Как отыскать неоскорбляемую часть души

НЕОСКОРБЛЯЕМАЯ ЧАСТЬ ДУШИ
             

  Как будто ветер гнал меня по ней,
По всей земле – по сёлам и столицам!
Я сильный был, но ветер был сильней,
И я нигде не мог остановиться!        Николай Рубцов

Как поступить, когда «ветер сильней» тебя? Спасает «неоскорбляемая часть души», - так Михаил Михайлович Пришвин назвал независимый ни от каких обстоятельств чистый уголок души. Как отыскать его? Свято хранимая, непотопляемая часть души, полная человеческого достоинства, терпения, милосердия, которую невозможно осквернить грязью - грязь попросту не пристанет, никакое дурное, лукавое слово и злое действие её не разрушит, потому, что в нём струится неиссякаемый источник самого гармоничного, истинно ценного, что есть в каждом человеке, спасающего от греха и падений, - это и есть «неоскорбляемая часть души». Но не каждый знает об этом. Эта кладезь души даётся нам во спасение жизни на земле. Даже в безнравственном, грешном мире удаётся сохранить незапятнанной душу. Посмотрите на лилию в застоявшемся болоте: - кругом гниль, прель, а она - незамаранная, словно ангел чистой красоты.
Может быть, не все одарены «неоскорбляемой частью души»? Тогда, как  оскорбить несуществующее? А если она есть, - то как сохранить её благородство, уникальность?
Писатель, философ Пришвин нашёл рецепт для каждого, живущего в условиях несвободы личности, выбора между добром и злом: - беречь и охранять «неоскорбляемую части души». Какой привратник – цербер должен стоять на вратах души, чтобы защитить её чистоту? Как спасти её, не поступившись совестью, достоинством? Каким бульдозером выгрести хлам, комьями летящий в наши души? «В охране этого родника не участвует ни добро, ни зло: эта радость жизни находится по ту сторону добра и зла» (М.М.Пришвин), - иначе говоря, это устойчивое ко всем ветрам сокровище дано свыше от рождения каждому, и никакое внешнее проявление не властно над ним.
М.М.Пришвин научился расширять душу: - «обида и оскорбление – это всем, но у одних – это «я», враждебное миру, а у других «я» ищет выхода этого «я» из скорлупы обиды и оскорбления,… я научился расширять душу, соприкасаясь с природой». А это значит - вылупиться из скорлупы собственного «я», научиться широким взором осязать многообразие мира, понимать объективность существования природы, а себя - её малой частицей, - вот всё, что сохранит и расширит душу. Умение вживаться в природу, тонко чувствовать её звуки и запахи, безграничность и бесконечность бытия рождают широту восприятия окружающего мира. Научиться замечать то, что ускользает от невнимательного человеческого глаза, и тогда откроется не только природа, но и прекрасные стороны своей души, - отыщется и доброта, и любовь, и терпение, и радость новых открытий. «Слова у Пришвина цветут, сверкают. Они то шелестят, как травы, то бормочут, как родники, то пересвистываются, как птицы, то позванивают, как первый лед, то, наконец, ложатся в нашей памяти медлительным строем, подобно течению звезд», - говорил Константин Паустовский.
К умению не оскорбляться Михаил Михайлович приучился с раннего детства. Его отец, проиграв в карты, продал конный завод и заложил имение. Он умер, разбитый параличом, когда будущему писателю было семь лет. В романе «Кащеева цепь» Пришвин рассказывает, как здоровой рукой отец нарисовал ему «голубых бобров» - символ мечты, которой он сам не смог достичь. Мать будущего писателя, происходившая из старообрядческого рода, нашла в себе силы после смерти мужа с пятью детьми на руках и с имением, дважды заложенным, выправить положение и дать детям достойное образование.

Чего только не насмотрелся Пришвин в Первую мировую, - он служил военным корреспондентом, - в годы революции прохладно принял советскую власть, полемизировал с Блоком по поводу примирения творческой интеллигенции с большевиками. Михаил Михайлович работал агрономом, библиотекарем, школьным учителем, занимался литературным трудом, пытался напечатать автобиографическую повесть «Мирская чаша», но издательства не хотели рисковать. И тогда Пришвин отправил свой труд Льву Троцкому и получил отказ за контрреволюционность произведения. И опять пришлось смириться с временными обстоятельствами, - не выстраивать непроницаемый забор самолюбия, высокомерия, чтобы потом не подглядывать на жизнь в чужую щель.
Омар Хайям с присущей ему мудростью размышляет:

Не зли других и сам не злись.
Мы гости в этом бренном мире,
А что не так, то ты смирись.
Холодной думай головой.
Ведь в мире всё закономерно:
Зло, излучённое тобой,
К тебе вернётся непременно.

