Тучный польский посол и молодой Петр I

В дни «Великого посольства» 1697-1698гг. Петр I путешествующий под именем бомбардира русской армии Петра Михайлова посетил резиденцию императора Священной Римской империи в Вене. Государь хотел лично разобраться в вопросе, как бывшие союзники по антитурецкой коалиции Австрия и Венеция за спиной Москвы умудрились столь быстро снюхаться с Портой.

Молодой царь догадывался, что к заключению военного союза с Турцией императора Священной римской империи Леопольда I подталкивали вездесущая Англия и Голландия. Лондон, как всегда хотел загрести жар чужими руками, и порешать политические делишки в Европе. Пользуясь русско-турецкой сумятицей, и борьбой Вены и Мадрида за испанское наследство, англичане мечтали оттяпать у неповоротливых идальго львиную часть их заморских колоний.

Неопытный, но умный и напористый Петр I ничего и никого не боялся и с оптимизмом смотрел в будущее. Он рассчитывал, что в ходе личной встречи убедит цезаря и брата Леопольда продолжить общую борьбу с турками.

Трижды посланник русского царя Лефорт пытался договориться с австрийцами о встрече, и каждый раз получал ответ: «Мы передадим ваше предложение нашему Государю». Все объяснялось банально просто, официально в свите «московитов» не было русского царя, зато был бомбардир Петр Михайлов.

Детали встречи императора с русским бомбардиром согласовывались сторонами месяц.

Австрийцы, этот высокомерный народ, хотели обговорить самые мелкие нюансы предстоящей встречи, они предупредили Лефорта, что их император объединяет весь католический мир и из всех земных правителей считает равным себе только папу римского. Страшно даже представить, что действительно в те времена старейшая правящая династия Габсбургов правила половиной земного шара.

Наконец австрийцы назначили встречу монархов, выбрав для нее летнюю резиденцию императора. Лефорт рассказал Государю, что по договоренности с австрийцами Петр одновременно вместе с Леопольдом войдет в зал приемов из дверей расположенных в разных частях дворца. Идти навстречу австрийскому императору, нужно подстроившись под его шаг, встреча должна произойти в середине зала.

6 июля 1698 года едва только высокая позолоченная дверь открылась перед бомбардиром Михайловым, царь Петр I, как русский медведь, преследующий оленя, ворвался в залу, подбежал к Леопольду, сграбастал его и трижды облобызал. Глядя в округлившиеся глаза императора, Петр Михайлов сказал: «Ну, здравствуй брат мой».

Австрийская сторона напряглась, но Петр I как ни в чем не бывало повел с визави неспешную и умную беседу. Когда император, заулыбавшись, стал кивать головой русскому царю, австрийские придворные перевели дух.

Хоть встреча и не принесла Петру никаких политических дивидендов, она дала ему опыт в делании «реал политик» и понимание того, что в этом мире правитель может рассчитывать только на свои силы.

Император простил Петру его неопытность, перемешенную с горячностью, и дал прием в честь своего личного гостя, русского бомбардира Петра Михайлова. За столом Леопольд произнес по дипломатически выверенный тост:

- Господин бомбардир, я знаю, что вы знакомы с вашим Государем, выпьем же за здоровье русского царя Петра I.

Петр не растерялся, подняв бокал, он сказал:

- Ваше императорское величество, я и правда знаю Государя, он говорил, что вам он друг, а вашим противникам - недруг.

Двор императора и иностранные послы присутствовавшие на званном вечере по достоинству оценили ум, образованность и манеры молодого царя московитов. Во время ужина Петр I имел длительную беседу с польским посланником, которого он просил передать королю Августу II, что Россия заинтересована в военно-политическом союзе с Польским королевством.

Вернувшись в Москву, царь пригласил в Кремль на богатый пир польского посла в России Кшиштофа Гжимултовского. Выпив анисовки, Петр I внезапно громко сказал:

«Ну что ясновельможный пан посол, растолстел я на венских харчах, но на обратном пути возвращался через твою страну, так ваш брат поляк из меня все соки высосал».

Польский дипломат, решив, позубоскалить ответил криво ухмыляясь:

«Я даже ума не приложу, что же могло случиться с вашим царским Величеством в моем любимом отечестве, я там уродился, вырос, заматерел, и даже разбогател обильными телесами».

Засмеявшись, царь ответил:

Ох, и горазд же ты брехать посол! Сюда ты приехал тощим словно легавая, а разжирел ты вот за этим самым столом, за мои деньги которые я тебе исправно дарю в залог будущего союзного договора с твоим королем».