Андрей Кумарин. Курсант с острова Русский

       Зимняя, ветреная ночь на острове Русском. На столбе у одноэтажного длинного магазина, противно скрипит на ветру фонарь, раскачиваясь из стороны в сторону от резких порывов ветра. За углом магазина, спрятавшись от пронизывающего ветра, затаился человек в тулупе. В хорошем тулупе. Длинном. Прям с головы до пят, тулуп. Вверху, из под воротника, на самую малость, выглядывает мордашка. В черной шапке, с завязанными на подбородке ушами. А во лбу шапки звездочка красная. Правда, нос и щеки тоже красные, но они пока еще не блестят как звезда на шапке. Серые валенки на ногах почти не видны из-под тулупа, вот такой он длинный, тулуп этот. За плечами у тулупа этого что-то темное виднеется. Ба, так то ж карабин со штыком примкнутым. Ишь, как блестит штык от света лампочки, что на столбе болтается.

    Это Андрюха Кумарин, курсант новоиспеченный, срока пока всего двухмесячного, за магазинным углом, будто в засаде, притаился. Он теперича в учебке, на острове Русском, лямку флотскую тянуть начал. А в сей момент Андрюха в наряде стоит. А наряд очень даже ответственный. Курсанту Кумарину доверено охранять этот магазинчик продовольственных и промышленных товаров от ночных ворюг, если таковы ненароком объявятся. Да себя, дорогого, постараться бы как-то уберечь от диверсантов морских. Коими чуть не до смерти инструктора своих подопечных курсантов запугали. Есть карабин у Андрюхи, правда, без патронов, зато под рукой телефон ТАИ-43 имеется. Можно крутануть ручку, если опять же успеешь, и на помощь позвать.

          Ночь поделена между двумя бедолагами-курсантами. Два часа мерзнешь, хоть и в тулупе, на посту, затем два часа пытаешься в казарме отогреться под одеяльцем тоненьким. Летом, наверное, в кайф стоять в таком наряде. Прохожих изредка можно увидеть. Правда, мошкара всякая, скорей всего, будет одолевать. А вот зимой, тоска зеленая, стоять на таком ветругане, охраняя,  на хрен, никому не нужный, магазинчик. Так думал курсант Кумарин, переминаясь с ноги на ногу, не решаясь выйти из своего убежища.

             Лютует зимний ветрище на Русском. Ох, лютует! Пробирает до самых косточек, не спасают под шинелкой ни тельник с начёсом и даже кальсоны теплые, зимние, которые курсантами так брезгливо отвергались в первое время. Слава богу, здесь на пост тулуп хоть выдают, иначе можно и окочуриться ни за понюх табака.

        Предыдущий раз, будучи в наряде, курсанту Андрею Кумарину довелось охранять объект, под названием - кинобаза. Невзрачная сараюшка у черта на куличках, стоящая на отшибе, и до которой, надо точно, не меньше получаса топать. И нашли же командиры объект, где курсантам азы караульно-постовой службы прививать.

     Магазин, возле которого топтался сейчас Андрюха, хоть в черте поселка находился. Вон ближайший дом жилой, метрах в тридцати от магазина. Длинный, одноэтажный, вроде каменный, облицован интересно. Во всех окнах, что выходят на Андрюхину сторону, горит свет электрический. Окна закрыты шторами. Разными. Плотными и не очень. За каждой шторой и занавеской течет своя жизнь. На некоторых иногда появляются тени. Как в немом кино, эти тени жестикулируют руками, машут головами. Разговоры, значит, меж собой, разговаривают.

    Увлекательное занятие для себя нашел Андрюха. К этим немым сценам он придумывал различные сюжеты. Вон в третьем окне жена, будто строжится над мужем своим, наверное, опять пьяненьким домой пришел. В седьмом окне мать ребятишек своих не может спать “уторкать”. Видать, прыгают по кровати, две головёнки на “экране” то появятся на миг, а то исчезнут на время.

    Пришел Андрюхин сменщик, Васёк Мустафин. Сдал ему карабин с тулупом, из которого, ой, как не хотелось вылезать. Валенки, из которых Андрюха просто “вышагнул”, потому, как они были такого огромного размера, что  курсанты ныряли в них прямо в своих ботинках, не снимая их.

      - Пломбу будешь на дверях проверять?

      - А чего ее проверять то. Кому он нужен, магазин этот, задрипанный.

      - Тогда я пошел. Не спи, а то тебя, чего доброго, ненароком холуайцы украдут. Подумают, что ценного кадра взяли, глядь, а это всего лишь Васёк Мустафин.

     - Да пошел ты, знаешь куда!

    - Знаю. В казарму. Бывай.

    А через два часа, когда Андрюха вновь заступил на свой пост, он по привычке глянул на окна соседнего жилого дома. Ни в одном окне света уже не было. Значит “кина” больше не будет. Угомонились все “артисты”. Обойдя территорию вокруг магазина и вернувшись на своё коронное “засадное” место, по привычке глянул на соседний дом. А потому что больше и смотреть было не на что в округе.

     Что за черт! В самом дальнем, двенадцатым по счету, окне, вдруг загорелся свет. Странно еще и то, что сегодня там свет ни разу не зажигали.

