.
Зал зааплодировал.
- Очень хороший ответ! – аплодировал вместе с залом Дмитрий Игоревич, - Спасибо Вам за приятную дискуссию.
Ведущая, наконец, спросила:
- У судей ещё есть вопросы?
- Нет, - поднялся Серых, - Я, как председатель судейской коллегии, должен поблагодарить всех выступавших сегодня перед нами. Все очень хорошо подготовились и замечательно выступили. А сейчас десятиминутный перерыв, судьи удаляются на совещание для принятия решения.
Стоять на сцене, пока решалась его судьба, Даниил не стал. Спустился к зрителям, где его ждал Степан. В зале стадиона творился аншлаг. Все гудели, обсуждая прошедшее мероприятие, куда-то ходили, шуршали пакетами, в общем, вели себя как обычно.
- Ну, как тебе? – спросил друга Даниил.
- Чувак, это было потрясно! Ты же видел лицо председателя. Стопудово место твоё, Дэн!
- Ну, я, конечно, на это надеюсь, но Лёня тоже выступил на уровне.
- Да он всегда выступает одинаково, а ты сегодня просто дал, чувак. Лёня там рядом не стоял!
- Всё было так плохо? – послышался голос сбоку, и друзья оглянулись. Возле них стоял Лёня.
- Ого! – скривился Степан, - Ты чё тут делаешь?
- Подошёл познакомится, - игнорируя явный Стёпин негатив, протянул ему руку парень, - Леонид!
Степан с небольшой паузой пожал ему руку:
- Степан!
- Очень приятно! –сверкнул своей фирменной улыбкой Лёня и протянул руку Даниилу.
- Даниил, - пожал руку парень, - Будем знакомы.
- Ну, ты молодец, Даниил! – начал Лёня, - Реально прикольное выступление. А про этот ромб….. Ты же специально вложил туда этот файл?
- Да. При том назвал его так, чтобы Дмитрий Игоревич не смог его обойти стороной.
- Это как?
- «Лишь бы не спросили!» - улыбнулся Даниил.
- Эта была моя идея, - сказал Степан и все трое засмеялись.
- Доклад-докладом, а живое общение на нестандартные темы заставляет людей лучше понять друг друга, - пояснил Даниил, - Такова моя стратегия.
В этот момент заиграла музыка и гул, стоящий в зале, резко затих. Все взоры устремились на сцену.
Там ведущая с конвертом в руках минут десять лила всем известную, но необходимую на таких мероприятиях, воду про их значимость, про то, как это всё интересно, и как это всё развивает современную молодёжь и так далее. И вот она позвала председателя судейской коллегии для оглашения результатов. Даниилу казалось, что его сердце на какой-то миг остановилось, это был очень важный для него момент. Он жил мыслями об этой победе последних несколько лет и совершенно не задумывался о том, что будет делать в случае проигрыша.
Серых произнёс несколько дежурных фраз, прежде чем вскрыть конверт. Вот этот момент настал, и он объявил:
- На сцену приглашается победитель сегодняшнего финала: Злакина Оксана Дмитриевна!
Зал разорвало эмоциями. Были те, кто болел за Оксану и искренне радовался её победе, но всё же большая часть разделяла мнение о том, что ни рядом с Леонидом, ни рядом с Даниилом её доклад не стоял, и победу она получила незаслуженно. Но всё это было уже не важно. Хоть ты двести раз прокричи одно и то же, а результат уже известен.
Даниил проиграл. И теперь его жизнь ожидала сплошная неизвестность. Их с Леонидом вызвали на сцену, вручили символическое денежное вознаграждение за финальные места. Даниил даже не обратил внимания, второе он место занял или третье. Всё, что было важно, рухнуло. Леонид расстроился не так сильно. Естественно, он был настроен на победу, но было видно, что это не было его заветной целью. Не получит место в этой организации, устроится в другое. Положение ему позволяло. Так что он с Степаном принялся подбадривать ушедшего в себя Даниила. Всё было безуспешно. Уже в гардеробе троица стала случайным свидетелем разговора двух парней:
- С тебя штука, Толик! Я же говорил тебе, что победит Серая!
- Извиняюсь, - вклинился в их разговор Степан, - Вы сейчас про Оксану говорите?
- Да, - ответил парень.
- А почему «Серая»?
- Так это же её девичья фамилия. Серых Оксана Дмитриевна. Одногруппница моя. В прошлом году вышла замуж за Женьку Злакина, сменила фамилию.
- Так она дочь председателя? – догадался Лёня.
- Ну да! Я и говорил, что она выиграет! А Толик, - он кивнул на собеседника, - Всё никак не может розовые очки снять. Спорю, говорит, на тысячу, что эти мероприятия стали честными. Что Серой по блату не получится пройти. Ха, простак!
- Да задолбал ты уже! – возмутился Толик, - Отдам я тебе штуку.
Одногруппники Оксаны ушли.
- Вот тебе и на! – заключил Лёня, - Честные игры! Получается, что новое руководство БППО после чистки также набирает своих детей. Только теперь действует умнее, образовывает их сначала.
- Да уж, - поддержал Степан, - Что я могу сказать? Ваш бой был проигран заранее, чуваки.
- Что будем делать? – спросил Лёня, - Есть идеи?
Даниил вытянул вперёд руку и разжал кулак, в котором лежала смятая пятитысячная купюра, подаренная за участие в финале:
- Давайте напьёмся! – сказал он.

Глава 2.

Ни один нормальный человек не будет пить в пекло в полдень. Наши знакомые может и не были нормальными (мальчикам во второй десяток лет сложно быть нормальными), но хотя бы позиционировали себя такими. Идею Даниила напиться поддержали все. Но к любому акту саморазрушения лучше подготовиться. Троица разошлась по домам, дабы скинуть с себя оковы костюмов и жары. А что делает человек, запланировавший напиться, но вынужденный ждать заветного часа? Он ложится спать.
Даниил спал. Он не любил спать днём, так как сова, живущая в его разуме, мстила ему за дневной сон каждый раз, заставляя его бодрствовать полночи. В учебные дни это было жестокой пыткой, но сегодня можно всё! Будем отрываться всю ночь! Спешить больше не куда.
- А вообще не понятно, почему миром правят жаворонки? – рассуждал наглый молодой голос, - Их гораздо меньше сов. Если совам давать выспаться их КПД вырастет в разы. В школах же есть две смены, почему бы не сделать смены для работы? Этот мир уже повёлся на поводу у всего, что угодно: негры победили, бабы победили, пендосы тоже. А жаворонки всё ещё рулят! Давайте ударим по жаворонкам! Owls life matters!
- Остапа опять понесло! – вздохнул древний голос, - Когда ты успокоишься?
- Кто вы? – спросил Даниил.
- О! Он слышит нас! – рассмеялся наглый молодой голос, - Я говорил! Я снова оказался прав!
- Молодец! – ответил третий голос, - Болтал бы ты меньше, цены бы тебе не было.
- Кто вы? – Даниил не видел ничего, он просто слышал голоса и ощущал явное присутствие пятерых… сущностей. Их присутствие его пугало, но поделать с их существованием он ничего не мог.
- Он боится!
- Ещё бы он не боялся, ты свой голос слышал? Не будем разрушать его психику, продолжаем наблюдать.
- КТО ВЫ!? – беспомощно крикнул юноша, приседая на кровати.
Сон уже исчез, но сознание пока не до конца вернулось в реальность. Вокруг никого не было.  Свет всё ещё заливал комнату, но уже не так интенсивно, как утром. Не наполняя светом, а окрашивая её в ярко оранжевый. Из форточки тянуло холодным ветром. Пришлось встать и прикрыть.
Не до конца уснувшее чувство тревоги плескалось в подсознании, продолжая нагонять видения.
«Приснится же такое!» - подумал Даниил. Сон почти уже выветрился из его головы полностью, оставив лишь небольшое волнение.
Голова была ватная, как всегда бывает у проснувшихся вечером. Он уже жалел о предложении напиться, сейчас ему не хотелось ничего. Но договор дороже денег, тем более сам же являлся инициатором. Посмотрев на часы, он обрадовался. Времени ещё было предостаточно. Успевал принять душ.
После водных процедур настроение заметно повысилось. Вода смыла негативные мысли вместе с забивающей голову ватой. Вечер обещал быть интересным. Даниил  любил новые знакомства. Всегда интересно узнать, что у разных людей на уме.
Встречу назначили в десять вечера в Rock’n’Roll PUB. Это заведение предложил Леонид, Степан поддержал, а Даниил не возразил, хоть и никогда там не был. Он вообще-то не очень любил шумные питейные заведения, предпочитая общение в движении. Поэтому полностью доверился выбору парней.
Войдя внутрь и сдав куртки (вот такой он август в Сибири), ребята заняли столик и погрузились в атмосферу общения.
- Эх, классно! – резюмировал Леонид, опуская отпитый стакан с виски, - Давно не сидел вот так вот в баре, расслабляясь. Да ещё и с интересными людьми.
- Ты уверен, что мы интересные? – грубовато спросил Степан. Он ещё до конца не изменил свое мнение о Лёне, но решил дать ему шанс. Однако, пока его негатив потихоньку выплёскивался. Лёня легко игнорировал эти выплески, якобы не замечая их.
- Здоровяк, конечно уверен. Я немного в людях разбираюсь. В жизни бы к вам не подошёл, если бы мне было не интересно.
- Но ты же про нас ничего не знаешь?
- Так мы для этого и собрались. Сейчас познакомимся. Расскажем друг другу всё, что нам знать стоит, а спустя бутылку, расскажем то, что не стоит, - улыбнулся Лёня, доливая всем виски.
- Фу, гадость, - скривился Даниил, ставя стакан на стол, - Хоть бы колой разбавили. Как вы это пьёте?
- Неженка, что ли? – удивился Лёня.
- Не, - ответил за друга Стёпа, - Просто Ден почти не пьёт вообще. Закуси, чувак! – он протянул Даниилу тарелку с нарезкой.
- Ну, давайте закажем колу? – предложил Лёня, - Чего себя мучить?
- Да, ладно, - ответил Даниил, пережевав копчёности, - Будем горечь заливать горечью.
- Во! Это по-нашему, чувак! – заявил Сема, поднимая третью.
- Эй, рельса, коней тормози! А то понесёте меня домой на плечах! – возмутился Даниил, но протянутый стакан взял.
- Значит, понесём, Чувак!
Ребята чокнулись и выпили.
Парни сейчас были одновременно так похожи и в то же время были очень разными. Даниил не любил подобные заведения и вёл себя сдавлено, стараясь не обращать внимание на окружающий его хаос, а сосредоточиться исключительно в центр своей компании. Степан же наоборот, был явным любителем клубной жизни, для него тут было всё своё. И чувствовал он здесь себя в своей тарелке. А по Леониду было видно, что ему нравится обстановка, но он вёл себя нарочито сдержанно. Как будто бы пил с чекистами.
- Фух! Тяжело идёт! – скривился Лёня, - Надо ещё нарезки заказать.
- Поддерживаю! – согласился Стёпа, подзывая официанта, - Федя, дичь! – и сделал руками опознавательный жест, чтобы тот повторил закуску.
Официант понимающе кивнул и удалился выполнять заказ.
- Почему-то я был уверен, что ты это скажешь! – хмыкнул Лёня.
- Экстрасенс что ли?
- Нет. Просто иногда удаётся угадывать людей по глазам.
- Я тоже угадываю по глазам. Хочешь, расскажу, что я вижу?
Обстановка не накалялась по нескольким причинам. Во-первых, Лёня уже давно заметил негатив к своей персоне со стороны Степана и заранее дал себе установку не поддаваться на провокации, а во-вторых, Степан знал, с кем он идёт пить и, соответственно, так же не собирался заходить далеко. Лишь прощупывал почву. Если быть уж абсолютно честными, Степан в жизни не пошёл бы пить с Лёней, но Даниил почему-то проявлял к нему дружелюбие. Да и не часто его друг, почти не пьющий, предлагает вот так посидеть в ночном заведении, грех было отказываться.
- Удиви меня! – попросил Лёня.
Даниилу эти подтрунивания надоели.
- Так! Оленьи свои разборки давайте перенесём на другой день. Сегодня мы пришли сюда снимать стресс, а не нагнетать обстановку. Раз уж вы такие офигенные физиогносты, предлагаю игру.
В этот момент официант принёс поднос с нарезкой, и Даниил попросил у него ручку. Получив желаемый пишущий предмет, достал из кармана благодарственное письмо за участие в финале БППО и, не глядя, порвал его на три части. На лице Леонида отразилось удивление, своим благодарственным письмом он явно дорожил. Стёпа, заметив это, лишь улыбнулся и кивнул, мол: «Привыкнешь к его странностям». Официант смотрел на всё учтиво безразличным взглядом.
- Давайте так…
На каждой из бумажек он написал имена: «Даниил», «Леонид» и «Степан» и скомкал их. Отдав официанту ручку и подождав, пока сторонние уши отойдут от них, он перемешал комочки в ладонях и бросил россыпью на стол.
- Кинем жребий. Кто чьё имя вытащит, тот про того и рассказывает. А объект рассказа подтверждает или опровергает догадки рассказчика.
- А ты странный, - улыбнулся Леня, подбирая ближайший комочек, - Мне это нравится! – он развернул комок и, растёкшись в улыбке, показал помятое слово: «Степан».
- Да ну на фиг! – наигранно воскликнул здоровяк и поспешил развернуть свой комок, но результат его явно не порадовал. Он хотел бы рассказать всё про Лёню, но на листке было написано: «Даниил», - Повезло тебе, Лёня! – огрызнулся Степан, - Я бы тебя охарактеризовал во всех красках.
- Ничего, Стёпа, - ответил тот, - За то я тебя охарактеризую. Давай, Даниил, на правах инициатора, рассказывай первый. Что ты думаешь обо мне.
- Только один вопрос, - попросил Даниил, - Твои родители местные?
- В смысле из Иркутска? Ага. Отец иркутянин был всю жизнь, пока не свалил. Мама тоже иркутянка. Они с бабушкой в Радищева жили с детства. Бабушка там до сих пор живёт.
- Хорошо. Тогда слушай, что я о тебе думаю, - Даниил отхлебнул из стакана, поморщился и, закусив нарезкой, начал, - Миллионер, плейбой, филантроп…
- Ахахаха! – засмеялся Степан, - А я сама неотвратимость!
Все трое не сговариваясь, щёлкнули.
Образовалась небольшая пауза, после которой троица залилась смехом.
- Вот оно – современное воспитание! – сказал Лёня, - Мы все изучаем и воспринимаем одну и ту же информацию.
- Ну, это так же доказывает стадное поведение людей! – заключил Степан.
- Это точно, - подтвердил Даниил, - Но мы отвлеклись. Леонид Леонидович. Вы не простой человек. Я не просто привёл сравнение с Тони Старком. Помимо ума и достатка  в тебе сидит ещё что-то, какая-то тоска, которую ты пытаешься выдавать за злобу. Ты создал для себя маску уверенного в себе человека, легко подстраиваешься под различные обстоятельства, оставаясь душой компании, но глаза тебя выдают. Этот твой взгляд… Степану именно он и не нравится. Стёпа добрейшей души человек, но он не любит фальши. Поэтому он и посчитал, что у тебя «гнилой» взгляд. Но я хочу верить, что он у тебя не «гнилой», а «недопонятый» что ли. Или неправильно понятый.
Выражение лица Леонида почти не изменилось. Его маска самоуверенности создавалась годами и шлифовалась временем. Снять её было не просто, но еле заметная искра проскользнула во взгляде, давая понять, что Даниил попал, если не в яблочко, то как минимум в зелёное кольцо.
Несколько мгновений Леонид молчал, не зная, что и сказать. Потом отпил от почти уже пустого стакана виски и, поставив его, поаплодировал.
- Браво! Ты очень близок к истине, но, может, ты ещё и скажешь, кто является причиной моей маски?
- Твой отец, - не задумываясь, выпалил Даниил.
Маска Лёни дала трещину. Он выпил остатки виски на дне стакана и посмотрел на Степана живым грустным взглядом, - Налей что ли ещё, здоровяк.
Степан молча разлил виски из бутылки. Леонид сейчас превратился в обычного парня, готового поделиться с друзьями чем-то важным. Никакого «гнилья» в его глазах уже не читалось. Только тоска.
- Подростком я считал, что не испытываю к нему ничего кроме злобы. Но вскоре я начал понимать, что там, - он положил руку на сердце, - ещё и тоска. Он же папаша мой всё-таки.
Лёня говорил медленно. Попивая виски. Никогда он вот так не делился с людьми своими проблемами. Мать его всю жизнь работала врачом и часто пропадала на дежурствах, а со сверстниками ему всегда было скучно. Он почему-то считал их глупыми. Он один ребёнок в семье. Поделиться душевными муками ему просто было не с кем.
- Родился я в Иркутске. Учился в гимназии номер два с первого по последний класс. Окончил гимназию очень хорошо. Пошёл в БГУП на юриста. Поступил сам, кстати. Окончил ВУЗ с красным дипломом. Решил попробовать себя в модном среди молодёжи конкурсе на целевое место в БППО. Честно, мне было всё равно, выиграю я или нет. Но попытаться стоило. Сам процесс поступления просто гениален. Глупо упускать такие возможности. Тем более само участие в финале подобного мероприятия открывает большие перспективы, - Леонид кивнул на смятые кусочки разорванного благодарственного письма на столе, - Зря ты так.
- Это просто бумажка, - отмахнулся Даниил, - И теперь мы оба знаем, что она ничего не стоит.
 - Ну, так-то ты прав, - продолжил Леонид. Хмель уже изрядно проникал в сознание ребят, развязывая язык, - Выиграть в финале, как вам известно, мне не удалось. Но не беда, у моего папаши хватит денег устроить меня, куда я только захочу, - с обидой в голосе сказал Лёня.
- В этом же нет ничего плохого, - удивился Стёпа.
- Думаешь, деньги стоят родительского внимания, здоровяк? Да я бы поменял все эти деньги на папашино внимание. Был бы он сегодня на финале, я был бы самым счастливым человеком в мире.
- Твои родители, я так понял, разведены? – спросил Степан.
- Да как сказать. Официально нет. Но я папашу года два уже не видел. Он всё хотел власти и денег. А я с мамой ему мешали в достижении этих целей.
- А как они познакомились?
- Мама училась в меде. Её отправили на практику фельдшером на один из строительных участков где-то под Краснодаром. Там мой папаша как раз работал монтажником. Выяснилось, что они оба из одного города. Ну и понеслось, как по сценарию молодость, романтика, любовь – морковь, свадьба и… Я!
- Ну, пока всё звучит не плохо. Чувак, может они ещё сойдутся, раз на развод не подали.
- Да не сойдутся. Козёл он, козёл! Я всегда хотел верить, что он если не маму, так хотя бы меня любит. Но мы для него оказались лишь преградой к обогащению. Он решил, что, имея семью, больших денег не наворотишь, и свалил куда-то в Москву. Лет пять о нём вообще ни слуху, ни духу не было. Потом объявился, типа с раскаянием. Мозг неделю попарил и снова свалил. Звонит сейчас раз в месяц, спрашивает, как я, и присылает денег. Вот и вся любовь. А я ждал его всё детство! Потом решил, что пошёл он в жопу! – Леонид сам обалдел от сказанного, но быстро собрался, - Извиняюсь! Подпил видать уже. Решил я в общем, что всего добьюсь и без него. Я начал усердно учиться, заниматься спортом. Мамке помогал. Очень ей благодарен за всё. Она, кстати, очень тяжело отходила от папашиного предательства. И до конца так и не отошла. Живёт сейчас одна с собакой, разбавляет вечера вином. Но не стоит об этом. На чём я остановился? Да. Я поставил себе цели: никогда ни в чём не нуждаться и главное не ныть. Ненавижу нытиков. Но сложно всё постоянно держать в себе, - лицо Леонида по мере рассказа стирало следы печали, переходя в выражение умиротворения. Он выговаривался. Впервые за долгий срок кто-то заметил именно его, а не его маски, и ему становилось намного легче, - Спасибо вам, парни, - взгляд его, впрочем, как и взгляд его собеседников, уже нёс хмельные нотки, - Мне надо было выговорится! Я рад, что участвовал сегодня в этом дурацком финале. Вы классные! – он похлопал друзей по плечам.
- О, чувак! - ответил ему Стёпа, - Вижу, кто-то уже начал наклюкиваться! Сатурну больше не наливать!
- Ща! – возмутился Лёня, - Конечно, наклюкиваюсь! А иначе на фига пить? Хотелось бы только горького ощущения во рту, можно было бы просто таблетки пожевать. От поноса, например, - улыбнулся Лёня.
- В следующий раз так и сделаем, - заверил его Степан, - Но сегодня, так уж и быть, давай напиваться. У тебя хобби-то какие-нибудь есть?
- Ну, спорт. Бег люблю. Книги читать.
- Художественные? – воодушевился Даниил.
- Нет. В основном психология, юриспруденция…
- Дальше можешь не продолжать, - расстроился Даниил, - Уже видно, что зануда. Эх, что за люди пошли? Даже художественную литературу обсудить не с кем…
- А Стёпа, не?
- Стёпа то? – улыбнулся Даниил, - Стёпа, как говорится, за всю жизнь три книги прочитал. Букварь, вторую и синенькую, – улыбнулся он здоровяку.
- Ну-ну, чувак, - здоровяк сделал нарочито обиженное лицо, - Не синенькую, а красненькую.
- Однако-таки вы воруете мои возможности! – с еврейским акцентом заявил Лёня, - Рассказать про Степана была-таки моя забота, и я её до сих пор имею!
- О, нет! – спохватился здоровяк, - На трезвую я такое не переживу, - Степан схватил вторую бутылку с виски и вскрыл её, - Тут нужен антидот.
- Стоп-стоп-стоп, господа алкоголики! – тормознул их Даниил, - Если дело так и дальше пойдёт, я не услышу, что люди думают обо мне! Настаиваю на паузе. Стёпа, заказывай горячий крепкий кофе! Пока у меня заплет языкаться не начал. Потом продолжим пить!
- И этот человек назвал занудой меня! – удивился Леонид.
Но хмель чувствовали все и предложение Даниила поддержали.
Степан, как ему и велели, заказал самый горький и горячий кофе из всех возможных.
- Да, - кривился Даниил, - Стёпа, ты постарался. После такого кофе и чистый виски сладким покажется! Но в голове реально проясняется!
- Ну, так клин клином вышибают, - заявил здоровяк, попивая такое же кофе. По его лицу было видно, что сей дрянной напиток не оказывает на него никакого негативного воздействия. Что не скажешь про Лёню, тот привык к хорошим напиткам, и сейчас его скривило в три погибели.
- Вы явно хотите меня отравить! – заявил Лёня.
- Наконец-то ты догадался, Чувак! – успокоил его Степан.
- Не дождётесь!
- Ответил внукам дед, задувая сто две свечки на торте! – продолжил фразу Даниил.
- Точно! – кивнул Лёня.
- Эх, - наигранно расстроился Степан, - Значит, рассказу быть.
- Конечно, быть! – заверил здоровяка Леонид, допивая кружку, - Ну и дрянь! Давай уже разливай виски да начнём. Надо выветривать этот вкус изо рта.
Тем временем ночь уже заявляла свои полные права и заведение, как это водится к полуночи, заполнилось под завязку. Все столики были заняты, по залу шёл громкий, не унимающийся гул, разбавляемый живой музыкой. Официанты сновали туда-сюда, пытаясь выполнить все заказы клиентов. В общем, субботний вечер набирал обороты.
- Степан, сразу видно, что ты из четы военных. Даже твой, на первый взгляд кажущийся, неопрятный внешний вид имеет строгое назначение. Рубашка, хоть и выпирает из-под брюк, но очень хорошо выглажена и чиста. То же можно сказать про любой другой элемент твоей одежды. Сразу видно воспитывался ты в жёсткой дисциплине. Именно в дисциплине, а не в тирании. Осанка у тебя хорошая, замученный родителями ребёнок спину так не держит. Глаза у тебя и правда добрые. Поэтому я и не вёлся на твои провокации. Человек ты, очевидно, хороший. Скорее всего дорожишь своей семьёй, как и все входящие в неё люди. Ты излучаешь тёплый домашний уют. Общительный. Даже если ты единственный ребёнок в семье, недостатком внимания ты ограничен не был. Всегда рядом были родители. На этом положительная характеристика закончилась! – улыбнулся Леонид.
- Даже интересно, что дальше! – Степан уставился на Лёню пронизывающим взглядом.
- Дальше горькая правда! Естественно. Ты раздолбай! – заключил Леонид, Даниил в это время прыснул от смеха, да так громко, что несколько ближайших столиков обернулись на него. Степан сделал крайне возмущённое выражение лица и вид, что он просто онемел от такой наглости. Леонид поспешил оправдаться, - Я в хорошем смысле этого слова! Весёлый троечник. Любитель кутить. В этом заведении я за время диалога с Даниилом заметил как минимум троих твоих знакомых, с которыми вы переглянулись. Да и официант тебя хорошо знает. Учился ты удовлетворительно, опять же не потому, что глупый, а как раз из-за своего раздолбайства. Захотел, мог бы учиться лучше, но тебе этого не надо. Вместо впитывания знаний в ВУЗе ты, скорее всего, занимался культурно-массовыми мероприятиями, что неплохо помогало тебе по учёбе. Бабник. Девочки так и пялятся на тебя. Постоянной девушки у тебя, скорее всего нет, но девушка есть постоянно. Однако ты способен отбросить своё раздолбайство и стать очень серьёзным, если обстоятельства того требуют.
Леонид закончил и пристально уставился на Степана, потягивая виски. Даниил почти весь рассказ пытался сдерживать смех, распирающий его.
- М-да, - заключил Степан, - Вот значит, вы какого мнения обо мне! А ещё друзья называются! Весёлый, значит, да? Глупый?
- За то, судя по реакциям девочек, красивый.
- Ну-ну! – здоровяк отпил виски, - Конечно, рядом с такими гигантами мысли, как вы, я и рядом не стоял, каюсь. В общем, я тебя запомнил, чувак! – он посмотрел на Лёню.
- Мне теперь бояться? – испуганно прижал ко рту ладошки тот.
- Ага! Бойся, что я однажды стану умнее вас! Это сейчас вы тут такие умные, но скоро вы превратитесь в ворчащих пузатых зануд, а я останусь таким навсегда.
- Давай выпьем за это! – предложил Лёня, и они чокнулись.
- Судя по вашей реакции, я тоже не плохо разбираюсь в людях, - заключил Леонид, ставя стакан на стол, - Но я всё никак не могу поверить, Даниил, как ты так точно всё про меня угадал?
- Ну, я погуглил, если честно.
- Чего? – не понял Лёня.
- Пока я ехал сюда, я гуглил Леонидов Давлятовых. Было несколько вариантов, почему я и спросил у тебя про родителей в начале разговора. Я видел, что тебя что-то гложет. Предположил, что у такого внешне успешного человека могут быть проблемы в семье. Нашёл статью про одного московского предпринимателя родом из Иркутска. Сложил одно с другим. Как видишь, моя идея оказалась верной.
- Ну, здорово! – выпалил Леонид, - А то я уже подумал…
- Что я мысли читать умею?
Леонид кивнул.
- Ахаха, - засмеялся Степан, - Такой большой. А в сказки веришь.
- Эх, если бы я умел читать мысли, - задумался Даниил, - То, как минимум знал бы результаты сегодняшнего финала ещё до его конца.
- А максимум?
- Ну, максимум. Имея такой дар. Можно добиться многого. К примеру, та же самая судебная система. Там всё строится на невозможности на сто процентов быть уверенным в виновности или невиновности обвиняемого. От этого иногда страдают правые и радуются неправые.
- Ну, такова жизнь, - заключил Леонид, - Ты хочешь это изменить? Стать сверхчистым?
- А почему бы и нет? – подтвердил Даниил, - Самое страшное в человеке, так это его возможность радикально измениться. В момент потерять человечность. Все хотят силы управлять всеми, но хватит ли у человека духа оставаться человеком, имея огромную силу? Ведь если, допустим, я смогу читать мысли и буду точно знать, кто виновен, а кто нет, это хорошо?
- Ну, если ты будешь судить по совести, то да.
- Ага. И вот тут-то главный вопрос. Кто меня проверит? Я же смогу крутить имеющейся у меня информацией в любую удобную мне сторону. К тому же десять процентов поверят, что я могу читать мысли, а девяносто нет. Многие до сих пор думают, что мы на плоской земле живём, и это в двадцать первом веке. А если люди не будут тебе верить, значит, твой дар бесполезен. Они продолжат судить так, как хочется им.
- А у тебя есть идеи, как можно заставить людей тебе верить? – спросил Леонид.
- Прям заставить? – Даниил усмехнулся над этим словом, - В том-то и дело. Что людей проще заставлять, чем убеждать. Заставить можно кого угодно, но от этого мил не будешь. Вот убедить сложнее.
- Ну, хорошо, - признал свою ошибку Леонид, - Есть идеи как можно людей убедить?
- Естественно. С помощью веры, например. Какая у нас сейчас самая распространённая религия? Христианство. Даже приверженцы иной веры каноны этой веры знают. То есть, завладев каким-либо символом веры, большинство людей решат, что ты тот самый избранный, и слепо пойдут за тобой. Вот к примеру, были бы у меня крылья. То есть ничего божественного, просто отростки с перьями, как у одного из людей икс, но в реальной жизни, а не в кино. Многие бы поверили в мою уникальность. А так как о существовании ангелов и о том, чем они отличаются от людей знают, наверное, все, то у меня бы не было проблем убедить и буддистов, и шаманистов, и кого угодно. Визуальные доказательства есть.
- Да, Даниил. Ты живописью не увлекаешься? Немецкий не учил? Усы и чёлку отрастить себе не хочешь? – спросил Леонид.
- Да брось ты, - отмахнулся Даниил, - Это же элементарные вещи. Людям важен символ, а что там под ним, мало кто пытается узнать. Я не хотел задевать никаких религиозных чувств верующих, если ты к ним относишься, я просто привёл самый очевидный пример. Вместо крыльев могли быть и нимб, и чакра, и энергия «ци», дуршлаг на крайний случай можешь на голову надеть,  что угодно.
- Ясно! – заключил Леонид, - Всё это интересно, но мы отвлеклись от темы. Я про тебя ничего не знаю, кроме твоих замашек на мировое господство, - при этих словах Даниил хмыкнул, - Стёпа, рассказывай нам про этого Гитлера! Ничего не пропусти, контора пишет!
- Ну, пиши, разведчик! – начал Степан, - Белов Даниил Сергеевич! Даниил! Две И.
- Точно две? Не три? – серьёзным тоном спросил Леонид, чем привёл в замешательство Степана.
- Не, чувак, - обратился здоровяк к Даниилу, - Вот как с ним можно нормально общаться?
- Я думаю, вы справитесь. Продолжай, у него же плёнка на диктофон не бесконечна.
- Чувак, что за старые словечки? Какая плёнка? Уже лет пятнадцать как цифру используют, - Степан повернулся к Лёне, - В общем, Даниил у нас своеобразный. Сказывается деревенское воспитание. Когда мы познакомились, он совсем не был приучен к городу. Но парень он хороший, человечный. Простачковый, правда, максималист. Считает, что всё всегда должно быть правильно, по совести. Верит в людей. Но это ничего, рано или поздно жизнь собьёт с него розовые очки.
- Думаешь, так будет лучше? – спросил Лёня.
- Не совсем. Быть человеком хорошо, но только среди других таких же. Сейчас хорошему человеку сложно жить. Полно паразитов, паразитирующих на твоём добре и честности. Доверчивых людей часто разводят подобные твари. Терпеть не могу ложь.
- Притворщик, тупица и лох, - резюмировал Даниил.
- Ахаха! – засмеялся Леонид, - Приличная семья! Лошадь, крыса и свинья.
- Я не говорил «лох», чувак.
- Да ладно тебе, Стёпа. Всё нормально. Называй вещи своими именами.
- Да уж, - согласился Степан, - Оно может быть так и называется, но не надо мыслить стереотипами. Не лох, а добряк. Не притворщик, а борющийся с комплексами. Не тупица, а красавчик!
- О, да! – взорвался смехом Лёня, - Ещё и скромный!
- Вижу, мой рассказ стал уже неинтересен.
- Не, интересно, честно, вот только уже соображаловка плохо работает, - сказал Лёня, - Надо выйти подышать.
- Отличная идея, чувак!
- И яда этого кофеинового закажи ещё, Стёпа, пжлст. Даниил, ты с нами?
- Не! Я терпеть не могу запах курева, а по любому вся улица сейчас им провоняла. Идите. Я кофе пока закажу. Думаю, с этим даже такой доверчивый, как я, справится.
- Ой, началось! – сказал Степан, обняв кривовато стоящего Лёню за плечи, поведя его к выходу, - Теперь будет полжизни мне вспоминать эту фразу. Есть у него…
Их слова утонули в шуме заведения. Даниил улыбнулся, проводил их взглядом и встал. Неуверенным шагом он дошёл до туалета и на обратном пути остановился возле барной стойки заказать кофе. Одному за столом сидеть не хотелось, и Даниил решил немного постоять тут и порассматривать людей.
В шумном людном помещении что-то привлекло его взгляд. Сначала он не мог понять, что именно, и пристально всматривался, пока не обнаружил тот влекущий угол, где сидела она. На первый взгляд она была обычной, ничем непримечательной девушкой, но было в ней всё же то, что зацепило его взгляд. Её необычный цвет волос. Сначала Даниил решил, что они крашеные, но цвет был природным и оттого неопределённым. Нечто среднее между пепельным и светло-бежевым.
Заказанный кофе официант принёс за столик, и пока невостребованные чашки дымились в одиночестве, дожидаясь своего часа. Но идти за столик Даниил уже не спешил. Заказав себе ещё одну чашечку прямо за барной стойкой, он стоял и рассматривал объект своего внимания.
Молоденькая улыбчивая девушка. Строгие мужские черты на её овальном лице благодаря магии улыбки и мимики во время общения делали его женственным и очень привлекательным. Косметики на её лице либо не было вообще, либо она была абсолютно незаметной и натурально естественной. По крайней мере, Даниилу так виделось. Она находилась в компании двух девушек, которые сидели к Даниилу спиной, про них он ничего не мог сказать. Да и они ему были неинтересны.
Девушка не замечала Даниила. Она что-то красочно рассказывала своим собеседницам, сопровождая историю эмоциональными жестами. О чём они говорили, было не слышно и не важно. Картинка есть, и хорошо.
Но долго наблюдать за незнакомкой не получилось. Два весёлых хмельных тела, явившиеся на выручку подвисшего у стойки товарища, перекрыли девяносто процентов обзора, вернув Даниила в реальность.
- Ёу, чувак, - Степан пощёлкал пальцами перед лицом Даниила, - Земля вызывает Сокола, Сокол ответь?
- Да тут я, тут, - недовольно огрызнулся Даниил, - И чего ты такой большой, весь обзор перекрыл.
Степан обернулся, несколько секунд сканировал окружение и вернул взгляд на Даниила.
- Пацанка? Со странным цветом волос?
Даниил кивнул.
Лёня с любопытством оглянулся посмотреть.
- Ну, действуй чувак! Только свидетелем должен быть я, а не Лёня.
- Пошли за стол, сватья, - ответил Даниил, отстраняясь от стойки, - Ты же знаешь, что ничего не получится.
- Почему? – удивился Леонид, - В твоём возрасте проблем с этим быть не должно. Или ты любишь зимой на бетоне сидеть?
- У него проблема не там, а в голове, - грустно вздохнул Степан, - Я же говорил, что он максималист.
- Из разряда: «Люб, я однолюб»?
- Что-то типа того, чувак. Только без второй строчки.
Ребята расселись по своим местам и взялись за кофе.
- Расскажете? – спросил Леонид, морщась от вкуса.
Степан вопросительно посмотрел на Даниила.
- Да рассказывай уже, - отмахнулся тот, - Не вижу в этом ничего страшного.
- Хорошо, чувак.
Степан взял чашку кофе, наигранно отогнул мизинец, отхлебнул и начал повествование:
- Это случилось ещё в школе. Даниил тогда переехал от родителей из Оёка в город к тёте. И поступил в мою школу. В мой старший класс. Мы стали одноклассниками. Так собственно мы и познакомились. Она же училась со мной с первого класса. Даниил по ходу втюрился в неё с первого взгляда. Ты бы его видел. Он прям летал, когда видел её. Так, наверно, не все мамы на своих детей смотрят, как он на неё. Он ей…
- Жил… - продолжил Даниил. Он словно находился не здесь. Хорошая компания и хмель расслабили барьеры, ограждающие сознание Даниила от тяжелых воспоминаний, и он снова вернулся туда. В десятый класс. Он сейчас стоял и смотрел на неё, на ту, без которой его жизнь в старших классах не имела значения.
- Олеся… - почти шёпотом сказал заворожённый юноша. Появившийся в горле ком лишил его возможности говорить громче, - Как же она красива. Длинные каштановые волосы. Пухлые губки. И волшебный взгляд зелёных глаз. Я бы в них, наверно, утонул. Если бы не Степан и не учёба. Они возвращали меня к жизни. Но ненадолго. Я шёл домой, думая о ней. Я ел, думая о ней. Я засыпал с мыслями о ней. Она была моей жизнью.
Леонид с любопытством следил за взглядом Даниила. Его пустые, провалившиеся куда-то в прошлое глаза были непривычно живыми. Не оставалось и сомнения, что та, на кого сейчас этот взгляд направлен, внутри его подсознания, наполняет его счастьем.
- Очуметь! – не выдержал Лёня, - Никогда не видел такого взгляда.
- Во-во, чувак. Я о том же. Но ты сейчас видишь только слепок воспоминания, представь, что творилось с Даней, когда он вживую видел её.
- Надо выпить! – резюмировал Лёня, хватаясь за бутылку, и потянулся к стакану Данила.
- Нет! – резко накрыв рукой, рявкнул тот, - Пейте сами. Я больше пить не буду. От этой дряни становится только хуже, - взгляд его всё ещё был направлен вовнутрь сознания, но потерял свой живой шарм. Теперь он был полон печали, настолько полон, что по краям предательски поблёскивало влагой.
Лёня жестом поинтересовался у Стёпы, наливать ли ему, Стёпа дал добро.
- Так как же всё-таки всё закончилось? – спросил Леня, поднося полный стакан к губам, - Судя по всему, ничем хорошим?
- Да она меня даже не замечала, - ответил Даниил, - Ей было плевать на меня. Как будто меня нет.
- А сам ты чего?
- А я боялся. Боялся отказа. Она была для меня всем. Я мечтал быть с ней, но не мог и помыслить об отказе. Поэтому я просто наслаждался тем, что она есть. Не предпринимая никаких шагов.
- Это стандартная ситуация, - согласился Лёня, - Особенно школьная любовь. Многие-то в тридцать познакомиться не могут, а в школе тем более. У меня такое тоже было. Наверно в той или иной степени у всех в школе такое было. И влюблённости были. Тоже казалось, что за Верку готов был горы сдвинуть. До твоего взгляда я, конечно, не доходил. Но всё же.
- Да я всё понимаю, - взгляд Даниила вернулся, и он посмотрел на Лёню, - И принимаю. И свыкся. Но она сидит куда глубже, чем хотелось бы. Пройдёт со временем.
- Ну, дай Бог. Но всё же неужели ты так к ней и не подошёл?
- Да подошёл, конечно. В одиннадцатом классе. За месяц до выпускного. Возможность не увидеть её больше никогда в тот момент выглядела для меня страшнее возможности её отказа. Я набрался смелости и, заикаясь, пригласил её на свидание. Я чуть не умер тогда, честное слово.
- И что она?
- Она? Посмеялась. Сказала, нет. Честно говоря, это было ожидаемо. Все видели мой взгляд на неё, она же его принципиально не замечала. Я был ей совсем не интересен. Потом я чуть было не завалил все экзамены. Спасибо Стёпе, он тогда взял меня за шиворот и встряхнул! «Не хватало, чтобы ты ещё из-за бабы себе всю успеваемость испортил!» - сказал он. Представь, когда тебя такая двухметровая бандура от пола отрывает на двадцать сантиметров, как Арнольда в фильме хищник, там уже ни о каких бабах не думаешь. Думаешь, как бы выжить, - впервые за весь разговор об Олесе улыбнулся Даниил.
- Да уж! – ужаснулся Лёня, - Врагу не пожелаешь!
- Ах так! – возмутился Стёпа, - Значит, врагу? Значит, не пожелаешь? Да я вам!
- Мы шутим-шутим! – с театральным ужасом поспешил ответить Лёня и, приняв насколько возможно в хмельном состоянии серьёзное выражение лица, продолжил, - Так сейчас-то что? Ты знаешь, где она? Позвони ей. Ты же уже не мальчик. Ты дипломированный специалист. Попытайся. Чем чёрт не шутит?
- Да она давно уже уехала. Телефон её я по горячке удалил. Да она и не знала, что он у меня был. А в соцсетях я как-то никогда не сидел. Мне это не нравится. Но она висит в ВК в друзьях у Стёпы. Так мы и узнали, что она переехала. В Питер, что ли.
Стёпа кивнул.
- Ну, вот. В Питер. И вряд ли она вернётся обратно. Кто туда уезжает, уже не возвращается.
- Езжай за ней!
- Нет уж. Мне тут хорошо. Тут я чувствую силу. Это моя родина. И она дороже мне всяких Москвей и Питеров.
- Ну, раз ты чётко решил порвать с прошлым. Двигайся дальше! – Лёня покрутил головой, выискивая столик, за которым сидела девушка с необычным цветом волос. Заметив её, он продолжил, - Вон! Иди, познакомься. Она живёхонькая такая. Да и с ней две подружки. Как раз чтобы мы со Стёпой не скучали.
- Оставь ты его, чувак, - с грустью в голосе сказал Стёпа, - Никуда Даниил не пойдёт. Думаешь, я не пробовал. За десять лет-то. Должно случиться чудо, чтобы они познакомились.
Даниил никуда не пошёл. Как поётся в песне: «Есть ещё на свете такие мужики, как женщину увидят, так стазу дураки».
Время шло, бурные разговоры перетекли в молчаливое созидание обстановки и наслаждение музыкой. Есть такой период в пьянке, когда хочется просто откинуться на спинку дивана и посидеть молча. Лучше всего сейчас бы подошёл кальян. Лёня его предложил, но Даниил категорически отказался от этой идеи. Сейчас ему нужно просто посидеть и посмотреть на людей, не портя себе ощущение ненавистным дымом. Пока Лёня и Стёпа обсуждали группу, играющую сейчас на сцене, Даниил принял удобное положение, чтобы посмотреть на ту самую девушку. Так сказать, понаслаждаться видом, пока есть возможность. Через некоторое время девушки начали собираться, и Даниил грустно вздохнул, понимая, что больше он её скорее всего не увидит.
- Чувак, - позвал его Стёпа, - Мы с Лёней отойти хотим минут на десять. Ты с нами?
- Куда?
- Да, Стёпа хвастается, что знает солиста группы, которая сейчас играет. Обещал познакомить. Ну, я его и поймал на честном слове. Идём знакомиться. Идёшь?
- Не! – отмахнулся Даниил, - Я таким не страдаю. Идите.
Парни ушли, и Даниил остался один на один с осознанием того, что и девчонки сейчас уйдут. Вроде бы девушка была, как девушка, но хмельной взгляд за что-то зацепился, а мысли решили продлить удовольствие. Он встал и пошёл как бы невзначай подышать на улицу. Заодно рассмотреть её подружек и может даже услышать голос. Бонус на прощание. И не прогадал. Девчонки вышли через пару минут после него.
- Мы вызвали такси. Поля, давай мы тебя подвезём? – сказала одна из девушек, обращаясь к той самой.
- Нет, девчонки, зачем вам делать крюк. Я сняла квартиру в пяти минутах ходьбы отсюда. Так что езжайте. Я доберусь.
- Да? – неуверенно сказала собеседница, - Поздно очень. Ты уверена? Нам не сложно. Ну заплатим чуть побольше, не обанкротимся.
- Не, Лиз, всё нормально. Я прогуляюсь, - Полина блаженно втянула носом воздух и посмотрела на чистое звёздное небо, - Посмотри какая ночь! Обожаю ночные прогулки.
В этот момент подъехала машина, и девушки начали рассаживаться.
- Полька, у тебя всё ещё есть шанс.
- Не, Оль, Лиз, езжайте. Всё нормально. Я доверяю своему ангелу хранителю, - она наклонилась к девушкам, они по-дружески поцеловались и, обменявшись ещё парочкой прощальных фраз, уехали.
Девушка помахала им рукой и, не замечая никого, с жизнерадостной улыбкой пошла вдоль улицы.
Несколько секунд порассматривав красивую попку в джинсовых шортиках, Даниил уже повернулся уходить. Но взгляд его царапнула одна деталь. Хорошо подвыпившая компашка, всё это время курящая рядом с ним на улице, двинулась вслед за девушкой. Компашка из четвёрки парней выглядела естественно и со стороны подозрения особо не вызывала. Просто ребята отправились домой. Но что-то сверлило в груди Даниила, он решил продолжать наблюдение.
Этот район города славился нестандартными застройками с тёмными подворотнями, несвойственными для города Иркутска. Сама улица хорошо освещена и полностью просматривалась, но пройдя несколько десятков метров, девушка свернула во дворы. Даниил был готов молиться любому, лишь бы компашка прошла дальше, так как вероятность того, что им в этот же двор была минимальна. Но они свернули. Больше у Даниила сомнений не было. Надо было спешить. Он побежал. Не сломя голову, а очень тихо. Исход драки одного против четверых был достаточно предсказуем, так что Даниил всеми силами старался не потерять хотя бы преимущество от эффекта неожиданности. На всякий случай поставив телефон на беззвучный режим, он крался. Дойдя до поворота и проникнув в злосчастный тёмный двор, он услышал голоса.
- Куда спешишь, красавица?
- Отвали!
- Ого, а мы дерзкие.
После светлой улицы в темноте видно было плохо, но достаточно, чтобы понять, что четыре высоких чёрных силуэта догнали низкий женственный силуэт и окружают его.
- Да не спеши ты. Давай мы тебя проводим. Ты нас чаем угостишь.
- Думаю, мой парень будет против. Он уже идёт ко мне на встречу!
«Лишь бы она не блефовала!» - понадеялся Даниил, сам не веря в такой расклад. Его трясло. Скорее не от страха, он уже принял решение не отступать, а от адреналина.
- Э! Чё ты гонишь! Мы же слышали разговор. Не ёрничай. Давай знакомиться.
- Парни, - попыталась сменить тактику девушка, - Давайте не будем портить хорошую ночь и просто разойдёмся.
Послышался наглый хохот. Даниил уже понимал, что рассчитывать на мирный исход не следует. Он затаился, благо зелень в августе пышная и в тёмном дворе может хорошо скрыть любого, кто попытается прятаться за ней. Да и компашке было не до Даниила. Они были пьяны и, что печально, полностью уверены в своём превосходстве.
Между девушкой и болтливым главарём завязалась потасовка. Он схватил её руки и загнул за спину, сцепив их в замок, и пытался поцеловать девушку. Та брыкалась и извивалась, как змея. Сопровождая свои действия просьбами отпустить и руганью. Остальные стояли вокруг и гоготали, как гуси. И в этот момент, когда лысый урод почти добрался до её губ, она высвободила одну из рук и влепила ему пощёчину. Парни резко перестали ржать. Главарь схватился рукой за щёку, между пальцами проступала кровь.
- Сука драная! – заревел он и схватил её за руку, нанёсшую удар. На разжатой ладони девушки сверкнул, ловя тусклый, проникший в подворотню свет, камень, - Ты мне щёку разодрала, мразь!
Бычара размахнулся для удара. Девушка зажмурилась, ожидая боль, но кулак, секунду назад нёсшийся прямо на неё, остановился от её лица в паре сантиметров. Его удар заблокировал незнакомый ей юноша. Хотя нет. Кажется, она видела его в пабе. Но что он тут делает? Она застыла, не в силах пошевелиться. И рассматривала его лицо, которое за мгновение исказилось в гримасе гнева:
- БЕГИ, ДУРА! – заорал он, - НЕ СТОЙ!
Этот резкий нападок спасителя вывел её из ступора. И не только её. Лбы, окружившие их, были гораздо тупее, но всё же и у них начали проявляться признаки работы мозга. Эффект неожиданности сработал, но они уже потихоньку выходили из замешательства. Парень был прав. Надо было бежать.
- Стой! – крикнул главарь, скидывая с себя Даниила. Девушка бежала, бежала подальше от них. – За ней, - скомандовал он одному из своих шестёрок.
Остальные окружили Даниила, лишая его возможности к отступлению. Главарь повернул к нему пьяную, дико злую рожу и сказал:
- Ну, ты попал, гондон!
Даниил почти не чувствовал боли из-за предельного уровня адреналина. Он даже не пытался отбиваться. Накрыв руками голову, он ловил собой удары. Это было похоже на компьютерную игру или боевик, где драка велась в режиме замедленной съёмки. Что-то блестящее и острое воткнулось в бок. Он уже не мог стоять и упал. Боль превратилась в единственное ощущение, но это не была боль в привычном понимании, она воспринималась, как кисель, в котором он медленно тонул. Он лежал и наблюдал за ботинками, пытающимися (иногда успешно) прилететь ему в нос сквозь закрывающие голову руки. В практически уже помутневшем сознании он услышал чьи-то знакомые голоса.
- Стойте, уроды!
- Бей эту мразь сильнее, чувак!
Ох, это были такие хорошие голоса. Такие родные. Он сейчас уже не помнил, кому они принадлежали. Весь мир слился в кашевидную смесь тягучей боли и ударов. Но чем дольше он слышал эти голоса, тем меньше ударов и боли приходило. Последнее, что он услышал, пока не провалился во тьму, запыхавшийся хороший голос:
- Проверь его, Лёня! Жив?
Чьи-то руки прикоснулись к нему, и второй хороший голос ответил:
- Пока да! Вызывай скорее скорую!

Глава 3.

Она была поздним ребёнком. Третьей девочкой в семье. Родители были очень добрыми людьми старой советской закалки. Мать всю жизнь проработала учительницей русского и литературы в их родном посёлке, а отец - геологом. Почти всю жизнь провёл в экспедициях. Все три дочери очень любили своих родителей, но в отличие от Полины первые девочки полноценно ощутили родительское присутствие. Родителям уже тогда было под пятьдесят лет. У Полины словно не было мамы и папы, они казались бабушкой и дедушкой. Разница со средней сестрой больше двадцати лет, а со старшей почти двадцать пять. Её племянник, сын первой дочери, был на три года старше неё. Родители делали всё для того, чтобы их поздняя дочка чувствовала себя счастливой, но возраст вносил свои значимые ограничения.
Она всегда грустила, когда в садик за её одногруппниками приходили молодые и энергичные мамы и папы. Она видела, как они играют с детьми в футбол, бадминтон, догоняшки. Как родители брали их на руки и щекотали или просто садили на плечи и несли. Первые лет пять родители ещё пытались проявлять физическую активность, но годы брали своё всё сильнее. Её детство протекало в тёплых ламповых семейных вечерах за любимыми мамиными книжками или отцовскими историями из молодости. Иногда он ходил с ней в однодневные походы по окрестным лесам, передавая ей весь свой накопленный опыт полевой жизни. Остальную физическую активность девочка удовлетворяла улицей.
Посёлок Тальяны, в котором она родилась и жила всю жизнь, напоминал сказочное место. Окружённый высокими сопками и рекой, он представлял собой чашу, скрытую от цивилизации. Многие и не догадывались о существовании этого населённого пункта. В связи с этим и в виду малочисленности населения, там все друг друга знали. У юной Полины была полная свобода действий. Она всегда была лидером любой детской компании на улицах посёлка. Подкованная историями из литературы и отцовскими рассказами, она подбивала всех детей на приключения. Они были то пиратами, ищущими сокровища, то машинистами буровых установок, добывающими пробы грунта в глухой тайге, то космическими путешественниками, высадившимися в лесах неизвестной планеты. Бывали и ссоры, и драки, и обидки. Но это всё быстро забывалось в потоке новых приключений. Если задать вопрос: «Что такое «Счастливое детство»», Полина, не задумываясь, ответила бы: «Это моё детство».
Но время не стояло на месте. И из мальчуганки девочка переросла в пацанку. Её спортивное, от постоянной активности, тело приобрело округлые формы. Мысли стали всё чаще возвращаться к любовным приключениям из маминых книжек, на которые она раньше и не обращала внимания. Но так как она была воспитана по канонам нравственности, цепляться за всех парней подряд она не собиралась. Она верила, что есть её вторая половинка, как в романах, и она обязательно его найдёт. Среди школьных друзей она не видела своего избранного. Она всех знала еще из садика, ради многих пошла бы и в огонь, и в воду, но вот любовь… она не находила. Но желала.
И вот настали долгожданные выпускные. Она закончила школу. Перед ней открывался целый мир, в котором она почти никогда не была. Мир за пределами чаши, в которой она жила. Она подала документы на геолого-разведывательный факультет. После историй отца она не мыслила себя больше нигде, кроме как на вахтах. Хотя она сама не поступила (сейчас это стало почти невозможным), но у родителей было достаточно накоплений, чтобы обеспечить ей образование. И вот её ждал самый большой город, что она когда-либо видела. Мегаполис по меркам тальянцев. Столица её малой родины – Иркутск!
Она никогда не забудет, как впервые сама, без родителей, поехала туда. Подавать документы в приёмную комиссию. Как ездила на экзамены. Как со школьными подружками Ольгой и Лизой искала квартиру, так как «жить в ужасной общаге отстойно». В итоге ей повезло, её старшая сестра незадолго до этого переехала с семьёй в Москву, её мужу предложили хорошую должность, и они не успели продать квартиру. Сняв её с продажи, оставили квартиру Полине на время учёбы. Квартира была небольшая, однокомнатная, но своя и в центре города. Однако, квартиру ей оставили с двумя условиями. Во-первых, после учёбы она освободит её для возможности дальнейшей продажи, а во-вторых, никаких гостей. Соответственно, во избежание нарушения второго пункта условий пришлось сказать подругам, что эту квартиру сняли ей родители у старой маминой знакомой. И впускать туда никого нельзя. Подруги поцокали, конечно, для приличия, но позицию её поняли и больше не приставали.
Сегодня в жаркий августовский день они получили официальное уведомление о том, что являются студентами и решили это дело отметить. Полина предложила Rock’n’Roll PUB. Она несколько раз ходила мимо него и пару раз слышала положительные отзывы об этом заведении. Девчонки приехали как всегда все накрашенные и разодетые, «как и полагается приличным дамам». Полина никогда не любила эти «женские штучки» и предпочитала ходить в удобном, в ущерб красивому, а не наоборот. Благо в пабе не было дрескода. За эту её манеру одеваться и за необычный цвет волос её прозвали «Мышь». Сначала она обижалась на это прозвище, но со временем привыкла и даже иногда сама им пользовалась.
Подружки заказали шампанского, а Полина как обычно, отказавшись от алкоголя (в её доме не принято было пить), наслаждалась соком. Сидели они хорошо. Заведение было очень приличным, и музыка неплохая. При том негромкая, чтобы не пришлось друг друга перекрикивать.
За обсуждениями событий прошедшего насыщенного месяца, время пролетело незаметно, и настала пора расходиться по домам.
В отличие от своих гуляющих подружек скромница Полина за месяц, проведённый в областном городе, так и не привыкла пока к его особенностям. Это сыграло с ней злую шутку. У себя в посёлке она могла гулять в любое время, зная, что с ней ничего не случится. Любые асоциальные субъекты не приживались в тихих Тальянах, и девушка и подумать не могла, что тут может быть по-другому. Как ни уговаривали её подруги поехать с ними, Полина стояла на своём, и они в итоге сдались. В конце концов, хозяин – барин.
Она их не замечала до самого последнего момента. До дома оставался один двор, она шла с улыбкой, перебирая в памяти только что закончившиеся события. Ничего не предвещало беды, пока за руку её нагло не схватило пьяное быдло. Девушка, хоть и не имела личного опыта в подобных ситуациях, но дурой не была. Незаметно вывернув на левой руке подаренное отцом кольцо с обсидианом, она искала пути мирного выхода из стягивающейся петли бед. В итоге, когда эта лысая пьяная тварь посягнула на святое, на девичье, она не выдержала и влепила со всей дури по этой роже. Уже после она поняла, что затянула на себе петлю, но её спас парень, переведя удар на себя.
- БЕГИ, ДУРА! – заорал он, - НЕ СТОЙ!
И это были правильные слова. Ей надо было помочь ему, но в драке от неё толку не было. Надо позвать на помощь. Она тут же вспомнила, что видела этого парня в пабе, и он был не один. Его друзья, особенно двухметровый, выглядели внушительно. Надо добраться до них. Она поблагодарила провидение за то, что она сейчас в удобных кедах и шортах, а не в платье и не каблуках, которые она надевала всего пару раз в жизни. За ней неслась погоня, пьяная шестёрка бежала медленнее, чем она, но очень настойчиво и целеустремлённо. Надо было сбросить хвост. Выбежав на освещённую улицу, на которой находился паб, она прижалась к стенке. Как только из-за угла послышался прерывистый хрип, она сделала подсечку. Потерявшее контроль над своими ногами тело бегущего преследователя по инерции продвинулось ещё на несколько метров, пытаясь восстановить равновесие, и со всей дури вписалось башкой в столб освящения. Схватившись за отбитую голову, преследователь потерял всякий интерес к Полине и тихо стонал, свернувшись на тротуаре зародышем. Полина продолжила бег. До паба улица была пустой. Лишь у самого входа стояли и курили пару человек.
«Почему его друзья до сих пор его не ищут?» - подумала девушка на бегу.
Но ворвавшись в паб, всё встало на свои места. Здоровяк и денди что-то бурно пытались доказать охране и официантам.
- Да мы не собираемся уходить! – раздражённо говорил красавчик, - Мы потеряли Данилу, хотим посмотреть его на улице. Сейчас найдём его и вернёмся.
- Оплатите сначала! – стоял на своём охранник.
- Лёха, - обратился к официанту здоровяк, - Скажи ему, - он кивнул на охранника, - Ты же меня знаешь.
В этот момент она подбежала к ним и схватила здоровяка за рукав.
- Вашего друга там убивают! – без предисловий сказала она.
Здоровый среагировал моментально. С лёгкостью сметя с пути надоевшего охранника, он настойчиво потащил Полину к выходу со словами:
- Показывай дорогу!
Они выбежали из паба втроём.
- Вон там во дворе! – она тыкнула пальцем на темнеющий проём между домами.
Дальше всё прошло быстро. Здоровяк раскидал всех с той же лёгкостью, что и отодвинул охранника. Красавчик-то, кстати, дрался не плохо. Уложив всех троих так, что те больше не смогли подняться, они проверили того, что спас её. Парень был сам на себя не похож. Сплошной синяк, но красавчик сказал, что он жив.
Минут через десять приехала скорая и полиция. Быстро собрав информацию, санитары неотложки осмотрели и упаковали трёхсотого в машину. Скорая уехала в реанимацию. А Полина и оба парня остались давать показания.
 
- …мрёт или нет? Скажи нам? – древний голос вывел сознание из небытия.
- Теперь уже нет, - после непродолжительной паузы ответил наглый голос.
- Уверен? – вмешался третий.
- Теперь уверен. Он нас слышит.
- Даже в таком состоянии? – вмешался четвёртый, - Удивительно! Он действительно силён! Надо решать будем мы это делать или нет. Если мы его потеряем, следующего ждать, скорее всего, придётся долго. Что скажешь?
Всё внимание четверых голосов переключилось на пятого. Даниил никого не видел, да и не слышал. Всё происходящее рождалось у него в голове уже как неотъемлемое знание. Он знал, что присутствующих пятеро. Он знал, что они обсуждают его. Он знал, что пятый, главный из них, до сих пор не сказал ни слова. И он знал, что от его решения зависит будущее Даниила. Но пятый молчал.
- Хорошо. Тогда продолжим наблюдение, - резюмировал молодой наглый голос, - Но смотри, старый, мы можем опоздать. Сам понимаешь, цепочка событий запущена. Надо решать быстрее…
Голоса в голове растаяли, быстро вытесняясь светом из-под закрытых век. Даниил поморщился и открыл глаза.

Вернее глаз. Правый. Левый глаз не смог открыться из-за отёка. Сначала он ничего не чувствовал и не понимал, где он, и что он. Но постепенно белая пелена перед глазами обрастала текстурой извёстки, подёрнутой местами трещинами. Пищал монитор пациента, выводя на экран параметры жизнедеятельности. Кожу щекотал прохладный сквознячок, втекающий в палату через открытую форточку вместе с уличными звуками. С осознанием окружающего вернулась и боль. Быстро и резко сжимая грудь, заставив Даниила кряхтеть.

