граница... продолжение

     Мордвинов осторожно прошел в затененную спальню. На некоторых кроватях еще спали
солдаты, пришедшие со службы ночью. Он снял сапоги и с наслаждением вытянул ноги. Все, теперь спать. Надо добрать остатки сна, прерванного нарядом.

     Вдруг по лестнице загремели сапоги и громкий голос Сныткина пронесся по казарме, вламываясь в солдатские сны. -Застава!В ружье! Мордвинов от неожиданности вздрогнул, затем матюгнулся и проворно стал натягивать сапоги. Головы спящих зашевелились, ничего не понимающие глаза уставились на Мордвинова, но это заняло секунду. В следующую секунду взлетели простыни, руки нашарили брюки, торопливо застегивались, с треском влетали гимнастерки на плечи. А по лестнице уже грохотали каблуки.

     В комнате дежурного стоял начальник заставы и внимательно рассматривал схему участка границы. -Значит Мордвинов не обнаружил следа? -Никак нет, товарищ капитан. Доложил, что без происшествий. -Странно. Не мог же он по воздуху лететь. И система не сработала. Колдовство какое-то. Свяжитесь с отрядом.

     Сныткин крутнул ручку телефона. -Товарищ капитан, оперативный дежурный на проводе. Капитан взял трубку. -Здравия желаю, товарищ майор. Докладывает начальник заставы, капитан Рязанцев. Пять минут назад инструктором Сергеевым обнаружен след на тыловом КСП. След ведет в наш тыл. Преследование организовано. Начинаю развертывание заставы...Есть, товарищ майор...Так точно...Доложу немедленно по окончании поиска. Капитан положил трубку. -Застава построена, товарищ капитан!-доложил Сныткин.

     Капитан вышел во двор, застава стояла в едином строю. Суворов и Березин уже выводили из гаража свои машины. -Первое и второе отделения! Перекрыть направление вероятного прохождения нарушителя на участке номер 4. -Есть!Есть! Смирнов и Зверев бросились к грузовой машине, за ними в колонне по одному бежали пограничники. -Третье отделение в резерве! Старший на заставе старшина Губонин! -Есть! -Тревожная группа со мной! Рядовой Мордвинов, Кузьмин, в машину! - Машины рванули - На передовое КСП. Четверный участок...

     -Так значит, Мордвинов, вы не заметили ничего подозрительного? -Нет, товарищ капитан.-голос Мордвинова выдавал заметное волнение, глаза бегали. Лицо младшего наряда Кузьмина покрылось пятнами. -Ладно!-коротко бросил капитан. Выехали на дозорную тропу, и Березин замедлил скорость. Все, кто мог, внимательно осматривали КСП через стекла. Начался четвертый участок. След увидели сразу. Капитан и Березин подались вперед, внимательно вглядываясь в приближающуюся полосу изуродованной земли.

     Остановились за пять метров и высыпали из машины. Капитан, склонившись, внимательно осматривал его. На самом выходе особенно четко отпечатался след ребристой подошвы баскетбольной кеды, примерно сорок третьего-сорок четвертого размера. Марка этих кед была известна всей стране. Сомнений не оставалось, он вел в тыл нашей границы. -Так значит, Мордвинов, вы не заметили ничего подозрительного?-капитан вновь задал вопрос и поднял глаза на него.

     Всегда красное лицо Мордвинова покрывалось белыми пятнами. -Сколько раз вы прошли по маршруту участка? Мордвинов молчал, понурив голову. -Я повторяю вопрос, товарищ солдат! Мордвинов по-прежнему молчал, понуря голову, плечи его ватно обвисли. Капитан пристально глядел на него, затем перевел взгляд на Кузьмина:

     -Рядовой Кузьмин, может вы ответите на мой вопрос? Небольшого росточка, пухленький, Кузьмин стал еще меньше, глаза его налились слезами. -Ну, ну! Солдату не положено плакать, солдату положено добросовестно выполнять свои служебные обязанности. Так сколько раз?

     -Я говорил ему. А он...-заикаясь выговорил Кузьмин, потом после паузы добавил: -Ни разу. -Ни разу?!-воскликнул пораженный кпитан. -Так вы пролежали весь наряд? Кузьмин кивнул, и слезы откровенно закапали из его глаз. Мордвинов стоял, угрюмо опустив голову. Все с презрением осмотрели его и отошли на несколько шагов. -Рядовой Мордвинов!-капитан выпрямился во весь свой немалый рост: -Сдать оружие! Мордвинов побелел. Березин подошел к нему, сдернул с плеча автомат, отстегнул подсумок с магазинами и отнес в машину. -Рядовой Кузьмин! Приказываю вам отконвоировать рядового Мордвинова на заставу и сдать под арест старшему сержанту Губонину.

     -Есть! Кузьмин смахнул рукавом слезы с лица, сдернул автомат, взял его на изготовку и рыдающим фальцетом выкрикнул: -Пошли! Мордвинов повернулся и, понурив голову, пошел по тропе. Весь он был обвисший, рыхлый, как будто внутри у него сломался какой-то стержень. Капитан с тревогой посмотрел им в след, помедлил, затем махнул рукой: -В машину!-в машине бросил Березину: -На тыловое КСП, на второй сектор... машина шла с наружной стороны проволочного ограждения, чтобы потом не терять время на объезд в проход системы сигнализации.

     След на КСП пришлось искать не долго. На ограждении висела белая нательная солдатская рубаха. Подъехали к ней и сразу же увидели следы на черной полосе земли. Сбоку была начертана большая стрела, указывающая направление движения поиска. Капитан еще раз посмотрел на рубаху и хмыкнул. -Березин, залезьте на капот, осмотритесь. Березин взял протянутый бинокль и влез на капот. Приставив бинокль к глазам, он медленно водил им по степи. -Вроде никого...Хотя стоп!Вон один. Ох, и далеко уже. Второго нет. Он спрыгнул на землю и сел за руль. -Вон там-указал он направление.

     Стартер долго выл, но двигатель не заводился. -Ну что?-нетерпеливо выкрикнул капитан. -Да трамблер барахлит. Старый уже, менять надо. Двигатель никак не заводился. Капитан в сердцах хлопнул дверцей и нервно зашагал около машины. Наконец не выдержал и заглянул в окно: -Тревожная группа, выходите! Трое во главе с младшим сержантом Лузгиным выскочили из машины. В это время двигатель чихнул и заработал с перебоями, затем взревел на полную мощь и заработал на малых оборотах. -В машину!-крикнул капитан, и все вновь влетели по местам. Березин включил передачу, и «газон» запрыгал по неровностям степи. -Километров пять он уже отмахал, а Сергеева вообще не видно.

     Через несколько минут стали различать впереди бегущую фигуру, бегущий приближался и, наконец, Головин радостно воскликнул: -Семенов это! Семенов обернулся на шум нагоняющей машины и радостно замахал рукой, другой удерживая автомат, висевший на груди. Но не остановился. Поравнявшись с ним, капитан выскочил из машины, отбросив переднее сидение: -Садитесь, Семенов! Семенов пролез на заднее сидение и сел, хватая ртом воздух, как рыба, выброшенная на лед. Он хотел что-то сказать, но капитан остановил его. -Отдышитесь немного. Секунд через десять, Семенов смог начать разговаривать и то с паузами: -Полярный...Как танк...Прет...во всю.Разве угонишься. -Мы едем правильно?-спросил Березин. -Вон, за тем бугром направо.

     Ровная степь заканчивалась, начинались небольшие возвышенности, дальше уже шли голые сопки. -Если бы не вы, я бы его точно потерял. Сергеев за ним едва ноги успевает переставлять. -А рубаху кто повесил?-спросил капитан -Рубаху?Я. Думал быстрее найдете. -Правильно подумали, Семенов, правильно. Он повернулся и тепло посмотрел на солдата. Машина обогнула небольшую сопку и пошла по распадку в подъем. Еще один небольшой поворот, и уже на вершине подъема увидели Сергеева. Повернувшись на звук машины, он остановил собаку и та села, высунув язык. Капитан перелез на заднее сидение и крикнул Сергееву: -Садитесь, сержант! Сергеев плюхнулся на сидение, он был не в лучшем состоянии, чем Семенов.Отдышавшись, он протянул поводок в открытое окно и захлопнул дверцу. -Давай!-кивнул он Березину и крикнул в окно: -Вперед, Полярный! Пес вскочил и легко ринулся вперед, опустив нос. Тащить за собой уже не надо было никого.

     Березин вел машину сбоку от собаки, не приближаясь к ней. -Сколько проехали?-спросил капитан -Восемь-ответил Березин. -До трассы двадцать пять...Если он шел всю ночь, то...- вслух рассуждал капитан -Не успеем?-встревоженно повернулся Сергеев. Капитан неопределенно пожал плечами. -Вперед, Полярный!Вперед!-закричал Сергеев, подбадривая собаку. Березин вдруг резко крутанул руль, но было поздно. Сильный удар потряс машину, и она заглохла. -Черт!-выругался Березин- Нору тарбаганью проморгал! Он крутанул стартер раз, другой, двигатель молчал. Капитан в сердцах стукнул кулаком по сидению.

     Сергеев вышел из машины, за ним все остальные. Березин крутил и крутил стартер. Капитан безнадежно махнул ему рукой. -Ну что, Сергеев! Продолжайте преследование! Товарищ Лузгин, подключайтесь к поиску! -Есть!

     -У тебя вода есть?-обратился Сергеев к Березину.-Собаку напоить надо, я свою флягу бросил. Березин нырнул в машину и вынул флягу. -Полярный, ко мне!На, пей!-он подставил ладони Березину: -Лей! Березин налил воду в ладони, пес стал жадно лакать. Березин налил еще раз, Полярный вылакал. -Хватит, много нельзя! Он хлебнул из фляги сам и подал Семенову. -Хлебни! Тот не заставил себя долго ждать.

     -Не забудте, он идет к трассе. Если не успеем, то он сядет на попутную и пиши пропало. -Понял, товарищ капитан! Сергеев погладил пса по голове: -Ну, поработаем, Полярный?Вперед! Капитан с надеждой смотрел им в след, затем повернулся к машине: -Давай, Березин!Давай!Делай что-нибудь! Семенов успел отдохнуть, и неостывшие мышцы легко включились в работу.