    - Ну, вот. А ты, Андрюха, хотел уж горевать, что “кина” не будет. Спецом, для тебя включили, как говорится, по многочисленным просьбам зрителей.

    Это про себя так подумал курсант Кумарин, тот, которого Андрюхой звали. И пристально в окошко дальнее уставился. А на нем и шторы то путёвой не оказалось, одна лишь тюлевая занавеска, такая тоненькая и прозрачная, что можно её и в расчет не брать. А вот и первое действующее лицо появилось в “кадре”.

    Молодая женщина, а могёт быть даже… Нет, не девушка. Женщина, и к тому же, не совсем уж и молодая. Это Андрюха определил, когда он свой глаз на дальнозоркость переключил. А женщина в окне, вроде будто напоказ, стала уж больно медленно, раздеваться. То одним боком повернется в окошко, то другим, то передом, то опять же, задом. Наконец, скинула с себя абсолютно всё, и у Андрюхи вдруг глаза от напряжения, а может от мороза, прям таки слезьми заслезились. Причем что интересно - оба сразу. Пришлось парню поближе к “экрану” передвинуться, так сказать, с задних мест на передний ряд пересесть.

      Надо сказать, что дом этот был заборчиком обнесен, невысоким совсем и, ежели, стоять в тулупе перед окном в полный рост, то "артистка", увидев такого зрителя, может с испугу, или другого чего, моментально "сцену" свою покинуть, или свет вырубить. Посему, наш магазинный сторож, прихватив с собой, пустую тару из-под вино-водочных изделий, тихонечко прокрался к заборчику. Сел на ящичек, красота! Смотри меж штакетин кино бесплатно, где Андрюха враз сообразил, что детям до шестнадцати тут явно делать нечего.

      А там! Что деется то! События стали так развиваться, что Андрюха напрочь забыл, для чего и где, собственно, он находится. Особливо, когда к голой женщине присоединился еще и мужик в таком же виде. А где он раздеться успел, Андрюха и не заметил даже. Андрюхе стало вдруг нестерпимо жарко, когда действия “артистов”, по ту сторону окна развернулись. Будто и ветер неожиданно стих, и мороз куда-то на время отступил. Как вдруг!

     Как вдруг в полной тишине громко зазвонил, оставленный в одиночестве, на углу магазина, полевой армейский телефон ТАИ-43. Видимо, дежурный по части, не дождавшись очередного доклада с поста, решил сам позвонить и проверить обстановку. Как тут же следом раздался звон разбившихся бутылок.

      Два мужика из открытых дверей магазина уже почти вынесли ящик вина, а может и водки, как вдруг на бетонных ступеньках крыльца их застал резкий и громкий звонок полевого телефона. Один из воров от неожиданности выпустил из рук ящик и бутылки со звоном покатились вниз по ступенькам.

     - Стой! Стрелять буду! – на ходу скинув тулуп и выпрыгнув из валенок, Андрюха запоздало бросился вслед за ворами. А скорей всего, сделал вид, что рванул за ними. Конечно, не догнал, а вернувшись за тулупом и валенками, давешний зритель порно фильма, увидел, что экран-окно его, как и остальные окна, было тёмным и безжизненным.

             … - Так где же, Вы были, товарищ курсант, в то время, когда воры ломиком выдирали пробой из косяка вместе с замком? Где были, наконец, когда воры, похитив ящик со спиртным, уже почти скрылись с ним, если бы не напугал их звонок телефонный? - военный следователь, седовласый майор задавал вопросы Андрюхе Кумарину. А тот, в который уж раз мямлил про мифический обход магазина, который он должен был совершать по инструкции.

   - Вот ведь какая штука, курсант. Скажу тебе по секрету, что ты уже второй, кто обходил территорию по аналогичному преступлению, правда еще один горе-охранник, честно признался, что он просто спал и ничего не слышал. Это было в предыдущих курсантских наборах. И мы до сих пор не можем поймать этих преступников. Так что, давай начистоту, курсант Кумарин, гарантирую, что тебе это в полной мере зачтется, и ты можешь избежать какого-либо наказания, как оказавший помощь в поимке преступников.

     Действительно это был третий случай ограбления этого магазина. Причем, в первых двух случаях воры уходили с добычей, только вот в последнем случае ворам не повезло. И всегда курсанты, охранявшие магазин, разводили руками, якобы не понимая, как это могло случиться.

       Ну, и что же в итоге? Курсант Кумарин рассказал как на духу, ничего не утаивая, как всё происходило на самом деле в ту злополучную ночь. Показал свой пункт наблюдения, даже пнул ящик из-под водки, на котором сидел тогда. И то окно, в которое, по его словам, он имел неосторожность подглядывать. А ребятам из органов потом уже не составило большого труда вычислить всю местную воровскую шатию-братию. Где была у каждого члена расписана его роль. Это прежде всего два “артиста” порно жанра, чтобы завлечь жертву.  Еще один член следит за матросом, ждет, когда же тот клюнет на наживку. И когда убедится, что того теперь от “кина” будет трудно оторвать, даёт команду двум другим, чтобы те проникали в магазин.

