Ягусенька

Ягусенька
Валентина Вануйто

Иван сидел на скамеечке. Молча глядел на небо и плывущие легкие облака. Вдыхал нежный запах цветущего сада. Высокие стволы деревьев доставали своими макушками небо. Стайка птичек прыгала по веткам. Дятел выстукивал дерево, выискивая вредителей. Ветер играл листвой. И они тихо позванивали от его дуновений. Иван любовался цветами, с такой любовью посаженными и выращенными бабушками! Он наслаждался красотой природы. Эти минуты ароматной тишины успокаивали его, позволяли отойти от дневной суеты и давали возможность обдумать свои вопросы, которые мучили его давно. Он думал, пытаясь понять, как все это произошло, почему они все ссорятся, что побудило стать нетерпимыми друг другу, а ведь в брак они шли добровольно, вверяя себя друг другу, клятвенно обещая и в болезни и радости будут вместе.
Деревня стояла на берегу реки. Здесь любили проводить время мужчины. Так как рыбалка была хорошим поводом отказаться от выполнения домашних дел, обсудить последние новости. С берега открывался красивый пейзаж. А недалеко от реки находилось озеро, куда ходили купаться и плавать молодые. Озеро, большое и живописное, было настоящей жемчужиной этой деревни. Трудно было найти более романтичное место, где бы плавали грациозные лебеди, гуси, утки и росли красивые белые лилии. Жизнь в деревне особенная: все на виду, все делают вместе, все друг о друге знают. Каждый день бабушки собирались вместе на скамеечке в саду, старики в просторной избе старосты, если было тепло, то во дворе. Здесь было все как в мелодрамах и сериалах: и выяснение отношений, и ссоры, и оскорбления, скандалы. Это дело было обычное, через некоторое время можно было увидеть, что недавние «враги» как ни в чем не бывало мирно беседуют между собой. Грустно на сердце и тоска была у Ивана, когда видел, что в семьях не находили компромисса. Ему становилось невыносимо больно… Он был человеком неконфликтным, его пугали открытые проявления эмоций и агрессии. Действительно, обычно в начале отношений мы не знаем друг друга, и все конфликты - это своего рода притирка. Поэтому он женится не торопился, потому что видел, как живут его друзья, соседи, близкие, а возможно не нашел свою любимую. Иван сидел на лавочке и задумчиво смотрел на дорогу, которая вела в центр деревни. Из соседнего двора слышались громкие голоса.
Он слышал, как Марфа громко ругалась со своим мужем за то, что тот вовремя не наколол дров. Старуха она была сварливой и упрямой, старика ни во что не ставила, слова ему не давала вымолвить. В конце улицы баба Настя почем свет ругала своего мужа за то, что он не привел корову в стойло. Она житья не давала своему старику. Он и рад убежать, да некуда, да и жалко бросать когда-то любимую женщину. В одном дворе жили две семьи - Анна с Антоном и Мария с Ильей. Только вот Анна была для всех любимой бабушкой Аннушкой, а Мария - злая баба Маня. Ругались они по пустякам. Анна каждый день выходила во двор и ухаживала за палисадником, угощала ребят конфетами, подкармливала кошек. Мария целыми днями сидела на скамеечке во дворе и покрикивала оттуда на соседей. Она ко всем цеплялась, но ни с кем не здоровалась. Никто ни разу от нее не слышал доброго слова, а вот пакости она делала повсеместно. Старик терпеливо сносил Манькино самодурство, делал все, что надо по дому, носил воду, кормил скотину, один управлялся и с полевыми работами. В конце деревни жила пара Иван да Марья. Не было ни дня, чтоб они не поссорились. Любой разговор у них обязательно заканчивался скандалом. Конечно, они оба от этого страдали, но они не знали, что нужно сделать, чтобы этого не было. Так они и жили, когда любились, когда может и бранились, как говорится «не без этого».
По отношению к старым людям Иван всегда испытывал жалость, потому что знал, что и его поджидает не за горизонтом старость. Замотанные тяготами жизни, обманутые сказкой и запутанные бурной фантазией, растерянные из-за реальной семейной жизни, усталые пожилые люди вызывали в нем чувство сострадания. Сколько им пришлось вытерпеть, сколько бед и тягот выпало на их долю! Безжалостное время не щадило их: обтрепалась нервная система, износилась, сморщилась кожа, да и сердце уже отчитывала часы. Жизнь наша такова, что в молодости большая часть сил и времени уходит на то, чтобы заработать деньги, вырастить детей, помочь близким. Все мечты мы оставляем «на потом». Мысленно окинул все что увидел, узнал за день, проанализировал и решил уложить кусочки мозаики в общую картину.
 Иван направился в сад, где любили собираться бабушки и, присел на скамью, которую в далеком прошлом сколотил, кажется, еще отец. Дождавшись бабулек, Иван повеселел. Они немного посудачили о том, о сем, а потом спросили его.
- Ванюшечка, дорогой, ты не в курсе куда улетел Змей Горыныч?
- Бабусечка Марфушечка я думал, что вы в курсе куда он направился.
- Ах, ах! Ванечка если бы я знала, то попросила его привезти мне водички живой, да мертвой.
- А я бы попросила привезти яблочки молодильные, - прошамкала Лелечка, положив голову на свою трость, - А то ножки мои уже не держат, а так бы бегала как молодая. 
- А ты Василисушка Прекрасная почему молчишь? – повернулись к ней подружки.
- А что мне говорить-то, вы и сами знаете, что мне ничего не нужно. Молодость не вернешь, милого не воротишь. Не помогут мне ни яблочки, ни водицы вернуть красоту сказочную.
- Верно ты говоришь Василисушка, - вытерев слезинку, сказала Аленушка и поправила свой голубенький платочек, - Прошли наши года, как один день.
- Какие наши годы, девочки красавицы, - улыбнулась Леночка Распрекрасная, - Сейчас посидим, вспомним свою молодость, а потом чаек попьем. Смотришь и старость отступит.
 - Премудрая ты наша Василисонька, может ты знаешь, как вернуть нам былую стать, да красоту ненаглядную?