Степан, Леонид и Полина сидели на лавочке возле входа в реанимационное отделение. Выглядели они сонными и помятыми, но упорно не расходились домой, ожидая вердикта от врачей. Сидели в основном молча, разговаривать уже ни у кого не было сил. Степан дремал, Лёня сонно читал журнал, лежавший на журнальном столике возле сидений. Полина смотрела в окно.
Всю ночь они провели в отделении полиции, давая показания о случившемся. Четверка пьяных мудаков, напавших на Полину, а после выместивших свой гнев на Данииле, была не простой. Их лидер - сыночек одного из местных высоких чинуш. Страх потерял ещё при рождении, и позволял себе практически всё. Но об этом, к сожалению (а может и к радости), друзья Даниила не знали. Когда Степан своим кулаком, размером с небольшой арбуз, ломал челюсть этому пьяному куску говна, а потом вбивал его голову в землю, вызывая серьёзные повреждения черепа, он ещё не знал, к чему это всё приведёт.
В ту ночь скорая увезла в реанимацию не только Даниила. Степан, под прикрытием Лёни, позаботился о том, чтобы поговорка: «Зуб за зуб и глаз за глаз» была выполнена в полном объёме. Повезло только тому, кто побежал за Полиной и врезался в столб. Увидев выбегающих из паба Степана с Лёней, он грамотно решил раствориться в ночи и в дальнейшей потасовке не участвовал.
В итоге главаря банды со сломанной челюстью и ушибом мозга (не считая других мелких и не очень травм) также увезла реанимация. Два его прихвостня, с различными переломами конечностей и ушибами внутренних органов, в реанимации не нуждались и отправились на обычной карете скорой помощи в ближайший травмпункт.
К месту происшествия приехал один из слуг папика, и троица влипла. На Степана с Леонидом хотели зависти уголовное дело по статье сто шестьдесят второй УК РФ, а именно разбойное нападение группой лиц с причинением тяжелого вреда здоровью потерпевшего. Спасло их только два обстоятельства. Во-первых, ножевое ранение Даниила, в случае летального исхода которого сыночек мог пойти по статье более интересной, чем сто шестьдесят вторая. И, даже, папик, вряд ли смог бы отмазать своего недоношенного от сто пятой. Во-вторых, дедушка, страдающий бессонницей, окна которого выходили на данный двор, услышал возню за окном и решил всё заснять на свой смартфон. На всякий случай. И заснял.
Получив неопровержимые доказательства вины, папик приказал своей шестёрке временно замять дело. В итоге разошлись по обоюдному согласию. Заявление на Степана пока было отозвано, так же как заявление на сыночка чиновника. Условились на том, чтобы дождаться результатов реанимационных действий и состояния пациентов. Сейчас же троица подписала подписки о невыезде и их выпустили.
Несмотря на дикую измотанность, как физическую, так и психическую, вся троица, не сговариваясь, направилась из одного отделения в другое - реанимационное, куда увезли Даниила, ожидать новостей о состоянии его здоровья.
- Вы к Белову Даниилу Сергеевичу? – вывела ребят из дрёмы медсестра.
- Да! – мгновенно очнулся Степан и резко встал, заставив сестру отступить на шаг назад, - Как он?
- Пришёл в сознание, - успокоила его сестра, - Состояние стабильное. У него сильный организм. Сейчас врач закончит осмотр, и можете посетить его. Но недолго! Пациенту нужен покой!
- Конечно-конечно! – засуетился здоровяк, - Спасибо Вам.
Весть о Данииле оживила троицу. Сон и усталость временно отступили, сменившись ожиданием. Но ждать им пришлось недолго. Вскоре их впустили в палату. Перед ними лежала, под белой простынёй, истыканная трубками и датчиками, человеческая отбивная. Отбивная явно была живой и смотрела на вошедших, пока единственным доступным глазом.
- Ну, здравствуй, мальчик, который выжил! – сказал Степан, подходя к отбивной, - Как ты? Отдыхаешь, вижу? – и прежде чем Даниил успел что-либо ответить, добавил, - Ты зачем в одиночку попёрся, дурень? Почему нас не позвал?
- Време…ни не было, - слова давались тяжело, Даниил прокашлялся и собрался, - Я тё-теньку спасал…
Полину передёрнуло от слова «тётенька», но она промолчала.
- Кстати… как она?
- Тетенька-то? Хорошо, - ответила Полина, выходя вперёд, - Благодаря тебе… дяденька!
- О! Ты тут, - попытался улыбнуться Даниил, - привет.
- Привет. Я – Полина.
- Даниил! Как тебе наше знакомство? Я бы назвал его убийственным!
- Ты почти угадал, - вступил в разговор Лёня, - Видел бы ты себя, Шарапов.
- По ощущениям, я как раз вторым глазом в себя и смотрю. Но вы выглядите не лучше. Что у тебя со скулой?
- Пропустил разок удар. Бывает. Всё лучше, чем у тебя.
- Ага. Я тоже пропустил. Разок так сто. Зато я теперь как ёжик резиновый. С дырочкой в правом боку.
- В левом, - поправил Степан, - Был бы этот лось левшой, ты бы уже с нами не разговаривал, чувак.
- Видишь, как мне повезло! – снова попытался улыбнуться Даниил.
- Ага, просто счастливчик.
- Да, ладно, я уже теперь выкарабкаюсь. - («Голоса так сказали», подумал Даниил). - Со мной всё понятно. А вы-то как? Выглядите, будто бы вас всю ночь пытали.
- Нас и пытали. Козёл этот, что тебя пырнул, знаешь чьим сынишкой оказался…
Ребята коротко рассказали Даниилу дальнейшие события ночи.
- Да уж, - резюмировал Даниил, - Отличный был денёк. Проиграл в важном для меня событии. Ещё и сын депутата чуть не убил. Вас подставил. Всё, больше я не пью.
- Что ты такой пессимист, - удивился Лёня, - Подумай о хорошем. Ты познакомился со мной. Жену себе, наконец, нашёл. - Щёки Полины при этом покраснели, Степен нарисовал лыбу - детей заведёте, жизнь наладится.
- Ага! – ёрничал Даниил, - Четыре сыночка и лапочка дочка! Даже, Поль? Смогёшь? А вот я, наверное, уже не смогу. Отбили там всё.
Полина не была промахом и смогла ответить:
- Ничего страшного. С детдома можно взять. Да и мне рожать на пять раз меньше. Однако я пока не даю согласия. Во-первых: в пабе ты выглядел симпатичнее. Во-вторых, дурой меня назвал. Я подумаю, простить тебя или нет, - улыбнулась та.
- Да уж. Подумай хорошенько. Я не тороплюсь. Пока тут полежу.
Дверь в палату приоткрылась и заглянула сестра:
- Так, молодые люди, пациенту надо отдыхать. Прошу освободить помещение.
- Хорошо! – отозвался Леонид, - Дайте ещё пять минут, и мы уйдём.
- Пять минут! – строго сказала медсестра и закрыла дверь.
Степан проводил её прищуренным взглядом и повернулся к Даниилу:
- Ладно, чувак. Пойдём мы спать. Чую я, нам ещё аукнется сегодняшний вечер. Лучше встречать проблемы отдохнувшими.
- Давайте ребята. Спасибо, что спасли меня.
- Тебе спасибо, что ты спас меня! – улыбнулась Полина и взяла его за руку.
- Ты только в следующий раз слушайся подружек, хорошо? – ответил Даниил, - Не ходи по ночам гулять. А то меня надолго не хватит.
Лёня засмеялся.
- Это точно. Так никого надолго не хватит. Давай, до скорого! – он поднял руку ладонью к Даниилу в прощальном жесте и вышел из палаты.
Стёпа собрался сделать то же, но вспомнил, что кое-что забыл.
- Держи, чувак, - великан протянул Даниилу компактную электронную книжку, с которой тот редко расставался, - Мы забрали твою куртку в гардеробе, прежде чем поехать в отделение. Она лежала в кармане. Ты всё жаловался, что у тебя с этим БППО нет времени читать, теперь оно у тебя появилось.
- Спасибо! – искренне обрадовался Даниил, - Положи на тумбочку, мне пока тяжело шевелить рукой.
- О! – оживилась девушка, - Давай тогда я буду приходить к тебе и читать.
- Странное предложение, - удивился Даниил, - Но давай. Читать любишь?
- Ага. С детства. Ты сейчас какую книгу читаешь?
- Квази…
- Ха! Квази-мрази! – обрадовалась та.
- Читала?
- Ага!
- Наконец! – Даниил посмотрел на радостную Полину, потом перевёл взгляд на Степана, - Наконец-то появился человек, с которым можно обсудить нормальную литературу.
- Ну и отлично! Давай, чувак, мы пошли. Будем позже. Ты пока узнай, как медсестричку зовут и по каким дням у неё смена, хорошо? – подмигнул ему Степан.
- Договорились. Пока, Стёпа. Пока, Полина.
- До свидания, Даниил, - сказала она.
- Вот все говорят про свидание, но ещё ни одна не пришла.
- Я приду, - искренне сказала девушка, - Обещаю.
 
Пошли долгие тягучие дни в больнице. Первые несколько дней были просто невыносимы. В палату надолго никого не пускали, а сам Даниил делать почти ничего не мог. Приходилось изнывать от скуки. Отёк и боль постепенно уходили, с левого бока убрали дренаж и разрешили садиться. Теперь можно было читать. В промежутках, когда уставали глаза (второй всё-таки открылся), он пытался играть в телефоне, но эти игрушки быстро надоедали ему. Даниил совершенно не был игроманом, считая это пустой тратой времени. Телефон привлекал его сообщениями от Полины. Она оказалась весёлой и болтливой девчонкой со схожими интересами. Общаться с ней было очень необычно. Он давно не общался с девушками так… по родному. С момента смерти его сестры двенадцать лет назад.
-Здорова, Чувак! – со своей добродушной улыбкой на лице в палату ворвался здоровяк, - О! Тётя Света, Вам тоже огромного здравия! - Степан заметил женщину, сидящую возле койки Даниила, она была уже в возрасте, но при этом оставалась весьма красивой. Её пшенично светлые волосы, почти нетронутые сединой, и небесно-голубые глаза всегда выделяли её из толпы. Не смотря на свои года, она была стройна, как и в молодости. Кто не знал её настоящий возраст, решил бы, что её не больше сорока, - Как Сергей Филиппович?
Блеск глаз женщины после этого вопроса еле заметно померк, но лицо не потеряло добродушной улыбки. Женщина ответила:
- Здравствуй, Стёпа. Спасибо. Серёжа так же. Лучше уже вряд ли будет. Но мы не сдаёмся.
- И правильно! – подбодрил её Степан, хотя по взгляду уже понял, что всё крайне плохо, и подошёл к койке пожать руку Даниилу, - Мы с ним ещё сгоняем на щуку, да, чувак? Я же обещал твоему отцу, что побью его рекорд! Так что пусть он выздоравливает! – Степан ещё раз посмотрел на гостью, - Я вижу, не вовремя пришёл, не знал, что вы приехали. Наверно, мешаю вашему общению?
- Ничего, Стёпа, - ответила женщина, - Я уже собиралась уходить. Молодец, что не бросаешь моего сына в такие дни.
- Да как я могу?
- Я рада, что у Дани есть такие друзья, - она перебила его и по-матерински положила его кисть на свою ладонь и накрыла второй ладонью сверху, - Приглядывай за ним. Чувства у меня какие-то нехорошие. Сердце матери врать не будет.
- Мам, да всё хорошо! – пытался опровергнуть её волнения Даниил, - Не спорю, август не задался. Но теперь всё хорошо.
Дверь в палату открылась, и в проёме появились силуэты ещё двоих посетителей.
- Эм… - только и смог выдохнуть Лёня, увидев столько народу в палате.
- Проходите, не стесняйтесь! – крикнул Даниил пришедшим друзьям, - В тесноте да не в обиде.
- Здравствуйте! – кивнула головой вошедшая девушка, - Полина.
- Здравствуйте! – поздоровался с женщиной парень, - Леонид! А Вы Даниилу кем приходитесь, сестрой или одноклассницей?
- Вот змий! – хохотнула женщина, - Но приятно. Я мама Дани, Светлана Александровна. Можно просто тётя Света.
Она оглядела вошедших внимательным взглядом. Особенно долго задержала взгляд на Полине. Девушка вызвала у Светланы неподдельный интерес. Настроение от появления этой пары улучшилось. Во-первых, в кругу общения сына, наконец-то, появилась девушка, а во-вторых, наличие стольких желающих посетить его в таком состоянии свидетельствовало о развитии высоких социальных отношений вокруг её одиночки сына. Это обстоятельство порадовало её и тревога, заполонявшая её сознание, ненадолго отступила.
- Ладно, ребята, не буду вам мешать. Да и Серёжу надолго оставлять не стоит. Поехала я домой. Была рада со всеми вами познакомиться.
Светлана Александровна попрощалась и ушла.
- Какая у тебя красивая мама! – восхитилась Полина.
- Да уж! – подтвердил Леонид, - Никогда бы не подумал, что ей за пятьдесят.
- Это всё деревня, чувак! – заверил его Степан, - Натуральное хозяйство. Организм человека на двести лет рассчитан, просто мы сами его убиваем в течении жизни.
- Рен ТВ смотришь? – улыбнулся Лёня.
- Статьи умные читаю!
- В интернете? – улыбнулся Лёня.
- Да отвали ты, - отмахнулся Стёпа, парировать ему было нечем, - Как ты, Даниил?
- Ого! Обо мне, наконец, вспомнили!
- Кто здесь? – выпучил глаза Лёня.
- Зря мама обрадовалась! Нет у меня друзей, - надулся Даниил.
- Но-но-но, чувак. Ты про всех не говори. Увидим, кто с тобой останется, когда я вернусь.
Весёлый настрой, правящий в палате мгновенно сменился напряжённым:
- А куда ты собрался? – спросил Даниил.
- Не хотел говорить при твоей маме, тем более обещал заботиться о тебе, но видимо мне придётся на неопределённое время переложить свою заботу на Лёню и Полину.
- Что случилось то? – тревожным голосом спросила Полина.
- Да там всё с этим придурком, который тебя пырнул…
- Всё плохо? – спросил Леонид.
- Ну, да. Он очнулся. Но, похоже, останется дурачком, если так можно сказать про того, кто и так без мозгов родился.
- Уголовку возбуждают? – поинтересовался Лёня, - С юридической помощью я могу помочь.
- Да, помощь не помешает. Меня вызвали в отделение. Хорошо участковый знает мою семью и в хороших отношениях с ней. Взял на себя ответственность и разрешил мне навестить тебя. Вот зашёл попрощаться. Скорее всего сегодня я домой уже не вернусь.
 - Так не ходи! – от эмоций ляпнула глупость Полина и тут же поняла, что сглупила.
- Не, чуваки. За свои поступки надо отвечать. К тому же подставлять участкового не хочу. Нормальный мужик.
- Я пойду с тобой, - сказал Лёня, - Не зря же я юридический закончил.
- Хорошо! – кивнул великан, - Я как раз хотел позвонить тебе и попросить тебя об этом.
- Я тоже пойду… - начала Полина, но Стёпа её перебил.
- Нет. Лёни будет вполне достаточно. Ты будь с Даниилом, почитай ему, ты обещала. Нечего тебе с нами шариться. Мы сообщим, что да как, когда сами всё узнаем.
- Что же ты так неаккуратно-то, Стёпа? – спросила Полина напоследок.
- Да знаешь, Поль, ответственности я не боюсь. Но если благодаря мне на земле стало на одного урода меньше, то я только рад. Эти твари совсем горизонты потеряли от своей безнаказанности. Вот я одному помог их найти. Если бы у меня был шанс избавить мир от всех подобных особей, я бы, не задумываясь, им воспользовался. Но и от минус одного уже, думаю, мир стал немножечко лучше.
Степан с Лёней ушли. Естественно в тот день никакого нормального разговора у оставшихся наедине Полины и Даниила не получалось. Стоявший от волнения за друга в горле ком не способствовал общению. Но поддерживать друг друга можно и молча. Полина не уходила, разделяя волнения Даниила, и он был ей за это очень благодарен.
Вопреки ожиданиям история со Степаном разрешилась относительно хорошо. Его задержали в ту ночь. Шестёрки папика «пострадавшего» наняли хороших юристов и попытались повесить на Степана всё, что только можно повесить. Но и связи Леонида (во многом благодаря его отцу) сыграли свою роль. В юридическом и судебно-правовом слое Иркутска фамилия Леонида стояла на слуху. Силы были равные. Пострадавший сыночек не сильно утопал в папиной любви, его отец лично ни разу так и не появился ни на одном из судебных разбирательств, доверив это дело всё тем же «шестёркам». Огромную роль сыграла и фамилия Степана. Его отец, ушедший на пенсию в звании генерал-майора, был в своё время очень уважаемым человеком в своих кругах и оставался для большинства таким и по сей день.
- В итоге «папик» решил, что его и до этого не сильно умный сынишка, особо в уме не потерял и не стоит ради него ссориться ещё и с военными, - весело вещал Лёня, - В общем, дело окончательно замяли. Врачебная комиссия решила, что пациент скорее жив, чем мёртв, и оснований для возбуждения уголовного дела нет.
-  Ура! – взвизгнула от счастья Полина и обняла здоровяка, - Я так за тебя переживала. Обещай, что больше никого с рассадой не перепутаешь, и в землю забивать не будешь!
- Ну, меня можно понять! Овощ сложно не перепутать с овощем.
- В любом случае ты закопал его не в сезон! – хихикнул Леонид, - Кто же занимается посадками в августе?
- В суде садят в любое время года! – напомнил Даниил.
Даниил уже почти совсем поправился. Но из больницы его пока ещё не выписали. Они сидели сейчас на лавочке в прибольничной территории и наслаждались последними днями лета. Травмы Даниила оказались существенными. Был сильно повреждён коленный сустав, и врачи сказали, что скорее всего хромота останется на всю жизнь. Операцию можно будет сделать, но шанс ещё более усугубить положение больше, нежели поправить.
- Это точно, чувак. И в авиации тоже.
- И что теперь? – спросил Даниил, - У кого какие планы на жизнь?
- Ну, я буду учиться, - ответила Полина.
- Везёт тебе. У тебя на ближайшие несколько лет всё просто, - ответил Лёня, - А вот нам.
- Я в армию ухожу! – ответил Степан, - Дело то хорошо закончилось, но адвокат посоветовал, чтобы полностью всё осело, исчезнуть хотя бы на год. К тому же отец поддерживает это решение. Он вообще считает, что мужик без армии не мужик.
- И куда ты? – спросил Даниил.
- Да куда возьмут. Я полностью годен. Скоро начнётся осенний призыв. Там и узнаем.
- А я, видимо, не мужик, - улыбнулся Лёня, - Что-то совсем не охота в армию. Пойду в областной суд, наверно, работать. Меня туда уже звали, когда я практику проходил. Грех не воспользоваться приглашением.
- Хорошо вам, - выдохнул Даниил, - А вот мне что делать дальше не понятно. Армия, - он посмотрел на хромающую ногу, - Отпала сама собой. Мечты о БППО тоже. Поеду к родителям пока, с огородом маме, как смогу, помогу. А там посмотрим.

Глава 4.

Родился он в прекрасной стране, в прекрасной семье, в прекрасном городе на Ангаре. И по идее всё у этого малыша должно было быть прекрасно. Так оно и было. Страна уже оправилась от последствий страшной войны и встала на путь развития труда и науки. Юра уже покорил космос фактически, хоть и не особо далеко забрался. А Борис и Аркадий, на чьих книгах рос мальчик, покоряли космос всё дальше и дальше, неся идею проблемы развития человека и человечества во вселенной.
Семья у малыша была дружная и большая. Родители сначала жили в общежитии, в комнате шесть на три, маленьком, но уютном уголке. Позже отцу за рабочие заслуги выделили квартиру в новом застраиваемом районе города, на берегу реки, где они проводили долгое время.
Отец его был воспитан дедом, ветераном Великой отечественной войны, который, хоть и без левой ноги, но вернулся с фронта живым. Дед был человеком строгим, но справедливым, и сыновей своих воспитывал по заветам совести. Не обошло данное воспитание и его отца.
Окончив училище, отец устроился на завод, прошел путь от простого рабочего до инженера контроля качества. Тогда это была почётная должность. Чтобы стать инженером КК, надо было досконально знать всю технологию производства, а это без долгих лет опыта было невозможно. Но и это ещё не всё. Рабочих, любящих и знающих свою работу, в те времена было много. А на должность инженера по контролю качества выбирали лучшего. Получить её было очень престижно и сложно. Но всё возможно, если к этому стремиться и работать над этим.
Кроме любви к труду отец пропагандировал любовь к спорту. Он постоянно выигрывал различные спартакиады, устраиваемые заводом. А лучшего нападающего на дворовом стадионе, что в хоккее зимой, что в футболе летом, найти не могли долго. Но возраст всё-таки брал своё, и постепенно его отец уступил первенство молодым.
Мама его работала учительницей русского и литературы в школе. Именно она с пелёнок привила малышу любовь к чтению. Как только мальчик научился распознавать на бумаге буквы и складывать их в слоги, а слоги в слова, то оторвать его от книг в свободное время стало почти невозможно. Библиотекарша в школе, где работала его мама, знала мальчика задолго до того, как он поступил в эту школу. И к тому моменту большая часть детской литературы им была уже прочитана.
Естественно, с такой любовью к труду и чтению ребёнок был отличником. Командиром звёздочки. За заслуги перед школой получил пионерский галстук одним из первых в классе. А когда получил свой первый документ, удостоверяющий личность, а именно комсомольский билет, так как до паспорта оставалось ещё два года, счастью его не было предела. Весь мир казался мальчишке прекрасным и беззаботным.
Любимыми предметами в школе у него были химия и биология. Увлечённый рассказами деда-ветерана про военно-полевых врачей, химическими и врачебными опытами героев многочисленных романов, он загорелся стать врачом. Это была престижная профессия, но высшей ступенью медицины он считал хирургию. Цель была поставлена, и по заветам отца и дела он шёл к ней, не останавливаясь.
В итоге, закончив школу с золотой медалью, наш комсомолец, спортсмен и уже не мальчик, а целеустремлённый молодой человек, не без приключений сдав экзамены, поступает на учёбу в иркутский медицинский институт.
Он сделал это! Он дал клятву! Он поставил своей целью в жизни бескорыстно и безвозмездно спасать людей, ибо верил, что учёба и медицина должны быть бесплатны в любой уважающей себя и свой народ стране. И вот где-то тут розовые очки нашего героя начали давать трещину. Как и страна, в которой он родился, так и люди, живущие в ней, оказались не такими уж идеальными.
Пока ты ребёнок, и окружён любовью и заботой, всё выглядит не так, как есть на самом деле. А на самом деле шла афганская война, холодная война, начиналась перестройка. Семья, большая и дружная, после смерти деда рассыпалась. Все разъехались по разным областям страны, практически потеряв контакт друг с другом. В Иркутске осталась только двоюродная сестра. Но она была гораздо старше него и у неё была своя семья. Не смотря на хорошие отношения, общались они редко. Что касается его близких родственников, то восстанавливать страну и быть передовиком было почётно, но отнимало очень много жизненной энергии. Отец начал стремительно сдавать. Они с мамой были вынуждены уйти с работы и, купив участок в Оёке, переехали доживать свои дни туда, оставив квартиру сыну. Но прожили они там недолго. Износ организма отца был очень велик, и ушёл он очень быстро, не дожив даже до середины восьмидесятых. Мать же, подобно голубке, оставшейся без своей пары, жить без него не смогла и тоже ушла, не прожив и полгода после отцовской смерти.
Он остался один. Благо учёба в меде практически не даёт свободного времени, что не позволило тоске захватить его сердце. Он весь ушёл в учёбу. Родительский дом в Оёке стоял без хозяев. А как известно, дом без хозяев умирает. Но он не мог там находиться, один, в пустом доме. Он и в квартире то не любил оставаться, поэтому устроился работать сначала санитаром, потом уже медбратом на скорой и так далее. Брал всевозможные дежурства, в общем, делал всё, чтобы как можно меньше быть дома.
Данный образ жизни давал свои результаты. Из-за обилия врачебной практики, получаемой от работы, он лучше понимал и запоминал лекции и параллельно набивал руку.
Однажды на очередном вызове, он познакомился с ней. Ослепительно красивая белокурая девушка сломала ногу. Не влюбиться в такую красотку, наверное, было невозможно, но и он был не промах. Умный, подтянутый и невероятно… нежный. Укол, которых она всегда боялась, она даже не почувствовала. А когда её повреждённая нога ложилась на осмотр в его руки, боль проходила мгновенно. Что-то между ними завязалось. Он перестал брать дополнительные дежурства и свободное время проводил с ней. Она тоже с детства любила читать, и у них оказалось очень много общих тем на почве прочитанных ими миров. Как только она снова начала ходить, первое куда они пошли – это в ЗАГС. Квартира, заросшая слоем пыли, снова ожила и теперь у неё появилась хранительница очага. Та же участь постигла и родительский дом в Оёке. Они ездили в него каждые выходные. И вот, через год родилась у них девочка. Это событие снова заставило его ожить. Новая, теперь уже по праву его, семья стала той энергией, что заряжала его мотор. Вскоре после этого он с отличием сдал экзамены и стал одним из лучших хирургов города. И тут пришли девяностые.
Всё, во что верил молодой специалист – рухнуло. Монолит, занимающий больше половины Евразии, рассыпался на осколки, каждый на месте захотел стать царём. Америка, с которой всю жизнь были холодные отношения, стала нашим лучшим другом, а главное она знала, как нам лучше жить. Заводы позакрывали, стройки заморозили и всё… всё подряд начали разворовывать. Соответственно, плановая экономика, благодаря которой медицина и образование в стране развивались, канула в лету. И две самые престижные профессии, гордость нации – врач и учитель - стали не нужны государству. Выживайте, как хотите.
Он тогда уже работал хирургом. На его счету было несколько десятков спасённых жизней. Но он не считал это каким-то своим достижением, он верил и знал, что так и должно быть. Но к нему пришли. Главный врач больницы, в которой он работал, сначала очень вежливо и невзначай намекнул, что надо бы с больных брать деньги за услуги. Он воспринял это как очень плохую шутку. Есть клятва, есть должностные обязанности, но нигде не написано, что здоровье людей надо менять на деньги. Но таких, как он, было не много и, не смотря на все его заслуги, постепенно его выжили с работы.
Это сильно подорвало его веру в человечество. Они всей семьёй переехали в Оёк, а квартиру сдали. Хороший врач везде востребован, и в селе его с радостью пристроили в местную участковую больницу. Там он быстро сыскал уважение среди жителей села. Блатные, расплодившиеся в те годы, их семью не трогали. Кто же трогает того, от которого зависит твоё здоровье? Зарплата у него была небольшая, но его это не беспокоило. Он занимался любимым делом - спасал людям жизнь. А деньги от сдачи квартиры и те, что зарабатывала жена, позволяли удовлетворительно жить и воспитывать дочку. Через семь лет после первенца его жена оповестила его, что у них будет ещё один ребёнок. И вот в начале двухтысячных у него родился сын. Которого он назвал в честь своего деда-ветерана Даниилом. Он любил его безумно и гордился им бесконечно.
Елизавета, его восьмилетняя дочь, души не чаяла в своем отце и была воистину папина дочка. С ней он проводил времени больше, отдав заботу о младенце тому, кто больше всего этому подходил – маме.
Но была и ещё одна причина, по которой он старался надолго не выпускать из виду дочку. Некоторая странность, происходящая с ней. Иногда в её разговоре проскальзывали упоминания о необъяснимых тенях или несуществующих сущностях. Сначала он думал, что это просто её детское воображение играет с ней и создаёт мнимых друзей. Но она четко описывала их, их всегда было пять, и никогда она не называла их друзьями.
Поход к специалисту никаких проблем не выявил. Психиатр подтвердил, что девочка полностью здорова, а эти тени - просто её фантазии. Хоть это и настораживало его, но упоминания о тенях были крайне редки, жить и развиваться дочке не мешали. Он боялся, что и у сына Даниила начнутся те же проблемы, но ребёнок ни про какие тени не знал, с сестрой и другими детьми общался нормально, в общем, был обычной деревенской шпаной. И со временем его опасения по поводу дочкиных видений утихли.
Так прошли ещё восемь беззаботных лет в Оёке. Лиза пошла в выпускной одиннадцатый класс, а Даниил уже учился во втором. Вот тут-то тени и напомнили о себе снова. В окружении дочки происходило необычайно много неестественных событий. Нет, она не двигала предметы на расстоянии и не начала читать мысли, просто всё в её жизни вдруг стало идти под откос. Среди её знакомых и друзей участились случаи травм, аварий и прочих происшествий. Сама она словно стала магнитом для неприятностей. Девочка замкнулась в себе и почти оборвала любое общение. Он пытался с ней поговорить, узнать, что с ней происходит, но Лиза ничего внятного сказать не могла. Только повторяла, что это всё «они». Естественно, он сразу подумал о тех тенях, что навещали её в детстве. Но ни один его знакомый врач ничем не мог помочь его дочке. По всем медицинским показателям она была здорова. Он даже возил её в Москву к своему хорошему знакомому, с которым он вместе учился. Но даже в Москве с тамошним, якобы лучшим оборудованием, никаких патологий обнаружить не удалось.
Специалисты, все как один, говорили, что, помимо загадочных теней, его дочь вполне здорова. Но ей от этой информации легче не становилось совсем. Она была на грани нервного срыва. Боялась ложиться спать, потому что во сне видела «их». Боялась выходить на улицу, потому что там обязательно что-нибудь с ней да происходило. Учиться она не могла. Они с женой приняли решение не пускать её в школу по состоянию здоровья.
Он уже начал задумываться о том, чтобы уволиться и проводить всё время с ребенком, пока проблема не пройдёт, но жена отговорила его, мотивировав тем, что: «Ей наше присутствие помочь никак не может, а работа всё же помогает немного отвлечься от случившегося, уволиться никогда не поздно». Они даже первый раз за почти двадцать лет знакомства сильно поругались на этой почве. Он никак не мог понять, как она – мать - может такое предложить? Неужели она может так спокойно это переносить? Но потом он вспомнил, как она плачет по ночам, и как у неё от напряжения трясутся руки и губы, и извинился перед ней.
Даниила они пытались ограждать от всего этого по максимуму. Записали его на все возможные спортивные и учебные кружки, а по выходным старались отправлять к тёте в Иркутск. К той самой его двоюродной сестре, отношение с которой удалось сохранить. Она была уже не молодой женщиной. Её дети давно разъехались, и она с радостью принимала к себе в гости мальчугана. Тем более была в курсе происходящих событий в семье брата и поддерживала их идею ограждать Даниила от этой беды.
А беда всё росла. И вот настал тот самый солнечный, тёплый весенний день. Это был выходной. Всю неделю Елизавета чувствовала себя хорошо и попросила в субботу собраться всей семьёй. Даниил ещё тогда очень обиделся на неё, что из-за её просьбы он не поедет в Иркутск. Он очень привязался к своей тёте и этому городу. Но ему обещали его любимый торт, и это стёрло обиду полностью. В конце концов в Иркутск он ездит каждую неделю, а торты покупаются редко. Это была превосходная суббота. Они всей семьёй готовили завтрак, потом гуляли по селу. Пообедали они в кафешке, а вечером, во время ужина, посмотрели семейный фильм, разрезали обещанный сыну торт и закончили день игрой в «Доминион» и поеданием торта с чаем. С превосходным настроением все тогда уснули. Это и правда был волшебный день.
Утром, когда Елизавета не вышла из своей комнаты на завтрак, отец почувствовал неладное. Дверь в её комнату была заперта, а на попытки достучаться до дочери никто не реагировал. Взломав дверь, он обнаружил её мёртвой в своей постели. Она лежала как живая. На лице её была умиротворённая улыбка. Пустая пачка таблеток, лежащая на прикроватной тумбочке, тут же открыли ему всю картину произошедшего за ночь. Лиза покончила с собой. В прощальной записке она просила их не винить себя. Рассказала, как она любит их и как благодарна им за их тепло и заботу, но так дальше жить она больше не могла.
Когда Елизавете неожиданно стало лучше, тогда она вновь стала улыбаться (хоть и редко) и выходить к людям, они с женой были настолько ослеплены этим счастьем, что не заметили очевидного. Они не заметили её рассеянный взгляд, заторможенную речь и вечную сонливость. А причина её перемен была до банального проста - Елизавета подсела на сильнодействующие успокоительные. Выкрав у отца бланк и взяв незаметно печать, она подделала подпись, и сама себе выписала рецепт. Интернет был уже не мифом, в доме уважаемого сельского врача он имелся. Она посмотрела виды препаратов и, так как в их родном селе её знали все, тайно от родителей, пока они были на работе, ездила в Хомутово покупать их. К сожалению, таблетки, которые хоть как-то спасали её последние несколько месяцев, со временем все же перестали работать. Ей снова становилось всё хуже и хуже, а значит, надо было что-то предпринять. И она предприняла.
Его переломило.
Никогда он не напивался. Даже когда умерли его родители. Он мог выпить в компании, мог даже выпить по настроению. Но знал свою меру и, честно говоря, никогда сильно не любил алкоголь. Тем более важная и ответственная работа являлась отличным противопоказанием для этой дурной привычки. Смерть дочери его сломала. Он начал пить. Все его знали и знали, что произошло, его не осуждали. Но с должности сняли, позволив ему остаться на полставки в качестве терапевта. Всё же хорошие специалисты в медицине в начале двадцать первого века стали редкостью, а опыт, как говорится, не пропьёшь.
Утром с ним ещё можно было общаться, но вечером, когда он приходил с работы, любое общение с ним становилось испытанием для окружающих. Отношения с сыном ухудшались в геометрической прогрессии. Жена, оказавшаяся крепче, чем все думали, изо всех сил пыталась сохранять настрой в семье. Но ребёнок, который и так последний год всё больше отдалялся от семьи, был не способен понять всего горя, что они испытали, и в итоге его перевезли к тётушке в Иркутск. За лето подали документы в ближайшую школу, где он и доучивался в старших классах.
Где-то за пару лет до переезда сына он начал подозревать неладное в своём организме. Сначала он перестал чувствовать кончики пальцев. Вообще. Они не немели, как при остеохондрозе, а их словно как будто бы и не существовало. По факту пальцы гнулись. Стакан и бутылку держать могли и ладно. К несчастью, на пальцах всё не закончилось. С его телом происходили парадоксальные изменения. Раз за разом разные функции его организма либо сбоили, либо переставали работать. Ему стало очень сложно ими управлять. Руки и ноги слушались его всё хуже и хуже. Это всё и переезд в другой город сына заставило его бросить пить. Но было поздно. Организм постепенно отключался.
В последующие два года, когда его сын учился в старших классах, их отношения немного налаживались. В школе Даниил познакомился с отличным парнем Степаном. Парни постоянно приезжали к ним в Оёк. Он брал парней, а иногда и жену,, с собой на рыбалку. Тогда он ещё мог водить автомобиль. Это были хорошие дни. Не те светлые, что были до алкоголизма, но действительно хорошие. На фоне последних лет жене стало полегче, и она была очень благодарна сыну и его долговязому новому другу за то, то они не бросили их.
Но те дни прошли. Болезнь развивалась. В осенний день он из-за отсутствия чувствительности и низкой скорости реакции не справился с управлением и врезался в рекламный столб. Машину после этого починили и продали, а вот его было уже не починить. Болезнь начала динамично прогрессировать.
Точного диагноза недугу врачи дать не могли, так как случай был если не уникальный, то редкий. В его голове постоянно происходили даже не микро, а, если так можно выразиться, нано инсульты. Его центральная нервная система умирала очень медленно и на первый взгляд незаметно. Но неуклонно. Ежесекундно какая-то крошечная функция какой-то части его организма переставала работать. А получилось всё это из-за постоянной работы с наркозом. Больше двадцати лет он дышал его парами. Ко всему этому он добавил стресс и несколько лет алкогольной зависимости. Возможно, при современной медицине это можно было бы остановить или хотя бы замедлить. Но черепно-мозговая травма, полученная при той злосчастной аварии, поставила на возможности выздоровления крест.
Тело его умирало, но при этом мыслительные процессы не страдали. Он был в полном сознании, но сделать ничего не мог, став заложником собственного тела. И если бы не жена Светлана и не сын Даниил, он бы уже давно разложился вместе со своей биологической тюрьмой.

- Мама, - недовольно проворчал Даниил, принимая у матери из рук мешок с картошкой, - Мы же договорились, что ты не будешь поднимать эти мешки. Я бы сам его подтянул к люку.
- Я, по-твоему, совсем беспомощная что ли? – ответила женщина, - Уж мешки подтянуть к люку я могу. Я же вижу, как ты устал за сегодня. Да и нога твоя… Так что не ворчи. Давай уже поскорее закончим да пойдём ужинать.
Даниила выписали из больницы, и он на время переехал в Оёк к родителям. Помогать маме с огородом. Как раз заканчивалась вторая декада сентября. Все, кто хотя бы раз в жизни имел дело с огородом знают, что это за месяц. Месяц уборки урожая, консервирования. Гвоздём всей этой программы является копка картошки. Участок у семьи Беловых был, не сказать, что уж большой, но повозиться с чем имелось, особенно если у тебя травмировано колено. Даниилу копка далась нелегко и отняла много сил. Мать то и дело пыталась перехватить инициативу, но Даниил решил для себя, что поле он перекопает сам. Если не бороться с трудностями, а идти у них на поводу, они никогда не исчезнут. Надо выкопать поле картошки, значит надо. Не пятидесятилетней женщине же этим заниматься в конце концов.
Под вечер Даниил был уже вымотан до предела. В прошлом году они перекопали поле легко. На это дело к нему приехал Степан, и они вдвоём, пока мама жарила шашлыки, быстро всё выкопали и собрали. Сейчас Степан был занят подготовкой к армии. Даниил не стал его беспокоить. Полина училась. А Лёня. Почему-то Даниил был уверен, что он не отказал бы в помощи, но данное культурно-массовое мероприятие не принесло бы ему удовольствия. Зачем заставлять людей делать то, что они явно не хотят?
В общем, как это всегда происходит во взрослой жизни, каждый был занят своими делами, а значит проблема картофельного поля легла полностью на его плечи.
Отца они, хорошо одев, выкатили на улицу, и он вместе с ними весь день дышал прохладным осенним воздухом. Позже, когда поле было побеждено, а урожай просушивался под вечерним солнцем, Светлана укатила мужа обратно в дом и занялась приготовлением ужина. Даниил тем временем начал сортировку и расфасовывание картошки по мешкам и лоткам. Спустя час ужин был готов, а мешки уложены. Осталось только убрать их в подвал и забыть этот картофельный ад до весны.
- Это же последний? – уточнил Даниил, принимая мешок.
- Да.
- Наконец-то, - искренне обрадовался Даниил, опускаясь с мешком в подвал, - Ну, иди накладывай, я сейчас приду. Есть охота так, что я бы целого поросёнка съел.
- Целого не обещаю, - улыбнулась женщина, - Но свежая картошечка жареная на шкварках, думаю, будет неплохой альтернативой.
Ужин и вправду был очень хорош. Всё было свежее, и почти всё, кроме мяса, было своё, домашнее. Скотину они давно не держали, Светлане было трудно одной ухаживать за ней. Но за то у соседей живности было полно, а так как Беловы были на хорошем счету в селе, с ними дружили почти все его жители, и договориться о покупке для себя свежего домашнего мяса по сносной цене возможность была. Дефицита свежего мяса их семья не имела. Насытившись, Даниил сходил затопить баню. В доме был и обычный душ, но молодой человек посчитал, что лучше баньки усталость не снимет ни что. Пока он мылся, Светлана убралась на кухне и, обмыв мужа Сергея, уложила его спать.
Когда Даниил зашёл в дом, она сидела за кухонным столом и читала книжку. На столе стояли две парящие кружки с ароматным чаем и открытая банка малинового варенья.
-Чайку? – уточнила женщина, хотя и так знала, что лучше ароматного чая с вареньем после бани нет ничего, и Даниил явно не откажется от такого предложения.
Он и не отказался.
- Рассказывай, - морщась от температуры, Даниил пригубил чаю.
- Что?
- Ну, мам, не ёрничай. Я весь день за тобой наблюдал. Ты с утра сама не своя. Тебя явно что-то гложет. Поделись?
- Да я не уверена, стоит ли тебе рассказывать, но раз уж ты сам заметил, то прочти…
Женщина протянула ему свой телефон с открытой перепиской.
- Это от Андрея, одногруппника Серёжи.
 - Который в Москве? – уточнил Даниил.
- Да.
Юноша принялся читать. Если опустить всю лишнюю информацию, присущую в переписке, общий смысл обсуждаемой темы заключался в том, что появилась некая новая медицинская технология, которая, возможно, вернёт часть потерянных функций его отцу. Это не точно, но процедура отцу хуже точно не сделает. Проблема заключалась только, как бы это ни было банально, в стоимости лечения. И что самое странное, что стоимость не была какой-либо космической. Ни в какую Германию лететь не надо было, весь курс лечения можно было бы произвести и в домашних условиях. Надо только купить аппаратуру и лекарства. Стоило это всё порядка двух с половиной сотен тысяч.
Даниил дочитал и посмотрел на маму.
- Что думаешь? – спросила она.
- Думаю надо попробовать. Сумма не такая уж не подъёмная. Возьмём кредит.
- Четверть миллиона?
- Разве жизнь отца не стоит четверти миллиона?
- Жизнь, она вообще бесценна, но люди даже тут находят способ заработать. Взять-то кредит, мы возьмём. Как отдавать потом будем?
- Мама, неужели ты не понимаешь! Мы можем спасти отца! – глаза Даниила горели огнём.
- Вот поэтому я и не хотела тебе говорить, сын, - вздохнула женщина, - Думаешь, я бы не хотела спасти Серёжу? Да я бы всё отдала, включая свою жизнь, если бы точно знала, что его можно спасти! – на её глазах появились слёзы, - Но… но я не верю в чудеса, понимаешь? Мы сейчас примем желаемое за действительное, поверим в то, что, заплатив эту сумму, всё получится, наберём кредитов! А в итоге?
- Ну, если есть хоть малейший шанс, что ему станет лучше, разве мы не должны попробовать? В крайнем случае, продадим квартиру, я перееду сю…
 - Даниил! - женщина резко оборвала его, сквозь завесу слёз на него смотрел решительный взгляд, - Не делай глупостей. Понял! Эта квартира твоя! Два поколения Беловых трудились, чтобы она досталась тебе, и чтобы я больше не слышала ничего подобного. Иначе я сильно в тебе разочаруюсь, понял! Отца не спасти, ты должен это понимать. Он не проснётся как новенький, даже если мы оплатим лечение. А вот в долги мы можем залезть запросто. Выброси эту юношескую наивность из головы. Мы можем только облегчить его тяжёлое положение, возможно вернуть часть двигательных функций. Я не меньше тебя желаю этого. Но тут надо всё хорошо продумать. Стоит ли оно того, чтобы начинать? Если стоит, то где взять деньги, и как их потом возвращать. Я вижу, ты настроен решительно. Хорошо. Давай попробуем. Но грамотно. Надо отдохнуть и завтра со свежей головой всё обдумать. Допивай чай и пошли спать. Утро вечера мудренее.
Народная мудрость, как обычно не подвела, и утром действительно всё стало выглядеть проще. За годы учёбы, когда он жил от них отдельно, мать Даниила поднакопила небольшую сумму денег, тысяч семьдесят, так что сумма, необходимая для сбора, уменьшилась на порядок, но всё ещё была существенной.
Даниил с мамой решили брать кредит. Хотя их ждало несколько препятствий. На нужную сумму кредит ни ему, ни ей не давали, так как кредитами они в жизни не пользовались и никакой кредитной истории они, соответственно не имели. Банки советовали для начала взять кредиты помельче. С горем пополам, Светлана всё же нашла банк, где ей разрешили взять восемьдесят тысяч, это была самая большая сумма, которую она смогла выбить, оставалось найти сотню.
Сто тысяч – это такая интересная сумма. Она кажется небольшой, для кого-то она вообще не существенна. Но для небогатой деревенской семьи в Иркутской области эта сумма может оказаться хорошим испытанием. Как бы то не было, цель поставлена, осталось до неё дойти. Перед Даниилом появилась новая задача - найти работу.
Иркутская область. Богатый своими природными ископаемыми край. Уголь, нефть, алюминий, целлюлоза, золото, древесина и, конечно же, Ангара с Байкалом. Степи и равнины, идеально подходившие под сельскохозяйственные работы. В двадцатом веке на территории области развернули огромную промышленность. Отстроили четыре плотины, которые снабжали свой энергией всю Сибирь. После Великой отечественной войны недалеко от крупнейшего угольного разреза появился огромнейший нефтехимический комбинат. Он был такой огромный, что рядом с ним пришлось создать целый город, чтобы обеспечить жильём всех работников. Промышленность в области процветала. В самом областном городе было множество заводов, обеспечивающих жителей рабочими местами. Но это было тогда. В «страшном красном совке». На счастье людей пришла перестройка, и все заводы разворовали, людей посокращали, выгнав их в никуда, а сами здания превратили в барахолки. И Иркутск превратился в город торгашей. В котором найти работу начинающему выпускнику по специальности практически невозможно.
Даниил быстро понял, что дипломированный специалист, пусть он даже с красным дипломом, пусть финалист БППО, никому не нужен без опыта работы. А получить опыт без работы нельзя. Знакомых, способных помочь Даниилу пристроиться, не оказалось. Лёня пытался поспособствовать, но тоже пока веса не имел нигде, и у него не получилось. Всё было занято. Идти в торгаши, курьеры или работники фастфуда он не хотел. Зачем он учился, получал диплом, если после этого идти работать на базар? Но такова жизнь. Никому ты в этой жизни не нужен и не интересен. У людей остался только один «бог» – Собственное Благополучие, а иконами этого «бога» были деньги. Все молились на них и делить их ни с кем не хотели.
Даниил уже было впал в отчаяние, и лишь желание помочь отцу не давало ему до конца опустить руки.
Он сидел у себя на кухне в иркутской квартирке и безуспешно пытался на своём стареньком ноутбуке найти работу. Было довольно рано, около восьми утра. Но парню не спалось. За окном всё ещё стоял предрассветный сумрак. В такое время по квартирам не ходят ни свидетели разных Богов, ни представители продающих компаний. Да и люди, живущие в его подъезде, в это время идут на работу, а не возвращаются с неё. Поэтому звонок в домофон, которого Даниил никак не ожидал, вывел его из унылой задумчивости.
«Странно. Кто это ещё? В такое время?»
Даниилу вообще не хотелось ни с кем общаться, и он бы проигнорировал звонок, притворившись, что никого нет дома, если бы не понимал, что включённый свет выдаёт его. Не торопясь, он поднялся и, прихрамывая, дошёл до трубки домофона.
- Кто там? – дежурной фразой спросил в трубку Даниил.
- Чувак, открывай, у меня очень мало времени! – раздался знакомый голос.
- Стёпа! – искренне обрадовался Даниил, - Заходи! - И нажал на кнопку открывания замка.
Через полминуты перед ним стоял здоровяк. Взъерошенный и запыхавшийся. По виду он был на нервах, однако, было заметно, что он скорее ждёт чего-то интересного, а не плохого.
- Что с тобой? Что-то случилось? – заметил его повышенную энергичность Даниил, -Чего не позвонил заранее? Я вообще открывать не хотел.
- Да я по запарке телефон дома оставил. Бежал к тебе. Я сегодня уезжаю, чувак, буквально через пару часов. Забирают меня отдавать родине долг. Забежал напоследок, пожать тебе руку.
- Что ты стоишь-то тогда в коридоре? Быстро разувайся и пошли на кухню. Чайник как раз согрелся недавно. Расскажешь всё… напоследок.
На лице великана промелькнула задумчивость, он посмотрел на часы, ещё пару секунд обдумывал предложение друга и согласился.
- Минут пятнадцать ещё есть, - ответил тот, - Пошли.
На кухне у Даниила, как всегда, был полный порядок. Мама с детства приучила своих детей к чистоте. Лишь на столе стояла недопитая кружка чая, подсвечиваемая экраном ноута, на мониторе которого был открыт сайт по поиску работы.
- С поиском всё так же плохо? – спросил Степан, кивая на ноутбук.
- Знаешь, если я скажу «жопа», это ничего не передаст, там надо более грубые слова подбирать.
- Да уж. Сколько вам не хватает?
- Ну, если всё и дальше пойдёт без изменений, то минимум сотка. Но, помимо сотки, параллельно надо ещё что-то есть, одежду покупать, лекарства отцу. Короче, я уже не знаю, что делать.
- Чувак, а что вы у соседей не попросите в долг? Ваша семья же на хорошем счету. Неужели никто не даёт?
- Стёпа, у всех такая же ситуация, как и у тебя.
- Да, извини, чувак. Я после того разговора, когда ты меня попросил дать тебе в долг, а отец мне отказал, поругался с отцом. Он же всегда хорошо относился  и к тебе, и к Сергею Филипповичу, а тут, когда очень надо… «Не могу дать денег и всё!».
- Ты чего! – расстроился Даниил, - Не хватало ещё, чтобы из-за моих проблем ты со своим отцом ссорился!
- Да забей, чувак, мы просто все на нервах с этим уголовным расследованием и армией. Я думал, это он меня так наказать хочет. Типа нехер было устраивать это всё, башкой надо думать. Но я оказался не прав. За что мне, кстати, очень перед отцом стыдно. Молодой, видимо, я ещё. Дурак бестолковый. Мы с ним уже всё обговорили и помирились. Отец очень переживает за судьбу Сергея Филипповича, но оказывается, они с мамой взялись мне дом строить в тайне от меня. Типа подарок на выпускной. Так что они оба сейчас по уши в кредитах. Но они смогли наскребсти десятку. Велели тебе передать. Я, как домой приду, переведу тебе. На спасение Филипповича не хватит. Но всё легче.
- Вы чего? Я не буду это брать, Стёпа? С какой стати? Это ваши деньги.
- Отец, как и я, предвидел твой отказ. Сказал, что, если ты откажешь, он очень сильно огорчится на тебя. Так что не выпендривайся, чувак, будет возможность, поможешь мне потом, а пока не отказывайся. Тебе нужнее.
Даниил не смог придумать возражений и согласился. Ему сейчас действительно нужна была любая помощь.
- Я тебе за это лишнюю ложку сахара в чай положу тогда! – улыбнулся парень, протягивая парящую кружку великану.
- Ну вот видишь, чувак, одну ложку сахара ты мне уже вернул, - улыбнулся Степан, принимая кружку, - Так, - мгновенно собрался он, - Значит, говоришь, никто занять не может…
- Да, Стёпа, у всех сейчас проблемы и не только с деньгами. Мне ли тебе рассказывать.
- Угу. С каждым днём всё хуже и хуже. А у Лёни спрашивал? Он же не из бедствующих.
- Я знаю его едва пару месяцев, Стёпа, мне стыдно спрашивать его о таком. Я уверен, что он не откажет. Но точно знаю, что это надломит наши дружеские отношения. Поэтому вариант с Лёней я оставил как самый последний.
Степан призадумался.
- Думаю, ты прав, чувак. Лёню лучше не впутывать во все эти дела.
- Ты всё ещё ему не доверяешь?
- Я не знаю. Что-то меня тревожит.
- Ладно, давай сменим тему, - Даниил посмотрел на часы, - У нас осталось мало времени из выделенных тобой пятнадцати минут. Расскажи, куда ты хоть поедешь? Надолго ли? Или ты ещё не знаешь?
- Думаю в танкисты, - улыбнулся Степан.
- Какой ты на фиг танкист! – засмеялся Даниил, - Тебя, если пополам сложить, ты всё равно в танк не влезешь.
- Ладно-ладно, это я пошутил. ПВОшником меня берут. Вроде как на АЗФИ. Арктический Трилистник.
- Ты сейчас на каком языке со мной разговаривал? – удивился Даниил, - звучало как: Tonari no kyaku wa yoku kaki kuu kyaku da (прим. Японская скороговорка. Примерный перевод: «Мой сосед часто есть хурму»).
- Да-да-да, чувак. Выпендривайся своими полиглотскими познаниями. Хурму, я кстати, не очень люблю. Что тебе в моей фразе непонятного? ПВО? АЗФИ? Трилистник?
- Ну, ПВО понятно. АЗФИ – это что?
- Если честно, я сам не знал, пока меня туда не распределили. Архипелаг Земли Франца-Иосифа.
- Ого! Это хоть на нашей планете?
- Да. Там, где снег и вьюга, там, где нет ютьюба и любви народной тоже нет.
- Ты хоть на связи будешь?
- Точно пока не знаю, чувак. Уверен там со связью не особо. Если честно, я не должен был знать всего этого, так как ещё не был в распределительном пункте. Но мою судьбу решил отец. Сказал, что всегда хотел побывать на северном полюсе. У него этого так и не получилось, а у меня получится. Да и в воспитательных целях для меня это полезно. «Подостыть тебе не помешает, сынок» - сказал он, - Степан посмотрел на часы, - Ладно, - он встал, подошёл к раковине и помыл кружку, - Мне пора, чувак, - пару секунд он смотрел на своего друга и в его лице что-то менялось, - Ты береги себя, Даниил. Не делай глупостей. Я вернусь, и мы всё преодолеем. Нет неразрешимых проблем. Есть нежелательные пути решения. Ты главное не делай глупостей, - повторил он.
«А у этого здоровяка хорошо развита интуиция», - прозвучал наглый голос в голове у Даниила, который он тут же отогнал.
- Говоришь так, будто знаешь, что что-то должно произойти, - нахмурился Даниил.
- Предчувствия у меня очень плохие, чувак, - честно ответил Степан, - Что-то окружает тебя. Но я, к сожалению, не могу пока остаться. Однако, я верю, что ты справишься. Помни о людях, любящих тебя. С Полей общайся почаще. Она девчонка хорошая. Светлая. Ты справишься, - сказал Степан, ещё раз пристально посмотрев в его глаза.
Он стоял уже одетый в коридоре и обувался. Зашнуровав ботинки, здоровяк выпрямился и, протянув другу руку, крепко сжал её.
- Я верю в тебя, Даниил.
- Подожди, я оденусь и провожу тебя до военкомата!
- Не надо, чувак. Мы с тобой уже попрощались. Остальное лишнее. Дома родители, там сейчас кипишь будет. А потом ни в какой военкомат я не поеду. Отец сам меня отвезёт в пункт распределения. Так что увидимся, дай Бог, через год. Ищи работу и помоги Сергею Филипповичу, это будет лучшим подарком для меня при возвращении. Покеда, чувак.
Здоровяк покинул коридор и скрылся за подъездной дверью. Какое-то время его тяжёлые шаги ещё были слышны через дверь, а потом всё стихло.
Настроение у Даниила упало ниже плинтуса. Он прохромал на кухню. Сел за стол перед ноутбуком и, швыркая недопитый остывший чай, который был не в состоянии размягчить застывший в горле ком, продолжил искать работу.
«Как будто бы он попрощался со мной навсегда.» - подумал Даниил.
«Вполне возможно так и есть.» - рассмеялся в голове наглый голос.
«Да ты можешь быть тише?» - зло одёрнул его древний голос.
«А что, старый, боишься, что наша задумка провалится?» - не унимался молодой наглец.
- А что вы задумали? - спросил вслух Даниил. Он был слишком расстроен, чтобы пугаться или удивляться своим голосам в голове, к которым он уже начал привыкать.
«Наверное, так и сходят с ума?» - рассуждал он, - «Сначала ты пугаешься своих голосов в голове, потом принимаешь их, а потом они становятся твоими полноценными собеседниками». Но сейчас ему было так одиноко, что он, как ни странно, был рад их присутствию, возможности хоть с кем-то поговорить.
«Ты всё узнаешь» - ответил ему в голове древний голос - «Если придёт твоё время. Пока же ты ещё не прошёл свой путь до конца. Спи».
Даниил провалился в сон прямо за кухонным столом. Забвение настолько сильно давило, что он понимал всю бесполезность сопротивления. Даже наоборот, ему хотелось уснуть, так как гнетущие думы под воздействием дрёмы растворялись. Но всё же одна единственная мысль в его голове не давала ему покоя. «Он сказал: «ЕСЛИ» придёт твоё время, а не «КОГДА». Значит, Степан прав, и его путь может оборваться. Голоса в голове явно знают, что говорят».

Глава 5.

