Эксклюзив для Диты фон Тиз

     - Уж больно богат ты в перьях - то, - выговаривал старичок Кишкин загулявшему Мыльникову, больно таская его за волосы, - расщеперился словно Ястребов какой, а кто ты есть - то ? Выворотень.
     - Блудень он, - дребезжали волостные, умеряв Удельни вскрой и неповадно, - шатый плывень.
     - Палач ! - нашелся Диомидный, влетая в волостную избу. - А давай ее за ногу привяжем и в дудку спустим ?
     - Кому ? - ворочал страшно пьяными глазами Палач, кумачовой рубахой восставая с заплеванного старичками пола.
     - Да Пашу, кого же еще ! - полорото хохотал Диомидный, протягивая старикам, бросившимся к такому почетному гостю со всех ног, потную ладонь. - Ее Ястребов киргизам запродал за рубль с алтыном, а запрашивал червонец.
     - Червонец ? - орал Палач, сунув Диомидному кулаком под вздох. - Га ! А рублевку хошь ?
     Диомидный, побледнев, не успел ответить Палачу, тот, видимо спьяну, не разобрал сути, ведь это хищник Ястребов просил червонец, а не Диомидный, того и на базаре тогда не было, шарился он по шахте с Кишкиным, ища следы скелета землекопа.
     - Землекопа Людоед ухойдакал, - разносился по темному штреку страшный шепот Кишкина, на каждом углу ставившего сальной свечкой одному ему ведомый тайный знак, - взял и засимбиотил рюссиш кляссик с руссиш фэнтези, вот и вышло у него говно, конечно, но землекопа ухойдакать надо было, без того никак.
    - Души его ! - взвился волостной Онфим, ловко отцепляя седую бороду.
    - Это каков такой закон есть, - опешил Мыльников, бросаясь в кучу дерущихся, - чтобы простой Онфим стариком притворялся ? Бей его, ребя !
    - Обожди, - жутко хрипел лезущий в курное оконцо избы Евфим, выручая товарища, - не трожь Онфима - ту, он про Кабзона бля много знает.
    Драка очень быстро распадалась на составляющие, Мыльников отталкивал налетающего на него коршуном Кишкина, волостные старички усаживались кружком, осуждая лжеца Онфима, лишь притворявшегося стариком, а седая борода, спрятанная Евфимом за пазуху, щекоталась и порскала.
    - Ынца, ынца, - взвизгивал Евфим, по - гусарски вышагивая по избе, - щекотит, братцы, так, как никакая протопопица в жизнь не ущекотит.
    К избе подкрался Ястребов. Обернулся на шагающего следом киргиза и предложил, подмигивая :
    - Убей их.
    - Зачем ? - удивился киргиз, заглядывая в оконце. - Мне их убивать толку нету, ты давай конструктивное предложение, Ястребов, хрена ты мне яйца крутишь ?
    Ястребов швырял в оконце гранату, а киргиз, только что отрицавший необходимость ликвидации нисколько не похожих на изначальные прототипы Мамина - Сибиряка персонажей, забрасывал следом связку динамитных шашек.
    - Вот и Диомидного прозвали так по неграмотности лишь, - говорил дельно Ястребов, обнимая за плечи Пашу, - он все динамитом орудовал в шахтах - то, но народ у нас невразумительный, назвал неправильно.
    - Оно так, - весело поддакивала Паша, катя вместе с киргизами и зачем - то прибившимся к ним Ястребовым в Малый Жуз, - но только ты возьми в причину климат наш дикий, почву малосдобную, эволюцию противоестественного отбора, историцки думай, хули ты яйца крутишь ?
    Ястребов соскакивал с подводы в совершенном бешенстве, бежал рядом, громогласно доказывая фактичность отсутствия упомянутых Пашей яиц, пеняя ей ее непроходящим девичеством, пока Старшой киргизов, прискучив общественной дискуссией, не вытягивал просоленным кнутом случившуюся тут на обочине горбатую старушку Нину Ургант. А это, товарищи, уже антисемитизм и холокост. Потому сказочке конец.