- Ах, подруженьки мои! Я если бы знала, то и сказала бы. Нужно мне в библиотеке покопаться, чтобы найти рецепт. Помню, что Бабушка Яга говорила, что есть такое лекарство, которое возвращает и молодость, и здоровье.
- Бабулечки красатулечки, - молвил Иван, - Вы и так прекрасны! Зачем вам все эти рецептики, да лекарства заморские, когда вы все сами можете скинуть свои года. Все в ваших руках бабулечки!
- Ванятка, ты что над нами смеешься что ли? - Старушки, все резко повернулись и посмотрели на Ивана с осуждением и отвращением, когда он не подумавши сказал.
- Я вас чем-то обидел? - спросил растерянно Иван.
- А как же соколик, думаешь молодой, то и над старостью смеяться можно?
- Да, нет дорогие мои, я пришел узнать, почему вы такие сварливые и злые. Кто же вас такими сделал? Да, не серчайте вы на меня, - голос был мягким, добрым, - просто хочу узнать, что превращает красивых в одиноких. Мне нужно понять и проанализировать, что заставляет из добрых становиться озлобленными на мужей, на весь мир. Хочу эти ошибки не совершать в будущем, чтобы избежать одиночества. Что с вами случилось? Может расскажите, я буду внимательным слушателем.
- Хорошо, однако ты согласишься выслушать нас. - Бабки засуетились, и, посматривая на него, стали отвечать все разом.
- Ванюшечка, жизнь каждого из нас - это личный выбор, понимаешь? - Василиса Премудрая выпрямилась, с сарафанчика пыль невидимый стряхнула, и с нежностью посмотрела на Ивана, как на своего внука.
- Губит женщин мягкий характер, знаю, что говорю, по себе сужу. - проворковала Аленушка.
- Как и во все времена, пока ты молод и полон сил, тебя не страшат такие мелочи, - назидательно сказала Василиса Прекрасная.
- Жизнь очень интересная штука, в молодости мы не прислушиваемся к тому, что нам говорят взрослые, зато, когда их уже нет рядом, мы часто вспоминает их слова и наказы нам, молодым, жесты, привычки и в итоге сами становимся похожими на наших стариков, -  задумчиво сказала Марфуша, глядя куда-то вдаль. Возможно вспомнила свою юность.
- Общество отворачивается от тех, кому предстоит шагать в старость. Наверное, потому, что мы все медленно и верно туда идем, и все мы там будем. - От голоса Марьи Красы, тихого и приглушенного, веяло чем-то таким домашним, что казалось, он доносился из другого мира.
- К сожалению, в 50 лет не дано испытать того, что можно испытать в 20. Безудержные юношеские порывы, первая любовь, светлые надежды, безграничное доверие к миру, вера в людей, в доброту и взаимовыручку. Это все уходит с возрастом навсегда. В никуда. - с печалью в голосе промолвила Софьюшка.
- Милые, вы мои бабулечки, расскажите о своей судьбе, - голос был мягкий и грустный.
- Чего ж тут хорошего? – спрашивает Белла, - Воспоминания - это как вечные муки и боль.
- Мой супруг всегда твердил что любит меня, но никогда не помогал мне и не переживал за меня, у нас не было семейной теплоты, как у влюбленных. Он говорил мне, что я единственная, а сам ходил ночами к другой. Подруги мои счастливые и в их жизни было все то, о чем я только мечтала, - проговорила Софьюшка.
- А что нужно женщине? – спросил он бабушек.
- Женщине важно, чтобы ее слышали. Даже если она капризничает. Именно такое внимание ей важно любого подарка. Женщина - чуткое, противоречивое создание. Если мужчина перестает ее замечать, слышать, она погибает рядом с ним или...уходит, - разглаживая свою юбку, ответила Елена Прекрасная
- А что самое страшное?
- Молва да сплетни – эти змеи всю жизнь жить будут, пока свет белый стоит, - печально ответила Елена Премудрая, глубоко вздохнула и посмотрела на Ивана, который смутился от прямого ответа.
- Ничего, - улыбнулась она, понимая, почему стало неловко Ивану.
Бабушки, не отрываясь, смотрели на веселые солнечные лучики, которые отблесками перебегали по их лицам и исчезали в кронах деревьев. Время шло. Изредка они прислушивались к пению птиц, шуршанию листвы, а потом снова продолжали беседу. Издали доносился ровный шум реки. Наина была из тех женщин, что сводят мужчин с ума. Она жила каждый день так, как будто он последний. Не было в ней страха или готовности к компромиссу. Либо все, либо ничего! Казалось, что внутри нее пылает пламя, которое сжигает ее. Она принимала ухаживания благосклонно, но проявлять ответные чувства не торопилась. Года шли, а женихов становилось все меньше, молодые становились старыми. Вот и осталась одна жить.
- Меня мучили собственные тщеславие и гордыня, которые расцветали каждым разом пышным цветом. Я стала очень жестокой - меня боялись и слушались. Я чувствовала, что превращаюсь в чудовище. Но моя душа хотела совсем другого - света, милосердия, любви. А с другой стороны это было и к лучшему, что замуж так и не вышла. Здесь бы я реально «съела» своего мужа капризами.
Анюта была не сварлива, и скандалов в доме почти не случалось. Все бы и шло по-хорошему, но стали на деревне разговоры идти: чего это у них детей-то нет?
- От кого угодно я могла ожидать удара, от кого угодно я бы такое вытерпела, но не от него... - Слезы так и хлынули из глаз Анюты. Она подбирала их ладонями, крепко зажмуривалась, но никак не могла остановиться.
- Да, ладно милая, - успокаивали ее подружки, - За то, ты освободилась от тирана, деспота и чудовища, а то сама бы превратилась в Лешую или Кикимору.
- Ох уж эти бабки сердобольные, везде сующие свой нос. Все им знать нужно, да семью разрушить. Делают вид что жалеют девчонку, мол катится в низ, а между собой про нее гадости рассказывают. И как тут встать на ноги, когда вся деревня против настроено и никакой личной жизни. - Анюта сделала глубокий вдох, а потом выдохнула. Было заметно, что ей морально тяжело.
- Языки без костей, обо всех все самые худшие слухи обязательно соберут, и всем расскажут. Даже если заведомо знают, что это ложь.