     Головин сразу включил высокий темп, стараясь не отстать. Семенов же сдерживал себя,с собакой не посоревнуешься. Лузгин с Ракитиным дружно шлепали сапогами позади. Километра через два, Головин стал приближаться. -Выдохся!Рванул сразу и сорвал дыхалку! Семенов оглянулся. Тревожная группа отстала и растянулась цепочкой. Головин был все ближе и ближе. Наконец они выровнялись. Тот повернул красное, измученное виноватое лицо. Семенов подбадривающе кивнул головой и снизил темп, чтобы дать Головину чуть-чуть восстановиться. Тот благодарно взглянул на него, тяжело хватая воздух ртом. Сергеев маячил далеко позади. Через километр Семенов начал чуть добавлять темп, Головин не отставал. -Крепкий парень, дыхалку сорвал, а тянет.

     Вдруг Сергеев изчез. Семенов тревожно глядел вперед. Через полкилометра они увидели Полярного, тот крутил головой во все стороны. -Что-то случилось?! Подбежав ближе, они увидели приподнявшегося в траве Сергеева. -Что случилось?-хватая ртами воздух, они остановились возле младшего сержанта. Тот показал на неестественно разбухшую голую стопу. -Влетел в нору тарбаганью. С дуру.-и в сердцах сплюнул. -Семенов! Давай, выручай! Полярный тебя знает хорошо Достаньте этого гада. Ведь скоро трасса, тогда все пропало.

     Семенов перехватил поводок. -Полярный!Вперед! Пес недоуменно посмотрел на него, затем на Сергеева. -Вперед,Полярный!-заорал Сергеев. Пес вскочил. -Ищи, ищи, Полярный! Пойдем, вперед! Семенов легонько потянул за поводок, и пес снова бросился по следу. Головин рванулся за ним. -Не рви сразу. Опять дыхалку сорвешь!-махнул Семенов ему рукой. -Давайте, ребята!Достаньте его!Семенов, постарайся!-кричал им вслед Сергеев. Полярный отдохнул, пока Сергеев лежал в траве, и тянул мощно, приходилось даже притормаживать ногами.

\   Головин сразу отстал. След петлял между сопок, ни разу не выходя на вершины. За очередной сопкой выбежали в широкую седловину. Далеко, на противоположном склоне, паслась отара овец. Пеший чабан, приставив руку козырьком, долго глядел на них, пока они не скрылись за очередным поворотом. -Был бы он на коне. Можно было бы и сбегать к нему.-мысли в голове тоже были скачущими, в такт бега. Полярный работал добросовестно, скорость для человека была ошеломляющей. Он чувствовал, если не притормаживать, то выдохнется быстро. Но притормаживать нельзя. Тогда напрасна вся эта бешенная гонка. Тогда позор им, позор всей заставе.

     Он старался не думать о беге, о своем состоянии, но все невернее становились движения, ватными стали ноги. Семенов заставил себя думать о нарушителе. -Какой он?Кто он?Зачем идет?Может, диверсант или шпион?Но крупному шпиону, диверсанту легче сесть в комфортабельное купе поезда с дипломатическим паспортом или кресло самолета и спокойно пересечь границу. Но с другой стороны, дипломату, наверное, труднее объяснить, что он делает на том или другом объекте, в глуши. Значит, этот знает, зачем идет...Когда же он прошел КСП? Да и сигнализация не сработала... и тут его осенила мысль: -Так ведь Полярный берет след примерно пятичасовой давности. А нарушитель вряд ли идет прогулочным шагом. Пять -шесть километров в час, наверняка дает. Капитан говорил, что до трассы двадцать пять...Так, значит, он уже дошел?!

     Бессилие охватило Семенова. Он дернул поводок и остановился. Полярный недоуменно повернул голову, тяжело дыша разинутой пастью. Семенов оглянулся, Головина не было видно. -Но это же по карте двадцать пять. А мы уже сколько напетляли... Внезапная мысль придала силы. Он бросил сапоги, портянки и решительно взялся за поводок. -Полярный, вперед! Добрый пес встал, но уже не ринулся по следу, а пробежав с десяток метров, сел. Запавшие бока ходили ходуном, язык висел лопатой, но с него уже не капала слюна, он был почти сухой. Семенов испугался, Сергеев говорил, что от долгой работы он может нюх потерять.

     Он подошел к нему и погладил по голове. -Ну что, устал Его вид, наверное, был не лучше. -Ну давай, Полярный. Немного осталось. Ну давай, родной. надо, уйдет же ведь.Вперед! Он гладил и подталкивал пса. Полярный встал и побежал по следу. Колючки ни разу не кошенной травы впились в распаренные ноги, но Семенов старался не замечать этого. Вдруг резкая боль пронзила ногу, и он рухнул в траву. С правой пятки свисал кусок ржавой колючей проволоки, рванув ее рукой, он замычал от боли. Затем вскочил и, прихрамывая, побежал за Полярным. Тот уже не тянул как прежде. Оглянувшись, он вдалеке разглядел одинокую фигуру Головина. -Еще держится?

     Когда след повел на крутую седловину, сил уже не осталось. На вершину зашел уже заплетающимися шагами. И остановился. Перед ним простиралась обширная долина. Вдалеке на другом конце вновь начинались крутые сопки. Посреди долины вилась трасса тракта. Вздымая пыль, пронеслась машина. Тракт вновь опустел. И тут Семенов увидел его, он был уверен, что это он. Нарушитель. Чудовищно много потратил Семенов на него сил, чтобы обмануться.

     Но нарушитель еще далеко, его еще надо достать. Он был уже у подножия седловины на вершине которой они с Полярным стояли, а до трассы ему оставалось метров двести. -Вперед, Полярный!-прохрипел Семенов и, пошатываясь, уже просто переставляя зачугуневшие ноги, побежал за псом. Стопы были изрезаны жесткой травой, буквально нашпигованы колючками и окровавлены. Несколько раз он уже прокалывал их до кости ржавой колючей проволокой.

     Расстояние между ними сокращалось. Вдали послышался звук мотора, и вскоре показалась открытая грузовая машина, тащившая за собой шлейф пыли. Нарушитель ускорил шаг, затем побежал. Семенов понял, что ему его уже не достать. Сил осталось столько, чтобы держаться за поводок и брести неверной походкой. Вся надежда была только на Полярного. Он отстегнул поводок и крикнул ему: -Полярный, фас...Возьми его! Нарушитель оглянулся и увидел их, затем стремительно бросился к трассе.

     Полярный несся за ним. До трассы осталось метров пятьдесят. Семенов передернул затвор автомата и дал короткую очередь в воздух. На машине не слышали выстрелов из-за грохота колес, но они видели человека и собаку, несущуюся за ним. Завизжали женские голоса, и кулаки забарабанили по кабине. Машина резко затормозила, из кабины выскочили двое мужчин и бросились на помощь человеку.

     Полярный уже достал нарушителя и мощным ударом в спину сбил его на землю. Один из мужчин размахивал коротким ломиком и кричал, чтобы отпугнуть собаку. Семенов вновь поднял автомат, и короткая очередь распорола воздух. Мужчины остановились, как вкопанные, и подняли глаза. Сверху неверной походкой спускался пограничник в растрепанной форме. -Пьяный, что-ли?И смотри, без сапог..Может дернем от греха? -Да нет, не пьяный. Тут, похоже, серьезное дело. И посмотри на этого-не наш. Никак погранцы нарушителя взяли. -Ну, до границы-то сколько?! -Да не слишком и далеко. А ты посмотри на пса...от такого не уйдешь. Как он его долбанул, как и не было на ногах. Лежит, не пикнет. -Попробуй пикни, в один момент загривок перехватит.

     Старший поднял голову на подходившего Семенова и в полголоса выматерился: -Ни ...себе!Ты посмотри, на нем живого места нет, все ноги в крови. А морда, одни глаза...Да он едва идет! Семенов, едва перестявляя ноги, подошел к Полярному, стоящему над нарушителем с ощетинившимся загривком, и отвел его за ошейник: -Молодец!Молодец!Хорошо!Теперь ложись, отдыхай. Полярный послушно лег, не отводя взгляда от нарушителя, и грозно рыча. Семенов рухнул рядом, не сдержав стона. -Э, паря. Да ты ноги-то себе кончил... -Ничего. Заживет как на собаке. Мужики, воды не найдется? -У нас молоко во флягах. Эй, Марина, набери бидончик молока и давай сюда! Старший махнул рукой женщинам, стоящим в кузове машины. И вскоре женщина бежала бегом к ним, держа в руке трехлитровый бидончик. Остальные спускались с кузова и испуганной стайкой шли за ней.

     Женщина смотрела то на собаку, то на лежащего ничком нарушителя. Подойдя ближе, ахнула, глядя на ноги Семенова: -Мамочки мои! Да у тебя же живого места нет. Перевязать надо. В ответ тот нетерпеливо протянул руки к бидончику и припал к нему. Полярный вскочил и умильно вертел хвостом. Семенов с трудом оторвался от бидона, налил в крышку молока и поднес ему. -На, пей. Пес с жадностью начал лакать и быстро опустошил ее, Семенов налил вновь. Вдвоем они осушили его до дна. Женщины молчаливой стайкой стояли поодаль. Семенов протянул пустой бидон женщине: -Спасибо.- в глазах его плескалось довольство.

     Нарушитель пошевелился, и Полярный с ревом бросился на него, встал над ним со злобно горящими глазами. -Оставь его, Полярный. Никуда он не денется. Ко мне! Полярный с неохотой отошел от нарушителя. Семенов хотел было встать и взять собаку на поводок, но со стоном рухнул в траву. Женщины жалостно заохали. -Мужики!Помогите связать этого.-он кивнул на нарушителя и только сейчас внимательно рассмотрел его. Костюм из грубой синей ткани, похожей на спецодежду, драные кеды, так хорошо знакомые советским людям. Ведь они почти все носили такие. Крупные мускулистые руки, обнаженные по локоть, закрывали голову и шею от зубов собаки. Семенов бросил поводок: -Одним концом руки, другим-ноги. Но тут повернулся на шум и настороженно прислушался. Шум доносился сверху, откуда они спустились с Полярным. Наконец на вершине показался восьмиместный «газон» и Семенов радостно крикнул: -Наши!

     Березин остановился в пяти метрах, и они вместе с капитаном выскочили из машины и бросились к Семенову. -Взял!Взял!-восторженно орал Березин, размахивая автоматом. Из машины выходили остальные, но уже не так быстро. Первым вылез Головин, по его запавшим глазам, истерзанному видно было видно, как крепко досталось и ему. Капитан взглянул на ноги Семенова и нахмурился, но глаза его выдавали немое восхищение. -Обыскали, товарищ Семенов? -Нет, не успел. Капитан подошел к нарушителю, рывком поставил его на ноги спиной к себе. Березин подбежал к нему и взял автомат на изготовку. Капитан подсечкой заставил нарушителя широко раздвинуть ноги, и тот стал совершенно безопасен. Быстро ощупал его одежду. -Пустой! После этого завел ему руки за спину и связал их шнуром, который Березин держал в руках.