Проснулся он от звука поступившего сообщения на последней из открытых вкладок ноутбука. Один из сайтов по поиску работы в очередной раз разослал рассылки с новыми вакансиями. Даниил просмотрел их. Большинство опять предлагало всякую чушь, но была и одна интересная на его взгляд вакансия. Звучала она, как и большинство других подобных: «Работник на производство». Но вот выставлена она была типографией, которая, кстати, находилась довольно недалеко от его дома. Что-то интересное ему показалось в этой вакансии, и он решил позвонить работодателю. Его пригласили на собеседование, куда он тут же сходил. Первое впечатление было положительным. Сам начальник, который ему показывал печатный цех, был, вроде, мужиком нормальным. Цех шумел и гудел. Всюду работали непонятные механизмы, пахло, судя по всему, печатной краской, напоминающей по запаху гуталин. Постоянно туда-сюда ходили люди: что-то носили, что-то катили. Было очень необычно. До этого момента Даниил был далёк от производства, и этот хаотичный бардак показался ему чем-то романтичным. Но самое главное, его туда брали без опыта работы.
- Решишься, приходи завтра к восьми, - сказал начальник типографии, пожимая ему руку на прощание.
Даниил провёл вечер в раздумьях. С одной стороны, это было не по его специализации, и, честно говоря, работа была вообще не для людей с высшим образованием. По табелю, который висел на стене, было видно, что люди надолго там не задерживаются, и это не может быть просто так. К тому же обещанный оклад на испытательном сроке был довольно скуден. Но с другой стороны, испытательный срок рано или поздно, но заканчивается, и малый оклад можно было компенсировать переработками. Цех начинал работу с восьми утра, а заканчивал последним ушедшим, официально же рабочий день был до семнадцати часов. Но можно было оставаться работать хоть до утра. И вот тут-то денег докручивалось прилично, даже при окладе на испытательном сроке. К тому же сам процесс производства был занимателен. Каждый раз, когда Даниил брал в руки какое-либо печатное изделие, он даже не подозревал, что стояло за его созданием. Сегодня он частично окунулся в это знание, и оно зацепило его. Коллектив тоже на первый взгляд не вызвал негативных ощущений. Да и если ничего не пробовать, искать работу можно вечно.
Даниил обзвонил друзей и маму, советуясь с ними по поводу данного предложения. Степен его поддержал. Заявил, что это очень интересно. Но, к сожалению, долго с ним поговорить не удалось, так как он в то время уже ехал в поезде в сторону Архангельска. Леониду тоже очень понравилось предложение, он любил читать и планировал, в своё время, начать писать мемуары. Так что иметь знакомого, связанного с печатной промышленностью, он бы не отказался. Ну, Полина всегда была за любой кипишь и всегда поддерживала Даниила. Против этой работы была только мама.
- Даниил, - звучал из трубки уставший мамин голос, - Ты пойми, производство – это очень тяжело. Я всю жизнь проработала на производстве, уж поверь мне, я знаю, что я говорю. Не зря там такой пассажиропоток. Люди приходят туда, не понимая, что там надо вкалывать, особенно по началу, пока нет опыта. Потом, конечно, становится легче, но ненамного. Наоборот с ростом навыков на тебя будут возлагать больше обязанностей. А ты недавно вышел из реанимации. Какое тебе производство? Может, ты поищешь ещё что-нибудь?
- Мам, я уже две недели ищу что-нибудь. Ничего нормального в городе не предлагают. А отцу легче не становится от моих поисков.
На том конце провода вздохнули:
- Я слышу, Даниил, ты уже принял решение. Поэтому не буду с тобой спорить. В конце концов всё меняется. Мало ли какое сейчас производство. Попробуй. Но береги себя. Инвалидом ты отцу ничем не поможешь.
- Хорошо, мам. Я буду держать тебя в курсе своего здоровья. А ты чего такая уставшая?
- Заметил? Видимо, старею, - улыбнулась женщина в трубку, - Да я тут тоже искала подработку. Вот сегодня устроилась в ателье.
- Которое через две улицы от дома?
- Да. Как раз по пути с работы. Мне же тоже кредит брать. Вот, решила упростить себе условия кредитования увеличением дохода. Но силы уже не те, что тридцать лет назад. Ничего страшного, Даниил, я втянусь.
- Ну, ты даёшь, мам! А с отцом кто сидеть будет?
- Да что с ним сидеть-то? Дом рядом. Я в любой момент прибежать могу. А так… ну, он явно никуда не убежит. Договорилась с Зинкой, она будет приходить к нам вечером кормить Серёжу ужином.
- Мам, зачем тебе это? Давай не дури. Я сейчас начну работать, и мы всё уладим.
- Даниил, мне это надо. Я больше не могу смотреть на страдания твоего отца и очень хочу как можно быстрее ему помочь.
- Хорошо, мам. Я понял. Поэтому тоже не буду с тобой спорить. Как отец? Есть новости от Андрея Петровича? Он ещё не передумал лечить его?
В трубке засмеялись.
- Даниил, это его разработка. Он диссертацию пишет или что они, учёные там делают, чтобы подняться среди своих? Поэтому Андрей ждёт не дождётся, чтобы начать лечить Серёжу. Так что Андрей точно не съедет с темы, это не в его интересах. А отец, как обычно. Лежит, дышит, ходит под себя. Ничего не изменилось в лучшую сторону. Да, кстати, ещё про Андрея… Он звонил мне вчера, сказал, что необязательно сразу всю сумму отправлять. Это оборудование стоит дорого и делается около полугода, но до оборудования можно начать медикаментозную подготовку к реабилитации. Для этого суммы, имеющейся у нас на данный момент, вполне достаточно. Я перевела ему вчера полсотни, он сказал, что в течении недели закупит на них лекарство и вышлет к нам. Может быть, если у него получится со временем, сам приедет, чтобы всё показать и объяснить лично. Так что лечение Серёжи начнётся уже скоро.
- Это здорово! Но ты доверяешь ему? Он не пропадёт с деньгами?
- Я думала об этом. Но мы с ним заключили официальный договор на платное оказание медицинской помощи. Сейчас с интернетом, оказывается, это так удобно и быстро делается, - восхитилась женщина, - Да и мне кажется, ему смысла нет нас обманывать. Если у него получится улучшить состояние Серёжи, это очень повысит его значимость среди его коллег. Да и для нас пятьдесят тысяч рублей – это большая сумма. А с его зарплатой в Москве эта сумма не стоит того, чтобы ради неё обманывать людей.
- Ну, раз ты так уверена, то, наверно, так оно и есть. Здорово будет, если удастся хоть как-то облегчить его состояние.
- Да, здорово, - ответила мать, - Но давай закругляться, Даниил. Что-то я еле стою на ногах, а ещё надо подготовить Серёжу ко сну и приготовить еду на завтра. Да и тебе не мешает отдохнуть. Завтра у тебя будет очень тяжёлый день. Позвони вечером – расскажешь.
- Обязательно, мам!
- Хорошо. Доброй тебе ночи, сыночек. Береги себя. Я тебя люблю.
- Я вас тоже люблю, мам. Обними отца. Пока.
Даниил сбросил вызов. И посмотрел на часы. Начало одиннадцатого. Мама права, надо быть при полных силах завтра. Пора ложится спать.
Человеческий мозг иногда ведёт себя неадекватно. Зная, что надо бы выспаться, он как бы говорит тебе: «Нет! Давай не будем спать! Давай думать!» Так что Даниил эту ночь спал плохо. Сумбурный поток мыслей в его голове не прекращался, то погружая его в сон, то выводя из него. Проснулся он задолго до будильника, но отдохнувшим его назвать было сложно. Хотя спать он не хотел.
Это его первая работа! Нет, конечно, он и в школьные годы устраивался на разные подработки, так как не любил сидеть дома, и студентом подрабатывал на летних каникулах. Да и преддипломную практику он тоже проходил, но это всё было не то. Времянка. Сейчас же он официально пойдёт устраиваться на постоянную работу.
Помывшись в душе, приведя себя в порядок, позавтракав и взяв рабочий комплект одежды, так как спецовку там никто не выдавал, Даниил пришёл в цех.
Вопреки своим и маминым ожиданиям первый день прошёл интересно. Его познакомили с коллегами по работе. Ввели в общий курс дела, и до пяти вечера он занимался разной «грязной» работой типа: «принеси-подай, отнеси-отдай». На его желание остаться поработать ещё начальник сказал, что пока он на обучении – этого не требуется. Так что записав в табеле свою фамилию и поставив напротив неё в окошке сегодняшней даты цифру восемь, Даниил полный эмоций (в основном положительных) пошёл домой. На улице ещё даже не потемнело полностью.
Дойдя до дома, он принялся готовить ужин. Ему очень не терпелось поделиться своими накопленными после сегодняшнего рабочего дня ощущениями, но он понимал, что ещё рано. Лёня и мама были на работе. У Полинки в это время шли разнообразные факультативы, которые она как дисциплинированная девочка посещала всегда. Даниил улыбнулся, подумав о ней. Единственный, кого он набрал, был Стёпа, но записанный женский голос из трубки сообщил ему, что «данный абонент временно недоступен».
- Что за жизнь! – разговаривал с лежащим рядом на столе телефоном Даниил, нарезая курицу, - Есть новости, а поделиться ими не с кем. Даже голоса в голове молчат. Ау! – крикнул он в воздух и прислушался, но ему никто не ответил, поэтому пришлось снова обратиться к телефону, - Ты бы хоть мне что ответил.
Но телефон молчал ещё долго. Только через час, когда юноша доедал обед, звонки пошли сами собой. Первой позвонила Полина узнать, как дела и была очень жадна на подробности. Пришлось пересказывать ей весь сегодняшний день. Потом они попрощались и договорились встретиться и прогуляться завтра. Затем позвонил Лёня, жалуясь, что до него хрен дозвонишься, так как трубка его была занята почти час, но затем он получил свою порцию эмоций от Даниила и, порадовавшись за него, отключился. Позже от Степана пришло сообщение, что он сегодня уже проехал Красноярск и позвонить не может, так как постоянно прерывается связь. Даниил с ним поделился своими эмоциями посредством сообщений, получив в ответ одобрение друга. Маму он набрал вечером сам, как и обещал. Поболтав с ней, он пожелал родителям спокойной ночи и, когда пришло время, лёг спать. В этот раз спал он как младенец. Это был прекрасный день. Таких дней было ещё пять.
На шестой рабочий день начальник типографии сказал ему, что первый этап обучения окончен. Если честно, надо было бы бежать оттуда, как это делали все новички. Но Даниилу бежать было некуда, да и уже было поздно. Он был юн и его юношеский максимализм (в простонародье – упрямство) не давал ему права отступить. Юноша уже потратил на эту работу пять дней своей жизни и сдаваться не собирался. Верхом карьеры в том цеху была работа печатником, и Даниил во что бы то ни стало настроился стать им. Мышеловка захлопнулась. Начался производственный ад.
Не смотря на огромную текучку кадров, все так называемые «тёплые места» были заняты, и никто не собирался так просто отдавать их. Увольнялись разнорабочие, которым и работал Даниил, как говорила его мама, приходилось вкалывать как лошадь. Зима для типографии как раз рабочий сезон. Заказов было море, все работали по десять – тринадцать часов в сутки без выходных. Даниил от них не отставал. Первые два месяца он приходил домой после десяти вечера и моментально вырубался, чтобы утром опять идти работать. Занимался он в основном упаковкой продукции. На первый взгляд кажется, что в этом нет ничего сложного. Бумага – она и в Африке бумага. Прямоугольный белый тонкий лист, который ничего не весит. Так думают многие, но на самом деле всё не так. Бумага – это ещё та тварь. Особенно газетная. Она не слушается тебя абсолютно, да и при оформлении тиражного объёма она становится далеко не тонкой и очень нелёгкой. Даниилу приходилось прессовать макулатуру в брикеты и грузить их на паллеты. Один брикет в среднем весил пятьдесят килограмм. После макулатуры он формировал паллеты с готовыми тиражами на отправку заказчикам согласно спискам. Это была уже менее физически ёмкая работа, но более умственная. Требующая внимания и ответственности. Сформируй отправку неправильно или не пересчитай тираж, и заказчик выставит штраф за недобросовестное выполнение заказа.
Помимо рабского труда, Даниил экономил на всём, на чём только можно. Потому что зарплата из-за переработок хоть и была неплохой, но для погашения нужд отца было ещё далеко. Кредит ему не давали, так как официально в типографии устраивали только после трёх месяцев работы, очень неохотно и только на минималку. Никто не хотел платить лишних налогов. Так что до кредита, Даниилу оставался ещё минимум месяц. А на чём можно экономить человеку, который всё время занят и не тратит деньги на зрелища? Конечно же на хлебе. Сильно схуднув ещё в больнице, работа и вынужденная диета довели его до ужасного состояния. При обилии физического труда, мышцы у него не росли, так как материала для роста мышц из-за скудности рациона у Даниила не было. Он превращался в тень.
К родителям он не ездил, грамотно рассудив, что мама, увидев его в таком состоянии, отговорит его от этой работы. А работать ему было надо, так как уже месяц, как его отца стали лечить по методу Андрея Петровича и уже появились первые результаты. Это, конечно, не излечение, но по голосу мамы было хорошо заметно, что лечение помогает. Потому что никто так как его мама не смог бы заметить изменений в состоянии отца. Но пора уже было оплачивать основное лечение, а денег катастрофически не хватало. Мама взяла кредит, и это была только треть суммы, почти всю зарплату Даниил пересылал на её счёт.
Контакты с друзьями сошли к минимуму. Степан практически не выходил на связь. То ли не было возможности, то ли это ему было запрещено. Даниил по редким сообщениям от него этого так и не понял. С Лёней Даниилу встречаться было некогда. А на Полину у него просто не хватало сил, что очень сильно расстраивало его. Но ещё сильнее её.
У Даниила стало сильно болеть повреждённое колено. Испытывая жуткую боль, он все равно продолжал работать на износ и никому не подавал вид, что у него проблемы со здоровьем. К концу второго месяца без обезболивающих он уже не мог. В колено словно вбивали раскалённые спицы. Но юноша не сдавался.
Хорошее во всём этом тоже было. Во-первых, работать действительно скоро стало легче. За пару месяцев в режиме «турбо» его руки запомнили бумагу и стали с ней на ты. Сколачивать даже газетку для него стало уже обыденностью. Все резаки и размотчик он знал, как свои пять пальцев. Лучше всего разматывать и резать бумагу получалось именно у него. Да и количество заказов начало снижаться, а это значит, что объём работы тоже скоро уменьшится, и можно будет дышать по свободнее. Во-вторых, испытательный срок подходил к концу, выход на нормальную зарплату и официальное трудоустройство был уже не за горами. В-третьих, один из печатников собрался переезжать в другой город, и его место должно было освободиться. Видя стремление новенького, начальник пророчил Даниилу это элитное место, посылая юношу в более-менее свободные дни на обучение к печатнику.
Это был совсем другой вид работы. Печатные станки оказались не так просты в настройках, и по началу у Даниила вообще не получалось их настроить. Но он не опускал руки, и через месяц уже и со своим печатным станком был в довольно тёплых отношениях. В итоге он получил это место. Он стал печатником. Оформил трудоустройство официально, и к его почасовой оплате добавилась ещё и сдельная за тиражи. Работы стало меньше, и к юноше вернулись вечера и выходные. Он, наконец, взял кредит, после чего они с мамой, собрав необходимую сумму, отправили её Андрею Петровичу в Москву.
Но несмотря на то что его работа кардинально поменялась, вред здоровью был нанесён уже существенный. Нога не проходила, из-за обезболивающих стал болеть правый бок, и работа с печатной химией негативно сказывалась на его руках. От краски руки постоянно были чёрные, её ничем невозможно было смыть. Проявитель форм и отмывайки краски сушили кожу безжалостно. Но не было бы счастья, а несчастье помогло. Одна влюблённая девушка из-за этого обстоятельства получила шанс сблизиться с Даниилом.
Под предлогом ухода за его руками Полина получила ключи от его квартиры и теперь могла навещать Даниила хоть каждый день. Но путь к этому был нелёгок. Какой-то блок, не ведомый ей, не позволял ему подпускать её к себе. Она видела, что нравится ему, а уж как он ей нравился, особенно когда избавился от животика. Но с устройством на эту, как оказалось, ужасную работу Даниила она почти не видела. А когда всё же удавалось поймать редкую возможность его увидеть, ей становилось страшно. Даниила надо было спасать, благо он наконец стал печатником и начал приходить домой пораньше. Она постоянно его встречала с работы и провожала домой, подсознательно желая и зайти, и остаться с ним навсегда. Но оставаться он ей не позволял, ссылаясь то на усталость, то на необходимость рано вставать. Любая бы на её месте уже бы остыла и послала бы его к чертям. Но она чувствовала, что он тот её, которого она ждала с тех пор, как начала понимать, что любовь бывает не только от родителей и родственников. Что бывает и другая любовь, когда несвязанный до этого с тобой человек вдруг становится твоим смыслом жизни. К тому же она видела, что тоже нравится ему. Поэтому решила бороться. Вот только он не давал ей возможности.
И вдруг она заметила его убитые химией руки.
- Это какой-то ужас! – воскликнула она, - Это срочно надо помазать кремом!
 Даниил с детства непонимающий никаких кремов пытался сопротивляться, но она настояла.
- А ну пошли домой! У меня в сумочке есть детский крем, намажем тебе руки! И не вздумай возражать!
В её глазах была такая серьёзность, что он не смог ей в тот вечер перечить. К тому же результат её манипуляций с кремом юношу удивил. Руки по-прежнему оставались чёрными от краски, и трещины на коже никуда не ушли, но стали как будто не такими глубокими, и сухость кожи прошла. В итоге она объяснила ему, что эти процедуры необходимо делать каждый день. Но ехать к себе домой, а потом к нему на работу, затем ждать, пока приготовится ужин – это всё не удобно. Гораздо проще было бы, если бы она после учёбы приезжала к нему и готовила ужин, а когда он приходил бы, еда и крема были бы уже готовы.
Так она, сама не ожидая, получила доступ в его жильё, чему была несказанно рада. И это по праву было её достижение.
Даниил никогда и никого не любил впускать к себе в квартиру, кроме родителей и Степана. Даже Леонид за полгода их знакомства ни разу там не был. А уж чтобы привести девушку, этого даже в мыслях у него не было. Он абсолютно не был сведущ в делах любовных и после своего первого ожога от Олеси боялся их. Но Полина ему нравилась. Сам не замечая, он постоянно улыбался при мыслях о ней. Он считал её сестрой, так как сестра была единственной девушкой в его жизни, с которой он имел долгое и личное общение. Помня, что случилось с ней, он боялся за Полину, считая, что притягивает несчастья. Да и голоса в его голове совершенно не говорили о его вменяемости. Можно ли подвергать такую жизнерадостную девушку опасности. А вдруг он свихнётся. Иногда ему казалось, что он недалёк от этого. Поэтому он пытался держать девушку на расстоянии, надеясь, что она уйдёт, как и любая другая. Но она не уходила. Наоборот, она боролась с его блоком, и, сама того не понимая, боролась успешно. В итоге он сдался и впустил её в дом. Он и сам не заметил, как быстро она прижилась там. И что самое страшное, он без этого уже не представлял себе жизнь. Он чувствовал себя рядом с ней живым. Но блок так и не мог снять до конца, подпустив её на максимально близкое расстояние, но не давая переступать черту.
Полина чувствовала эту его преграду. Сначала она сильно обижалась на него за это. Наивно полагая, что так он мстит ей за то, что из-за неё он попал в ту драку и стал хромать. Но потом она поняла, что это всё глупости. В душе Даниила она вообще не видела места обидам и мести. Весь негатив как-то быстро стирался внутри него. Она не верила, что с Даниилом можно поссориться. Одним словом – флегма. Значит, тут дело не в ней. Кто-то, очевидно, когда-то давно соорудил в нём эту преграду, и она росла и крепла вместе с ним. Но любую преграду можно сломать. Главное найти подход. Он сделал свой ход и спас её, теперь её очередь спасти Даниила. Полине очень хотелось помочь ему преодолеть этот барьер, потому что он мучал её, а самое главное, он мучал его. Ведь душа в заточении счастливой быть не может. Особенно если заточила сама себя.
Полина честно выполняла свои обещания готовить ужины. От нормальной еды, часть которой в пищевых контейнерах отправлялась на следующий день с Даниилом на работу в качестве обеда, тело её молодого человека снова стал оживать и крепнуть. Впалость его щёк пропала, на руках появились первые зачатки рельефных мышц, а в глазах снова загорелся огонёк. Но не только она влияла на Даниила. На любое воздействие всегда есть противодействие. Она была воспитана и целомудренна. У неё даже мыслей не было специально его соблазнять. Но чувства и сущность женщины в ней бушевали, интуитивно подсказывая ей, как ломать мужские преграды. Нет лучшего оружия против нормального мужчины, чем женское тело. Она, сама не замечая, начала понимать силу женской красоты. Зачем девочкам все эти причёски, реснички, косметика, тонна разнообразной одежды. Это же всё для мужчины.
К своим необычного цвета волосам, ресницам и лицу у неё претензий никогда не было, а главное их не было и у её Даниила. А вот со стилем одежды надо было хорошо поработать. По мере пребывания её у Даниила дома она медленно, но непреклонно менялась. Спортивный унисекс в её образе стал преображаться в женственную сторону. Кроссовки сменились на сапожки без каблуков. Футболки стали более обтягивающими с менее скромными вырезами. Трико постепенно сменилось на обтягивающие джинсы, а позже по мере приближения весны в её гардеробе начала появляться и совсем женская одежда, типа юбок и сарафанов. Это был правильно выбранный путь. Она подсознательно чувствовала свои микропобеды. Иногда ей даже казалось, что она слышит, как барьер внутри него трещит по швам и вот-вот рухнет. Тогда он станет полностью её, а она станет его. Хотя барьер пока стоял. Но было уже достигнуто многое.
Сейчас вымотавшийся Даниил, который ещё пару месяцев назад боялся даже прикоснуться к ней, лежал у неё на коленях, и она массировала кисти его рук, втирая в них крем. Это был прекрасный момент, который она ждала весь день. Он уставший, но сытый, расположился на её коленях и в десятый раз жаловался на бумагу. Повторяя одно и то же каждый день. И это её очень забавляло.
- Бумага – это зло, - повторял уже заученную Полиной фразу Даниил, - Белая ещё ничего, а вот газетка… хотя хуже всего картон. Казалось бы, картон. Что с ним то не то? Плотный. Сколачивается легко, загружай в лоток да печатай, но нет…
- Надо перестраивать всю машину, - продолжила за него Полина, улыбаясь пародируя его ворчание, - Поднимать стол, менять натиск, следить, чтобы края не выгнулись и зашли под планку. А уж пыли-то потом сколько на резине после него! И она не оттирается даже химией…
- Так не честно! – надулся юноша, - Я делюсь с тобой своими эмоциями, а ты меня передразниваешь.
- Ну, я слышу это уже десять дней подряд. Твои эмоции вообще не меняются. Но жаль, что ты каждый день лежишь на коленях такой красивой девушки и ни о чём в этот момент, кроме работы, думать не можешь. Или не хочешь.
Даниил поднял глаза посмотреть ей в лицо, но взгляд то и дело отвлекал рельеф кружевного узора на груди, проглядываемые сквозь тонкую облегающую ткань сарафана.
- Если ты пытаешься посмотреть мне в глаза, то они выше! – помогла ему Полина.
- Знаешь, с такого ракурса любое лицо смотрится не особо сексуально… - пытался подтрунить её Даниил.
- А так?
Полина нагнулась, оказавшись с Даниилом лицом к лицу и их губы почти встретились. Но Даниила как будто бы скрутил столбняк. Он мгновенно отвернул голову, ища телефон и найдя, посмотрел на часы.
- Ого, времени-то! – сказал Даниил, вставая с колен девушки, - Поля, тебе, наверное, пора, пока ещё транспорт ходит, а то опять придётся вызывать такси.
Несколько секунд девушка обиженно смотрела на юношу, потом вздохнула и сказала:
- Да, ты прав. Поеду я. Не вижу смысла тратиться.
Так он вёл себя каждый вечер, что она была у него. Она прекрасно всё понимала и не упрямилась. Она знала, что если решит остаться, то просто просидит на полчаса дольше. Затем Даниил сошлётся, что ему пора спать и вызовет ей машину. Смысла в этом она не видела, что так уезжать, что эдак. Всё равно уезжать. Поэтому она предпочитала не сопротивляться, смирившись с его поведением. Но это не значит, что она не злилась.
«ЪУЪ!!!» - злобно прокричала про себя Полина, - «ДУРАК!»
Надев сапоги и пуховичок, она сухо попрощалась с Даниилом. Уже открыв дверь, он всё же сказал:
- Что ты делаешь двадцать третьего февраля?
«Ого!» - внутренне удивилась Полина. Четырнадцатое февраля он как будто бы и не заметил, хотя она ждала этот праздник.
- У меня выходной. Но планов я пока никаких не строила. А что?
- Мама позвала нас к себе. Сказала, цитирую: «Обязательно пригласи с собой ту очаровательную девушку!»
- С мамой тебе повезло! Я-то согласна! А ты как со своей работой?
- Ну, возьму выходной.
- Хорошо! Очень хорошее предложение. Давно хотела пообщаться с кем-нибудь из умных женщин. А то умных мужчин, похоже, не осталось.
Эти несколько дней до праздника она ждала с нетерпением. Она давно придумала Даниилу подарок, а теперь ещё и Сергею Филипповичу надо успеть его сделать, так что в эти дни она не ездила к Даниилу. Во-первых, она была немного всё же обижена. Какой бы ты сильной не являлась, а обида всё равно накапливается. Во-вторых, для её подарка действительно необходимо было время. Благо он пригласил её не за день до поездки. Поэтому в тот вечер она всё же задержалась, тщательно проинструктировав юношу, что надо себе готовить, и сколько какого крема надо и как мазать. Взяла с него честное слово о том, что эти инструкции будут соблюдаться, поехала домой, успев-таки на одну из последних маршруток.
В тот год день защитника Отечества в Иркутске выдался морозным. Февраль в Восточной Сибири вообще весёлый месяц. В понедельник минус один, в пятницу минус сорок один. И если ещё пару дней назад девушка могла позволить себе надеть сарафан, то в тот день пришлось окутываться в одежду по максимуму. Тем более что в деревнях и сёлах всегда на порядок холоднее, чем в городе. Хотя Оёк был не так далёк, как её Нукуты, и автобусы к малой родине Даниила ходили куда чаще, чем к её. Добрались они достаточно быстро. Но, несмотря на солнечный день, успели промёрзнуть.
- Ого! – испугалась Светлана Александровна, впуская промёрзшую парочку, - Неужели так холодно на улице?
- З-здравствуйте, тётя Света… - заикаясь от тряски, проговорила Полина, - В-всё нор-рмально. С-счас согреемся, - она зашла в прихожую, но раздеваться пока не спешила, - Ав-втобус был холодный.
- Привет, мам, - юноша выглядел менее замороженным, но его так же пробирала лёгкая дрожь, - Не май месяц на улице.
- Ну, до весны недолго осталось, - она протянула девушке плечики и показала на открытую дверцу шкафа, - Вот сюда вешай пуховичок, вон тапочки. Раздевайся, проходи на кухню. Я пошла наливать чай, он как раз вскипел. Даниил, - она с серьёзным лицом повернулась к сыну, - Будь джентльменом, поухаживай за девушкой! – после чего, улыбнувшись, подмигнула Полине и ушла на кухню.
- Как у вас красиво! – оглядывала прихожую Полина, снимая сапожки, - Сразу видно, в доме правит женщина.
- А у тебя не так? – спросил Даниил, запихивая в шкаф её пуховичок.
- Ну, у нас в доме всегда был главным отец. Там тоже хорошо, но всё как-то строго, серо. А тут всё так ярко. Поедем летом ко мне, сам увидишь разницу.
- Мы летом едем к тебе? – удивился этой новости Даниил.
- Конечно! Папе не терпится с тобой познакомиться.
Даниил ничего не ответил, но его лицо выражало смешанные чувства.
- Да не бойся ты! – засмеялась девушка, заметив его смущение, - Он на первой встрече людей не съедает! Обычно…
- Ну-ну! – проворчал Даниил, надевая тапочки, - Пошли.
- Веди меня, о мой джентльмен!
- Что же я наделал? – юноша схватился за голову, - Вижу, вы с мамой спелись. Жуть.
- Это только начало! – хихикнула девушка.
Войдя на кухню, Даниил чуть не упал от неожиданности. Всё было, как обычно. Та же светлая кухня. Тот же вид из огромных окон. Тот же большой кухонный стол, как обычно к его приезду сервированный обилием свежей и вкусной еды. В знакомых с детства кружках так же курился пар. Всё было как обычно, кроме одного. За столом, в инвалидном кресле сидел его отец.
Полина, никогда раньше тут не бывавшая, не могла разделить удивления Даниила, но выражение его лица было красноречиво. На его глазах проступили слёзы.
- Папа! – юноша, на еле гнущихся ногах, подошёл к креслу, - Папа, ты сидишь!
Он обнял отца и, всё ещё не веря, вопросительно посмотрел на маму:
- Он сидит… - до конца не осознав, спрашивает он или утверждает, сказал ей юноша.
Женщина тоже плакала.
- Да, Даниил. Это всё лекарства, присланные Андреем. Неделю назад Серёжа попытался сесть и с моей помощью у него получилось. Теперь мы ужинаем вместе за столом.
- Как здорово! – юноша продолжал обнимать отца, в этот момент он понял зачем они брали кредиты, зачем он впахивал, как гужевая лошадь, последнюю четверть года, чуть не убив свою ногу. Это всё окупалось прямо сейчас у него на глазах. Он отстранился от отца и посмотрел ему в лицо. На его почти мёртвом сером лице с живыми глазами медленно проявлялось подобие улыбки.
Уже много лет на лице Сергея Филипповича не читалось никаких эмоций. Живы были только глаза, как у Нуартье де Вильфора из известного романа. Но в отличие от героя романа, чьё состояние законсервировалось на параличе, состояние Сергея Филипповича ухудшалось с каждым мгновением. Хотя опять же, Нуартье жил девятнадцатом веке, а отец Даниила в двадцать первом. Очевидно, что человечество должно было достигнуть хоть какого-то прогресса в медицине за двести лет. И сейчас этот прогресс пытался проявиться на лице парализованного.
- Папа! – юноша не переставал радоваться и удивляться одновременно, - Знакомься, это Полина! – он повернул кресло в сторону стоящей в дверях молодой девушки.
У Полины от общего всплеска эмоций тоже текли слёзы. Потому что действительно близкие люди способны делить между собой не только горе, но и радость. Вытерев их, она подошла к парализованному человеку и совсем по родному, по-детски обняла его. Она была готова поклясться, чем угодно, что тот вздрогнул всем телом, как только она к нему прикоснулась. Со времён смерти Елизаветы, его никто так не обнимал.
- Здравствуйте, Сергей Филиппович, - сказала она, отстраняясь от человека в инвалидном кресле, - С праздником вас! Я приготовила вам подарок!
Она сняла с плеча сумочку и достала оттуда вязанный плед нежного бежевого цвета.
- К сожалению, он монотонный, - оправдывалась девушка, - Но у меня было очень мало времени, чтобы его связать, и я не стала заморачиваться рисунком. Ваш балбес пригласил меня чуть ли не за день до праздника.
- Как красиво! – восхитилась Светлана, оценивая плед с профессиональной точки зрения.
- О, Боже! – воскликнул Даниил, - Ещё одна швея что ли?
- Не швея, а вязальщица! – поправила его мать, - Хотя я уверена, что ты и шьёшь так же хорошо, как и вяжешь? – она посмотрела на девушку.
- Ну, не знаю. Не мне судить. Сошью что-нибудь вам на восьмое марта, вот тогда Вы и оцените.
- Договорились! А я тебе… - тут же ответила женщина.
Даниил, смотря на них, вздохнул и повернулся к отцу.
- Это будет длинный день… - прогундел он.
В глазах его отца читалась ехидная улыбка, почти отразившаяся на лице.
Все сели за стол. Мамина ботвинья из собственной, законсервированной или замороженной с лета зелени на косточках была, как всегда, неописуемо вкусна, как и любое другое блюдо на столе. Даниил после того, как увидел подарок отцу, почему-то был уверен, что ему подарят свитер с оленем. Но вопреки ожиданиям, получил в подарок от Полины красивые вязаные варежки, так как «достал уже ходить зимой с голыми руками». Ну, не любил он носить перчатки. Что тут поделаешь? Варежки ему очень понравились. Мама подарила ему красивую рубашку. По этикетке догадался, что купленную. Раньше бы она сшила её сама, но, видимо, сил после двух работ и забот с отцом у мамы не остаётся. Хотя вкус и оценка качества изделий из ткани у неё бесспорно остались, и рубашка была очень шикарная.
Как и ожидалось, женщины сцепились своим языками, а так как из отца собеседник был пока ещё никакой, Даниилу становилось скучно. Он, чтобы как-то занять себя, убрал со стола и пошёл мыть посуду, погрузившись в свои мысли.
«Отцу явно становилось лучше. Результаты лечения Андрея Петровича были налицо. И это только от препаратов. Что же будет, когда приедет его специально разработанный аппарат? Скорее бы уже. Если всё пойдёт, тьфу-тьфу-тьфу, хорошо, то возможно к возвращению Степана они действительно пойдут на рыбалку. Кто знает? Кстати, надо не забыть вечером поздравить его и Лёню…»
- …а, Даниил?
Всплывшее сквозь шум воды и мыслей его собственное имя вывело юношу из раздумий.
- Что? – обернулся он, смотря на маму.
- Я спрашиваю, когда уже у вас свадьба то?
Даниил от такого вопроса потерял дар речи. Но его спасла Полина.
- Да какая там свадьба? - недовольно проговорила она, - Он и прикоснуться ко мне боится. Эх. Видимо, умру нецелованная.
- Даниил, не мог бы ты уложить Серёжу? – обратилась Светлана к сыну, - Он уже довольно долго сидит. Думаю, не надо испытывать судьбу.
- Конечно, уложу, мам. Но могла бы просто сказать, что выгоняете нас, потому что у вас есть серьёзный разговор.
Женщина улыбнулась.
- Зачем? Ты же умный мальчик. И так всё понял.
Даниил давно не видел маму такой. Если бы он не знал, что она никак не приемлет алкоголь, решил бы, что она подвыпившая. Женские сплетни сами по себе хороший наркотик для них.
Не желая ввязываться во всё это, юноша взял кресло отца за ручки и со словами: «Отец, нам надо спасаться» - они покатились из кухни прочь.
- Совсем всё плохо? – спросила Полину женщина, проводив мужчин взглядом и убедившись, что они больше не слышат разговор.
- Иногда охота задушить его, - честно призналась девушка.
- Поль, я прошу тебя. Не сдавайся. Даня очень тяжёл в общении с другими людьми ещё с детства. А особенно после смерти Елизаветы.
- Это его первая девушка?
- Это его старшая сестра.
- Ваша дочь? – спросила Полина напряжённо.
- Да. Моя дочь, – на мгновение она замолкла, вспоминая, - Это было давно. Расскажу тебе позже. Сейчас речь не о ней. С ней уже ничего не сделаешь, а с Серёжей и Даниилом можно. Я забочусь о Серёже, а ты, прошу тебя, позаботься о Данииле. Поль, не сдавайся. Выведи его из этой блокады. Это будет трудно, но ты хорошая и, судя по тому, что ты его терпишь уже полгода, сильная. Ты мне сразу понравилась. Ещё в больнице. И главное, ты, как человек, очень понравилась Степану. А он в людях разбирается. Есть у него какой-то дар чувствовать людей. Я не раз в этом убеждалась. Я вижу, что ты сыну небезразлична. Ты бы знала, как меняется его голос, когда он рассказывает мне о тебе. Он просто оживает в эти моменты. И я сегодня убедилась, что у вас это взаимно. Запиши мой номер, - улыбнулась женщина, - Будем вести бой с двух фронтов.
- С удовольствием, тётя Света.
- Да зови просто Светлана. Какая я тебе тётя? Мы же, как говорит Доминик Торетто, семья.
- Да, - улыбнулась девушка, записывая номер телефона Светланы в свой телефон, - Давайте победим уже этот его ступор.
- Договорились, - женщина поднялась, держа в руках их пустые кружки из-под чая, - Налью-ка я нам ещё чаю.
Женщина, пританцовывая, пошла в сторону чайника, мурлыкая себе под нос:
- А есть ещё на свете такие мужики, как женщину увидят, так сразу дураки…
Даниил тем временем уже укладывал отца в постель. В этот раз данный процесс прошёл гораздо легче. Взять полностью расслабленного, как тряпка, человека очень сложно, даже если он дистрофически мало весит. Даниил не представлял, как его мама перемещает отца уже столько лет. Но на любые его попытки ей помочь она отказывала, говоря, что это её ноша.
Но в тот день отец не был как тряпка. Нужные мышцы были напряжены. И хоть сам он не мог ими шевелить, но заметно помогал своими потугами. Это ещё сильнее раззадорило Даниила. Юноша уже представлял себе, как они снова разговаривают, играют в шахматы, как в детстве, ходят на речку… Это были прекрасные мысли, но Даниил, повертев головой, вернул себя в реальность и сам себе сказал: «Не путай желаемое с действительностью».
Он понимал, что чудесной таблетки, которая вернет отца к нормальной жизни, не существует. И в лучшем случае они с мамой из живого трупа сделают живой полутруп.
- «Неужели он поправится?» - древний голос в голове явно был удивлён.
- «Если долго мучиться, что-нибудь получится!» – Ответил наглый голос, - «Поживём увидим…»
Даниил уже не удивлялся внезапным разговорам в голове. Он догадался, что начинает слышать их в моменты сильного эмоционального потрясения. И сначала ему казалось, что они специально приходят к нему в голову и разговаривают как будто не с ним, а если и с ним, то высокомерно, чтобы показать ему своё презрение или превосходство. Голосов всегда было пять. Но разговаривали в основном двое. Древний и наглый. Древний был вроде ничего, но наглый сначала пугал, а теперь просто бесил. Какой-то нарциссичный психопат. Проведя анализ их появления, Даниилу стало ясно, почему они так себя ведут. Они не знают, что он их подслушивает. Словно он случайно подключается к некоему потустороннему каналу в голове. И если он выдаёт себя, те перекрывают канал, но иногда перед этим всё же недовольно отвечают.
«Кто же это?» - думал Даниил.
Сначала он решил, что это галлюцинации. Но странные. Даниил всегда полагал, что галлюцинации, созданные сознанием больного человека, взаимодействуют с ним. Общаются. А у него наоборот, словно он неопределенно каким образом может влезать в разговоры, в которые ему влезать не надо, чем раздражает тех, кто их ведёт. Но любопытство взяло своё, и он даже радовался, когда мог к ним подключаться. Так как хотел узнать, если это всё-таки не галлюцинации (а он не исключал и такого), то кто это, и почему он их слышит.
Эх, бедный Даниил. Не зря же народная мудрость гласит: «Бойся своих желаний. Они могут исполниться».
Странно, но слышать их он мог только, когда они говорят и обсуждают непосредственно самого Даниила или его родных. Узнать что-либо о голосах у него не получалось. Но даже те разговоры, что они вели про него, бывали полезны. По крайней мере он понял, что молодой наглый голос сведущ в медицине, потому что старшие голоса постоянно интересуются у него состоянием здоровья Даниила и его окружения. И если молодой ставит диагноз, то так оно и будет. И вот сейчас молодой голос говорит про его отца. Он не сказал, что у них «что-нибудь получится», если не сдаваться. Благодаря подслушанному разговору он был сто процентов уверен, что он на правильном пути. Первое, что надо сделать, это закрыть все кредиты, чтобы мама могла бросить вторую работу и больше времени лично уделять отцу. Значит, надо работать. Тем более сама работа начинала ему нравиться.
В общем, порыв его был благородный. Именно труд, как говорится, сделал из человека обезьяну. К тому же редко кому удаётся найти работу, от которой получаешь удовольствие. Его заволокло, как он думал, желание работать. Он верил, что в нём горят великодушные очаги: юношеский максимализм, целеустремлённость, трудолюбие и, главное, путь к намеченной цели. Реальность же оказалась более жестокой. Он стал рабом денег. Начиная свой трудный путь печатника ради желания спасти отца, он своего добился. Но параллельно вкусил удовольствие от достатка. В первые в жизни он мог позволить себе многое. Он был способен погасить и свой кредит, и мамин, и у него ещё оставалась неплохая сумма денег. Восьмое марта в тот год он превратил для своих женщин в незабываемый день. Он чувствовал себя королём своей жизни.
Но в отличие от его разума, его тело не разделяло этого энтузиазма. Боль в ноге, которая раньше пылала, отошла на задний план. Он её словно и не замечал. Что было ошибкой. Потому что, вопреки мнению большинства людей, само собой рассасывается далеко не всё. Сам того не замечая, он стал реже ходить, потому что это доставляло ему дискомфорт. Преимущество нахождения работы в шаговой доступности превратилось в недостаток. Она была слишком близко, чтобы ездить туда на такси, но слишком далеко, чтобы путь от неё до дома оставался незамеченным.
«Лучше бы он всё же ездил на работу на такси» - думала про себя Полина, видя, как ухудшается его здоровье. Она пыталась сначала его остановить, а поняв, что это бесполезно, хоть как-то сократить его нагрузки на ногу. Ходила вместо него, по мере возможности, в магазин, убиралась в квартире, но это не спасло ситуацию. Было уже поздно. Финальный отсчёт работоспособности коленного сустава юноши подходил к концу. В самом начале лета, когда мамин кредит был полностью погашен, и почти полностью погашен собственный, а сам Даниил уже ждал наступление двухнедельного отпуска, чтобы съездить в гости к Полининым родителям, это случилось. Прямо во время выемки готовой продукции из печатного станка произошёл «щёлк».
Боль была настолько острой, что даже привыкший к ней Даниил застонал, упав прямо на свой тираж, раскидав его по цеху. Нога в колене мгновенно разбухла, превратив сустав в подобие мяча для волейбола. Ему вызвали скорую. В больнице ничего хорошего не сказали. Сустав и без того повреждённый год назад, теперь был разбит полностью. Нужна была операция. А там, где операция – там деньги. Которые он теперь зарабатывать не мог. Он так привык, что может себе их позволить, что данная новость выбила его из колеи. Зато вернула его на землю, преподав урок: «Всё хорошо в меру».
Его отпустили домой, наложив фиксирующую лангету, и дали буклеты постоперационной подготовки. Леонид помог ему добраться до дома и даже раздобыл для него костыли.
- Знаешь, Даниил, это стало традицией, встречать тебя в больнице, - улыбнулся, пытаясь поддержать юношу, Леонид, - По ходу, будучи в здравии, ты не готов терпеть общение со мной.
- Лёня! – возмутилась Полина, - Что ты несёшь?
- Разряжаю обстановку. Посмотри на Даню, ему это надо.
- Пф, - выдохнула Полина, обращаясь к Даниилу, - Надо ему! Надеюсь, ты теперь доволен? Мы же со Светланой тебе говорили! Предупреждали тебя! Но нет! Ты же у нас супергерой!
- Полина-Полина… стоп-стоп-стоп… отстань от него. У него и так нога болит, хочешь, чтобы ещё и голова заболела?
- Голова у него уже давно заболела! Когда он решил убить себя на работе!
Даниил сидел на своём диване и смотрел, как они препираются. Это помогало. Слегка поднимало убитое настроение.
- Ребята, спасибо вам! – сказал он.
- Ну что ты за дурак, - захныкала Полина, присев рядом с ним и обняв его, уткнувшись лицом ему в плечо, - Зачем оно тебе было надо?
- Кстати, да? – спросил Лёня, - На фига ты так убивался? Неужели оно того стоило?
- Я не знаю, - Даниил никогда и никому не говорил про голоса в голове, поэтому сейчас не знал, как объяснить свой порыв, - Чувствовал, что мне это было необходимо.
- Необходимо было… Остаться без ноги? – Леонид засмеялся так естественно, что Даниил тоже начал смеяться, - Ха-ха-ха. Чего было тянуть? Сказал бы. Мы бы её тебе отрубили.
- Не смешно! – возмутилась Полина.
- Да уж, конечно, не смешно! Деньги тебе были нужны? Ну, сказал бы мне. Я бы занял.
- Нет, Лёня, не хочу тебя ввязывать в свои проблемы.
- Ты не прав. Проблемы были плёвые. Ты просто молчал, как партизан, пока тебе ногу не отломало. Вот теперь проблем больше. Но, может, ты хоть умнее станешь. Отрицательный опыт – тоже опыт.
В этот момент дверной замок щёлкнул и в квартиру чуть ли не влетела Светлана Александровна.
- Даниил! Ну, как ты? – увидев окруживших сына друзей, она немного успокоилась и продолжила, - Надеюсь, ты теперь доволен? Мы же с Полиночкой тебе говорили! Предупреждали тебя! Но нет! Ты же у нас супергерой!
- Ого! – искренне удивился Леонид, - Прямо слово в слово!
Светлана не поняла и вопросительно посмотрела на Даниила с Полиной. Тот откровенно смеялся, глядя на Леонида.
- Ха-ха-ха-ха… Лёня… Я же говорил, у них с Полиной полная синхронизация. Теперь у меня две мамы.
- Он ещё и смеётся надо мной! – возмутилась, больше для вида, женщина, - Ладно. Смеётся, значит будет жить, - она выдохнула и перевела взгляд с сына на Леонида, а потом на Полину, - Я в нервах забыла поздороваться. Здравствуй Леонид, здравствуй, Полиночка.
Ребята поздоровались в ответ.
- Ну, что, инвалид… - всё ещё злясь на сына, спросила женщина, - Что делать-то будем?

Глава 6.

Безвыходных ситуаций не бывает. Конечно, про карьеру печатника можно забыть, но жизнь ведь на этом не закончилась. Леонид настоял на том, что поможет деньгами для операции, и даже предложил возможность заработка.
- Сейчас же двадцать первый век! – говорил он, - Работать можно, не выходя из дома. Если есть необходимые навыки и выход в интернет. У тебя, Даниил, с русским языком всё отлично. Займись транскрибацией и редактированием текстов. У тебя, вроде, проблем с этим быть не должно. В первое время денег будет немного, но с твоим упрямством клиентскую базу набьёшь быстро.
И Даниил попробовал. В принципе, было интересно. Фриланс вообще открывает много возможностей, если есть терпение и свободное время. И того и другого у Даниила было в избытке. Кредит, наконец, был погашен. Деньги, заработанные до травмы, пока ещё оставались. Жить было можно.
Лето пролетало спокойно и как-то по-доброму. Полина, к сожалению Даниила, уехала в середине июня к родителям и пробыла там вплоть до конца августа. Родители её хоть и были здоровы, но всё же были уже не молоды и тоже требовали помощи. Звонила она Даниилу каждый день, вися у него на ушах не менее чем по часу. Леонид продолжал работать у себя, периодически навещая хромого. Степан дослужился до старшего сержанта и готовился к возвращению домой. Отцу Даниила становилось всё лучше и лучше, а день, когда должно приехать чудо-оборудование, всё приближался и приближался. Светлана Александровна приезжала к сыну каждые выходные и занималась уборкой, стиркой, закупкой еды и необходимых бытовых товаров. Даниил осваивал фриланс и сначала готовился к операции, а потом проходил постоперационную реабилитацию.
Несмотря на опасения Леонида, операция прошла хорошо. Леонид настаивал на том, что операцию надо было делать хотя бы в Новосибирске, а лучше в Москве или Питере.
- А чего сразу не в Израиле или Германии? – смеялся Даниил, - Чтобы наверняка.
- Не, ну туда у меня денег пока не хватит, - оправдывался Леонид.
Но Даниил наотрез отказался куда-либо ехать и лёг на операцию в Иркутске. Эти все стереотипы о том, что «там лечат лучше», ему никогда не нравились. Не города и страны лечат людей, а врачи. Даниил верил в иркутских врачей и готов был доверить им своё здоровье.  Что и сделал. Он помнил, где учился его отец. Да тот же Андрей Петрович, который в данный момент вытягивал его отца из цепких лап паралича, хоть и жил в Москве, но знания свои получил в Иркутском медицинском университете. Вот и хирург, что собирал его колено, тоже был студентом и выходцем из ИГМУ и справился со своей работой на отлично. Сустав не болел и снова работал. Шрамов почти не было видно. Осталось только не нагружать сустав несколько недель, чтобы он восстановил свою прочность. Организм молодой, а значит, много времени это не займёт. Но на костылях, а затем с тросточкой походить пришлось всё равно.
Большой спорт, кроме бассейна, теперь Даниилу был закрыт. Любая сильная нагрузка могла снова привести к травме сустава. Но если не перенагружать ногу, то она вполне себе должна была работать, как только пройдёт реабилитационный период.
Даниила это, конечно, расстроило, спорт он любил. Но что делать? Зато остался бассейн. Даниил в школе занимался плаванием и в воде чувствовал себя порой лучше, чем на суше. Всегда шутил про себя, что «такие, как я, не тонут», естественно, он имел в виду пловцов. Но летом городские бассейны не работают, закрываясь на ремонт и техническое обслуживание. А в Ангаре со своей недолеченой ногой он плавать не рискнул, да и ходить на речку одному скучно. Хотя пару раз Леонид вывозил его на квадрат, так что купальный сезон тем летом не прошёл мимо Даниила. Но он, не смотря на хорошее лето, все же ждал осень. Она обещала быть богатой на события. Возвращение Полины и Степана. Открытие бассейнов. А главное, оборудование для отца должно было наконец прибыть вместе с самим Андреем Петровичем. И вот настал сентябрь.
- Проходи-проходи, Даниил! – щебетала мама, встречая сына у порога родительского дома, - Чего ты так долго?
- Была небольшая пробка, - ответил Даниил, - Да и я сейчас не быстрее черепахи с этой тростью.
- Трость не костыли, но ты прав, не перенапрягай ногу. Я пошла ставить чайник, он, наверно, уже остыл. Жаль, что ты без Полиночки.
- Она учится. Обещала приехать на выходные.
- Да знаю я. Но всё равно жаль - отмахнулась женщина, скрываясь в коридоре, ведущем на кухню.
Спустя несколько минут юноша добрался до кухни.
- Здравствуй, отец.
- Д-дани-ил… - прохрипел тот.
В этот момент послышался звук битого стекла. Светлана Александровна разбила одну из кружек, в которую наливала чай. Даниил стоял в ступоре.
- Ты не говорила, что отец заговорил, - повернулся Даниил к маме и снова перевёл взгляд на отца.
- Серёжа и не говорил…
Даниил легко поверил её словам. Увидеть, как мама со своим перфекционизмом разбивает кружку из семейного сервиза, было почти также фантастично, как поверить, что отец снова когда-нибудь заговорит.
- Отец…
- Серёжа…
Сказали они одновременно и ринулись обнимать больного.
- З-зд-здравс-ствуй… - слова с трудом складывались на его языке, но были весьма понятны.
- Надо же какое счастье… - у Светланы терялись руки и ноги.
Она просто не ожидала такого и, отойдя от мужа, села на стул, пытаясь успокоить дрожь. Даниил тоже отринул от отца и с улыбкой радости смотрел на него. В отличие от мамы, он верил (а скорее благодаря голосам) знал, что у них всё получится. Так что он просто был рад, что, наконец, они преодолели эти трудности.
Сергею очень сложно давались слова, поэтому в тот вечер он практически ничего больше не сказал. Говорила в основном Светлана. От волнения и чувств её пробрал словесный поток, который не удавалось остановить весь вечер. Впрочем, никто и не пытался. Они сидели втроём за столом. Светлана принесла альбомы с семейными фото, которые не доставались уже больше десятка лет. С появлением цифровых технологий альбомы с распечатанными фото ушли в небытие. Но альбомы времён плёночных фотоаппаратов у некоторых семей, подобных этой, оставались. В редкие паузы, когда мама замолкала, чтобы перевести дух, Даниил рассказывал о своей жизни. О том, как служит Степан, и что он вот-вот вернётся. Об аппарате, что Андрей Петрович уже на следующей неделе привезёт и поставит отца на ноги. А соответственно весной они втроём, а может и вшестером, с мамой, Полиной и Лёней рванут на рыбалку. О Лёне, поддерживающим его и морально и финансово всё лето. Особенно ярко, в красках, он рассказывал о Полине. Светлана вспоминала прошлое. Наконец, настал поздний вечер. Проделав все процедуры и подготовив Сергея ко сну, Даниил собрался уже было выйти из комнаты, но лежащий на кровати отец, неожиданно крепкой хваткой остановил его и, посмотрев на Светлану, попросил её:
- Вы-йди, п-пожалуй-та.
Светлана вышла, оставив мужчин наедине. Даниил от чего-то растерялся и всё смотрел на отца, ожидая, что он заговорит. Но тот не говорил. Он просто держал сына за руку и молчал, смотря на него пронзительным взглядом. Даниил понял, что отец не заговорит. Потому что в некоторых ситуациях слова абсолютно не нужны. Юноша присел рядом с отцом и, обхватив его запястье, также молча смотрел на него. Это продолжалось всего пару минут, но эти минуты были дольше, чем последние несколько лет. Столько непрожитой и убитой жизни протекли в эти пару минут.
- Я люблю тебя, Даниил… - без малейшей запинки произнёс Сергей Филиппович и расслабил хватку.
- Я тоже люблю тебя, папа! – Даниил пытался сдержать слёзы, улыбнувшись. У него почти получилось. Лишь лёгкий блеск, отражающий свет от ночника в уголках его глаз, выдавал его слёзы, - До завтра…
Спал он как на облаке. В нём была такая лёгкость, что возвращаться в мир не хотелось. Впервые за долгое время его пощадил даже его биологический будильник, не разбудив юношу как обычно спозаранку, а дав ему проспать до десяти часов.
Было уже светло, когда он встал. Заправив кровать и умывшись, он прямо парил на кухню, почти забыв про свою ногу, держась за трость больше по привычке, чем от боли. Но на кухне пелена счастья, окутывавшая юношу, словно рухнула.
- Где отец? – спросил Даниил, увидев одиноко сидящую за столом спиной к нему мать.
Услышав сына, она повернула к нему заплаканное лицо и без пауз и утаиваний ответила:
- Серёжа умер ночью.
«Ты что шутишь?»; «Не может быть!»; «Что за бред!» - людям всегда приходят в голову подобные фразы, когда они слышат такие новости, но по-настоящему сильный человек их не произносит, потому что знает, что так не шутят, это вполне может быть, и это не бред.
Теперь уже трясло Даниила. Он стоял, молча глядя в никуда, понимая, что отца нет. Но почему? Почему так? Он же видел, что у них всё получается! Он же знал, что всё будет хорошо. Ему же почти напрямую сказали, что всё будет хорошо!
Что-то щелкнуло. Словно он всегда стоял перед натянутой на заднем плане стене из полиэтилена, за которой иногда были слышны какие-то голоса и редко мелькали тени, и сейчас эта стена разорвалась. Его сознание дорисовало вокруг мамы пять человеческих силуэтов. Теперь он их точно видел. Это были просто двухмерные чёрные тени, но он чётко осознавал, какой голос какой тени принадлежит.
- Ты! – заорал он на тень, которая владела наглым голосом, и которая пророчила выздоровление его отца, - Почему он умер! Ты же говорил, что всё получится! Ты же обещал, что всё будет хорошо!
Он, не прекращая истерики, рванул на тень, но как будто налетел шеей на рогатину и начал задыхаться.
- Чего ты орёшь на меня, идиот! Я что ли его убил! – грубо ответил наглый голос, - Я ничего не обещал и ничего не говорил. Особенно тебе! Ты подслушал чужой разговор, сам что-то додумал и поверил в свою фантазию! – хватка на шею Даниила немного ослабла, - Чтобы ты знал, я тоже искренне желал, чтобы твой отец выздоровел. Но он не справился… - в наглом голосе была такая искренность, что у юноши не осталось сомнений в том, что тень говорит правду.
- Отпусти его! – пробасил древний голос.
Хватка на шее моментально исчезла, и Даниил смог вдохнуть. Переведя дыхание, он увидел испуганные глаза его матери. Она всё поняла.
- Ты разговаривал с «ними», - Светлана задала этот вопрос так естественно, как будто бы и сама постоянно с ними говорит.
- Откуда ты знаешь про тени? – спросил Даниил и тут же сам понял ответ на свой вопрос, произнеся, - Лиза…
- Только не это! – зарыдала мама. Страх за сына перебил даже горечь от потери мужа. Она помнила, чем закончилось общение с «ними» для её дочери. И она уже потеряла всех, кроме сына.
- Не плачь, мам, - дохромал к ней Даниил и обнял, - Я давно их слышу. Я не закончу как Лиза, обещаю.
- Мы должны сказать об этом Поличке… - встрепенулась женщина, - Леониду, Стёпе… Может, они помогут.
- Нет! – в словах юноши было столько твёрдости, что женщина мгновенно прекратила истерику и уставилась на сына, - Мы никому не скажем про «них». Пусть это проклятие преследует только нашу семью. Не хватало ещё втягивать в это других.
Женщина согласилась.
Смерть отца сильно ударила по Даниилу. Усиливала эту боль досада от того, что случилась она почти перед самой победой. Даниил зря поверил, что чудо аппарат спасёт его отца, и сейчас осознавал, что отец легко мог умереть и на этом аппарате. Боль утраты и досада съедали его изнутри и съели бы, если бы не мама. Женщина впала в ступор и ничего не хотела делать. Она всё бормотала про эти тени и вела себя так, как будто Даниил вот-вот умрёт. Это придавало ему мотивацию. Видя, что мать не в состоянии, он занялся подготовкой к похоронам. А это кропотливая работа, отнимающая много психологических и в его состоянии физических сил. Вся эта похоронная суета вывела его из страданий. Параллельно с устаканиванием его душевного состояния, к такому же равновесию приходила и его мама. Даниилу вообще стало казаться, что она специально разыграла этот спектакль со своим унынием, чтобы вывести его из депрессии. У неё получилось. Всё-таки она была сильная и умная женщина. Своими женскими штучками она умудрялась побеждать любые неприятности. Так что ко дню похорон Даниил уже выстрадался и вернулся в жизненное русло. А ещё он пообещал себе больше не плакать и не верить в чудеса.
С того момента, как он понял, что отца больше нет, и барьер отделяющий его от его спутников рухнул, Данил стал видеть эти тени постоянно. И слышать их беспрерывно тоже. Они не исчезали.  Точнее при беглом взгляде их видно не было, но стоило Даниилу сфокусировать на чём-либо взгляд, как тени тут проецировались в том месте, куда он смотрел. Видно было, что самим теням не нравится такое положение, но они ничего не могли поделать с этим. Ведь Даниил всегда понимал, что они говорят. Он слышал, как они пытаются разговаривать на разных языках, иногда вообще казалось, на таких, которых на Земле никогда не было, но его сознание мгновенно переводило смысл сказанного. В итоге тени перестали общаться друг с другом вообще. Были у юноши подозрения, что они общаются, когда он спит. Но ни доказать, ни опровергнуть эти подозрения Даниил не мог.
Хоть они теперь и были бесконечно на виду, но вывести их на контакт с собой он больше не мог. Они словно сговорились и онемели, оставшись для него только пятью чёрными силуэтами. Но несмотря на молчание он чувствовал их взгляды. Они с интересом непрерывно наблюдали за ним. И теперь это действительно походило на шизофрению. Но одинаковых галлюцинаций же не бывает? Даниил и его сестра, они оба их видели. По рассказам матери не осталось никаких сомнений, что Лиза видела эти же самые сущности. Но узнать, что же они такое, никак не удавалось.
- Ну и фиг с вами! - решил Даниил, - Раз не хотите объяснить, что вы такое, то и пошли вы куда подальше.
Похороны отца состоялись, как и положено, на третий день. Народу почти не было. Из людей, явившихся на похороны, Даниил знал только тётю, у которой он прожил всё школьное детство, и Андрея Петровича, который отложил все дела, узнав о смерти своего друга, коллеги и по совместительству пациента. Он прилетел на несколько дней раньше, чем планировал. Остальных людей Даниил видел либо несколько раз в детстве, либо не видел вообще. Полину и Лёню Даниил попросил не приезжать.
- Это моя вина, - заговорил с Даниилом Андрей Петрович, - Я неправильно рассчитал дозировку лекарств. Но я был так охвачен появившимся у Серёги прогрессом, что не смог заметить опасности в его резком улучшении состояния. Прости меня, Даня. Я убил его. Надо было проводить фармакологическую терапию менее интенсивно, тогда бы прогресс был бы медленнее, но зато его организм бы справился. А так, из-за резкого скачка изношенное тело не смогло принять изменения, - казалось он сейчас начнёт есть сам себя изнутри, - Я поговорил со Светкой по поводу оборудования, стоимость которого вы оплатили. Она сказала, что всё решение по нему принимаешь только ты. Я верну тебе деньги за него…
- Не надо, - перебил его Даниил, - Во-первых, вы ни в чём не виноваты. Лечение было экспериментальным. До Вас никто не добивался таких успехов. И надо признать, что несмотря на итог, вы для отца за полгода сделали больше, чем кто-либо за последний десяток лет. Он умер, сумев сказать мне и маме, что любит нас. А это не стоит никаких денег. Во-вторых, в том, что организм моего отца не справился вы не виноваты. И дело тут не в дозировках. Я уверен на сто процентов, что Вы по двести раз всё перепроверяли, прежде чем назначать курс лечения. Просто отец не справился. Так что вы ни мне, ни тем более моему отцу ничего не должны.
- А деньги…
- Андрей Петрович, зря Вы уехали в Москву. Мыслите по столичному. Мерите всё в деньгах. При чём тут деньги? Они ничего не смогли и не смогут сделать. Вон Ваши деньги, - Даниил кивнул на свежую могилу, на которую в данный момент устанавливали памятник, - И вот, - он кивнул на своё прооперированное колено, - Вы же не украли у нас деньги, а изготовили на них оборудование. Честно выполнили свои обязательства. Оставьте деньги себе. А вот насчёт оборудования у меня есть просьба.
- Я слушаю внимательно.
- Хочу подарить его областной больнице и попросить Вас оказать содействие в подготовке специалистов, способных на нём работать. Мой отец не дожил до его применения, но видно, что Ваши методы лечения данных недугов прогрессивны. И раз уж оборудование существует, то пусть делает то, для чего было создано, спасает жизни.
Андрей Петрович выполнил просьбу юноши. Так в Иркутске появился самый успешный в мире центр реабилитации парализованных больных. Этим поступком обычный хромой юноша из бедной семьи сделал для своей области больше, чем кто-либо за последние несколько десятилетий. Но настоящих героев в жизни не замечают. Никто, кроме очень ограниченного круга лиц, не знал, кому обязана область таким подарком.
А Даниил хоть и испытывал душевное равновесие, но от горечи утраты не избавился. А ещё он начал понимать Лизу. Вокруг него происходило нечто необъяснимое. Все, кто общался с ним какое-то время как будто бы заряжался от него какой-то непонятной энергией. Их опоясывала аура и чем дольше они с ним общались, тем отчётливее она была. У большинства людей, что носили его ауру, случались разные неприятности. Долго это оставаться незамеченным не могло. Вскоре Даниила начали с опаской обходить стороной. Он понимал всё и старался общаться с людьми как можно реже, чтобы не подвергать их опасности. Однако через интернет это «проклятие» не передавалось, судя по неисчезающим заказам на его странице. Соответственно он мог продолжать работать удалённо. Денег хватало на жизнь и на постепенное возвращение долга Леониду.
Он каждый день пытался разговорить своих призрачных спутников. Узнать, что с ним происходит. Но тени, как воды в рот набрали. Он не сдавался. Решил для себя, что если долго-долго их пытать вопросами, рано или поздно они сдадутся. Параллельно искал что-то подобное в интернете. Но, тени всё молчали, а в интернете писали всякую ерунду и понять, была ли там правда или нет, было невозможно.
Даниил отстраниться от всех, но человек - существо социальное и вечно одному, да ещё и с молчаливыми тенями, постоянно появлявшимися перед глазами, жить было сложно. Даниил ждал возвращения Степана веря, что уж кто и выдержит его ауру, так это Стёпа. И его возвращение, казалось, было уже близко.
С АЗФИ призыв в состав которого входил Степан уже переправили военным самолётом на Новую Землю, где они ждали транспорт до материка. Но вдруг что-то пошло не так. Степан пропал со связи. Несколько дней Даниил вообще не понимал, что произошло, и позвонил отцу своего друга. Выяснилось, что основной состав его призыва добрался до Архангельска ещё неделю назад. Степана же, по каким-то причинам, «попросили» задержаться на военной базе на Новой Земле пообещав, что отправят его на материк со следующим же транспортом. Отказать в данной «просьбе» юноша не мог и задержался. В итоге три дня назад его посадили на подлодку и через пару недель он должен был подойти к Владивостоку, откуда и поездом должен был направиться в Иркутск. Но к Владивостоку в назначенное время он не подошёл. Экипажу подлодки пришёл срочный приказ, и они, не подходя к суше, изменили маршрут. Теперь дату возвращения Степана не знал даже его отец.
Даниил внушил сам себе, что все неприятности с возвращением у Стёпы вызвано именно общением с ним. За Лёню и Полину он переживал больше всех и не подпускал их к себе вообще ни под каким предлогом, боясь навредить им. Даже по телефону общался редко и недолго. Единственный человек, которого он так и не смог оградить от себя, была его мама. Она и слушать ничего не хотела о том, что общаться с ним опасно. Она объясняла сыну, что это всё предрассудки! Что он сам всё это надумал и нельзя замыкаться в себе. Но Даниил видел, как мама покрывается непонятной энергией, заметной только ему. С каждым общением этот сгусток, вокруг мамы становился всё плотнее и плотнее. Но он не мог отказаться от общения хотя бы с ней. Он чувствовал, что в полном одиночестве сойдёт с ума, как его сестра. Раньше Даниил никогда не понимал Лизу и, даже, был зол на неё за то, что она с собой сделала. Считал её слабачкой, но сейчас… Сейчас он не мог поверить, что его сестра продержалась в этом аду почти год. И это будучи ребёнком. Сколько же в ней было силы? У него сил держаться уже не оставалось.
Так прошли осень и зима. От Степана по-прежнему не было никаких новостей. Раньше Даниил не брал трубки от незнакомых номеров, но с исчезновением друга, он понимал, что тот может выйти на связь с любого незнакомого номера, и надеялся, что однажды всё же услышит его голос в трубке.
Вот и в то мартовское утро он не раздумывая ответил на новый номер, даже не обращая внимания, что это был городской номер с кодом Оёка, откуда Степан уж точно вряд ли позвонил.
- Степан, это ты? – в надежде спросил он.
- Белов Даниил Сергеевич? – уточнил строгий голос в трубке, игнорируя его вопрос.
- Да, - юноша сразу понял, что это был не его друг, а скорее всего опять какой-нибудь банк или салон, рекламирующий свои услуги, - По какому вы вопросу? – недовольно буркнул он.
- Вас беспокоит лейтенант Стужин, участковый пункт полиции села Оёк.
- Я Вас слушаю? – удивлённо ответил юноша.
- Скажите, Белова Светлана Александровна кем Вам приходится.
- Это моя мам-ма… - голос юноши начал дрожать, - А что случилось?
- Вчера в районе девяти часов вечера неподалёку от ателье был обнаружен её труп, Вам требуется явиться на опознание и для дачи показаний…
Даниил плохо помнил тот день. Сначала он стоял и смотрел на изуродованный труп своей мамы. Её не покрывала никакая аура. Эта энергия ушла вместе с энергией её жизни. Потом юноша слушал пересказ событий вчерашнего вечера и смотрел видео. Малолетние отморозки подкараулили её ночью с целью ограбления. Только он один видел, как энергия, окутывающая женщину, тянется к этим отморозкам, притягивая их. Женщина так просто сдаваться не собиралась, но они, по версии следователя, были под психотропными веществами, и сопротивление женщины только раззадорило их. Даниил видел, как всё та же необъяснимая энергия, исходящая от его мамы, просто вливалась в них и даже на чёрно-белой записи темнела на глазах, пропитывая их. Они нанесли ей множество увечий, и скорее всего она осталась бы жива, но у лидера данной шайки оказался кастет. Именно удар кастета в височную область черепа и оборвал жизнь его матери. После чего они, схватив её сумку, попытались скрыться. Всё это было записано на одну из камер наружного наблюдения, и всех троих отморозков удалось опознать. Банда состояла из подростков, самому старшему, у которого был кастет, на вид было лет семнадцать. Но на данный момент задержать удалось только двоих. Тому, кто нанёс смертельный удар, пока удавалось скрыться. Оперативно-следственная группа уже работает. Фотографии и фотороботы уже разосланы по всем ближайшим пунктам полиции и патрулям. Его поимка сейчас была всего лишь вопросом времени.
Даниил слушал всё это без каких-либо эмоций. У него их просто уже не осталось. Равнодушно ответив на все вопросы и подписав все бумаги, он покинул пункт полиции Оёка. Был уже вечер. На улице стоял сумрак, но полной темноты ещё не наступило.
- Даниил!
Юноша услышал знакомый женский голос и обернулся. Из машины, за рулём которой был Леонид, к нему выбегала Полина. Она обняла его, прижавшись заплаканным лицом к его груди.
- Как ты? – подошёл следом Лёня.
- Я, - без эмоционально ответил тот, - Смотрел на избитый труп моей мамы, потом смотрел как её избивали, потом смотрел на фотографии того ублюдка, что убил её. Просто превосходный день… для самоубийства.
Полина испуганно на него посмотрела и её взгляд не остался незамеченным.
- Не бойся, - попытался успокоить её Даниил, - Я шучу. Сейчас не до этого. Надо похоронить маму, придумать, что делать с домом, дождаться, когда поймают этого ушлёпка, хочу посмотреть ему в глаза, - он повернул лицо к Лёне, - Долг ещё отдать тебе и Стёпе.
- Мне ты уже ничего не должен, - ответил тот.
На лице Даниила появилось удивление.
- Как так?
- Ну, твоя… - он запнулся, но продолжил, - Мама перечисляла мне сумму ежемесячно, как и было оговорено. Буквально неделю назад я написал ей, что всё возвращено. Я думал ты в курсе. Она сказала, что обсудила это с тобой. Ты на связь в последнее время выходил неохотно, ну я поддерживал общение с ней. Ты реально не знал, что ли?
- Нет. Но теперь понятно, что она делала в такое время возле ателье. А мне она говорила, что бросила вторую работу.
- Она и бросила, - подтвердила Полина, - Но после смерти Сергея Филипповича она сказала, что не хочет возвращаться домой, а работа её хоть как-то отвлекает. И снова устроилась на подработку, чтобы гасить долг Лёни.
- Прикольно… - только и выдохнул Даниил, - Все всё знали, кроме меня. Вот она и до отвлекалась.
- Так… - Леонид почувствовал назревающий конфликт и предпринял попытку его пресечь, - Ты сейчас на нервах, как и мы все. Давай позже вернёмся к этому разговору. Сейчас у тебя какие планы? Помощь нужна? Отвести тебя в город или будешь ночевать тут? Остаться с тобой или ты хочешь побыть один?
- Я уже не знаю, чего хочу… - выдохнул Даниил и вздрогнул.
От него, как щупальца, в разные стороны исходили лучи энергии, один из которых опоясывал тело обнимавшей его девушки. Он посмотрел на Лёню, тот тоже был весь запятнан этой энергией. Но это было не самое страшное, участок полиции, в котором Даниил провёл весь день, был покрыт этим сгустком полностью, как во втором фильме охотников за привидениями. Эта субстанция заползала на машину Леонида.
Даниил мгновенно отстранил от себя девушку и перевёл взгляд на Леонида.
-  Лёня, бери Полину и срочно уезжайте! – с выпученными от страха глазами сказал Даниил, - Но езжай очень аккуратно.
- Что? Что случилось? – начала Полина.
Лёне повторять дважды не пришлось, по взгляду юноши он понял, что сейчас его лучше послушаться. Схватил девушку за локоть и потащил к машине.
- Пошли, Поля. Нам правда пора. Уверен, что Даниил нам потом всё объяснит.
Он посмотрел на Даниила, тот благодарно кивнул и проводил их взглядом, убедившись, что они уехали. Спустя пару минут Даниил со странным предчувствием посмотрел на участок полиции. Тот мгновенно накрыло стеной огня. На фоне которого проявились и его спутники. Теперь они уже не были тенями. Они обрели объём, на их лицах проявлялись черты. Пока ещё еле различимые. Однако уже отчётливо были видны горящие той же энергией, что и исходила от Даниила, глаза.
- Даниил, - окрикнули юношу, и он увидел выбегающего из полыхающего здания следователя, - Что стоишь, как вкопанный. Помогай.
- Чем?
Следователь, кашляя, подошёл к нему и обернулся. Из участка выбегали последние работники.
- И правда, - подтвердил следователь, - Чем тут помочь? Пожарные уже, наверно, едут, - он осмотрел людей, покинувших горящее здание, - Вроде все целы. Тогда иди домой. Не на что тут смотреть. Будь на связи.
На глазах Даниила следователя обволакивало этой необъяснимой энергией, и юноша не стал спорить. Подтвердив, что будет на связи, он поковылял домой, пытаясь обходить любых людей, попадающихся ему на глаза, на максимальном расстоянии.
Дом, который всегда для Даниила был уголком счастья и спокойствия, сейчас походил на его гробницу. Вся радость и жизнь ушли из него. По стенам, потолку и полу перетекала мистическая, невидимая никому энергия. Пятеро его конвоиров как обычно мелькали перед глазами, но не смотря на их проявившийся объём, живыми они все же не стали. Холодные серые полупрозрачные силуэты. В этот момент напускное спокойствие Даниила лопнуло, и он упал на пол, разрывая глотку в ужасающем крике отчаяния. Он орал так, что не было сомнения в том, что соседи его не слышат, но ему было в тот момент всё равно. Он потерял всех родных. А для оставшихся близких он стал угрозой. Он – ходячая бомба, которая заряжает людей смертельной опасностью.
- За что? – кричал он теням, - За что вы так со мной? Почему я?
Древний силуэт кивнул наглому, тот повернулся к юноше, и юноша моментально провалился в сон. Спокойный добрый сон.
Утром он проснулся на том же месте, где и отключился, прямо на полу последи коридора. Истерика прошла, и это было хорошо. Но что ему делать теперь? Как хоронить маму? Он же навредит всем, пока будет общаться.
Даниил позвонил в ритуальное агентство, которое занималось похоронами его отца, и попросил оформить и подготовить всё без его участия, соврав, что сейчас находится не в области. За деньги в нашем мире можно сделать почти всё, и представитель агентства подтвердил, что они в состоянии всё оформить без него, уточнив только, когда он вернётся, чтобы знать на какую дату назначать захоронение. Определившись с датой и передав всю необходимую информацию, Даниил отключил звонок. С похоронами вопрос решён. Но что делать дальше?
Он позвонил Леониду убедиться, что они доехали до города. Лёня подтвердил, что всё нормально. Доехали без происшествий. Попытался узнать, что происходит, на что не получил никакого внятного ответа. Договорившись держать друг друга на связи, они закончили разговор. Полине набрать он так и не решился, зная, что она всеми силами начнёт добиваться от него объяснений, чтобы помочь, и тем самым может пострадать от его «проклятья».
«Думай, Даниил, думай!» - говорил он сам себе, - «Выход есть всегда».
В дверь постучали. Даниил забыл закрыть калитку. Юноша попытался сделать вид, что его нет дома, но гость был очень настойчив. А ещё и дверь, как и калитка, тоже была не заперта, и гость вошёл.
Это оказался вчерашний следователь. По его уставшему лицу было понятно, что спал он этой ночью дай Бог пару часов, если вообще спал. На руках оставались не до конца отмытые следы гари, но одежда была чистая и обычная, штатская. Всё-таки он заезжал домой переодеться.
- Даниил? – с тревогой в голосе спросил он.
Юношу он пока не видел. Проходить в чужой дом следователь пока не решался, но и пустой дом с открытой дверью ничего хорошего не внушал. Но опасения офицера были ложными, юноша окликнул его, пригласил пройти на кухню, где находился сам.
- Ты чего двери не закрываешь? – спросил следователь.
- Да я вчера был в таком состоянии, что мне было не до двери, - честно ответил Даниил.
- Понимаю. У самого недавно умер отец. Как ты?
- Да я-то вот, чай пью. Кстати будите? Мамин любимый.
Офицер утвердительно кивнул, и юноша пошёл заваривать чай.
- Вы-то сами как? Выглядите ужасно.
- Да уж конечно. Полночи этот пожар тушили.
- От чего он начался известно?
- Пока ещё нет. Но, наверно, проводка. Точно не поджог. Я чего пришёл-то. Помощь тебе нужна какая?
- С чего это вдруг? – удивился Даниил.
- Ну, ты вчера в таком состоянии был, сам говоришь. Вот я решил тебя проведать. Да и семья у вас хорошая была, я помню. Отец твой оперировал меня в детстве, хирург от Бога он был, конечно.
- Нет, спасибо. Ничего не надо. С похоронами я уже договорился. Придёте?
- Когда?
- Во вторник.
- Приду.
- Хорошо. Я понимаю, что вам этой ночью было не до этого, но информация по этому… убийце моей мамы, есть какая?
- Известно, что он сбежал в Иркутск и там затерялся. Но из города он вряд ли будет выбираться в ближайшее время. Скорее всего заляжет на дно где-нибудь. Будем искать.
- Ясно. Спасибо за проявленную заботу. Идите отдыхайте, я справлюсь.
Следователь ушёл, оставив Даниила в замешательстве. Весь разговор Даниил наблюдал за ним своим новым открывшимся зрением. Паранормальная энергия облепила офицера, но теперь было в этом что-то странное. Она светлела на нём.
- Давай, Даниил, думай… - произнёс наглый голос так неожиданно, что юношу передёрнуло, он уже отвык от того, что тени говорят.
- Думать, говоришь? – Даниил внимательно всмотрелся в течение энергии.
Она была похожа на поток. Источником потока в его доме был он сам, но теперь он заметил, что здесь находится и другой поток. Маленький ручеёк энергии, исходящий от следователя, медленно растворялся в его собственной.
Юноша подошёл к окну и посмотрел на улицу. От каждого человека, что попадался в поле его зрения, исходили лучи энергии. У всех она была разная, у кого гуще, у кого скуднее, цвета хоть и были похожи: тёмно-малиновые, но оттенки менялись. У кого-то были густо-тёмные почти чёрные, а у кого-то светлее, почти малиновые. Но энергия исходила не только от людей и животных. Неодушевлённые предметы тоже её испускали. Она была гораздо менее выразительная, чем у органических существ, но была заметна, если всматриваться.
- Что это? – спросил Даниил у своих спутников.
- Как ты думаешь? – ответил вопросом на вопрос Древний голос.
- Я вижу ауру? Чакру? Души?
Наглый голос рассмеялся, а древний сказал:
- Можно и так сказать. Ты должен разобраться в этом сам, анализируй.
Даниил подошёл к зеркалу и посмотрел на себя. Его энергопоток был очень густым и светлым, распределявшимся по всему телу равномерно. Лишь в изувеченном колене была пробоина, и поток там закручивался в спираль. Юноша мысленно попытался разгладить это место, вернув поток энергии в колене в правильное течение, и вдруг у него это начало получаться. Поток подчинился ему и выравнивался. Когда энергия колена пришла в норму, Даниил понял, что колено его полностью восстановлено.
- Не может быть! – не поверил он себе и присел на корточки.
Это ему удалось легко. Он подпрыгнул из положения сидя и без труда приземлился на ноги, не чувствуя никакого дискомфорта. Пробежался. Нога была здоровее некуда.
«Здорово! Теперь можно самому заняться поиском ушлёпка, убившего мою маму».
Стоило ему подумать об этом, как он тут же понял, где этот парень. Даниил бросился к телефону. На нём было несколько пропущенных звонков с неизвестным номером и несколько сообщений. Звонили, пока он спал. Но сейчас это было не важно. Важно было поймать убийцу его мамы. Юноша набрал номер следователя.
- Простите, что отвлекаю вас, но я знаю, где этот урод! – выпалил Даниил в трубку, как только услышал «Алло», - сейчас он идёт по набережной вдоль Ангары в сторону Глазковского моста.
- Откуда ты знаешь? Ты уверен?
- Да-да. Не могу объяснить, откуда я это знаю, но я точно уверен.
- Хорошо. Я сообщу в Иркутск, они проверят. Будь на связи.
Даниил так разволновался, что не знал, куда себя деть. Положив телефон на стол, он начал ходить вокруг него в томительном ожидании. Но телефон всё не звонил.
«Да что же они там копаются?» - проворчал сам себе Даниил, - «Вот если бы я там оказался…»
Сказав это, Даниил исчез, а оставленный на столе в Оёке телефон Даниила зазвонил снова, высвечивая тот же незнакомый номер. Это звонил Степан, только вышедший из самолёта в Иркутске.
- Чувак, да что же ты не берёшь трубку! – проговорил в гудящий телефон здоровяк.
Поняв, что это бесполезно, он набрал Полину.
- Ало, кто это? – спросила та.
- Степан.
- Стёпа, ты вернулся! – обрадовалась девушка.
- Где Даниил, я не могу до него дозвониться? С ним всё в порядке?
- С ним вообще ничего не в порядке!
- Где он сейчас?
- Вчера был в Оёке. Наверное, дома. У него же маму убили…
Но Даниил был уже не в Оёке. На мосту, где он оказался, разворачивался целый сюжет из американского боевика. Две полицейские машины перегородили мост. Полицейские держали на прицеле убийцу его мамы.  Тот стоял на ограждении моста и, держась за осветительный столб, орал, что спрыгнет, если они подойдут, так как деваться ему некуда.
- Ты кто такой и как тут оказался? – повернул на Даниила табельный ствол полицейский.
Появившийся из неоткуда парень в лёгкой домашней одежде в такой весенний холод вызвал у полицейского опасения.
- Я Белов Даниил Сергеевич, - спокойно ответил юноша, - А этот урод позавчера убил мою маму. Я пришёл с ним поговорить. Пропустите меня.
Все полицейские, подчиняясь его словам, расступились, пропуская. Увидев, что полиция перестала обращать на него внимание, парень, убивший маму Даниила, предпринял попытку сбежать, но зацепившаяся за выпирающий из столба болт куртка сработала против него. Вместо приземления на мост парня по инерции прыжка прокрутило вокруг столба и перевалило через ограждение.
Даниил бросился к нему и схватил его в последний момент, но рывок оказался слишком сильным, и его тоже перекинуло через ограждение.
Лететь было страшно. У Даниила был опыт прыжков в воду с десятиметровой вышки. В одиннадцатом классе он ездил в Железногорск-Илимский на соревнования по плаванию и там напрыгался. Но, во-первых, ему это занятие ещё тогда не шибко понравилось и прыгал от только на спор, чтобы повыпендриваться перед другими пацанами и девчонками, а во-вторых, он знал тогда, что кроме воды под ним ничего не будет. Сейчас же по ледяной воде Ангары проплывали льдины, и вероятность налететь на одну из них была немаленькая. Но сделать уже ничего было нельзя, только сгруппироваться. В воду он вошёл, так скажем, неидеально, отбив себе руку, так как не успел до конца её поднять, но это было не так страшно, как пронизывающая иголками ледяная вода. Течение беспощадно поволокло его вперёд, а до берега в обе стороны было достаточно далеко.
- Помоги! – услышал он крик.
Парень, убивший его маму, тоже пережил падение и так же, как и он, оказался в водной тюрьме. Даниил посмотрел на него и увидел в его глазах столько страха, что злость временно отступила. Сейчас перед ним барахтался в воде испуганный ребёнок.
- Не барахтайся ты так! – проорал Даниил, подплывая к нему, - Утопишь нас обоих.
Но парнишка был в панике и ничего не понимал, он с силой вцепился в Даниила, пытаясь забраться на него, а у Даниила от холода начало сводить мышцы, и сопротивляться становилось всё труднее.
- Отцепись от меня! – захлёбываясь, орал Даниил, - Ты утащишь нас под воду. Дай я тебя возьму как надо.
Но тот ничего не слышал, а лишь сильнее сжимал Даниила, карабкаясь по нему. Несколько раз ещё Даниил предпринял попытки оторвать его от себя, но не смог, тот держал его мёртвой хваткой. Ледяная вода сомкнулась над их головами, и они оба пошли ко дну.