Когда они познакомились, Емеля понял, что без этой Варвары Красы ему дальнейшая жизнь немила. Он стал добиваться ее так, как не добивался ни одной женщины в своей жизни. Он заказывал у поэтов стихи для нее, ежедневно присылал ей цветы, дарил дорогие подарки и однажды предложил руку и сердце. Неприятности начались после свадьбы. Не любил Емеля работать, все «щуку» теребил, чтобы она выполняла его желания, а сам на печи сидел. Существующие разногласия всегда наслаиваются друг на друга, и, однажды, этот тонкий мир просто не выдержал, рассыпался на тысячи кусочков. Мать металась между двумя воинствующими лагерями, пытаясь если не примирить, то хотя бы сохранить видимость семейных отношений. А когда ее не стало, пропала и эта единственная связующая нить.
- До этого все было хорошо, но потом я почувствовала, что он меняется: ко мне охладел, иногда становился задумчивым. Все мои подозрения были на ментальном уровне, потому что других явных признаков не было. Мне было страшно узнавать правду, пока не нашлись «добрые люди», которые эту правду мне рассказали. Ты плачешь каждый день без причины. Когда устаешь от слез, начинаешь злиться на себя и вступаешь в ссору с мужем. Просто так. Чтобы была еще одна причина поплакать. Бывает, что тебе нечем дышать. Становится сложно перемещаться по дому. Все болит, и тебе просто хочется перестать существовать, потому что все это так нелегко.
- Доверие строится годами, а ломается за секунды. Вот и дало трещину, которое разлетелось вдребезги, как зеркало.
Иван-царевич, повстречал свою Любаву. Да и как можно было не влюбиться в эту девушку с тугой русой косой! Словно искра пробежала между ними. Взявшись за руки, они до утра гуляли за околицей деревни. Ни о чем не говорили, просто гуляли. А через год осенью сыграли свадьбу. Как водится, свадьба была веселая и шумная, вся деревня собралась за столом. Любавушка, погрузившаяся в быт и заботы о муже, стала совершенно невыносимой. Ее слезы и упреки стали привычным фоном их семейной жизни. Веселая бойкая девушка, которую полюбил некогда Иван-царевич, превратилась в сварливую бабу с противным визгливым голосом.
- Следствием этих, в принципе, вполне жизненных обстоятельств, становится неудовлетворенность самой жизнью. Здесь что-то не так, там не эдак, а тут еще посмотришь в зеркало и ужаснешься - боже, я же старуха, какие женихи, жизнь прошла, так и не начавшись, и уже нет смысла ничего пробовать, потому что все равно не успею! - Любава, сгорбившись, сидела на скамейке, а слезы все катились по щекам...
- Когда я слышу подобные речи, мне кажется, что перед домом плачущей бабули уже стоит катафалк и несколько человек в черном нетерпеливо дожидаются, когда, наконец, она прекратит истерику и займет свое почетное место. – Рассмеялась с сарказмом Наина, - Мужчины все идеальные, когда жениться невтерпёж и служанку бесплатную заполучить. Девочки хватит слезы лить по ушедшей любви.
- Мужчины говорят в таких случаях, что очаровательные девушки после свадьбы превращаются в жен-мегер. Многие женщины не думают о том, как безобразно они выглядят во время своих истерик. При этом они хотят сохранить любовь своего мужа! Но как человек может любить тебя, если ты выглядишь как стерва?! - Иван говорил тихим, проникновенным голосом, чтобы не обидеть бабулечек, зная, что они могут и рассердиться за его бестактность. 
- Погодите, торопиться в этом деле незачем. - хмыкнула Василиса Прекрасная и сочувственно посмотрела на напуганного Ивана, осторожно прикоснувшись к его плечу, - Мы сначала послушаем и только потом будем делать выводы. Не вини никого. Они прошли именно тот путь, который выбрали для себя сама.
- В процессе поиска истины мы видим, как жесток этот мир... Да, мир не идеален, но в данном случае винить никого не можем, - сказала Елена Премудрая, оглядев своих подружек, - Ну, что продолжим нашу беседу.
Легкий свежий ветерок дохнул на них ароматами садовых цветов. Солнечные лучи пролили мягкий свет на верхушки деревьев. От скамеек расходились узкие дорожки в разные стороны сада. В саду росли розы, сирень, красиво посаженные между дорожками. Вдалеке кто-то запел, голос был молодой и зовущий и, казалось, были колеблемы струями теплого воздуха. Иван невольно поднял голову. Песня была одновременно будоражащей и успокаивающей – ему хотелось слушать и слушать ее все время. Он заерзал, но бабулечка Марфушечка положила свою руку на его руку и пожала, призывая к спокойствию.
Марья-Искусница вспомнила, сколько хорошего сделала людям и по ее щеке скатилась слеза. Она никого не обвиняла, просто стало как-то жаль себя, одинокую, ненужную старушку. Она так и плакала бы, если бы не стали успокаивать подружки-старушки. Она продолжала плакать. Уже ничего не спрашивала у мужа, потому что боялась, что следующие слова сделают ей еще больнее. Она хотела сейчас только одного: провалиться под землю от стыда и унижения. Но это было не реально.
- Он говорил, что будет заботиться о ней и о ее матери, что никогда не оставит ее, что он жизнь свою посвятит ее счастью. Я за годы жизни с ним почти всему сама научилась, и сантехнику починить могу, а розетку вкрутить, и расшатавшуюся дверцу шкафа укрепить. У муженька-то руки не из того места растут, вот и приходится все самой.
Царевна-лягушка, Лягушечка – так сейчас все ее ласково называли, чтобы не спутать с другой Василисой Премудрой, торопилась, говорила сбивчиво, как будто боялась, что ее перебьют и не дадут ей договорить. Как будто если она прямо в этот же момент не выскажется, то больше шанса не будет. Любви там никакой не было. Было одно баловство, изображая из себя влюбленного. Иван-царевич взял ее в жены, чтобы в доме была хозяйка. Ему было очень удобно жить с прислугой в лице жены. Она обладала необыкновенными талантами и магическими силами. Всего за одну ночь она могла соткать узорчатый ковер и испечь вкуснейший праздничный каравай. Конечно, не без помощи сказочных помощников, сама бы она не сумела бы и блинов испечь, не говоря курицу приготовить. И она не получила никакой поддержки от Ивана царевича. Даже когда они жили вместе, семьи - настоящей, полноценной - у них не было. Он воспринимал заботу о себе как что-то само собой разумеющееся, о нем заботятся, его, он даже не сомневался в этом, любят. Они прожили по сказочным годам «душа в душу» тысячу лет. А точнее, она выполняла роль домработницы, а он пользовался ее услугами и постоянно выговаривал ей:
- Ты ничего без меня не можешь. Пустое место. Только и держу тебя из жалости. Не нравится можешь возвращаться в свое болото.