      Майор-следователь сдержал слово. Курсант Андрюха Кумарин отделался легким испугом, его даже похвалили, как оказавшего существенную помощь следствию в раскрытии этого преступления. Правда, грамоту и часы именные забыли вручить парню, но он и так был безумно рад. И в чужие окна смотреть с той поры – как отшептало у Андрюхи.

            Историю с неудачным ограблением магазина не утаишь, это ведь как то шило, что тебе в мешок, взяли, да втихаря засунули. Но Андрюха наш, успел, таки, несколько дней в героях походить. Васёк Мустафин, что был напарником Андрюхиным в ту ночь, тоже не пожелал оставаться в стороне. Поспешил было к славе Андрюхиной примазаться. Мол, он как раз шел на пост, чтобы нашего героя сменить, когда услышал его истошные крики. Безоружный, он смело бросился в погоню. Но вот незадача.  Рвануть то, рванул Васёк классно, но оказалось, что совсем в другую сторону от убегавших воришек.

      Много смешных и несуразных историй случалось в первое время с курсантами в учебке. С ребятами, впервые в жизни своей, оказавшихся в новых, доселе неведомых им, условиях. Истории, они ведь как случались, так тут же и забывались. На смену им приходили другие. Смешные и не очень. И этот случай вскоре ушел бы в небытие. Но Андрюха, вот же наглец, забыл видать, напрочь, про свои недавние страхи в кабинете следователя. Ну, никак он не смог утерпеть, чтобы с кем-нибудь, да не поделиться,  какое классное кино ему показывали в освещенном окне. Жаль, не дали только досмотреть его до конца. Наконец, выбор слушателя пал на  своего друга и земляка Толяна. Рассказал ему, как на самом деле всё было, предварительно взяв с него клятвенное обещание молчать, как та рыба, что об лёд.

     Ну и как? На другой день о событиях той ночи бурлила вся Андрюхина смена, все двадцать пять человек. Еще день потребовался, чтоб весь их взвод был в курсе. А через пару дней над Андрюхиным казусом хохотала уже вся учебная рота. Смеялись и подшучивали, но почему-то, когда вновь заступает смена в наряд, почти каждый шутник не прочь был попасть на этот злополучный ночной пост охраны магазина. Зачем? А просто так. А вдруг и мне повезет. В курилке только и разговоров, что об Андрюшкином “кине”:

    -  Андрей! А эта артистка в порнушке как хоть выглядела то? Хоть было на что посмотреть? Ништяк, или так себе?

    -  Слушай, Андрюха! А вот ежели бы у ней мужика в тот раз не оказалось. А она, голенькая, вдруг углядев тебя за забором, пальчиком бы стала манить к себе. И что бы ты делал тогда?

   -  Действительно. Неуж, ты попёрся бы к ней, голенькой, прямо в тулупе своём, вонючем?

   - Пацаны! А валенки куда? А ружжо куда девать ему?

   - Да, проблема. А если их на ящичке примостить аккуратно, а самому налегке нырнуть, так ведь зараз могут спи…стибрить, а тогда…

   - А тогда тебе, курсант, Андрей Кумарин вместо “кина”, лес пришлось бы грузить или валить, где-нибудь в районе Магадана.

   - Не. Хорошо, хоть так всё кончилось. Еще хужее было бы, если нашего киномана, сзади, да по головушке чем-нибудь тяжеленьким. Когда он, не на шутку увлёкшись, на ящичке своём, как петушок на седале, скрозь штакетин кино своё, что до шестнадцати лет возбраняется, глядел.

    Беззлобно подкалывали Андрюху товарищи, подшучивали над ним. Но вот спроси каждого насмешника, а не прочь ли он оказаться в ту злополучную ночь вместо Андрюхи в наряде по охране магазина. И каждый ответил бы утвердительно. А виновник шуток этих, ввиду характера своего веселого, заразительно смеялся вместе со всеми, нисколько не жалея, что его друг Толян, поведал всем о его “кине”, пусть и не на первом “ряде”. Андрюха с первых дней в учебке усвоил, что шутки и смех, это самые верные твои друзья на службе, скрадывающие все её  тяготы.

    Прошло несколько дней и вновь Андрюхина смена в полном составе заступает в суточный наряд. Инструктор смены, старший матрос Павел Шахов, зачитывает фамилии курсантов, кому, и  куда заступать.

      - На пост по ночной охране магазина заступают….

      Делает паузу. Все замирают. Неужели снова курсанты Кумарин и Васёк Мустафин. А если нет, то кто те счастливчики, кому вдруг повезёт и они тоже “кина” запретного вкусят. Того, что курсант Кумарин не досмотрел.

    -  Курсанты Авдошин и Мурзаков.

    - Курсант Кумарин в этот раз заступает в наряд оповестителем в штаб учебного отряда.

     Ни ху-ху себе! Это что-то новенькое! Это вам не картошку чистить на камбузе, или дневальным в ротном помещении быть. Или магазин тот же охранять. И что за фрукт, этот оповеститель и с чем его едят? Популярно, не сходя с места, тут же и объяснили. В то время ведь не было сотовых телефонов, да и таких, толком, тоже не было. А если тревога, а если какая заваруха? Вот для этой цели и нужен “гонец - золотая пятка”, чтобы быстренько пробежался по поселку, постучался, кому надо, в квартиру и передал приказ, мол, туда-то и туда, вас требуют сиюминутно.

