Политизация детства

До восьмидесятых годов девятнадцатого века политизация детства в Российской империи была невозможна из-за патриархального семейного уклада – родительское слово и довеском отцовский ремень.

Перед Октябрьской революцией минимальный возраст политизации упал до студентов, но не ниже.

Золотое время детской политизации наступило после тридцатых годов двадцатого века, когда правительство большевиков полностью осознало, что политически переучить взрослого не так-то просто – легче напугать или, в крайнем случае, расстрелять. А вот дети, если начинать почти с пеленок – будут уже полностью советскими.

К пятидесятым годам успех был очевиден, дети были более политизированными, чем взрослые, но дальше что-то пошло не так. С каждым новым десятилетием большевистский огонь все хуже зажигался в детских глаза, и к закату брежневского времени политическая озабоченность детей уже стремилась к нулю, а работа по вовлечению детей в политическую жизнь страны велась уже формально.

Да не то, что школьников, уже и студентов не интересовали политические аспекты советской жизни. Для создания иллюзии, что дети тоже в одном строю, уже не хватало пионерских и комсомольских мероприятий. В это время найти школьника или студента, читающего газету, было просто невозможно. Даже обязательные политинформации не спасали положение. Дети оказались вне политики, и уже вырастая взрослыми, никак не интересовались политической жизни. Уровень влияния зарубежных радиостанций на молодое поколение также был минимален – песенки, пожалуйста, а разговоры между музыкой – можно перетерпеть.

Уже после августовского переворота (или революции, кому как нравится) дети неожиданно стали взрослыми, то есть, гораздо быстрее своих родителей стали думать о главном – о деньгах.

Эта запоздалая реакции на смену ценностей окончательно разрушила авторитет родителей в глазах собственных детей, но и это не сделала детей в России политизированными. Да и основной принцип подрастающего поколения – свалить за бугор – сложно охарактеризовать, как политический лозунг, потому что валить стало легко – вали, сколько хочешь, никто же не держит.

Я полагаю, что никто не может назвать точную дату, когда это началось, если только приблизительно. Ну, возможно, с первых русских маршей в Москве, в нашей стране молодые люди стали заявлять о том, что в стране должно что-то измениться, но эта молодежь при этом не оглядывалась на Запад, а, наоборот, на дальнее прошлое своей страны. Да они и не собирались покидать свою страну. Они были недовольны нелегальной эмиграцией, хотели более жесткого правления, и им надоела суета с демократией.

Вот именно из этой молодой массы в России вышли новые политики, которые поняли, что для того чтобы создать своих соратников не стоит долго уговаривать, убеждать и переделывать взрослое население страны, более эффективно выучить новое поколение.

А формой такого обучения стал интернет, миллионы школьников, еще не испорченных жизнью, еще не научившихся врать – этих легко натравить на что угодно. Даже маленькая компания взрослых людей, в принципе, даже один человек легко может показать молодым людям свою дорогу в светлое будущее, но для этого нужно вначале получить в компьютерной сети авторитет, но это старомодное понятие – сегодня просто стать популярным.

Форма убеждения проста, как старая басня. Вначале, Моська лает на слона, потом окружающие восхищаются, какая собачка храбрая, честная и справедливая. Вряд ли кто в это время догадывается, что слон раньше тоже был Моськой и ее лающий оппонент просто хочет стать слоном, а не ищет в жизни залежи справедливости.

Это очень хороший политический гипноз: все вокруг плохо, все врут, все воруют, все неправы, любая мелочь должна трактоваться против оппонента.

Даже не важно, кто при этом оппонент, и кто его разоблачитель. Это нормальная политика, она именно такая, другой нет, и не будет.

Это нормально. Это нормально.

Уж, только позвольте, причем, тут дети? Да, если сегодня в 2012 году, создать в сети для школьников подобие компьютерной игры «Я честный, они не честные. Долой», то некоторые школьники постепенно позабудут бантики своих одноклассниц, дворовой футбол и многие другие пацанские ценности, и станут постепенно политизироваться в любом заданном направлении.

Я бы назвал это политической педофилией.

Дети, по малости лет, еще не знают, что с ним делает взрослый дяденька, но в нашей стране пока нет закона – прогнать дяденьку.

Что ждет общество тогда – когда школьники подрастут – они выйдут на улицу – и с них возьмут пример уже новые школьники.

С учетом прогрессии распространения детского максимализма, лет через двадцать масса протеста достигнет критической точки и произойдет смена власти. Если раньше этого процессу обновления требовалось 50-100 лет, то процессор в компьютере приближает это счастье перемен гораздо быстрее.

К чему же приведет частое и все более неконтролируемая смена счастья?  - к диктатуре. А потом – а потом суп с котом.

Алексей ВИНОГРАДОВ,
Москва, сентябрь 2012 года.