Дребезги весны

(Обрывки из былых бдений страдающего разума). По мотивам Ригведы. 

            Полтора десятка уж лет тому назад, среди зимы, пришла она, эфемерная, среди ночи - гостьей непрошенной и принудила воспеть некую  явно не божественную сущность:

О, женщины раскрывшийся цветок, -
Ты в жертву предаешь себя тому, кто одинок.
Как птица вещая провозгласит с куста;
Как бык взъярённый разомкнёт свои уста,
Вбегая в круг коров, едва не растоптав телят,
Когда ещё предчувствия все спят;
Как гром небесный прогремит в тиши -
Звучит в тебе хорал взыскующей души.

           Исчезло наваждение, а я принялся искать источник этой своей экзальтации, И ведь нашёл-таки  - зашифрованным в гимне одной мандалы из Ригведы. Тогда ещё некому было упрекнуть меня в не патриотичности, Тогда как сейчас – целый легион.
           А, между тем, на дворе уже весна И в этот день самого  её начала, когда,  если и пристойно  чем либо плодотворным заняться, так это только предаться любви и признательности к женщине, которая даже, остервенелая в своих противоестественных  брутальных позывах, и та  она такая во глубине своей ипостаси  что к ней только и хочется вновь и вновь взывать:

О, женщины  раскрывшийся цветок,
Ты в жертву отдаёшь себя тому, кто одинок.

             Но обстоятельства жизни вокруг таковы, что

Я  в капсулу раздумий погружен:
-Пытаюсь видеть мир бесстрастно, отрешенно.
Поскольку сердце не вмещает этот звон
Пустопорожней болтовни и лжи вокруг распространенной.
 
             И пускай мы без удержу то и дело

… творим постыдные дела,
Живем в разврате, иль пребудем в лени,
-Нам не изгнать тяжелых откровений,
Струящихся, как яд, с гнилого дна
Своей глубоко скрытой ипостаси,
Еще цепляющейся за малейший знак
Того, что ты, хоть не велик, но все же не напрасен,
Еще ты человек…

О, как порой наивны всё же мы.

             Тогда как:

Мы все живем на мыльном пузыре
Подсунутых химер. Когда ж он лопнет, то созреет наша злость -
Тогда появится хозяин на дворе
И бросит не обглоданную кость.
Тогда Вы сворой кинетесь, рыча,
Рвя в клочья тех, кто оказался под рукою.
Но кость всего одна, а вы же сгоряча
Уже загрызли друга. Он теперь спокоен.

               Он-то, да не один уж,  и спокоен. А мы ещё нет. И хорошо, что вышние  силы, изъяли из меня тот свой подарок, который  и побуждал-то меня к занятиям неожиданным.  Когда

Захотелось писать. Просто  так!
Но отнюдь ни от нечего делать.
Это  рвется рука ко свободным пространствам листа,
Оставляя следы, - из души преходящие в тело, -
Той субстанции, что я назвать не могу.
Просто дрожью  вибрации - густо гудящей струною  -
Пробежала по нервам она, как в весеннем, тяжелом снегу.
Наслаждением видеть и слышать вокруг. И знать
                её власть надо  мною.

                И вот не приходят больше стихи. И это хорошо, что Музы спят под грохот канонады. Ибо им пришлось бы изворачиваться в обязательствах перед центурионами. А есть ли меж людьми вообще - а для женщин в особенности  -занятие более постыдное?
              Когда все достижения человека отойдут в сторону -  последнее что остаётся у него - это стыд перед упущенными возможностями сохранить хрупкую сущность добра. Пока есть способность к стыду – жива над дребезгами добра и душа.
Самая беззащитная из наших сущностей.

08.03.2024 18:33