Лягушенька плакала, терпела... ей надо было уйти от него, но она ждала, пока он оценит ее старания и поймет, что старается быть хорошей женой или надеялась на чудо. Но шло время, а претензии мужа все только увеличивались.
- У меня тесть такой был, обесценивать любил чужую работу. «Я сшила рубашку, а он сказал, что только в черной избе носить», - сказала боярская дочь.
- А мне сказал, что только в баню в ней ходить, - пожаловалась купеческая дочь.
- Ну, что тут жаловаться, вы живете хорошо, многому научились, а Лягушечка только чужой помощью пользуется, сама ничего не умеет. Вам нужно радоваться, а не горюниться, - проворчала себе под нос Повариха, женщина преклонного возраста, у которой только губы и шевелились, что слов не различить.
Сначала Елена-краса длинная коса любила супруга, пыталась найти в нем что-то хорошее, потом долго оправдывала его поступки, прощала снова и снова. Теперь она его просто жалела, понимая, что он глубоко несчастный человек и всегда таким был. И вдруг поняла: она совсем не знала своего мужа. Не знала его истинную натуру, его сущность, характер, который оказался не то, что мелочным, а даже гнилым. И ничего, как прежде, уже не будет. У нее теперь только один выбор: или терпеть понукания, или уйти, оставив его самого разбираться со своими проблемами. Вот уж никогда и подумать не могла, что какие-то пару десятков тысяч могут так переменить человека, сделать его самым настоящим монстром.
- Милая, ты рушишь наши хорошие отношения с тобой, что ты делаешь? Давай все обговорим, мы все взрослые люди, давай забудем наши ссоры, как страшный сон и заживем как в сказке.
Царевна-Лебедь не понимала, почему Иван-царевич так переменился с тех пор, как получил статус царя. Сперва все было как прежде: тихие уютные вечера вдвоем, вкусные ужины и романтические прогулки по ночному городу. Он никогда не отказывался помогать по дому, и они все делали вместе: и готовили, и стирали, и убирали, перекидываясь шутками и пританцовывая под музыку.
-Ты...ты счастлива, Свет мой Лебедушка?
- Очень... Знаешь, я и не знала какое это счастье готовить вкусный ужин для любимого, убирать стирать, гладить для него создавать уют...
Не хотелось верить, что муж вдруг стал таким меркантильным, расчетливым, мелочным. Что с ним случилось? Ну не деньги же, ей-богу, заставили его быть таким. Иван-царевич слишком хорошо знал свою жену, чтобы пытаться ее успокоить. Ее не купить деньгами и подарками, не запугать тяготами ежедневной работы и бедной жизнью. Если она что-то решила, то никакие логические доводы и призывы к благоразумию не повлияют на нее. Она чувствовала, как деревенеет, покрывается черствой коркой сердце. Иногда к глазам подступали слезы. Как же красиво начинался их роман! И как закончился… Подсчетом денег да раздельными комнатами.
Посмотрит Руслан, послушает, потрет затылок, как-то и царевну Людмилу ему жалко становится, махнет рукой и вон из хаты: кто их баб разберет, то дерется да ругается, то слезами заливается. А жить как-то надо. Так постепенно смирился он и привык. Людмилочка во зле могла и на мужа прикрикнуть, а когда и полотенцем хлестнуть, чтоб не вмешивался, куда его не просят. Она, в свою очередь, лишний раз убедилась в правоте своей мудрой свекрови - не та любовь по-настоящему сильна, что на бурных страстях зиждется, а та, вокруг которой строится надежная крепкая семья, за создание которой супруг тебе будет безмерно благодарен.
Марья-Моревна прожила в деревне всю свою жизнь, была замужем, да просто жила своей бабьей жизнью, как тысячи и тысячи простых деревенских женщин. Сначала, в самом начале семейной жизни, финансовые темы между ними поднимались редко; сейчас же, спустя тысячелетия, они говорят об этом практически каждый день. Причем зачастую недовольной стороной выступает муж. Но он на ее недовольство ответил, что, если разведется, это будет большим грехом, ведь расставаться с супругом можно только в случае его неверности. Ведь он не бьет, не пьет, матом не ругается, налево не ходит. Что еще надо для счастья.
Как известно, все сказки о добром молодце, добившемся руки и сердца прекрасной царицы, традиционно заканчиваются свадьбой. Вроде бы и на этом сказке конец. Раньше им полагалось жить долго и счастливо и добра наживать. Сегодня сказке конец, потому что все и так знают - романтика вскоре улетучивается, потому что конфетно-букетный период девушка может быть милой и очаровательной. Но после свадьбы некоторые мужчины с ужасом обнаруживают, что рядом находится монстр, змея, чудовище. Царевна Несмеяна была не исключением. Она поняла, что это конец их некогда красивым, романтическим отношениям. Когда-то, еще даже до знакомства с Иваном Дураком, она слышала, что многие пары распадаются именно из-за финансового раздора, но никогда этого не понимала. Как можно не суметь разобраться с деньгами? И уж точно она никогда и предположить не могла, что эта проблема коснется и ее. Иван Дурак тратил царские деньги, не спрашивая Несмеяну. Все чаще и чаще эти разговоры перетекали в ссоры, порой длительные, что это чуть ли не выходило в большие скандалы. Царевна Несмеяна то впадала в ступор, то обижалась, то злилась. Да почему, в конце концов, она не может распоряжаться царскими деньгами, ею же деньгами, которые в наследство оставил царь-отец?!