     Сергеев вышел из машины и, прыгая на одной ноге кузнечиком, приближался к ним. Капитан положил нарушителя на землю и подошел к Семенову: -Ну что, солдат. Официальные благодарности будут потом, а сейчас прими от меня, от всех этих ребят, от всей нашей заставы огромное спасибо. Он протянул руки, взял своими большими ладонями руку Семенова и крепко пожал ее. Все молчали, тронутые торжественностью момента.

     -Я вот твои сапоги подобрал. На, надевай. Головин поставил сапоги рядом с Семеновым. -Погодите с сапогами. Тут, я гляжу, еще долго ему без сапог придется обходиться. Березин! Давайте аптечку. Березин кинулся к машине. Капитан обернулся к женщинам и мужчинам, которые с напряженным интересом наблюдали за происходящим. -А вам, товарищи, большое спасибо за помощь. -Да нет, мы ничего. Мы даже думали, что собака взбесилась и помочь бежали этому. Старший кивнул на лежащего нарушителя. -А парень-то ваш, геройский. Вон ноги в кровь изорвал, а догнал. -Да. Километров двадцать пять ему пришлось бежать. В толпе женщин тихо и восторженно ахнули. Женщина с бидоном обратилась к капитану: -Как бы заражения у него не было. Вы когда приедете, пропарьте ему ноги хорошенько кипятком. Березин принес аптечку.капитан присел у ног Семенова:

     -Ну, солдат! Крепись! Ватой, густо смоченной в йоде, он начал обрабатывать стопы. Семенов заскрипел зубами, ноги превратились в одну горящую рану. Капитан закончил перевязку и полюбовался на две белоснежные культи, в которые превратились ноги Семенова. -Ну вот! Теперь порядок. Он встал и посмотрел на Лузгина: -Нарушителя в машину, Семенова на руки! По местам! Затем посмотрел на женщин: -Еще раз большое вам спасибо. До свидания. -До свидания! Дружно закричали все и долго стояли, глядя вслед пока машина с пограничниками не скрылась за вершиной седловины.


                Глава 2

     Майка, весело смеясь, убегала. Он бежал за ней подпрыгивая, как молодой теленок, крича что-то восторженное. Несколько раз он догонял ее и хватал в охапку, но каждый раз
вместо Майки оказывалось пустое место. Он вновь настигал
ее и опять хватал воздух, а Майка, смеясь, бежала впереди.
Вот уже из последних сил, задыхаясь, он нагнал ее и замер на  обрыве широкой речки. Майка стояла на противоположном
берегу и весело смеялась. Затем она махнула рукой и пошла
прочь.

     -Майка! Подожди!- умоляюще крикнул он. Майка остановилась, повернулась, подняла руку и весело крикнула:
-Р.р.рота!Подьем!
Мишка изумленно раскрыл глаза и долю секунды тупо
глядел на веселого дневального. Бодрый голос дневального
катился по казарме, вихрем вламываясь в сладкие сны солдат. Кто-то не досмотрел, не дослушал, не долюбил. Некоторые пытались вернуть счастливые мгновения, накрывшись с
головой одеялом, но все было напрасно.

     -Подъем!О.р.релики!-неумолимый голос дневального не
оставлял шансов. Повсюду шевелились головы, никто не хотел первым выбираться из теплого, уютного мирка. Мишка сел на кровати и, неожиданно для себя, зло одернул дневального:
-Чего разорался!Козел!
-А ты что такой сердитый?недоимел кого что ли?-не обиделся веселый дневальный. Мишка опустил глаза. В самом
деле, чего это он на него. Виноват он что ли?Служба...

     Вдруг болью в сердце отозвались Майкины слова из вчерашнего письма:
-Я не буду говорить тебе банальных слов. Прости...и т.д.
Да. Нам было легко и хорошо с тобой. Но не более. Это я
хорошо поняла сейчас. Нет, я не выхожу замуж и не влюбилась ни в кого. Просто я не хочу быть тебе обязанной все эти
три года. Это же чудовищный срок. Через три года мы будем
совершенно другими. Не обижайся и не жди от меня писем.

     -Эх, Майка!Майка!-жизнь в это серое утро казалась Мишке законченной. Поднимались сержанты, хриплыми от сна
голосами подавали команды:
-Первое отделение!Подъем!Пять минут на туалет.
-Третье отделение!Приготовиться к построению на заряд ку.
-Второе отделение!Подъем!

     -Форма одежды на зарядку-гимнастерки без ремней. Дежурный по полку звонил. На улице сегодня прохладно, и дождичек капает. Дневальный по- прежнему скалил зубы-ему
на зарядку не выходить.
Мишка, опустив голову, сидел на кровати. В мозгу билась
одна мысль:
-Эх, Майка!Майка!
Он поднял голову и оглядел ненавистные стены казармы,
улыбающихся годков и заскрипел зубами:
-Три года тюрьмы!
Нахлынуло непреодолимое желание бить, крушить все
вокруг. Кулаки сжимались и разжимались. Гаденький голос
изнутри ядовито прошептал:
-А Майка-то, наверняка, кого-то заимела. Неспроста такие письма пишут.
Мишка представил свою Майку в объятиях другого парня
и оглох на миг от бешенства.

     -Попов! Тебя что, не касается?
Въедливый сержант Сидоренко остановился у его кровати. Отношения их были давно испорчены. Рядовой Попов
никак не вписывался в понятия сержанта о ревностном отношении к службе. Как механик-водитель БТР, Попов был на
хорошем счету, но к выполнению других требований уставов
у Сидоренко к нему всегда были претензии.

     -А!Это то говно, которое оканчивается на О?-Мишка сам
не узнал своих слов.
-Што...о?!-глаза сержанта в изумлении расширились.
-Ничего!Бабушка в кальсонах!
-Встать!-взвизгнул сержант.
-Да идешь ты на хер!
Сидоренко задохнулся от бешенства, он не мог выговорить ни слова и только пожирал глазами Мишку.
     -Что тут у вас?-возле них остановился зам.комвзвода,
старший сержант Павлов.
-Да он, … да ты понимаешь, … он меня говном обозвал-сержант не находил слов от возмущения.
-Что такое!?-Павлов нахмурил брови.
-Рядовой Попов!Встать!
Мишка поднялся и сдернул гимнастерку с табуретки.
-Марш на зарядку!
Павлов проследил за Мишкой, который шел к выходу, натягивая гимнастерку, затем поднял с пола вчетверо сложенный листок, выпавший из кармана Мишкиной гимнастерки
и положил его в нагрудный карман.

     -Нет, ты понимаешь?Он меня и на хер послал!-Сидоренко
был возмущен до глубины души.
-Хорошо! Командир взвода придет, разберемся. А сейчас
давай на зарядку. Павлов похлопал Сидоренко по плечу.

     До самого завтрака, а затем и в столовой, Мишка ощущал на себе ненавидящий взгляд сержанта. Когда их взгляды
встречались, Мишка презрительно усмехался, а Сидоренко
опускал глаза, лишь желваки играли на его лице.
-А ведь так просто тебе это не пройдет,-шептал изнутри
гаденький голос. Мишка бездумно ковырялся ложкой в тарелке, сортируя гречневые крупинки.

     Перед глазами стояла
Майка, веселая красавица Майка. Он вспомнил ее ласковые
руки, нежные, мягкие губы и заскрипел зубами.
-Ты чего, Миш?-круглощекий крепыш Попонин, сосед по
кровати, поднял голову, не переставая аппетитно жевать:
-Случилось чего?
Мишка поморщился и промолчал.

    Попонин пристально
поглядел на него и опустил голову к тарелке. Еще со вчерашнего дня он замечал, что Мишка резко изменился. Наверняка из-за письма, которое вчера получил. Но что поделаешь,
у каждого свои проблемы. Он вновь с аппетитом принялся
доедать гречку. Аппетит! Извечный солдатский спутник.

     -Рядовой Попов!К командиру рр.роты!-дневальный с удовольствием перекатывал во рту букву «Р», служба ему явно
нравилась.
Мишка шел в сторону канцелярии командира роты, ощущая в душе полнейшую пустоту:ни раскаяния, ни страха не
было- одно равнодушие. Чья-то рука бесцеремонно схватила
его сзади за плечо. Мишка оглянулся.
-Ну что, козел, доигрался?-прищуренные глаза Сидоренко
с ненавистью смотрели на него. - Я тебя до дисбата доведу.
Будь спок!

     Мишка несколько секунд смотрел в искаженное ненавистью лицо сержанта, затем резко вырвал плечо из цепких
пальцев и изо всех сил рубанул кулаком по его физиономии.
Казарма замерла. Попонин подскочил сзади, обхватил и потащил уже не сопротивляющегося Мишку в сторону.
-Ты что сдурел, что ли!

     Сидоренко ворочался на полу, утирая рукой окровавленное лицо.
-Что случилось?-негромкий, но властный голос отчетливо
разнесся по казарме. Командир роты, невысокий стройный
старший лейтенант стоял в дверях канцелярии.
-Сержант Сидоренко! Что с вами? Кто это вас?
Сидоренко стоял молча, пытаясь унять рукой кровь из
разбитого носа.
-Сержант Сидоренко! Я повторяю вопрос!
Сидоренко молчал, опустив голову и размазывая кровь.
-Дежурный! Ко мне!

     Веселый дневальный, давно согнав улыбку, проворно вырос перед командиром:
-Товарищ старший лейтенант! Дежурный находится в столовой со свободной сменой. Сержанта Сидоренко ударил рядовой Попов.-Рядовой Попов! Ко мне!
Мишка вырвал руку из цепких пальцев Попонина, все еще
державшего его, и подошел к командиру.

     -Вы понимаете что совершили?
Мишка молчал.
-Это даже не хулиганский поступок. Это воинское преступление. Объявляю вам трое суток ареста. Дальнейшую
вашу судьбу будет решать командир полка. Кроме того, вы
подвели свое отделение, взвод и роту. Завтра предстоят ночные учения полка с боевой стрельбой, и на ваш БТР придется сажать водителя-новичка. Этим поступком вы поставили
взвод в тяжелое положение. Дневальный! Вызвать наряд комендантского взвода для ареста рядового Попова! До прибытия наряда рядовой Попов находится под вашей охраной!
-Есть!