Эпилог первой части

Даниил открыл глаза. Он лежал на своем диване в иркутской квартире. Но его комната была ужасно неестественной. Вокруг него переливался энергетический поток тёмно-синей энергии, принявший очертания его квартиры. За окном этой тёмно-синей комнаты находилась антрацитовая темнота. Даниил оглядел себя, он сам был малиново-чёрным сгустком энергии в форме человека, а перед ним стояли всё те же пять его спутников.
- Ну, здравствуй! Как жизнь? Как дела твои? – улыбнулся наглый силуэт, - Как ты изменился в глазах моих!
- Здравствуй… - ответил Даниил, потом обвёл взглядом всех пятерых и добавил, - те… Я умер?
- Ну, смотря какой ты сделаешь выбор.
- Выбор?
- Ну, да. Фактически ты сейчас на дне Ангары. До твоей клинической смерти осталось несколько минут. До биологической чуть дольше. Но, поверь мне, твоё тело найдут ещё не скоро. Хотя у тебя есть шанс выжить. Считай, что ты сейчас в компьютерной игре. Выберешь плохую концовку – это всё твой предсмертный бред. Выберешь другую – получишь бонусы.
- В виде дополнительной концовки с инопланетянами и зелёный бластер? – засмеялся Даниил.
- А-ха-ха-х, - поддержал его наглый, - Ты молодец, Даня. Не теряешь самообладания даже после смерти.
- Ладно, хватит ёрничать! – вступил в разговор древний, - Этот балабол, - он кивнул на наглого, - может трепаться вечно. Коль уж мы привели тебя сюда и навязываем выбор, то логично было бы объяснить тебе всё, что происходит. Спрашивай.
- Кто вы?
- Тут так просто не ответишь. Но давай попробуем порассуждать. Вот когда твои способности утром максимально раскрылись, что ты видел? Что ты видишь сейчас?
- Ну, - юноша огляделся, - Похоже на течение энергий.
- Правильно. Есть материя, есть энергия. Надеюсь, ты знаешь разницу. Соответственно, твоя материя сейчас кувыркается на дне реки, а энергия тут, в созданном нами из другой энергии комнате. Но до этого твои материя и энергия сосуществовали вместе. То есть твоё тело было аккумулятором твоей души. Пока всё понятно?
- Пока понятно всё, кроме того, к чему Вы клоните? - голос был настолько древний, что Даниил при всём желании не мог назвать его на «ты».
- Старый всегда так скучно и долго объясняет, - вмешался в разговор наглый, - Он может рассуждать вечно. Короче, любая материя на планете содержит в себе энергию. Будь то органика или же нет. И вся планета в целом так же содержит энергию. Вот мы - как раз фрагменты планетарной энергии, которым удалось самоосознать себя.
- Умная энергия, - засмеялся Даниил.
- Ну, да. Такая же, как и ты сейчас.
Даниил снова посмотрел на себя и понял, что они не шутят.
- Значит, вы - душа планеты, что ли?
- Что-то есть в твоих словах, - вернулся к разговору древний, - Можно назвать нас душами, но не планеты. Энергия. Она всюду, и она бесконечна. А ещё она едина.
- Единое информационное поле Вселенной? – вставил Даниил, - Я что-то об этом слышал.
- Ну, вот теперь ещё и видишь, - улыбнулся наглый.
- Люди его называют так, - подтвердил Древний, - Но это не информационное поле, а это вся энергия, растворённая в вечности. И чтобы пользоваться энергией нужен приёмник, для этого и существует материя. Материя может впитывать энергию и управлять ею. Все материальные объекты во Вселенной связаны с этой энергией, и наша планета не исключение. Так что ты сейчас имеешь дело не с единым полем энергии, а с планетарным. Обычно эта энергия неосознанная, и просто течёт через космические объекты, но на нашей планете сложились условия, и часть энергии планеты самоосознала себя. Так на планете появилась жизнь.
- То есть вы прародители всей жизни на Земле?
- Не мы, а он, - наглый кивнул на древнего.
- Я не помню те времена. Я был не особо разумным. Развитие моего разума шло параллельно с развитием существ на земле. Сначала, скорее всего, мне захотелось материализоваться, и я предпринимал попытки сделать это. Но для меня это было невозможно. Однако, очевидно, мои эманации осели на каких-то химических элементах планеты и, сгруппировавшись, создали органику. Так появились первые бактерии. Это ещё не был разум, но это уже и не неосознанное течение энергий. Я развивался, анализируя их поведение, они развивались охваченные моим стремлением думать. В итоге, я эволюционировал вместе с организмами планеты.
- Охренеть.
- Ага, мы тоже в шоке, - засмеялся наглый, - Но дальше интереснее. Дальше появились мы.
- Я осознал себя чуть позже – вмешался тоже довольно древний голос, раньше не участвовавший в разговоре, - Когда материки перестраивались в суперконтиненты и обратно. Хождение тектонических плит требует огромного выброса энергии. Видимо, старший тогда о чём-то сильно пытался думать и пробудил меня, - улыбнулся силуэт.
- Я - дитя Солнца, - вмешался ещё один неопознанный голос, - Многочисленные вспышки на нашей звезде интересовали моего ещё тогда не до конца осознававшего себя старшину, и он постоянно наблюдал за ними, вот его желание познать это явление и пробудило меня. Так что можно сказать, что я не совсем с этой планеты, я использую помимо планетарной энергии энергию звезды.
- Ну, тогда я тоже частично гость, - улыбнулся четвёртый силуэт, - Я очнулся, когда на землю упал метеорит, уничтоживший динозавров. Похоже, старшего тогда сильно потрясло это событие.
- Ну, а я у них непутёвый, меня будить не хотели. Хотя старый говорит, что часто чувствовал мою энергию, но я, типа, сам не просыпался, - сказал наглый, - Очнулся я во времена эпидемии чумы в Европе. Так что ни динозавров, ни метеоритов я не видел, но за то уже не тупил, как эти, пытаясь эволюционировать.
- Сразу дурачком родился, – вмешался солнечный.
- Ой, кто бы говорил, звёздочка. Ты то не дурачком родился…
- Хватит! – оборвал их древний, - Ты всё понимаешь, Даниил? На самом деле всё сложнее, но мы пытаемся объяснять доступным языком.
- Я понял, что самоосознавшийся у вас только Вы. Остальные проснулись от ваших эмоциональных всплесков. Но всё равно не понимаю, кто вы? Души или что? Как энергия, тем более её фрагменты, могут быть одушевлёнными?
- Это всё потому что ты мыслишь узко, Даниил, - вмешался в разговор метеоритный, - По твоему скудному разуму, если что-то не живое, то оно и не думает. Вот ты сейчас не живой, но ты же думаешь. Любое существо, когда-либо жившее на планете, от одноклеточного до человека, имело свою мыслящую энергию, хотя по факту являлось фрагментом планетарной. Энергию же можно делить, повышая или понижая её количество в определённом участке. Если умеешь. Душа – это фрагмент планетарной энергии, планетарная энергия – это фрагмент космической энергии. Даже душу можно разбить на фрагменты. Эмоции, чувства… это большой всплеск энергии. И они могут теоретически существовать отдельно от души. Есть же выражение – делиться эмоциями.
- Хорошо, куда же тогда деваются эти фрагменты после того, как теряют материальный носитель? Можете ли вы вызвать мне сюда маму с папой? Лизу?
- Нет. Уже нет. Ваша энергия слишком мала, чтобы оставаться обособленной на фоне планетарной энергии. Планетарная энергия моментально впитывает и растворяет в себе такие мелкие сгустки. Вспомни энергию следователя у тебя в доме в Оёке. Помнишь, как быстро она растворялась в твоей сильной энергии, а это далеко не планетарная.
- Значит, их больше нет вообще? - расстроился Даниил.
- Ну, почему же, - успокаивал его древний, - Энергия же не исчезает, просто переходит из одного состояния в другое. Они теперь повсюду. Потоки их энергий текут в тебе, в нас. Однажды совокупность накопленных знаний, в числе которых будут и знания твоих родственников, отделятся от общего потока и снова материализуются в новорождённом. У которого будут черты характера и навыки твоих родных.
Даниил молчал, переваривая информацию. Его голова готова была взорваться от таких новостей. Но в данный момент у него не было головы. Пауза была недолгой, но заметной. Силуэты молчали, давая ему возможность всё это переварить.
- Хорошо, - наконец сказал юноша, - Что вы хотите от меня?
- Вот! – обрадовался наглый, - Наконец вопрос по делу.
- Мы предлагаем тебе быть нашим проводником. Наделим тебя нашими силами. Мизерной частью её ты уже сегодня попользовался.
- Ха. Где подвох? Зачем вам это? И почему именно я?
- Молодец, - улыбнулся наглый, - Три вопроса. И все по существу.
- Отвечу сперва на второй. Зачем нам это? Тут две причины. Посмотри вокруг опять, тебе нравится, что ты видишь?
- Нет, конечно, грязные токсичные тона. Тёмно-малиновый, тёмно-синий…
- Вот! – подтвердил древний, - Когда-то всё было светлей. Общее качество энергии падает. Люди деградируют. Вместо развития и понимания, что они одно целое с собой и планетой, они разоряют её и ведут войны. Вместо созидания и развития идёт разрушение и деградация. Тошно смотреть. Но есть среди этих помоев и светлые пятна. Твоя идея о сверхгрязном и сверхчистом не голословная. И ты сам дошёл до неё. Смотри, как люди загрязнили всю энергию планеты. Это и нас касается. Мы испытываем негатив, видя всё это. У тебя большой потенциал, раз ты здесь. Попробуй навести порядок. С нашими силами у тебя есть шанс.
- А вторая причина?
- Ну, вторая причина немного эгоистичная, конечно, - если бы древний силуэт мог покраснеть, он бы это сделал, - Мы хотим побыть людьми.
- Ничоси! – поглумился Даниил, - Зачем вам это?
- Чтобы было сладко! Чтобы было больно! Чтобы каяться потом! – улыбнулся наглый.
- Ахахах! – искренне засмеялся Даниил, - Куклы с человеческим лицом! Вы – огромные, если верить вам, фрагменты планетарной энергии, хотите стать людьми? Да вы же, ребята, осуждаете нас, а сами хотите того же! Хотите деградировать?
- А почему бы и нет? – улыбнулся наглый, - Ты не представляешь, как это скучно - быть энергией. Вот у тебя есть любимые блюда, напитки? Или давай пойдём от обратного, помнишь, как у тебя болела нога, а сейчас не болит? Разве эти ощущения не стоят того, чтобы их прочувствовать? Почему люди боятся смерти? Да потому что она обрывает всё это. Ты не заметил, что все негативные воспоминания со временем стираются, а хорошие остаются? Зачем жить вечно, если ничего не чувствуешь? Вот разные авторы современные пишут там о главной цели любой жизни, стать единым сверх разумом и выйти за рамки материального существования. И зачем? Что там делать? Созидать? Ты не заметил, что люди начали деградировать в тот момент, когда, по их мнению, достигли огромных вершин комфорта? Для того, чтобы развиваться, надо выйти из зоны комфорта, а никто не хочет. Борются в основном только нищие, потому что они не видят комфорта. И не факт, что, если их окружить комфортом, они продолжат бороться. Так почему мы не можем пожить век другой с комфортом. Сходить в отпуск, так сказать. Мы заботились о вас эти века, кто-то даже миллиарды лет. Как ты можешь осуждать нас и наши желания?
Даниил повернулся к древнему и, указывая на наглого, спросил:
- Это была его идея - стать людьми, да?
- Да.
- Оно и видно. Амбициозная слишком. Вам-то это зачем с Вашим-то жизненным опытом?
- Честно? Я хочу этого. Я хочу что-нибудь создать своими руками, а не смотреть, как это создают другие.
- Так Вы жизнь создали на планете, если судить по вашим рассказам.
- Я сделал это неосознанно. А сейчас хочу осознанно создавать и заботиться.
- Тогда почему раньше этого не сделали?
- А он не мог! – улыбнулся наглый, - Видишь, в чём шутка природы энергий, она у всех разная. Старик отвечает за разум, он может читать и изменять мысли людей. Второй - создавать и разрушать неорганические соединения. Третьему подвластна энергия солнечного света. Четвёртый у нас владеет возможностью переноса энергии и материи сквозь пространство. А вот создать органический сосуд, способный вместить их энергию, никто из них не может.
- А ты можешь?
- Да! Мне повезло! Я отвечаю за органику.
- Ну, так создавай!
- Есть одно НО! – печально сказал наглый, - Мы слишком энергоёмкие. Ни один органический сосуд не в состоянии выдержать нашего потока энергии. Его надо слить.
- Понятно. Я похоже тот, на кого можно слить. Не очень приятно, когда на тебя сливают.
- А-ха-ха. Смотря, что сливать.
- И почему именно я? – юноша начинал злиться, - Почему? Я так понимаю, это из-за вас покончила с жизнью моя сестра, из-за вас со мной происходили все эти неприятности! – Даниил перешёл на крик, - Почему я? За что вы убили всех, кто мне был дорог?
- Воу-воу-воу! Не ори! Пока ты орёшь, у меня в голове пролетают бабочки! – ответил наглый голос, - Никто из нас не хотел и, тем более, не убивал твоих близких.
- Тогда, как это всё можно объяснить? Зачем вы к нам привязались? Мы же не просили! Дали бы нам спокойно жить!
- Даниил, - древний обратился к юноше настолько по-отцовски, что у того мгновенно прошло всякое желание орать на него, - Так получилось. Никто из нас не хотел портить жизнь ни тебе, ни Лизе. Просто ваша семья, в отличие от большинства других людей, не пошла по дегазационному пути. У тебя хорошие гены, немного правда были подпорчены влиянием города, но в последние два года ты это исправил. А главное хорошее воспитание. У вас сильная кровь. Именно поэтому, если кому рассказать историю вашей семьи, она скорее всего будет казаться приторной и скучной. Якобы вы такие правильные. А вы правильные, Даниил. Твои родители были сильными, пусть у тебя отец и оступился после смерти дочери, но каким он был до этого! Мама твоя до последнего не сдавалась. Да и ты. Как тебя судьба не била после того, как ты начал нас чувствовать, ты же не сдавался. Ты делал ошибки, страдал, но не сдавался. На планете есть несколько таких семей. Но ваша одна из самых сильных и находится в близком расстоянии от источника выхода силы.
- Что за источник? – не понял Даниил.
- Байкал. Под этим озером разлом. Это даёт нам возможность проявлять себя вблизи озера с максимальной отдачей. Есть и другие источники, но этот самый сильный. И самый красивый…
- Повезло нам, - через печаль попытался улыбнуться Даниил.
- Сарказм? – спросил древний, - Что же… он тоже имеет место быть. Я не могу точно сказать, повезло вам или нет, так как сила вашей крови и чистота вашей энергии открыла вам с Лизой возможность видеть больше, чем видит обычный человек. Вы эволюционировали и стали способны впитывать энергию Земли и нас, как её воплощение. Особенно твоя сестра.
- Лиза…
- Да. Она была самой сильной из вас. Даже в детстве, когда её собственный поток энергии был очень мал, она смогла нас увидеть и общаться с нами. Мы понимали, что такой мощный приток энергии, что исходит от нас, для ребёнка опасен, и всеми силами пытались оградить её от нас. Но она была сильнее. Когда ей исполнилось тринадцать, поток её собственной энергии дошёл до пика, и наших сил укрыться от неё стало не хватать. Она была сильным приёмником и впитывала нашу энергию, как губка. Но тело человека не способно самостоятельно выдерживать такой поток, поэтому она стала излучать её в свое окружение, заряжая ею всё вокруг. Вот тут выяснилось неприятное. Какой заряд у носителя, такой заряд и принимает наша энергия при взаимодействии с ним. Поэтому вокруг Лизы, как и вокруг тебя, стали происходить неприятности.
- Потому что говна в мире больше, чем хорошего! – объяснил наглый, - Хорошее не нуждается в популярности. Оно просто есть. А вот говно всегда просится наружу.
- Вокруг неё стали происходить различные плохие вещи, - продолжил Древний, - Но на заряде окружающих людей дело не останавливалось, ты же помнишь, что любая материя несёт в себе энергию, она начала заряжать всё.
- Как я полицейский участок?
- Да. Проводка в участке просто не выдержала такого количества энергии. Это не ты виноват, это просто человек слаб. Но твоя сестра была очень сильна и сковывала нас почти два года. Однако женский организм имеет свои особенности, тем более в пубертатный период. Она перестала справляться и стала принимать психотропные. Это и стало её фатальной ошибкой. Потому что несмотря на то, что приёмником является всё тело человека, процессор, отвечающий за распределение и выход потока, находится в голове…
- Мозг называется, - зачем-то вставил один из молчавших.
- Да, именно! – подтвердил его очевидную заметку древний, - И если в момент выхода энергии ввести мозг в наркотическое состояние, то ничего хорошего ждать не приходится. Вот её процессор и перегорел за год.
- Это как на ходу с пятой передачи переключить на задний ход. Коробка передач разваливается, - закончил наглый.
- И вы переключились на меня? Решили испортить жизнь мне?
- Ну, почему испортить? – обиделся древний, - Мы ничего не портим. К тому же хорошее часто притягивает хорошее. Вот Степан, Полина, Андрей Петрович, Следователь твой. Они же тоже не просто так появились в твоей жизни. Не только слабое тянется к сильному. Но и сильное к сильному тянется тоже. Просто слабое с целью паразитирования, а сильное с целью развития. Так развивайтесь.
- Хорошо. И что вы придумали?
- Я создам нам тела, которые словно зеркала будут перенаправлять на тебя наш поток энергии, а ты станешь нашим солнечным зайчиком, - засмеялся наглый.
- Мы разъедемся по разным точкам Иркутской области и Бурятии для максимального эффекта отражения силы и будем жить как обычные люди, - продолжил древний, - Ты получишь все наши силы, которыми будешь волен распоряжаться по собственному желанию.
- Я просто так получу невероятную силу? – засмеялся Даниил, - Не могу поверить, что нет подводных камней.
- Конечно, есть, - улыбнулся наглый, - Так как мы будем отзеркаливать на тебя силу, ты будешь, как бы это сказать, светиться и нагреваться. В общем, вряд ли кто сможет прикоснуться к тебе надолго. Ну и детей, соответственно, ты иметь не сможешь. Потому что иносказательное слово «отжарить» при контакте с любой девушкой станет прямым. Да и ни одна яйцеклетка не выдержит настолько энергетически активных сперматозоидов. Ну и по мелочам. Твои основные чувства изменятся. Видеть и слышать ты станешь гораздо масштабнее, чем раньше. Прикосновения, вкусы, запахи тоже изменятся. К этому надо будет привыкать. Да и безграничное могущество может надоесть рано или поздно.
- Я смогу это прекратить?
- По обоюдному согласию. Понимаешь, это высшая энергия, по крайней мере в масштабах нашей планеты, если что-то из настроек пойдёт не так, то может пойти обратка. Ты же не будешь излучать энергию сам, ты будешь ею подсвечен, подсвечен зеркалами наших тел. Случись что с одним из зеркал, эффект будет непредсказуем.
- Поэтому, - сказал древний, - Если ты согласишься, ты ни в коем случае не должен никому никогда ничего рассказывать о нас. Мы, в отличие от тебя, будем смертны. Ты будешь нас чувствовать, и мы будем не такие уж и беззащитные, но всё же уязвимые. Ну так как? Ты согласен на сделку?
- Ну, у меня выбор умереть или стать сверхчеловеком. Умирать точно не хочется.
- Хорошо, договорились.
- Можно хоть посмотреть, как вы будете материализоваться? Имена уже придумали себе?
- Кстати, да! – улыбнулся наглый, - Мы об этом вообще не думали. Старый, ты как наш, типа, родитель, выбирай имя первый.
Древний задумался.
- Имена лучше брать местные… - рассуждал он, - Чтобы было легко смешаться с толпой. Мне нравится имя Валентин.
- Ого! – воскликнул наглый, - Имя так имя! Так на тебя действует четырнадцатое февраля?
- Сказка Гайдука: «Про слова»! – огрызнулся древний.
- А-ха-ха! Ты, оказывается, имеешь чувство юмора, старый.
- Не всё же тебе ёрничать.
- Хорошо, раз уж так, то предлагаю нам оставшимся взять отчество Валентинович. Что думаете?
Никто был не против. В итоге помимо Валентина появился Евгений Валентинович, Александр Валентинович и Павел Валентинович. Остался только молодой и наглый. Все смотрели на него.
- Я буду Герман. Герман Валентинович!
- Ну, прям очень местное имя!
- Нормальное имя! Мне нравится Германия. В конце концов на её будущей территории я впервые осознал себя. Да и эти ваши не пойми мужские или женские имена… Валя, Женя, Саша, Паша… А тут сразу понятно – Герман.
- Кстати, да! – вмешался в диалог Даниил, - А чего вы все мужиками-то решили стать? Женщинами в наш век быть выгоднее, - юноша улыбнулся.
- Не, - искривился новоиспечённый Герман, - Бабой стать… Все эти выделения, месячные, роды… Прокладки и другая хрень бабская… Бе! До такой степени я не хочу деградировать. Хотя, - он повернулся к остальным силуэтам, - Если кто желает, могу сделать и женщиной.
- Шовинист! – хихикнул Даниил.
Однако остальные четверо твердо решили стать мужчинами.
- Женщинами стать мы всегда успеем. Пока можно и человеком пожить, - улыбнулся Валентин.
Герман залился смехом и, просмеявшись, сказал:
- Ладно, мальчики, каждый думает сейчас, кто как хочет выглядеть. Я начинаю.
Это было необычное представление. Энергия, из которой состояла призрачная комната, закрутилась в безумном круговороте. Даниил зачаровано смотрел на пока недосягаемые ему явления физики мироздания и не мог отвести взгляд. Его завораживал вихрь разноцветных течений, сливающихся друг с другом и приобретающих форму где-то там, вне пространства его комнаты.
- Я закончил, - заключил Герман, когда призрачная комната вернулась в первоначальное тёмно-синее состояние, - Как только мы отправим Даниила обратно в его тело, мы проснёмся людьми. Ну, что? Настало время прощаться. Если всё пойдёт по плану, мы увидимся очень нескоро.
Силуэты совсем по-человечески пожали друг другу руки и обратили свой взор на юношу:
- Давай, Даниил, не подведи нас. Очисти этот мир от грязи, как ты и хотел, - сказал Древний.
- Кстати, у меня для тебя будет ещё один подарок, - улыбнулся Герман, - Как ты там говорил однажды: «Завладев каким-либо символом веры, большинство людей решат, что ты тот самый избранный, и слепо пойдут за тобой».
- Удачи! – одновременно сказали все пятеро, и Даниила обожгло со всех сторон ледяным холодом.
Его и тело убийцы его матери, так и не отпустившего своего неудачливого спасителя, волокло по дну реки. На какой-то миг Даниил решил, что это реально предсмертный бред, и он сейчас умрёт. Но, собравшись, он вдруг снова ощутил силу. Вода перестала быть холодной и тяжёлой. Она стала, как воздух. Он легко встал, оторвал от себя тело юноши и вместе с ним, не чувствуя ни течения, ни давления, пошёл к берегу.
Выбравшись, он кинул тело, в котором не чувствовал уже никакой живой энергии, на землю и сел рядом с ним. В его голове происходил полный ералаш. Потоки энергий плясали перед глазами, что-то говорили миллиарды голосов. Даниил осмотрел себя и, застыв в изумлении, почему-то подумал о Степане. Прозвучал гул его мобильного телефона, каким-то чудом оказавшегося у него в руках. Всё те же цифры незнакомого номера, который уже полдня пытался дозвониться до него, светился на экране. Но Даниил уже знал, кто это, и ответил на звонок.
- Чувак! – прокричал в трубку взволнованный голос друга, - Наконец-то! Ты где? С тобой всё в порядке?
Даниил стоял и смеялся в трубку, сам не понимая от чего. От радости снова слышать этот голос. От хауса, творящегося сейчас в его голове. От понимания, что он всё ещё жив. От произошедших с его телом изменений.
- Ты чего там ржёшь? – слыша смех в трубке, более спокойным голосом спросил Степан, - Полдня не могу до него дозвониться! Полинка вся не своя, говорит, что с тобой что-то плохое происходит! Я знаю про твою маму и отца. Она мне рассказала. Давай встретимся, Даниил? Ответь хоть что-нибудь!
- Степан, - Даниил стоял и смотрел на плывущие по воде льдины и не мог прекратить смех, - Степан… у меня крылья…
- Какие крылья, чувак… - доносился взволнованный голос из трубки.
-  Обычные крылья, птичьи, - Даниил стоял, а за спиной его распростёрлись огромные пернатые крылья, - Скорее всего крылья дятла, – ответил он, не прекращая смеяться.

ЧАСТЬ II

Глава 1.

На улице был солнечный яркий мартовский день. За окном всё так же, как и за все прошедшие года, шумели машины, всё так же доносились песни из кафешки, так же теребил занавеску прохладный весенний ветерок, и так же бликовала Ангара в лучах звезды по имени Солнце.
С первого взгляда могло показаться, что за минувшие пятнадцать лет ничего не изменилось. За накрытым столом в знакомой квартире сидели двое знакомых нам ребят и девушка с волосами мышиного цвета. Всё бы ничего, да вот только за пятнадцать лет они не постарели ни на минуту и выглядели, как и в тот странный день, когда Даниил выбрался из воды и показал миру свои крылья.
Как он ненавидел эти крылья! Юноша бы многое отдал, чтобы они исчезли, но несмотря на всю свою силу сделать с ними он ничего не мог. Этот «подарок» он сам, можно сказать по глупости, выпросил у той энергетической сущности, что сделала его таким. Благо этот, как его? Герман… Точно! Благо, он не стал уж сильно издеваться и создал их нематериальными, но до ужаса видимыми. Просто чарующий визуальный эффект. Как сейчас модно говорить - донатная косметическая шмотка, которая пожизненно привязана к персонажу. Он мог управлять их визуализацией, распахнуть, сложить, скрутить на груди, укрыться ими, махать… он мог всё, кроме того, чтобы их снять.
Тогда, когда он впервые заметил свои крылья на берегу, он ещё не понимал, что это проклятье. Ему казалось, что он достиг какого-то недосягаемого уровня для обычного человека и ему будет проще найти контакт с остальными. Но он не учёл одного - люди боятся того, чего не понимают. Ангелы остаются прекрасными божественными созданиями лишь пока описаны в книжках. Когда они предстают перед тобой, они скорее всего становятся чем-то страшным и опасным для тебя, если, конечно, ты не псих и не фанатик.
Даниил этого вовремя не понял. И этот наглый Герман специально так сделал. Из вредности. Мало того, что тело Даниила полностью покрывает непроницаемая сияющая пелена, это хотя бы можно скрыть одеждой, а вот впечатляющие сгустки энергии за спиной в виде птичьих крыльев просто так скрыть уже не получится. Слишком уж они большие и светятся не хуже самого хозяина. А ведь ничего не скажешь, сам придумал. Спасибо, что они хоть не из перьев павлиньего хвоста. Говнюк Герман мог бы и такое сделать. Видимо, всё-таки какая-то совесть в нём присутствовала. Теперь приходится жить и отталкиваться от того, что имеешь.
- Ну, что сказать? – встал высокий мускулистый парень, держа перед собой бокал прозрачной жидкости, в которой бурлили пузырьки. Несмотря на молодое лицо его взгляд, впрочем, как и взгляд всей троицы, стал гораздо тяжелее - Выпьем за пятнадцатилетие нашего ангела, - он посмотрел на привставшую рядом Полину, а потом и на сияющего Даниила, - Да, Даниил, устроил ты нам веселуху, особенно в первые года, - Степан сделал паузу, вспоминая прошедшие события, - Но я рад, что мы всё это пережили и остались вместе, хоть и не все…
Степан опять сделал паузу, и троица посмотрела на четвёртый стул, который обычно занимал Лёня, и в глазах, даже у Степана, промелькнула тень грусти.
- Но каждый выбирает себе путь, - философски заключил здоровяк, - Лёня выбрал свой, а мы продолжаем прокладывать твой. Пусть этот путь будет долог и, наконец, гладок. До сих пор не могу до конца переварить всё это, но с другой стороны, это даже интересно.
- Произнёс, как некролог, - выразила недовольство Полина, - Сегодня же как ни как праздник.
Но праздничного настроения и в её голосе не чувствовалось тоже.
- Как сказать, - ответил Даниил, - Я понимаю вас, ребята, я сам не в восторге от этого. Мне давно уже кажется, что надо было просто утонуть тогда и всё. Я сделал неправильный выбор.
- Однако, - снова перебил его Степан уже с более весёлыми нотами, чтобы хоть как-то перебить тоску, - Что сделано, то сделано! Всё, кончаем грустить. Полина права: долой скуку. За тебя, чувак! За твой выбор! Каким бы он ни был!
- Как же я соскучился по твоему «чуваку», который ты почти перестал произносить, - улыбнулся Даниил, чокаясь со здоровяком.
- Я, кстати, тоже! – протянула бокал Полина.
- Ну, что поделать, жизнь такая! Хочешь не хочешь, а становишься взрослее, пусть не телом, так душой. За тебя.
Ребята выпили.
- Блин, который раз уже так сидим, а всё никак не могу привыкнуть к минералке в бокале, - улыбнулся здоровяк, присаживаясь.
- Процессор, – Даниил потыкал себя пальцем по виску, вспоминая слова зеркал про то, из-за чего погибла его сестра, - должен работать правильно. Особенно у нас, ведь мы ответственны за всю область.
Тройка налила себе ещё по бокалу Иркутской минералки и уже в более приподнятом настроении начала вспоминать события прошедших лет.
А вспомнить там было что…
Даниила тогда довольно неплохо унесло вниз по течению и выбрался на берег он уже не в городе, а в районе садоводств, что находились вдоль берега по Александровскому тракту. Его заметили не сразу. Пока он разговаривал с перепуганным Степаном и экстренно пытался взять себя в руки и адаптироваться к новым возможностям, его никто не отвлекал, берег был пуст. Но эти крылья заметно сияли даже при ярком свете дня и на берег подтягивались люди. Естественно, картина впечатляла: Ангел на берегу Ангары! Да ещё и возле трупа молодого парня! Это не совсем то, что люди привыкли видеть каждый день. Реакция у людей на увиденное была весьма разная.
Даниил слышал их мысли. Это шокировало и мешало сосредоточиться. Часть людей приняли его за второе пришествие и сразу падали к его ногам. Часть решила, что снимают какой-то фильм. Некоторые - что пить больше не будут (что была ложь сама себе), ведь такое можно увидеть только при горячке. В общем чувств у людей было много. Даже обожание. Но по большей части превалировало чувство страха.
Даниил не знал, что делать, и потерял много времени. Он стоял, обрастая толпой. Внезапно вспомнив, как он попал на мост, он просто исчез посреди толпы, переместив себя в свою квартиру. Он искренне нуждался в поддержке, такой дар казался тяжким бременем, которое смогут облегчить только родные сердцу друзья. И он телепортировал к себе Степана, Полину и Лёню. Он не понимал, что делать, а они являлись единственными близкими, что у него остались.
Началось самое сложное. Он дважды завёл себя в ловушку. Первый раз на берегу, показав себя. Второй раз притянув друзей, не продумав, что будет им говорить. А говорить надо было.Появилась необходимость как-то объяснить друзьям, что произошло, при этом не рассказывая им про зеркала и источник силы. Времени на придумывание правдоподобной легенды он себе в панике не дал, ему пришлось просто недосказывать часть информации. Недосказанность – одно из проявлений лжи, а ложь не совсем совместима с доверием. А доверие – основа дружбы.
- Даниил? – в лицах друзей играла смешанная симфония чувств, но Степан всё же нашёл силы заговорить, - Это ты?
- Я.
Даниил, - Полина оттаяла второй и подбежала к юноше, обняв. От Даниила пошёл пар, и девушка с криком отстранилась от него, падая перед ним на спину. Её открытые части тела, прикоснувшиеся к «ангелу», зияли ожогами второй степени.
- Полина! – светящийся юноша испугался не на шутку. Он взглянул на неё через восприятие энергетических потоков и выровнял его течение над девушкой, - Прости. Пока что не прикасайся ко мне, это опасно.
Боль у девушки прошла мгновенно, и она присела, посмотрев на свои руки. Белые волдыри на коже исчезли. Кожа была абсолютно здоровой и выглядела даже лучше, чем была до прикосновения. Как у младенца. Мелкие еле заметные шрамы, что оставались от бурного деревенского детства, исчезли. Девушка медленно отползла к Степану и Лёне.
- Ну, рассказывай, - прагматично сказал Лёня, - Что за ужас тут творится?
Даниил рассказал всё про то, что он теперь теоретически умеет. Рассказал, что произошло с ним этим утром. Как он чудесным образом оказался на мосту. Как он выбрался из реки. Рассказал всё, кроме того, как именно он получил эту силу.
Это сильно задело Леонида. Он словно почувствовал эту недосказанность острее всех других.
- Как мы можем тебе доверять? – возмущался тот, - Если ты не договариваешь? Что-то вообще за сила такая? Ты меня телепортировал! Прямо из кабинета! Это видели мои коллеги!
- Прости!
- Нет! – оборвал его Лёня, - Я не договорил, - Ты полгода вёл себя странно, с тобой явно что-то происходило. Вчера вечером ты нас с Полиной выпроводил, явно боялся, что с нами может что-то случиться. Я не задавал тебе лишних вопросов, так как считал, что ты сам расскажешь, когда придёт время!
Он с наигранным удивлением в лице пожал плечами и указал руками на крылья собеседника.
- Я думаю, время пришло, Даниил! Круто, что ты теперь человек «икс», но как мы можем тебе доверять? Кто тебя сделал таким или что?
- Я не могу ответить, Лёня.
- Почему? Что тебе мешает? Мой отец тоже вечно не договаривал. Он никогда не врал ни мне, ни маме, но никогда не говорил всей правды. Это подло!
- Лёня, - вмешался Степан, - Оставь его. Придёт время, и мы всё узнаем. Ты не видишь, он сам в шоке! Успокойтесь все!
Лёня попытался что-либо возразить, но Даниил его прервал:
- Молчите! Они идут!
- Кто? – спросила вся троица.
В дверь постучали.
- Это ГБР! – шёпотом сказал Даниил, - Видевшие меня на берегу сняли видео. По нему опознали моё лицо. Меня опознали полицейские на мосту, которым я приказал не стрелять в того парня, что убил мою маму. Да и труп его тоже опознали.
- Откуда ты всё это знаешь? – спросил Лёня.
- Я слышу их мысли!
-Значит, ты теперь ещё и телепат. Нас тоже прослушиваешь?
Даниил задумался. Нет, он не слышал мысли ни Лёни, ни Полины, ни Степана. Хотя точно знал, что мысли любого другого человека он в состоянии услышать и даже воздействовать на них.
- Нет. Ваши мысли я не слышу!
- Да ну?! – не поверил Лёня, - И почему же?
В дверь постучались настойчивее.
- Лёня, давай обиды потом! Что сейчас будем делать с ГБР? – спросила Полина.
- Ну, два варианта, - улыбнулся Степан, - Открыть или не открывать.
- И какие будут последствия? – поинтересовался Лёня.
- Я вам что - детектив? Ты будущее видеть можешь? – он вопросительно посмотрел на Даниила.
- Нет! – уверенно ответил тот.
- Тогда вариантов множество. Но есть четыре основных. Мы откроем. Тут два варианта:всё объясним и нам поверят (что очень сомнительно), либо нас попытаются задержать. Если мы не откроем, тут тоже два варианта: они либо уйдут…
- Нет! – так же уверенно сказал Даниил, - Они не уйдут. И мы не откроем.
- Тогда они будут взламывать дверь, - подытожил Степан, - А дальше попытаются нас задержать.
- Плохо! – заключила Полина.
- Да уж, - согласился Степан.
В дверь постучали третий раз, и Даниил точно знал, что этот раз последний.
- Ребята! – придумал Даниил, - Простите, что я вас втянул во всё это. Я могу вернуть вас обратно. Давайте так и сделаем. Вы окажитесь там, откуда я вас призвал. Люди вокруг вас не будут помнить, что вы исчезли. Если хотите, я сотру вам память, вы ничего обо мне не вспомните. А я тут сам разберусь. Телепортируюсь куда-нибудь и всё.
- Ну уж нет! – крикнула Полина и подошла к нему почти вплотную, - Я тебя никуда не отпущу! Если хочешь исчезнуть, то только со мной!
- Полина! Я даже не могу к тебе прикоснуться!
- Да! Сам дурак! Надо было прикасаться, когда мог! Но это не отменяет моего решения!
- Я тоже не согласен возвращаться, - ответил Лёня, - Раз уж ты втянул меня в эту передрягу, то отступать я не буду. К тому же я всё-таки надеюсь узнать всю правду.
Даниил посмотрел на Степана, собираясь спросить и его. Но как только увидел его взгляд, сразу понял, что вопрос будет риторическим и даже глупым. Степан тем более никуда возвращаться не планировал.
Что же, они сделали свой выбор так же, как и он.
- Хорошо. Теперь мы, великолепная четвёрка! – улыбнулся Даниил.
Пространство прошил резкий свистящий гул.
- Болгарка! – подытожил Степан, - Они начали резать дверь. У нас максимум минута. Что делаем?
- На Байкал? – спросил Даниил.
- А давай! – улыбнулся Леонид, - На Ольхон!
Двери в квартиру выбили довольно быстро. Через пятнадцать секунд каждый сантиметр коморки была заполнен взглядами оперативников, но от «великолепной четвёрки» буквально след простыл.

- Ну и зачем? – ворчал Степан, сжавшись под холодным ветром, глядя на лёд огромного озера. Холод он не любил, - Что мы тут делаем?
- Стёпа, что первое в голову пришло, туда и прыгнул, - Даниил влил в энергопоток друзей немного своей энергии, выравнивая их восприятие температуры до приемлемого в данных погодных условиях.
- Что тебе не пришло в голову какое-нибудь Бали? – Степан прислушался к своим новым ощущениям и, осознав, что больше не мёрзнет, немного остыл, - Вот так уже лучше. Или ты не можешь до Бали?
- Думаю, что могу, - призадумался Даниил.
- А мне нравится выбор! – радовалась Полина, - Я же никогда не была на Ольхоне, как же тут красиво. Кстати, а в какой части острова мы?
- На мысе Хобой.
- Реально здорово и красиво, - восхищался Лёня, озираясь вокруг, - Умиротворяет.
- Отлично, - заключил Даниил, - Раз никто не против, погостим тут денёк? Мне надо привести мысли в порядок.
Никто не спорил. До их перемещения в квартиру Даниила у каждого были свои дела. Но теперь можно не обращать на это внимания, так как уже очевидно, что их жизнь кардинально поменялась, и старые заботы больше не будут иметь значение. Однако, раз уж появилась возможность отдохнуть перед переменами, то глупо было бы ею не воспользоваться. Особенно в таком волшебном месте.
Даниил окружил их лагерь мороком, чтобы никто со стороны их не тревожил. Сезон был не туристическим, но красоты этого великого озера притягивали людей в любое время, и лишние глаза были ни к чему.
Он телепортировал для друзей все необходимые вещи и даже, по просьбе Полины, коньки. Эта идея показалась ему хорошей и, чтобы друзья его не отвлекали, он внушил им желание хорошо отдохнуть и покататься. Как можно отказаться от самого большого катка в мире? Так же Даниил посоветовал написать записки родным и доставил их по месту назначения, чтобы родители его друзей не волновались.
В общем, предоставив друзьям полную свободу, он уселся в медитативную позу и начал размышлять, прислушиваясь к своим чувствам.
Ощущения были странные. Он чувствовал, что на поверхности своей планеты он может всё. Однако были области, где его новая сила отзывалась легче, и были области, где он её почти не чувствовал.
Всё, на что падал солнечный свет, просматривалось и прослушивалось легко. Тёмная сторона планеты тоже прослушивалась, но приходилось прикладывать больше усилий. Сказывалась сила того зеркала, что взял себе имя Александр. Вроде именно он родился от солнечных вспышек. Активности под землёй он чувствовал плохо. Земля очень сильно экранировала его новую силу, но если сильно-сильно постараться и сфокусироваться, то можно было проникнуть и под землю. В любой бункер или шахту. Но это было очень некомфортно делать. Слишком много силы тратилось и слишком мало было результата.
Всё, что Даниил теперь увидел своими новыми чувствами, он мог видеть разным восприятием, меняя это по своему желанию. Либо слившись взглядом со светом (не обязательно солнечным), видеть, как обычный человек; либо, включив силу земного, всё видеть с позиции таблицы Менделеева, как диаграмму с процентным составом элементов, мог смотреть на вещи с точки зрения физических явлений. Но самое интересное было в слитном восприятии всех сил смотреть на всё с позиции энергопотока.
Вся планета была одним огромным сгустком энергии, оплетаемым менее густыми, но не менее сильными потоками энергии, приходящими из космоса. Особенно от великой звезды. Солнце вообще было чем-то непередаваемым и невероятно большим, чем его планета, однако та энергия была немного другой, как дальний родственник, а энергия планеты родной и ласковой, как мама.
Но интереснее всего было наблюдать за органическими компонентами земли. Энергия живых существ была неотличима от остальной энергии, но в неё была вплетена ещё одна, яркая и сияющая. Видимо это и есть то, что люди назвали душой. Если оболочка носителя была в порядке, то светлый ручей жизни циркулировал в ней в унисон с энергией тела. Но были видны случаи, когда оболочка повреждена, и поток жизненной энергии циркулировал неправильно, постепенно вытекая из оболочки и смешиваясь с общим потоком.
Всё это было завораживающе, и хотелось смотреть и смотреть на бесконечный поток зарождения и угасания жизней. Но в отличие от общей энергии, эта создавала шумы, заполняя голову Даниила бесконечным гулом.
Юноша ловил каждый мысленный процесс сияющей энергии. Если фокусироваться на одном источнике, то легко можно было читать всё, о чём думает носитель. Но данный вид энергии сопротивлялся. Чтобы сфокусироваться на ней, приходилось прикладывать огромные усилия. Энергия души не могла не подчиниться Даниилу, он был гораздо сильнее. Но это не значит, что она не будет сопротивляться. Неудобства взаимодействия с этой энергией заключалось ещё и в том, что её было бесконечно много. И каждая звучала одновременно с множеством других. А выключить, скажем, какую-либо часть, оставив только избранную, было невозможно. Он слышал всё разом.
Первоначально это вызвало дискомфорт. Голова гудела. Но он начал понимать, что с этим можно делать. Выключить этот поток было нельзя, но можно было поставить всю громкость на минимум, а при необходимости определённую повышать. Это дало результаты, и он смог настроиться на события, связанные с ним. А там всё было не особо хорошо.
Видео и фото с его появлением на берегу разлетались уже по всему интернету. Конечно, люди считали, что это фейк, кто-то уже клепал мемы (многим людям реально нечем заняться, всего полдня прошло). Кто-то это фейком не считал, но пытался найти разумное объяснение, кто-то не разумное. Но общим было одно: сумбур и непонимание происходящего.
За него уже во всю взялись правительственные организации, подключив для поисков и силовые ведомства. Про исчезновение Полины, Степана и Лёни уже было известно, и за их домами и родными установлено наблюдение. В общем, всё «весело». Самый простой вариант - отправиться на какой-нибудь из необитаемых островов в экваториальном районе одного из океанов, отводить от этого острова взгляды и жить в своё удовольствие в своей элитной курортной тюрьме. Друзьям и всем причастным стереть память про себя, подстроив всё так, чтобы его тело выловили из воды через недельку (нет ничего проще чем воссоздать собственное тело) и всё.
Шёл бы Даниилу пятый десяток, он бы так и сделал. Но Даниилу шёл третий. Он испытывал самые страшные чувства, которые мог только испытывать человек. Это и гордыня, и любопытство, и чувство справедливости (или не справедливости), и юношеский максимализм. В общем все чувства, благодаря которым многие не доживают до сорока. Но самое страшное чувство – это любовь. Любовь к родному Иркутску и Байкалу, к родительскому дому в Оёке и к квартире в городе, к своим друзьям и их родным, к Полине… И отпускать всё это он не имел никакого желания.
Было позднее утро, когда Даниил наконец вышел из медитации. Его друзей уже не было рядом. Все они были на льду. Юноша улыбнулся и направился к ним.
- О, чувак, ты тоже решил прокатиться? – здоровяк заметил сияющую фигуру на льду, расчищенному под каток, - Хотя по глазам вижу, что нет.
- Я не умею кататься, Стёпа, - улыбнулся Даниил.
- Никто не идеален, - здоровяк пожал плечами, - Я знаю, что эти детские желания кататься и играть в снежки были навеяны тобой, так как для меня не свойственно такое поведение, чувак. Но спасибо тебе за то, что ты подарил такой день. Иногда надо вот так вот просто забыться и насладиться жизнью, - здоровяк получил снежком в затылок и развернулся, недовольно сказав, - Эй!?
В этот момент к ним подкатили Леонид с Полиной с такими невинными выражениями лиц, что заподозрить кого-то из них в страшном преступлении против затылка здоровяка было невозможно.
- Даниил, - обняла его девушка, стараясь не касаться юношу голыми участками кожи, - Это просто чудесно!
- Да уж, - поддержал её Лёня, я даже остыл, - Извини меня за моё поведение. Просто реально не люблю недосказанности. Человек я такой. Но уверен, со временем ты всё нам объяснишь. Сейчас же у тебя и без этого забот полно, - Лёня посмотрел в глаза юноши и спросил, - Что-то надумал.
- Да. Вечно оставаться тут, конечно, можно, но это быстро наскучит. Прятаться всю жизнь, я считаю не выходом. Надо возвращаться и как-то объявлять миру про себя.
- Да уж, - тяжело вздохнул Лёня, - Ты же понимаешь, что это не так всё просто будет?
- Понимаю. А что делать?
- Может, сперва посоветуемся с более взрослым, - предложил Лёня, - Ты и так уже наследил. Да и любой бы из нас сделал так же в такой ситуации… наверно. Не вижу ничего плохого, чтобы спросить совета у старших. Был бы у меня нормальный отец… Ой, прости, я забыл… - Леонид понял, что ляпнул лишнего, но Даниил отреагировал на его слова с пониманием и интересом, кивнув ему, чтобы тот продолжал, - Так вот я часто испытывал нехватки в поддержке. Самому пробиваться – это, конечно, хорошо, но, если есть возможность попросить помощи, почему бы не попросить. Я так считаю. Вон у Степана семья военных…
- А ведь точно, чувак! – поддержал слова Лёни здоровяк, - Давай ко мне. Батя что-нибудь придумает.
- Нет, - отказался Даниил, - Не хочу, чтобы твои видели меня таким. По крайней мере пока. Не уверен, что они правильно отреагируют на мой внешний вид. Если и узнают, что со мной произошло, то не от меня.
Степан хотел было что-то возразить, но Даниил беспрекословно отрубил все его попытки возражений:
 - Это личное! – заверил он.
- Давайте тогда ко мне! – предложила Полина, - Мои родители давно хотели с вами познакомиться. Да и папа мой тоже не из робкого десятка.
- По мне, так отличная идея, - подтвердил Лёня, - Вот только они же у тебя уже не молодые? Как у них здоровье? Такое потрясение, как ангел в собственном доме им не навредит?
- Если что, то ангел их и вылечит! – заверила Полина, - Да и они в своём возрасте поздоровее многих будут. Я им позвоню сейчас и предупрежу, что мы скоро будем, - сказала девушка, доставая телефон.
- Связь-то тут есть? – спросил Степан.
- Будет, - заверил его Даниил.
Спустя пять минут ожидания, Полина вернулась к парням и сообщила, что их ждут.
- А ещё мама обещала, что у них найдётся что поесть, - сказала девушка, прижимая ладонь к животу, - Сутки питаться энергией планеты, конечно, здорово. Но мамкина стряпня повкуснее будет. Так что можем стартовать.
- На два или на четыре? – спросил Даниил.
- Не поняла?
- Это шутка, - ответил Даниил и местность вокруг четвёрки кардинально сменилась.
- Где мы теперь? – спросил Лёня.
- Это Тальяны! – обрадовалась Полина, - Мы в леске неподалёку от посёлка.
- Да. Я решил сразу не прыгать ни в посёлок, ни тем более в твой дом. За ним следят и прослушивают телефоны, но я всё это учёл. Для слежки ни мы, ни наши телефонные разговоры не заметны. Сходи предупреди родителей, чтобы они не испугались меня. Я слышу их мысли. Кстати, - Даниил сделал паузу, прислушиваясь, - Они у тебя очень хорошие люди и сильно-сильно по тебе соскучились.
- Я знаю. Вы им точно понравитесь!
Сказать, что родители Полины были очень удивлены, это ничего не сказать. Троица друзей Даниила тоже была в шоке, когда увидела его после перерождения, но они были людьми молодыми и современными. В их культуре прослеживалось влияние всяких супергеройских фильмов и книжек. Да и последний год общения с Даниилом не прошёл даром, они естественно замечали непроизвольно ощутимые перемены, происходившие с ним. Его явление в новом образе хоть и шокировало их, но сильной неожиданностью не было.
А вот родители Полины были людьми совершенно другого воспитания. Образ и способности Даниила никак не вписывались в их мировоззрение. Несмотря на заверения Полины, всё же они были не молоды и пережить такое потрясение без осложнений не могли. Но Даниил неосознанно вмешался в их потоки энергии, выравнивая их. Он, сам того не замечая, устранил вообще все недуги родителей девушки, что накопились за время прожитых лет, и замедлил практически до нуля их процессы старения (сам ещё этого не понимая). Этот неожиданный вброс силы в пожилые тела придал им спокойствия и смелости начать диалог:
- Даниил… Вот и познакомились. - рассуждал отец, - Ангел значит…
- Не совсем так, Пётр Николаевич! - пытался оправдываться юноша, глядя на отца Полины, - Точнее совсем не так. Я вообще не ангел. Крылья получились, эм… случайно. Они вообще никак напрямую не связаны с моей силой.
- Очень интересно, - Пётр Николаевич посмотрел на Полину взглядом: «мол без сюрпризов мы не можем?», та смущённо пожала плечами, и старик вернул взгляд на «ангела», - Ладно. Таня, - он обратился к жене, - Ставь чай. У нас гости. Пойдёмте за стол, расскажете всё подробнее.
Спустя полчаса диалога всё, что можно было рассказать о силе, было рассказано.
- Невероятно! – заключил отец Полины, - Но что ты собрался делать с этой силой, Даниил?
- Не знаю. У меня был выбор умереть или стать таким.
- Хорошо. Ты пришёл за советами. Они у меня найдутся. Но мне надо знать в какую сторону советовать. Какие у тебя идеи? Расскажи.
- Я задумывался над двумя вариантами. Стереть всем память и скрыться, - Полина вздрогнула, услышав это, - Или объявить миру, что вот я такой есть теперь.
- И какой ты выбрал?
- Второй.
- Не могу сказать, что выбор правильный, - задумался старик, - Но выбор очевидный. Человек - существо социальное и эгоистичное. Скрываться вечность, имея такую силу, ты бы, наверное, не смог, - старик отхлебнул чая и резюмировал, - Никто бы не смог. И так. По поводу твоего выбора, ты же понимаешь, что теперь тебе придётся сражаться? Ты теперь уникальный, и будут люди, которым не понравится твоя уникальность. От зависти, от страха или ещё от чего, они захотят либо приручить тебя, либо уничтожить.
- Петя, что ты такое говоришь? – возмутилась мама девушки.
- Правду. Надо быть глупцом, чтобы верить, что Даниила оставят в покое. Так что, юноша, придётся тебе теперь защищать свои интересы и то, что тебе дорого.
- Я даже думал об этом, - расстроился Даниил, - Но я ни с кем не хочу сражаться.
Старик серьёзно посмотрел на юношу:
- Если ни с кем сражаться не хочешь, так хотя бы придумай за что. Потому что сражаться придётся в любом случае. У тебя же есть цели, желания? Чего ты хочешь?
- Я хочу, наверно, сделать мир лучше. Как-то объединить всех людей, чтобы мы не сражались, а развивались, эволюционировали.
- Тогда тебе придётся всех убить, - очень серьёзно сказал Пётр Николаевич, и Даниил видел, что тот не шутит, - Не сражаться люди не могут. Пока есть хотя бы два человека, будут конфликты.
- И что тогда делать?
- Ну, тебе сильно ничего делать не придётся, за тебя всё сделает твоя сила. Она переключит основной огонь на тебя. Если ты объявишь себя миру, то люди, которые не могут без конфликтов, будут сражаться с тобой. У тебя должно хватить сил им противостоять. А для этого надо взрослеть, парень. Я понимаю, Даниил, что тебе сейчас двадцать с хвостиком лет. Это возраст любви и фантазий, но то, что произошло с тобой, этих соплей больше не потерпит. Решил взять на себя груз ответственности, будь добр - неси его. Иначе он сам же тебя и раздавит.
- Бери ношу по себе, чтоб не падать при ходьбе? – сказал Даниил.
Старик улыбнулся и похлопал Даниила по плечу:
- Молодец, парень. Соображаешь, - он несколько секунд смотрел в глаза Даниила и заключил, - Вижу ты готов рискнуть. Вы-то, готовы? – он обратился к двум парням и дочке, - Один в поле не воен. Всегда должен быть кто-то, кто идёт рядом.
- Конечно! – без промедлений ответил Степан.
- Я до конца буду рядом! – искренне заверила Полина.
- Я… - Лёня сделал небольшую паузу, задумавшись, - Наверное, готов.
 - Ну, Даниил, тогда не медли. Раз все готовы. Начинай. Снимай свою завесу и посмотрим, к чему это всё приведёт. Дальше только время покажет, сделаешь ли ты мир лучше или он сгорит.
Когда на улице послышались далёкие звуки сирены, вся пятёрка уже стояла на крыльце дома и ждала гостей. Через минуту дом окружили машины с мигалками. Из них повыскакивали оперативники ГБР и взяли пятёрку на прицел. Единственный, кто не целился в них, оперативник с погонами капитана, вышел немного вперёд и спросил:
- Даниил Сергеевич?
Даниил поверхностно читал их мысли уже минут десять. Ещё пока оперативники ехали с места дислокации. В их мыслях не было никакой агрессии, только рабочая рутина. Они делали то же, что и делают каждый день. Работа у них такая - задерживать тех, кого руководство прикажет. Ничего личного, никакой агрессии. Однако, как только «ангел» предстал перед группой захвата, мысли этих людей начали меняться. Причём совершенно в противоположные стороны. Но общее у всех оперативников было одно - каждый из них боялся, и от этого росла их агрессия.
- Даниил, ты чего замер как вкопанный? – шёпотом поинтересовалась Полина, глядя на старшего, - Что-то не так?
- Я читаю их мысли и эмоции, - также шёпотом ответил юноша, - Они растеряны и на взводе. Я не совсем пока понимаю, как реагировать, чтобы разрулить данную ситуацию без конфликта.
Капитан ГБРовцев видел их перешёптывания, но пока терпеливо ждал.
- Разве ты не можешь внушить им уйти? –тихо спросил Лёня, - Ты говорил, что на мосту, вроде, у тебя получилось заставить полицейских не мешать тебе?
- Внушить могу. Я могу вообще всё, что хочу. И внушить, и исчезнуть, и сделать так, чтобы они исчезли. Но это же неправильный выход. Так я сделаю ещё хуже. Надо искать пути коммуникации. Невежливо с нашей стороны оставлять человека без ответа. Он, наконец, посмотрел на капитана и ответил:
- Так точно!
- Хорошо. Я капитан Иванов. Командир группы захвата главного управления по противодействию экстремизму Министерства внутренних дел Российской Федерации.  Прибыл по приказу задержать вас и ваших сообщников с целью доставить в управление. Советую не оказывать сопротивление.
- Вообще-то мы не оказываем вам никакого сопротивления! – Даниил знал их задачи, но сильно глубоко он старался не лезть в мысли людей, и факт того, что ими занимается управление по противодействию экстремизму его сильно удивил и немного оскорбил, - Но о каком экстремизме идёт речь? В чём конкретно нас обвиняют?
- Позавчера в посёлке Оёк сразу после вашего визита сгорел отдел полиции. Вчера вы каким-то неизвестным способом переместились на мост и помешали патрульным задержать преступника, разыскиваемого между прочим за убийство вашей матери. Патрульные сообщили, что на их разум было произведено воздействие неизвестного типа, исходящее от вас. Позже случайные свидетели обнаружили вас на берегу Ангары в километре от моста возле трупа разыскиваемого преступника. Однако тогда вы уже были, как и сейчас, окутаны сгустком неизвестной энергии, - взгляд капитана упёрся в сияющие крылья юноши, но он решил опустить эту деталь, - Потом вы и трое ваших, эм.. знакомых, исчезли на сутки.  Мне продолжать?
- Думаю, понятно всё, что вы хотите сказать. Но всё же в чём конкретно нас обвиняют?
- Пока вас никто ни в чём не обвиняет. Но следственной группе нужно взять у вас показания. Ваши действия, намерения и возможности неясны и, возможно, могут нести угрозу безопасности. Для предотвращения угрозы были сформированы группы быстрого реагирования, - капитан обвёл напряжённым взглядом своих не менее напряжённых подчинённых и снова повернулся к Даниилу, - Разосланы на позиции вблизи мест возможного вашего появления, - спокойствие Даниила при общении с этим человеком неосознанно переходило на всех. Капитан, сам от себя удивляясь, стянул с лица балаклаву и посмотрел юноше в глаза, - По предварительной оценке считаю, что никакой угрозы вы не представляете. Однако, прошу вас оказать содействие моей оперативной группе и всё же проследовать с нами в управление для дачи показания.
Капитан своим спокойным видом с лицом без маски автоматически снял дикое напряжение с нервной системы бойцов своего отряда. Сам он был профессионалом и люди, работающие с ним, не раз убеждались в этом. К тому же за годы совместной работы они привыкли уважать и доверять друг другу. Их старший показал лицо задерживаемым, значит, он им доверяет. Соответственно, бойцы его отряда тоже частично прониклись доверием к ним, однако бдительности при этом не потеряли.
«Хороший у тебя отряд, капитан Иванов!» – оценил Даниил.
- Не вижу причин вам отказывать, капитан, - юноша поднял ладони вверх и направился в сторону командира отряда, - Только хочу предупредить, что энергетическое поле, окружающее меня, может нанести вред незащищённым участкам тела, а отключить его, как и эти дурацкие крылья, я не могу. Будьте осторож… - Даниил не успел договорить. Он остановился на полпути, почувствовав чье-то приближение. И этот кто-то в отличие от капитана ничего хорошего не предвещал.
Даниил поднял голову вверх за секунду, как послышался гул вертолётных лопастей. Движение его головы немного запоздало, но его повторили все, и в той точке, куда направился их взгляд, через несколько секунд показался вертолёт.
- Началось, - с какой-то неприязнью проговорил капитан и посмотрел на приблизившегося к нему юношу, - Даниил, отойди пока обратно к своим и, если можешь, прикрой их каким-нибудь щитом. Эта птица, - он кивнул в сторону вертолёта, - Умеет и очень любит гадить.