Пришвин отбросил претензии к Отечеству, считая, что «колоссальные жертвы явились результатом чудовищного разгула низшего человеческого зла, которые высвободила мировая война, но когда-нибудь наступит время молодых, деятельных людей, дело которых - правое». (он был сторонником эсеровских взглядов, особенно в крестьянском вопросе). Пришвин был прав: народ не виновен в нарастающем разгуле революции: первая мировая война обострила все социальные противоречия, копившиеся веками. Обижаться не на кого: мы ведь не обижаемся на погоду, а принимаем её такой, какая она есть, и одеваемся по погоде.
Пришвин понял - обладая большими краеведческими знаниями, он может быть полезен не совсем любезному обществу, занимаясь детской литературой, что принесло ему всеобщую любовь.
В 1930-е годы он приобрёл фургон, на котором много путешествовал по   Дальнему Востоку, центральной России, побывал на Соловках в лагере для заключённых, на строительстве Беломорско-Балтийского канала, в Карелии, Лапландии, - он терпел и жил в ожидании всеобщего «светозарного утра». В результате родились многочисленные повести и рассказы. Большую ценность имеют его дневниковые записи, рассчитанные на прочтение между строк в   будущем: - «Наша республика похожа на фотографическую тёмную комнату, в которую не пропускают ни одного луча со стороны, а внутри всё освещено красным фонариком». Надмогильный памятник «певца русской природы» венчает вещая птица Сирин - символ райского счастья. «Каждая строчка Пришвина вечно будет дарить людям счастье», - размышлял архитектор Коненков, высекая из камня памятник.
Широта неоскорбляемой души помогла писателю стать лицом русской, советской литературы. В самые трудные времена он спасался природой, писательским трудом, классической музыкой, любил слушать Шаляпина, был с ним знаком, представляя его русским Богом: - «Он мне является чудом, утверждающим мою любовь к родине и веру в себя», восхищался Дмитрием Шостаковичем: - «Сам Шостакович маленький человечек, капризное дитя современности, вместивший в себя весь ад жизни с мечтой о выходе в рай. Но то ли будет, когда люди пробудятся!» Из чего явствует: - надо научиться восхищаться всем тем прекрасным, что делает человека гармоничным личностью.
Жизнь в нашей стране в последнюю треть века изменилась настолько, что, порой, кажется - исчезла необходимость сохранять в чистоте   неоскорбляемую часть души, - в ней даже нет потребности; снижение нравственных барьеров, изнеженный эгоизм, самолюбование - стирают способность к преодолению, к созиданию, к подвигу - физическому, духовному, что делает человека творчески скучным, бесцветным,  измельчается человеческая порода. Как говорится: раньше вечные мысли записывали гусиным пером, а теперь вечным пером записывают гусиные мысли. К счастью, болезни эти временные и поглотили не всех, ещё теплится надежда на возрождение истинных ценностей.
Возможно, достойные личности с непотопляемой душой и широким мировоззрением рождаются только в переломное время? Да, жестокое время обостряет жизненные грани, рождает и подлецов, но, прежде - героев и мечтателей. К примеру, болезненное время октябрьского переворота огранило сокровища высокой пробы - родилось много талантливых современников, - С.Есенин, Алексей Толстой, М.Булгаков, А.Платонов, М.Пришвин, А.Твардовский, К.Симонов, художники, театральные деятели, исследователи Арктики, учёные. Мы сами строим свою жизнь и счастливы настолько, насколько хотим. Александр Грин не заблудился в лабиринтах истории, - боровшийся с жизненной несправедливостью, переболев холерой, сыпным тифом, проказой, туберкулёзом, раком желудка, он не ожесточился, не захлебнулся в ненависти, не закрылся в скорлупе своего «эго»; - преодолевая физические и душевные страдания, он влюблялся и жил мечтой,  в недрах своего романтического воображения писатель нашёл эфирную «Бегущую по волнам» и «Алые паруса». Разными способами – бунтарством, молитвой, терпением и надеждой, умением вжиться в новые обстоятельства - они сумели пропустить себя через мясорубку смутного времени, не таить обиду на Родину и сохранить «неоскорбляемую часть души».
Стать любимым поэтом, писателем, художником в советское время – было непросто. Мерилом известности могла стать только любовь к Отечеству, о чём скажут стихи поэта Михаила Исаковского, патриотические песни «Катюша», «Враги сожгли родную хату», «В лесу прифронтовом» воевали на фронтах Великой Отечественной – поднимали бойцов в атаку, помогали терпеть лишения в партизанских отрядах, в подполье и в тылу, - и побеждать! Так было надо!
Поэт Эдуард Асадов не рассуждал о «неоскорбляемой части души», когда шёл в атаку, жертвую жизнью, когда мужеством и волей к победе поделился с Отечеством. Сердце доблестного воина – участника Великой Отечественной войны Эдуарда Аркадьевича Асадова, по его завещанию, захоронено на Сапун-горе в Севастополе, где он был тяжело ранен и потерял зрение. Потомков слепой поэт напутствовал:   