       А сидеть этому гонцу-оповестителю надобно в штабе на первом этаже на табуреточке, именуемой в дальнейшем, баночкой, в аккурат у входа. А штаб-то не школы даже, а всего учебного отряда. Наряд ночной, днём офицеры должны быть на работе, а не дома с женами.

       Курсант, по имени Андрей Кумарин, пришел в штаб вечером, доложил о прибытии, вероятно, дежурному по штабу. Ну а кому еще. Он сидит за перегородкой. Огляделся по сторонам, тишина, ничего интересного. Прямо перед Андрюхой дверь, за дверью время от времени раздаются шумы, потом дверь открывается, на пороге девушка с погонами, на которых две лычки.

          Ё – моё! Это же в два раза больше чем у  инструктора, старшего матроса Шахова. Андрюха, по-быстрому, со стула и в струнку! Посмотрела, ухмыльнулась, ничего не сказав, куда-то ушла. Была бы шапка на голове, Андрюха бы и честь отдал. Как учили. Но  шапка рядом, на столике осталась лежать. Пришлось такие вставания со стула Андрюхе несколько раз делать. И перед старшей матроской и даже раз перед старшиной, не поверите, целой 1 статьи. Пока одна из них, добрая душа, не остановилась возле него и не спросила:

              - Ты, парень, случаем, не больной? Что ты всё время вскакиваешь, как ненормальный.

            Да, сейчас то смешно, а ведь тогда действительно до такой степени “зашуганы” были, что перед телефонистками и телеграфистками по стойке “смирно” вставали.

       Уже в дрёму потянуло оповестителя. Чуть было пару раз не свалился со своей табуретки, почему-то на флоте прозванной баночкой. Конечно, никакого сравнения с охраной магазина. Тишина, только звонки в комнате дежурного, да шмыгающие, туда-сюда, матроски-телеграфистки. Скукота, скорей бы уж утро наступало, что-ли.

       Накаркал! Раздался зычный голос дежурного, искаженный длинным коридором, как  иерихонская труба, прозвучал.

     - Вот орёт! Блин! В который раз с баночки чуть не ё…кнулся.

     - Оповеститель! Ко мне!

    Андрюха быстренько подбежал к застекленной стенке дежурки. Сунул голову в окошечко, доложил:

   - Оповеститель, курсант Кумарин, по Вашему приказанию явился!

   Багровое лицо дежурного с погонами капитана третьего ранга, побагровело, кажись, еще сильнее.

   - Я тебе покажу (что-то про мать неразборчиво) явился! Прибыл, надо отвечать (опять про чью-то мать)! Понял, курсант?

   - Да, товарищ капитан третьего ранга.

   - Я тебе дам (к словам о матери каптри пришлось упомянуть еще и про бога) ДА! ТАК ТОЧНО, нужно отвечать! А если тупой совсем, то нужно отвечать НИКАК НЕТ! Дошло?

   - Так точно! Но если Вы про тупость мою говорите, то никак нет. Просто еще мало прослужил я, чтобы правильно выражаться. Простительно.

      Заскрипел зубами дежурный, но не стал ничего говорить, просто рукой махнул. Что, мол, с бестолочами разговаривать. Только время зря терять.

    - Вот адрес, по которому проживает старший лейтенант Сергеев. Объявлена учебно-боевая тревога и ему приказано незамедлительно прибыть в штаб. Дом, где живет этот лейтенант, на противоположной стороне улицы, как раз напротив Дома офицеров, так что не заблудишься. Номер дома и квартиры я записал тебе на бумажке.

    - Оповестишь Сергеева и бегом обратно. Возможно, придется еще других офицеров потревожить нам с тобой.

    В зимнюю полночь улицы посёлка были совершенно безлюдные. Даже собак не слышно, хотя их Андрюха и днями не видал. Мороз подстёгивал и чтоб окончательно не замёрзнуть, до указанного адреса оповеститель передвигался лёгкой рысцой.

      Вот и нужный дом, а вот на первом этаже и дверь квартиры, где живет старший лейтенант Сергеев. На звонок долго никто не отвечал, пришлось несколько раз ногой по двери приложиться. Наконец послышались шаги и заспанный, женский голос спросил:

   - Кто там?

   - Это оповеститель из штаба учебного отряда, матрос Кумарин. Старшего лейтенанта Сергеева срочно вызывают в штаб по тревоге.

   Дверь открылась. На пороге стояла девушка, видно было, что минуту назад она еще крепко спала. В халатике и в тапочках на босу ногу, она не приглашала ночного посетителя любезно пройти в прихожую. Она только и смогла произнести:

   - Старший лейтенант Сергеев с недавнего времени живет по другому адресу. В этом же доме, в другом подъезде, на втором этаже, в квартире номер пятнадцать.

