Безысходность

С третьего курса Московского геолого-разведочного института (МГРИ) я работал на полставки в научно-исследовательском секторе, участвуя в самых разных научных разработках и справедливо надеясь, что меня после окончания института там же оставят работать.  Но вот подошло время защиты дипломов, а с ним и распределение на работу и несмотря на все мои старания меня решили послать в центр Сибири в поселок Чару, на границе Забайкалья и Якутии, знакомой геологам по самоцвету чароит, ярко фиолетовой окраски. Я порасспрашивал своих коллег о Чаре и выяснил, что это просто-таки богом забытое место, со страшнейшими пятидесяти-градусными морозами зимой и полчищами комаров, мошки и клещей летом.   Геологов там, якобы, поселяют в оставшиеся от сталинских лагерей бараках, открытых зимой всем ветрам;  из-за отсутствия любых овощей и фруктов, а также и нормальной питьевой воды, в условиях вечной мерзлоты грунтов, непривычные приезжие там болеют самыми непредсказуемыми болезнями (местные спасаются кровью свеже убитых оленей простаивая в очередях у бойни); а в связи с необыкновенной скукой, народ  попросту спивается. Услышав такие новости, я твердо решил отказываться всеми возможными путями от этого распределения, напоминавшего скорее ссылку в «Мертвый дом» по Достоевскому, который я недавно прочитал. 
В те славные годы отказаться от распределения было совсем непростым делом.  Напомню, что большевики в свое время переняли знаменитый Наполеоновский Кодекс, который гениальный Наполеон придумал, чтобы полностью подчинить себе население во время бесконечных войн.  Кодекс включал в себя введение трудовых книжек и уголовную ответственность за тунеядство, если человек не работал больше трех месяцев. У меня трудовой книжки не было, а что бы ее получить и работать хоть чернорабочим или там почтальоном, следовало предъявить диплом, который в моем случае ушел в Чару. Пока учился, я получал повышенную стипендию и полставки в научном секторе, зарабатывал во время летних практик, а тут вдруг оказался без копейки. Просить у не очень то обеспеченных матери и сестры было стыдно и я выживал как мог. С едой обойтись было сравнительно просто, тогда в столовых хлеб лежал на столах бесплатно, так что можно было купив за пару копеек стакан чая наесться до отвала, а вот ездить на бесконечные приемы к самым разным начальникам приходилось увертываясь от контролеров, в чем я очень скоро здорово преуспел. Дни шли за днями, все начальники мне упорно отказывали, а роковые три месяца уже подходили к концу и Сибирь ждала меня в любом случае с распростертыми объятиями.
Потеряв все надежды и оказавшись в полностью безвыходной ситуации, я упрашивал в содействии всех своих, даже самых дальних родственников, но все безуспешно,  пока вдруг, под самый конец пресловутого трехмесячного срока, одна моя очень дальняя тетка вспомнила, что когда то давным-давно ее семья дружно жила в коммуналке в центре Москвы вместе с другой семьей, глава которой работал какой то большой шишкой в министерстве геологии СССР. Она сказала, что у нее где то записан их новый адрес и она поедет туда и попросит по возможности мне помочь. Я вцепился в эту идею, прямо как утопающий за соломинку и надоел тетке так, что она все таки выполнила свое впопыхах данное обещание.  К моему великому счастью этот ее бывший сосед, оказывается, дорос за эти годы до замминистра геологии и именно в его ведении находилось распределение молодых специалистов по всему Союзу. Я записался к нему на прием и, через пару недель, он без лишних разговоров начеркал на клочке бумажки  какое то имя и адрес. Как оказалось, это был адрес московской геологической экспедиции и имя ее начальника. При встрече, начальник первым делом меня спросил, где это я отлынивал почти четыре месяца, на что я придумал историю о несуществующей болезни, что выглядело довольно правдиво при моей худобе и бледности из-за долгих недоеданий и нервотрепок от безысходности. Он отправил меня в отдел кадров и вскоре я получил и вожделенную трудовую книжку, и диплом, и работу геологом с хорошей зарплатой в 120 рублей.
Эта история научила меня многому в жизни. Во первых никогда не сдавайся, решительно и упорно  борись до конца.  Из самой безысходной ситуации можно все таки отыскать выход.  Во вторых всегда откладывай деньги на черный день, никогда не знаешь, когда они тебе вдруг остро понадобятся. И, в третьих, сколько на свете людей столько и мнений: в зловредную Чару меня через много лет причудливая геологическая судьба все таки занесла и оказалось, что не так черт страшен как его малюют.  На самом деле, это очень даже симпатичное сибирское поселение с деревянными тротуарами, на берегу красивой одноименной реки. С одной стороны там подходит глухая тайга из сплошных лиственниц, а с другой, через реку, высокие песчаные дюны,  красивого ярко желтого цвета, прямо как в Сахаре, неизвестно по какой причине очутившиеся в таком неподходящем месте. Да и с геологической точки зрения район Чары оказался очень интересным, там открыто несколько месторождений, включая и крупнейшее в бывшем Союзе месторождение меди Удокан, настоящая медная гора, к которой строится сейчас железная дорога.