Будет трудно – крепись!
Будет больно – не плачь!
Будет ветер – не гнись!
Глаза в ладони не прячь!
Если грозы – смотри!
Если слёзы – сотри!
Если страшно – держись!
Помни! Жизнь – это жизнь!

Достижения и подвиги, яркие судьбы современников советской эпохи, как свидетельство творческого вдохновения и душевного подъёма на крутых изломах истории, останутся навсегда - пополнят копилку исторического и культурного наследия. Испуганные - ринулись за границу, обрели свободу на краю чужого рая, но растеряли сокровенные, питающие душу родники. Сумели ли они войти в вечность?
Финансовые пирамиды, бандитские сериалы, «три кусочека колбаски», попса, самозабвенное существование в нереальном интернет - пространстве, пустая художественная литература, захлестнувшие нашу жизнь после 90-х годов, оскорбили - обесценили человеческие души. Тогда виделось, что всё это скоро схлынет, как грязная пена, но оказалось - не схлынуло, а приобрело глянцевый лоск и превратилось в мечту, в которой «я» - непогрешимый - главный критерий истины. И выяснилось, что индивидуализм приводит к разобщению людей, нежеланию придерживаться общепринятых норм, к изоляции от общества, что разрушает личность, нацию, государство, человеческую цивилизацию. Разделяй – и властвуй!
Как не сбиться с дороги, как выжить в духовной пустыне, когда размыты критерии морали? Какое искусство, литературу считать хорошими?
-Прежде всего, придерживаться традиций национальной культуры, прошедшей через призму веков. Вечной опорой служит родовая память времён и поколений, которая формирует личность, она несёт потомкам исторический и культурный код - корневую основу народа, нить, связующая прошлое, настоящее и будущее, - её нельзя оборвать без ущерба для себя и для страны в целом. Это не значит, что следует возвращаться к гусиному перу, керосиновой лампе, соломенной крыше и скрипучей телеге, - надо  сверять свои часы с историей народа.
- Теперь, когда каждый свободен в своих действиях, может выразить себя в собственной картине, музыке, книге, участвовать в любом общественном движении, - главное – не разрушить гармонию и целостность человеческой личности, а созидать устойчивое будущее страны.
- Вся надежда на профессиональные конкурсы, фестивали, которые указывают правильные вехи, расставляют красные флажки, обозначают стратегию развития культуры.
- Главный ориентир – это люди с незамутнённой душой, полной достоинства, терпения, милосердия, очищающие человеческое сознание от невежества, живущие во имя великой цели – сохранения духовных ценностей своего народа. Забота о благе Отечества без любви к нему – это ложь.
- Бывают нерасплескаемые души, - глубокие, бездонные, как океан, в котором хочется искупаться. А бывают души, как грязные лужи, в которых боишься испачкаться. Есть люди, мудростью которых хочется насыщаться. Таких людей немного - ищите их, берегите их!

Если в твоей душе осталась хоть одна цветущая ветвь, на неё всегда сядет певчая птица. (Восточная мудрость).