     Выпалив всё это на одном дыхании, девушка намеревалась уже закрыть за собой дверь, как ее заставили прям таки остолбенеть слова непрошенного гостя:

    - Не может быть! Зойка! Ты ли это? Или крыша у меня съезжать начинает! Ты то как здесь очутилась?

   В полуоткрытых дверях стояла, ни кто иная, как его алтайская одноклассница, Зойка Кислова. Зойка, с которой на зависть одноклассникам, крутили они любовь школьную в старших классах. Все считали, а они так в первую очередь, что ничто и никто не сможет их разлучить. А вот как-то разбежались, тихонечко, без слёз и взаимных претензий, чтобы через несколько лет, за несколько тыщ вёрст от родного Алтая, на краю земли, вот так взять, да встретиться.

            - Андрюшка! Вот так встреча! А я, когда ты назвал свою фамилию за дверью, подумала, что ослышалась. Такого ведь в принципе не должно случиться. Глубокой ночью. И самое главное – где! Что делать то будем, Андрей? Зайдешь, или как?

      - Или как, Зоя. Или как. Я ведь на службе, надо оповестить старлея Сергеева. Ты мне в двух словах скажи. Это твой муж? Почему тогда в разных местах живете?

     - Бывший, Андрюша, муж. Бывший. При случае расскажу, если услышать захочешь. Да ты его должен помнить. Он же с твоим старшим братом в одном классе учился. Кстати, а где сейчас Юрий?

     - Нет Юрия. Разбился. Парашют не раскрылся, когда он еще в училище летном учился. А я помню твоего мужа бывшего, хоть и пацаном был. Его ведь Анатолием зовут. Ну, извини, кровь из носа, а мне сейчас надо бежать. Ты где работаешь, чтобы встретиться, да поговорить нормально?

    - Да здесь недалеко, через дорогу. В ДОФе библиотекарем, да на полставки массовиком-затейником.

    - Так это же здорово! А нас к вам в ДОФ три раза в неделю на фильмы строем водят. В среду, субботу и воскресенье. Завтра суббота. Давай, у входа и встретимся. Ну, я побёг. Если что, не говори своему бывшему про меня пока ничего. Да я надеюсь, что он меня сейчас и не узнает.

     Хватанув на улице полные лёгкие морозного воздуха, Андрюха помотал головой. Нет, в это разве можно поверить, расскажи он сейчас кому-нибудь про состоявшуюся встречу с Зойкой? Да, никто! Да, ни в жисть!

     Старший лейтенант Анатолий Сергеев дверь открыл почти сразу. В полутемной прихожке парень не только не присматривался к Андрею, но даже и не соизволил взглянуть на него толком. Чего разглядывать, чилим прибёг, одним словом. Расписавшись и поставив время на листке бумаги, что сунул ему оповеститель, он начал поспешно одеваться. А Андрюха уже вприпрыжку бежал обратно к штабу.

     Раскрасневшийся от мороза, но больше от неожиданной встречи с первой любовью своей, он плюхнулся на свою табуретку. Да-да, на ту самую, что баночкой на флоте зовется. И так  вдруг ему стало хорошо и покойно, что рот его непроизвольно растянулся в широчайшую улыбку. И пофиг ему теперь, эти снующие по коридору морячки, пусть у них, хоть у всех разом, будут красоваться главстаршинские погоны на плечах. Андрюха целиком предался своим воспоминаниям. Эйфорию Андрюхину не мог не заметить даже его строгий дежурный по штабу. Каптри долго, сквозь очки свои, наблюдал за парнем-оповестителем, стараясь понять, отчего у парня вдруг такое умиротворение на красном лице образовалось. И послать бы его на мороз еще раз, но как назло, не к кому. Ладно, пусть сидит. Парень вроде неплохой, смышленый. Эко, как он про тупость отбрил старого вояку.

     Суббота на дворе. И распорядок в роте несколько другой в субботу. Но после ужина обе роты филиала, как штык, под громкий стук барабанов, отправляются в ДОФ на просмотр очередного фильма. Может это будет “Ленин в Октябре”, а может “Ленин в восемнадцатом году”. Ах, вы эти фильмы уже смотрели по шесть раз! Неважно. Вы, товарищи курсанты, люди сейчас, так сказать, подневольные. И идти вам на фильм, или дома остаться –  вы это на гражданке будете решать. По окончании службы своей. А сейчас, брысь, все до одиного из ротного помещения, конечно, кроме дежурной службы.

      По правде сказать, на фильм курсанты всегда шли из помещения столовой, после ужина, уже не заходя в ротное помещение. И Андрюха, особенно в первый месяц, как и многие курсанты, чтобы скрасить эти полтора часа общения с Лениным, набивал себе карман шинели ломтями черного хлеба, что оставался иногда в тарелках на столах. Вы бы только знали, какое же это наслаждение, откусив от ломтя кусочек, размочить его слюнями во рту, и втихаря сосать эту вкуснятину в тёмном зале. Правда, вскоре постоянное чувство голода стало притупляться со временем, и черный хлеб, что оставался на столах, уже не стал казаться лакомством на сеансах. Тогда его стали сушить на сухари. Теперь сухари лежали на разносе в проходе столовой. И их тоже сметали с разносов, выбегавшие из столовой, курсанты. Зачем? А просто так. Как говорится, на всякий пожарный. И если на экране вдруг звук исчезал на время, то тогда в тёмном зрительном зале можно явственно услышать, как десятки чёрных “мышей”, нашли где-то корочки черствого хлеба и с удовольствием их наяривают. Только хруст в зале стоит.