Сватья баба Бабариха из-за тяжелого с присвистом дыхания вынуждена была часто останавливаться, чтобы унять рвущееся наружу старческое сердце. Она была грузной, в обветшалой одежде, с вечно натянутой почти на самые глаза темной косынке, не вызывала симпатии. Ходила перекачиваясь, словно старая утка. Распухшие ноги отказывались подчиняться, и она с трудом переставляла их, склонив изношенное тело вперед.
- Вот ведь бывают ироды, - проворчала Сватья баба Бабариха, присаживаясь рядом с Варварой Красой. - Пока они маленькие, смотришь за ними, отказываешь себе во всем, ночами не спишь, когда болеют. А потом они вырастают и забывают о родителях. Чем таких детей иметь, лучше уж никаких.
- Ты про кого говоришь Бабариха?
- Про кого, про кого, конечно же про царевичей, живущих за счет женщин. Хоть бы копейку бы дали матери. Все на себя тратят. Вот только Иван крестьянский сын все работает. Но жизнь у него тоже не сахар с такой-то женой. Таких детей наказывать нужно, чтобы старых не забывали.
- За что? - возмутилась Несмеяна.
- Как за что? Какой привет родителей, таков ответ от взрослых детей, - сказала Наина, - Не надо ныть, а надо понимать, что посеешь, то и пожнёшь. Мы живем одним днем, не думая о своей будущей старости. Жили для себя, часто забывая, что у вас есть дети. Только для себя. И не надо взывать к моей совести.
- Они просто искренне уверены, что жена и все результаты ее труда принадлежат им единолично, - постаралась перевести разговор в другое русло, - Они все так думают. Поэтому столько воплей при разводе. Они уверены, что всех кормят, а жена просто так на работу ходит, - голос был старческим, скрипучим и злобным у старухи Ткачихи, в общем неприятным таким, как будто пенопластом по стеклу водят.
Седая, с небрежно собранным на макушке пучком, который старушка Ткачиха старательно прятала под серым пуховым платком, связанный когда-то ею в молодости. Морщинистое лицо и руки в коричневых пятнах, усталый взгляд и чуть сгорбленная спина. Она жила одиноко. Людей сторонилась, гостей не принимала, с соседями не зналась, кроме своих сестер.
Заботы, тревоги, семья и быт состарили сестрицу Аленушку раньше времени. Все тактично умолчали, что подруга их выглядит куда старше своих лет. Очень рано, в 15 лет вышла замуж и жила в семье мужа. Муж вместо того, чтобы больше зарабатывать и взять на себя часть домашних дел постоянно ей устраивал абьюз. Наверное, она считал, что она обязана терпеть, и отчитываться перед мужем за каждую копейку, тем более ей самой заработанную. Тоже мне счастье! После очередного скандала сестрица Аленушка уходила, но возвращалась домой, потому что привыкла к такой жизни. Все так жили, и она переживет. Потом после очередного скандала уходил Иванушка. Аленушка, успокоившись, приходила к нему домой и со слезами умоляла начать все сначала. Он сопротивлялся, но потом собирал вещи… и возвращался. «С ним плохо, а без него еще хуже», - роняя слезы, жаловалась подружкам Аленушка. «С ней невыносимо, а без нее совсем… никак», - откровенничал с приятелями Иванушка.
- Иванушка меня очень сильно любил. И я его. Бывало, едем с сенокоса, заберемся на воз, обопремся на локоть и смотрим друг на друга. Мы были с ним, как не разлей-вода. До свадьбы мы с ним дружили долго. Домой к друг другу не ходили, не то, что сейчас. Нигде не ночевали, не шарились. Зимой собирались большой компанией у кого-нибудь дома. Девчонки песни пели и пряли, а парни в карты играли, но не пили и не курили.
- Ну что, девоньки! Сидим, сплетничаем, кто во что одет, да чем дышит! Забыли старуху рыбака? - ехидным голосом спросила старая Повариха. Бабки моментально повернули головы в ее сторону, глядя на смеющуюся Повариху. - До сих пор, она сидит да ждет, когда старик ей новое корыто выстругает! Денег-то нет, а рыбка уплыла.
- Если начались разногласия в деньгах, трата, покупках, то восстановить отношения вряд ли получится. И если не договориться, то так и получится. – сказала Василиса Премудрая
- Посмотри на себя! – возмутилась Елена Прекрасная, глядя на Повариху, - Вон разнесло-то как! Скоро в дверь не влезешь.
- Говорят, пилила ему мозги, что он с другими шуры-муры водит. Так ведь до такой степени запилила, что ему пришлось сбежать, - подстроилась к разговору старая Ткачиха.
- А что-я-то?! Я просто вспоминаю, кого нужно жалеть-то! Давайте поговорим о старухе рыбака.
- Давайте, попробуем, поговорим! - ответила сестрица Аленушка.
- А-а про деда и бабу, которые вечно спорят и ругаются?! И день и ночь старуха ворчит, как у ней язык не заболит? – то ли спросила, то ли сказала Настенька
- С утра до вечера как заведенные гусли, - подхватила Марфушечка, - Надоела мужу, надоела всем, хоть со двора беги! Ну и скандалистка!
- Старик не вызывает у меня уважения даже в силу своего преклонного возраста. – печально вздохнула Марья Моревна. - Уставая, женщины становятся сварливыми и агрессивными, что не всегда сможет выдержать даже самый стойкий мужчина.
- Неужели старуха рыбака всегда была такой? - потрясенный рассказами, испытывая жалость к старым женщинам, спросил Иван.
- Нет, она была девушкой веселой, пока замуж не вышла. С годами, старуха состарилась и утратила былую красоту. А ее мир сузился до землянки.
- Живя всю жизнь в землянке без особых удобств, действительно, волей-неволей - озвереешь. – и вопросительно посмотрел в глаза бабулям, определяя их настроение.
Когда-то старик и старуха были молодыми, любили друг друга. Она была молода, а молодость уже сама по себе приятна. Вот они вырыли землянку. Мечтали со временем обзавестись другими вещами, построить дом, но не сбылось. Он рыбачил, а она пряла пряжу. 30 лет и 3 года они прожили в нищете и ничего не менялось. Старик даже и не стремился обеспечить достойное существование себе и своей старухе. Он даже рыбу за это время ловить толком не научился. Невод, порванный был, поэтому был часто пустым. И его это устраивало. Зачем ему напрягаться, когда у него жена пряжу прядет. Так что на хлеб хватит. При этом он спокойно ходил на рыбалку, занимался своими делами, ничем не обременен был. И тридцать три года она терпела, ничего ему не говорила, только ждала, что все изменится. Потому что старик обещал, что и дом построит, и мебель сделает, и новое корыто выстрогает. А на старости лет старуха поняла, что уже и не сбудется. Стал портиться характер.