     Дневальный щелкнул каблуками, затем взглянул на Мишку и коснулся рукой до штык-ножа, висящего на ремне. По
его глазам было видно: приказ начальника-закон для подчиненного.
Дверь канцелярии закрылась.
Старший сержант Павлов постучал в двери канцелярии.
-Разрешите войти?
-Войдите.
-Товарищ старший лейтенант!Разрешите обратиться?
-Да! Я слушаю вас!
-Дело в том, что у рядового Попова и сержанта Сидоренко
сегодня был конфликт. Я подобрал вот это письмо, которое
выронил Попов. Я прошу вас ознакомиться с ним.
-Прочитать чужое письмо, товарищ сержант?!
Павлов замялся:
-Я думаю это многое объяснит.
-Ну что же...давайте, - немного помедлив, сказал командир.
 
     Взяв листок, старший лейтенант развернул его и начал читать. Павлов молча наблюдал за ним, но лицо командира
было непроницаемым. Затем он отложил листок:
-Ну что же. Это многое объясняет, но не оправдывает преступления.
-Да, конечно.
-Кроме того, товарищ старший сержант, вы нарушаете
положения устава- обращаетесь ко мне, минуя своего непосредственного начальника-командира взвода. Считаю нужным напомнить вам об этом.
-Виноват!
-Ну хорошо. Идите!
-Есть!-Павлов крутнулся через левое плечо и вышел.

                ***
Мишка лежал на нарах в одиночестве. Гауптвахта была полупустой, в соседних камерах по два-три человека. Все ясно.
Завтра ночные учения со стрельбой. Командование не хочет
сесть в лужу перед инспекторами округа, потому все хорошие стрелки и водители выпущены досрочно.Но Мишке
было не до этих проблем. Командир полка был краток:
-Под суд!

     Итак, светит два года дисбата, а потом дослуживать
остальное. Почти пять лет! Нет, такой срок Мишке не вынести. Это конец! Мысли лихорадочно метались в мозгу, искали выхода. Все из-за нее, из-за Майки.

     Они были ладной парой. Невысокая, смешливая красавица Майка, и он, высокий, спортивный, уверенный в себе.
Очень уверенный. Как никак- выпускник ДЮСШ. Первый
разряд по боксу. За Майкой увивалось много парней, но он
своей уверенностью отодвинул всех.
Полгода они были вместе: неразлучны на пляже, в кино,
на лыжах, на танцплощадке. Слов о любви они не говорили,
но Майка была так ласкова, так нежна и покорна, что у Мишки никаких вопросов не возникало. Сам же он в ней души не
чаял. Правда однажды небольшая червоточинка появилась
между ними.

     Как-то на танцах за Майкой увязался незнакомый парень.
Парень был ничего себе, высокий, крепкий и довольно смазливый. Мишка видел, как он прижимал к себе Майку в медленном танго, и та, по обыкновению, весело смеялась в ответ
на его нашептывания. Глухое раздражение медленно поднималось в нем. Парень был настойчив, и, когда они вышли с
Майкой из ДК, тот пристроился с другого бока Майки и продолжал как ни в чем не бывало смешить ее, рассказывая различные истории.

     Когда отошли метров на сто, Мишка остановил Майку и, скрывая бешенство, повернулся к парню:
-Ну что, козлик? Тебе объяснить или сам поймешь?
-Вы о чем, молодой человек?-вежливо осведомился парень.
-А вот об этом-Мишка всю силу вложил в удар, целясь
парню в челюсть. Парень профессионально ушел из под удара, и сам в свою очередь жестко ткнул Мишку в подбородок. 

     Парень был крепок, и долго Мишке не удавалось ничего с
ним сделать, пока он не поймал его на излюбленный ложный
выпад. Встать парню он уже не дал и излил все свое бешенство, превратив его лицо в кровавое месиво. Когда он, тяжело дыша, отошел от лежащего парня, то увидел на лице Майки плохо скрытое отвращение.
-Вот ты какой!-задумчиво сказала Майка, когда они отошли на достаточное расстояние.
-Вот такой!-в тон ответил Мишка.

     Потом все наладилось, Майка была по-прежнему весела и
ласкова. Затем были проводы. Мишка имел отсрочку в прошлом году, тяжело болела мать, но и в этот призыв никакого
желания служить не было. Но что делать, закон есть закон.
Попал он в мотострелковые войска и вскоре зарекомендовал себя неплохим водителем БТР. Ему нравилось ощущать, как грозная машина легко подчиняется воле мощных
моторов. Но все остальное тяготило. Он слишком дорожил
свободой, здесь же расписана каждая минута, и Сидоренко,
почувствовав внутреннее сопротивление молодого солдата,
постоянно допекал его придирками.

     Майка писала веселые
письма, но шли они редко, хотя он бомбардировал ее письмами каждую неделю.
И вот это последнее письмо.
Мишка вспомнил, как прижимал Майку в танце тот парень, и слепое бешенство вновь овладело им.
-Неспроста она хочет быть свободной от тебя-вновь подал знать о себе гаденький голос внутри,-определенно появился новый кандидат.
Мишка встал и возбужденно заходил по камере. Желание
увидеть Майку сию же минуту было непреодолимым. Все
равно жизнь кончилась. Решение крепло с каждым шагом.
Чем больше Мишка ходил, тем быстрее слепая ярость уступала место холодному расчету
               
                ***
     Часа через два после отбоя, Мишка постучал в двери камеры, выждав паузу, постучал вновь. Он слышал, как в комнате начальника караула скрипнула кушетка, и через некоторое время, заспанный голос недовольно спросил:
-Чего тебе?
-Земляк, проводи в туалет, живот схватило-в Мишкином
голосе страдальческие нотки.
-Ты же недавно был со всеми вместе. Терпи до утра. Нашел
земляка.
Голос разводящего удалялся. Мишка вновь тряхнул двери
и взмолился:
-Ну будь человеком! Не в камере же мне валить!
Разводящий матюгнулся и крикнул:
-Эй...кто там в бодрой смене? Выведи этого засранца!

     Загремели запоры, дверь отворилась, и заспанный солдатик небольшого роста недовольно буркнул:
-Выходи!Приспичило тебе.
Мишка, согнувшись, со страдальческим лицом, выполз из
камеры.
-Подожди!
Солдат остановился у дверей комнаты начальника караула и спросил:
-Товарищ сержант! Автомат брать?
-Да куда он на хер денется. Так веди.
-Пошли!-солдат толкнул дверь и вышел не крыльцо, Мишка, согнувшись, шел за ним.

     -Чего? Гороха обожрался?-весело заржал заскучавший часовой.
-Ага...-страдальчески просипел Мишка -Пошли быстрее.
-Веди, веди быстрее, а то не донесет-продолжал ржать часовой, он был явно рад случайному развлечению.
Возле туалета Мишка, незаметно оглядевшись, присел и
застонал.
-Чего ты?-участливо подошел солдат
Мишка стремительно выпрямился и страшный удар бросил солдатика на землю. Мишка прыгнул на него и зажал рукой рот, но солдатик и так был без сознания. Содрав с него
ремень, он скрутил ему руки и, подтянув к ограждению,
привязал другой конец к проволочному ограждению. Затем
встал и тревожно огляделся.

     Кругом было тихо-ночь прикрывала надежно. Мишка еще помедлил, затем стащил с солдатика сапоги и забил ему рот вонючей портянкой.
-Очнется-шума не подымет до утра.
Так, теперь к боксам, где стоит его «шестьдесят четверка».
Боксы, конечно, заперты, но Мишка знал, решетка на окне
против его машины держится ненадежно и, если приложить
усилие... Ночь была черной, но Мишка шел осторожно, прикрываясь деревьями аллеи. Миновал стороной ярко освещенную открытую стоянку бэтээров, где хорошо виден был
часовой.

     К своему боксу подошел с торца и долго выжидал,
наблюдая за часовым. Тот неспешно вышагивал вдоль ворот
длинного бокса, заходил с торца, останавливался и осматривал заднюю стенку с зарешеченными окнами, затем разворачивался и проделывал обратный маршрут до другого торца.
-Лопух, - подумал Мишка, но на всякий случай подождал
еще. Часовой мерно отмерял шаги, не меняя маршрута.

     -Минуты три,-засек Мишка-Пора, пока выводного не хватились.
Страха не было, он действовал как заведенный механизм.
Как только часовой скрылся за дальним торцом, Мишка встал
и быстрой, но ровной походкой, чтобы не вызвать подозрение, пошел к окну. Подойдя к окну, он наложил растопыренную ладонь на стекло и медленно стал надавливать, стекло
треснуло, но не развалилось. Осторожными, но быстрыми
движениями он стал вытягивать осколки и складывать в траву. Все прошло удачно.

     Такую же процедуру он проделал и с
другой половиной стекла. Крупный осколок выскочил, но он
поймал его на лету и почувствовал, как струйка крови потекла в рукав. Боли он не ощущал. Часовой, по его расчету,
должен был пройти половину пути. Он взялся за решетку и
сильно надавил внутрь. Решетка ощутимо подалась, но тут
же вернулась на место. Он надавил сильнее, но результат был
тот же. Мишка занервничал. Часовой должен был подойти к
углу бокса. Ухватившись за внутреннюю часть стены, он изо
всех сил надавил на решетку, застонав от напряжения. Решетка сорвалась, и он больно ударился лбом о стену, решетку, однако, удержал в руке, чтобы не загремела.

     Чувствуя, что
часовой вот-вот выйдет из-за угла, Мишка ужом ввинтился
в окно, встал на руки, свалился на бетонный пол и замер. В
окно не доносилось ни звука. Мишка подождал минуту, затем огляделся. В боксе было почти светло, благодаря наружному освещению. Вот она, его «шестьдесят четверка». Он осторожно влез на броню, открыл люк и сел на привычное
место водителя. Сердце бешено стучало. Все! Теперь можно
успокоиться, лишь бы аккумуляторы стояли на месте.

     Рука уже два раза ложилась на тумблер зажигания, но оба раза
Мишка не решался включить его. Наконец, щелкнул тумблером, приборная доска мягко осветилась. Сердце Мишки радостно забилось:
-Ого! Оба бака полнехоньки, подзаправились ребята!
Сейчас взревут моторы, а там ищи ветра в поле.
-А дальше что?-вкрадчиво шепнул гаденький голосок.
Мишка на секунду растерялся, но тут же отогнал непрошеные мысли:
-Все! Дело сделано, назад возврата нет!

     Стартер уверенно разогнал моторы, и они взревели на
полную мощь. Мишка дал им поработать на разных режимах
и сбросил газ, моторы мягко урчали на малых оборотах. В
ворота бокса забухали прикладом, встревоженный голос часового в натужном крике:
-Эй, кто там?!
-Мы это, мы!-прошептал Мишка и рывком включил передачу.