      Ну, вот. Небольшое лирическое отступление невзначай получилось. А в это время курсанты двух рот уже столпились большой, черной массой у входа в ДОФ. Обычная заминка перед узкой входной дверью. И вдруг, перекрывая шум и гвалт этой многоликой толпы, раздаётся звонкий женский крик:

     - Андрюша! Андрей! Ты где? Я не вижу тебя! А я - вот она я! Видишь, шарфиком размахиваю!

    И как вы думаете, как должны среагировать, без малого, четыреста человек, услышав этот призывный женский клич? Правильно. Прервав на полуслове все свои суперважные мужские разговоры, все курсанты, как по команде заместителя начальника школы по строевой части, быстро и одновременно повернули свои головушки в сторону, откуда крик раздался. А у всех Андрюшек, кто носил это имя, вдобавок сердчишко предательски ёкнуло.

     В ДОФовском садике перед входом, среди голых деревьев, были вкопаны с десяток лавок. Вот на одной из этих лавок стояла девушка и размахивала над своей головой красным шарфом. Многим курсантам сразу захотелось быть тем счастливчиком Андреем, когда узрели, что девушка была уж больно хороша собой.

    Но когда к ней, сквозь плотную толпу, сумел протиснуться один из курсантов, когда она крепко обняла его, и он повернулся, наконец, лицом к зрителям, раздался удивленно-восторженный гул. Особенно ошарашенными выглядели, конечно же, курсанты смены Андрея Кумарина, что совсем недавно беззлобно подтрунивали над ним. Особо сильно негодовал его друг и земляк Толян. Тот самый член, который бессовестно нарушив обещание молчать, поведал всему миру об Андрюхином казусе при охране магазина.

    - А еще другом называется! Не мог даже мне, корешу центровому, по большому секрету, рассказать о ней. Вот скажите мне на милость, вот откуда она взялась на мою и его голову? Глянь-ка, она даже поцеловала его в щечку. Ну, дела! Это что же получается! Его что, выходит, вообще нельзя за ворота части выпускать. Пусть тогда лучше до конца учёбы картошку на камбузе чистит.

    А Андрей с Зоей, дождавшись, когда все курсанты зашли в зрительный зал,  уединились на пустом, заднем ряду, чтобы никому не мешая, рассказать друг другу о последних, трёх годах их жизни. Да, да. Андрею скоро исполнится двадцать лет, потому как с отсрочкой непонятной, в полтора года, его на флот служить призвали.

    Жили раньше Андрей и Зоя в разных селах, что стояли по соседству друг с другом. А судьба свела их вместе, когда Андрей в Зоином селе заканчивал среднюю школу, учась там в девятом и десятом классах. После школы Андрей вернулся в своё село и, конечно же, был не в курсе, что в это время происходило в соседнем селе.

     А туда, после окончания Тихоокеанского высшего военно-морского училища, приехал в отпуск к родителям молодой, красивый лейтенант Анатолий. По фамилии Сергеев. В красивой, черной форме с золотыми якорями и золотыми веточками на козырьке фуражки. И самое главное – у него был кортик, но, по единодушному мнению местных мальчишек, уж больно низко этот кортик висел. Вот, ежели его бы за пояс, то  вообще отпад! Пацаны, те гурьбой за ним, проходу не давали. А что ж тогда говорить про девушек сельских.

      Вот и попалась на эту удочку девушка Зоя. Влюбилась сразу, и по уши, в красавца-парня. Пока Анатолий был в отпуске, успели и свадьбу сыграть. Шумную и многолюдную. Считай, половина села на ней отметилась. А затем уехали к месту службы Анатолия, на Тихоокеанский флот. Остров Русский, это уже третье место, где служит старший лейтенант Сергеев.

     Вроде бы, поначалу всё хорошо складывалось. Всё, кроме отношений. С каждым месяцем они становились всё холоднее и холоднее. И наконец, оба поняли, что они стали друг к другу совершенно чужими. Хватило ума, что пожалуй им лучше расстаться, по-хорошему сейчас. А позже, как знать, чем  эта бодяга может закончиться. Благо, что ребятишек завести не успели. А может и не смогли. Комната, в которой она живёт, это вроде как общежитие. В такой же комнате этого общежития и Анатолий живёт. Развелись официально, с отметкой в паспортах. Но отношения оба стараются сохранять ровные. Пока это удаётся.

    Вот такую невесёлую историю успела рассказать Зоя, в последнем ряду полупустого кинозала, пока Владимир Ильич власть Временного правительства на экране свергал.

     - Ну, а дальше как жить собираешься?

     - Пока не решила. Но, чувствую, придется обратно на Алтай возвращаться. Родители стали часто побаливать. Особенно отец.