- Зачем ему стараться? Старик был человеком, который живет по принципу: и так всё устраивает. Жить есть где, покушать тоже. Да и старуху видимо такая жизнь устраивала, а иначе бы она и без рыбки старика могла попинать, чтобы тот наконец-то занялся мужской работой, такой как починкой избы.
- Ты вот спрашиваешь откуда появляется строптивость, злость, сварливость. Вот тебе и пример, - довольно холодно и почти грубо сказала Наина, - Такая жизнь испортит даже ангельский характер. Не удивляюсь, что она сделалась вздорной и не умеющей соизмерять желания и реальные потребности. Когда у человека вечно нет средств, а потом внезапно они появляются, он сам не знает, что ему нужно в первую очередь, а что - в последнюю.
- Склочницей она стала от жизни такой. Вспомните Емелю дурачка, Иванушку дурака, которые предпочитали лежать на печи и ждать везения в виде щуки, жар-птицы. Тут любая женщина за это время может из веселой девушки превратиться в мегеру, - сказала Варвара Краса.
- Старухин характер - злой и сварливый - вполне понятен. Жить в ветхой землянке с мужем, который только и умеет, закинув сеть, ждать улова, то еще удовольствие, - добавила Марфушка.
- У этой несчастной женщины даже корыто было видимо то, что она с родительского дома принесла. Тоже 33 года служило, немудрено, что прохудилось. Даже постирать его одежонку не могла нормально, потому что корыто дырявое, - довольно недружелюбно отозвалась Мария.
- Ведь по сути, эта старуха со своим стариком, ничего хорошего в жизни не видела, все делала сама для существования, – терпеливо сказал чей-то строгий голос.
- И вот однажды старику не слыхано повезло. Поймал он золотую рыбку. - Елена Прекрасная дополнила картину, - И вместо того, чтоб жизнь немножко улучшить, просто отпустил ее.
- Вот и дурак он раз не попросил хороший улов, - ехидно сказала Бабариха.
- Почему? – заинтересовался Иван
- Просто напрягаться старик не хотел. Почему? Да потому что любые изменения в его жизни влекли за собой труд. И хороший улов, и своя артель, ей управлять надо грамотно, за домом следить, он мужской руки требует. – покачала головой Аленушка, вспомнив, что Иванушка так и не убрал свои инструменты, обещав отремонтировать избушку.
- Лень помешала. И невод-то он закидывал лениво, пустым вытягивал. Прожила с ним. Как под забором выспалась. Борода до колена. А во дворе ни полена, – рассмеялась Наина
- Старик сам не хотел трудиться. Лентяй. Сам починил бы и корыто, и избу. Его все устраивало, - поддержала Наину бабусечка Марфушечка. - Вот и стала сварливая, проклятая бабка, а так бы сам старик все починил, и бабка была довольная, и ласковая.
- А что-о его это в принципе все устраивало в этой жизни, и вылезать из нищеты он не хотел. А старуха, узнав об этом, начала его хоть как-то направлять и решила взять все в свои руки, мол иди и снова попробуй, иди и сделай нашу жизнь лучше, - печально сказала Царевна Лягушка, понимая, что мужчины не любят менять ничего в жизни, надеясь только на магию, как ее Иван царевич.
- Если она такая сварливая и житья не дает, почему он не ушел от нее? – задал Иван
- Он прожил с ней всю свою здравую жизнь и была бы она плохая - он бы ушел, - усмехнулась старуха Ткачиха.
- А кто бы ему стал еду готовить, белье стирать? – спросила Марья Моревна, - Старуха хоть и бранчливая, но от привычного комфорта на старости лет трудно отказываться, да и землянка одна на двоих.
- Старуху тоже понять можно, почему такой стала. Старик был плохим рыбаком, что ему не хватало на продажу. Раз нет денег, то не говоря дом построить, даже нормальное корыто купить не на что. Поэтому она требовала от старика, чтобы он как-то сумел удачу в их сторону повернуть. Раз он не сумел от золотой рыбки получить необходимое, то это говорит о том, что мужчина плохо справлялся со своими обязанностями, а не то что жена плохая. Тут и у святой женщины характер испортится. – поправила свое платье Царевна Несмеяна, и потрогала на голове свой кокошник, словно проверяла на месте ли он, не испарился случайно.
- У каждого своя правда, и порой мы не можем понять друг друга из-за того, что смотрим на ситуацию только со своей стороны, а не, в общем и целом, - назидательно сказала Елена Премудрая. – Запомни Ванюша, злость - это ответная реакция на боль и предательство, на обман и насилие. Так что, если видишь злую женщину - в этом всегда виноват мужчина, который ее обидел.
- Спасибо. Буду знать, что мы сами создаем для себя сварливых, злых жен.
- Знаешь, чем сказка отличается от были?
- Нет, - сознался Иван
- Сказка - это красивый конец, а что после делается, закрыто под семью печатями. А быль - это когда сначала плохо, а потом как в сказке, но всегда ты знаешь, чем дело кончится. Либо останешься у разбитого корыта, либо любви и в согласие доживешь до старости.
- Лучше Ванюшенька сходи-ка ты к Яге, вот кто обижен на белый свет, и жестокой стала от людской злобы.
- Спасибо бабулечки красатулечки за ваше откровения.
Дорога к избушке Бабы Яги оказалась, как всегда, длинной. Через несколько минут деревья расступились, и он вышел к небольшому озеру. Солнце уже высушило росу, порывами налетал теплый ветер, в воздухе сладко пахло травами. Под шум листвы и робкое пение птиц он дошел до старой, покосившейся избушки, которая отличалась от всех деревенских домов заброшенностью и упадком. Было в ней что-то, вызывающее тревогу и давно позабытый детский страх. Вокруг не видать души человеческой. Трава вокруг домика была когда-то давно выкошена и уже успела прорости молодой зеленью. Сама избушка приподнята над землей, опираясь на пни двух бывших деревьев. Небольшие подслеповатые окна одиноко смотрели на тропинку. Казалось, что эти темные провалы маленьких окон настороженно наблюдают за ним.