Даниил не мог отвести взгляд от летающей машины. В нём сидел кто-то непонятный. Он не то что бы не мог прочитать его мысли, они читались. Но это был какой-то бесконечно меняющийся и прыгающий с мысли на мысль поток. Даниил просто не успевал проследить за ним. Однако общий настрой сидящего в вертолёте человека не нёс никакого зла и агрессии. Это успокаивало юношу. Но, в то же время, было заметно, как напряглись все ГБРовцы. Поэтому он не стал спорить с капитаном и отошёл к своим, прикрыв их невидимым силовым полем.
- Кто там, чувак? – шёпотом спросил у Даниила Степан.
- Понятия не имею. Я не могу поймать его мысли. Они извиваются, как уж на сковородке.
- Ого, - удивился Леонид, - Ты жарил живых змей на сковородке? Я был лучшего о тебе мнения.
- Очень смешно!
В это время вертолёт, наконец, приземлился. Напряжение оперативников возросло сильнее, чем было, когда они увидели Даниила.
«Что же там за фрукт такой?» - удивился Даниил и прочёл мысли капитана: «Александр Владимирович Апраксин. Руководитель какого-то секретного отдела по изучению всякой сверхъестественной ерунды» - «Я даже и не подозревал, что такие отделы реально существуют», - улыбнулся Даниил, - «Посмотрим на этого агента Малдера».
Но увиденное по началу разочаровало Даниила. Он ждал какого-нибудь взрослого. Но из вертолёта вышел молодой, очень смазливый парень, примерно его же возраста. Его зачёсанная на верх лакированная чёлка, ровные тонкие брови, гладко выбритые щёки говорили о том, что мальчик очень любит себя и заботится о себе. Одет он был в дорогую белоснежную рубашку, поверх была накинута расстёгнутая кожаная курка чёрного цвета. Брюки и ботинки так же были весьма недешёвыми. Руки он держал в карманах. В ушах торчали беспроводные наушники. Характерное покачивание головы свидетельствовало о том, что в данный момент он слушает музыку.
Юноша, не торопясь, будто никого не замечая, дослушал трек и вытащил наушники. И наконец-то посмотрел в сторону Даниила, встретившись с ним взглядом. Лёгкая улыбка расплылась на его пухлых губах.
После отключения музыки мысли парня стали ровнее, но всё ещё представляли бурный водоворот энергии. Теперь Даниил мог попробовать прочитать его мысли, но это было тяжелее чем у остальных, и он решил не тратить на это силы, если можно поговорить и так.
Тем временем, по мере приближения парня к «ангелу» восторг Александра рос, он как будто бы не замечал никого, кроме Даниила, нагло осматривая его с ног до головы. Эмоции так переполняли парня что он вытащил руки из кармана (Маникюр! Ну, конечно! – заметила Полина. Леонид хмыкнул) и чуть ли не хлопал в ладоши. За пришлым из вертолёта начали выпрыгивать оперативники в балаклавах, однако их форма отличалась от Ивановских. Она на вид была значительно дороже и совсем не имела знаков отличия.
Парень, наконец оторвал взгляд от «ангела» и повернувшись к своим прокричал в восторге:
- А я говорил! Говорил! Вы все считали меня придурком, но я знал, что в этом мире всё не так. Посмотрите – он беспардонно тыкнул пальцем в Даниила, - Вот вам живой пример того, что я был прав. Сверхъестественнее его не придумать! Он прекрасен!
Голос Александра аж дрожал от какого-то нахлынувшего на него непонятно откуда эмоционального возбуждения.
- Ты не в его вкусе, чувак! – проорал в ответ Степан, - Ищи себе другого парня.
Александр снова повернулся к нашим героям. Его не сходящая с лица смазливая улыбка начинала бесить всех.
- Шутим? Это хорошо. Позвольте представиться, Александр. Как Македонский, только лучше. Главный специалист по аномальным и сверхъестественным происшествиям. Службу говорить не буду, скорее всего вы про такие конторы даже и не слышали. Но это не важно. Как у вас дела?
Этот вопрос последнее, что сейчас ожидали услышать ребята и он привёл их в ступор.
- Вижу, вы пока не освоились с происходящим. Жаль. Я думал вы будете порасторопнее, - он подошёл к капитану Иванову, - Капитан. Доложите обстановку.
- Так точно, - отдал воинское приветствие капитан и начал доклад, - Полчаса назад команда наблюдения засекла присутствие разыскиваемых лиц в данном доме и доложила в штаб. Так как наша группа была самой близкой к этому месту, нам поступил приказ задержать разыскиваемых и по возможности доставить их в штаб. После проведения переговоров с подозреваемыми мы пришли с ними к соглашению проследовать с нами. В этот момент появились Вы, Александр Владимирович.
- Понятненько, - чем дольше Александр находился рядом с Даниилом, тем сильнее росло его непонятное эмоциональное возбуждение, - Тогда почему же вы остановились? Разве я мог бы вам помешать? К тому же дали подозреваемому возможность отойти обратно к своим. Теперь у них больше возможностей сопротивляться.
- Сопротивляться чему? – удивился Даниил.
- Мне, конечно! Я не такой олух, как этот капитан. Я знаю, что здесь происходит и примерно представляю угрозу.
- Откуда? – Даниил снова попытался прочитать его мысли, но Александр сопротивлялся.
- У каждого свои секреты. Не пытайся лезть мне в голову.
- Там всё равно ничего нет, - сказал Степан.
- Твои шутки, Стёпочка, начинают раздражать. Если ты дорожишь военной карьерой своего папочки, лучше заткнись. Пока мне интересен только Даниил, но я могу переключить интерес и на всех вас, - он обвёл взглядом окружённых и повернулся к капитану, приказав, - Арестовать всех и доставить САМ ЗНАЕШЬ КУДА.
Но капитана тоже пропитывала энергия «ангела». Но действовала на него совсем иначе. Он не ощущал опасности от Данииловой компании и от него лично и считал несправедливым приказ Александра.
- Нет, - ответил капитан, чем удивил всех, даже своих. Этот прилизанный Александр действительно имел власть над ними и пользовался ей.
-  Не понял? – впервые эта дурацкая улыбка сошла с лица глянцевого юноши, - Я не прошу. Я приказываю.
- Я подчиняюсь своему начальству. У меня есть чёткий приказ доставить разыскиваемых в отделение. На каком основании я должен их арестовывать и тем более везти ТУДА?
- Капитан… капитан… - снова заулыбался юноша, - Я понимаю, что ты тут считаешь себя самым крутым и хорошо осведомлённым юридически. В обычной ситуации у тебя получилось бы заткнуть меня за пояс. Но сегодня, наконец, я главный, - подсознание Александра кипело, и он еле-еле сдерживался, чтобы держать себя в руках, - Перед тобой явная аномалия и сверхъестественное существо, несущее возможную угрозу стране. В таких случаях я получаю неограниченные полномочия. Ты не можешь этого не знать, капитоша. Так что заткни своё ЧСВ и хлебало! Выполняй приказ!
Капитан колебался. Дело явно пахло керосином и могло вспыхнуть в любую секунду. Но, как и сказали зеркала, хорошее притягивает хорошее. Капитан был хорошим человеком, как и вся его команда. И нахождение в непосредственной близости от Даниила зарядило их светом так, что он в данный момент уже не мог поступить неправильно. А арестовывать невинных людей и вести их туда, откуда не возвращаются, для него было неправильно.
- Пошёл ты, сосунок прилизанный! Мне плевать, кто там твой папаша и на тебя плевать тоже! Я не буду выполнять твой приказ!
Несколько секунд юноша и капитан стояли глядя друг другу в глаза, и улыбка не сходила с лица Александра. Потом юноша сказал:
- Тогда, капитан, ты обвиняешься в измене родины.
Капитан Иванов, за свою жизнь повидал многое, и был готов ко многому. Но то что произошло дальше, даже он не смог предположить. Поэтому не успел среагировать. Александр вышел из-под собственного контроля и с какой-то чудовищной для обычного человека скоростью выдернул пистолет из кобуры и прицелился капитану в лоб. Тот всё же среагировал и попытался уклониться. Пуля попала капитану в шею.
Тело капитана, покрыв рядом стоящих фонтаном крови, опало как озимые. Полина, естественно, закричала. Оперативники капитана тут же навели на Александра стволы, оперативники юноши в ответ навели свои стволы на них.
Александр даже не дрогнул. Так же улыбаясь, он стёр кровь капитана со своего лица (Степану даже показалось, что он облизнул себя перед этим). Фонтан тёплой крови, брызнувшей в лицо, немного привёл в чувства юношу и он, моментально собравшись, спокойным голосом сказал, обращаясь к Ивановским:
- Отставить! Капитан нарушил приказ и поставил безопасность нашей родины под угрозу. Я привёл его приговор в исполнение. Хотите последовать за ним – стреляйте. С вертолёта идёт запись всего того, что здесь происходит. Найдут вас быстро.
Оперативники Иванова не сразу, но начали опускать стволы.
- Соображаете! – похвалил их Александр, - Теперь арестовать их. И вставьте кляп этой сучке, - он кивнул на всё ещё вопящую от увиденного Полину, - а то от её визга уши вянут.
Даниил понял, что произойдёт за какие-то доли секунды до выстрела, но успел лишь слегка ускорить капитана, что бы пуля не попала в голову, так как мгновенная смерть разорвала бы связь энергии души и тела капитана, и он не смог бы его спасти. Когда шея оперативника оказалась раздроблена, счёт пошёл на секунды. Светящаяся живая энергия, перемешанная с тёмно-малиновой энергией тела разделялась с ней и утекала через образовавшийся разрыв в области шеи, смешиваясь теперь уже с общим потоком энергии. Даниил перекрыл этот отток, как бы закупорив пробоину своей энергией и начал восстанавливать естественный поток энергии тела капитана. Как только его телесная энергия пришла в равновесие, вся схваченная Даниилом светящаяся энергия вернулась обратно в тело и смешалась с телесным потоком. Капитан открыл глаза.
Александр тем временем собрался уходить, но повернуться к вертолёту не смог. Его и его оперативников полностью обездвижил Даниил, сковав их своей силой.
- Ну и мудак же ты, Саша, - сказал поднимающийся с земли капитан Иванов, шея его была в полном порядке, - Застрелить бы тебя прямо тут. На месте. Но не хочу опускаться до твоего уровня, - он ощупал свою шею и, не найдя ничего страшного, повернулся к Даниилу и сказал, - Спасибо.
Даниил кивнул капитану в ответ и вышел вперёд к обездвиженному юнцу.
- Александр, я почему-то не могу нормально прочитать твои мысли, но и так понятно, что ты эгоистичный, потерявший все рамки дозволенного, нарцисс. Ты, вроде и злого ничего не хочешь, просто выполняешь свою работу, но понимаешь, я вижу этот мир в гармонии, а у тебя в голове только хаос. Мы не сможем ужиться рядом вместе. Поэтому я прощаю тебе твоё сегодняшнее поведение и отпускаю тебя. Надеюсь, мы больше не увидимся.
Пространство вокруг юноши изменилось. Александр тут же почувствовал, что оковы, опоясывающие его тело исчезли. А ещё он почувствовал, что падает. Это было так неожиданно, что он еле успел испугаться, прежде чем приземлился в огромную кучу куриного навоза, подняв в воздух облако мух. Он попытался включить телефон чтобы понять, где он оказался и через камеру в вертолёте узнать, что в данный момент происходит в Тальянах, но телефон не подавал признаков жизни.
Выбравшись из куриного помёта он вышел на улицу, чем явно удивил фермеров, работающих на той птицефабрике, на которой он оказался.
Пережитые несколько минут назад события и осознание, что он остался жив, привело его организм к выбросу огромного количества норадреналина и, как побочное следствие, серотонина. Юноша был спокоен как удав. Он был счастлив, так как наконец-то в его жизни появился смысл.
- Где я? – с дружелюбной улыбкой спросил Александр подошедшего фермера.
- Так это… На птицефабрике… Где же ещё?
- Дед, не надо подробностей. Я вижу, что это птицефабрика. Территориально где я? Назови местность!
- Нижняя Пойма, - удивлённо ответил дедок.
- Это где?
- Красноярский край.
- Далеко до Иркутской области?
- Да нет, наверно. Это… тут рукой подать.
Александр ещё шире расплылся в улыбке.
- Спасибо, Дед. Есть тут где умыться и во что переодеться? – он достал из обгаженной куртки свою ксиву и показал фермеру, - А так же мне нужна машина. Сам понимаешь, дело государственной важности.
Через час он стоял, облокотившись на старенький москвич салатового цвета и смотрел в еле заметную прозрачную дымку, проходящую вдоль границы Иркутской области, не замечая ничего необычного, не обращая внимания на стоящего на обочине деревенского парня. Однако дымка была и Александр не мог её пересечь. Точнее мог, но начинал испытывать такой приступ паники, что тут же выбегал обратно.
- Вот же ты сукин сын, Даниил! Ха-ха-ха! - смеялся юноша, - Спасибо, хоть, что дал заметить дымку заранее, и я решил не проезжать её на машине! Точно бы разбился! Ха-ха-ха! Значит ты закрыл область для меня! Но ничего! Так даже интереснее! Ха-ха-ха! Клянусь я найду способ туда вернуться!
Так Александр стал первым, кого Даниил выгнал из области.

- Ты куда его дел? – спросил Иванов Даниила.
- Ты же сказал, что этот петух ряженый любит гадить. Я показал ему, как это, быть обгаженным такими же петухами.
- Он жив?
- Конечно! – улыбнулся Даниил глядя через энергию планеты как тот сползает с кучи куряка.
- И что будем делать, чувак? – подошёл к нему Степан.
- Прятаться точно уже не охота. Думаю будем строить свой мир.
- С BlackJackом и шлюхами? – спросил, улыбаясь Лёня, за что получил тычёк в бок от Полины.
- Не, это пусть будет там у них. За пределами области. А внутри теперь всё будет по-другому, - Даниил повернулся к Петру Николаевичу, - Поможете?
- Конечно, - согласился тот.

Первое, что предпринял Даниил, это перенёсся к трупу своей мамы и попытался вернуть её. Ему удалось починить её тело полностью. Омолодить его и, даже, запустить сердце. Но той части, которая была его мамой в этом теле уже не было. Перед ним просто лежал живой сосуд. Свет его матери давно и безвозвратно смешался с энергией планеты. Было грустно осознавать это. Но он был готов. Он простился с матерью ещё несколько дней назад и эта попытка, хоть и дала небольшую надежду, но иллюзии юноша не питал. Он похоронил её рядом с отцом. К тому моменту новость об «ангеле» уже во всю разрасталась по сети, деля мир на до и после.
Как водится, не все были готовы к таким переменам. Но Даниилу, после знакомства с Апраксиным, уже было плевать на мнение несогласных. Пётр Николаевич был прав, всем не угодишь. У юноши были свои чёткие планы на этот мир.
У Даниила было два пути, попытаться перестроить вообще весь мир. Но тогда надо будет искоренить всех несогласных, а их очень много. Это был тоталитарный путь, наверное, самый правильный и сложный. Контролировать всю планету и выковыривать несогласных, постоянно ожидая диверсий. Можно, но сложно и долго.
Второй путь был в том, чтобы укрепиться локально. Выбрать свой угол на планете и перестроить его под свои нужды. Этот вариант показался Даниилу самым оптимальным. Находясь в непосредственной близости от земного разлома, что даёт ему максимальную силу, он мог контролировать всё в своей области. Чем он и занялся.
Проблема была только в том, что уже были люди, которые контролировали его область. Как локально, так и в составе страны. По каким-то непонятным (сарказм) причинам они совершенно не желали делиться своей властью. Даже с «ангелом». Но Даниил не спрашивал их. Он объявил Иркутскую область своей, установил свод правил, по которым он разрешает жить людям в своей области и дал две недели на то, чтобы все несогласные с его правилами покинули территорию его области добровольно.
Так получилось, что, по мнению Даниила, за первые пару десятилетий двадцать первого века человечество нехило так дергануло. Особенно с повсеместным приходом интернета и связанными с ним реформами образования. Люди перестали что-либо учить и запоминать, так как в любой момент могли найти всё в интернете. Вообще последним реальным достижением человечества Даниил считал выход двенадцатого апреля тысяча девятьсот шестьдесят первого года человека в космос. Всё. За следующие шестьдесят лет никаких подобных достижений человечество не получило. Всё, чем человечество пользуется сейчас – это усовершенствованные технологии двадцатого века.
Даниил считал это катастрофой. Копеечный интернет и копеечная целлофановая еда привели к тому, что большинство людей наколдовали себе зон комфорта и живут в них совершенно не пытаясь развиваться. Соответственно большинство людей, как бы это грубо не звучало, являлось просто биомусором. Как говориться, отправь современного человека на двести лет назад он совершенно ничего не сделает для того, чтобы ускорить научно-технический прогресс. Так как у него не будет знаний, способных это сделать.
Из-за деревенского прошлого и консервативных взглядов своих родителей взгляды Даниила были не современными. Он восхищался творчеством Стругацких, над которыми сейчас многие смеются. Коммунисты в космосе! Смешно! А вот не смешно. В семидесятые годы прошлого века в великой и несчастной стране люди действительно верили, что через двадцать лет мы выйдем за пределы солнечной системы. Так как все предпосылки для этого были. Юра, мы всё просрали. Сейчас многие из нас не то что за пределы планеты, за пределы своей квартиры не выходят.
Даниилу было это всё противно. Виной всему он считал капитализм. Форму правления, при которой искусственно гасится весь прогресс, если он мешает получению прибыли. Весь этот культ личности денег, создание денежного Бога, так было противно ему. Он никогда не понимал ценности денег. Потому что они её и не имеют. Это просто бумажка. Реальная ценность для него были здоровье, знание и стремление к развитию. Он хотел поднять человечество на новый уровень, а для этого надо было перестраивать сложившуюся капиталистическую систему и выводить человечество из комфорта.
Выход из данной зоны всегда сопровождается определёнными трудностями. Ленивая масса костей и мяса давно уже отвыкла бороться с трудностями. Реформы Даниила большинство приняло в штыки. Да ещё и правительство не горело желанием отдавать богатую ресурсами область хоть кому-то. Даниила объявили террористом. К тому моменту популярность «ангела» возросла так сильно, что начала задевать и другие страны. Естественно, первыми, как обычно, запищали Соединённые Штаты Америки, потом в след за ними, их европейские жополизы. Так что Даниил стал угрозой мирового масштаба.
Но ему было наплевать. Он дал понять, что вся Иркутская область находится под полным его контролем. Дальше этой области он лезть не будет, но и на свою территорию никого, по его мнению недостойного, пускать тоже не намерен. По истечении двухнедельного срока, все, кто по мнению Даниила являлись биомусором и у кого не хватило мозгов поверить в серьёзность его слов были выкинуты (как когда-то Александр) за пределы области без права возврата в неё. Обиженные таким притеснением своих прав выброшенные сущности визжали повсюду о том, что их ограбили, лишив их собственного имущества. Те, у кого хватило мозгов убраться из области в срок, так же верещали, что там их родина и Даниилосвкие террористы должны быть наказаны. Так же зарубежные помои, обеспокоенные возможностями «российского сверхсущества», на время приостановили стычки с многострадальной Россией и объединились с её правительством для устранения нависшей над миром угрозы в виде Даниила. Начались вооружённые столкновения.
Всё было тщетно.
В мире, по мимо мусора, жили и нормальные люди, разделяющие взгляды Даниила. Он собирал их со всей планеты. Вообще Даниил не был политиком и создать рабочий политический строй, как это в своё время сделал Ленин, он скорее всего бы не смог. По крайней мере за такое короткое время. Но были люди, кто мог. Даниил выискивал с помощью своих сил зёрна человечности, и дистанционно предлагал им помочь ему создать новый мир. В замен он гарантировал здоровье, защиту и научную помощь, так как его планетарные силы давали возможности, каких раньше не было. И люди шли за ним. Как только человек давал своё согласие, ему давались сутки на сборы, после чего он перемещался в Иркутскую область. Так за непродолжительное время Иркутская область обросла грамотными людьми всех возможных знаний и профессий. Область была готова к тому, чтобы развиваться. Осталось только сформировать её независимость.
К тому моменту, как все согласившиеся со взглядом Даниила люди собрались, область уже была окружена интернациональной армией со всех сторон. Даниил плотно держал занавес, не давая возможности никому проникнуть внутрь. Он мог бы держать его бесконечно, но решил, что, во-первых, занавес будет создавать ощущение тюрьмы, как и для живущих внутри, так и для живущих за пределами этого занавеса. Те, кто внутри, будут ощущать себя заложниками, те, кто снаружи, будут ощущать их как преступников. Так что он чётко решил, что никаких занавесов, по крайней мере явных, в его области не будет. Во-вторых, сложившаяся ситуация давала возможность людям самим поучаствовать в приобретении своей независимости. Самим заработать право остаться свободными. Как только подготовительные мероприятия закончились, Даниил снял барьер.
Войска тут же хлынули в открывшуюся область и получили колоссальный отпор от жителей области. В этой стычке не пострадал ни один человек. Даниил тщательно следил за тем, чтобы никто не получил несовместимых с жизнью повреждений. Любые другие повреждения восстанавливались моментально у обеих сторон. Однако у жителей Иркутской области, помимо неуязвимости тела, был ещё и постоянный прилив энергии. А атакующая сторона несла моральные и энергетические потери. После четырёх дней бестолковых вооружённых сопротивлений, объединённые правительства запросили переговоров с руководством Иркутской области.
Естественно переговоры прошли так, как надо было Даниилу, ибо правительства России и стран содружества ничего не могли противопоставить ему.
По результатам переговоров правительства признали независимость Иркутской области и право её жителей жить по законам области. Область осталась в составе России, но фактически являлась обособленным государством, никак не взаимодействующим с государством страны. Даниил разрешил государственным службам работать на капиталистически важных для России транзитных объектах, проходящих через область, таких как железная дорога и газо-нефтепроводы. Но этим работникам разрешалось находиться исключительно на разрешённых территориях. Для всех остальных, посещение области было строго по пропускам, получить которые было почти невозможно.
Так как Даниил выполнял свои обещания и вообще никуда не лез за пределы области, да ещё и не перекрыл государственные артерии, от области постепенно отстали. Мировые правительства продолжили заниматься своими интригами, оставшиеся области России продолжили жить, как и жили. Всё за пределами области вернулось в более-менее привычное русло, чего не скажешь про жителей внутри области. Там всё только начиналось.
Первые пару лет в области шла перестройка под новый стиль жизни. Строились учебные центры, больницы, заводы, лаборатории, испытательные полигоны. Зачем, если всё это мог делать Даниил сам? Как раз для того, чтобы люди развивались. Даниил излечивал жителей области, но только в тех случаях, когда медицина была не в силах сделать это собственными силами. Даниил проводил синтезы и создавал необходимые области изменённой физики, но только после того, как учёные требовавшие этого, доказывали ему возможность данных синтезов и явлений. В общем он создал людям условия, при которых те могли развиваться самостоятельно, а сам защищал и поддерживал их.
За пятнадцать лет область перетерпела сильные изменения. Так как сила Даниила была биоэнергетического характера, а человечество в начале века достигло техногенного уровня науки, синтез этих двух энергий привёл к великолепным результатам. Жители Иркутской области сделали огромный скачок в медицине и протезировании. Так как из-за влияния сил Даниила люди практически не болели и, уж тем более, не травмировались, соответственно было принято решение набирать тяжело и неизлечимо больных за пределами области, чтобы научно-технический прогресс не стоял на месте. Так, благодаря этим действиям, начало расти уважение к Иркутской области и за её пределами. Учёные других специальностей тоже не сидели на месте. Были открыты множество альтернативных источников энергии, в том числе биологические, несколько новых химических элементов и тому подобное.
Политическая структура области, благодаря призванным в область учёным в этой стезе, сформировалась близкая к коммунистической. Деньги, как ненужный элемент для экономики, исчезли. Вместо них была сформирована система поощрений за заслуги. Даниил повелел создать единую базу жителей области, наличие информации в базе работало как паспорт и как кошелёк. Даниил отслеживал степень деяния каждого жителя и лично следил за поощрениями. Наличие поощрений открывало возможности пользоваться теми или иными благами. Соответственно, чем больше у тебя заслуг, тем больше благ ты имеешь и наоборот. Остались же деньги только на контрольно-пропускных пунктах для взаимодействия с миром вне области.
Преступность была практически искоренена. Причинами того являлось то, что люди были заняты любимым делом и могли своими поступками добиваться всего чего, хочешь и без насильственного внедрения в права и свободы других людей. Да и постоянный мониторинг Даниила не давал возможности скрыть преступления. Даниил всегда точно знал, кто совершил преступление, и показательно наказывал за это. Соответственно, после нескольких карательных операций желание совершать преступление у людей отпало само по себе.
Вот так постепенно, каплей за каплей, пятнадцать лет накапливалось море знаний и достижений человеческих, созданное Даниилом Сергеевичем Беловым и его верными друзьями. Недавний уход Леонида из области был сильным ударом по их квартету. Но они уважали выбор своего друга и не стали препятствовать ему. Хотя до конца не понимали, что послужило причиной его ухода.
Впервые за пятнадцать лет они собрались за столом не в полном составе.
- Ну, - подытожил Степан, посмотрев на часы, - Хорошо посидели. Однако мне пора. Генерал Получкин просил зайти к нему обсудить кое-какие новшества в его тактике обучения новобранцев. Я, как главнокомандующий, не могу подвести его. Так что ещё раз поздравляю тебя, Даниил, с этой юбилейной датой в пятнадцать лет. Ты молодец.
Друзья пожали через перчатку друг другу руки и, обменявшись ещё несколькими фразами в коридоре, великан ушёл, оставив парочку вдвоём. Полина с Даниилом прибрали стол, немного обсудили планы на завтра и, обнявшись, легли спать, как обычно, каждый в свою кровать.

Глава 2.

Александр! Сашка! Если верить маме, это имя всегда нравилось отцу. Ох, как он ждал наследника. Будучи военным в пятом поколении, офицером ГРУ, имея боевой опыт, ранения и награды, он желал передать свои знания и силу дальше по родовой линии. И как же назвать своего сына, если не Виктор - победитель или Александр - завоеватель. Но имя Александр ему нравилось больше. «Виктор будет вторым!» - шутил он, - «А Александр - первый».
День его рождения, по словам матери, стал для отца лучшим днём жизни. Он не пошёл «отмечать» это событие, как это сейчас делают многие, он вообще никогда не пил. По крайней мере мама ни разу не видела его пьяным. Он выложил цветами под окном роддома слово: «Спасибо». Вот же, наверное, дворники материли его. Денег это, должно быть, стоило немало. Цветы никогда не были дешёвыми. Но кто же остановит его отца.
И всё же нашелся тот, кто остановил. Когда Сашке было четыре года (он хорошо помнил этот момент) мама уронила на пол телефон и разрыдалась. Его отец погиб на одном из боевых заданий. Саша тогда долго не мог понять, почему его папу, которого даже не показали (видимо там просто был фарш), в деревянном ящике закапывают под землю.
- Мама! – дёргал он плачущую женщину за пальто, указывая на гроб, - Они папу закапывают! Почему? Мама! Останови их…
Но останавливать их было бесполезно. Папа ушёл, как и счастливая жизнь. Потому что папа не пил. А мать, не справившись с горем, решила пить за двоих. Вскоре в её окружении появился малопривлекательный хмырь, который с удовольствием пил за счёт мамы. Как вдова офицера, она получала от государства выплаты после смерти мужа. На нормальную жизнь этого было мало, но на водку - как раз. В общем ей и этому пьяному уроду хватало.
Саше от него доставалось больше всех. Его постоянно били, когда Олежка был не в настроении. Да и мама никогда не стеснялась влепить ему подзатыльник, по поводу или просто так. Мать никогда не была дурой, и весь этот ужас происходил исключительно внутри их квартиры. Для окружающих их семья выглядела более-менее прилично. Она покупала сыну неплохие шмотки из секонд-хенда, и мальчик не выглядел бичеватым. Били его преимущественно по голове или животу. Лицо его всегда оставалось не тронутым. А другие синяки, если кто спрашивал, мать объясняла детскими играми во дворе. Что самое грустное, она всегда была обаятельна и общительна, до смерти мужа занималась гимнастикой, что сделало её тело очень спортивным и выносливым. В совокупности с молодостью даже водка пока не могла испортить её внешность. Мать легко отводила любые подозрения по поводу неблагополучия их семьи.
Вот тогда Саша и разочаровался во всём. У него было прекрасное детство. Самые лучшие мама и папа. А потом папа предал его, уйдя навсегда, а мама превратилась в мать. Ох, как он её ненавидел. Но особенно он ненавидел этого, как называла его мать, Олежку. И мать же расписалась с ним, подарив Саше эту ненавистную ему фамилию – Апраксин, вместо прекрасной отцовской - Исаев. Она пыталась и отчество поменять сыну, но тут уж парень ни в какую не дал лишить себя последнего воспоминания об отце. Олежка! Тьфу. Аж блевать тянет каждый раз, когда он вспоминает его пропитую тупую рожу. А стоило тому открыть свой рот, как кислое облако дыма и перегара вырывалось на свободу, окружая диким смрадом всё вокруг. Однажды он не выдержал и плюнул прямо внутрь этой меркой желтозубой пасти. Ему тогда было восемь.
Врачи полгода боролись за его жизнь, собирая его череп чуть ли не по кусочкам. Спасла его, как ни странно, мать. Всё-таки в пропитом мозгу этой женщины сохранились ещё какие-то остатки материнства. Еле-еле оттащив от полумёртвого детского тела это пьяное убожище, называемое Олежкой, она знатно тогда получила и сама. Но отвлёкшись на неё, пьянь, побушевав какое-то время, собрался и ушёл спать, не успев добить мальчика. Опухшая от побоев и водки мать вызвала скорую и полицию. Ребёнка под капельницами увезли в реанимацию, остальным занялись служители закона.
В больнице он провёл почти год. Сначала лежал в коме, потом была долгая реабилитация. Обычный ребёнок после таких травм скорее всего не дожил бы до приезда скорой. Но у Саши были хорошие гены, доставшиеся от отца и тогда ещё мамы, и он благодаря врачам всё же вытянул себя из сложившейся ситуации. Вопреки ожиданиям специалистов, что он «уже не будет как прежде», Саша на удивление быстро поправлялся, не потеряв никаких важных мозговых функций. В общем, он не стал дебилом. Но полностью без последствий эти события не обошлись. Всё же что-то поменялось.
Александр начал видеть, хоть и смутно, невидимые обычному глазу потоки. То, чего не видят простые смертные. Периодически его навещали странные силуэты. Вроде бы их было пять. Но вскоре они исчезли. А потоки нет. Со временем он понял, что это окружающая его энергия. Он видел её неясно, она была почти незаметна для него, а иногда вообще не проглядывалась. Но стоило ему сфокусироваться, она появлялась. И это было постоянно. Со временем он изучил её. Научился ею пользоваться. Он понял, что есть несколько видов энергии и та, что излучает человек, – живая, и с ней можно общаться.
Пока он лежал с проломленным черепом и множественными переломами в больнице, с его семьёй произошли некоторые изменения. Из Иркутска в Москву приехал его дед по папиной линии. Этого деда вживую Саша видел редко, так как тот занимал очень высокую должность в федеральной службе безопасности в Иркутске и был постоянно занят. Всё их общение сводилось в основном к звонкам по видео чату. Саша пытался жаловаться на своё положение, но тут сработал эффект сапожника без сапог. Дед, будучи на тот момент полковником ФСБ, профессионально выуживал информацию из любого разговора, мог манипулировать людьми, имел большой багаж знаний в допросах и иных шпионских вещах. Но при разговоре с внуком погибшего сына он как будто бы специально тупел.
- Мама пьёт! Они меня бьют! – говорил ребёнок.
Но дед, зная Иру ещё до того, как та начала пить, никак не мог поверить в такое. Чтобы жена Вовы, мать Саши, вытворяла такое! Быть не может! Это всё детская фантазия. Пить пьёт. Ну так все пьют. А у неё ещё и муж погиб. Выглядит она хорошо. Когда он с ней общался, пересказывая ей жалобы ребёнка, та отшучивалась, что он всё накручивает. «Ну получил от Олежки подзатыльник за двойку!», «Ну, выпила бокал вина на ужин!». До смерти сына они с Ириной общались довольно хорошо и у деда не было причин ей не верить.
Но после данного инцидента всё вскрылось. Дед лично прилетел в Москву и задействовал все свои уже генеральские полномочия, чтобы во всём разобраться. То, что он узнал, привело его в шок. Если бы он, благодаря своей работе, не привык к постоянным стрессам, его бы точно хватил инфаркт. Старший внук, сын его первенца, четыре года жил в бытовом аду!
Олежка после недолгих судебных разбирательств поехал ближайшим Хогвартс-экспрессом в одну из магаданских школ магии и волшебства, где и скончался через полтора года от переохлаждения. Официально это был несчастный случай, но Саша всегда был уверен, что данное происшествие с его отчимом - полностью заслуга деда. Позже у него было множество возможностей проверить свою догадку, но тогда ему было уже плевать. Ну, умер и умер. Плохо что ли? Хорошо! Собаке – собачья смерть!
Мамашу дед лишил родительских прав, а также почти всего, чего её ещё можно было лишить. Единственное, что он сжалился над той и не стал лишать её квартиры. Хотя, как заверял, мог легко. Однако он полностью перекрыл любому из её родни всякий доступ к Саше, навсегда исключив влияние матери на ребёнка.
Мать со временем раскаялась, бросила пить и пыталась разжалобить свёкра, чтобы тот разрешил ей видеться с сыном. Дед ответил, что если Саша захочет, то он не будет препятствовать. Но Саша, разумеется, не захотел. В итоге она повесилась в той самой квартире, которая когда-то для новорожденного Саши являлась местом уюта, света и тепла. Удивительная штука - жизнь.
Единственной реакцией на смерть матери у Александра была просьба не хоронить «эту женщину» рядом с его отцом. На похороны к ней он не поехал.
Дед после разборок с тем гадюшником, в котором жил Александр четыре последних года, получил право опекунства над внуком, и после его выздоровления увёз его к себе в Иркутск. Чувствуя свою бесконечную вину за то, что пришлось пережить Саше, он делал для него всё. Возможностей у генерал-майора ФСБ для этого хватало.
Саша после больницы переехал в Иркутск, но так и не смог социализироваться. Прожив четыре года в аду и один год в больнице, в свои девять лет он уже был старше своих сверстников психологически. Эти детишки, у которых на уме были только компьютерные игрушки, аниме, фильмы Марвел, чипсы с пиццами и прочая фигня, казались ему глупыми и общаться с ними ему было не просто скучно, а совершенно не о чём, так как в игры он не играл и фильмы смотрел редко. В основном он читал книги и изучал мир своими недавно появившимися способностями.
Удивительно, но в Иркутской области его видения усилились. Помимо видений появлялись ещё и шумы, похожие на голоса, которые в большом кругу людей становились громче. Он не мог их понимать, но они мешали нормально думать. Поэтому он старался находиться среди людей как можно меньше.
Будучи умным ребёнком, про свои видения и шумы в голове он никому не рассказывал. С видениями он боролся книгами, а с шумами - музыкой. Так он постепенно стал настолько зависим от музыки, что почти не расставался со своим плеером. Предпочитал он современную попсу. Шансона наслушался в те четыре года, что жил с отчимом и подобное направление музыки вообще не воспринимал никак. Рок, особенно русский, он не любил за чрезмерный депресняк. После пережитого вся меланхолия рока казалась ему смешной. А вот попса, особенно современная, была такой сранью, что не могла его не забавлять. Он считал, что, чтобы лучше понять общество, надо изучать её культуру. Вот через современную попсу вся культура современного общества и втекала в него. Он никогда не воспринимал тот музыкальный понос, что современная молодёжь называла песнями, серьёзно. Просто она его забавляла. Да и тупые незамысловатые мелодии, имеющие только одну цель - въесться в пустую башку посильнее, звучали для него весело. Особенно, если не вдумываться в текст.
Его смазливая от мамы рожица и отчуждённое поведение заставляли сверстников бросать на него косые взгляды. Но трогать его никто не трогал, так как все знали, кто его дед. Саша любил независимость и прикрываться дедом ему не нравилось. Именно поэтому в четырнадцать лет он оставил себе ненавистную фамилию своего отчима. В меньшей степени, как воспоминание о том, что ему пришлось пережить, а в основном из-за того, чтобы как можно меньше людей знало, что он внук генерал-майора Исаева. Александр объявил деду, что хочет заниматься единоборствами. Дед был против, так как считал, что с его ЧМТ в травмоопасный спорт лезть не надо. Но Саша настоял, и дед сдался, устроив его к лучшим мастерам своего дела.
Жизнь Александра пошла на поправку. Юность и спортивное тело превратили его в конфетку. Он часто вспоминал, как выглядел в больнице, с этими отёками и шрамами, и больше не хотел такого видеть в зеркале. Он полюбил свою внешность и ухаживал за собой, так как ухаживать больше было не за кем.
Повзрослев и превратившись в симпатичного юношу, Саша стал общаться с людьми чаще. Изучая их своими новыми способностями. Он начал замечать, как ведёт себя живая энергия в людях, когда они врут, или когда недовольны, или когда счастливы. Он учился манипулировать этим. Девки к нему прям на шею вешались. Легкодоступность любой девушки вскоре начала вызывать у юноши скуку. Влюбив в себя парочку (для разнообразия) роскошных простушек, он приобрёл постоянную возможность для сцеживания своего либидо, и смысл в постоянных поисках партнёра для секса у Александра отпал сам собой.
Испытывая ненависть к матери, обиду на отца, не особо уважая деда, обвиняя того в тупости, никакой любви к людям юноша не испытывал. Будучи крайне привлекательным, он не испытывал проблем и интереса к противоположному полу. Большая начитанность сильно выделяла его среди большинства современных людей и с ними ему тоже было не интересно. В общем юноша скучал. Всё, кроме себя, он считал говном.
Однажды жизнь настолько ему наскучила, что он решил попробовать покуролесить, как и вся окружающая его тупая молодёжь. Но принимать алкоголь с психотропными с его-то травмами головы оказалось не самой хорошей идеей. Однажды в очередном опьянении в его голове что-то щелкнуло. Он плохо помнил события последних дней, но парочку уголовных дел на него после этого пытались завести. Благо обошлось всё без жертв и с минимальным ущербом для чужого имущества, дед пошаманил, и все быстро улеглось. Но для Саши это послужило хорошим уроком. Юноша решил, что путь пьянства и наркомании – это не его путь. Он слишком хорош для того, чтобы опускаться до уровня мамаши и отчима. К тому же ни один из видов опьянения не вызвал у него радости. Всё вокруг как было говном, так и оставалось, независимо от его состояния. Но тогда что ему делать? Каков его путь в этой сраной жизни? Чем ему заниматься? И тут он решил, что раз он способен видеть и слышать то, чего не видят и не слышат другие, значит, у него целых два пути: либо дурка, либо… ЭЗОТЕРИКА конечно!

Сказать честно, при всём его уме, эта, так скажем, мистическая отрасль его затянула. Не потому что он слабохарактерный, а потому что он сам обладал схожей силой. И грамотно предполагал, что раз существует такая отрасль науки, значит, он не один такой.
Он уже давно доказал себе, что голоса и потоки энергии в его голове – это не шизофрения. Потому что, изучая их, он видел систему. Энергия вела себя в одинаковых ситуациях одинаково, вполне поддавалась объяснению и даже помогала ему прощупывать людей. Ну, чем не чудо?
Студенческие годы прошли под поиском некоего мифического смысла бытия. Он уверял многих, что вся эта мистика - не шутка. Что реально есть энергии, которые можно считывать и которыми можно управлять. Он постоянно сидел на разных тематических форумах и сайтах. Ходил в какие-то секты. Со временем он своей навязчивой мистикой начал отпугивать людей. А так как он учился не в простом ВУЗе, а в университете для детей разный генералов и чиновников, то слава о «чокнутом» начала уже расползаться по верхам. Забеспокоился даже его дед. Вместо того, чтобы обкуренным дрифтовать по ночному Иркутску, или сливать родительские деньги в стриптиз-барах, этот идиот затирал всем про какие-то волны силы. «Сходи сними себе проститутку! – говорили одногруппники, - Сразу и голоса, и видения в голове пройдут!» Александр считал такое поведение детским, а идиотами, как раз одногруппников, соответственно, в скором времени растерял все отношения в ВУЗе, чему был несказанно рад.
Но фанатичное поведение юноши было неспроста. Идиотов оно должно было отпугнуть, что и произошло, а вот тех, кто в теме, наоборот привлечь. Всё это он делал, пытаясь найти единомышленников. Александру нужна была цель, и он видел её в том, чтобы найти таких же избранных, как он. Людей способных влиять на происходящее.
Но его пыл быстро затух. Девяносто девять целых и девять десятых процентов людей, твердящих о том, что они обладают какими-то силами, были просто кусок-дверь-мячами и ничего из себя больше не представляли. Дедовы и его собственные возможности позволяли юноше читать даже те архивы, которые не доступны простым смертным, и похожие на его случай взаимодействия с силой ситуации встречались. Даже тут, под Иркутском, несколько лет назад был интересный случай с некой Елизаветой. В отчётах было сказано, что она обладала расстройством психики и покончила жизнь самоубийством. Но Александр чувствовал, что эта девочка (кстати, довольно красивая) определенным образом была связана с той силой, которая досталась и ему. Но она умерла ещё до того, как он переехал в Иркутск. Жаль. Можно было бы замутить. Хотя она была слишком стара для него.
Подобные этому случаи были редки, но встречались. Почти все они заканчивались либо в психушке, либо в морге. В своё время Саша тоже думал, что так закончит, но он был слишком умным и слишком любил себя, чтобы испортить себе жизнь. В общем случаи были, но ни один из них никак не был связан со всякими шарлатанами из всяких битв экстрасенсов. Люди, которые реально обладали подобными силами, старались эту силу скрывать, боялись её, сходили с ума, но никак не угадывали в какой машине лежит актёр. Сложив два плюс два, Александр пришёл к мнению, что эзотерика, как и всё в этом мире – говно. Выявить же по-настоящему подобных ему людей с его нынешними силами было почти невозможно. Юноша снова потерял цель.
Хоть он и сошёл с пути магов и предсказателей, но слава за ним осталась и по окончании высшего учебного заведения. Получив красный диплом, у его деда встал серьёзный вопрос, куда пристроить Сашу. В нормальные отделы его брать не хотели, даже не смотря на чин деда. К несчастью дед был не единственный, кто обладал высоким званием, и кандидатов на тёплые места всегда хватало. К тому же в армии он не служил, имея волчий билет, связанный с последствиями черепно-мозговой травмы, так что в оперативники ему путь тоже был заказан.
Но внук генерала - это внук генерала. Негоже, чтобы такие люди были без рабочего места. Однажды, на очередной генеральской пьянке в Ангарских хуторах, тогдашний губернатор области, будучи навеселе, в шутку предложил деду Александра создать специальный отдел по изучению всего паранормального. «По типу Хэ файлов!» - ржал он. Но деду и некоторым их совместным друзьям эта шутка показалась забавной идеей. «А почему бы и нет!» - подбодрил генерал-лейтенант МВД, - «Сейчас данная тема является мейнстримом! Лови хайп, пока на волне!» Этот старый пердун никак не мог смириться со своим возрастом и старался хотя бы модными словечками делать вид, что он ещё на коне. Выглядело это всегда смешно и только добавило волны веселья в тот момент. Но потом, уже по трезвой, дед всё обдумал и решил: «А чего нет-то?» Так Александр (имеющий опыт в этом направлении) стал руководителем нового отдела по изучению всего несуществующего. В общем дед затолкал сумасшедшего внучка в новое тёплое местечко и успокоился.
Но не успокоился Саша. Раз уж его назначили большой шишкой, дали ему власть, значит, надо ею пользоваться. А раз у него нет возможности делать что-то новое, будем рационализировать старое. Вводить новаторство в закостенелую систему федеральной службы безопасности.
Как же он всех задолбал! Система несколько десятков лет и так функционировала нормально. Всё было отлажено. Всё, где надо слежалось, всё, где надо проросло. Трогать этот комок никто никогда не решался, и этот комок не хотел, чтобы его трогали. Но тут появился Саша.
Это было из разряда: «не учи отца и баста». Вроде бы и комично, когда новичок, только закончивший учёбу, пытается что-то навязать давно устоявшейся системе. Но в случае Александра у системы была проблема. Он видел все её дыры и действительно знал, что говорит. Он никогда не давал советов прежде, чем сам не разберётся в проблеме. Он подставил и уволил нескольких сослуживцев, обосновав их некомпетентность. Так он нажил себе немало врагов, но это его не пугало. После четырёх лет бытового ада его вообще уже мало что пугало. Так как он знал, что собак, которые реально могут укусить, крайне мало. В основном они только тяфкают. А если уж и находился тот, кто решался действовать, Саша быстро его прижимал к полу, так как в отличие от окружающих его собак, он чувствовал себя волком.
Пару лет работы в ФСБ сделали юношу сдержанным, крайне самоуверенным, хитрым, но умным. Многие его боялись, ещё больше его ненавидели, и никто не пытался дружить. Однако у него появились и последователи. Так как уверенность и грамотность его поступков привлекали. Работать под его началом было интересно, если не допускать ошибок. Под его началом за пару лет собрались только лучшие. В основном это были оперативники ГБР, фанатично верящие своему начальнику, так как тот никогда не ошибался. А уж если что-то обещал, то выполнял это.
Несмотря на внешнюю холодность Александр мог легко заводить общение с людьми. Он был гибок и разносторонне развит. Он считывал людей и моментально выстраивал модели поведения, позволяющие ему брать вверх над собеседником. Мало кто мог противостоять ему. Саша был микробожком в своём миру, подчиняя себе всех, кто ему был нужен. Он знал и видел в этой жизни гораздо больше многих и… ему было скучно.
Но небеса или преисподняя, или кто там вообще, заметили его грусть и сделали ему огромный подарок. Звали этот подарок Даниил Белов. Ну, конечно! Саша всю свою жизнь не мог себя простить за такую оплошность. Он же был так близко к нему, когда изучал дело его сестры, но не смог предположить, что возможности сестры достанутся и брату, так как считал эту силу огромной редкостью и допустить, что в одной семье могут быть два носителя, он не догадался. Да, оплошность. Но что сделано, а точнее не сделано, то не сделано. Надо двигаться дальше. И НАКОНЕЦ, он видел куда.
Это были обычные мартовские дни. Ничего не говорило о том, что жизнь вскоре поменяется кардинально. Вечером, за день до этого, пришли сводки о сгоревшем участковом пункте полиции села Оёк. Александра, как обычно задержавшегося на работе, это сводка заинтересовала. Хоть какая-то интересная новость в этой гниющей дыре под названием Иркутская область. Но не более. Однако уже следующим утром всё изменилось. Его видения приобрели чёткость. Впервые в жизни он видел потоки не размытыми, а такими, какими наверно они и должны были выглядеть. Голоса в его голове сформировались в понятную речь. Он слышал мысли людей, находящихся в непосредственной близости от него. Как он и ожидал, ничего путного в этих мыслях не было. Это было так странно и так завораживающе. А потом вообще всё завертелось в темпе венского вальса.
На телефон пришла оперативная сводка. Некий юноша просто из воздуха появился на мосту, подчинил себе волю полицейских, находящихся там при задержании, потом рухнул в воду, а через десяток минут выплыл в районе садоводств, но уже сияя, как фонарь, и с крыльями, Карл! Это вообще, что такое? Сладкий сон?!
Так быстро он до офиса ещё ни разу не добирался. Поставив не только личный, но, наверное, и мировой, рекорд скорости, он пулей влетел в свой отдел, где уже во всю работали его люди. Первоначальные данные уже были готовы.
Внутри Саши впервые за много лет страстно колотилось сердце! Наконец он чувствовал себя живым! Вот оно, что-то интересное! Мир вокруг плыл в потоках силы, его подчинённые излучали потоки преданности и страха перед ним. Все их мысли были забиты желанием угодить ему. Идиоты! Они должны думать сейчас не о нём, а о происходящих событиях. Но он был в слишком хорошем настроении, чтобы злиться. На его лице сформировалась улыбка, которая с появлением в его жизни Даниила, почти никогда больше не слезала с лица. Наконец-то он оживал.
Раздав команды, он заперся в кабинете изучать имеющиеся на данный момент данные.
Конечно. Беловы! Как же он упустил это! Эх, Саша-Саша! Даже вчера, читая сводки о пожаре в Оёке, можно было… Уже не важно. Что мы имеем.
Даниил Сергеевич Белов. Два дня назад умер последний его близкий родственник. Его мать была убита. Главному подозреваемому удалось скрыться, но каким-то образом Даниил узнал о том, где тот находится. Запись его разговора со следователем уже несколько раз прокручивалась у него на компьютере:
- «Простите, что отвлекаю вас, но я знаю, где этот урод! Сейчас он идёт по набережной вдоль Ангары в сторону Глазковского моста» - вещал голос пока незнакомого ему юноши.
И ведь не ошибся. Действительно по наводке следователя Стужина по указанным ориентирам было направлено несколько отрядов полиции (с чего такая честь ради одного преступника?), очевидно их подстёгивало влияние извне. Даниил. Кто, если не он?
Александра трясло от возбуждения.
Потом он сам телепортировался? Похоже на то. Явно ещё минуту назад он был дома. Об этом свидетельствует его внешний вид. И тут есть что-то ещё.
Александр всматривался в лицо парня, появившегося в домашней одежде посередине моста. Что-то есть в этом лице. Точно! Удивление. Он сам удивлён, что смог это сделать. Скорее всего у него получилось это случайно. Иначе бы он хотя бы переоделся. Значит силы он получил недавно и не умеет пока ими пользоваться. Вот он приказал полицейским не вмешиваться, и опять это удивление. Он пользуется силой неосознанно. Сила сама помогает ему, считывая его неосознанные желания. Вот они падают в воду. Так глупо. Он умеет телепортироваться. Умеет подчинять своей воле людей. И свалился с моста. Понятно. Он не знал, как избежать этого. Желание увидеть убийцу матери позволило ему перенестись на мост. Желание поговорить без постороннего вмешательства с убийцей позволило ему отвадить полицию. А тут всё получилось спонтанно. Падение. Он плывёт к преступнику. Видно, что Даниил хорошо плавает. Но что это, он пытается помочь убийце своей матери? Точно. Тот в панике и не соображает, что делает. Даниил схватил его, пытаясь упокоить. Естественно, тот тянет их обоих на дно. Эх, жаль, плохо видно. Их уже хорошо отнесло от моста. Несколько раз Даниил предпринял попытки оторвать от себя парня, видимо понял, что тот их обоих утопит. Но не смог, и вода сомкнулась над их головами.
Александр до секунды изучил все записи телефонов и камер наблюдения, снимавших это происшествие. Дальше был пробел в несколько минут. Что там на дне происходило было неизвестно, но на берег он выбрался, уже осознав свою силу. А ещё эти крылья. Пацан, я смотрю, вообще не скромный.
На видео парень несколько минут тупил, пока его окружали люди, и внезапно исчез. Александр посмотрел на время, когда было отснято это видео, а потом посмотрел на часы. ЭТО БЫЛО ДЕСЯТЬ МИНУТ НАЗАД!
- Срочно пробить все возможные адреса, по которым может скрываться Белов Даниил Сергеевич! – заорал Александр команду своей группе аналитиков, выбегая из кабинета, -  Отправить группы быстрого реагирования по всем этим адресам.
Но они не успели. Даниил и ещё трое его друзей скрылись. Александр ходил по вскрытой квартире Даниила, почти наверняка уверенный, что четвёрка скрывалась именно тут. Усилившийся дар Александра снова затих, перейдя в привычную для него форму. Он больше не слышал мысли и потоки, они как всегда были размытыми. Проанализировав, Александр пришёл к мнению, что увеличение его силы связано с приобретением силы Даниилом. Прошла она, когда тот был под водой. Скорее всего до падения с моста Даниила подпитывало что-то извне, что по инерции задело и самого Александра, усиливая его способности. Значит, источник их силы един. Но когда тот выбрался из воды, он уже полностью осознавал данную ему силу. Что же произошло под водой? Кто подарил тебе эту силу, Даниил? Но спросить было не у кого. Упущение Даниила и потеря силы были ложкой дёгтя в так хорошо начинавшемся море мёда для Саши. Но ничего, так даже интереснее. Поиграем в прятки. Даниил сильно наследил и теперь надо просто идти по следу и ждать, когда он выдаст себя.
Убедившись, что в квартире Даниила он ничего не найдет, Александр приказал установить наблюдение над всеми возможными вариантами появления «ангела», как прозвали Даниила все. Включая все возможные адреса появления трёх его друзей. Это дало результат.
Когда ему доложили, что группа быстрого реагирования, закреплённая в Тальянах под наблюдение за домом родителей этой, видимо девушки нашего ангелочка, Полины, засекла их появление там, Сашу прям бросило в жар. Его и так трясло все эти дни, но сейчас у него появилась возможность лично познакомиться с тем, кто обладает той же силой, что и он.
Но зачем ему это надо? Что он хочет сделать? Саша не знал. Скорее всего он испытывал зависть возможностям Даниила и дико хотел узнать, что же произошло там, под водой. Всё остальное для Саши стало второстепенным. У него была цель любым способом узнать правду. Потому что жить даже с такой глупой целью, всё равно интереснее, чем вообще без цели.
В его голове был просто хаос. Мысли и образы крутились в одном водовороте сознания, пока он шёл к вертолёту. Похоже впервые в жизни он так волновался. Чтобы хоть как-то успокоить себя он, как обычно, надел свои наушники и погрузился в эту дурацкую попсу. Помогало плохо, но всё же лучше, чем ничего. Стремясь не выглядеть перед своими подчинёнными, как четырнадцатилетняя девочка, смотрящая на голый торс своего любимого актёра, он тратил все свои силы на то, чтобы быть собранным. Они подлетали. И внезапно его как будто окатило холодной водой. Он почувствовал на себе взгляд. Это был взгляд Даниила, не обычный взгляд глазами, а силой. Тот пытался прощупать его. Нет, Даниил, не выйдет. Может у тебя сил и больше, но я-то своими учился управлять много лет. Всячески препятствуя взгляду, Александру удалось не пустить Даниила себе в голову. Он это знал. Это была его первая микропобеда, которая придала ему уверенности. Вертолёт приземлился. Ну, Саша, пора.
Однако возбуждение не отступало. Пришлось засунуть непослушные руки в карманы. Он вышел из вертолёта, но всё ещё не решался взглянуть на волшебный квартет под предводительством Даниила. Сила вокруг него была настолько сконцентрирована, что давила почти на физическом уровне. Надо дослушать трек и пусть весь мир подождёт. Наконец, песня закончилась. Это немного помогло собраться. Вытащив из ушей наушники, он быстро спрятал их и руки в карман и наконец-то посмотрел в сторону Даниила, встретившись с ним взглядом. Лёгкая улыбка расплылась на лице.
Эта пелена вокруг юноши и эти энергетические крылья приковали его взгляд. Он шёл к Даниилу, ничего не замечая, кроме силы. Такой близкой и не принадлежащей ему. «Ангел» снова попытался прощупать его, и снова Александру удалось отбить атаку. Ещё одна победа привела к новому впрыску адреналина в кровь, и Александр будто провалился в полусознательный бред. Он уже плохо отдавал себе отчёт в действиях. Не в силах больше сдерживать эмоции, он вытащил руки из карманов. Ему хотелось аплодировать, и он из последних сил не позволял себе этого.
Его эйфорию разбавил звук выпрыгивающих из вертолёта оперативников. Последнее, что он помнил осознанно, как повернулся к ним и закричал как девочка:
- А я говорил! Говорил! Вы все считали меня придурком, но я знал, что в этом мире всё не так. Посмотрите – он беспардонно тыкнул пальцем в Даниила, - Вот вам живой пример того, что я был прав. Сверхъестественнее его не придумать! Он прекрасен!
Дальше его разум поглотила сила. Он вёл себя как малолетний дебил. Никогда он не позволял себе такого поведения, как тогда, но очевидно просто в тот момент он был не готов ко встрече с таким источником силы и его разум помутнился, вывалив на показ его подсознание. Апогеем случившегося стал выстрел в капитана. Это было настолько глупо и неестественно, что позволило сознанию Александра вернуться в тело. Он сам от себя такого не ожидал. Настолько явное неподчинение капитана его приказам, а он привык, что все безоговорочно подчиняются ему, вывело его подсознание из равновесия. Ой, дурак! Впервые за долгие годы Александр ощутил страх от содеянного. Он понимал, что Даниилу ничего не стоит сейчас уничтожить его одним щелчком, как Танос. Но пугала его не смерть, а возможность никогда не узнать тайну Даниила. Но умирать так уж достойно. Увидев направленные на него стволы капитановских оперативников, Александр, улыбаясь, стёр кровь капитана со своего лица, облизнул себя для пущего эффекта, не одному же ему быть в шоке, и спокойным голосом сказал, обращаясь к Ивановским:
- Отставить! Капитан нарушил приказ и поставил безопасность нашей родины под угрозу. Я привёл его приговор в исполнение. Хотите последовать за ним – стреляйте. С вертолёта идёт запись всего того, что здесь происходит. Найдут вас быстро.
Оперативники Иванова не сразу, но начали опускать стволы.
- Соображаете! – похвалил их Александр, - Теперь арестовать их. И вставьте кляп этой сучке, - он кивнул на противно вопящую девку Даниила, - А то от её визга уши вянут.
Александр тем временем собрался уходить, но всё его тело сковал воздух, моментально ставший прочным как бетон. Повернуться к вертолёту он уже не мог. Всё, что он мог, это крутить глазами. Судя по всему, с его оперативниками творилось то же самое, что и с ним. Ну, вот и всё. «Прощай, Саша!» - подумал он и ещё сильнее бы улыбнулся, если бы мог. Однако перед смертью случилось ещё кое-что интересное, чего никто не ожидал. Капитан, застреленный им, оказался жив. Вау! Это давало ему шанс на жизнь. В конце концов, нет тела, нет дела.
- Ну и мудак же ты, Саша, - сказал капитан, шея его была в полном порядке, - Застрелить бы тебя прямо тут. На месте. Но не хочу опускаться до твоего уровня, - он ощупал свою шею и, не найдя ничего страшного, повернулся к Даниилу и сказал, - Спасибо.
Даниил кивнул капитану в ответ и вышел вперёд к нему.
- Александр, я почему-то не могу нормально прочитать твои мысли, но и так понятно, что ты эгоистичный, потерявший все рамки дозволенного, нарцисс. Ты, вроде и злого ничего не хочешь, просто выполняешь свою работу, но понимаешь, я вижу этот мир в гармонии, а у тебя в голове только хаос. Мы не сможем ужиться рядом вместе. Поэтому я прощаю тебе твоё сегодняшнее поведение и отпускаю тебя. Надеюсь, мы больше не увидимся.
Он запомнил эти слова наизусть. Это был одновременно (как вскоре оказалось) его приговор на изгнание, но также это было и его помилование. Он остался жив. Пусть он лежал в куче говна. Обсмеянный и изгнанный, но он жив. И главное, он обладал огромным багажом знаний, которые можно было использовать для достижения своих целей. Основное, что он чётко понимал и принял за константу, это то, что Даниил - не убийца. Никому, в том числе ему лично, ничего не угрожает, по крайней мере пока. Но главное, что он понял, что Даниил просто так со своей правдой не расстанется. Но ничего: «Терпение и труд, даже ангела в порошок сотрут!». Теперь у него есть чётко сформированная цель. Улыбнувшись самому себе, он начал выбираться из кучи куриного говна.
Вскоре оказалось, что путь в область ему заказан. Даниил не собирался впускать его обратно. Так даже ещё лучше. К первоначальной цели можно прибавить ещё одну. Смотря на видимую только ему дымку, являвшуюся для Александра преградой для входа в Иркутскую область, он вслух поблагодарил Даниила и закончил свой монолог фразой: «Клянусь я найду способ туда вернуться»! Дал клятву, будь добр – исполняй. Чем Александр и занялся.