    Говорила преимущественно Зоя. А Андрею и говорить то, собственно, было не о чем. Поработал в селе своём, а потом повестка пришла. Иди, парень, на флот Тихоокеанский, послужи три годика. Выполни свой священный долг. И вот он здесь. Договорились земляки, конечно, если Зоя не против, то будут здесь встречаться иногда. Потому как об увольнениях курсантов в учебке и речи быть не могло.

     А в ротном помещении, в расположении Андрюхиной смены, после похода в ДОФ, как говорится – пыль до потолка. Сразу и не поймешь, то ли это обсуждение фильма, то ли судилище здесь над бедным Андрюхой устроили. Главным обвинителем, разумеется, выступал Толян, земляк Андрюхин. Кстати, о птичках. Фамилия то у этого обвинителя как раз под стать – Прокуроров.  Толька Прокуроров вошёл в такой раж, что теперь его может остановить только команда – ОТБОЙ!

    - Нет, вы посмотрите на этого умника! Это надо же было дойти до такого! Ладно, я не говорю про весь филиал, но наша, то, смена, мои друзья дорогие, как бледно и погано выглядела! Курсанта нашей смены, целует у всех на виду незнакомая, ладно, хоть красивая девушка, а смена родная стоит как оплёванная. Как говорится – ни в зуб ногой, ни в жопу пальцем! Я вот категорически хочу знать, как земляк и центровой друг Андрюхин, кто эта боевущая девушка, что не постеснялась тебя чмокнуть при всём честном народе? И самое главное, где и как ты мог с ней познакомиться? Тебя, точно, нельзя за ворота части выпускать, не то, что на ночь, ты за час можешь сотворить такое, что…

      Слава богу, запал у доморощенного “прокурора,” кончился и “дыхалку” вовремя перехватило.

        И “подсудимый” курсант Кумарин честно рассказал, как он встретил свою алтайскую землячку. Правда, ему пришлось солгать, что сначала он в темноте ошибся дверью, но история всё равно казалась такой неправдоподобной, что большинство курсантов в нее так и не поверили. Что уж говорить о местном обвинителе, по фамилии Прокуроров. Ну и ладно. Это, как говорится, его проблемы. А Андрей с Зоей стали встречаться почти на каждом киношном походе в Доме офицеров. Ребята смены, уже как свою, встречали Зою, почтительно с ней здоровались и вроде, как даже гордиться стали этим знакомством. Вот, мол, в нашей смене есть такая красавица, а во всех других сменах роты –  накося выкуси! Фигу с маслом вам!

       Особенно загордились ребята смены и Зоей и Андрюхой после вечера одного, который запомнился всем без исключения. Сначала всё шло как обычно. Роты пришли в ДОФ на вечерний киносеанс, но двери в кинозал были закрыты. Матросы остановились в просторном фойе, не понимая, отчего и почему произошла задержка. Оказывается, в углу фойе, на небольшой сцене, расположились музыканты, с таким трудом собранных из обеих рот. Больше месяца назад их начали выискивать среди курсантов. Получился небольшой ВИА в несколько человек. Такие ансамбли в то время росли в стране, как грибы после дождя в лесу. А чем мы хуже других, приказало кому надо школьное начальство. И вот, наступил момент, когда курсанты-музыканты должны показать, каких результатов они сумели за это время достичь. 

      Да… уж. Бедные ребятки. Да разве за какой-то месяц, пусть даже за два, можно что-то нормально изобразить. Фальшивили безбожно, играли так, как сказал когда-то баснописец Иван Андреевич Крылов – А вы, друзья, как ни садитесь, все в музыканты не годитесь. Зрители, больше из сострадания, свои же ребята старались, хлопали, но как-то уж совсем жиденько.

      Затем на возвышение поднялась девушка в красивом платье, да и сама прям вся из себя, что только после некоторого замешательства Толян, тот, что Прокуроров, воскликнул:

    - Ёшкин кот! Глядикося, ведь это же наша Зоя!

    Во как! Уже нашей стала. Ну, да. Особенно после ее дальнейших слов:

    - Уважаемые товарищи моряки! Ребята! Друзья! Мне, как работнику этого замечательного Дома офицеров флота, с большим трудом удалось уговорить вашего товарища спеть со мной песню, которую мы исполнили с ним три года назад. И думаете где? Не угадаете. На выпускном вечере в одном алтайском селе, в школе, где мы с ним когда-то учились.

      - Встречайте! Андрей Кумарин!

      - Ну, блин-компот! Они меня точно сегодня доконают. Ты глянь на него, любитель порнофильмов оказывается еще и петь могёт, - конечно, это опять Толян сам себе под нос забубнил.

       - Так вот, оказывается, куда его наш замкомвзвода Шихтель иногда, чуть ли не до самого отбоя, уводил вместе с собой? Точняк! Он же не только баянист, наш “замок”, он же и  руководитель этого ансамбля. Точно, спелись, блин!

