какой сегодня праздник?

КАКОЙ СЕГОДНЯ ПРАЗДНИК?
(Юмореска)


Такое-то небольшое углубление вместо окопа. Я, безоружный, лежу в нем, ожидая нападения противника. Шум и крики наступающих усиливаются. Наконец, показалась и начала стремительно приближаться толпа вооруженных людей, как оказалось позже, женщин из какого-то спецназа ,С засученными до локтей рукавами черных гимнастерок, снайперскими винтовками наперевес, рас-красневшимися возбужденными лицами и с дорогими сигаретами в зубах. Когда они черным облаком пронеслись надо мной, показались танки. Они приблизились с таким ужасающим дребезжанием, скрежетом и лязгом, что я прижался к ледяной земле, пытался втиснуться в нее, раствориться, исчезнуть. Но когда головной танк достиг меня, и зализанная передняя часть его гусеницы нависла над моей головой, чтобы через секунду сделать из нее мокрое пятно, — я проснулся...
Лучше бы меня танк раздавил! Телом я не управлял, голову сковали десятки раскаленных металлических обручей, во рту было суше, чем в пустыне Сахара в полдень, а по моим иссохшимся, с глубокими трещинами губам можно было подумать, что еще сохранились на земле комнаты пыток.
Через несколько секунд я все-таки убедился, что остатки жизни во мне сохранились, и что я лежу на полу своей собственной кухни, головой к холодильнику, к его тыловой части, там, где находится компрессор. Это его лихорадочная тряска перед отключением и разбудила меня. Имея за плечами определенный опыт и с верой в презумпцию невиновности «лежачего не бьют», я постепенно начал возвращаться из небытия в реальность.
Почему я лежу на полу в кухне — тут все было понятно. Непонятно, какой сегодня день. Судя по моему состоянию, праздник. Но какой? Ответ мог быть только двузначный: или Новый год, или 8 Марта. Почему так? Да потому, что у нас на работе все многочисленные праздники отмечают более сдержанно, а эти два, Новый год и 8 Мар-

та — как наваждение какое-то. Все доходят до «высшей» меры или «нормы». А какая у наших людей норма? Когда больше нету, выпивки, разумеется. Тут уж, кто кого: или мы меру, или она нас!
Судя по цветам на столе и отсутствию крови (на Новый год, падая здесь же в кухне, я сломал руку о свой подарок — набор кастрюль), сегодня было 8 Марта .
Легкий стыд на мгновенье смутил мою душу. Который год обещаю жене 7 марта просто придти домой, без ничего, хотя бы трезвым и — никак. С тех пор, как пошел на работу в этот чертов магазин, ни одного Нового года, ни женского дня, ни разу толком не встретили.
Вот и опять. Лежу, слушаю. В своей комнате теща храпит, этот ужасный звук ни с чем не перепутаешь. Жива, значит. Ну, раз теща спит, значит, все в квартире нормально. Сын у нас уже взрослый, отдельно живет, а мы в двух комнатах -втроем перебиваемся: я, жена да теща — как непереходящее красное знамя, на вечном хранении. И чего она меня так не любит?
Пока я на заводе работал, еще как-то ко мне относилась, а в последние десять лет, когда из-за зарплаты в магазин грузчиком перешел, — вообще житья не стало. Все грузчик да грузчик! А потом началось — принеси то, достань это! Да принести не трудно, но как взял какой-то деликатес, тут же заведующая: «Распишись тут, распишись там». Несколько раз за месяц распишусь — а в конце высчитывают, и получать нечего. Опять скандал. Пока приносишь — незаметно, а как зарплаты нет — теща первая свару закатывает.
Слегка повернулся на другой бок, на вытяжке над плитой часы полседьмого показывают.
На столе в банке с водой два вялых цветка стоят. Неужели я их принес? Я же эти калы не перевариваю! Рядом, на скатерти, какие-то мятые деньги разбросаны. Это жена, наверное, карманы мои проверяла, знала ведь, что зарплату должны к празднику дать. И что там, интересно, осталось? Рублей десять-пятнадцать, не больше. Мало того, что удержали за все, так еще к женскому празднику подчистили. Специально и зарплату всегда подгадывают к седьмому числу, чтобы, как говорится, полную зачистку сделать.
Представьте себе, на работе нас мужиков: я да Гриня, грузчики-предпенсионеры, да трое охранников, помоложе, а женщин, еще молодых, двадцать пять, не считая заведующей — а она по способностям, возможностям, запасам и габаритам -за весь коллектив потянет.