Глава 3.

Следующие пятнадцать лет не прошли для Александра впустую. Его «вылет» из Иркутской области вреда ему не нанёс. Если только немного, в первые дни. Зато потом, когда в правительстве узнали, что он напрямую контактировал с «Ангелом», разные федеральные органы готовы были разорвать его, лишь бы заполучить себе.
Саша с улыбкой вспоминал тот день, когда он в деревенских пожитках появился в холле здания управления Красноярского ФСБ, тыча в окошко КПП своей корочкой. Ребята на посту решили, что это деревенский дурачок сбежал из психушки. Его задержали, однако корочка оказалась похожа на настоящую, и «куда надо» они всё же доложили. Через пару минут за ним лично спустились такие погоны, что у охраны чуть не случился сердечный приступ. Генерал, узнав его, велел освободить и повёл к себе в кабинет.
К тому времени, как Александр добрался до Красноярска, в разных правительственных органах, включая военных, уже распространилась информация о неком «Ангеле», а дед Александра ещё и протолкнул по своим каналам информацию, что его внук пропал. Так что Сашу искали. Более того, главе Красноярского ФСБ не терпелось услышать, как тот так быстро оказался в Красноярске, ведь по оперативным сводкам четыре часа назад он был ещё в Тальянах. И что это за светящееся чудо с крылышками на записи с его вертолёта?
Саша с удовольствием просмотрел запись своих переговоров с Даниилом Беловым, ещё раз себя отругав за своё поведение, но внешне своего неудовольствия не выказал. Со стороны поведение Александра на записи выглядело, как нелепый цирк, но так как всё было в более-менее допустимой норме и по протоколу, лишних вопросов к Саше не возникло. Однако, не только поведение юноши на видео вызывало недоумение. Там было ещё много интересного. Людям свойственно не доверять ничему, даже своим глазам. Особенно, если не понимаешь, что они видят. На записи застреленный почти в упор капитан восстал из мёртвых, сам Александр просто растворился в воздухе. Первый раз просматривая этот момент Александр, вздрогнул. Это смотрелось неожиданно крипово: видеть, как ты просто исчезаешь. Наконец, сияющего как огонёк удильщика юношу с его энергокрыльями было видно не хуже, чем всё вышеописанное, НО! Несмотря на все доказательства никто не верил оперативным отчётам из Иркутска. И глава красноярского управления ФСБ был не исключением. Многие решили, что у генерала Исаева вместо его семьи (как это бывает у нормальных генералов) на Бали уехал его кукушонок. А теперь его чокнутый внучек, одетый как бомж, появляется в дверях его управления и несёт ту же чушь, что нёс несколько часов назад Исаев.
- Какой к чёрту ангел?! – пыхтел на юношу старый генерал, - Какая телепортация? Вы там в Иркутске своём все в конец ополоумели?
Прямые наезды генерала ФСБ, тем более в таком, скажем, грубо-недоверительном тоне испугали бы кого угодно, но не Сашу. Совершенно со спокойным лицом он сидел и спокойным тоном отвечал на любые выпады своего оппонента:
- Вы же сами всё видите на записи. Зачем мне, а тем более деду, врать Вам?
Но генерал не унимался, включив свои отработанные за долгие годы в структуре навыки допроса, он разными путями всё выводил и выводил Александра на чистую воду, пытаясь добиться от него правды. Проблема генерала была в том, что Саша правду говорил изначально и выводить генералу получалось всегда на одно и то же. Это продолжалось, как казалось Александру, вечность. Саша уже жалел, что пришёл сюда.
«Надо было идти к военным, - думал он, - Может там генерал был бы не такой нудный».
Однако ФСБшник, не видя результатов допроса, сам от него устал и велел отвести Сашу в «номер». Номер был роскошный. Кровать, санузел с хорошим ремонтом, душевая. Вот только решётки на окнах и массивная дверь, не отпирающаяся изнутри, портили всё впечатление. Это была прекрасная и уютная клетка. Да и по фиг!
«Всё лучше, чем в курином навозе!» - улыбнулся Александр и включил огромный телевизор.
Как Саша и ожидал, никаких новостей из Иркутской области пока не было. Правительственные конторы всё правильно делают. Не делятся информацией с чернью, пока сами не разберутся в том, что происходит. Ради интереса Саша переключил с ТВ на интернет и начал искать информацию там. В этих ваших «антернетах» уже что-то проскальзывало. На запросы «Иркутск Ангел» появлялись кое-где короткие видео, на которых мелькал Даниил, но это были такие рандомные видео, что, не зная всей истории, понять, что происходит, было невозможно. Значит, дедовы шестёрки и интернет чистят.
«А молодцы ребята, зря время не теряют!» - думал юноша, - «Но у них не получится постоянно держать такое под контролем. Подождём!»
Ждать пришлось недолго. Даниил показал себя во всей красе. Его коммунистические реформы! Изгнания людей со своих мест и переманивание других людей к себе со всего мира. «Четырёхдневная война Z», как её называл Саша, потому что, по его мнению, там зомби воевали с зомбями, вообще его повеселила. Надо отдать должное фантазии Даниила. В общем все события Иркутской области вызвали такое горение жоп у российского и мирового правительства, что они на время забыли о междоусобицах и объединились для решения общей проблемы.
Другие страны наоборот были рады, что появился сверхмутант, досаждающий правительству России. Напрягались только Монголия и Китай, так как находились относительно близко к месту необъяснимых событий. Остальные страны верили, что это локальная проблема, и за время её решения государство России ослабнет и её, наконец, можно будет разбить, полностью уничтожив. Разведданные из некоторых стран доносили новости о том, что территорию России уже начали делить. Но не тут-то вам было, пендосы! Когда порталы Даниила начали открываться по всему свету, особенно под носом Пентагона, все высшие мира сего завизжали, как поросята. И хотя Даниил никого не тронул, а лишь забрал тех, кого считал полезным, это дало понять «высшим», что никто из них, где бы они не находились, не был в безопасности. Вот тут-то и полетели обращения к тогдашнему президенту России с предложениями о сотрудничестве. Наивно полагая, что кто-кто, а уж он-то в проблеме этого мутанта разбирается лучше других. Отчасти они были правы. Кое-какую информацию спецслужбы России всё же собрали о Данииле, уж слишком он наследил в первые дни. Но это была капля в море. Очень быстро стало ясно, что даже объединённые силы сверхдержав сделать ничего с «ангелом» не смогут.
 Настало время переговоров, которые закончились тем, что Даниил отжал себе область, но обещал никуда больше не лезть за её пределы. Де юре - это была победа правительств. Ведь мутанта удалось-таки локализовать. Однако, любое правительство на собственном опыте знает, что все эти договоры яйца выеденного не стоят, и нет гарантии того, что Даниил со временем не захочет подмять под себя весь мир.
Вот примерно где-то тут вспомнили и про Сашу. В тот момент он жил в роскошной вилле под Красноярском. Деда, как и абсолютно всех правительственных прикормышей, выгнали из Иркутской области сразу по истечении отведённого ангелом срока. Кто был поумнее, тот уехал сам, успев перевести свои активы за пределы области. Те же, кто до последнего не верил в силу Даниила, остались ни с чем, и были вышвырнуты из области так же, как Саша. Дед был из умных. За неделю закрыл все свои дела в Иркутске, на вырученные деньги купил виллу под Красноярском, где они с Александром и расположились. Шизофреником деда уже никто не считал, но и делить с ним власть не собирались, мягко дав понять, что его служба, как и служба его внука, в ФСБ закончены.
Дед сильно и не сопротивлялся.
- Устал я от всего этого говна, - устало говорил дед, - Моей пенсии мне хватит на оставшуюся жизнь.
Что же касается Саши, то он знал, что его роль ещё не сыграна, ведь он только недавно зашёл на сцену. Но пока бурлила вся эта неразбериха, он никуда не лез, отдыхая на вилле деда и собирая информацию.
Когда члены мирового и российского правительства поняли, что силой справиться с возникшей ситуацией они не способны, то начали действовать скрытно. Договор о нейтралитете с Даниилом заключили, но мириться с его появлением никто не собирался. Правительственные агенты искали любые зацепки, способные пролить хоть какой-то свет на сложившуюся ситуацию, и очень скоро вышли на Сашу. И данный юноша оказался для всех просто золотой находкой.
Саша из смазливого дурочка очень быстро превратился в Александра Владимировича, став чуть ли не вторым человеком в стране, после президента. Его решения не оспаривались, так как всегда были правильными. Помогала ему в этом его особая способность.
Главным направлением работы Александра Владимировича был сбор и анализ информации. Этот аспект его деятельности был самым трудным, так как жители Иркутской области в большинстве своём фанатели по своему «Ангелу». Завербовать там кого-то было практически невозможно. Но Саша хорошо знал людей, и шпионы в области у него были. Каждый на вес золота. Периодически они прокалывались (особенно в начале) и вылетали из Области, как воланчики. Но каждая добытая ими крупица информации была бесценна.
Позже занавес над Иркутской областью стал мягче, и учёные области начали на время принимать у себя нуждающихся. Это неожиданный ход со стороны жителей Иркутской области привёл просто к нереальным до этого скачкам прогресса. Естественно, любой исцелённый, после того как покидал ангельскую область, сразу попадал в руки учёных для полного обследования.
Так Саша открыл второе направление своей деятельности. На основе данных, полученных от исцелённых, строились лаборатории, пытающиеся скопировать технологии Иркутской области. По настоянию Александра, неподалёку от Новосибирска начали строительство огромного военно-медицинского комплекса.
Так же Саша внёс идею создания специального секретного военного министерства по борьбе с «аномальными явлениями» и постройки правительственных бункеров (ПБ) в каждом областном городе для осуществления руководства и сбора данных вновь созданного министерства на местах. Мотивировал он строительство подземных бункеров уверенностью, основанной на разведданных, что земля экранирует силу Даниила. Вести под землёй разного рода шпионско-диверсионные действия против «ангела» в разы безопаснее.  Его идею поддержали, и по всех стране началась масштабная стройка ПБ. Самым большим ПБ стал Новосибирский, находящийся в пятнадцати километрах от строящегося правительственного Академгородка. Однако Саша пока предпочитал жить и работать в Красноярском, который был отстроен по его замыслу одним из первых. Держи друзей близко к себе, а врагов ещё ближе.
Научное направление, запущенное Александром, давало неплохие плоды. Появились экспериментальные образцы разного рода энергетического оружия, различного рода стимуляторов и лекарственных средств. Но самые большие скачки прогресса произошли в области протезирования и создания ядов. Синтез техногенной и биоэнергий позволял разрабатывать искусственные материалы, хорошо приживающиеся к живой ткани. Но лучше всего биоэнергия при искажении её техногенными примесями создавала субстанцию, разрушающую всё на материальном и энергетическом уровне. Создание биоэнергетических ядов Саша курировал лично. Он видел в них возможность убить даже Даниила. Самая едкая дрянь, которая получилась у учёных, имела грязно-малиновый цвет, за что и была прозвана «малинкой». Саша верил, что эта грязно-малиновая дрянь когда-нибудь поставит точку во всей этой истории.
Александр следил за тем, чтобы любая информация о событиях, происходящих в Иркутской области, была максимально сокрыта от других жителей планеты. Тут ему помогали все. Конечно, те несколько недель, когда Даниил перекраивал мир под себя, удалить из памяти людей не удастся никогда, но можно же с помощью пропаганды максимально исказить информацию. Для обычных людей известно, что некий сильный лидер с помощью новых технологий заявил о независимости области, присвоив её себе, и теперь там правит. Все непонятные явления пропаганда списывает на ультра новые технологии, разработанные в том регионе.
Большинство черни было удовлетворено этой информацией, и за пятнадцать лет ажиотаж вокруг данных событий полностью стих, оставив проблемы с Иркутской областью президенту РФ. О том, кем по истине является Даниил и что происходит в его области, знало очень ограниченное количество людей. За полтора десятка лет Саша изучил из них каждого и сформировал свою команду единомышленников, помогавших ему тем или иным образом собирать информацию.
За эти годы Саша узнал о природе силы Даниила всё, что только можно было узнать. Но самой главной информации у него не было. Что тогда произошло под водой? Саша был полностью уверен, что данные знания - это ключ, который откроет ему путь не только в область, но и к уничтожению Даниила. Для него их противостояние было, как у Гарри Поттера с тёмным лордом, Саша верил, что первый не сможет нормально жить, пока жив второй. Но как добыть то единственное знание, которого не хватает ему для полноты картины?
Этого дня он ждал целых пятнадцать лет. Саша уже и не верил, что данный день настанет. Сегодня он получит ключ к возможности узнать, что же произошло в тот дурацкий мартовский день, когда Даниил стал «ангелом».
Всё таки не зря Александр занимал своё место. Он действительно был очень умён и хитёр. Он, как лиса, мог втираться в доверие и самое главное умел ждать столько сколько нужно. Люди, необходимые ему, даже если сначала не разделяли его мнения, всё равно переходили на его сторону. Очень мало людей могли сопротивляться воле Александра. Но в данном случае у него получилось привлечь его на свою сторону! Да! Либо он убедит его помочь, либо всё пропало. Сегодня была последняя надежда для Александра, и он её не упустит.
 Апраксин стоял перед своей сколоченной свитой и не мог никак начать. Его трясло от волнения, которое он даже не пытался скрыть.
«Ничего. Пусть они видят, как для меня важна эта встреча».
Немного собравшись, он глубоко вздохнул и, обведя взглядом всех присутствующих, молча ожидающих, когда же он начнёт, произнёс:
- Дамы и господа. Я вижу, что вы пока не понимаете, насколько сегодня важный день для нас, иначе бы вы разделяли моё волнение. Но я не буду вас долго томить. Позвольте представить вам нашего дорогого гостя…
Дверь в конференц-зал Красноярского ПБ открылась, и в проём вошёл юноша, приведший всех сидящих в зале в шок.
- Давлятов Леонид Леонидович! - с улыбкой закончил Александр.

О, да! С каким нетерпением и трепетом он выговорил эти фамилию, имя и отчество! Один из четвёрки у него в руках! Аж до слёз! Долго он обрабатывал Лёню. Но оно того стоило.
Свой маленький альянс Александр собирал не спеша, тщательно отбирая тех, кого можно к себе подпустить. Для него люди делились на две категории: те, кто его боялся, - ничем не вызывающий интерес мусор; и те, кто думал, что его не боится, - дураки, которым он позволял думать, что не представляет опасность для них.
По факту почти весь его маленький отряд состоял из отбросов. Это были люди, на которых в нормальной жизни он бы даже не посмотрел. Но в данной ситуации им повезло обладать очень важным качеством, объединяющим их вместе. Они действительно, как и он, жаждали уничтожить Даниила. Каждый по своим причинам, но это не важно. Многие люди были недовольны ситуацией в Иркутской области, но дальше недовольства мало кто заходил. Но каждый из этой пятёрочки в своей глупой голове - благодаря Александру, естественно - дошёл до фанатичного желания избавиться от ангела.
Каждый из них думал, что он сам пришёл к этой мысли. И каждый был уверен, что в своём желании он ни от кого не зависим. Но Саша-то знал, кто их главный стержень. Они были его прихожанами, непонимающими, но верующими в него. А главное - у каждого из них было что-нибудь полезное для их общего дела. У кого связи, у кого деньги, у кого сила… По отдельности они из себя ничего бы никогда не выдавили, но он собрал их вместе и доил по полной. «Пятёрочка выручает!» – смеялся про себя Саша.
Но чего бы ни добился Александр, это никак не помогало ему в достижении его цели. Он ещё со времён прочтения битвы Наруто с Пейном уверовал, что главное, что нужно для победы над врагом, многократно превосходящим тебя в силе, – это информация. Но где её взять?
Даниил был полностью неуязвим для внешних атак. Эта светящаяся плёнка, полностью покрывающая его тело, была непроницаема абсолютно для любого, имеющегося в распоряжении Александра оружия. Теоретически его можно отравить, но как? Если распылить яд территориально, регенерирующая аура, покрывающая Иркутскую область, мгновенно устранит любую опасность. А точечно к Даниилу не подобраться. Он почувствует твои намерения сразу, как ты пересечёшь границы его ауры.
Судя по всему, хотя данные не точны, ведь точно знает только сам Даниил, но косвенно всё указывает на то, что мысли всех и каждого он не читает. Постоянный бубнёж в голове ему не интересен, но он отслеживает «настроения». Стоит задуматься о чём-то противоречащем мировоззрению Даниила, как его аура тут же это засечёт, и вот тогда он уже может начать читать мысли. Много людей Саша потерял, добывая эти сведения. Но они того стоили. Но всё это капля в море. Нужно больше информации, но где её взять? Только у самого Даниила или у одного из трёх его, так скажем, «друзей».
Сперва Александр вообще не верил в успех этого дела. Троица Даниила также фанатично верила ангелу, как его пятёрочка ему.
Степан сразу был дохлым вариантом. Помимо того, что он имел военную выправку, он ещё и обладал какой-то щенячьей преданностью Даниилу. Даниил мог вертеть им, как хочет. Сказал бы застрелиться, тот бы не думая застрелился. Реально Дружок, лапку подаёт и хвостиком виляет. Да и семья Степана такие же преданные Даниилу фанатики. Это тупик.
Полина… Тут тоже всё глухо. Она так же, как и Степан, фанатично предана ангелу, но помимо всего этого она ещё и поражена глубокой безответной любовью к нему. Саше было даже немного жаль девчонку. Пусть она ничего особенного из себя не представляет, но тело у неё хорошее, титьки и жопа что надо, да и мордашка не отпугивает. Сам он, конечно же, любил и имел девок посмазливее да по титястее, но тут, как говорится, на любителя. У неё есть все данные, чтобы найти себе мужика, но она прилепилась к этому фригидному божку. Бабы – странный народ. Так что тут тоже нечего делать.
Оставался только Леонид. И вот тут уже были ниточки. После того, как Даниил со своим сводом правил дал две недели на то, чтобы все недовольные и несогласные убрались из области, мать Леонида, в отличии от семей Степана и Полины, решила покинуть область. Сказала, что в очередном совке она жить не имеет никакого желания!
Она была семидесятником. А это те самые люди, которые родились в период застоя. Которые, в большинстве своём постоянно были недовольны. Чем они были недовольны они и сами сказать не могли, поэтому решили, что недовольны страной. Там и сработал человеческий фактор. Вместо того, чтобы пытаться всё поменять к лучшему, как-нибудь реформировать устоявшийся коммунистический строй, внедрив в него элементы капитализма, проще всё развалить, а потом жить на развалинах. Что семидесятники и сделали. Ну, что ж. Молодцы. Ломать - не строить. Это у людей всегда хорошо получалось.
Так что Даниил со своим тоталитарным режимом не проник в сердце матери Леонида. Но, как ни странно, на их отношения с Даниилом уход матери из области повлиял мало. Всё-таки мать Лёни была строгой волевой женщиной, имеющей лишь своё мнение. Леонид любил её, но жить с ней было себе дороже. Углубившись в изучение истории его семьи, Александр начал понимать, почему отец их бросил и сбежал от них в Москву.
Уход матери сильно не подпортил их отношения с ангелом. Но каплю дёгтя в их непростые отношения не мог не добавить.
Саша изучал Леонида. Тот оказался очень подходящим для работы материалом. Обычный простачок с хорошей внешностью и амбициями Наполеона. Всегда желающий быть лучшим. И вот тут-то и появилась петелька, за которую можно ухватиться. Лучший уже есть – Даниил. Ты, Лёнечка, всегда будешь вторым на его фоне.
Теперь Саша знал, что делать. Уж проникать в тайные уголки сознания слабых людей он умел. Лучшим крючком для Лёни был его обожаемый отец. Пусть сам юноша таил обиду на него, но всегда хотел, чтобы отец был рядом. Дальше дело техники.
Александр без труда нашёл отца Леонида в Москве. Через третьих лиц, так как напрямую выходить было рано, начал вести с ним партнёрские дела, помогать ему и внедрять ему в голову тоску по сыну и отрицательные мысли по поводу правления Даниила. Тот же, как болванчик, легко всё это впитывал и через связь с сыном отравлял Лёню дурными мыслями.
Вот так капелька за капелькой Леонид начал ощущать неполноценность Данииловых действий и свою недооцененность рядом с ним. А ещё внезапно вспыхнувшая любовь отца манила слабовольного Лёню из области. В итоге решив, что он не согласен с Даниилом, Лёня ушёл от них, переехав в Москву к отцу. Держать его никто не стал. Расстались они с Лёней по-дружески, посчитав, что каждый волен делать свой выбор.
И настал выход Саши. Отец сначала познакомил Лёню с его людьми, через которых он держал связь с Давлятовым старшим, а потом уже те люди вывели младшего на него. К тому моменту Лёня уже был пропитан Сашиными идеями, и Александру легко было завладеть его расположением.
Шаг за шагом это всё привело к данной встрече. Сегодня был поистине знаменательный день. Весь его альянс впервые собрался вместе. До этого некоторые его члены пересекались друг с другом, но ни разу они не собирались вот так, за столом. И уж тем более никто из них не ожидал увидеть тут одного из тройки Даниила.
- А он что тут делает? – послышался визгливый голос толстяка, сидевшего за столом.
Надо сказать, что появление в зале Леонида вызвало напряжение у всех присутствующих, кроме самого Саши. Ещё бы враг в самом центре их штаба. Надо разбавлять атмосферу.
- Александр Валерьевич, успокойтесь! – ответил толстяку Саша, - Лёня - наш гость. Он добровольно решил посетить наш кружок неюных альтруистов и возможно помочь нам в наших начинаниях.
Саша указал Леониду на свободный стул возле стола, а сам, обойдя стол, сел напротив.
- Вливайся! – улыбнулся Александр.
Кружок действительно был не юн. Самыми молодыми тут казались Александр и Лёня. Лёня не постарел ни на год за пятнадцать лет из-за влияния ауры Даниила, а Саша… Саша выглядел немногим старше Лёни. Он не хотел уступать врагу ни в чём и все эти годы тщательно следил за своим здоровьем. Постоянные тренировки и косметические процедуры, а также всё же минимальная, но способность пользоваться силой, в результате кончились тем, что Саша в свои сорок лек выглядел едва на тридцать. Остальные пятеро выглядели куда старше.
Самым старым был человек, сидевший сразу по левую руку от Александра. На вид ему было за шестьдесят. Смуглая старая кожа на морщинистом лице выдавала в нем грозную личность. Высокий и худощавый. Он, однако, производил ощущение достаточно сильного физически человека. Видно было, что он молчалив и лишний раз говорить не любит. Его ядовитый пронизывающий взгляд изучал Лёню. Руки свои он держал под столом. Несмотря на возраст, сидел он прямо и больше походил на статую злобного старика, чем на живого человека. Одет в чёрную водолазку с высоким воротником, поверх неё накинут плащ, как у офицера Коломбо.
По правую руку от Александра сидела женщина на вид лет под пятьдесят. Бесконечная грусть читалась в её глазах. У неё было старое лицо, чего не скажешь про её стройное подтянутое тело. Если бы не это обстоятельство, она спокойно бы могла скинуть десяток лет. Одета в строгий костюм с пиджаком, подчёркивающим её хорошую грудь и талию.
Справа от нее сидел тот самый толстячок с поросячьим голосом, которого Саша назвал Александр Валерьевич. На вид мелкий чиновник, живший за счёт других. Щёки, как мячик, три подбородка, мелкие чёрные глазёнки. Весь этот свиной шпик был обёрнут в дорогой костюм, пошитый на заказ. Позёрство и только. Ничего интересного. Ему тоже было где-то около пятидесяти лет.
Ещё правее, возле самого Лёни, сидел их с Сашей ровесник. Наркоманской внешности худой мужичок сорока лет. Но так как ни аура Даниила, ни он сам за своей молодостью не следил, выглядел он на свой возраст. Жёлтые зубы, синие татуировки на пальцах. Спортивный костюм не первой свежести. В общем представлял он из себя что-то вроде отжитой смеси из лоховского детства и приблатнённой юности. АУЕшник на пенсии.
Справа от Леонида и по левую сторону от женщины со старым лицом сидел рыжий, весь в веснушках, очкарик лет сорока пяти. Он был одет в цветную рубашку с короткими рукавами и удобные хлопковые штаны цвета хаки. Его весёлая улыбка и добродушный взгляд, а также пёстрая одежда выдавали в нём иностранца.
«Очень необычная компашка» - подумал Леонид и, приняв предложение, сел за стол.
- Что же, всем доброго дня! – сказал он.
Кто-то ответил, кто-то просто кивнул в ответ. Когда ритуал приветствия закончился, Саша взял слово.
- Товарищи, так как мы все вот так собрались в первый раз и не все со всеми знакомы, предлагаю кратко представиться перед тем, как начнём наше собрание. Начну с себя. Я Апраксин Александр Владимирович, руководитель данного Красноярского ПБ, заместитель президента по вопросам национальной безопасности и представитель ООН по вопросам международной безопасности. Это моя правая рука, – он указал на женщину со старым лицом и предложил, - Представьтесь, пожалуйста.
Женщина посмотрела на Леонида и сказала:
- Марина Павловна, майор в отставке. В прошлом глава отдела криминалистики следственного комитета Российской Федерации по Иркутской области, - голос у неё был красивый.
- Спасибо, Марина, - кивнул Александр и посмотрел на злого старика, - Антоныч, скажешь что-нибудь?
Старик кивнул и выдал грубым голосом, не сводя грозного взгляда с Леонида, сухую фразу:
- Михаил Антонович. Предпочитаю просто Антоныч.
Когда старик заговорил, все стихли. Этот персонаж вызывал напряжение у всех присутствующих. Грозный тип.
- Спасибо, - поблагодарил Александр и перевёл взгляд на толстячка.
- Саша, ты же уже меня представил, - провизжал тот, однако продолжил, повернувшись к Леониду, - Пузиков (в этот момент улыбнулись все, даже каменное лицо Антоныча немного ожило) Александр Валерьевич. Бывший мэр Ербогачёна, - решив, что информации про него достаточно, он повернулся к желтозубому и ткнул его локтём, - Теперь ты.
- Да легко, на. Я - Иван Вячеславович. В некоторых кругах известен как Ваня-кумар. Можно просто Кумар.
- Ну и наконец, - продолжил Саша, - Наш зарубежный гость Бэн Смит, - он указал на рыжего мужчину в очках.
- Оучень приятно! – кивнул тот, протягивая руку Лёне, - Как дела?
Лёня пожал ему руку и, улыбнувшись, ответил:
- Айм файн, сеньк ю, агент Смит.
Американец засмеялся.
- Мы все амэриканьские агенты - Смиты.
- Ну, что же! – резюмировал Саша, - мы все сегодня собрались тут, так как у нас есть одна общая цель, - юноша призадумался, тщательно подбирая следующее слово, - Остановить правление Даниила. Правильно я понимаю, Лёня?
- Ну, смотря что вы вкладываете в слово «остановить». Даниил мой друг. Хоть наши взгляды и разошлись, но ничего плохого я ему делать не намерен. Я предлагаю рассказать друг другу о ваших намереньях остановить Даниила. Зачем вам это надо. И если я решу, что у всех нас благие намерения, то наше сотрудничество станет возможным. Пока же я вижу только кучу незнакомых мне людей и далеко не все тут сидящие вызывают у меня доверие. Да и тебя, Саша, я помню. Пятнадцать лет назад ты устроил представление, которое, кстати, возможно и повлияло на выбор Даниилом данного пути.
- Ты прав, - Саша сделал максимально виноватое лицо, - Мне до сих пор стыдно за тот день. Но в своё оправдание я могу сказать, что я был охвачен аурой Даниила, и плохо контролировал себя. Несмотря на всё я действовал в рамках протокола и закон не нарушал. Все мои показания при разборе того инцидента есть в записях. Меня допрашивал сам на тот момент руководитель ФСБ по Красноярску, и я всё честно ему изложил. Могу поделиться видео. Хоть это и секретные документы, но для своих я добуду доступ. Мотивы же мои в сегодняшнем вопросе крайне просты. Я просто хочу исправить свою ошибку и вернуть всё, как было. Эта сила, которой владеет Даниил, никогда не принадлежала людям. И на это, явно, есть причины. А если Даниил сойдёт с ума и решит, что ему всё можно? Я руковожу безопасностью страны и представляю безопасность мира и, естественно, меня заботит присутствие неконтролируемого сверх существа под боком. Хочешь верить мне или нет, а я забочусь в первую очередь о людях. К тому же ты знаешь, что я прав. Иначе бы ты сюда не пришёл сегодня! Разве не так?
Леонид промолчал.
- Вот, - продолжил Александр, - ты не стал спорить. Потому что тут не о чём спорить. Вот почему ты сам тут? Хочешь, чтобы все поделились мотивами, хорошо. Я думаю, - он обвёл серьёзным взглядом всех присутствующих, - Никто не будет сопротивляться. Каждому есть что сказать. Я своими мотивами уже поделился. Теперь поделись ты. Сам-то ты зачем здесь? Ты жил там, видел всё своими глазами, но ушёл. Значит, что-то Даниил делает неправильно.
- Хорошо. Я расскажу свои мотивы. Потом, как я уже говорил, я выслушаю остальных. Если мне что-нибудь не понравится, я уйду. Согласны?
- Согласны! – ответил за всех Александр.
- Я ушёл из Иркутской области, так как тоже считаю, что такая сила не должна принадлежать людям…
Саша про себя смеялся: «Давай, Лёня, расскажи мне то, что я сам же в тебя и вложил».
- Как бы это объяснить. Я считаю, что люди сами должны прийти к такой силе, а не получить её в дар и пользоваться. Вы же, наверняка, в курсе ауры, которая висит над Иркутской областью. Благодаря ей люди забыли, что такое болезни, любые травмы и переломы заживают почти мгновенно, за счёт считывания эмоций стало невозможным совершить никакое преступление. Стоит только подумать о чём-то плохом, это сразу станет известно Даниилу. Это всё хорошо, но это неправильно. Люди должны сами поддерживать свой иммунитет, искать лекарства, уметь себя защитить, не надеясь, что ангел спустится с небес…
- «И всех нас съест» - смеялся Саша, слушая этот бред, который он сам же и придумал когда-то, - «Дурак ты, Лёня, всё, из-за чего ты хочешь свергнуть Даниила – это зависть. Ты завидуешь, что сила досталась ему, а не тебе. Ты пятнадцать лет надеялся, что он поделится ею с тобой или расскажет, как ей завладеть, но Даниил не дурак. Свои секреты он хранит хорошо. Но ты по-любому знаешь что-то, что поможет мне. А главное, что ты в моих руках. Хоть какие ты пафосные и высокие речи не говорил о том, что Даниил твой друг, а твоя зависть перед ним тебя не отпустит».
Это Лёнино душеизлияние утомляло, но что поделать, приходилось слушать. Саша-то знал корень этого бреда, но остальные присутствующие должны поверить, что Лёня разделяет их мнение по поводу правления Даниила. Как же Саша был рад, когда Леонид наконец закончил нудеть.
«Ты же, Лёня, сам был там. Ты прекрасно знаешь, что аура лечит только в том случае, если существует опасность непоправимых последствий. А так медицина в Иркутской области развивается семимильными шагами без прямого вмешательства Даниила, а только с помощью его поддержки. И то, когда уж совсем без неё никак. Так же и с мыслями. Человек существо такое, что не мыслить не может. А мысли бывают разные. Да, аура отслеживает плохие мысли, но Даниил тут же не предстаёт перед тобой с целью наказать тебя. В большинстве своём плохие мысли сами же и проходят. Человек успокаивается, обдумывает всё и приходит к правильному, по мнению ангела, решению. И аура от него отключается. Даниил, как и в случае с болезнями, вмешивается только, если мысли и действия человека начинают перерастать в необратимые последствия. Тогда этот человек вылетает их Иркутской области. Так же и с армией. Тот четырёхдневный зомби боевик Даниил устроил неспроста. Во-первых, люди, желающие остаться в области, своими руками защищали своё. Да они были бессмертны, но боль от попадания в тело пуль и осколков никто не отменял. Люди боролись за свою землю. И, во-вторых, эту борьбу Даниил переложил на плечи Степана, который муштрует армию Иркутской области, как проклятый. Так что пропади Даниил, захватить область будет не так-то просто. Её жители и без Даниила опережают весь мир не только в технологическом плане, но и в уровне подготовки. Но зависть залила тебе глаза, Лёня. Ты не видишь дальше носа. И это хорошо!»
- Ну, что же, Леонид, как видишь моя мотивация и твоя очень похожи. Мы оба считаем, что данная сила не должна быть сосредоточена в руках одного человека. Надеюсь, все присутствующие удовлетворены рассказом нашего гостя. Но, мы договаривались, что мы все поделимся своими историями. Кто хочет высказаться следующим?

Раскрывать свою душу перед врагом ни у кого желания не было, но и спорить с Александром тоже никто не хотел. Все молчали. Вопросительный взгляд Апраксина остановился на толстячке со звучной фамилией Пузиков, и тот понял, что выбора у него нет.
Хотя Леониду было очень некомфортно в данной компании, его изнутри беспрестанно сверлила совесть, заставляя думать, что он поступает неправильно, но его журналистский (а именно журналистом он работал последнее десятилетие) интерес частично заглушал внутреннее негодование. Чтобы совсем отвлечься он гнетущих чувств, он решил угадать, какие же мотивы свержения Даниила были в головах у этих людей. Мотивы Бена, Пузикова и Кумара были очевидны. Бена прислали в Россию пендосы, чтобы через него, как обычно, подсказывать всем, как надо жить в демократии. Куда же мы без янки-то? Пузиков тоже казался легко предсказуемым. Скорее всего это был чинуша мелкого посола в Иркутской области, по головам шёл к своей наворованной цели, а тут появился Даниил и выгнал его, забрав всё, что тому с таким трудом удалось наворовать. В первые две недели Леонид насмотрелся на тысячи ему подобных. Ну а Кумар - приблатнённый нарик, таких Даниил вышвыривал из области, не разбираясь. Все просто, ничего интересного.
А вот Антоныч и Марина Павловна вызывали интерес, потому что с ними все было не так однозначно. Антоныч явно имел некие авторитетные рычаги в криминальных сферах. Его глаза выдавали в нём зверя. Но что ему нужно от Даниила? Не понятно. Наоборот, благодаря Даниилу многие зеки после отъезда из Иркутской области получили УДО, так как тюрьмы были переполнены таким наплывом нового контингента. И Марина… Эта женщина наоборот - служитель закона. И складывалось чувство, что свою работу она любила и ценила. За что Даниил её выгнал, что она на него обиделась? Или он её не выгонял, и она покинула область по собственной воле? В любом случае скоро узнаем.
Рассказ начал Пузиков, и Леонид даже громко вздохнул от досады. Он предугадал его историю на сто процентов.
- Я родился на Севере. В жопе, - начал рассказ толстячок, - Мне-то вас, областных, понять не сложно. А вот вам вряд ли суждено понять, каково там жить. Но, не поверите, люди там живут. И я там жил. Родился я в Ербогачёне, в семье простых рабочих. И, естественно, как и любой здравый человек, живущий там, я ненавидел свою жизнь. Я хотел большего. Мне не хотелось всю жизнь бегать в туалет на улицу в трескучие морозы, я хотел жить комфортно, как минимум срать в тепле. И уж тем более я не хотел быть простым рабочим. Я искал все возможные средства, чтобы вырасти и свалить из этой дыры.
- Судя по твоему пузу, вырасти тебе удалось, - хихикнул Кумар, остальные улыбнулись.
Однако Пузиков был увлечён погружением в прошлое, да и к своей внешности давно привык. Поэтому на подколку не отреагировал.
- Ну, так зря хотел, что ли? В пузо тоже надо умудриться вырасти, - продолжил толстячок, - К концу средней школы я уже физически не мог находиться в той дыре, в которой меня произвели на свет родители. Спасибо им, сука, за это большое. Закончив девять классов, я уговорил их отправить меня на учёбу в колледж в Братске. Тоже не столица, конечно, но после той дыры Братск казался для меня просто раем. Я поступил в Братский Торгово-Экономический Колледж, который был тогда филиалом Иркутского нархоза.
- Хотел поступить в Нархоз? – уточнил Леонид.
- Конечно! Иркутск – областной город! По факту-то оказался такой же серой дырой, как и всё, что за МКАДом. Но двадцатилетнему пацану из жопы мира тогда этот город казался пиком желаний. Закончил я колледж лишь с надеждой отправиться в Иркутск, учиться в самом нархозе, но! Мой нищебродный папаша не смог бы оплатить моё обучение! И мне пришлось вернуться в это сраное село! Как я тогда ненавидел своего отца! В последствии, осознав, что мне никуда из Ербогачёна не выбраться, я решил стать королём хотя бы там. Во-первых, у меня было неоконченное высшее, а во-вторых, во время учёбы я завязал кое-какие дела с Братской братвой, и благодаря связям попал в нефтяную компанию. От компании получил высшее образование, да и неплохую должность. Там же познакомился и в последствии женился на дочке одного из депутатов. Таким образом попал в управленческие круги, ну и когда должность мэра Ербогачёна должна была очередной раз освободиться, я уже к тому времени был широко известен там. Братской братве не помешал бы свой человек на управляющей должности Ербогачёна. Вовремя подкормив нужных людей, меня избрали мэром. Я был на вершине счастья. Первая ступень на пути к счастью осуществилась. Я мог, наконец, расти дальше.
- И тут пришёл Даниил? - скучающим голосом предположил Леонид.
- Да, сука, верно!!!! Пришёл этот «ангел» и сверг меня. Тогда, когда я наконец получил ключ от счастья! Но это не самое противное. Противно то, что я всю свою жизнь провёл в этом сраном селе. Я всеми силами прогрызал себе дорогу наверх, чтобы достичь того, чего достиг, а этот тепличный выродок, из областного города за несколько дней достиг намного большего.
- Ясно. Банальщина.
- Чего?
- Да того! Ты думаешь, ты - особенный, Александр? Вас таких «бедных» пачками выпроваживали из области. А знаешь почему? Вот ты говоришь, что ты всеми силами прогрызал дорогу наверх, а Даниилу всё досталось даром. Да. Даниил семьёй своей и здоровьем заплатил за то, чтобы добиться того, что сейчас имеет…
Это была очень интересная информация. Расчёт Александра был верен. Не спрашивая напрямую, а с помощью этих нудных душеизлияний он развяжет язык Лёне. К тому же его козырь уже витает в воздухе и медленно, но верно затягивается на шее Леонида. Уже скоро Саша получит любую информацию, которую пожелает.
- А ты всю жизнь шёл по чужим головам. Ничего не пожертвовав взамен. Разве я не прав? Уж не обижайся, но будь я на его месте, я бы поступил с тобой так же, – закончил мысль Леонид.
«О, на его месте ты никогда не будешь!» - смеялся про себя Александр.
Бывший мэр Ербогачёна оскалил зубы в выражении ненависти, но промолчал. Слишком боялся разозлить Александра.
Тем временем Леонид продолжил.
- Теперь, я бы хотел услышать рассказ Антоныча.
Александр вопросительно посмотрел на старика, но тот отрицательно кивнул в ответ.
- Я если что и расскажу о себе, - пробасил он, - То только в самом конце.
Леонид уже открыл рот, чтобы возразить, но Александр его опередил.
- Лёня-Лёня… стой! Давай не будем спорить. Хотя бы из-за уважения к чужому мнению. Антоныч же сказал, что расскажет. Просто сделает это в конце. Не каждый готов легко расставаться со своими тайнами. Давай пока послушаем Ваню. Расслабимся. Проспойлерю немного, - ехидным голосом закончил Саша, - У него любовная история…
- К Даниилу что ли? – удивлённо уточнил Леонид.
Иван аж поперхнулся. Марина звонко рассмеялась. Даже Пузиков, сидевший до этого с обиженным лицом, захохотал.
- Я вам не гомосятина какая-то! – завозмущался Иван.
- Дикарьи… - чуть слышно произнёс Бен.
- Ну, да! - услышал его Иван и закончил, - До cих пор баб трахаем!
- Ладно-ладно! – начал успокаивать всех Саша, - Ещё не хватало нам интернациональной вражды на почве толерантности. Развей миф о своих сексуальных пристрастиях, Ваня. Расскажи нам свою историю. Почему ты хочешь лишить Даниила силы?
- Я? Лишить его силы? Я не хочу лишать его силы. Я хочу, чтобы он, внатуре, просто исчез.
- О как! – удивился Леонид, - За что ты его так?
- За что? За Польку, млин.
- Ты про Полину что ли? – удивился Лёня, никак не ожидая такого поворота.
- Точняк.
- Ты её откуда знаешь?
- Так мы в одном классе учились. Я знаю её с садика. И, наверно, оттуда же люблю её, в натуре. Ой, какая она была девочка! Этот бантик её на первом звонке! А в старших классах… Знатной чиксой стала! Её лицо, грудь, бёдра! Ещё ее этот пацанский стиль! Просто бомба! Всё бы отдал за ночь с ней!
- Прямо всё? Что тебе мешало?
- Да отшивала она меня постоянно. Я к ней и так и этак подкатывал, а ей хоть бы что. Уж не знаю, что ей было надо? Друзья говорили: «Брось ты эту целку!», а я не мог, уж больно шишка при ней дымилась. Я всё делал, как надо! Цветочки ей там всякие дарил. Что ей во мне не нравилось, не понимаю, да только не соглашалась она. Говорила: «Иди кури свою дурь со своими друзьями, а ко мне не лезь». Как будто бы я только дурь курить умею.
- А что ты ещё умеешь?
- Ну… Мы с братвой много чем занимались. Всего, блин, не упомнишь.
- Ага, пили пиво и детишек гоп-стопили наверно?
- Ну, не без этого, - гыгыкнул Ваня, вспоминая прошлое, - Это часть жизненного опыта. Это каждый сам должен пройти, как может.
- Да ты – философ, Ваня.
- А то!
- Ну, тут всё ясно! Вот ты её «любил-любил», а она взяла, да и кинула тебя с Даниилом, да?
- Да, чёрт его подери! Я старался, ухаживал как мог! Думал денег поднакоплю и за ней в Иркутск перееду, а тут раз и появился этот хер. Он её, видимо, даже не любил никогда, в отличие от меня! А она за ним бегала и бегает до сих пор, мля. Он, уверен, её этими своими мозговыми силами заставляет его любить. Эх, мне бы так.
- Ментально.
- Чё?
- Воздействие на сознание человека называется ментальным воздействием. Увы, Ваня, но, когда они познакомились с ней, он тогда ещё ими не обладал. Да и к тому же, почему ты, если так её любишь, не встретился с Даниилом? Не вызвал его на дуэль? Трухнул?
- Чё? Я? Трухнул? Ты чё пургу гонишь?! Ему просто повезло тогда. Мы с братвой тогда в одно дело ввязались, менты и всё такое. Мне пару лет отсидеться надо было где-то, вот я в Кабанск и уехал. А когда вернулся, там уже и не помню, чё было. Он же «ангелом» потом стал.
- Ага. И шишка твоя Полину так и не попробовала. Ясно, - он перевёл взгляд на Александра, тот сидел и слушал всё со своей ниспадающей ехидной улыбкой, - Очень романтичная история.
- Ну, что есть! – подтвердил тот, - Давай, Бэн, раз уж идём против часовой, давай теперь ты.
- Да, легко! Только, что я могу такого ньеобычного рассказать? Тут я по порьчьению моего правительства. Моя задачья следить, чтобы сьетуация с мутатном не выходьила из-под контроля. Всячьески поддерживать любые направленьия для решения данной ситуации.
- Понятно, Бэн. Опять америка суёт свой нос куда не просят, - голосе Леонида звучало пренебрежение, и он грубо перебил иностранца, - С тобой всё понятно. Можешь не продолжать. Давай, Марина Павловна, лучше ты. Чего же такого Даниил сделал тебе?
Губы женщины чуть заметно задрожали. Ей потребовалось некоторое время, чтобы собраться, но она всё же нашла в себе силы и начала.
- Я сирота. Никогда не знала, что такое семья. Я жила в детском доме. Очень… не хорошем детском доме. Самым близким для меня человеком тогда была моя воспитательница. Не знаю, почему она ко мне хорошо относилась, но благодаря ей я оставалась человеком. И я её очень уважала. Она всегда говорила: «Ты должна учиться, чтобы чего-то добиться», и я училась. Благодаря её поддержке. Наверно, это странно для ребёнка из детдома, но я очень хорошо закончила школу и, подготовившись, поступила в институт МВД на юр. фак. Всегда обожала историю и очень хотела помогать людям. Мне нравилось учиться, и ещё в ВУЗе у меня появились друзья. Не те друзья, которые предлагали мне курить травку и сбегать из детдома, а настоящие друзья. А ещё я устроилась на подработку. Позже, благодаря помощи моих друзей и собственным стараниям мне удалось взять в ипотеку комнату в одном из общежитий МВД в Иркутске. Да, это не квартира, но это была моя крыша над головой, и я была безумно рада своим двенадцати квадратным метрам. Потом я окончила ВУЗ и пошла работать следователем по делам несовершеннолетних. Мне ужасно нравилась моя работа. А ещё мне нравилось, что я работаю с детьми. Я любила детей. И даже эти, в основном из неблагополучных семей, дети оставались для меня детьми. Я легко находила с ними общий язык, так как сама была выходцем из их среды. Моя воспитательница из детдома переписывалась со мной вплоть до своей смерти, и, видя мои успехи, она была счастлива, потому что верила, что сумела вырастить из меня человека. Я тоже была счастлива. Но, общаясь с таким количеством детей, мне всё больше и больше хотелось своих. А время шло и шло. Я уже было отчаялась кого-нибудь найти, но всё же судьба и здесь от меня не отвернулась. В моей жизни появился любимый человек. Как же было жаль, что Таисии Семёновны (моей воспитательницы) уже не было в живых, она бы порадовалась за меня. Она очень хотела увидеть меня в кругу семьи. Мы с Егором сыграли свадьбу. Мне было тридцать два, ему тридцать семь. И через два года… - глаза Марины наполнились слезами, - через два года у нас родился Андрюшка. Андрюшечка мой, - женщина не смогла совладать с собой и заплакала.
Александр по-отцовски нежно приобнял её за плечи и протянул ей стакан воды.
- Выпей Марина, она с лимоном…
Женщина, протирая слёзы, сделала несколько глотков. Видимо, там был не только лимон, так как женщина со старым лицом начала быстро успокаиваться, и хоть слёзы ещё текли из её глаз, она нашла силы продолжить…
- Прошло шесть лет… Самые счастливые шесть лет моей жизни. Но в тот день… - она снова начала трястись, мгновенно сделала ещё несколько глотков из стакана, - Егор с Анрюшей в тот проклятый день возвращаясь домой с прогулки. Я часто работала допоздна, как и в тот день. Они часто гуляли без меня. Я была на работе, когда мне сообщили, что… Что они… Что эта тварь… за рулём… был пьян…
Марина ещё даже не приступила к освещению подробностей, но по обрывкам её тонущих в слезах фраз сознание само рисовало страшную картину… Толпа зевак. Патруль ДПС. Разбитый посреди тротуара автомобиль и два тела, изувеченных металлом и стеклом, лежат рядом. Пустые смятые оболочки, в которых больше не было жизни.
Смотреть на старую рыдающую женщину становилось невыносимо.
- Ладно, Марина Павловна, - начал Леонид, - Давайте не будем продолжать…
- Нет уж! – возразила она, - Не-ет, Дорогой, теперь ты дослушаешь! Ты хотел послушать мою историю! Я расскажу тебе всё! Расскажу, как я стояла и не могла поверить звонку от инспектора! Я была уверена, что это чей-то дурацкий розыгрыш. Что я сейчас прибегу туда и ничего там не увижу! Это шутка! Этого не может быть! Только не со мной! Но то были мысли отчаяния. Как шок, заглушающий боль, они заглушали моё сознание, чтобы я не сошла с ума. Они давали мне надежду, пока… Пока я не увидела их. Среди толпы зевак. Эти людишки стояли и смотрели, как из моего сына и мужа вытекают мозги и кровь. Я их всех ненавидела тогда! Будь они все прокляты! Я хотела поехать с Андрюшей и Егором, но мне не дали! Я пыталась прорваться к ним, я звала их, ждала, когда Андрей откроет глаза и, улыбнувшись, скажет: «Мамочка, привет!» Но он не открывал глаза, не звал… Меня держали и держали, как бы я не рвалась, не пускали к ним. Потом мне вкололи какую-то дрянь санитары из скорой, и я стала плохо соображать. Истерика сменилась апатией и сильно захотелось спать. Опустошённую меня завели в карету. Дальше я почти ничего не помнила. Проснулась я уже в больнице. Боль вернулась, и меня не отпускали. Даже на похоронах я была в сопровождении врачей, после чего вернулась в больницу, где меня продолжили лечить. Говорят, время лечит всё… Нет! Оно не лечило. Я бы покончила с собой, но мне и этого не давали. Меня пичкали разной дрянью, чтобы я могла продолжать существовать… Это продолжалось бесконечно, пока я морально не угасла. С работы меня попросили. Благо на пенсию я тогда уже наработала, да и погоны были далеко не пустыми. Так я и жила потом. Каждый день одна в пустой квартире. С бутылкой виски. Врала себе, доказывая, что это было неизбежно. Что никто не мог их спасти. А что произошло потом? Пришёл сам ОН! – она картинно развела руки в стороны, а после сложила их в молитвенный жест, - Этот крылатый ублюдок! Что он пообещал? Вспомни, Лёня?
- Что теперь здесь никто не умрёт.
- Верно! Теперь никто не умрёт! Теперь будут счастливы под его аурой! А я? Я тоже буду счастлива? Где моё счастье, Лёня? Почему он мне не вернул мужа и сына? Как я могу быть счастлива-то без них? Почему все должны быть счастливы, а я нет? Почему никто не умрёт больше, а они успели? Это несправедливо! Я ненавижу эту дурацкую избирательную систему! Почему некоторые не могут умереть, хотя и заслуживают, а некоторые умирают незаслуженно? И их никто не вернёт, даже твой «Ангелок»! Нет уж, пусть всё вернётся как было. У моих родных не было выбора и у остальных его быть не должно. Это просто нечестно по отношению к таким людям, как я.
Рассказ Марины, очевидно, не знал никто, кроме неё и Саши. И теперь он тяжёлым комом стоял в горле у каждого. Даже у американца. Хотя до этого Леонид думал, что этим янки вообще нет ни до кого дела, кроме самих себя. Тишина стояла гробовая. Горе женщины передалось всем, даже каменному Антонычу. Он, чтобы как-то разрядить обстановку, заговорил своим басом.
- Видимо, настало моё время исповедоваться.
История Антоныча тоже была всем интересна, поэтому ему быстро удалось переключить внимание на себя. И даже заплаканная Марина повернулась к нему, с профессиональным интересом вслушиваясь в его слова.
- Я надеюсь, каждый понимает, что я не горю абсолютно никаким желанием делиться своей историей, но раз уж обещал Александру, то слово надо держать. Однако, я настоятельно требую, чтобы эта история дальше людей, присутствующих на данном собрании, не уходила. Иначе я буду очень недоволен. Видеть меня недовольным не рекомендую никому.
Антоныч, держащий всё это время руки под столом, вынул их и положил на стол. Тем самым он стал выглядеть ещё страннее. Помимо его плаща, совершенно неуместного в помещении, кисти его рук были заточены в чёрные кожаные перчатки.
- Антоныч, - не удержался Ваня-кумар, пялясь на его руки, - Неужели ты…
Ваня запнулся, боясь выговорить это слово, но старик поддержал его, сказав:
- Говори!
- Ты «левша»?
Удивление прокатилось по залу. Даже Леонид не ожидал такого поворота.
«Левшей» было очень мало. Это чуть ли не штучные экземпляры. Этим термином окрестили тех людей, которые делали до прихода Даниила или сделали уже после нечто такое, что вывело из себя «Ангела». Всем было известно, извиняюсь за каламбур, ангельское терпение Даниила. Даже Александр пятнадцать лет назад испытал его, выстрелив при Данииле капитану в лицо и отделавшись простым вылетом из Иркутской области. Но «левши» - это были люди, деяние которых Даниил был не в состоянии простить. Так как он шёл по пути гуманизма, убить этих людей он, хоть и хотел, но не мог. Он придумал им более суровое наказание.
Левая рука таких людей самовоспламенялась и горела, пока не сгорала полностью. Боль, которую испытывал хозяин руки, при этом никуда не девалась. Но он ничего не мог сделать. Ни заглушить боль сторонними веществами, ни потерять сознание от болевого шока. Он был обречён терпеть эти муки, пока рука полностью не отгорит. После чего она начинала отрастать снова и, когда полностью восстанавливалась, снова воспламенялась. И так бесконечно. Пока жив хозяин руки. Даниил не был садистом и не стал делать этот цикл наказания моментальным. Рука горела определенное и продолжительное время, после чего восстанавливалась несколько дней. Так что «счастливый» обладатель «проклятия» мог жить эти дни, нормальной жизнью, но точно зная, что скоро боль вернётся.
 Это одновременно было и клеймом, и наказанием для них. «Левшей» мало кто видел вживую, так как они сами по себе были большой редкостью, да ещё практически все они кончали жизнь самоубийством через несколько циклов отгорания руки. И надо обладать огромной силой воли, чтобы терпеть это. В принципе мотив Антоныча уже был понятен и без слов.
- Да, - Антоныч состроил гримасу ненависти и стянул перчатку с левой руки. Рука старика напоминала руку Фредди Крюгера. Кожа на ней отсутствовала. Но кости уже были восстановлены покрыты мышцами и жилами, среди которых виднелась кровеносная система, - Нравится?
- Сколько тебе осталось до следующего цикла? – спросила Марина, заинтересованно рассматривая руку.
- Тридцать девять часов, - ответил Антоныч и повернулся к Леониду, - Надеюсь, ты получил ответ на свой вопрос, почему я хочу остановить Даниила. Я делал много плохих вещей в своей жизни и не спорю, что заслужил наказание. Но вот это! – он с ненавистью кивнул на свою руку, - Это ни в какие рамки не идёт! Это бесчеловечно! Лучше бы он убил меня тогда! Но нет! Он проклял меня! Пятнадцать лет я живу с этим и не привык ни на толику к этой боли. Вы даже не представляете, каково это. И если есть шанс закончить это, я готов ради него сделать всё.
- Ну, что же, Леонид, - подытожил Александр, - Теперь ты знаешь наши мотивы. Есть глупые, банальные, смешные… но, как видишь, - он перевёл взгляд на Антоныча, а потом на Марину, - Есть и серьёзные. Так что мы тут не в обиженных мстителей играем, Лёня, а реально ищем возможность сделать всем лучше. Возможно, внутри Иркутской области людям хорошо живётся, и Даниил действительно заботится о них, но есть и другие, которые тоже нуждаются в заботе. И вся их надежда только на нас. Помоги нам. Поделись информацией, которую знаешь. Совместно мы найдём способ остановить несправедливость.
Рассказы Антоныча и Марины тронули Леонида. Хоть остальных тут, включая Сашу, он и считал мусором. Старика он понимал, а женщину жалел. Да и пришёл он сюда не просто так. Он ещё до встречи питался идеями того, что с монархией Даниила надо что-то делать, а эти ребята были замотивированы хорошо и, возможно, с ними что-то и получится сдвинуть в этом направлении. В конце концов, что такого серьёзного они могут сделать Даниилу? Если хотя бы просто удастся собрать немного информации о его силе – уже хорошо.
Леонид ещё раз внимательно осмотрел всех присутствующих. Их лица больше не вызывали отвращения. Он их понимал. Может, не разделял их идеи, но понимал их. А ещё в воздухе стоял волшебный запах ванили. И как Леонид сразу не почувствовал этот приятный аромат. Всё вокруг было так… хорошо. А значит, тут точно что-то не так. Лёня уже не мог сопротивляться атмосфере, но мог сделать ещё одну вещь.
Он посмотрел на Марину Павловну и его глаза сверкнули еле заметной радужной плёнкой. Женщина вздрогнула, заметив это, но ничего не сказала. Саша был так поглощён ожиданием ответа, что не обращал на такие мелочи внимания и данный визуальный контакт Леонида и Марины прошёл мимо его внимания.
- Хорошо, Александр, - обратился, наконец, Леонид к Апраксину, - Я принял решение вам помочь.
В глазах Александра плясали плохо скрываемые огоньки радости.
- Однако, я сам не обладаю абсолютно никакой полезной для вашего дела информацией. Но у меня есть идея, как её можно добыть…

Глава 4.

Стоял тёплый солнечный майский день. Время подходило к обеду, и двое мужчин уже заканчивали работу по монтажу последних деталей новой турбины Братской ГЭС. Какой же с плотины был прекрасный вид. Хотя и раньше, когда область была одной из загнивающих российских областей, вид с данной ГЭС был чудесным, но сейчас, спустя семнадцать лет правления Даниила, он стал волшебным.
Один из мужчин закончил монтаж своей детали и подошёл к краю платформы в очередной раз насладиться красотой. Братск преобразился кардинально. Район возле плотины теперь считался эм… элитным. Не совсем правильное слово. Так как элитным в области теперь стало всё. Сама область стала элитной. Да и к тому же это слово означает превосходство одного над другим, тут такого разделения давно уже не любили. Но по-другому не скажешь. Это был самый знаменитый район города. Тут мечтали жить многие. И многие жили, особенно те, кто не филонил и делом доказывал, что достоин большего. В отличие от дна, в которое можно легко и свободно упасть, путь наверх ограничен только в твоей голове. Если снять ограничения, можно совершенствоваться бесконечно. Преграда - только время. Но и этого ресурса теперь, благодаря Даниилу, стало гораздо больше.
Несмотря на то, что мужчины выглядели едва ли на двадцать, Ивану было уже под пятьдесят, и он всю жизнь прожил в Братске. Поэтому он хорошо помнил старый город и у него было с чем сравнивать. Ивану оставалось только восхищаться тем подарком, что делал для них Даниил.
- Ваня, я закончил! – окрикнул его напарник.
- Молодец, Макс, собирай всё и пошли запускать. Скоро обед. Твои-то придут сегодня?
Второй мужчина быстро расфасовал инструмент в рабочую сумку и, нацепив её на плечо, подошёл к коллеге, всё любуясь видом.
- Они уже минут пять как тут. Ждут, как всегда, в турбинном зале. Жаль, их не пускают сюда, на платформу. Тут гораздо красивее, чем там.
- Ну, Макс, технику безопасности никто не отменял.
- Да знаю я. Рабочая зона. Раньше бы их и в турбинный зал-то не пустили…
- Ага. Спасибо новым технологиям и ауре Даниила. Жизнь стала гораздо безопаснее и лучше.
- Ну, мне, конечно, не с чем сравнивать, - улыбнулся Максим, - Но я не жалуюсь.
- Ещё бы ты жаловался! – потрепал его по голове старший товарищ, - Всё для вас, молодых, делается. Почитай историю, как это всё строилось в шестидесятые годы прошлого века. Вот же стержень у советских людей был! Нам на них ровняться и ровняться, - Иван ещё раз оглядел прекрасный город, вдохнул свежего утреннего воздуха и, глянув на часы, резюмировал:
- Ладно, пошли запускать турбину. Не будем заставлять ждать ни твоих домашних, ни наших Красноярских коллег.
Мужчины ещё раз проверили, что всё смонтировано правильно, и приведено в рабочее состояние. Удовлетворившись своей работой, они направились к лестничному проёму, ведущему в турбинный зал.
- Кстати, Ваня, о красноярских. Чего это вдруг мы стали монтировать их турбины? Вот, ей Богу, не могу понять, зачем нам это?
- Молод ты просто ещё, Макс. Это же обмен знаниями. Почему люди в большинстве своём живут скудно? Потому что думают только о себе. Конечно, мы могли бы закрыться от всего мира и жить тут в своё удовольствие. Но это же эгоизм. Ты подумай, смог бы ты так жить?
- Конечно. Оградил область полностью от всех и развивайся.
- Ну, сложно спорить о том, чего нет. С одной стороны, есть что-то в твоих словах, но это жизнь в аквариуме. Под куполом. А когда нам в куполе станет тесно, надо будет его расширять. Сомневаюсь, что соседи будут этому рады, если учесть, что мы наглухо от них закрылись и не помогали все эти годы. А так, мы ведём дружеские отношения с соседями. Делимся знаниями и технологиями. Вот, обмениваемся деталями. Кстати, ребята из Красноярска стараются. Их турбины практически не уступают по качеству нашим. Так что, думаю, мы правильно всё делаем, что не закрываемся от мира. Может быть, когда-нибудь мир присмотрится к нам и решит так же, как и мы, развиваться, а не деградировать.
- Сомневаюсь.
- Ну, в тебе говорит юношеский максимализм. Сколько тебе? Двадцать?
- Двадцать два.
- Ну, вот. Ты мира до Даниила и не знал. Поэтому всё твоё восприятие людей, живущих за пределами Иркутской области, основано на событиях последних семнадцати лет. А я жил тогда. В том мире, в котором продолжают жить наши соседи. И не смотря на все события, произошедшие тогда, всё же были те, кто оставался человеком. Вот я, например. Посмотри на меня. Я жил в старой области больше лет, чем тебе сейчас, и чего? Я не заслужил что ли всего этого?
Максим замялся и ничего не ответил.
- Ну и там, за пределами области, остались хорошие люди, которые по разным причинам пока не созрели до нашего уровня. Либо боятся перемен, либо ещё что. Но если бы мы полностью закрылись от них, они бы никогда не смогли принять наш путь развития. А так у них есть шанс. Так что, ещё раз говорю, то что мы сотрудничаем с соседями, я считаю правильным, - они зашли в турбинный зал и оба машинально подняли голову в сторону смотровой площадки, где обычно ждали своих родных посетители, - Вон и твои! – Иван помахал молодой девушке, стоявшей рядом с трёхлетней девочкой, - Марина! Настюшка! Привет вам!
- Привет, Ваня! – крикнула женщина.
- Здласти! – помахала в ответ на приветствие девочка. Она была ниже защитного бортика, но он был прозрачным, и её хорошо было видно и так.
Макс тоже помахал им.
- Я тут немного задержал вашего папу, но надо было установить турбину до обеда, всё-таки мы обещали нашим коллегам. Так что сейчас Макс запустит её, и я отпущу его на обед. Подождёте ещё пять минут?
- Разумеется!
Максим быстро дошёл до бытовки, сбросив там сумку с инструментами, и вернулся в турбинный зал. Несколько минут они с коллегами проводили разные тесты, считывая информацию с экрана и, решив, что всё работает в штатном режиме, приняли решение о запуске.
Макс повернулся к своим девушкам и на манер Гагарина крикнул: «Поехали!», чем вызвал веселье коллег по работе.
В прекрасном настроении от проделанной работы и от ожидания обеда с любимой семьёй Максим нажал кнопку запуска.