     От страшного удара массивные ворота распахнулись
как игрушечные. Краем глаза Мишка увидел, как фигура часового мелькнула в воздухе, неестественно раскинув руки и
ноги.
-Готов!-мелькнула равнодушная мысль.
Стремительно набегали ворота КПП, часовой тревожно
махал рукой и что-то кричал. Из дверей КПП выскочил офицер с повязкой на рукаве, на ходу вынув пистолет, бросился
наперерез бэтээру.
-Посторонись!-процедил Мишка сквозь зубы.
Легкие ворота, затянутые крупной металлической сеткой,
лязгнули по броне. Сзади послышались хлопки пистолетных
выстрелов.

     Всю ночь гнал Мишка бэтээр по степной дороге, боясь погони. Остановился он, когда стало светло, и заря на востоке вовсю разрумянилась. Он вылез из люка и сел на броню.
Огляделся. Кругом сопки и степь. Свобода и такая машина в
руках. Вот бы к Майке в гости заявиться, покатать ее на бэтээре. Мишка даже засмеялся, представив удивленное Майкино лицо. Он положил руку на пулемет, потом опустил глаза в люк и присвистнул, увидя патронный ящик:
-Ай да ребятки! Полный боекомплект!

     Пулемет он знал плохо, но разобрался быстро. Метрах в
восьмидесяти он заметил стоявшего столбиком суслика.
-Не спится тебе уже?
Мушка уперлась в суслика и короткая очередь подняла
земляной смерч вокруг него. Суслик успел юркнуть в нору.
Мишка соскочил на землю и с удовольствием размял ноги.
Свобода взбодрила его, некому отдавать ему приказы, он
сам себе хозяин. Выводного уже, наверное, нашли. Мишка
представил его лежащего, связанным, с вонючей портянкой
во рту и хмыкнул. Затем память услужливо приподнесла ему
кадр с летящим в воздухе часовым, сбитого страшным ударом ворот. Но Мишка подавил в себе эмоции:
-Не стой там, где люди ездят!
Но гаденький голос изнутри вновь дал о себе знать:
-А ведь просто так тебе это не пройдет!
 
     Вдруг в тишине послышался слабый звук автомобильного
мотора. Мишка встревоженно огляделся и запрыгнул на броню. Степная дорога впереди делала крутой поворот и скрывалась за небольшой возвышенностью. Оттуда и доносился
звук мотора. Можно было еще успеть завести двигатель и
скрыться с дороги под сопку, но Мишка как зачарованный,
сидел на броне, не в силах сдвинуться с места.

    Из-за поворота выкатился темно-зеленый «Газ-69». В машине, конечно,
четко видели бэтээр с торчащим, как пуп, Мишкой на броне.
Вездеход покатился еще метров пятьдесят и резко затормозил. Из машины никто не выходил, затем дверь открылась и выпустила военного в офицерской форме. Прислонив к глазам бинокль, он долго разглядывал Мишку, затем протянул
руку в открытую дверь и поднес что-то ко рту.

     -Рация!-обожгло Мишку-Ну все! Сейчас соберутся все
сюда! Ах ты гад!
Непонятное бешенство охватило его, он развернул пулемет и хлестнул по офицеру и затем по машине длинной очередью. Он бил и бил по машине до тех пор, пока пулемет не
замолк. Мишка рванул затвор раз, другой и бросил, увидя
перекошенную гильзу в ствольной коробке. В машине никто
не подавал признаков жизни, офицер лежал в траве.
Мишка нырнул в люк, завел моторы и ринулся вниз по целинной степи, выжимая из машины все возможное...

                ***

     Трое суток мотался Мишка по степи, избегая дорог и населенных пунктов, подальше от того места, где остался растрелянный «Газ-69». Голодный, обросший трехдневной щетиной, он равнодушно гнал бэтээр по степи. Вчера вечером
неожиданно наскочил на полевой стан, хотел было объехать,
но было уже поздно, и он въехал на территорию. Стан был
пустой, только из вагончика вышел дед и изумленно пялился
на боевую машину. Мишка помедлил и вылез из люка:

     -Здорово, дед!
-Здоров, сынок, здоров, - дед приветливо щурился,-откель
в наши края?
-Да вот учения у нас, дед. Мотор сломался, отстал от колонны. А теперь вот и заблудился.
-А куда шли-то?
-Да на границу-ляпнул Мишка, чтобы отвязаться.
Но дед неожиданно оживился:
-На границу? Да тут она уже недалеко. Километров тридцать будет.-А в какой стороне она?-неожиданно заинтересовался
Мишка.
-Эк тебя закрутило-засмеялся дед-Вон, куда солнышко катит, там и есть она.
-А у тебя бензина нету? Да и пожевать бы чего не мешало.
-Вон в бочках смотри бензин. А пожевать у меня-хлеб да
кусочек сальца остался. Возьми. Наша-то холостежь каждый
вечер на тракторах в село уметывается. Танцы, все танцы.
Приедут ночью, а утром не добудишься. Продуктов заказал с
ними должны привезти.

     Мишка заправил баки, умял остатки хлеба с салом, предложенные дедом, и заметно повеселел.
-Куда ты на ночь глядя? Переночуй, потом поедешь. Ночью ребятки продуктов привезут-уговаривал дед.
-Спасибо, дед. Поеду. И так уже сколь плутаю.
-Ну с богом. Если так.
Дед долго глядел вслед уходящему бэтээру.
 
                ***

     Впереди лежало небольшое село. Мишка долго решался
ехать, не ехать. Село глухое, вряд ли кто знает про него. Наконец решился, въехал на главную улицу и остановился на
небольшой площади.
Ребятня враз окружила диковинную для этих мест, машину и с восхищением рассматривала ее. Взрослые с не меньшим любопытством пялили глаза. Мишка вылез на броню и
с удивлением разглядывал все увеличивавшуюся толпу.

     -Мамаша! Поесть не найдется чего-нибудь?-обратился он
к женщине, стоявшей ближе всех.-Третий день как от колонны отстал.
-Третий день?-ахнула женщина и быстро повернулась-Люська! Беги домой, неси банку молока и хлеба.
Девчонка лет пятнадцати и бросилась сквозь толпу. Мишка спрыгнул с брони и присел несколько раз, разминая ноги.
-Как ваша деревня называется?-обратился он к окружавшим его пацанам.
-Соловки!-бойко сказал рыженький.
-А граница где? Мне на границу надо!
-Вон она,-ткнул пальцем рыжий-Вон, видишь, застава
стоит.

     Сердце у Мишки екнуло. Он посмотрел в сторону, куда
указывал палец рыжего, и примерно в километре увидел
двухэтажное здание, стоящее на небольшой возвышенности.
-Нет, мне в другую деревню надо. Там наша колонна разворачивается. Он вновь посмотрел в сторону заставы, но ничего тревожного не заметил.

     -Возьмите,...возьмите.-послышался голос сзади.
Мишка повернулся и наткнулся на восторженные девчоночьи глаза и руки, протягивающие ему неполную трехлитровую банку
с молоком и полбуханки круглого домашнего хлеба. Он взял
банку и с наслаждением прильнул к ней.
-Осторожней, сынок! Не пей много сразу-живот заболит.
Женщина мягко взяла его за руку. Мишка улыбнулся ей
одними глазами и с трудом оторвался от банки. Стало хорошо и уютно среди этих милых людей.

     Пацаны облепили бэтээр, а некоторые, посмелее, уже ползали по броне. Мишка лишь улыбнулся. Впервые, за эти трое суток, у него спало
напряжение. Он вновь прильнул к банке с восхитительным
напитком.

     Но Мишка плохо знал систему охраны государственной
границы СССР. Вернее, не знал совсем. Он не знал, что в каждом приграничном селе созданы и (не на бумаге как везде) по-настоящему работают организации юных друзей пограничников и добровольные народные дружины. Круглый
год, каждый час, каждую минуту вместе с пограничниками
они бдительно стоят на страже границы. В любой час суток
застава будет предупреждена о появлении вблизи границы постороннего человека. Эта система сложилась и работала
не по указке сверху. В тревожные двадцатые, да и тридцатые
годы, пограничники были единственными и надежными защитниками населения от разгула банд и прочих «лихих» людей. Еще с тех далеких времен сложилась и окрепла эта дружба, не рушилась она и сейчас.

     Не знал Мишка, что уже несколько минут спустя, как
только он въехал в село, на заставе уже раздался телефонный
звонок. Он еще только принимал банку с молоком из рук девчонки, а застава уже взметнулась короткой, как выстрел, командой «в Ружье»! Ладные парни мчались по коридорам, на
ходу пристегивая сумки для магазинов, прыгали в грузовик
и уже там присоединяли магазины к автоматам.
Начальник заставы стоял на подножке машины и нетерпеливо поторапливал последних. Вот последний солдат взлетел
на машину, офицер захлопнул дверцу и бросил короткое слово водителю:
-Вперед!
О Мишке знали. Мишку ждали везде.

                ***
     Мишка оторвался от банки, тяжело отдуваясь.
-Ого!-рыжий восторженно глядел на пустую трехлитровую банку. Мишка подмигнул ему. Мир вновь приобрел радужные краски. Стало легко и хорошо. Он что-то спрашивал,
сам отвечал на вопросы.
Рев мотора привлек всеобщее внимание. Мишка обернулся и увидел в конце улицы идущую на большой скорости
машину. Мелькнули зеленые фуражки. Сердце оборвалось,
ослабли ноги. Но уже в следующую секунду вернулось былое
ожесточение. Мишка собрал тело в комок и пулей взлетел на
броню.
-Разбегайся!...Стрелять буду!-крикнул он ребятне, и те
горохом сыпанули с брони. Площадь на глазах пустела, все поняли, что сейчас случится что-то страшное, и разбегались
во все стороны.

     Мишка развернул пулемет и поймал на мушку машину.
Нажал на спусковой крючок раз, второй-пулемет молчал.
Он в ярости дернул затвор и заскрипел зубами, затвор не закрывался. Машина была уже близко, отчетливо были видны
лица пригнувшихся пограничников. Поняв бесполезность
пулемета, Мишка нырнул в люк, завел моторы и развернул
бэтээр.

     Машина с пограничниками была уже рядом, когда
он врубил максимальные обороты и, стремительно набирая
скорость, стал уходить от машины.
 Что-то мягко плюхнулось сверху на броню, и в то же время длинной очередью застучал автомат. Автомат продолжал
бить бесконечной очередью. Бэтээр ощутимо стал оседать на
левый борт. У Мишки заныло сердце от нехорошего предчувствия. Почти инстинктивно он резко повернул руль и
направил бэтээр на кучу земли, непонятно зачем лежащую
рядом с дорогой. Бэтээр сделал дикий скачок и тяжело плюхнулся на землю. Мишка с трудом удержал руль и услышал,
как что-то загремело по броне и затихло.