Что-то насторожило Ягу. Поднялась, покряхтывая, и цепко зацепила взглядом подворье через окошко. Лицо напряглось, а во взгляде появилось нечто хищное и жесткое. Уверенность вдруг сменилась беспокойством. Стало страшно. Сердце громко стучало где-то под горлом. На цыпочках, пружинистой, почти невесомой походкой, скользнула в сени, при этом дверь даже не скрипнула. Приоткрыв щёлку во двор, несколько минут втягивала в себя воздух и наконец учуяла. Хищная улыбка в свете полуденного солнца показывала решимость к действию и предвкушение охоты. Иван передернул плечами от плохих мыслей, зная, что не должна она его съесть без приглашения в избу.
- Избушка, избушка! - обратился Иван. - Повернись к лесу задом, а ко мне передом.
- Не повернусь, - пробурчала избушка.
- Пожалуйста!
- И не проси, ни за что не повернусь.
- Бабусенька Ягусенька, пожалуйста, пусть избушка ко мне передом повернется, а к лесу задом.
- Ни за что! - категорично сказала Баба Яга, притопнув ногой.
- Ягусенька, я же в гости пришел к тебе. Ты бы чаем меня напоила, сказку рассказала, а я бы новости сообщил.
- Я тебя добрый молодец не приглашала в гости, так что иди своей дорогой. Помой, покорми и спать уложи, - заворчала Яга, - Помою, да и съем тебя на ужин.
- Ягусенька, неужели ты так гостей встречаешь? На тебя бабулечка красатулечка совсем не похоже. Не злая ты бабусенька! Просто одна ты живешь в глухом лесу.
- Что тебе нужно? - хмуро спросила Яга, когда Иван постучал в окошечко.
- Впусти меня Ягусечка. Ты же знаешь, что гостей нужно привечать. Я буду тебе помогать. Не сердись, Ягусенька, душа у тебя светлая, чтобы сердиться, - попросил он.
- Ты мне уже помог, - усмехнулась Яга. - Иди-ка лучше своей дорогой!
- Избушка, избушка, пожалуйста, повернись ко мне передом, а к лесу задом.
- Ты упрямый, Иван! Вот сейчас как выскочу и в печь посажу, будешь мешать мне отдыхать.
- Бабулечка, я тебе подарок принес!
- Ну, если подарок, то хорошо. Давненько мне подарочки не дарили.
- Спасибо Ягусенька за теплый прием.
- Проходи мил человек. Проходи Ванечка, золотце ты мое!
Вошел Иван в избушку. Светлый угол печки, занавески, отгораживающие кухню. Посередине стол с лавками. А вот икон не было. Зачем они хозяйке междумирья. Но было чисто и опрятно. Яга любила порядок. Пол чисто вымыт, стены побелены, под потолком висят вязанки с луком и чесноком, а вокруг печки - небольшие веники сушёного разнотравья.
- Доброго дня, хозяюшка!
Баба Яга сделала вид, что ничего не слышит, и прекрасно себе лежала, выражая лицом безмятежность. Постоял Иван у порога, не дождавшись приглашения, присел на скамеечку. Некоторое время посидели молча. Иван осторожно поглядывал на Ягу. Такой тип деревенского жителя был ему знаком. Возраст определить было уже практически невозможно. Худое, изрезанное глубокими морщинами лицо, напоминало кору дерева, крючковатый с горбинкой нос. Глубоко посаженные глаза смотрели на Ивана изучающе, тонкий рот кривился в усмешке.
- Ну, что оценил? Хватит на меня пялиться.
Яга встала и стала накрывать стол, при этом стала ворчать. Она чайник наполнила и поставила на печь.
- Зачем пришел? Отколь идешь, и куда путь держишь?
- К тебе Ягусенька, да с подарочком. Посидеть, чай попить, твою историю услышать. А иду от бабулек из деревни, они сказали, что жизнь тебя сильно потрепала и узнать, что заставило тебя стать такой нелюдимкой.
Она перестала улыбаться и села за стол. Вздохнула тяжко:
- Я ведь ведьма. Баба Яга костяная нога! Слышал, как люди меня обзывают? Вся деревня меня старой ведьмой считает.
- Так ты добрая ведьма. Расскажи про свою жизнь. Пожалуйста, поговори со мной, облегчи душу.
- Я у них во всем виноватая. А народ разбираться не стал, нужен кто-то виноватый. - Яга брови подняла, злобно усмехнулась. - Вот и пошли все языками чесать. А мне что? Я уже старая. Никто ко мне не ходит, боятся. А мне и спокойнее, лишний раз не полезут. А в деревне на одном конце скажешь, а на другом уже слышно. Как-будто ты не знаешь, - покачала она головой
- Да не ворчи ты. До сих пор на всех обижаешься? Ну перестань.
Они сидели пили чай, Яга вспоминала молодые годы. Кот Баюн, сидевший на окне настороженно следил за каждым его жестом. Яркие образы далекого прошлого нахлынули волной. Она, юная и легкая как ветер, напевает что-то веселое и собирает цветы на лугу возле леса. Солнце прогрело землю, и босым ногам приятно в теплой траве.
- Давно это было, - начала Яга. - Девкой младой я еще тогда была. Красивая, глазки голубые, губки алы, коса в руку толщиной. Все мною любовались, когда по улице шла, хвалили. Гордилась собой, красой своей. Ну и тут думала, обживусь, подругами обзаведусь, но не так все пошло с самого начала. Тогда про меня слухи разные поползли, мол, колдунья она, обходите её дом стороной и не вздумайте смотреть в глаза, иначе Яга мысли свои черные в голову твою поселит и смерть призовет.
- Почему это произошло?
- Зависть, наверное, - прошептала тихо Яга, - Оскорбления, которые были мне невыносимыми, я слышала каждый раз, когда проходила мимо, но я терпела.
- Жутко было?
- Не то слово. Всякой всячины обо мне говорили, пугающей, зловещей.