Ужасная боль пронзила тело Даниила. Такого он не испытывал никогда, словно сама энергия, питавшая его тело от Зеркал, решила разорвать его на части. Он захрипел, сплёвывая кровь, и мешком свалился на пол, сжавшись от боли в позе эмбриона.
Полина стояла в нескольких метрах от него, выпучив глаза, и не в силах даже выдохнуть, чтобы хоть что-то произнести. На звук падающего тела в комнату вбежал Степан и тоже замер от увиденного.
Крылья Даниила, как и пелена, окутывающая его тело, перестали быть белыми и переливались радужным цветом на подобии мыльного пузыря или пятна от горючего в луже. Даниила скручивало от боли. Степан и Полина хотели помочь страдающему юноше, но они не знали, можно ли вообще к нему прикасаться.
Этот день начинался очень хорошо. Ничего не предвещало беды. Время подходило к обеду, и Степан приехал в Оёк пообедать со своими друзьями. Тем более Полина подманила его своим фирменным супом и отказаться от такого вообще не представлялось возможным. И тут вот это.
- Что с тобой, Даниил? – здоровяк предпринял попытку контакта, очень сомневаясь, что у Даниила хватит сил ответить.
Но Даниилу хватило. Сквозь зубы он прохрипел что-то непонятное:
- Контур разорван… Один из них… кха-кха-кха… Видимо, мёртв. Бегите. Кха-кха… Уведи людей. Я попытаюсь замкнуть контур в себе. Уведи людей подальше.
- Даниил! – ожила Полина и попыталась подойти к корчившемуся от боли юноше, но Степан схватил ей и быстро поволок к выходу.
- Ты же слышала, что он сказал, - здоровяк на ходу прикоснулся к виску, активируя современную систему связи, способную подключиться к любому человеку на заданном расстоянии. Задал километр и сообщил всем, кто в этом радиусе, чтобы они как можно быстрее уходили от дома Беловых.
Оёк так и не стал большим населённым пунктом, и людей там проживало мало. К тому же большинство людей были на работе, так что эвакуацию удалось провести быстро. Сам здоровяк, не отпуская Полину, отошёл на расстояние, казавшееся достаточно безопасным, и наблюдал за развитием ситуации.
А ситуация была страшная и необъяснимая. Дом Беловых шёл трещинами, потом его втянуло во внутрь, как в пылесос. Сначала все окна и двери, а потом сложилась крыша и стены. Всё это происходило достаточно быстро. Как только схлопнулся дом, перед глазами Степана и Полины предстала картина угольно чёрного силуэта Даниила. Подобно чёрной дыре он притягивал к себе всё, что попадало в его поле притяжения. А поле росло. От соседних домов начали отлетать куски кровли и отделки. Сжимаясь, как фольга в комок, они влетали в чёрный силуэт, бесследно в нём исчезая.
Степан почувствовал, как его потянуло к силуэту. Его военные рефлексы сработали мгновенно и, потянув за собой Полину, он побежал в противоположную сторону. Параллельно передавал по связи всем, чтобы те отбегали от участка Беловых как можно дальше. Здоровяк еле успел. Каждый шаг давался ему всё труднее. Полину вообще оторвало от земли, она подобно флагу качалась в руках Степана параллельно земле. Когда Степан понял, что больше у него нет сил сопротивляться, пристегнул себя ремнём к столбу и, вцепившись в Полину, молился, чтобы ремень и столб выдержали. К счастью и ремень, и столб были местного производства и отличались высочайшим качеством, что и спасло им жизнь.
Чёрная дыра Даниила окуталась сеткой молний и сжалась до размеров футбольного мяча.
- Полина, - прокричал здоровяк, догадываясь, что будет дальше, - Отвернись и закрой глаза, желательно чем-нибудь тёмным. Будет очень ярко!
Продублировав мысль по связи, он воткнулся лбом в своё плечо. В этот момент глаза пронзила ужасная боль. И притяжение исчезло. Всё это произошло так быстро, что ни он, ни девушка не успели среагировать, и Полина рухнула на землю всем телом. Послышался хруст.
Степан разжал хватку, высвобождая руки девушки, и открыл глаза. Видно было плохо. Всё тонуло в белой дымке, словно он минуту до этого смотрел на солнце. Но всё же он видел. Отлично. Он полу-глядя, но в основном - на ощупь - нашёл Полину и развернул её лицом к себе. Девушка лежала без сознания. Нос её был сломан и повёрнут вбок. На лбу набухала громадная гематома.
- Что же я так сплоховал-то, Поль! – Степан отчитывал сам себя, пытаясь привести девушку в чувство, - Да! Расслабил ты нас, Даня, своей аурой исцеления.
И тут до Степана дошло, что раны на лице девушки не затягиваются. Значит, всё очень плохо. На миг Степана охватил ужас. Здоровяку показалось, что девушка мертва, так как была большая вероятность, что хрящи от сломанного носа войдут внутрь черепа и повредят мозг. Если она умрёт, то никакая сила регенерации её уже не спасёт. Он прощупал пульс и выдохнул. Она была жива. Просто потеряла сознание от сильного удара головой. Из-за того, что она попыталась спрятать глаза, уткнув их в плечо, удар в нос получился не прямой, а боковой. Этим и объясняется его вывернутая на бок форма.
- Ну и рожа у тебя, Шарапов! – пошутил Степан, пытаясь вернуть себя в рабочее состояние. Это сработало. Он успокоился, отцепил себя от столба. Снял футболку, чтобы осмотреть свой живот, который сильно болел. Поперёк живота шла огромная полоса тёмно-синего цвета, оставленная от ремня.
- Хорошо, что пополам не разрезало! – продолжал разговаривать сам с собой Степан. Потом приложил палец к виску и передал, - Всем, кто меня слышит. Нужна помощь. Полина в критическом состоянии. Ушиб головы и сломан нос. Она без сознания. Прошу эвакуации. Я включил её маячок. Обстановка вокруг пока стабильная. Сам я в удовлетворительном состоянии. Пойду узнаю, что с Даниилом.
Постелив под голову девушки футболку. Степан осторожно начал приближаться к воронке. Зрение потихоньку возвращалось. В центре углубления здоровяк увидел обнажённое тело Даниила. Никаких крыльев и пелены вокруг его тела видно не было. Это был самый обычный человек. Прощупав пульс, Степан убедился, что тот жив. Но, как и Полина, без сознания. Каких-либо видимых повреждений не было. Оставив обнажённого юношу на том же месте, где он и лежал, Степан добежал до обломков ближайшего более-менее уцелевшего дома в поисках одежды. Конечно, найти что-либо подходящее огромной накаченной туше Степана было сложно, так что придётся походить с голым торсом. Благо на улице тепло. А вот для Даниила нашлась подходящая форма. Уверенный, что хозяева не обидятся на такой акт вандализма с его стороны, Степан вернулся к воронке и обнаружил, что Даниил пришёл в себя и сидит, непонимающе оглядываясь вокруг.
Увидев здоровяка. он повернулся и неуверенно спросил:
- Стёпа?
- Да, чувак, дядя Стёпа. Великан. – он протянул Даниилу одежду, - На, оденься. А то сгоришь.
- Что случилось? – всё ещё непонимающе, спросил Даниил, принимая одежду.
- Ну, чувак, я надеялся, что ты мне скажешь, что случилось.
Даниил дёрнулся, привстав.
- Где Полина? Что с ней?
- Жива. Без сознания. Я уже вызвал помощь. Сейчас за ней приедут. Ты сам-то как? Что ты помнишь последнее?
Даниил задумался:
- Я с Полиной в зале. Ты на кухне. Мы накрываем на стол… Точно! Контур силы разорвался. Братск! Нам срочно нужно в Братск! Там произошло что-то ужасное!
Даниил попытался встать на ноги, но тут же пошатнулся и упал.
- Не торопись! Приди сам в норму сначала.
В этот момент послышались звуки приближающегося транспорта, и в месте, где лежала Полина, остановилось несколько машин с красным крестом. Из машин быстро выбежало несколько людей. Двое окружили тело девушки, остальные направились к Степану с Даниилом.
- Что за контур? А ещё перед взрывом ты сказал, что один из них скорее всего мёртв. Расскажешь?
- Конечно, Степан, расскажу. Теперь-то уже чего скрывать, - Даниил снова попытался встать и на этот раз у него получилось, - Но сначала надо узнать, что творится в Братске.
К ним подбежали врачи. Вид Даниила без крыльев их очень удивил.
- Вам нужна помощь? – он протянул футболку Степана здоровяку.
- Стёпа, тебе нужна помощь?
- Если только психиатрическая, - ответил Степан, надевая футболку.
- Ясно. Ребят, - обратился он к спасателям, - С нами всё хорошо. Поищите по округе, вдруг кому ещё нужно помочь. Я скоро восстановлюсь и всё поправлю. Но пока я ещё слаб, возлагаю большую надежду на вас.
- Конечно, Даниил! – отрапортовал старший из бригады и обратился к остальным, - Вы всё слышали. Начинаем поиски пострадавших.
Проводив взглядом спасателей, Даниил обратился к Стёпе:
- Хорошие ребята. Не стали задавать лишних вопросов о том, что случилось, а сразу пошли выполнять свой долг.
- Ну, так, чувак, твоё воспитание. Сам-то ты как? Крылья не болят?
- Издеваешься?
- Ну, да. Для человека, десять минут назад бывшего чёрной дырой, ты довольно неплохо выглядишь.
- Прям чёрной дырой был? – удивился Даниил, - Я пытался замкнуть контур в себе. Иначе бы энергия вырвалась и разорвала всё вокруг.
- Получилось?
- Как видишь, да. Но весь контур состоял из пяти источников энергии. Один из источников исчез, что и разорвало его. Так что теперь я больше не могу читать мысли. Это умение потеряно. Но остальные остались.
Даниил напрягся, и воздух вокруг него исказился прозрачной дымкой.
- Тут тяжёлых жертв нет! – сказал Даниил, - Ты молодец, Стёпа. Правильно всё сделал. Самой пострадавшей оказалась Полина. У пары десятков людей, самых любопытных, выгорели глаза. У самого любопытного живот пострадал.
Степан приподнял футболку и увидел, как гематома на его животе начала рассасываться на глазах.
- Но это всё поправимо. Я тут уже почти закончил. А вот что творится в Братске? Мне страшно подумать. Пойдёшь со мной?
- Конечно! Я же всё-таки главнокомандующий армии. Мой долг защищать жителей области и помогать им.
- Я в тебе не сомневался! – улыбнулся Даниил, - Хорошо. Я почти восстановил свои силы. Надо спешить. Ещё три минуты, и я смогу перенести нас в Братск.
Те, кто хотя бы раз в жизни стоял в планке знают, как долго могут тянуться три минуты. Но несмотря на это они всё равно закончатся, как и закончились сейчас у двух друзей. Полностью восстановив оставшиеся силы, Даниил перенёс себя и Степана в эпицентр Братской трагедии.
Их тут же окутало облако раскалённого пара, и они оба с криками боли упали на землю.  Даниил, будучи все эти годы защищённым пеленой силы, отвык от такого и не сразу сориентировался, что делать, но, совладав с собой, он окружил себя и здоровяка энергокуполом и восстановил тела.
Сейчас они стояли посреди молочного облака, раскалённого пара, через который не было видно ничего.
- Что тут случилось? – спросил пришедший в себя после неприятного сюрприза Степан, - Что это за облако?
- Сейчас узнаем, - Даниил не пошевелился, но молочное облако, окутавшее их, начало таять на глазах, - Думаю, это испарилось Братское водохранилище. И фонит тут ужасно. Но я уже начал чистить.
- В смысле? – не сразу понял друга Степан. А может понял, но не хотел верить. Однако жестокая правда жизни не оставляла ему выбора. Придётся поверить.
- Посмотри, - кивнул ввысь Даниил.
Степан повернул голову в направлении кивка и замер с выражением ужаса на лице.
Перед ними, проявляясь из паровой дымки, возвышался огромный, уже начавший оседать, но всё ещё величественный ядерный гриб.

Зрелище было настолько завораживающим, что Степан на несколько секунд замер в ступоре и еле смог выдавить из себя вопрос:
- Это то, что я думаю?
- Да, - подтвердил Даниил, - Тут взорвался ядерный заряд.
- Но как?
- Ну, ты у нас главнокомандующий, - без шуток и угроз, сухо констатируя факт, заметил Даниил, - Так что этот вопрос скорее надо адресовать к тебе.
Степан, словно очнувшись, тревожно озирался:
- Люди? Тут же должна быть куча пострадавших! Я должен что-то сделать… - он прикоснулся к виску, чтобы вызвать службу спасения, но Даниил его остановил.
- Успокойся, Стёпа. Я уже делаю всё, что могу. Всем, кто выжил, уже ничего не угрожает. Сил у меня всё ещё осталось достаточно, чтобы справиться с данным эм… происшествием. Радиация вполне легко мне поддаётся. Ты тут уже ничего не сделаешь. Лучше не тяни сюда лишних людей, ещё и их потом восстанавливать. Через час я реконструирую тут всё, как было. Даже плотину, - на глазах у Даниила проступили слёзы.
Ему было больно. Не физически. Просто тысячи энергопотоков, витающих сейчас над развалинами города, - души, которые он уже не сможет спасти, они все тянулись к нему, как к огромной энергетической ёмкости, так как их собственные ёмкости были уничтожены. Он не мог их принять, потому что они не принадлежали его телу. Но каждое их прикосновение передавало Даниилу ту боль, которую они испытывали в данный момент. Не все умерли мгновенно. Некоторые ещё несколько минут умирали в муках. И каждую подобную муку юноша чувствовал, как свою. Эти живые энергопотоки достаточно быстро, буквально на его глазах растворялись в общем энергетическом потоке Земли, и скоро эта пытка стихла.
- Но вот тех, кто успел умереть, мне уже не вернуть.
Степан, заметив болезненную бледность на лице друга, решил пока помолчать, тихо наблюдая за тем, как восстанавливается уничтоженное взрывом пространство вокруг.
Вскоре пейзаж из постапокалиптического стал больше походить на реальный и живой. Плотина сама собиралась обратно, как в кино с ускоренной съёмкой, из строительного мусора вокруг. То же происходило и с другими разрушенными зданиями и сооружениями. Раскалённый пар, висевший над территорией города, сжимался в огромную тучу и направленным дождём лил в сильно опустевшую чашу Братского водохранилища, постепенно приводя уровень испарившейся Ангары к исходному. Пылевой гриб само собой исчез, и видимость становилась всё лучше и лучше. Настолько лучше, что начали проявляться трупы.
Сила Даниила восстанавливала как неорганические соединения, так и органические. Приводя город ровно к такому же состоянию, какой он был до взрыва. Юноша просто откатывал версию города до нужной. Разнесённые в пыль термоядерной реакцией тела восстанавливались на глазах, как и строения. Вот только так же, как и в строениях, в этих телах уже не было жизни.
Тысячи тел, не имеющих никаких видимых повреждений, с ликом смерти застыли перед друзьями. Пока тела восстанавливались, они принимали ровно то положение, в котором их застигла ударная волна, но как только восстановление заканчивалось, теряя Данииловскую поддержку и не имея точки опоры, они падали на землю, как пустые мешки, коими они по факту и являлись.
Зрелище было ужасно настолько, что даже у видавшего виды Степана появился рвотный позыв. Это воистину была зловещая долина.
- Кто? – сдерживая гнев и рвоту, выдавливал из себя слова великан, - Кто мог это сделать?
Даниил, который уже несколько минут чувствовал «его» приближение, коротко ответил:
- Скоро увидишь. Он уже летит.
Буквально минут через десять на горизонте послышался звук вертолётных пропеллеров. Это обстоятельство вызвало в голове Степана воспоминания семнадцатилетней давности, и он совсем не удивился, увидев выходящего из приземлившегося в десяти метрах от них вертолёта, Александра.
Степан сразу его узнал, потому что на удивление здоровяка, тот почти не изменился за эти годы. Первая мысль, пришедшая в голову Степана, была: «Неужели Даниил зачем-то и ему замедлил старение»? И он был бы абсолютно уверен в этом, если бы у того немного не прибавилось седины и морщин. Всё же он постарел, но очень аккуратно.
У Александра, при всей его напускной маске серьёзности, блестели глаза от радости. Это был момент его триумфа. Из вертолёта он вышел в окружении корреспондентов центрального российского канала и каких-то правительственных полковников, в которых Степан по долгу службы узнал представителей ФСБ, армии РФ, МЧС России. В общем Full House.
- Хорошо подготовился, сучёнок… - прошептал сквозь зубы Степан.
Саша раздал указания своим прихвостням и направился к друзьям. Совершенно один. Без охраны, приказав всем не вмешиваться в их с Даниилом разговор. Хотя один из операторов не сводил с него камеры, снимая всё.
- Привет, Гарри, привет, Рон… - Александр, повернувшись спиной к камере, наконец, снял эту наигранную маску серьёзности и открыл своё истинное лицо, расплывшись в той самой его фирменной ухмылке, - А где Гермиона? Надеюсь, с ней всё в порядке?
«Этот сучёнок ещё и издевается!» - настолько кипел яростью Степан, что готов был вмазать ему прямо сейчас.
Это не осталось незамеченным для Саши, и он проговорил:
- Тише-тише, Стёпа, держи себя в руках. У нас прямая трансляция, - он кивнул в сторону оператора, не сводившего объектив камеры с их троицы, - Не хватало ещё, чтобы весь мир увидел, как главнокомандующий «волшебной» Иркутской области избил правую руку президента, прибывшего сюда со спасительной миссией. У вас же, вроде как, инцидент случился… - Александр повернулся на триста шестьдесят градусов, наблюдая, как его люди собирают и укладывают трупы людей в вертолёты, прилетевшие с ним, - Мда, кроме поля трупов и не скажешь, что тут что-то произошло. Кстати, Ангелок, что произошло-то? – он уставился в глаза Даниила, - Где твои крылья, которые нравились мне?
- Ты лучше меня знаешь, что произошло, – ответил Даниил, проигнорировав вопрос о крыльях.
- С чего ты взял? – Саша, вернул серьёзную гримасу на лицо, продолжая всматриваться в глаза юноши, пытаясь подтвердить свою догадку, которая появилась в его голове, - Президентская разведка сообщила, что у вас в Братске прогремел взрыв. После чего, минут через пять, было ещё пять взрывов мощностью поменьше: в посёлке Оёк, и в окресности городов Улан-Удэ, Чита, Улан-Батор и Абакан. Наш любимый президент тут же собрал совещание и приказал отправить спасательные отряды во все шесть районов взрыва. Я в тот момент был в Красноярске и принял решение отправиться в составе основной спасательной экспедиции сюда, в Братск. Так как было подозрение, что твой барьер спал. И вот я здесь, где мы с вами и встретились. Ты же знаешь, что я не вру! Прочитай меня!
Саша пошёл ва-банк. Он напряжения расправились даже его минимальные морщины, делая из него его же копию двадцатилетней давности. Наивно-невинным взглядом смотрел он на Даниила.
Даниил проиграл. Вся его философия справедливости последние семнадцать лет строилась на том, что он точно знает, виновен человек или нет. А тут он был абсолютно уверен, что всё это подстроил Александр, но точно он этого уже узнать не мог. Так как умение читать мысли пропало вместе с крыльями.
Он отвёл глаза.
Саша ликовал.
- Ты не можешь больше читать мысли! – он даже начал пританцовывать от нахлынувшей на него догадки, наплевав, как он будет смотреться на видеозаписи. Ему сейчас вообще было плевать на всё. Он победил! - Справедливый судья, который в отличие от слепой богини правосудия видел всех насквозь, ослеп.
Такая резкая смена серьёзного тона на идиотский рассеяла все сомнения в виновности Александра. Даниил сковал его, как тогда, при их первой встрече. Тело Александра начало нагреваться.
- Гнида… – от плясок Саши перед глазами Даниила всплыл танец тысячи страдающих душ, чьи тела сейчас лежат у них под ногами. Юношу охватила такая ярость, что он был готов сжечь Александра прямо сейчас. Хотя надо было это сделать ещё тогда, семнадцать лет назад. От тела юноши пошла такая аура, что даже Степан не смог стоять с ним рядом и отшагнул на шаг, боясь обжечься, - Это ты их всех убил, мразь… - шипел на правую руку президента Даниил, усиливая пироэффект своей ауры.
В отличие от Степана Саша не мог пошевелиться и весь жар ненависти Даниила шёл через него. Его одежда начала дымиться, а по коже пошли рубцы ожогов. Саша застонал от боли, но свою уродскую ухмылку с лица не убрал.
- Давай, - хрипел он, - Убей меня. На глазах у всех! Давай! Сожги меня и весь этот мир! – Александр засмеялся через боль, - Убей себя, уничтожив весь мир!
В этот момент перед глазами Даниила всплыли образы отца и мамы. Давно забытое лицо Лизы. Друг отца Андрей Петрович. Следователь, опрашивающий его после убийства матери. Родители Степана и Полины. И ещё тысячи хороших людей, с которыми он познакомился за последние семнадцать лет. Он понял, что если он сейчас переступит этот порог, то все эти люди исчезнут навсегда. Он станет таким же, как Саша, только с огромной силой целой планеты.
Даниил посмотрел на Степана, но даже Степану не хотелось убивать этого сукиного сына Александра, он понимал, что это не выход. Это читалось в его глазах. Даниил закрыл глаза, выдохнул и погасил ауру, исцеляя Александру его повреждения на теле и восстанавливая его одежду.
- Живи, - разрешил Даниил, и сила, сковывающая сукиного сына, исчезла.
- Ух… - прошептал Саша, согнувшись в одышке, - А ты всё ещё жаркий парень, - он осмотрел себя и, не заметив повреждений, убедил себя окончательно, что Даниил ему ничего не сделает, - Что ж у тебя был шанс убить меня. Ты его упустил. Теперь мой ход.
- И как ты собрался это сделать. Попытаешься застрелить меня, как того капитана при нашей первой встрече.
- Отличная идея. Давай поиграем. Вызываю тебя на дуэль.
- Слушаю.
- Я докажу тебе, что все твои попытки создать идеальное общество – всё чушь. Люди останутся людьми всегда. И те, кого ты набрал сюда, считая их лучшими, по факту такое же говно, как и все. Давай поиграем в политику. Я буду вести свою политическую деятельность, а ты свою пропаганду добра. Назначим дату выборов, и, если народ выберет тебя, я раскрою всем обстоятельства сегодняшнего взрыва, и вы казните меня, как политического преступника. Но, если народ выберет меня, то ты снимешь с себя полномочия, и я застрелю тебя, как политического преступника. Как там говорилось в пророчестве: «ни один не может жить спокойно, пока жив другой...», - Александр засмеялся.
- Видимо, своей «пироатакой» ты окончательно повредил ему психику, - заметил Степан.
- Нет, Стёпа, - возразил Даниил, - Он всегда был такой, - юноша перевёл взгляд на Александра, - Интересное предложение. Какие сроки?
- Лето впереди, - заметил тот, - Давай назначим выборы на сентябрь.
- Давай. На третье сентября. Это же день прощанья.
- Ахахаха! – засмеялся Александр, - Мне нравится твой стиль. Мы были бы отличными напарниками.
- Нет, не были бы, - серьёзно ответил Даниил.
- Ну, хорошо, - согласился тот, - Никто из нас не должен в открытую препятствовать деятельности другого. Только политическая пропаганда.  Пусть народ сам решит, как ему больше нравится. С тобой идти к эволюции расы или остаться деградировать, как он это делает уже последние полвека.
- То есть ты сам осознаёшь, что препятствуешь эволюции? – искренне удивился Даниил.
- Конечно! Я понимаю твои стремления. И я бы с удовольствием разделял бы их, если бы не одно «но»… Я ненавижу людей и не верю в них. Люди – это говно, которому не надо никакой эволюции. Лишь единицы из них стремятся развиваться, остальные просто аморфная жижа. И я докажу тебе, что я прав. Все твои попытки сделать из этой людской массы говна конфетку потерпят поражение. И ты убедишься в этом третьего сентября.
- Но зачем тебе это?
- Как зачем? – удивился Александр, - Я развиваюсь, остальные деградируют. Это возвышает меня над всем этим дерьмом. Если все разовьются, я стану как все. Я не хочу быть как все. Я всегда был выше.
- Любишь топтаться по дерьму?
- Лучше топтаться по дерьму, чем быть его частью.
- М-да. Как говорил Дьявол в одном фильме: «Всё-таки тщеславие - мой любимый грех!»
- Именно! – улыбнулся Александр, - Рад, что мы понимаем друг друга. Ну, что? По рукам? – он протянул руку.
- Даниил, - вмешался Степан, - Подумай! Зачем тебе это?
Но Даниил уже всё для себя решил. Он впервые за столько лет оказался в ситуации, в которой ничего правильного не мог сделать. И не смотря на всю свою силу, его победил обычный человек. Что-то было в словах Александра, что посеяло зерно сомнения в Данииле. И теперь ему самому было интересно, во что прорастёт это зерно. А этого никогда не узнать, если не принять правила игры. Что же, как сказал Александр: «Всё лето впереди». Есть время всё обдумать.
Даниил молча пожал руку Александру, скрепляя их договорённость.
- Мы друг для друга давно стали как «зеркала», - он особо выделил это слово подмигнув Даниилу, намекая ему, что знает больше, чем должен, - Видеть тебя и всё чаще себя узнавать! Нитью незримой нас намертво сшила игла! Как больно, когда города нас хотят разорвать!
Александр сделал серьёзное лицо, по-японски поклонился Даниилу со Степаном и, бубня себе под нос: «Дайте мне белые крылья я…», пошёл к своим людям, копошащимся возле вертолётов.
У самих вертолётов он обернулся к друзьям и крикнул, перебивая шум лопастей: «Знаешь, я так соскучился!"
- Песня хорошая! – отметил Степан, - Но он оскверняет её своим поганым ртом, - здоровяк грустно вздохнул и, повернувшись к Даниилу, спросил, - Зачем ты согласился на эту авантюру, чувак?
- А что я должен был сделать? Просто уничтожить его можно хоть сейчас. Но тогда я стану для многих и для себя в том числе не многим лучше, чем он сам. Он прав. Пусть народ решит, за кем он хочет идти. И если Саша выиграет, то мне реально не за чем дальше это продолжать.
- То есть ты уже сдался?
- Давай позже об этом поговорим.
- Кстати! – донесся до них голос Александра, подбегающего к ним, - Я совсем забыл. У меня же для вас есть подарок. Он обернулся к вертолёту и махнул рукой, отдавая команду своим. Те выкатили тележку с длинным цинковым ящиком на ней и подкатили к Даниилу со Степаном.
- Я думаю, вам понравится, - очередной раз улыбнулся Александр, - А теперь прошу меня извинить. Тут ещё много работы. Я же всё-таки в составе спасательной экспедиции сюда прибыл. Ещё увидимся.
Александр и его троица ушли, оставив дуэт наедине с цинковым гробом.
- Как ты думаешь, кто там? – спросил Степан.
- Я знаю, кто там. Я уже прощупал его. Открывай.
- Читер! – заключил Степан, открывая гроб, - Вот блин! – воскликнул здоровяк, отходя от гроба, - Да как так-то?
В гробу лежало холодное тело Леонида.

Глава 5.

Комната, в которой сидели Даниил с Полиной, напоминала штаб-квартиру секретной организации типа «людей в чёрном» или логово сверх злодея. Огромный монитор во всю стену, куча разнообразного оборудования всех возможных модификаций и видов, от старого техногенного до нового биоэнергетического. Посередине зала - круглый стол с голографическим и нейро-проектором.
Даниил бывал тут всего лишь несколько раз. Полина изумлённо осматривала всё это чудо инженерной техники, чтобы отвлечься от лежащего в этой же комнате на современной медицинской койке тела Лёни и забыться от новостей из Братска, что поведал ей Даниил час назад.
Это помещение было одной из секретных комнат, находившихся в особняке Степана, что он отстроил на Ольхоне. В связи с занимаемой им должностью он был обязан следить за всеми происшествиями в области, для чего и был отстроен этот военный штаб. Чтобы Степан, даже находясь дома, всегда был на рабочем месте.
Сейчас он снаружи общался со своими ближайшими подчинёнными, собирая информацию и раздавая команды, связанные с дневным происшествием. Друзья тем временем ждали его в штабе.
Наконец, спустя непродолжительное время, в коридоре послышались шаги, и через несколько секунд дверь в штаб открылась, и в помещение вошёл здоровяк.
- Есть новости? – спросил его Даниил, глядя на друга.
- Новостей полно. Вот хороших новостей мало. Я до сих пор не понимаю, зачем ты впустил сюда эту педикюрную мразь и почему препятствуешь мне выгнать их отсюда.
- Степан, успокойся. Выгнав их, проблемы уже не решить. Мы один раз уже выгнали его, и вон что получилось. Известно количество жертв?
- По Братску известно. Мы же все в нашей нейронной базе есть. Даже те, что со временной регистрацией. В Оёке, благодаря своевременным принятым нами мерам удалось избежать жертв. А вот по остальным четырём взрывам пока информации достоверной нет. И, думаю, её не будет. Там везде аномальная активность. Ни мои люди, ни правительственные не могут туда зайти.
- Ясно. Много жертв в Братске?
- Много. Ты хочешь узнать точную цифру? Она тебе не понравится. Был самый разгар дня. Обед. Территория возле Братской ГЭС была одной из излюбленных мест отдыха местных жителей. Во время взрыва там было огромное количество народа. При том много женщин с детьми. Это был хорошо спланированный и грамотно подготовленный террористический акт. Тот, кто его готовил, хорошо знал, что делать.
- Какие есть предположения? Известно, откуда был произведён взрыв?
- Заряд, похоже, был в турбине из Красноярска. Лёня, сука, сдал нас. Но я не понимаю мотивов этого взрыва. Точнее я вижу последствия. Лишение тебя силы. И у этого ублюдка Саши… - Степан резко прервал попытку Даниила вставить слова, - Вот только не надо мне втирать, что мы досконально не знаем причастен ли он к этому. Тут всё прозрачно как воздух. А вот чего мы не знаем, так это причинно-следственную связь его террористических действий. Может ты просветишь нас с Полиной, наконец?
Степан и Даниил посмотрели на девушку, скромно молчавшую и не вмешивающуюся в их разговор. Но по её глазам читалось, что, как и Степан, ЕСТЕСТВЕННО, она хочет знать всё, что может пролить свет на сегодняшние события.
Да и по намёкам Александра было понятно, что главная тайна Даниила для него уже не тайна. Скрывать дальше её от друзей не было смысла.
- Я расскажу. Садитесь.
Юноша начал рассказ.
- Когда я был маленький и Лиза – это моя старшая сестра, - пояснил он Полине, - Была жива, мы с ней видели то, чего не видели другие люди. Какие-то сущности… тени. Но психологи ссылались на то, что это игра детского воображения. Вымышленные друзья или типа того. Эти тени не общались с нами. Ничего нам не диктовали. Они вообще появлялись редко. Просто промелькнут и всё. Да и со временем они перестали меня посещать. Я вообще про них забыл. Особенно когда переехал в Иркутск.
- Ты мне про это не рассказывал, - заметил здоровяк.
- Да я и не помнил про это долго. А когда тени ко мне вернулись… это примерно в то время, как мы заканчивали ВУЗ, я уже был взрослым и боялся про это говорить. Ещё сказали бы, что по мне дурка плачет. К тому же они всё ещё были не активны. Но появлялись чаще. Их также было пять, как и в детстве. Это я позже вспомнил. И вот примерно в то время я начал слышать их голоса. Они общались не со мной. Получалось, как бы, что это не они приходили в мою голову, а наоборот, я прорывался к ним в другое измерение. Как будто бы они общались в стороне друг с другом, а я неосознанно вклинивался в их разговор. И я бы рад был не вклиниваться, но, во-первых, я не мог это контролировать, это происходило само собой. А во-вторых, из обрывков фраз было ясно, что они постоянно обсуждают меня.
- Вам понятно всё?
- Понятно, что ничего не понятно, - отозвалась Полина, - Особенно как это связано со всем происходящим. Но если ты посчитал важным начать с этого, то продолжай. Думаю, если что-то уж совсем нас запутает, то мы переспросим. Даже, Стёпа?
Здоровяк кивнул.
- Хорошо. В общем, чем больше я взаимодействовал с этими тенями, тем лучше у меня это стало получаться. Особенно прогресс увеличивался после сильных эмоциональных потрясений. Та драка возле бара, смерть отца… Я начал видеть не только тени. Энергия. Всё вокруг излучает энергию. Я стал её видеть и даже влиять на неё. Особенно после убийства матери. Помнишь, Полина, как я просил тебя с Лёней как можно скорее уехать от меня?
- Помню. Ты нас тогда сильно напугал свои поведением.
- Я боялся за вас. Потому что я видел, как моя энергия окутывает вас. А со всем, что до этого она окутывала, происходили плохие вещи. Маму она окутала, участок полиции… Сначала я уже подумал, что я проклят, и это всё проявление проклятья. Но я был не прав. Моя энергия, которая окутывала всё окружающее меня, не несла ничего плохого. Просто она была нестабильна, и слабые энергоносители при взаимодействии с ней реагировали деструктивно. Эти малолетние уроды скорее всего бы не стали убивать маму, но она зарядила их моей энергией. Такой всплеск силы в купе с алко- и наркоопьянением дал им повод почувствовать полную безнаказанность своих действий. А отдел полиции сгорел, потому что давно там не делали ремонт. Проводка не выдержала. Однако с вами и участковым ничего не произошло, потому что вы все были сильными личностями и смогли принять мой энергопоток без побочек.
- Как ты об этом узнал? – спросил Степан.
- Это тени мне объяснили. В то утро мои способности управлять окружающей меня энергией развились до нечеловеческого предела. Я смог вычислить убийцу мамы и мгновенно переместиться из Оёка к нему на мост. Смог приказать окружающим не вмешиваться в мой с ним разговор. Но я не обладал знаниями, как управлять полученной мною силой. Всё, что она делала, активировалось подсознанием. Сознательно заставить энергию что-то сделать я не мог. Поэтому я, упав с моста, не смог перенести нас на берег. Я сознательно знал, что мне это надо, но не знал, как этого добиться. Поэтому я утонул.
От воспоминаний в горле Даниила пересохло. Даниил отпил немного чая, давно остывшего, но терпеливо ожидающего его на столе. Убедился, что его слушатели все во внимании, и продолжил:
- Вот после этого и случилось самое интересное. Я, разорвав связь с оболочкой своего тела, наконец смог попасть к ним, к этим сущностям. Оказалось, что они - фрагменты энергии планеты, которые самоосознали себя. Это был долгий эволюционный путь. Первый осознавший себя и зародил жизнь на планете. Правда сделал он это случайно, но всё же. Потом ещё несколько потоков планетарной энергии осознали себя как отдельные сущности. Каждый из них обладал своим особым способом взаимодействия с общим потоком энергии. В общем там всё сложно, особенно, если сам этого не видишь. Объясню кратко. Всё вокруг – это энергия. Некоторые учёные называют её единым энергетическим либо информационным полем. Говоря: всё вокруг, я имею ввиду ни эту комнату, ни эту планету и даже ни эту галактику… Вообще всё – это энергия. Так как просто существовать сама по себе энергия может - это бесцельное существование - ей нужен носитель. Чтобы аккумулировать себя в нём. Так вот любая планета - это носитель определенной частички общего энергетического поля. Энергия вообще устроена так, что общее может легко разбиваться на частное и существовать автономно друг от друга, при этом не теряя возможности взаимодействия друг с другом. Вы всё ещё понимаете меня?
- Ну… - задумался Степан, - Относительно. Я так понял, что есть единый объём энергии, и он разбит на мелкие носители, такие как различные космические тела. Которые, в свою очередь, могут существовать независимо от общего поля. Правильно?
- Да. И на нашей планете её энергия тоже разбита на мелкие частицы.
- Ты говоришь про нас? – спросила Полина, - Про наши души?
- И про них тоже, Поль, ты права. Каждая человеческая душа – это частица энергии планеты. Она зарождается в новом носителе из общего потока планеты и после смерти носителя снова уходит в планетарный поток. Проблема в том, что планетарный поток очень мощный, и он мгновенно растворяет в себе мелкие частицы души. Поэтому, если душа полностью оторвётся от тела и сольётся с общим потоком, её уже не вернуть. Так вот меня эти пятеро как раз поймали в такой момент, когда моя энергия вышла из тела, но с общим потоком ещё не слилась. Как оказалось, эти самоосознавшиеся ребята давно мечтали об отпуске. Просто быть потоком планетарной энергии миллионы лет им надоело, и они захотели создать себе тела. Привязаться к материи и получать удовольствие от плотских утех. Осознать, что такое вкус, осязание, обоняние и так далее.
- И что им мешало создать себе тела? – удивился Степан.
- Они не могли. Сначала у них вообще не было способностей создавать органику. Один отвечал за разум, второй за световые волны, третий за пространство, четвёртый за неорганическую материю и создать что-то живое они не могли. Но относительно недавно среди них появился пятый. Вот он обладал возможностью управлять органикой, но тут появилась очередная проблема, человеческие тела не могут вместить в себя их объём энергии. Они слишком большие для нашей оболочки. Но путём наблюдений они пришли к выводу, что у них есть возможность отражать большую часть своего потока энергии на другого носителя и оставить себе только тот минимум, что способен поместиться в человеческое тело. И они начали искать ёмкость.
- Как скромно ты себя называешь, - хмыкнул Здоровяк, - Я бы сказал сосуд.
- Ещё как сосуд, - подтвердил юноша.
- Пошляки! – вставила Полина, скривив лицо в брезгливой гримасе.
- И чем ты заслужил честь стать… эм… ёмкостью?
- Оказывается, эволюцию никто не отменял. Человеческие тела в большинстве своём не способны выдержать даже отражённую силу, но есть исключения. Есть эволюционно сильные и способные взаимодействовать с силой. Их немного, но они есть. Чем сильнее взаимодействие, тем сильнее их биоэнергетические способности. Вот как оказалось, я один из самых сильных. Да ещё и живу удачно, рядом с огромным разломом для выхода силы.
- Байкал… - догадался Степан.
- Именно. В общем они дали мне выбор. Либо я соглашаюсь быть их ёмкостью, и они будут отражать на меня свой поток энергии, либо они отпускают меня, и я сливаюсь с общим планетарным полем. А моё тело выбросит где-нибудь на берег.
- Берег встретит врага… Берег встретит героя… - задумчиво пропел Степан, - М-да. Не особо выбор у тебя был, о зенит эволюции ты наш. Теперь источник твоей силы понятен. Но что случилось сегодня?
- Тот молодой, который смог создать для них человеческие оболочки, отражающие на меня поток энергии, предупредил, что окутывающий меня энергопоток очень тонко настроен. И важна стабильность. Если его грубо разорвать, обратная реакция может быть непредсказуема. Та пелена, что окутывала меня до взрыва, как раз и была тем самым отражённым потоком от всех пяти зеркал.
- Зеркал? – спросила Полина.
- Да. Они себя так назвали, описывая процесс.
- А крылья к чему были? – уточнил Степан.
- А это сволочь Герман, так назвал себя тот самый молодой, он типа приколист среди них. Как Микеланджело. Я же говорил, что они следили за мной. И вот, когда мы тогда в баре обсуждали мою теорию сверхчистого человека, я заикнулся, что если бы у меня были крылья, то за мной пошло бы больше народа. Вот он это и запомнил.
- Смешно, - без капли веселья заявил Степан, - Теперь вырисовывается картина происшествия. Но ещё пару уточняющих вопросов. Что случилось с тобой после этого разговора мы знаем, а ты знаешь, что случилось с этими Зеркалами?
- Ну, они все выбрали себе мужские тела. Придумали имена и разбрелись. Но я их чувствовал. Они разъехались примерно на равноудалённое от меня расстояние, чтобы стабильно поддерживать энергопоток, текущий в меня в стабильном состоянии.
- Понятно. Дай угадаю: Братск, Абакан, Улан-Уде, Улан-Батор и Чита?
Даниил кивнул.
- Ясно. Значит, Саша обладал информацией об этих Зеркалах и о возможных последствиях смерти кого-либо из них. Но очевидно - не полной. Точное местоположение и внешний вид ему были неизвестны. Поэтому он пошёл ва-банк. Будучи уверен, что одна из целей находится в Братске, он ударил массовым, чтобы наверняка задеть, - Степан привстал и ходил по комнате взад-вперёд, потирая подбородок, - Очевидно, у него получилось. Он убил того, кто воздействует на разум? Самого первого?
-  Да. Его звали Валентин.
- Удачливый сукин сын. Бил в слепую и попал в яблочко. Что случилось с остальными?
- Когда контур разорвало, я почувствовал, как энергия нестабильно пытается вырваться наружу. Если бы я позволил ей сделать это, то скорее всего её неуправляемый поток разорвал бы материк. Мне пришлось обрезать энергию от остальных Зеркал и сжать её в себе до состояния чёрной дыры. Я пересобрал своё тело, чтобы оно напрямую питалось энергией оставшихся четырёх Зеркал, однако энергия Валентина была для меня потеряна. Что до четвёрки….Их тела были созданы как отражатели энергии. Как только я прервал её связь с их телами, для них создался энергетический вакуум. Видимо, их разорвало, как разорвало бы тело человека в обычном вакууме. Это и объясняет аномальность мест взрыва их тел. Там бушуют энергии планетарного масштаба.
- Теперь более-менее всё ясно. Кроме одного. Зачем ты всё это рассказал Лёне?
- Знаешь, Стёпа, что самое странное?
- Только не говори, что ты ему не рассказывал.
- Неужели ты думаешь, что я бы рассказал ему то, что не сказал бы тебе. Я никому не рассказывал до сегодняшнего дня про то, что случилось под водой в тот день.
- Но, - на лице здоровяка была заметна крайняя степень удивления, - Тогда как он узнал? Очевидно же, что он знал.
- Понятия не имею, как он узнал. Но, может, Лёня нам сможет помочь?
Все трое посмотрели на лежащий труп юноши.
- Как он нам поможет? Ты воскресишь его? – спросила Полина.
- Нет. Не смогу. Его души нет в теле. Лёню больше не воскресить. Но на нём есть Радужка.
- Да ну! – воскликнул здоровяк, подходя к телу, - Прототип современной ВиНейры, - здоровяк прикоснулся к виску.
- Ага, - улыбнулся Даниил.
- Так мы же забраковали эту технологию.
- А почему?
- Потому что в отличие от «Височного нейрофона», который легко сливается с височной долей черепа, «Радужка» крепилась к роговице, и помимо радужного отблеска, что иногда проскакивал в глазах у носившего её, она напрягала глазной нерв и вызывала болевые ощущения.
- Правильно, Стёпа, - улыбнулся Даниил, проведя пальцем по правому глазу Леонида, - За то в отличие от «ВиНейры», которая передаёт и сохраняет мысли носителя в виде аудио или телепатических сообщений - он посмотрел на маленькую капельку, переливающуюся радужным спектром на кончике пальца, - «Радужка» могла сохранять зрительные образы того, что видел её носитель.
- Неужели Саша допустил такую ошибку и не проверил тело Лёни на предмет записывающих устройств, прежде чем его отдать нам? – удивился здоровяк, - Так-то эта мразь не глупа и допустит такую оплошность?
- Ты же сам говорил, что технология стара и была забракована почти сразу же после её создания. Где-то двенадцать лет назад, вроде. И её никто после этого, до Леонида, не использовал. Очень большая вероятность, что Саша просто про неё не знал. Или если и знал, то поверхностно и не смог выявить это. Нам же лучше, - Даниил посмотрел на Степана, протягивая ему цветную капельку, - У тебя в этом логове есть разъём под «Радужку»?
- Обижаешь! – улыбнулся здоровяк, забирая капельку с пальца юноши.

С экрана смотрела женщина. Женщина с очень старым лицом. Степан узнал её. Сразу. Поставив на паузу изображение, он объяснил, кто она. Его слова подтвердила и сама героиня видео.
Формат передачи сообщения был необычен. Вид из глаз человека, который смотрит сам на себя в зеркало. Судя по интерьеру за спиной этого человека, это был общественный туалет казенного заведения.
- Такие туалеты, судя по собранным моими людьми разведданным, находятся в Правительственных Бункерах, построенных как раз для противоборства с нами, - пояснил Степан, снимая видео с паузы.
Женщина на изображении снова ожила и пару раз, видимо, моргнула: экран замерцал, сменяясь темнотой. Но троица к этому минусу «Радужки» быстро привыкла и перестала замечать. Женщина прокашлялась, неуверенно заговорила, глядя прямо в глаза наблюдающим.
- Даниил Сергеевич, хотя кого уже там, разреши просто на «ты». Даниил, очень надеюсь, что ты смотришь это видео. Если это так, то моя уловка с телом Лёни сработала. Всё-таки Саша доверяет мне, - с ноткой искренней гордости сказала она, - Значит, даже он способен делать ошибки. Это даёт надежду. В общем, меня зовут Марина Павловна. Я майор в отставке. В прошлом глава отдела криминалистики следственного комитета Российской Федерации по Иркутской области. В данный момент являюсь по сути правой рукой… Александра Апраксина.
Это имя и фамилия дались ей сложно, словно они были прокляты, как у того-кого-нельзя-называть.
- Это очень опасный человек, Даниил, - взяв себя в руки, продолжила она, - Его надо остановить. Он не гнушается никакими средствами. Он отличный психолог. Хорошо читает людей. Я, Лёня и другие попались на его крючок. О чём уж там говорить. Это он придумал «Ваниль»…
Теперь вздрогнул сам Даниил, как от внезапного воспоминания, которое он давно забыл. Степан это заметил, но промолчал.
- Это сильнодействующее психотропное средство, – продолжала женщина с экрана, - разработанное под началом самого дьявола Саши. Ему сложно сопротивляться. Леонид указал мне на то, что я под его воздействием. Я так понимаю, эта ваша «Радужка» способна запоминать всю информацию, что видит носитель. И ты со своими людьми скорее всего изучишь все мои воспоминания за то время, что я носила «Радужку». Но сейчас я предоставлю тебе нарезку основных событий, чтобы сэкономить тебе время и дать ответы на некоторые вопросы. Надеюсь, ты разберёшься…
Изображение на экране изменилось. Это снова был вид из чужих глаз, но на этот раз всё было размыто: словно ты смотришь через полиэтиленовый пакет. Взор направлен на потолок. Носитель «радужки» лежал. Совершенно не шевелил ни головой, ни глазами. Просто уставился в одну точку. Вдруг полумрак сменился ярким светом, видимость улучшилась. Но всё ещё было не полноценно. Послышались шаги. Через несколько секунд в поле зрения «Радужки» появилось размытое лицо в белом медицинском халате. Послышался знакомый голос:
- Лёня, - неуверенно спросила женщина, - ты слышишь меня?
Полиэтилен слетел с глаз носителя, и перед смотрящими предстало лицо Марины Павловны, в ее взгляде читалось разнообразие эмоций: восхищение, страх, удивление, брезгливость…
- Что за взгляд, Марина? - ответил ей голос Леонида, - Первый раз видишь труп?
- Живой труп первый раз.
- Всё так плохо?
- Ты больше суток уже мёртв, Лёня, у тебя по всему телу начались первичные следы разложения. Кроме головы. Вот я и догадалась…
- Я верил в тебя. Сразу понял, что из всех шестёрок Саши, ты единственная нормальная. Поэтому и показал тебе «Радужку».
- Не боялся, что Саша тоже увидит?
- Нет. Она видна только тому, кому носитель хочет её показать. Это же шпионская разработка.
- Понятно. То, что я до сих пор разговариваю с тобой спустя сутки, как твоё сердце остановилось, тоже заслуга этого шпионского гаджета?
- Совершенно верно! А знаешь, этот ваш Антоныч – профессионал! Когда он меня резал, мне почти было не больно…
- Все, кто окружают Сашу, имеют свой козырь. Иначе бы он их не впустил в свой круг. Что ты от меня хочешь, Лёня?
- Помощи. Помоги передать информацию о том, что здесь происходит, Даниилу.
- С чего бы?
- Ну, Марина, ты же нормальный человек. Даниил не виноват в том, что с тобой случилось. Твоя мотивация его ненавидеть надиктована волей этого вашего Саши. И не только волей. Ты чувствуешь запах ванили рядом с ним?
Глаза женщины начали расширяться от догадки.
 - Да-да… Понимаю твоё удивление. Я тоже не сразу понял. Да и если бы не некоторые дополнительные функции «Радужки», связанные с влиянием на мозг носителя, я бы и не заметил этого психотропного воздействия. К сожалению, когда я всё-таки заметил его, было уже поздно. Для меня. Но ты-то его доверенное лицо. Помоги. Сколько ещё людей пострадает, если не остановить его?
- Пока пострадал только ты! – с вызовом ответила женщина, но в её голосе проскальзывало смутное сомнение.
- Ну, да! Я же не человек. Предатель. А нормально бывшему следователю работать с убийцами?
- Как-нибудь разберусь.
- Хорошо. Давай так? Вытащи мою «Радужку» и слейся с ней. Понаблюдай за тем, что Саша будет делать с той информацией, что я ему дал. Если всё нормально, то и плевать на меня. Снимешь с себя её и уничтожишь. Мёдом или сахарным сиропом…
- Чего? – от удивления женщина даже рассмеялась, - Сиропом?
- Конечно. Легкодоступные ингредиенты, если нужно экстренно уничтожить «Радужку», однако практически исключает возможность случайного уничтожения. Никто никогда не догадается лить в глаза мёд или сироп.
- Странная логика.
 - Не важно. Если я не прав, то хорошо. Плевать на меня. Я всё равно мёртв уже. Но если всё-таки Саша задумает что-то опасное, то твой долг предотвратить это. Ты же служитель закона. Ты обещала помогать людям.
- Кому же я это обещала?
- Себе.
- Думаешь?
- Я в это верю. В твоих глазах нет зла, как у остальных. Ты подумай над тем, что всё это время он воздействовал на твою психику химией. Я так понял, что у тебя есть знания в химии, может удастся уменьшить или вообще устранить воздействие этой ванильной дряни. К тому же с «Радужкой» её воздействие можно будет уменьшить в разы.
- Хорошо. Допустим, я сделаю это, но если ты отдашь мне, что за дурацкое название? «Радужку», то…
- Я умру окончательно. Мозг подвергнется ускоренному разложению.
- Ты готов пожертвовать собой?
- Марина. Я уже труп. Функций «Радужки» хватает только на то, чтобы вертеть глазами и разговаривать. Я даже шеей пошевелить не могу. А ещё я частично ощущаю боль от разложения. Не так как в фильме «Живые мертвецы», что без мозга эту боль не уменьшить, но всё же неприятно. Неприятно не только физически…. Я предал своих друзей. Из-за простой завести к Даниилу. Я их предал. Я сам себе врал. Придумывал оправдания своему уходу. Но сейчас я всё осознал. Это была простая зависть. Теперь уже не вижу смысла это скрывать ни от кого и уж тем более от себя. Простите меня: Даниил, Полина, Стёпа… Я всегда был среди вас белой вороной. Надеюсь, что Марина поможет вам.
- Посмотрим. Как ей пользоваться?
- Я отсоединю её от себя, у меня на правом глазу появится радужная капелька, насади её на кончик пальца и закапай в свой правый глаз. Не бойся, она стерильная. Как только она синхронизируется с твоим мозгом, ты получишь знания, как ей пользоваться.
- Встроенные дрова, - пошутила женщина.
- Совершенно верно, - хоть этого и не было видно, но все были уверены, что Леонид улыбнулся, - Спасибо тебе, Марина.
- Пока не за что!
- Всё равно спасибо. Прощай…
Изображение моргнуло. На троицу с экрана смотрел Саша. Это было так неожиданно, что все напряглись.
- Ты узнала, что это за Олеся? – спросил Александр.
- Конечно. Это его одноклассница. Сейчас она живёт в Москве. Полное досье на неё у тебя на столе.
Видео встало на паузу.
Степан и Даниил посмотрели на Полину.
- Что за Олеся? – спросила девушка.
- Точно! – спохватился Даниил, - ты же не знаешь…
- Точно! – грубо ответила девушка, - Я же не знаю. Так что за Олеся?
- Его школьная любовь, - вмешался Степан, - Полин, мы тебе всё расскажем, только давай сначала досмотрим этот эпизод до конца.
- Хорошо. Но сразу же после этого я жду объяснений.
Девушка, не дожидаясь ответа, сняла видео с паузы.
- Эх, - вздохнул Саша, - Хоть кому-то тут можно довериться. Молодец, Марин.
- Разреши вопрос? Что ты собираешься делать с этой Олесей?
- Ну, судя по рассказу Леонида, он сильно любил её. Такие чувства до конца редко проходят.
- И?
- Марина, не тупи. Помнишь Лёня выдвинул предположение, что Даниил не может читать его мысли, а также мысли Степана и Полины, потому что испытывает к ним психологический блок. То есть людей, к которым он имеет большую эмоциональную привязку, наш ангелок прочитать не сможет.
- Думаешь, мысли Олеси он тоже прочитать не сможет?
- Мы не узнаем об этом, пока не проверим. Но я уверен, что Лёня тут был прав. Кстати, что с ним? Ты провела вскрытие?
- Да. Никаких патологий или аномалий в его теле не обнаружено. Антоныч, как всегда, сработал чисто.
- Не сомневаюсь. Уничтожай тогда тело.
- Саша…
- М?
- У меня есть идея.
 - Говори.
- Давай сохраним тело Леонида…
- На голодный год?
- Нет. Думаю, что если ты добьёшься своего…
- Когда, а не если…
- Да, - тут же согласилась женщина, - Когда ты добьёшься своего и предстанешь перед Даниилом на его территории, можно будет отдать ему тело Лёни, как… «подарок».
Саша с озадаченным лицом посмотрел на Марину, а потом рассмеялся искренним смехом.
- Ахахаха! Марина, ты умудрилась меня удивить! Хахаха! Мне нравится ход твоих мыслей! Была бы ты лет на шестьдесят моложе, я бы тебя поцеловал! Хахаха!
«Вот козёл!» – спроецировались закадровым голосом мысли женщины, - «Шестьдесят лет назад тебе бы пришлось целовать член моего отца, урод».
С тех пор как действие «ванили» перестало действовать на неё, она начала замечать, какой Саша мудак. Но она профессионально не подавала виду.
- Хахаха! – смеялась она вместе с ним, - Просто я решила, что это будет в твоём стиле.
- Ты права! Оставь тело. Попытайся сохранить его получше. Подарок же должен быть красивым.
- Хорошо. Я уже предприняла меры по его сохранению. Была уверена, что тебе моя идея понравится. В конце концов наша страна с двадцать четвёртого года прошлого века имеет удачный опыт в бальзамировании.
- Первым был Ленин, вторым стал Лёнин… - продолжал улыбаться Саша.
- Как-то так. Но всё же, - уже серьёзным голосом спросила Марина, - Возвращаясь к нашему разговору. Что с Олесей? Как ты собрался её использовать?
Саша колебался. Видно было, что он не собирался делиться своими идеями ни с кем. Но добытая от Леонида информация, давшая ему надежду на успех в осуществлении его целей, и всё же доверие к Марине сыграли своё. Он хотел с кем-то поделиться своим триумфом. При всём его «величии» он был всего лишь человек.
- Ну, я пока обдумываю это, Марин. Надо бы устроить им встречу, предварительно завербовав и подготовив эту Олесю. Я должен узнать, что случилось тогда в реке. Как он получил эту свою силу. Кстати? Она как?
- Олеся?
- Да. Нормально сохранилась? Коровой не стала? Титьки не висят? Всё же девочке за сорок. А они в большинстве уже в тридцать тухнуть начинают.
- На свой возраст выглядит хорошо. «Девочка» любит за собой ухаживать.
- Тем лучше.
- Ну, организуешь ты им встречу, ну, не сможет он читать её мысли, что вообще не факт, но с чего ты взял, что он ей всё расскажет? Он за пятнадцать лет своим близким ничего не рассказал.
- Вот тут у меня есть козырь, - злобно улыбнулся Саша.
Марина, понимая, что рискует, решила сыграть в Ва-Банк:
- Что-то психотропное?
Саша, не убирая с лица своей противной улыбки, очень внимательно посмотрел в глаза Марины. Это был очень страшный взгляд. Если бы не Иркутский гаджет, подаренный ей Леонидом, она бы не выдержала этого взгляда. Но «Радужка» помогала своему носителю, и Саша ничего подозрительного в её глазах не увидел:
- Хм, - медленно проговорил он, - Ты гораздо умнее, чем я думал. Молодец. Раз так, ты и возглавишь эту операцию. Ты же знаешь, что у Даниила усилены все органы чувств? Представляешь, как на него подействует моё особое психотропное… Он, может, вообще решит, что всё это сон…
Видео снова встало на паузу. На этот раз это был Степан.
- Вот же чёрт смазливый. Он обыграл нас по всем позициям, - впервые на памяти Полины Степан проявил сильные эмоции, он с силой ударил по столешнице и сказал Даниилу, - Прости, чувак. Я подвёл тебя дважды. Безопасность нашей области была на мне. Я не справился ни с диверсией, ни со шпионской деятельностью.
- Мы обсудим это позже, - ответил Даниил и посмотрел на Полину, - Сейчас у нас проблемы по серьёзнее.
Но ни эмоции Степана, ни попытка Даниила перевести всё в шутку не сработали на Полину. Она была зла, обижена и вообще женщина. Что страшнее всего. Все эти годы она держалась в стороне, полностью доверив управление течением её жизни парням. Не потому, что она такая покладистая простушка, а потому что верила, что они всё делают правильно.
Как бы не исходили на говно современные феминистки, а её воспитывали так, что главным в доме должен быть мужчина. Именно он принимает решения, а женщина его опора и поддержка. И ни разу не усомнилась в своём воспитании до этого момента.
Главное в любых отношениях – это доверие. Такое простое слово с незатейливым смыслом, казалось бы, понятным всем и без словаря. Но! Сколько отношений сгорели на этом «но»… Доверие – это, как суслик. Ты его не видишь, но оно есть. Однако, стоит хоть раз нарушить это доверие, в отличие от суслика, оно может исчезнуть навсегда.
Полину уже давно переполнял шквал эмоций. Сначала она жила, как Дюймовочка в цветочке, потом нашла свой «дзынь» (она считала, что это лучшая аналогия к тому, что она испытывает к Даниилу), а потом началось… Крылья, Зеркала, точечная революция, Саша, интриги, скандалы, расследования… Но она была сильная девочка. Ядерный взрыв в большом городе с кучей жертв, превращение её любимого в чёрную, мать её, дыру!!!!!! Чёрную дыру, Карл!
«Я сильная девочка!» - успокаивала она себя, - «Пляшем дальше!»
И, надо сказать, даже тут она удержалась. Потому что доверяла своему «дзынь» и его большому и доброму, но сильному другу. И тут... ОЛЕСЯ!
Она треть жизни отдала Даниилу, а он, оказывается: «Сильно любил её. Такие чувства до конца редко проходят».
Полина кипела. Кипела так, что карманная чёрная дыра по своим разрушающим свойствам, как и ядерный взрыв, тут рядом не стояли. Если эти два мужика сейчас её не охладят, то миру конец. Не тому миру, в котором живут люди, жрут, гадят и в большинстве своём даже не интересуются, что происходит вокруг, а лично её миру. И это было страшно.
- Я вижу, мальчики, (она никогда их ТАК не называла) вы тут вполне понимаете, что происходит. Одна я, серая мышь, ничего не понимаю. Может… эм… объясните. Будьте так любезны.
Степан хотел было что-то ответить, но Даниил остановил его взглядом. Это был его конфликт и решать его надо было ему.
- Я объясню, - сказал он, - Это произошло несколько месяцев назад. В обзорном поле появилась вновь прибывшая единица. Все процедуры по посещению нашей области были пройдены без проблем, всё было стандартно, кроме одного. В сигнатуре данной личности было что-то… знакомое. Я дистанционно проследил за ней. Всё было в норме, ничего не вызывало подозрений, но я не мог сопротивляться. Она тянула меня и, когда сигнатура осела в кафе, я явился туда. Это была Олеся! Не та девочка, что я любил, но… это была Олеся! Её глаза…
- Мне нужны её глаза, - прошептала Полина.
- Что? – удивился Даниил.
- Ничего, МИЛЫЙ, продолжай. Не отвлекайся. Грех отвлекаться от таких глаз.
Даниил сглотнул комок нервов, застрявший в горле, и продолжил:
- Так вот... Это была та самая Олеся. Повзрослевшая на три десятка лет, но всё та же. А ещё в этой кафешке пахло ванилью. Я как в сон провалился. Как будто бы меня отправило в прошлое. Самое забавное, что она меня сразу узнала. А дальше всё, как во сне.
Даниил, забыв про Полину, снова провалился в эти воспоминания и мурлыкал, как кот, рассказывая о своём свидании с Олесей.
Ничего так не выводит из забвения, как пощёчина.
Даниил стоял, ошарашено глядя на Полину и Степана. Его левая щека покалывала от боли. Ясно было, что девушка очень волновалась за него и, спеша поскорее вывести любимого из транса, вложила в пощёчину все свои силы. Всё для него.
- Полина, ты мне чуть башку не снесла! – возмутился Даниил, потирая щёку.
- Ничего страшного! – заверила его девушка, - Судя по тому, как ты легко ушёл в себя, там внутри головы много пустоты. Зато ты вернулся.
- Чувак, - вмешался Степан, - Похоже эта ванильная дрянь на тебя действует до сих пор. Ты реально ушёл в себя. Давай поднапрягись и выведи это из себя. Ты же можешь?
Даниил закрыл глаза и ужаснулся. Его окутывало шёлковым покрывалом, вкусно пахнущим ванилью. Это чувство было настолько нежным, что не хотелось от него избавляться. Воспользовавшись своей силой он, через не хочу, сдёрнул с себя эту сладкую убаюкивающую ванильную нежность и ужаснулся, вспомнив всё.
- Охренеть! – вырвалось у него из уст (такие выражения были редкостью в его лексиконе), - Я вспомнил. Эта ванильная дрянь реально мощная! А ещё она имеет те же самые основы, что и мои силы. Кто этот Саша вообще?
- Не важно, чувак, всё-таки это был не сон, как ты мне рассказывал? Она реально была? Потому что никаких доказательств возвращения Олеси в область документально я так и не нашёл.
- Она была тут под фальшивыми документами. Ну, точнее, как… Правительство выдало ей новые НАСТОЯЩИЕ документы, поэтому таможня ничего и не заподозрила. Она проникла сюда под именем Мария Иванова.
Степан прикоснулся к виску и произнёс: «Найти».
- Она сама была опьянена психотропными. Можно сказать, это была не она, просто кукла… - продолжил Даниил, всматриваясь куда-то в себя, - Кукла с конкретными инструкциями. Как я это не заметил. Хотя, сам был хорош. Я попал под воздействие ванили сразу, как зашёл в кафешку. Мне казалось, что мы мило беседуем о прошлом, а это был допрос… Я рассказал ей буквально всё.
- Ты же не знал точно, где поселятся твои дружки Зеркала, после того, как провернут всё это с тобой?
- Нет.
- Значит, Саша самостоятельно пытался вычислить место нахождения хотя бы одного из них. Это объясняет масштаб теракта. Он не знал точно, где искать твоих друзей, но был уверен, что один из них поселится в Братске. Он действовал наверняка. Чтобы точно зацепить. И не прогадал.
- Ага, - Даниила трясло, - Я настолько уверовал в свою силу и неуязвимость, что меня поймали на простом. Ваниль не угрожала моему здоровью никак. Вот моя система самолечения и не заметила подвоха. А я, как марионетка, всё рассказал. Так что облажался не только ты, Стёпа. Я-то не лучше.
Хлопок двери выбил их из рассуждения. Пока они строили догадки, они совершенно забыли про Полину. А она, разрываемая чувствами изнутри, просто встала и вышла из кабинета.
- Иди к ней, чувак, только ты сейчас сможешь с ней договориться.
- А ты?
- Не-не-не! Я на такой замес не подписывался. Я пока подумаю, что нам делать дальше.
- Ну, ты, если что, вызывай скорую – грустно улыбнулся Даниил и, опустив голову, направился за Полиной.