     На сердце у Мишки
отлегло. Он уже выезжал из села, когда незакрытый люк внезапно распахнулся. Мишка поднял глаза и в ужасе увидел над
собой искаженное гримассой то ли от боли, то ли от злости,
залитое кровью лицо пограничника. В следующее мгновение
тот мешком свалился на него.

                Глава 3

     Прошла уже неделя с того памятного дня, когда вся застава высыпала встречать героев задержания нарушителя. Что
и говорить, не каждый день на заставе происходили задержания. Это был случай из ряда вон выходящий. Все немножко завидовали Семенову-повезло салаге, но в то же время по
достоинству оценили его поступок. Какой поступок-настоящий подвиг для их вообщем-то мирно текущей жизни.

     Дни стояли теплые, солнечные. Семенова выносили в беседку на
руках, Сергеев выходил сам, прыгая на одной ноге. Опухоль
у него спала, но наступать на нее он еще не мог. У Семенова
тоже было все в порядке, порезы и царапины заживали быстро. Но на другой день во время перевязки капитан обратил
внимание на подозрительные покраснения в местах глубоких проколов ржавой колючей проволокой.
-Может в санчасть вас отправить? Как бы заражение не
началось.
На что Семенов категорически отказался. Тогда по совету
женщины, что поила Семенова молоком, пропарили его ноги
в горячей воде с марганцовкой. На другой день краснота прошла, и у Семенова отлегло от сердца.

     Сергеев и Семенов наслаждались заслуженным, хотя и
вынужденным отдыхом, всеобщим вниманием, которым
окружили их все без исключения. Весело ржали над Семеновым, когда его двое старослужащих выносили из казармы на
руках.
-Ну хоть на «стариках» покатаюсь досыта.
-Погоди «салага»-беззлобно шутили «старики» в ответ,
бережно опуская его на скамейку-Оклемаешься, мы тебе все
припомним...

     Варламов давно уже притерся к коллективу, он был из тех
счастливчиков, которые во всех ситуациях чувствуют себя
как рыба в воде. Настоящий Василий Теркин.
-Что-то из отряда ничего не слышно-начал он. Все затихли, ожидая очередной хохмы. В такие моменты левый глаз
его прищуривался и лицо принимало очень хитрый вид.
-Вы, товарищ Семенов, внимательно изучали след?
Семенов чувствовал подвох, но пока не понимал, что произойдет дальше.
-Вроде бы внимательней некуда. Результат известен.

     -Ну, насчет результата мы не будем спорить. Тут, как говорится, все ясно. Но если бы внимательно...-он специально
затянул паузу- то из отряда давно бы пришли соответствующие вести. Я думаю, вы все-таки недостаточно внимательно
осмотрели след. С товарища Сергеева спрос небольшой, он
ведь...старослужащий...
Сергеев подобрал поводок у сидевшего рядом Полярного
и перехватил его повыше, чтобы вернее достать Варламова.
Варламов скосил хитрый взгляд на маневр Сергеева и продолжал как ни в чем не бывало:

     -А старослужащие многого уже не знают. Мозги ведь к
тому времени уже усыхают.
Он пулей перескочил на соседнюю скамейку. Поводок
Сергеева запоздало хлестнул по тому месту, где он только что
сидел. Все дружно захохотали. А Варламов с самым серьезным видом продолжал:
-А вы, товарищ Семенов, еще не старослужащий, с мозгами у вас должно быть все в порядке. В следующий раз, когда найдете след, внимательно всмотритесь в него. Там, как
говорил наш незабвенный командир Москвин, должно быть
написано:-О- отпуск!

     Все вновь дружно захохотали. Варламов выдержал паузу и
продолжал, все к тому же охотно притихли:
-А вы, товарищ сержант, на каком километре споткнулись?-обратился он к Сергееву. Тот посмотрел на хитрый
глаз, но ответил:
-На десятом примерно
-У.у.у,-глубокомысленно отвесил губы Варламов,
-К тому времени вы уже, конечно, подустали, и у вас сыграла застарелая привычка отыгрываться на молодых. Вот
вы и сунули ножку в тарбаганью нору, пускай молодые догоняют нарушителя.
Обвальный хохот заглушил последние слова Варламова.

     Сергеев хохотал со всеми.
-Ну, салага! Достал ты меня!Он отстегнул поводок от ошейника.
-Ну-ка, Полярный, своди его в туалет!-Полярный с готовностью вскочил, подбежал к Варламову, схватил его зубами
за низ гимнастерки и потащил его, спотыкающегося, к туалету под общий хохот заставы.

     Так проходили дни. Настроение у всех солдат было приподнятое, даже радостное. Их застава достойно выполнила трудную боевую задачу. Да, не им пришлось отличиться,
счастливый билет выпал на долю Сергеева и, особенно Семенова. Но все пограничники были рады за них и чувствовали
себя причастными к их подвигу. Каждый из них приложил
бы не меньше усилий. Да, они завидовали Семенову, но это
была белая зависть.

     Счастливый билет мог выпасть и на долю Мордвинова. Но
не выпал. Прав был лейтенант Мальцев:
-Подвиги совершают те, кто к ним готов в любую минуту!
Тем более, если ты вышел на охрану государственной границы Родины!
Судьба Мордвинова решалась на комсомольском собрании заставы. Слово взял капитан:
 
     -Вы должны знать, Мордвинов, если бы нарушитель не
был задержан, вы были бы отданы под суд за свое преступление. Вы должны быть благодарны Семенову за то, что еще
находитесь здесь. К тому же и сам я допустил служебное нарушение, что не доложил обо всех деталях перехода границы
нарушителем. Ваша судьба во многом сейчас в руках ваших
товарищей.

     Все выступления солдат, сержантов были гневными, клеймящими. Молодые солдаты, все как один, отказались заступать в наряды с Мордвиновым. Он сидел чернее тучи. Были
различные предложения о наказании.
Затем выступил капитан и предложил послать письмо на
родину Мордвинова с описанием его «подвигов».
-Правильно! Пусть знают там, какой он есть!

     -Ну уж нет, товарищ капитан!-голос Семенова прозвучал
неожиданно резко. Он и сам почувствовал это.
-Простите, товарищ капитан,-он сидел за последним столом, куда его принесли Головин с Мартьяновым, которые сидели тут же,-Мы кого хотим наказывать? Его самого или его
родных? Отец с матерью воспитали его и отправили сюда.
Они думают, что он с честью выполняет свой долг, они гордятся своим сыном, ведь он пограничник! Все наши родители гордятся нами, на то они и родители. Вы сами представьте
себе на миг, когда ваши родители получат письмо о том, что
их сын преступник, ну просто плохой человек..никакой не
защитник Родины. Это будет горе его матери, его отцу, а не
ему.

     -У меня нет отца-тихо сказал Мордвинов, и наступила
тишина...у большинства из них не было отцов, и каждый
по-своему переживал это. Такое уж было время-они дети военных лет.
-Так что же вы сами предлагаете?
Семенов помолчал:
-Назначьте его в наряд на кухню на длительный срок.
Все недоуменно загудели. Это же спокойный сон без перерывов, это спокойная работа без комаров, в тепле, без мозолей на ногах. Это же награда, а не наказание.
-А пусть он отдыхает на кухне, а мы за него в наряды походим. Не может он границу охранять, трудно ему, пусть посуду моет и Лешке хвост крутит. Иначе мы всей заставой опять
будем исправлять его огрехи.

     Застава молчала, до всех стала доходить печальная перспектива Мордвинова. Капитан уже не скрывал веселые искорки в глазах:
-Ну что же. Так и решим. Рядовой Мордвинов!
Тот встал.
-Вы отстраняетесь от несения охраны государственной
границы и поступает в распоряжение повара.-Есть,-прошептал он.
-Да не нужен он мне-возмутился круглолицый повар.
-Все, товарищ Ракитин, обсуждение закончено-улыбнулся
капитан.

                ***

     Застава продолжала жить своей жизнью. По-прежнему
звучали торжественно - суровые слова приказа, и уходили в
ночь наряды. Часовые на вышке, сменяя друг друга, не отрывают глаз от окуляров трубы, тщательно просматривая
неровности местности вдоль границы. По ночам осторожно
шуршат шаги по дозорной тропе, чутко слушают тишину секреты. Солдаты добросовестно делают свое дело, но уже не
по обязанности, как раньше. Преступная расхлябанность
Мордвинова, затем блестяще проведенный поиск нарушителя, встряхнули солдат. Они поняли как опасно притуплять
бдительность.

     Граница расхлябанности не прощает. Все чаще
и чаще на боевом расчете они слышат тревожные вести, поступающие с соседних застав. Оперативная обстановка в
прилегающих районах становится все тревожнее, участились
случаи применения боевого оружия в воинских частях.

     Семенов уже стал понемногу ходить, но боль от проколов
давала себя знать.
-Не торопитесь, товарищ Семенов-сказал капитан, увидя
его хромающим,-не замуровывайте ноги в сапоги, ведь у вас
еще недавно были признаки заражения. Дайте им время зажить хорошенько.
Сегодня воскресенье, учебных занятий нет, и пограничники наслаждались отдыхом. Стучал мяч на волейбольной
площадке. Там шел извечный бой между первым и вторым
отделением. Старшина Губонин как обычно выступал за первое отделение. Одним за одним он вколачивал мячи в площадку. Веселый голос его доносился по всей территории заставы. Вот он влетел над сеткой...-Ха...х! И очередной мяч стреском врезался в площадку.

     -Поползай, поползай, Смирнов. Тебе полезно,-беззлобно
он издевался над командиром второго отделения, когда тот
отряхивался после очередной попытки принять мяч.
-Ничего, потерпите, товарищ старшина. Вот Семенов наш
оклемается, тогда и вы поползаете.
-Приберем и вашего Семенова,-задорно отвечал старшина, приземляясь после очередного удара, хотя в его голосе
уже явно прорезывались ревнивые нотки.

     Старшина был признанным бомбардиром заставы, на площадке обычно побеждала та команда, на чью сторону он становился. Но, когда
впервые в этом году на площадку стали выходить молодые,
симпатии всей заставы безоговорочно были отданы Семенову. Невозможно было не восхищаться его игрой, когда он,
пролетев половину площадки, доставал и поднимал, казалось, «мертвые» мячи. Никто не мог понять, как ему удавалось принимать пушечные удары Губонина. Удары были действительно были пушечными, но бесхитростными.

