Потрясающая сказка

Это случилось недалеко от маковых прерий. Мальчик-паж в одиночестве прогуливался у реки, где увидел Вороненка, внимательно наблюдавшего за конвульсиями выброшенной на бережок русалки. Паж сказал, подходя к нему:
- Напоминает судороги морской воды, когда ее тревожит шторм, не правда ли?
- Видимо, и ее тревожит шторм. Ну, или буря.
- Красиво, да?
- Было бы еще красивее, наряди мы ее судороги в черные вязаные шапочки, которые делает моя maman. Они бы им очень подошли.
- Врешь, брат. Шапочки должны быть белыми, как мое лицо.
- И все же - черные. А лицо твое, к слову, изрядно раскраснелось после, насколько я могу судить, довольно продолжительной прогулки на жаре - а так как здесь, у реки, прохладно, и ходишь ты неспешно, то, значит, ты долго шастал по полям, что и послужило причиной твоей запыханности.
- Да, лицо мое, возможно, раскраснелось. Но краснота скоро сойдет на нет.
- Ну поглядим, ну поглядим.
- А фиолетовые шапочки? - У Пажа развязался шнурок на ботинке и поэтому он завязывал шнурок на ботинке. - Что думаешь касательно фиолетовых шапочек?
- Через мой трупик. Вот, что я думаю касательно фиолетовых, как твоя ливрея, шапочек.

Но была и другая история. Один старик, живший в маковых прериях, не сулил никому ничего хорошего. Сердитым он был. Обязательно с кем-нибудь сцепится и скажет:
- Упадешь сегодня и свернешь себе шею.
Или:
- Голову тебе кирпич проломит. Завтра же.
Или же просто:
- Умрешь скоро, понял? Увидишь вот.
Такая была у него интересная особенность. Впрочем, его слова никогда не сбывались, и люди не обращали особого внимания на старика. С годами привыкли к его неприятной натуре.
Но один раз все-таки сбылось. Легонькое, правда: парень руку себе сломал. И старик, узнав об этом, буквально светился весь от счастья. Никогда его таким радостным не видели.
- А что, а правда сломал? Вы не разыгрываете? Так это ж хорошо! Погодите, а кто сломал-то? Конюх? Да, он тот еще мерзавец. Ну замечательно! Замечательно же! А когда сломал? Ночью? Так надо было ночью мне и сообщить, что же я сейчас только узнаю? Ой, ну хорошо, ну хорошо! Слава тебе, Господи!
И как-то подобрел старик после этого, что ли. Спокойнее стал. Во всяком случае, никому ничего плохого он больше не сулил.
Да и хорошего не сулил, впрочем, тоже.