Даниил тихо открыл дверь. Комната оказалась очередной спальней.
«Похоже Степан сильно любит поспать» - промелькнуло у него в голове.
Полина сидела на большой двухместной кровати и смотрела в одну точку. Вопреки ожиданиям Даниила, она не плакала, хотя уголки её глаз предательски поблёскивали.
На появление Даниила не отреагировала, продолжая смотреть в пустоту. И Даниил запаниковал. В его распоряжении была почти вся сила планеты, он мог практически всё. Но эта сила была бесполезна, он совершенно не знал, что сейчас надо делать. Его спасла сама Полина.
- Почему ты никогда не рассказывал мне о ней? – тихим и сухим голосом, не переводя взгляда, спросила девушка.
К счастью, несмотря на всю сложность происходящего, ответ на этот вопрос он знал.
- Не было повода.
- Хм. Ну, да, - хмыкнула Полина, - Упустил небольшую мелочь в своей биографии.
Это немного уязвило Даниила, ведь он только что сказал правду и, если честно, это действительно была мелочь в его биографии. И в его ответе появились еле заметные нотки грубости.
- Да! Ты совершенно права!
Полина обернулась и посмотрела прямо ему в глаза. Глаза Полины блестели от наворачивающихся слез:
- Так повод появился, расскажи. Ты даже Лёне когда-то успел всё рассказать, хотя, насколько я знаю, ты с ним и со мной познакомился в один день.
Глядя в её искренние и такие родные глаза, он тут же смягчился и, подойдя к ней, присел рядом.
- Можешь мне не верить, но я рассказал ему об Олесе буквально перед тем, как увидел тебя. Я вообще никому и никогда не рассказывал об Олесе, это же просто первая любовь. Мальчик влюбился в девочку. Просто тогда был тяжёлый день, плюс алкоголь. Если честно, я вообще думал, что ты знаешь об этом. Я рассказал о ней и забыл. Совершенно не думал, что тебя тогда в нашем разговоре не было. А потом я вообще про неё забыл.
- Забыл, говоришь… - Полина, наконец, не выдержала, и слёзы хлынули из глаз девушки в полную силу, - Мелочь она… Что же ты ей всё рассказал, как только увидел.
- Так я же был…
- Конечно! Отличное оправдание! Ты был под воздействием психотропных и тут же, как щеночек, лишь увидев её, завилял хвостиком! Отшибло у него! Память аж! Я всю себя отдала тебе! Все эти годы я была рядом и поддерживала тебя! Не покидала тебя ни на шаг! Не мешала! Подружки мои перестали со мной общаться, да и другие знакомые… Потому что я была вся в тебе! Я жила тобой, так как сделала свой выбор! А ты? Ты ни разу даже не сказал, что любишь меня! Тебе было достаточно того, что я люблю тебя!
Она начала колотить Даниила своими кулачками по плечу и голове.
- Дура! Какая я дура! Надо было найти себе нормального! Так нет! Влюбилась в придурка бесчувственного! Думала - справлюсь! Думала, он поймёт, что я выбрала его! Оценит! И, наконец, влюбится! А он, оказывается, всё это время любил какую-то Олесю!
Девушка влепила ему очередную смачную пощёчину.
- Какая же я дура!
Полина отодвинулась от Даниила к кованной спинке кровати и, обняв подогнутые колени, уткнулась в них лицом и рыдала, повторяя уже полушёпотом:
- Дура… Какая же я дура…
Даниил сидел молча. Этот день был очень тяжёл для него, как физически, так и эмоционально. События, произошедшие в последнее время, сильно давили на него. Да и вообще последние пятнадцать лет были необычной сказкой в его жизни. Такой интересной, что он и правда забыл, так скажем, кое-что. И сейчас он понимал, что это. Это - чувства Полины.
Он гонял в своей голове события последних лет, аккурат с момента, как он первый раз увидел её тогда, в Рок-н-Ролл пабе. И чем сильнее он вдумывался, тем сильнее понимал, какой же он мудак! Полина всегда была для него чем-то волшебным и невообразимо близким, как Динь-Динь для Питера Пена. Всегда была рядом, всегда помогала, он вообще не представлял жизнь без неё, совершенно не думая о том, что чувствует она. Ему было так хорошо с ней, что он по умолчанию решил, что так оно и должно быть.
«Какой же я мудак!» - крутилось у него в голове, - «Увидел Олесю и башку сразу снесло. А ведь та, которая действительно должна была сидеть в моём сердце все эти годы, всегда была рядом».
В груди поселился крупный ребристый комок и полез к горлу. Впервые за последние пятнадцать лет ему было ТАК больно. Превращение в чёрную дыру рядом не стояло с этой болью. Тут была настоящая, душевная боль. Имея лучшее зрение в мире, он был слеп. Имея самый развитый мозг в мире, он был глуп. Ему стало так противно за себя.
Он заплакал.
Не рыдал, как Полина, от обиды, а просто тихо и спокойно плакал, понимая сколько ошибок он сам допустил в своей жизни. И если уж с Сашей уже ничего нельзя изменить, то тут у него ещё был шанс. Он не имеет права потерять её.
- Полина, - прошептал он, глотая горький комок нервов и солёные слёзы, - Прости меня дурака. Я люблю тебя…
- Ой, вот не надо сейчас… - девушка в гневе подняла голову, но, увидев его заплаканное лицо, осеклась и ответила мягче, - Не надо говорить мне то, что я хотела услышать. Надо было раньше.
Он придвинулся к ней и взял её за руку, которую она тут же выдернула из его рук.
- Раньше я Этого не понимал. Хотя всегда чувствовал, - он придвинулся к ней ещё ближе и положил голову ей на колени, - Прости. Я наделал много ошибок. Но я не хочу, чтобы ты была последней. Прости! Прости!
Это были обычные слова. Многие бы даже сказали, что слишком банальные. Но Полина их не слушала, а слышала. Она, может, и не обладала силами планеты, но она обладала силой, которая сильнее всего на свете! Той силой, которую никто никогда не понимал. Силой, над которой смеялись её знакомые в первый год, когда Даниил был просто никем. Силой, которая позволила ей терпеть весь этот бурлеск событий все последние года. Силой, которая пробила даже непробиваемое сердце Даниила. Силой искренней женской любви!
- А, как же Олесечка? - больше от женской вредности, чем от остатков злобы сказала Полина. Она уже поняла, что простила. Но раньше времени признавать этого не хотела.
- Что за Олеся? – поднял голову Даниил, посмотрел ей в глаза.
Его скорченное глупое выражение заплаканного лица не смогло не вызвать у девушки улыбку. Она, стерев слёзы со своего лица, положила свои ладони на его щёки и сказала:
- Знаешь, Даниил, несмотря на всю плачевность ситуации, я даже немного благодарна этой Олесе...
- В смысле? – искренне удивился Даниил.
- Благодаря ей я, наконец, спустя пятнадцать долгих лет, могу снова поцеловать своего любимого! – она притянула его лицо к своему и слилась с ним в поцелуе. Это было волшебно. Она ждала этого полтора десятка лет. И, если тогда она была скромной девочкой, то теперь ей уже идёт пятый десяток, и больше она своего шанса упускать не намерена. Оторвавшись от его губ, она посмотрела на него и прошептала: - И не только поцеловать…

Вышли они из спальни минут через сорок. Так как это была спальня нормального мужика, никакой расчёски там никогда не было. Но потрёпанные волосы Полины были не единственной уликой, выдававшей правду о том, что на его кровати последние полчаса творилось бесчинство, в глазах Полины пылал настоящий живой огонь. Она посмотрела на здоровяка и смущённо сказала:
- Прости, Стёпа, мы там тебе бельё постельное немного испачкали.
Степан смерил их взглядом, улыбнулся, подмигнул Даниилу и сказал:
- Вижу помирились!
- О, да! – ответила девушка.
- То-то я смотрю, Даниил разговаривать разучился.
Глаза бывшего ангела горели тем же огнём, что и у Полины.
- Эм… Помирились, - кивнул Даниил, собравшись, - А у тебя как? Узнал что-нибудь новое? – он кивнул на изображение Марины Павловны, застывшей на мониторе.
- О, да. Нового много, эта Марина - молодец. Предоставила нам досье на всех участников их ОПГ. Короче, она по-честному выполнила последнюю просьбу Леонида. Зацените этот фрагмент:
Женщина на экране зашевелилась. Она, как и в самом первом кадре, стояла в туалете и смотрела в зеркало. Но на этот раз по её щекам текли слёзы.
- Прости меня, Даниил. Когда я соглашалась на обработку Олеси, я ещё не до конца решилась буду ли я вам помогать, да и к тому же тогда я ещё не понимала, что он реальное чудовище. В мои обязанности входило завербовать Олесю и провести её на территорию Иркутской области, - женщина со старым лицом словно впала в крайнюю степень отчаяния, из-за чего стала выглядеть ещё старше, - Бедная девочка. Если бы я только знала. Он пытал её химией, выуживая всю информацию, что она смогла от тебя получить. Она так и не пришла в себя. Лежит и пускает слюни. Если можешь, помоги ей! Пожалуйста!
- Ты можешь?  - с искренней тревогой спросила Полина. Хоть само существование Олеси для неё было неприятно, но Полина была очень отзывчивым и сочувствующим человеком. Личные амбиции остаются личными, а когда человек страдает, тем более косвенно из-за них, ей хотелось помочь.
- Я потерял способность читать мысли, - с сожалением ответил Даниил, - А другими путями не могу её почуять. Скорее всего он держит её под землёй. Земля экранирует большую часть моей силы.
- Жаль, - искренне расстроилась Полина.
Тем временем Марина Павловна продолжала вещать с экрана:
- Он реальное чудовище, Даниил! Он не гнушается никакими средствами. Мы для него всего лишь материал. Останови его! Убей! Ты же можешь!
Экран сменился кабинетом, где сидела вся зловещая компания Александра:
- Ты сума сошёл?  - перед глазами опять было лицо Саши с его ниспадающей улыбкой, - Ядерный взрыв? В Братске?
- Ну, да, - ответил тот, - Я уверен на девяносто семь процентов, что один из этих существ живёт там.
- А если ты не прав, и мы не попадём?
- Ну, погибнет несколько тысяч человек и всё.
- И всё? А разрушения?
- Марина, какие разрушения? Ангелок всё моментально восстановит.
- Не боишься, что он захочет найти виновных и отомстить?
- А как он это сделает? Он слишком самоуверен. Единственное, чего я боюсь, что если я промахнусь, то они со Степаном усилят защиту. Но будем решать проблему по мере её поступления. Я уверен, что не промажу.
- Саша! – женщина предприняла последнюю попытку достучаться до этого чудовища, - Несколько тысяч человек погибнет!
- И что? – люди гибнут каждый день, - А это ещё и предатели родины! Невозможно приготовить омлет, не разбив яйца.
- Но люди – это не яйца! – она перевела взгляд на присутствующих в зале, поочерёдно заглядывая каждому в глаза, - И вы все согласны с его методами?
Но все сидели молча, опустив головы, боясь возразить Александру. Лишь худой старик в плаще и перчатках с глазами не менее страшными, чем у Саши, улыбался.
Изображение сменилось. Сейчас Александр сидел перед экраном в своём кабинете! Рядом сидел тот самый дед в плаще и перчатках. На лице Александра было выражение неподдельного счастья.
- Получилось! – он чуть ли не танцевал, - Марина! Антоныч! У меня получилось! А ты сомневалась! – Александр повернулся к старику, - Готовь вертолёт! – вновь вернул взгляд на экран, - А ты подготовь подарок. Наконец, он дождался своего часа. Вылет через пятнадцать минут.
Изображение сменилось трупом Леонида. Несмотря на всё время, что он был мёртв, выглядел он как живой. Марина знала своё дело.
«Я постаралась собрать для тебя, Даниил, как можно больше информации!» - послышались мысли Марины, как закадровый заплаканный голос, - «Надеюсь, это было не напрасно, и ты придумаешь, как его остановить! Такие, как он, не должны жить. Прости меня, за всё, что я наделала. Хотя никому из нас нет прощения. Мы все убийцы. Не знаю, увидимся ли мы когда-нибудь, но уверена, что вряд ли. Прощай, Даниил. Я и Леонид рассчитываем на тебя. Не дай пропасть нашим попыткам хоть частично искупить грехи. Прощай».
Палец девушки стремительно приближался к монитору и, коснувшись его, видео остановилось.
- Получается, что фокус с трупом Леонида придумала она, - заключил Даниил, - Очень умная женщина. Жаль выбрала не ту сторону. Есть ещё чего на записях?
- Да там много чего, Чувак. Но это всё требует долгого и досконального изучения, - здоровяк ещё раз окинул их взглядом и заключил, - Время изучить и составить план действий у нас ещё есть. Думаю, сейчас вам лучше сходить в душ.
- Это очень хорошая идея! – подтвердила Полина.

Глава 6.

Пропорционально тому, как стремительно у Даниила налаживалась личная жизнь, так же стремительно летела в бездну общественная.
Все правительственные и иные агенты, прибывшие тогда с Александром на место взрыва, были в тот же день выдворены за территорию Иркутской области. Но с исчезновением телепатического дара стало невозможно держать завесу. Хоть Степан в своё время предвидел необходимость защищать границы силами самих людей, но стопроцентного обхвата границ людскими ресурсам добиться было нереально, и в область, минуя преграды, потекло всякое жульё, пропагандирующее «слово Александровское».
Саша, хорошо подготовленный, зря времени не терял. Будучи единственным человеком, по их с Даниилом договорённости, кому ангел не мог открыто мешать, он развернул на территории Иркутской области свою пропагандистскую деятельность на полную! Он вспомнил всё, чем можно было задеть человека.
«Он гарантировал вам полную безопасность, а посмотрите, что произошло с Братском!» - это и тому подобная чушь, на чем он строил свою политику. Но что самое «забавное» - люди велись на всё это.
- Зачем ты согласился на этот дурацкий спор? – непонимающе вопрошали у Даниила Степан и Полина, а он не мог им внятно ответить. Потому, что настоящего ответа они не поймут и не примут.
Даниил устал. Начиная свою деятельность больше пятнадцати лет назад, он был молодым юнцом, получившим силу планетарного масштаба. Он считал, что, обладая такой силой, ему никто ничего не сможет сделать. Считал, что если в людях есть зерно света, то оно обязательно прорастёт, особенно, если создать те тепличные условия, что он создал для них.
А в итоге?
Он ошибся во всём. Если бы не военная хватка Степана, проявляющаяся в уверенности, что, каким бы ты сильным не был, нельзя ослаблять свою армию. «Мы должны уметь защитить себя сами, а не полагаться на твои ангельские силы!» - говорил он и оказался прав. Если бы все пятнадцать лет он не муштровал бы своих бойцов, его Иркутской области уже бы не было. Москва бы ввела сюда войска, и никаких оставшихся сил Даниила не хватило бы отразить все атаки. Да он бы и не стал воевать, зная, что погибнут «его люди».
«ЕГО ЛЮДИ!» – Даниил даже хмыкнул, обдумывая это словосочетание. Люди – они такие люди. Он дал им всё! Возможность заниматься любимым делом, практически стопроцентную безопасность, справедливое распределение благ и сами блага, не говоря уже о медицине, знаниях, еде и зрелищах. Никаких болезней, никаких преступлений, наичистейшая экология, передовая наука, полное отсутствие каких-либо преступлений. Всё, что он требовал взамен, – это развитие! Человек должен развиваться и развивать своё общество. Так как, если нет развития, начинается деградация.
Он, как заправский дачник, выискивал по всей земле, заросшей сорняками «человека ленивого», отростки «человека разумного». Благо сил хватало. Редко, но всё же среди кучи биомусора продирался тонкий голос разума какого-нибудь индивида. Иногда это были целые семьи. Он обращался к ним, желая увлечь их за собой в то место, где они смогут реализоваться на все сто процентов. Где им не надо будет думать, как прожить завтрашний день, потому что они будут уверены во всех своих днях.
На радость Даниила, многие соглашались. Хоть и не все. Но он не тянул никого силой. Выдворив весь биомусор со своей территории, он засеял её теми самыми ростками разума и все эти годы взращивал из них поле эволюции.
Это он так думал. А вот Саша говорит, что он - тиран! Тоталитарный самопровозглашённый Божок, который силой захватил территорию нашей великой страны, которая и без него переживает не самые лучшие времена. Лишил державу части ресурсов, а жителей области, выселенных из неё, честно заработанной таким тяжёлым трудом и потом частной собственности. Так же он лишил весь мир лучших умов, промыв им мозги и навязав им этот поганый коммунизм, который по факту не коммунизм, а тоталитаризм, хотя нет, где тут государство? Это абсолютная монархия, гладко скрывающаяся под эгидой коммунизма. Даже не демократии!
Ни у кого в его царстве нет своего мнения! Делай либо так, как скажет Божок, либо будешь изгнан из Области без суда и следствия.
«И ведь не врёт…» - думал Даниил, смотря все эти политические ролики, которыми Александр Владимирович Апраксин засорял весь эфир, - «Просто обмазывает правду говном, а потом каждому даёт понюхать, мразь».
Конечно, Даниил установил свои правила. Они не были жёсткими, но они были беспрекословные. Прежде, чем кого-то впустить в свою область, он абсолютно все эти правила доходчиво объяснял. Так же, как и объяснял все плюсы проживания на территории, где действуют его правила. Человек сам, добровольно, принимал их. И если в какой-то момент он понимал, что больше не может жить по этим правилам, он исключался из общества. Так как стоит дать поблажку одному, поблажки начнут требовать все. «Правила придуманы для того, чтобы их нарушать» - это лозунг коррупционеров. В нормальном обществе правила придуманы для того, чтобы общество жило и процветало, а значит - это догма. К тому же изначальные правила придумал он сам, да. Но за прошедшие годы они были дополнены и откорректированы абсолютно всеми жителями области.
Он внимательно читал и изучал потребности своих граждан, и когда возникала необходимость обсудить какие-либо изменения или дополнения к правилам проживания, все сто процентов граждан Иркутской области подключались к общей биоинформационной сети (по сути становясь единым разумом) и обсуждали необходимость внесения тех или иных правок.
А он, Даниил, просто строго следил за выполнением этих правил, так как от его взора в его области было не укрыться.
Но то, что люди жили по своим правилам, почему-то многие после Сашиной пропаганды стали забывать. А вот то, что за нарушение их изгонял самопровозглашённый тиран Даниил, они хорошо помнили.
Время - одно из немногих явлений, на которое никак не мог воздействовать Даниил. Оно неумолимо текло, приближаясь к сентябрю. И чем больше времени проходило, тем сильнее становилось влияние Апраксина. Никакие муки совести или отзвуки разума не могли победить гниль, охватившую народ Иркутской области после проникновения в неё паразита Саши.
В общем… Даниил разочаровался и устал. То есть сдался.
Видя, как за считанные месяцы пропало всё, что он растил годами, он больше не хотел бороться. Потому что бороться было не с кем. Это был выбор самих людей. Сашина чума хорошо показала, что человек, в большинстве своём, остаётся человеком всегда. Никуда его гадская натура не денется. И стоит посеять в них гнилое зерно, как они начнут гнить тоже, вместо того, чтобы отторгнуть его и полностью уничтожить, не поддавшись пропаганде. Ну что же, это их выбор, хотят гнить, пусть гниют. Он устал их полоть. Он уже не тот наивный двадцатилетний мальчик, хотя и выглядит так. Он уже давний правитель, не такой давний конечно, как наши последние правители, но всё равно, полтора десятка лет – это срок. Он любил свой народ и был счастлив жить для них, но оказалось, что его почти никто не ценил, не доверял. Просто боялись его гнева и пользовались его милостью. Тьфу. Противно. Пора это заканчивать. А вот тут уже есть парочка НО!
Во-первых, несмотря на то, что большинство жителей области поддались на пропаганду Саши, всё же были люди, оставшиеся верными ему. Их было ничтожно мало, но они были. Значит, эксперимент нельзя было назвать полностью провальным. Так вот с этими людьми надо что-то делать. Спасти их. Не дать им быть затоптанными во всеобщей грязи. Иначе всё, что он делал все эти годы, окажется зря. Значит, надо устранить главного виновника чумы. Нулевого пациента. Сашу!
Отсюда вытекает во-вторых: он НЕ сможет убить. Даже Сашу. Ну, не может и всё. Не убийца он. Но при этом он понимает, что в живых оставлять эту мразь нельзя. Это слишком опасное существо. Надо как-то с ним разобраться до того, как уйти. Но, вот как? Тут надо думать…

Последнее время она жила как в сказке. Хотя приходилось подолгу сидеть дома одной, ожидая любимого и Степана, в чьей резиденции они с Даниилом поселились после разрушения их дома в Оёке. Мальчики - как она их называла - отстранили её от политических игр и каждый день куда-то уходили, возвращаясь порой довольно поздно. Но от безделья она не страдала. С детства живя со взрослыми родителями, она всегда помогала им по дому. За два месяца она сделала из Степиной хаты холостяка настоящий дворец! Он даже высказывал Даниилу о том, что «пора убирать эту женщину из его дома!» Раньше он в своём хаосе всё легко находил, а теперь в «её порядке даже носки фиг найдёшь!» Но этот бубнеж продолжался только до тех моментов, пока она не приглашала их за стол. Там, видя, что она приготовила, он менял своё мнение на противоположное и требовал Даниила «навсегда оставить Полину в этом доме».
Эх, как же она за эти месяцы научилась готовить! Благодаря силе Даниила в Байкал снова вернулся почти исчезнувший из него омуль. А жители Хужира, состоящие в основном из бурятов, с радостью делились с ней рецептами своей национальной кухни. А Полина всё впитывала как губка.
Семён научил её коптить, и ей нравилось это занятие. Омуль и сиг горячего и холодного копчения. Вяленые сорожки и окуня, сагудай, бухлёр из свежей баранины, позы, суп с лапшой - в детстве за такое угощение приходилось не только отдавать кучу денег, но ещё и пилить не меньше двух часов до Байкала. Отец рассказывал ей бывало, что в далёкие девяностые годы асфальтированными были только дорога до Листвянки, ну и Московская трасса. Но трасса горная и узкая, несмотря на асфальт, всё равно была ещё тем приключением. В Большое Голоустное и до МРС шла гравийка. На дорогу уходило не меньше восьми часов и это, если не жалеть машину.
А сейчас она уже забыла, что такое дороги, и тем более деньги. «Проклятый коммунизм», построенный жителями области под покровительством Даниила, позволял получать любые доступные в области блага, меняя их на свои достижения, а ни на деньги.
Полина днём работала в местной больнице. Шикарной! Это здание – уже был новострой, оснащённый всеми последними био-инженерными приборами. Работы в ней всегда было немного, так как практически со всеми недугами справлялась висевшая над областью аура Даниила. По факту медицину вообще можно было не развивать, но Полина, как Степан с обороной, настаивала на развитии этого направления. И была права. После той диверсии в Братске, устроенной этим ублюдком Александром, аура Даниила сильно ослабла и больницы начали пользоваться спросом. С мелкими травмами аура ещё справлялась, но вот уже более серьёзные, типа переломов или укуса змеи, отравления или сильные ожоги приходилось лечить уже в больнице.
Люди, за полтора десятка лет привыкшие к тому, что на них всё моментально заживает, забыли про осторожность и, с непривычки, травмировали себя чаще, чем можно было. И это им естественно не нравилось. Полину многие любили и уважали, поэтому при ней вели себя душевно, но не надо уметь читать мысли, чтобы замечать в жестах и глазах людей перемены. Перемены были. И далеко не в лучшую сторону. Саша своими гнилыми речами проникал в умы и сердца многих, и слабые духом люди подчинялись его воле. Слабых оказалось много.
Поэтому в вечерней готовке под любимую музыку она находила успокоение, вкладывая свою душу в шедевры кулинарии. Но последнее время перемены стали появляться и в глазах её любимого. Она видела, как его взгляд становился всё тяжелее и тяжелее, но верила, что он со всем справится. Она пыталась его расспрашивать, просила поделиться с ней своими переживаниями, чтобы разделить их, но Даниил всегда отказывался это делать, настаивая на том, что хоть у одного человека из их тройки есть возможность нормально жить этим летом и отказываться от такого подарка глупо. Неведенье – благо! И не стоит себя его лишать.
Это действительно было чудесное для неё лето. Но оно закончилось. Наступил сентябрь. В первый его день Даниил никуда не ушёл, сообщив о том, что всё, что мог, он уже сделал, и последние дни они могут провести вместе. И эти два дня пролетели как один миг. И пришло - само собой - третье сентября.
- Даниил! – она словно чувствовала беду, - Не оставляй меня!
Вчера, уснув в обнимку с любимым, всё было прекрасно, но сегодня, как проснулась, она была совсем не своя.
- Возьми меня с собой!
- Нет! – жёстко пресёк её просьбу Даниил, - Ни тебя, ни Степана я с собой брать не буду! Это дело касается только меня и Александра. Вас там быть не должно! – его взгляд изменился, стал добрее и грустнее, и он уже ласковым голосом, будто прощаясь, сказал ей, - Я люблю тебя и не могу подвергать опасности!
- Но… - начала она, и не успела договорить.
Он закрыл ей рот поцелуем. Таким сладким и пьянящим, что все её тревоги тут же куда-то исчезли и, несмотря на то, что она довольно недавно проснулась, ей захотелось спать. И она провалилась в нежную дрёму.
Уложив Полину на кровать, он последний раз посмотрел на неё. Из его глаз текли слёзы, хотя до последнего он с ними боролся. Эх, как много в этом мире оказалось вещей, с которыми не дано справиться, даже имея его силу.
- Прощай, Полина.
Степан стоял в той самой комнате с мониторами, которые они прозвали «штаб» и, изучая данные с экрана, ждал друга. Натренированный годами слух уловил шаги Даниила ещё на подходе к двери и он, оторвавшись от экрана, повернулся ко входу.
- Всё-таки не сдержался, - глядя на красные глаза друга, спросил Степан.
Тот только пожал плечами.
- Ты уверен в том, что ты собираешься сделать? – спросил здоровяк, - Неужели нет других путей?
- Конечно, есть! – ответил Даниил, - Можно убить Сашу и опуститься до его уровня. Возвести занавес над областью и отражать любые нападения на неё, сил хватит. Можно убить всех злых и стать самым добрым, - улыбнулся он, - Путей полно. Но я решил пойти этим. С твоей стороны всё готово?
- Да.
- Уверен, что никого из наших там не будет?
- Даниил, ты считаешь меня идиотом что ли? Все наши защищены, - здоровяк сделал небольшую паузу, - Может быть, всё-таки победишь ты? – с надеждой спросил здоровяк.
Юноша скептически хмыкнул и сказал:
- Такой большой, а в сказки веришь. По статданным, дай Бог, я наберу хотя бы двадцать процентов, - протянув здоровяку руку, добавил, - Пора, Стёпа. Я рад был быть твоим другом. Позаботься о Полине.
Здоровяк утвердительно кивнул, пожал руку другу и выдавил через застрявший в горле ком:
- Прощай!
Ещё несколько ударов сердца они стояли, глядя друг другу в глаза, не размыкая рук. Но вскоре рука, сжимавшая руку здоровяка, испарилась вместе с самим Даниилом, и по щеке Степана тоже предательски покатились слёзы.

Его трясло то ли от ожидания знаковых событий, то ли от действия стимулятора, который ему пришлось вколоть себе, так как он не мог нормально проснуться. Ему пришлось принять хорошую дозу снотворного вчера. От переполнявших его эмоций он вообще не мог заснуть. Можно, конечно, было бы и не спать, но он решил чётко, что сегодня всё должно быть идеально, а накатившая внезапно сонливость от бессонной ночи в его понятие идеала не входила. Видимо, всё же он переборщил с дозой. Но ничего, так даже лучше. Сейчас боевой коктейль разойдется через кровь по телу, и он будет чувствовать себя ещё бодрее, чем обычно.
Его сильно передёрнуло и дрожь прошла. В голове появилась ясность сознания. Отлично!
Сегодня его день! Сегодня он, наконец, раздавит этого сраного ангелочка!
Саша стоял в ванной комнате своего жилого номера в Красноярском ПБ и внимательно рассматривал себя в зеркало. Безупречно! Приняв ледяной душ, он вышел из санузла в жилую зону апартаментов.
Как же его задолбал этот дурацкий подземный саркофаг, в котором он был вынужден работать все эти годы. А всё из-за чего? А точнее из-за кого? Этот сраный ангелок под землёй очень слаб, ему помогает сила света. Приходилось прятаться от него под землёй. Но сегодня он покончит с ним раз и навсегда, и выберется наружу из этого бункера. Ничто не может пойти не так. Он всё предусмотрел.
Саша бросил взгляд на свою кровать и искренне улыбнулся. Пока он был в душе, уборщица заправила его кровать и принесла подготовленный им костюм. О, что это был за костюм! У многих людей вся их никчёмная жизнь стоила дешевле, чем его сегодняшний костюм. Саше грела душу мысль, что он способен надеть на себя чью-то жизнь. Пусть даже и никчёмную. И он поспешил исполнить задуманное.
Надев на себя рубашку и брюки, мастерски повязав галстук, он с нетерпением открыл коробочку с запонками. Всегда хотел попробовать, что это такое, да руки никак не доходили, а тут такой повод! Саша не удержался.
Запонки были прекрасны! Небольшие квадратики из чистого золота с обсидиановыми вставками тускло светились. Это были не простые запонки. Они были его первым козырем.
Несмотря на то, что он терпеть не мог этих тупых баранов из Иркутской области, которых пытался растить этот идиот Белов, но отрицать их достижения науки было глупо. В данные запонки была встроена одна из последних разработок иркутских учёных. Одноразовые телепорты направленного действия. Прекрасное изобретение. Жаль, что одноразовые, но зато мгновенно переносят носителя в любую заранее заданную им точку пространства. Если вдруг что-то пойдёт не так, он просто коснётся специального узора на них и перенесётся прямо сюда. В свои апартаменты. А тут даже Даниилу будет сложно его достать, тем более с урезанными силами.
Саша даже засмеялся над своей мыслю: «Что-то пойдёт не так…» Что там может пойти не так? Всё предельно ясно. Как только он развернул свою предвыборную кампанию на территории Иркутской области, эти бараны чуть ли не сразу всем стадом стали переходить на его сторону. Было слишком легко. Надо отдать честь Даниилу, он своё слово держал и никак не препятствовал его предвыборным действиям. А жаль. Слишком лёгкая победа не приносит большой радости. Хотя плевать. Даниилу же хуже! У него нет ни шанса!
Одевшись с иголочки, он ещё раз пристально осмотрел себя в зеркало и, не найдя к чему придраться, вышел из апартаментов, направившись в отдел вооружения. Там естественно его уже ждали.
- Всё готово? – голосом, не допускающим отрицательного ответа, спросил он.
- Д-да! Конечно, Александр Владимирович! – молодой оружейник так вытянулся перед ним в струну, что Саше показалось, будто он слышит хруст растягивающихся мышц паренька.
- Хорошо! Неси!
Оружейник со скоростью пули кинулся выполнять его приказ, и уже через полминуты Александр держал в руках кулёк парафинированной бумаги, в которую был замотан красивый семизарядный револьвер секретной разработки. Он отстегнул барабан и взял рядом лежащую на столе коробочку с патронами. Да! Это они! Венец его творения! Вместо обычной пули из гильзы выглядывала ампула со светящейся малиновым цветом жидкостью. «Малина»! Его самый сильный яд, по всем расчётам его учёных способный убить даже Даниила с его регенерацией. Главное попасть в сердце! Яд мгновенно разнесётся по организму носителя и перекроет способность восстановления клеток на био-энергетическом уровне. Прелесть! Семь смертельных ампул, как литые, вошли в барабан и барабан защёлкнулся. Это его второй козырь. Семь выстрелов ему вполне хватит.
Через пару десятков минут он уже стоял на вертолётной площадке перед готовым ко взлёту вертолётом. Погода была чудесная! Солнце пекло! Вращающиеся лопасти вертолёта вместе с шумом разносили по площадке осеннюю свежесть.
 Сашу как всегда провожали его верные соратники Марина и Антоныч. Однако, что-то в Марине сегодня ему не понравилось.  Кивнув ей у самого борта, он подозвал к себе старика в плаще и, пригнув его ухо к своему рту, сказал:
- Следи за ней.
Старик кивнул.
После чего они пожали руки, и Саша, забравшись на борт, полетел на встречу своей победе!

На оговоренную площадь в Братске Апраксин высадился за полчаса до назначенного времени. Осмотрел место проведения выборов. Ему всё понравилось! По высшему разряду! Такое повторить могли разве что в Москве.
На середине площади стояла специально собранная для данного события сцена, оснащённая всеми изысками био-научной техники. Огромный экран позади сцены, транслирующий саму сцену. Множество мелких дронов с камерами и чуть покрупнее с мини-экранами кружили над огромной толпой собравшихся. Саша машинально ощупал висок и, убедившись, что «мысль» на месте, довольно улыбнулся.
Раньше, когда Даниил имел телепатические способности, для голосования людей он просто всех подключал в единый разум через свою ауру. Но теперь он не может лезть людям в голову напрямую, и данный способ более недоступен. К счастью, в данной области уже давно разработано и введено в эксплуатацию такое устройство коммуникации как «мысль». Маленькая полоска из материала, напоминающего биогель. Почти незаметная на коже, она клеится на висок и синхронизируется через височный хрящ с мозгом носителя. После синхронизации она словно превращалась в смартфон, только управляемый мозговыми функциями носителя. Можно принимать звонки, подключаться к базам данных прямо из сознания и, если нужно, соединяться со всеми абонентами сети в единой базе данных, по сути так же слившись в единое сознание. При этом только ты решал, кто и насколько глубоко может через «мысль» влезть тебе в голову. Классная вещь!
Так что камеры, по идее, были не нужны. Но так как мысль, как и большинство местных устройств, разработанных учёными Иркутской области, всё ещё не была до конца автономна и работала по больше части, питаясь аурой Даниила, подключить всю Россию или хотя бы правительство к «мысли» было невозможно. Пришлось задействовать обычные средства записи и трансляции. Его победу должны видеть все! К тому же местные бараны за десять лет до конца не отвыкли от пережитков прошлого и предпочитали пока что зрительную информацию воспринимать глазами через экраны, а не сразу в мозг. Если бы он у них ещё был.

Время шло, а Даниил всё не появлялся. Саша уже было подумал, что тот струсил и не придёт. От скуки и, чтобы хоть как-то ускорить время до своего триумфа, Саша общался с людьми. Он терпеть этого не мог, но сейчас это шло ему на пользу. Красивый добродушный Александр пришёл спасти их бедное общество от узурпирующего их монарха. Такой простой и народный. Стоит среди людей, когда Белов вечно парил в облаках. Спрашивает, что они хотят делать, а не указывает, что надо делать. Мудачьё!
Даниил появился на сцене ровно за двадцать секунд до назначенного времени. Саща брезгливо оглядел его и его дурацкий наряд. Мог бы и получше подготовится, придурок! Реально у этого оборвыша нет никаких шансов против него!
Картинно кивнув друг другу, Саша ещё раз напомнил огромной толпе перед трибуной и всем, кто следил за ними через «мысль» или другие средства массовой информации, правила голосования, и оно началось.
Благодаря слиянию в единое сознание на всё дело ушло около полутора минут. Саша с огромным удовольствием смотрел на результаты. Белов Даниил Сергеевич: девятнадцать целых, восемьдесят семь сотых процента; Апраксин Александр Владимирович: Восемьдесят целых, тринадцать сотых процента.
«Тьфу, Даниил даже до двадцати процентов не дотянул!», - улыбнулся про себя Саша.
Толпа ликовала.
- Ну, что же, народ! – вещал победитель, - Это было честное голосование! Пятнадцать лет вы жили под гнётом тирании, пока знаменитый квартет, а позже трио - государственных преступников творили свои незаконные деяния, дуря вам мозги! – чем дольше он нёс эту чушь, тем сильнее в его сознании нарастала эйфория победы, а вместе с ней - жажда покончить с врагом раз и навсегда, - Но сегодня благодаря действиям российского государства в моём лице я освобожу вас!
Толпа ликовала!
Саша ещё долго нёс всякую заранее написанную государственными аналитиками и выученную им наизусть чушь, а Даниил, молча, смотрел на тех людей, кому он отдал полтора десятка своих лет. Теперь он понимал, что принял правильное решение. Теперь надо помочь Саше принять его решение.
В это время по периметру площади садились военные вертолёты с эмблемами Красноярского ПБ. Стоило им приземлиться, как из абордажных створок выбегали вооружённые бойцы, беря периметр площади в окружение.
- Сегодня мы накажем государственного и военного преступника! – продолжал Саша, повернувшись к Даниилу – Признаёшь ли ты свои преступления, Даниил Белов?
- Ты же за три месяца уже всё про меня рассказал, Саша. Все, кому что надо, то и поняли, - он повернулся к затихшей во время его ответа толпе, - Решили судить меня, так судите. Прямо тут. Но скажу сразу, второго шанса судить меня я вам не дам. Слово за вами!
По воздуху разгоняемый ветром прошёлся лёгкий запах ванили. Толпа, охваченная её воздействием и пропитанная пропагандой Саши, гудела так, что практически невозможно было разобрать слов.
- Успокойтесь! – властно заявил Апраксин, и все моментально стихли, - Мы же цивилизованные люди! У нас демократия! Так давайте проголосуем! Хоть в нашей стране применение смертной казни запрещено, но тут явно особый случай. Я предлагаю вам выбор: Казнить Даниила Белова или нет?
Спустя несколько минут (в этот раз люди, видимо, всё же решили подумать) пришли результаты и этого голосования: пятьдесят два целых, восемнадцать сотых процента за казнь.
Толпа опять ревела, а Саша ловил наслаждение от полной победы. Он очень хотел убить Даниила, но не знал, как это сделать. Надеялся, что тот нападёт на него, и он применит свой револьвер с «малиной». Но заметив, как Белов спокоен, Саша небеспочвенно опасался, что убить «ангелочка» сейчас повода не подвернётся. Как удачно этот дурак Даниил сам развязал ему руки, предложив толпе этот дурацкий суд!!!
Он достал револьвер.
- Властью, данною мне президентом Российской Федерации, а также волею большинства жителей Иркутской области я приговариваю тебя, Даниил Сергеевич Белов, к расстрелу, - он направил пистолет на юношу, ожидая, что тот начнёт нервничать или попытается скрыться, но тот стоял, раскинув руки, и буравил его пронзительным взглядом, - Твоё последнее слово?
- Хорошо подумай, Саша. У тебя всё ещё есть выбор! - Взгляд Белова с пронзительного сменился на осуждающе-сочувствующий. Так, наверно, на него смотрела бы мама, если бы он, будучи лет двенадцати, заявил бы ей, что хочет сделать татуировку. Если бы у него при этом ещё была бы и нормальная мама.
От этого взгляда его божественное настроение упало. Всё было так хорошо, а тут Белов решил поиграть с ним в заботливого родителя, что ли? Он никогда сам напрямую никого не убивал и, возможно, ещё секунду назад, у него не хватило бы духу нажать на курок. Но этот щенячий взгляд! Ненависть раскалённым оловом окатила его с ног до головы. Ненавижу!
Прозвучал выстрел.

Обжигающая боль пронзила её изнутри. Вскакивая на кровати, она заорала так, что казалось пошли рябью окружавшие её стены.
Вбежавший через несколько секунд в комнату Степан, обнаружил Полину сидящей на кровати и пустым взглядом смотрящую в его сторону.
- Полина, - он подбежал к девушке и схватил её за плечи.
Она вся горела. Ему даже на секунду показалась, что она светится. Но, присмотревшись, понял, что это не так.
Он потряс её, выводя из транса.
- Полина, что с тобой?
В глаза девушки постепенно вернулся разум, и она, посмотрев на Степана, спросила:
- Где Даниил?
Но по лицу юноши всё стало понятно. Она, не дожидаясь ответа, с неимоверной силой отшвырнула от себя здоровяка и выбежала из спальни.
Когда он вошёл в штаб, она уже сидела на коленях перед большим экраном и истерично рыдала. На экране крупным планом показывали лежавшее на сцене тело Даниила с огромной дырой в области сердца. Под телом довольно бодро расползалось кровавое пятно с проблесками переливающейся малиновой гадости.
- Ты з-з-з-знал! – от рыдания слова давались ей нелегко, - З-знал, ч-что он эт-то з-задум-мал.
Это был не вопрос. Она всё поняла.
Здоровяк подошёл к ней и обнял.
- Да. Знал.
- П-п-почему н-не ос-стан-новил?
- Ты же понимаешь, что это было бесполезно? Он бы усыпил меня так же, как и тебя и всё равно бы сделал по-своему.
Девушка от объятий немного успокоилась, и её речь стала понятнее:
- Почему ты не сказал ничего мне? Я бы попробовала его отговорить.
- Потому что ты бы не смогла. Ты же знаешь, что он упёртый. Да и он взял с меня слово, что я не скажу. Он хотел подарить тебе последнее лето, сделав его незабываемым.
Всхлипнув, она тыльной стороной кисти вытерла слёзы и повернулась к здоровяку:
- Теперь я его точно не забуду, - немного подумав, она спросила, - Что дальше?
- Ну, он оставил мне инструкции на такой ход развития событий. И раз ты проснулась, то думаю, что последний ход должна сделать ты.
Степан помог девушке встать и подвёл её к пульту с тысячами кнопок.
- Давай сотрём эту мерзкую ухмылку с его лица, - он кивнул на изображение Александра на мониторе, - жми на эту кнопку, запускай трансляцию….

«Последний выстрел поставил жирную точку в этой истории. Я снял палец с курка — всё было кончено!» - крутилось в голове у Саши, и он смеялся, глядя на лежавший перед ним труп врага. Саша смог! Он сам лично убил Божка! И пусть он не обрёл его силы (хотя до последнего надеялся и не списывал со счетов такой вариант), но он всё равно теперь самый сильный на земле, и нет ему равных.
Подойдя поближе к телу, его настроение снова ухудшилось. На лице Даниила застыла весёлая улыбка. Эти события так его возбудили, что он и не заметил, как стихла толпа, прислушиваясь к чему-то. Он повернул голову в сторону экрана и от неожиданности вскрикнул. Женщина с очень старым лицом вещала с экрана:
- …это видео. Если это так, то моя уловка с телом Лёни сработала. Всё-таки Саша доверяет мне, - с ноткой искренней гордости сказала она, - Значит, даже он способен делать ошибки…
Эта старая тварь предала его! Она каким-то образом смогла передать врагам информацию. Надеюсь, Антоныч уже режет её, как свинью! Сашу затрясло. Она же знала почти всё! И про взрыв в Братске. И про Ваниль. И ещё много чего! Пора удирать! Саша, не теряя ни секунды, притронулся к запонке, и… ничего не произошло. Но почему? Судорожно он давил на них, то на одну, то на другую. Он же сам лично убедился в работоспособности данной технологии, что же случилось? Он посмотрел на запонки. Мягкий свет, окутывавший их, исчез. Он всё понял: мысль, как и большинство местных устройств, разработанных учёными Иркутской области, всё ещё не была до конца автономной и работала, по больше части, питаясь аурой Даниила. Вот только ауры-то больше не было.
«- Хорошо подумай, Саша. У тебя всё ещё есть выбор!» - всплыло в голове у Апраксина. Вот жешь сука! Тут он обыграл меня!
Он поднял голову и увидел, как люди, смотревшие на экран, переводили взгляды на него. И во взглядах этих не было ничего хорошего. Трансляция шла на всю Россию. Теперь скорее всего его объявят террористом и предателем. В Кремле нет недостатка конкурентов, и от него с радостью избавятся ещё вчера преданные ему люди. Но для этого сначала надо выбраться из толпы.
Взгляд Саши заметил приближающуюся угрозу, и отточенные годами тренировок рефлексы позволили ему увернуться от удара. Глупый смельчак забрался на сцену и пытался повалить его. И это был всего лишь один из пока ещё немногих кинувшихся на него. Пропуская налётчика вперёд, перехватив инициативу, он схватил руку нападавшего и извернулся. Хруст дал понять, что рука нападавшего сломалась. Тот заорал, и Александр пинком отправил его в приближавшуюся толпу. Направил револьвер на ближайшего и, хотя жалко было тратить такие патроны на обычную чернь, но выхода не было, выстрелил.
Человек истошно заорал и иссох на глазах, превратившись за пять ударов сердца в малиновую мумию.
«Ничего себе, как они действуют на обычных людей!» - оценил Саша.
Такое шоу возымело эффект, немного сбив спесь с нападавших. Пока набрасываться на вооружённого Сашу никто не спешил. Хорошо! «Думай, Саша, думай! Как убраться отсюда?» Он вертел головой во все стороны, ища выход.
Вертолёт! Точно! Главное - добраться до вертолёта! Его так просто не возьмёшь. Угрожая револьвером, он кинулся в сторону летательной машины, про себя матеря пилота за то, что он не заводит двигатели. Неужели не видит, что происходит?
Добравшись до люка, он распахнул его и грубым тоном заорал, оглянувшись на секунду назад на приближающуюся толпу и поворачиваясь обратно:
- Лёха, какого х…
Резкий удар подошвой военного кирзового ботинка в нос прервал его фразу и откинул Сашу на несколько метров назад, прямо в руки набегающей толпы. От изумления Апраксин даже не почувствовал боли. Его тут же повело. Спасло Сашу то, что удар был сверху вниз и хрящи переломанного в труху носа не вошли в мозг, да и натренированное тело Саши выдержало атаку, и его шея не сломалась. Он поднял плывущий взгляд на пилота. Тот, полуприсев в проёме люка, вытащил армейский нож и спрыгнул с борта, направляясь к нему. Апраксин задёргался, но толпа крепко держала его руки. Револьвер, предательски вывалившийся во время удара из рук, лежал под ногами.
- В Братске жили мои родители… - прошипел сквозь зубы пилот вертолёта и нанёс серию ударов в живот Апраксина.
Глядя как по его разорванным пиджаку и рубашке расползалась кровь, он снова попытался выскользнуть из захвата, и в этот раз ему это удалось. Но выпавшие из его брюха его же потроха вывели его из душевного равновесия, он повалился на землю, пытаясь собрать и засунуть всё на место. А в это время на него посыпались многочисленные удары.
Саша уже ни о чём не думал, кроме как о желании скорейшей смерти, но сильное тело, подстёгнутое стимулятором, никак не хотело сдаваться, даже при таком количестве полученных ран. Ему показалось, что прошла целая вечность, прежде чем сердце последний раз сократилось под бесконечными ударами ног, и поток его жизненной силы окончательно растворился в мировом потоке.

Эпилог второй части

Он как обычно сидел и играл в свой смартфон. Тут не запрещали ими пользоваться. Вот он и пользовался. А чем же ещё заниматься срочнику на таком скучном посту? С самого начала это место навевало на него ужас, особенно ночью. Камни летали над землёй, искажалось пространство, загорались и гасли непонятные огоньки в воздухе. Хорошо, что это всё не сопровождалось звуком. Можно было бы сойти с ума. Но сейчас всё устаканилось, вроде. Хотя запрет на вхождение в данную зону всё ещё висит, а значит, и их пост никуда не делся.
В тот день он уже готовился к демобилизации. Близилось лето и окончание срока службы. Но эта серия странных и непонятных взрывов, один из которых прогремел на окраине Абакана, привлекли внимание вооружённых сил РФ. Непонятно, что это было, но взрыв разнёс целый дом и прилегающую к нему территорию. Взорвался частный дом, жертв оказалось по минимуму. Но после него на месте взрыва началось всё это непонятное, и их части, где он проходил срочную службу, приписали оцепить опасную территорию, а также организовать караул и вести наблюдение. Вот уже идёт вторая неделя после взрыва и дней пять, как никаких странностей тут замечено не было. Но караул так и не снимают. И насколько это всё затянется, непонятно. Дембель в опасности.
От данной мысли ничего делать вообще не хотелось. В жопу этот караул. Сидишь тут. Не могли отправить молодых? Нет же, надо обязательно его! Иди и сиди, как дурак, в этой наспех сколоченной будке и смотри на выгоревшее пепелище. Хорошо, хоть река рядом, утром во время смены караула можно искупнуться, если день тёплый. А так, тут вообще делать нечего. По любому пост не снимают из-за того хамоватого дылды из Иркутска, что прилетал сюда с делегацией сразу после взрыва. Этот двухметровый солдафон явился из другой области и начал тут снимать с каждого стружку. Вот руководство, для перестраховки, и держит тут пост. Чтобы он больше не прилетал.
Смартфон несколько раз провибрировал, а на экране загорелась надпись «низкий заряд батареи».
- Вот блин! – с досадой выдохнул он и пошел к столику с зарядником, - Почти прошёл. Эх.
Поставив гаджет на зарядку, он ткнул кнопку на чайнике и, чтобы скоротать время до его закипания, взял из начатой пачки сигарету, и вышел на улицу.
- Чё, Гуляш, тоже от скуки подыхаешь? – к нему подошёл такой же срочник, так же по немилости судьбы попавший на этот дурацкий пост. Его будка находилась метрах в ста от будки Гуляша, и, видимо, заскучав, он решил прогуляться до соседа.
- Ещё как. Смены эти длятся бесконечно. Ты-то чего? Разминаешься?
- Да, - тот посмотрел на сигарету в руках напарника и скривил губы в ехидной улыбке, - Мож, дунем?
У гуляша сразу загорелись глаза, и он заткнул неначатую сигарету за ухо.
- А есть?
- Конечно! Что бы я предлагал-то? – парень протянул Гуляшу особую сигаретку.
- Вася, ты мой спаситель! – обрадовался первый, принимая подарок.
Они покрутили по сторонам головой и, убедившись, что их никто не палит, затянулись. Уже темнело. Старшина в это время ленится к ним ходить, и опасаться им было практически нечего.
Медленно вдыхая пахучий дым, они как всегда болтали о всякой ерунде и сразу не заметили, как обломки дома, лежавшие посередине воронки взрыва, зашевелились.
- Вася, - Гуляш от изумления открыл рот, из которого выпал тлеющий бычок, - Смотри!
Он указал пальцем по направлению к центру воронки.
- Охренеть, - солдат Василий срочно перекрестился и замер, глядя та то, как из-под обломков показалась чья-то рука.
Рука была не покрыта кожей и как-то неестественно дёргалась, но всё же, нащупав какую-то опору, рванула вперёд, выдирая из обломков тело. Вася онемел, а Гуляш схватился за автомат и, переведя предохранитель в положение стрельбы очередью, направил его на зомби. Но стрелять пока не решался.
Зомби выглядел ужасно. Кожи на нём не было нигде. Половина черепа не обтянута мышцами, но макушка светилась, отражая в полированных черепных костях лунный свет. Левой руки у зомби не было, как и половины рёбер с мышцами. Из дыры на груди было видно, как бьётся сердце. Зомби посмотрел на солдат выпученными из черепа глазами и рваными, ломанными движениями принялся бежать в противоположную от солдат сторону к реке. Всплеск воды, скрывший тело зомби, вывел солдат из ступора, и они огляделись.
- Надо бы дол-ложить? – неуверенно предложил Вася.
- Думаешь? – всё ещё целящийся в сторону реки Гуляш отрицательно покачал головой, - Давай не будем. Скажут, что обкурились, и на губу отправят. Этого ещё не хватало нам перед дембелем.
- Я больше никогда не буду курить эту дурь! – ещё раз перекрестившись, сказал Вася.

Мужчина сидел перед экраном. Два месяца он прятался по всяким захолустьям и питался отбросами, ожидая, когда снова станет похожим на человека. Небольшая заначка, предусмотрительно спрятанная им когда-то на всякий случай, дала возможность купить нормальную одежду и снять этот тараканник. И тут ещё месяц восстанавливался. Да и то до конца пока не восстановился. Он погладил свою только недавно отросшую до конца левую руку. К сожалению, кожный покров на ней ещё не совсем сформировался, и рука дико зудела. 
Хорошо ему досталось. Мужчину передёрнуло от воспоминаний, как его разбросало на атомы и, как он потом долго лежал под обломками, медленно восстанавливаясь.
«Надеюсь, мне больше не придётся вот так вот просыпаться от боли и холода, совершенно не понимая, где я» - подумал мужчина.
 Но, вспомнив лица тех солдат, что его увидели, когда он выбрался из-под завала, на его лице расплылась улыбка. Они, наверно, трухнули изрядно. Хорошо хоть стрельбу не открыли, дав ему возможность сбежать. Второй раз воскреснуть ему, может быть, и не удастся.
- Да, Герман, - сказал он сам себе, протягивая здоровую руку к чашке с чаем, - Натворил ты со своими товарищами делов. Теперь расхлёбывать и расхлёбывать.
На экране телевизора шла трансляция мёртвого тела Даниила и возмущения толпы. Вскоре толпа набросилась на этого урода Апраксина, пытавшегося добежать до вертолёта, и фактически, втоптала его в землю. Дальше смотреть на эту звериную толпу было невыносимо, и он выключил телевизор.
Связь с энергией планеты, которой он по факту и являлся до происшествия, он в себе больше не чувствовал. Она была безвозвратно потеряна для него. Но всё-таки сила регенерации и управления биохимией были основой его энергетики.  Из-за этого энергия планеты после разрыва контура силы, опоясывающего Даниила, не дала до конца разрушится его телу и регенерировала его, восстановив из пепла.
«Теперь я знаю, что чувствовал Ив Счастливчик» - потёр затылок Герман, кожа на нём тоже ещё пока зудела.
А как всё начиналось! Эх, это были такие прекрасные годы. Ему нравилось жить человеком. Есть и пить всякие вкусности, спать с женщинами, да даже просто дышать и купаться. Это так классно. Жаль, что пожить женщиной, как он планировал позже, ему так и не удалось. Было бы интересно сравнить. И вот теперь, очевидно, он останется в этом теле навсегда. Что же, за что боролись, на то и напоролись.
Что теперь? Куда пойти?
Вряд ли его четверо друзей и соратников смогли пережить разрушения их тел. Их планетарные энергоконтуры несли в себе иную силу. Если бы они были живы, уже бы связались с ним. Для этого у них были обговорённые методы связи, позволявшие им поддерживать контакт друг с другом. Но все они молчали, не подавая признаков жизни.
Даниил не справился со своей миссией, позволив этому уроду убить себя. Хотя, что бы он мог сделать? Убить этого Александра? Развязать войну со всеми? Мог. Но пострадала бы куча людей, и, в конце концов, всё равно бы нашли способ его устранить. Неуязвимая защита у него исчезла вместе с крыльями, что он ему подарил. Герман снова улыбнулся, вспоминая тот день и негодование Даниила. Так вот, защита исчезла, а человек за свои века жизни лучше всего научился именно убивать. Люди – зло, и теперь я - один из них.
- Ладно, - выдохнул он снова, разговаривая с собой, - Надо что-то делать…
«С чего бы начать? Вроде как, в прошлом году у Валентина даже родился сын. Насколько я помню, они с женой иногда отправляли малыша к его бабушке по матери, в посёлок под Иркутском. Как же он назвал сына-то? Эм… Точно, Тимофей».
Герман немного подумал, встал и начал собираться в дорогу.
«Надо проверить. Вдруг мальчишка всё ещё жив. Может он перенял какие-либо силы от отца. Было бы не плохо. В любом случае, это хоть какой-то план действий».

Казавшаяся бесконечной водная гладь на огромные расстояния распространяла звук. Гул вертолётов был еле слышен, и пара стоявших на берегу людей понимала, что немного времени у них ещё есть.
- Полина, пойдём! – здоровяк явно волновался боясь, что что-то пойдёт не так.
А вот девушка была абсолютно спокойна.
- Как ты думаешь, зачем он это сделал? – не обращая внимания на волнение Степана, спросила она, - Почему он пожертвовал собой, зная, что у него есть я, ты, и небольшая группа людей, не пожелавшая его предать? Получается, если он просто задался, значит, что он предал нас?
- Не говори глупостей, - от возмущения Степан даже немного перестал волноваться, - У него был план! О том, что он собирается подставиться под пулю, он мне сказал за день до этого. Я долго и упорно его отговаривал, но это было бесполезно. Хотя я не про это сейчас. Последний месяц он к чему-то готовился. Распорядился, чтобы всех «нормальных», так он назвал лояльных к нам жителей, не пожелавших поддаваться на провокации этого червяка, - на секунду он позволил себе паузу и улыбнулся, вспоминая кадры, как Сашу втаптывают в землю, - Обеспечили полным инкогнито и вывезли из области. Я сам лично занимался тем, что придумывал им новые личности и делал новые документы. Сам же он на мои вопросы о необходимости данного предприятия практически игнорировал. Один раз только сказал, что их время придёт. А ещё он постоянно куда-то исчезал.
- Думаешь, у него был план?
- Да. И в этот план входила его смерть. Разве ты не понимаешь, он своей жертвой отвлёк на время от нас ненужные взгляды. Сейчас главная моя задача обеспечить тебе безопасность!
Шум вертолётов слышался гораздо отчётливее, и волнение с новой силой накрыло здоровяка:
- Полина, - он аккуратно взял её за руку, - Прошу тебя, пошли!
- Зачем? – равнодушно сказала девушка.
- Я обещал ему заботиться о тебе! Нас ждёт портал. Его Даниил зарядил лично, и он работает даже после его смерти. Документы я для нас сделал. Засядем на дно и будем ждать, пока план Даниила не запустится.
- Если он, конечно есть, - скептически добавила девушка.
- Да какая разница, Полина? – Степан поднял голову и отчётливо увидел несколько чёрных точек, вдалеке летящих над гладью Байкала, - Он пожертвовал собой, чтобы мы могли спастись. Идём!
- Не получится спастись…
- Почему? - опешил здоровяк.
- Она слишком сильна. Портал её не перенесёт.
- Кого? – ещё больше удивился Степан.
Девушка погладила себя по животу и сказала:
- Её. В миг, когда Даниила застрелили, его силы перешли к ней. Она чуть было не сожгла меня тогда. Было очень больно. Но в этом котле энергии я видела её проекцию из будущего. Она такая красивая. Вся в бабу Свету. Голубоглазая блондинка.
- Ты что? Беременна? – глаза Степана сейчас были шире, чем глаза кота из Шрека, - Но Даниил же не мог иметь детей.
- Ну, видимо, правило о стерильности работало, только когда он светился. А как только он лишился пятой силы, его репродуктивные функции пришли в норму.
- Даниил знал?
- Нет! Прежде чем я успела ему сказать, он заткнул меня поцелуем и усыпил.
- А раньше почему не сказала?
- Я не была уверена. Подозрения были, но… Я не проверялась. Как-то не до этого было. А задержка… Ну, мало ли. От стресса. Но в момент выстрела сомнения пропали. Я чувствую её.
Первый летящий вертолёт был уже на расстоянии пары десятков километров, как у него заглохли двигатели, и он рухнул в воду. Остальные остановились и закружились над местом происшествия.
- Защита сработала! – пояснил Степан, - Если пересечь периметр защиты, вырубится электроника. Но это ненадолго, пошли в дом. У меня там бомбоубежище. Если они откроют огонь, нам тут не выжить. А у меня теперь двойная ответственность.
Полина с грустью ещё раз обвила взглядом великое озеро, зная, что видит его последний раз. Пропитанная силой планеты, что окутывала ребёнка внутри неё, она словно могла предугадывать будущее. Она знала, что порт, оставленный Даниилом, не сможет переместить их. Что Степан умрёт, защищая её до последнего, а её беременную схватят и увезут в лабораторию. И это неизбежно. Она это знала. Однако Степан просто светился уверенностью в том, что у них всё получится, и не собирался просто так сдаваться. Поэтому она послушно кивнула ему и побежала в дом. Здоровяк с облегчением вздохнул и направился следом, подбадривая её:
- Не сдавайся, Полина! У нас всё получится! Пока мы живы, жива и надежда!
- Надежда, - что-то внутри девушки, как будто бы встало на место, - Точно, Степан!
- Что точно? - не понял здоровяк.
Она обернулась, заставив его остановиться, и нежно обняла его.
- Надежда! Это хорошее имя для моей дочки!