     Семенов без труда угадывал направления удара по положению тела
Губонина и успевал перемещаться. Справедливости ради,
это удавалось ему не каждый раз, но каждый принятый мяч
вызывал всеобщий восторг заставы. Когда же они сходились
у сетки, то вся застава, затаив дыхание, следила за их единоборством. Невысокого роста, коренастый Семенов, как
стальная пружина, взлетал над сеткой, выбрасывая руки по
локоть, и его ладони раз за разом накрывали удары Губонина. Старшина начинал нервничать, злиться, бить в сетку. Семенов видел это и начинал ставить блок явно в стороне, удары Губонина проходили, он веселел. Атаки Семенова были не
так сильны, но неожиданны, но ни разу Губонину не удавалось прикрыть их блоком. Победа теперь всегда оставалась
за вторым отделением.

     Капитан, сам неплохой волейболист, часто выходил посмотреть на игру и по окончании сетовал:-Команда у нас сейчас собралась отличная. Жаль, что нам
сыграть не с кем.
Часовой с вышки открыл дверь и крикнул:
-Встречайте! ЮДП идут!

     В километре от заставы стояло небольшое село. Можно
было смело сказать-маленькое. Иногда пограничники в выходные дни ходили в село, для них это было отдушиной. Что
и говорить, солдаты скучали по родным местам, хотя и жили
на заставе одной дружной семьей. В селе их встречали тепло,
как своих. Практически селяне знали в лицо и по фамилии
каждого пограничника.

     Ученики местной школы поголовно
состояли в организации юных друзей пограничников-ЮДП.
Официальные встречи, вечера проходили в школе или в
маленьком клубе. Неофициальные-прямо на улице. При
появлении солдат сразу собиралась ребятня, подростки-активисты ЮДП, приносили мяч. Тут же завязывалась игра в
волейбол в кружок. Взрослые, свободные от работы, выходили к калиткам, садились на скамейки у ворот и наблюдали
за игрой.

     Школьники, в свою очередь, почти каждое воскресенье
приходили на заставу. Приводили их сестренки-близняшки,
Оля и Мария, уже почти девушки, не достигшие еще шестнадцатилетнего возраста. Ребятня знала все уголки заставы,
девчонки постарше помогали мыть полы дневальным, но
единственной запретной зоной для них была комната дежурного по заставе. Там хранилось оружие, и таинственно
подмигивал лампочками пульт управления сигнализацией.
Проходя мимо нее, ребятня замолкала и с благоговеянием
заглядывала в таинственный мир.

     Старшина организовывал показательную чистку оружия
и без того сверкавшего. Пацаны с почтительным восторгом
держали в руках боевое оружие, следили за ловкими пальцами солдат, которые буквально в секунды разбирали и собирали автоматы. Под руководством солдат старательно чистили сверкающие стволы. Все мечтали служить только в
пограничный войсках, только на заставах.

     Группой десять ребят вошли на территорию заставы. Они
знали, что часовой давно их видит, и на заставе все знают о
их приходе. На то и застава, она всегда все видит, и все знает. Солдаты на время прекратили игру и весело здоровались
с пришедшими. С Олей и Марией старались здороваться за
руку. Юные красавицы-сестренки давно уже обращали на
себя внимание, они взрослели и наливались не по дням, а по
часам и обещали вырасти в настоящих королев. Уже не одно
солдатское сердце вздрагивало при встрече с ними.

     Игра возобновилась. Дети огляделись и гурьбой двинулись к беседке. Все село уже знало о нарушении границы и о
том, при каких обстоятельствах был задержан нарушитель.
Они хотели своими глазами посмотреть на героев, погладить, если разрешат, Полярного. Варламов галантно вскочил,
освобождая место:

     -Пожалуйста!проходите красавицы,-он взял их под руки
и ввел в беседку. Девушки засмущались и сели. Все подошедшие почтительно смотрели на забинтованные ноги Семенова.
-Вам больно?-глаза Марии выражали одновременно и
боль, и восхищение. Семенов взглянул ей в глаза и смутился:
-Да нет. Прошло уже.
-Да он вчера только босиком носился здесь. Это он специально для вас их забинтовал.    Притворяется, чтобы в наряды
не ходить.
Варламов каламбурил, явно апеллируя к сестренкам.

     -А это точно, что вы двадцать пять километром пробежали?-глаза рыженького паренька восторженно смотрели на
Семенова.
-По спидометру, вроде бы так. Даже больше.
-И ни разу не остановились?
-Почему, даже на машине немножко подъехали. Потом постояли, когда товарищ сержант ногу подвернул. Если бы
не случайность, так они бы с Полярным его достали.
Все с уважением смотрели на Сергеева.

     -А как вы его задерживали?-интерес рыжего не угасал.
-Я его и не трогал. Это Полярный постарался. Я тогда уже
едва шел. Да и гражданские оказались рядом.
Глаза Ольги и Марии вновь с болью опустили на его ноги,
потом на него.
Они выражали нечто большее, чем сострадание.
-А вас наградят?-любознательность рыжего была безграничной.
-Ну, этого я не знаю. Это уже дело командования в отряде.

     Пацаны с уважением замолчали. Они знали это слово-отряд. Для них застава была символом мужества, чести, справедливости. Здесь жили добрые, сильные люди, не способные
на подлость. Отряд выше заставы, значит, там люди необыкновенные, и как там решат, значит так и должно быть.
Затем детвора переключила свое внимание на Полярного.
С разрешения Сергеева они гладили его по голове, спине, тот
чувствовал их искреннее, детское восхищение и с достоинством принимал их ласки.

     Семенов ощущал на себе робкие, влюбленные взгляды
красавиц сестер, и они приводили его в смущение. Давно
он уже чувствовал, что нравится девушкам, да и женщинам
тоже. Но они не будили в нем обычного мужского тщеславия, скорее наоборот-тяготили. Он не находил слов, о чем
можно с ними говорить. Здесь бы красноречие Варламова.
Девушки и женщины, которые нравились ему, казались недоступными. К Ольге и Марии он относился разве что как к
сестренкам.

     Варламов примолк. Слишком откровенны были взгляды
сестер. Слишком юны и неопытны были они, чтобы прятать
свои чувства за обычными женскими ухищрениями. Видя,
что его красноречие сегодня не достигает цели, он многоз
чительно покашлял, покряхтел и, сокрушенно покачивая головой, вышел из беседки под сдержанный смех солдат.

     Игра на площадке закончилась. Первое отделение вновь
одержало победу..Разгоряченные игрой, возбужденные солдаты заполнили беседку, и в ней стало весело и непринужденно. Старшина Губонин, веселый и удовлетворенный победой, увел пацанов с собой, чтобы устроить между ними
соревнование по разборке и сборке автомата. Варламов
вновь появился в беседке, и долго еще там раздавались взрывы веселого смеха.

     Гостей проводили часа через два. Застава готовилась к
ужину, затем на боевой расчет. Солдаты гурьбой стояли у калитки, похлопывая пареньков по плечам, пожимая на прощание руки девушкам. Семенов помахал им рукой и увидел,
как засияли глаза сестренок.
На боевой расчет Семенов встал со всеми вместе и виновато опустил голову, под неодобрительным взглядом начальника заставы. Его уже стало тяготить вынужденное безделье.

     Боевой расчет прошел обычно. Доводя оперативную обстановку, капитан особо остановился на происшествии в воинской части мотострелкового полка. Военным преступником
захвачен и угнан бронетранспортер с полным боекомплектом. Убит часовой, расстреляна автомашина ГАЗ-69, убит
офицер и трое военнослужащих срочной службы.
Бронетранспортер не обнаружен, возможен прорыв через
границу.
-Усилить бдительность!
Событие было неординарным.
-Скоро танки угонять будут, - шепнул в строю Ракитин.
-Чем же его остановить?-такая мысль мелькнула, наверняка у каждого в строю. Далее капитан зачитал боевое расписание на очередные сутки.
Я!...Есть!-в тишине четко звучали слова.

                ***
     Прошло три дня. Сергеев и Семенов уже самостоятельно передвигались по территории заставы. Правда, все еще
прихрамывая. Сидя в беседке, Семенов снял сапоги и подставил ноги солнцу. Полярный сидел тут же, он тоже скучал,
ему не хватало движения. Он то и дело вставал, ходил по беседке, подходил к беседке и, тихонько поскуливая, смотрел
ему в глаза.
-Потерпи, потерпи. Чего ты разнюнился?-выговаривал
ему Сергеев. И пес виновато махал хвостом. Мимо них проехал Мордвинов, везя на Лешке воду. Вид его был мрачным.
-Переживает. Вчера к начальнику заставы ходил на прием-Сергеев кивнул в сторону Мордвинова.
-И что?
-Как видишь, воду возит.
   
     Время шло к обеду. Последние солдаты, пришедшие с ночных нарядов, были подняты дежурным и теперь разминались
в спортгородке. Мартьянов крутил «солнце» на перекладине
под восхищенные взгляды солдат.

     В открытое окно дежурного по заставе донесся телефонный звонок. Было видно, как Сныткин снял трубку, потом
вскочил, и лицо его обрело встревоженный вид. Потом он
положил трубку, вновь набрал номер и что-то взволнованно говорил в нее. Семенов с Сергеевым переглянулись, Семенов медленно потянулся к сапогам, а Сергеев привстал
и взял Полярного за поводок. Сныткин бросил трубку и высунулся в окно:
-Застава! В ружье!

     Долю секунды все смотрели на него в недоумении, от дома
начальника заставы бежал капитан. В следующую минуту заставу охватил вихрь. На бегу надевая гимнастерки, перелетая
через ограждения спортгородка, пограничники бросились к
зданию заставы. Загудели коридоры, загремели лестницы, из
раскрытой пирамиды со скоростью стреляных гильз из ствола расхватывались автоматы. Мгновение и застава застыла
в строю. Позади строя уже постукивал двигателем грузовик
Суворова, когда он только успевал.

     -Застава! Смирно! В селе находится неизвестный бронетранспортер. Предполагаю, что это тот, который находится
в розыске.
-Третье отделение в резерве! Старшина Губонин за начальника заставы! Первое и второе отделения...В машину!
Семенов взлетел в кузов и вспомнил, что не почувствовал боли. Рядом сидел Мордвинов с напряженным, решительным лицом. Машина, набирая скорость, ринулась по направлению к селу. Солдат ощутимо подбрасывало, вжимало
в борта на поворотах. Суворов был классным водителем.

     Бронетранспортер увидели сразу, как только въехали
в село. Он стоял в дальнем конце улицы в окружении толпы ребятни и взрослых. Все они как по команде повернули
головы в сторону машины пограничников. Боевая машина
выглядела достаточно грозно. Четко были видны открытый
люк и пулемет на броне.

     Вдруг толпа, окружавшая бэтээр, бросилась в рассыпную,
фигура солдата стремительно бросилась на броню, развернула пулемет и припала к прицелу. В машине невольно пригнулись, все отлично понимали возможности крупнокалиберного пулемета. Вдруг машину стало бросать из стороны в
сторону, не растерявшийся Суворов сбивал прицел пулеметчику. Секунда казалась вечностью...Все ждали, что вот-вот
хлестнет смертельный свинцовый ливень.