Вот и попробуй тут обеспечить их цветами, да подарками при таком соотношении. Хозяин, конечно, что-то на праздник подкинет, но все равно основная масса проблем всегда на наши головы сваливается. И не только в материальном плане.
Девчата у нас, в принципе, хорошие, веселые, да и не все замужем. Они пока не выпьют, — гляди и радуйся, а как попробуют чего-нибудь крепенького, да разных видов и сортов, то от них можно ждать, чего угодно.
Хозяин, хотя и моложе нас, но человек солидный. Пока он непосильным трудом собирал капитал на свои десять магазинов, то заработал себе попутно и язву, и геморрой, и гайморит, и печень, и поджелудочную. Все, что угодно, у него теперь есть, кроме зубов. Так он на праздник появится, поздравит всех, выпьет воды минеральной и тихонько исчезнет, ему еще в другие точки надо. Пока он есть, девчата тише воды, а как только уйдет, собственно праздник и начинается. И с каждой рюмкой все интереснее. Видели по телевизору «Фабрику звезд»? Так вот, у нас еще похлеще, только в роли звезд, чаще всего мы с Гриней выступаем. Для девчат это вроде как развлекательная программа, а для нас двоих — тесты на выживание. Охранники в стороне — они как бы на службе, а на нас все действие обыгрывается. И уйти не уйдешь, заведующая мигом через день выставит. Вот и играем в такие игры. Девчата нам внимание — и белые танцы, и тосты, и платочки с поцелуями. Тут с ума сойти можно. И не пить нельзя, и не петь нельзя, да, собственно, ничего нельзя, и все можно. Причем, когда какие-то индивидуальные торжества (дни рождения и т. п.), то размах, конечно, небольшой, а когда праздники общие, да еще на халяву, как говорится, то тут нашему коллективу равных нет. Особенно тяжело в так называемые сплошные выходные. Не знаю, кто их там придумывает. Под себя что ли? Они, может, и отдыхают, даже куда-то выезжают на природу, или еще куда. А мы-то в магазине работаем и каждый выходной, как обиженные, отмечаем. Ничего, втянулись. Так я, токарь-карусельщик шестого разряда, и Гриня, мой бывший мастер цеха, — и живем. А иногда и на полу, как сегодня, лежим. Стыдно, конечно, но, что есть, — то есть.
Думал встать и идти к жене в спальню, поздравить, но не успел, теща вошла, переступила через меня по пути в туалет. Лежу, похрапываю, прикидываюсь. А они уже в нашей комнате разговаривают. Теща шипит: «Принес твой кал два кала — цветка, это он мне напом-
нить, что пора, мол, уходить». Жена, умница, меня защищает: «Мам, да это же он нам с тобой по цветку принес, где-то ночью цветы искал. Да и денег у него, видимо, мало осталось, все на работе пришлось израсходовать. Ты же знаешь, сколько там у них женщин, по пять на каждого».
И тут мне так стало жалко жену, так захотелось встать, подойти, обнять и извиниться... Но, во-первых, я был не уверен, что встану, а во-вторых, знал, какая будет реакция у тещи. «Нет, — думаю, буду держать марку, пусть переступают через меня, я выдержу. Может, даст Бог, теща куда-то уйдет, а там...»
Позвонил телефон. Оказалось, сын звонит снизу из автомата. Сейчас поднимутся к нам — он, невестка и внук. Из-за невестки пришлось жене с тещей перетаскивать меня из кухни в спальню. На вопрос внука: «Где дед?», жена (ох, умница!) сказала, что я дежурил до шести утра и теперь отдыхаю. А я лежал и в одиннадцатый раз за последние десять лет давал себе железную клятву на следующее 8 Марта сделать жене настоящий праздник! Я ее (клятву) повторял, как восточное заклинание, беспрерывно, пока вдруг не вспомнил, что всего через два месяца придет месяц май, что во второй его половине у жены будет день рождения, но перед этим опять надо пережить полмесяца праздников, выходных... И на меня снова поехали танки....