     Андрюшка выскочил из-за переносной, матерчатой кулисы так быстро, что запнувшись, за валявшиеся шнуры на полу сцены, чуть было не растянулся во весь рост свой. Раздался дружный хохот. А падать Андрюхе было совсем не с руки, потому как на груди его висела гитара казённая, ДОФовский инструмент музыкальный. Смущенно улыбнувшись, Андрей встал рядом с Зоей. С другой стороны к ним присоединился старшина первой статьи, Володя Шихтель с баяном. Сыграв на гитаре несколько вступительных аккордов, Андрюшка запел:

Старый клен, старый клен,
Старый клен стучит в стекло,
Приглашая нас с друзьями на прогулку.
Отчего, отчего, отчего мне так светло?
Оттого, что ты идешь по переулку.

Оказывается, голос у Андрея был сейчас задушевный, мягкий, под стать песне. И играет на гитаре, на удивление, очень даже прилично. Зоя присоединилась:

Отчего, отчего, отчего мне так светло?
Оттого, что ты идешь по переулку.

      А тут и Володя Шихтель на баяне потихоньку стал подыгрывать. Нет, он не пел. И правильно делал. Дуэт Зои и Андрея и без него был просто великолепен.

Снегопад, снегопад,
Снегопад давно прошел,
Словно в гости к нам весна опять вернулась.
Отчего, отчего, отчего так хорошо?
Оттого, что ты мне просто улыбнулась.

       - Обалдеть! Ты погляди, что они вытворяют! Уснуть и не проснуться!
       - Да замолчишь ты, наконец! Дай песню послушать, задолбал вконец уже всех!

Погляди, погляди,
Погляди на небосвод,
Как сияет он безоблачно и чисто.
Отчего, отчего, отчего гармонь поет?
Оттого, что кто-то любит гармониста.
Отчего, отчего, отчего гармонь поет?
Оттого, что кто-то любит гармониста.

      Едва умолкли голоса поющих, затихли последние аккорды гитары и баяна, как грохнули аплодисменты. Курсанты, не жалея ладоней своих, искренне благодарили ребят и Зою за прозвучавшую песню. Особенно неистовал Толька Прокуроров:

      - Знай наших! Вот что значит, алтайские ребята и девчата! И на Русском острове поют и в космос летают. Это я про Германа Титова, если кто не в курсах еще.

      - Да, да. А больше всех слыхать одного балабола алтайского. Который, надоел уже всем до смерти, как та редька горькая. Ты, кстати, не знаешь, как его фамильё будет?

       Импровизированный концерт был закончен и курсанты уже в зрительный зал стали потихоньку заходить, как к Андрею и Зое подошел старший лейтенант. Как вы догадались, это был Анатолий Сергеев. Еще один земляк алтайский, он же бывший муж Зои.

     - Ну, здравствуй, Андрей. Мне Зоя про тебя рассказала и пригласила с тобой познакомиться. Извини, что ночью тогда не признал тебя. А сейчас смотрел на тебя на сцене и думал, как же ты здорово похож на своего старшего брата Юрия. Жаль моего одноклассника и друга, прими соболезнования мои. Я так понимаю, что и на гитаре он тебя играть научил?

       Постояли, поговорили несколько минут о том, о сём, да и разошлись. Анатолий на выход, Андрей и Зоя в зал зрительный. Нет, не проснулись прежние чувства у Зои с Андрюхой, как когда-то в буйной их молодости. И поцелуй был в щечку, тогда на улице, единственным Зойкиным поцелуем за всё время их совместного времяпровождения. Бывает, видимо и так, будто встретились после долгой разлуки старые и добрые друзья. А время почти всё посвящено воспоминаниям. О друзьях-товарищах, о учителях школьных, да мало ли о чем можно вспоминать.

      Незаметно и месяц май наступил. А это значит, что закончилась Андрюхина учеба в школе связи, сданы все экзамены и началось распределение курсантов на новые места службы. На корабли, на подводные лодки, на береговые узлы связи. Ждал своей участи, теперь уже бывший курсант, Андрей Кумарин. В крайнюю с Зоей встречу, она сказала Андрею, что с работы уволилась и возвращается на Алтай, к своим больным родителям.

      В конце мая была решена и Андрюхина судьба. Его отправляют служить в город, с красивым названием, Советская Гавань. В суете последних дней, он так и не смог встретиться и попрощаться со своей алтайской землячкой. Каково же было его удивление, когда на перроне ЖД вокзала города Хабаровска куда он вышел покурить, его окликнул знакомый голос:

     - Андрей! Андрюша! Я вот она, здесь. Сейчас помашу тебе рукой!

       Случилось опять невероятное. Они, оказывается, ехали оба в этом поезде, даже не подозревая об этом. Из Хабаровска Зое предстоит теперь лететь на самолете, а Андрей будет продолжать дальше свой путь на этом поезде. За час стоянки, переговорили опять обо всём, и вдруг сошлись оба на том, что,  это, скорей всего, судьба и в следующий раз они встретятся вновь, чтоб никогда уже впредь не расставаться.

      Тепловоз, пронзительно свистнув, тихонько тронул состав дальше на восток. Торопливо поцеловав Зою в губы, Андрюха всё же успел заскочить в свой тамбур вагона. Последнее, что он успел увидеть из открытой двери, это девушку, одиноко стоящую на перроне вокзала, машущую рукой вслед уходящему поезду. Поезду, который увозил от нее первую её любовь, Андрюшку Кумарина.