- Это не жизнь такая несправедливая, непредсказуемая, это человек злой, оказывается, может другому человеку хорошему все так испортить!
Людей она стала сторониться, о себе ничего не рассказывала, стала жить уединенно. А тайны, как известно, возбуждают любопытство, порождают сплетни и домысли. И вскоре по деревни поползли слухи, что бежала она из города от несчастной любви, прихватив с собой драгоценности богатого любовника. Вот и спряталась с ними в глухой деревне. И неприятно ей было слушать, а никто не виноват, тут уж, что было то было, бесполезно отказываться: людская молва ничего не утаит, да еще и сверху прибавит, - попробуй, докажи, что не так. Ягусенька же, как будто всему миру за свою обиду отомстить хотела, да разве этим отомстишь, только мнение о себе еще хуже оставила. Ее дом сожгли, когда увидели в нем злую старуху. Ей ничего не осталось, ничего. Ее боялись. Никто уже не помнил, что живущая в развалившейся лачуге скрюченная и седовласая женщина на самом деле молодая и красивая девушка, однажды попавшая под злые сплетни деревенских. Никто не помнил этого, кроме ее самой. Она стала никому не нужна в этой деревне, в этой стране, в этом мире. Ее облик забрала обида, ненависть, взамен отдав ей своё обличие. Обида у нее на людей. Винит всех. Она стала сгорбленной и измученной. Каждый день она сидела на скамейке, склонившись над своими мыслями, а слезы неумолимо текли по ее щекам.
- Никого у меня нет, я одна одинешенька.
- Как так, никого? У тебя есть друг сердечный Змей Горыныч, Кощей Бессмертный.
- Эх, они тоже несчастные от злых наветов. То, что со мной стали дружить и помогать, то и о них поползли по деревне слухи да сплетни разные. Тут невольно станешь злым. - Яга замолчала и стала сердито сопеть. Видимо вспомнила прошлые обиды.
Если им кто-то не нравился, люди могли создать человеку такую репутацию, что спастись можно было только «бегством», т.е. переездом. А вот Яге и пришлось уехать, не захотела она среди людей жить, которые и так легко в ложь верили, да сплетни распускали. А чтобы не понравиться им совершенно не обязательно было совершить что-то предосудительное, часто для этого было совершенно достаточно оказаться в чем-то успешнее и талантливее, красивее. Так и жили - ненависть передавалась от родителей к детям, и т.д. Жила Яга молча, ненависть принимала равнодушно, но сейчас ее боль рвалась наружу, хотелось освободиться от несправедливости. Но сил не хватало.
- Сколько прошло времени, я не понимала уже, - с горечью говорила Баба Яга, - Для меня все было как в дурмане. Я ела и спала, перестав убираться в доме. Я даже расческу потеряла и начала прятать волосы-колтуны, повязывая на голову платочек. Я просто лежала на кровати и смотрела равнодушным взглядом в потолок. С тоской глядела в окно, зевала и собиралась с мыслями и духом. Мне стало трудно общаться с людьми и близкими, знакомыми. Не испытывала чувств, эмоций. Обиды даже не было большой, просто горечь. А потом ушла в лес.
Баба Яга стала владеть целым миром, и напрямую контактировала с миром живых. Ее власть распространялась везде, куда только проникал обжигающий холод обиды, ненависти, сковывающий движения любого человека. Она теперь стала хозяйкой древнего леса, хранительницей междумирья, ее окружали верные помощники, но ей чего-то не хватало. В душе у нее были лишь пустота и холод. Ничто не могло заполнить эту боль, обиду в ее сердце. Были у нее магические артефакты вроде клубочка, блюдца с наливным яблоком и других аналогичных вещи, необходимые главным героям для прохождения сказочного квеста.
- А жители…
- Ну, все как обычно. Не разобрались, не услышали, обвинили невиновного…
- Дело прошлое уже, чего кости мыть тем, кого уже нет? - ему показалось, что она видит его насквозь…
- А ведь, и правда! Остались только царевны, царицы, но и они уже старые. А глупости люди болтают из-за того, что сами не очень умны, иногда от зависти, иногда от злобы. Много еще в жизни людей встретится, которые обидят, но ты на них зла не держи и обиды эти не копи, - Баба Яга весело подмигивает Ивану.
Баба Яга остановилась у зеркала. Взгляд выхватил сгорбленный силуэт. Темный платок, потерявший от времени первичную окраску, скрывал седые редкие волосы. Морщинистая желтая кожа лица, пергаментом обтянувшая скулы, была разорвана линией рта, давно потерявшего припухлость губ. Глаза выцветшие. Кровь уже не грела одряхлевшее тело, и даже в эту теплую пору старуха укутывалась в две шерстяные кофты и толстый махровый халат.
- Ягушечка, за разговорами, я забыл про подарочек. Вот зеркальце волшебное. Если скажешь заветные слова: Зеркало мое скажи, ну, а лучше покажи. Оно тот-час это покажет.
Яга долго смотрела и любовалась изображенными на оправе диковинными птицами и животными. Держа в руках зеркальце, она вдруг преобразилась, куда подевались ее дряхлость и немощь, стала чувствовать силу молодую.
- Спасибо тебе за этот замечательный подарок. Отогрел ты душу мою внучек Ванюшечка!
Глянула Баба Яга в зеркало и увидела себя такой красоты неописанной, что хоть целый свет изойди, а другой подобной не сыщешь! С каждым любованием она становилась моложе на целый год.
- Это же я! Точно? Я? Да? Это не сон! - она рассматривала себя, увидав изящную фигурку. - Сон-сон-сон! Счастье-то какое!
- Это не сон Ягусенька! Это твоя душа такая, которую не видят окружающие.
- Спасибо Ванечка за твое чуткое сердце к бедам чужим, - Баба Яга улыбнулась и погладила его по голове, глядя на Ивана, так, как на него только бабушка смотрела.
Он засмущался, свой взгляд в чашку опустил. Но вдруг какое-то тепло внутри расплылось по всему телу, и ему стало уютно и радостно. Он почувствовал, что эта Яга становится для него близким человеком, а то что злоблива, то уже не важно. Душа-то не очерствела за тысячелетие. Очень захотелось с ней быть, разговаривать, помогать.