      Бронетранспортер с цифрой «64» на борту стремительно приближался. Пулемет молчал. Суворов по-прежнему бросал машину из стороны в сторону. Что-то не сложилось у пулеметчика, было
видно, как он судорожно рукой дергает затвор.
Наконец нервы у пулеметчика не выдержали, он нырнул
в люк. Взвыли моторы, и бэтээр круто развернулся.

      Машина сравнялась с ним и какое-то время они шли наравне, затем бэтээр стал заметно отрываться от нее. В машине растерялись. Что делать? Как остановить?
В это мгновение чья-то фигура взвилась в воздух и перелетела на броню.
-Мордвинов!!!-мельком отметил Семенов, затем повинуясь интуитивному чувству, передернул затвор и ударил очередью по скатам бронетранспортера. Он бил и бил бесконечной очередью уже вслед уходившему бэтээру. Тот ощутимо
стал наклоняться на левую сторону, потом резко повернул
вправо и взвился гигантским прыжком вверх, подброшенный большой кучей земли. Все видели, что Мордвинова, не
успевшего закрепиться на броне, бросило вверх. Пытаясь
схватить выскользнувший автомат, он не успел сгруппироваться и всем телом тяжело рухнул на броню.

     Автомат скользнул по броне и упал на землю. По безвольно раскинувшемуся телу все поняли, что Мордвинов без сознания. Бэтээр продолжал уходить по улице.
Вдруг Мордвинов зашевелился, поднял голову и огляделся. Потом пополз к люку, открыл его и замер. В следующее
мгновение он нырнул в люк головой вниз. Пограничники,
затаив дыхание, ждали. Машины продолжали мчаться по дороге. Через несколько секунд бэтээр резко изменил направление, на полном ходу врезался в бетонную стену амбара и застрял в проеме.

                ***

     Решение пришло мгновенно. Мордвинов приземлился
на броню мягко, и сразу с машины ударил автомат. Автомат
продолжал бить. В следующее мгновение чудовищная сила
подбросила его в воздух, он увидел выскользнувший автомат и попытался поймать его. Броня жестко встретила не
сгруппировавшееся тело, он почувствовал жестокий удар в лицо, и мрак охватил сознание.

     Очнулся он быстро. Автомата не было. Он подполз к люку и открыл его. Движения были
вялыми, замедленными. Первое, что он увидел, это расширенные от ужаса глаза рослого солдата. Ужас его был неподдельным, это придало ему уверенности, и он рухнул прямо
на него. Схватившись одной рукой за руль, другой он стал
шарить по приборной доске, надеясь выключить зажигание.
Неожиданно это ему удалось, и бэтээр стал резко терять скорость, но тут же сильный удар локтем в живот отбросил его назад.

     Воздух со свистом вылетел из его легких и никак не
хотел входить обратно. Затем, уже задыхаясь, он со свистом
втянул его. Сознание прояснилось, он опять бросился на водителя и изо всех сил рванул руль на себя. Бронетранспортер круто развернулся вправо, тут же страшный удар бросил
Мордвинова на броню, и он вновь потерял сознание.

                ***      
     Первым вытащили Мордвинова. Он был без сознания,
лицо заливала кровь, голова тоже была в крови. Суворов уже
бежал от машины с аптечкой:
-Товарищ капитан! Нашатыря ему надо сначала, нашатыря! Его в сознание надо привести, а потом уже перевязывать!- Суворов имел понятия и в медицине. Он приложил
ухо к груди Мордвинова:
-Дышит!
Капитан смочил ватку в нашатырном спирте, потер
Мордвинову виски и поводил возле носа. Ресницы его дрогнули и полуоткрылись.
-Живой!-радостно заулыбались солдаты.
Мишку вытащили из люка и мешком сбросили с борта.
-Осторожнее!-оглянулся капитан-Он еще для суда нужен.
Мишка лежал на земле с закрытыми глазами, но ресницы
его предательски подрагивали.
-Живой!С...сука! Притворяется еще!-Вольвачев со злобой  смачно приложился сапогом к Мишкиному животу, и тот
скорчился от боли.

     -Вольвачев! Вы что!-капитан сделал паузу-Врага надо бить
в бою, а не сейчас, когда он лежит на земле.
-Да он же чуть не покрошил нас в капусту.-Вольвачев еще
не отошел от пережитого страха.
-Свяжите лучше его. Да осмотрите бэтээр...Кстати! А кто
стрелял по скатам?-вопросительно смотрел на всех капитан.
-Я!-Семенов виновато глядел на капитана.
-Молодец, товарищ Семенов!

     От бэтээра раздался возмущенный голос Варламова:
-Вечно вы, товарищ Семенов, чего-нибудь навытворяете.
То босиком с дуру по степи носитесь, то опять вот четыре
колеса в капусту покрошили. Была машина как машина, так
нет, испортили дорогую вешь.
Пограничники грохнули дружным хохотом. Смеялся и капитан.
Подошедшие жители села с удивлением смотрели на них.
Буквально пять минут назад их жизнь висела на волоске. А
сейчас они весело смеются...

     Капитан повернулся к Мордвинову и бережно ватой вытирал кровь с его лица. Его уже посадили, прислонив спиной к амбару. Он был еще слаб, кружилась голова, саднила
разбитая спина, но он чувствовал себя на вершине счастья.
Он видел приветливые, участливые лица, и был несказанно
рад, что, наконец, вернул их доброе расположение, доверие
к себе.
-Спасибо, товарищ капитан, - слабым голосом произнес
он.
-Тебе спасибо, солдат! Тебе! За подвиг твой спасибо от
всех нас!
Стоящие рядом солдаты посуровели и молча смотрели на
них.
-Простите меня за прошлое,-прошептал Мордвинов   Капитан взял его руку и крепко пожал, глядя прямо ему
в глаза.

     Младший сержант Лузгин спрыгнул с брони, где возился с пулеметом:
-Смотрите, товарищ капитан-он подошел к начальнику
заставы, который заканчивал перевязывать Мордвинова-вот
что нас спасло. Пулеметчик он, видимо, фиговый. Патрон в
ствольной коробке перекосило. Эту неисправность устранить-раз плюнуть, а он не смог. Иначе бы...-он многозначительно смотрел на капитана, держа на ладони помятый
крупнокалиберный патрон. Солдаты сгрудились вокруг и с
напряженным интересом глядели на кусочек металла, которому они были обязаны жизнью.

     Молчание нарушили подошедшие Суворов и Березин:
-Товарищ капитан, что с бэтээром делать будем? Не выставлять же здесь часового. Может попробуем на заставу его
перегнать?
-А сможете? Да и на левой стороне у него все скаты пробиты.
-Машина есть машина, сложность небольшая. А до заставы он и на дисках доползет.
-Что же, пробуйте. Если получится, то будет очень хорошо.
-Получится!-Суворов и Березин нырнули в люк. Вскоре
бэтээр взревел моторами, затем стал судорожно дергаться.
Это Березин искал заднюю передачу. Вот он дернулся последний раз и, скрежеща бортами о бетон, выполз из пролома,
сильно накренившись на левый борт, и остановился посреди
улицы. Из люка высунулся Суворов и крикнул:
-Все нормально, можно ехать.
-Рядовой Варламов! Вы поедете сопровождающим с Березиным.
-Есть!-Варламов залез на броню и с комическим, победным видом уселся, свесив ноги.

     -Товарищ Лузгин, преступника в кузов! Мордвинова в кабину! Все по местам!
Связанного Мишку взяли под руки и ноги и, раскачав, бросили
в кузов машины, как мешок с картошкой. Вольвачев и Головин взяли на руки протестовавшего Мордвинова и бережно
посадили в кабину. Машина двинулась по направлению к заставе. Сзади, накренившись на бок, как подраненная птица,
полз бронетранспортер, скрежеща дисками колес и шлепая
ошметками резины.

     Остаток дня пролетел быстро. Солдаты тщательно исследовали незнакомую машину. По приказу капитана старшина
пересчитал оставшиеся боеприпасы, гильзы, что валялись
внутри БТР, и составил акт. Заставил Березина снять аккумулятор и занести в гараж.
-Будем жениться, все пригодиться,-глубокомысленно заключил он.

     Вскоре прибыли две оперативные машины из погранотряда.
-Что-то вы тут в последнее время активность высокую
развели. Нарушители к вам как мухи на мед летят,-шутил
майор.-ну а если по-серьезному, то жди скоро прибавления...-он выразительно взглянул на капитанские погоны.
-Да вы там про ребят моих не забудьте!-смутился капитан.
-Не забудем. Кстати, по-последнему задержанию идут
разговоры о представлению к правительственной награде.

     Майор уехал, увезя с собой Мишку. С ними отправили и
Мордвинова, у которого проявлялись признаки сотрясения
мозга. Провожали его все свободные от службы. Растроганный Мордвинов просил не отправлять его.
-Надо, товарищ Мордвинов. Подлечитесь в санчасти, отдохнете и приедете. Мы вас не забудем. Капитан на прощание крепко пожал ему руку.

                ***               
    Наступил вечер. Вновь, как и каждый день, в тишине заставы зазвучали суровые слова:
-Приказываю выступить на охрану государственной границы...!!!
Уходят наряды в тишину тревожной ночи...
Пройдет еще немного времени, и по всей стране разнесутся два слова:... «Остров Даманский»!!!

               
                ***

                P.S.

     Конец шестидесятых годов прошлого столетия. В разгаре
«Великая культурная революция» в Китае, рожденная в воспаленном мозге его «великого кормчего»-Мао цзе дуна.
Наряду с ужасами, творимыми внутри Китая, хунвейбинами-этими молодыми опричниками Мао- резко ухудшилась
обстановка на Советско-Китайской границе. Лозунг: «Русский и китаец-братья на век» отброшен и забыт. Озвучены
территориальные претензии к Советскому Союзу, вплоть до
Урала. Участились различного рода провокации на границе...
 
     Пограничный наряд, выполняя приказ по охране государственной границы, обнаружил на острове, лежащим на середине пограничной реки, вооруженное китайское подразделение. Доложив на заставу о нарушении государственной
границы, наряд потребовал от китайцев покинуть занятый
остров. В ответ раздались автоматные очереди...

     После нескольких боевых столкновений правительство Советского
Союза приняло решение, и реактивные системы залпового
огня перепахали остров на всю длину и ширину.
Так завершился кратковременный конфликт на острове
Даманский, на десятилетия омрачивший взаимоотношения
между двумя социалистическими странами

                Конец