Богач Корах Глава 5

Мой авторский сайт: https://www.danberg.net/


                Богач Корах

                Глава 5

Корах сравнительно легко привлек на свою сторону реувенцев Датана, Авирама и Бен Пелета. Двести пятьдесят иудеев из других колен израильских тоже с пониманием отнеслись к идеям Кораха и обещали поддержать его в борьбе с братьями Моше и Аароном.

Достаточно очевидна причина, по которой будущие мятежники решились пойти за претендентом на абсолютное владычество. Попросту говоря, эти люди были решительно не согласны с властями и полагали, что установившееся в лагере беженцев правление наносит ущерб их жизненным интересам. Ожидаемые выгоды от исправления несправедливости перевешивали страх последствий возможной неудачи бунта.

Хотя движущий мотив заговорщиков вполне ясен, но не так-то просто ответить на вопрос, почему именно эти люди первыми выразили готовность присоединиться к Кораху? Частичный ответ дают углубленные исторические исследования затронутого нами древнего периода человеческой истории.

Научным авторитетам удалось доподлинно установить, что Датан, Авирам и Бен Пелет, а также упомянутые двести пятьдесят смельчаков – все были поголовно грамотные, и этим радикально отличались от стотысячных масс черного народа. Единомышленники Кораха понимали непростое египетское письмо, сами умело рисовали сложные иероглифы и неустанно занимали себя вычитыванием всевозможных мудростей из папирусов.

Иными словами, впитывая чужие знания, они острили собственный ум, обретали умение сравнивать и анализировать вещи и – непременный результат всякого образования – научались лучше понимать не только свои интересы, но и пути достижения оных. Между людьми образованными и необразованными такая же разница, как между живыми и мертвыми.

Выражаясь современным языком, союзники Кораха являли собой интеллигентную прослойку давних времен. История учит нас, что интеллигенция – это бродильные дрожжи любых общественных переломов. Очень жаль, но в исторических анналах не сохранились имена двухсот пятидесяти просвещенных борцов!

Итак, крепкое ядро противодействия образовалось. Настал новый этап кампании – нести идеи в широкие народные массы. Фигурально выражаясь, вокруг твердой косточки нужно было нарастить побольше мякоти. Убежденность людей в необходимости перемен означала выполнение первого обязательного условия успешности мятежа.

Для достижения цели восстания требовалось соблюдение еще одного условия – это смятение в сердцах правителей, растерянных перед лицом земных бедствий и страшащихся гнева небес. Именно такое злосчастие случилось с вождями бежавших из Египта иудеев. Никто бы не позавидовал сумеречному, удрученному, смутному состоянию духа Моше, Аарона и их наперсников.

Два названных требования к успеху переворота являются не более чем проявлением простого здравомыслия. Зачастую здравый смысл полезнее научных теорий, он говорит ясным языком очевидного и доступен непросвещенному.

Любопытно заметить, что по прошествии нескольких тысячелетий, очевидные для среднего ума условия победы восстания были воспроизведены в широкой печати и доставили славу первооткрывателя повторившему их. Скромные резоны здравого смысла обрели теоретически-философский ореол.

***

Ученый Корах и его образованные адепты прекрасно понимали: чтобы довести какие-либо идеи до темного народа, необходимо придать этим идеям контуры наглядных примеров. Тут им в помощь была несчастная Михаль. Взявши бедолагу с собою, Корах и Датан собрали огромное множество беглецов и стали во всеуслышание расспрашивать вдову о ее житье-бытье. Люди слушали вопросы и ответы, сочувствовали, сострадали, и сердца их полнились праведным гневом.

 - Иудеи, избранники Божьи! – громогласно воскликнул Корах, - я обращаюсь к вам за справедливым судом. Все мы с вами оказались в беде и, кажется, не видно на горизонте избавления. Но так ли это?

 - Нет, не так! – провозгласил Датан, опережая ответ толпы, - коли отыщем настоящих виновников бед и изгоним их из общины нашей, то поправим дела и при жизни войдем в Землю Обетованную!

 - Я рассчитываю на ваш беспристрастный суд, добрые люди, - проникновенно промолвил Корах, - я наперед знаю, каждый из вас положит чистую руку на чистое сердце и скажет: “Сей прав, а сей виноват, и не по какому-то указу, но по моей совести!” Совесть же ваша всегда согласна с правдою и с совестию Господа. Чистая совесть – это непреходящий праздник!

- Это праздник, который всегда с тобой! – прибавил Датан.

 - Мы стоим втроем перед вами – я, Датан и бедная вдова по имени Михаль. Ей есть что рассказать о свалившихся на нее несчастиях. Послушайте страдалицу и вершите суд, - сказал Корах.

 - Начни рассказ о судьбе своей, Михаль, - попросил Датан.

 - Я овдовела, - начала Михаль, - потому как Моше велел побить камнями мужа моего Шломо, и злые люди с радостью исполнили волю начальника над народом.

 - За что убили Шломо? – раздались голоса из толпы.

 - Недужная, я лежала пластом и страдала невыразимо. Любящий супруг мой затопил очаг, чтобы мне не погибнуть от холода. А день был субботний. Осерчал Моше на Шломо за нарушение субботы и не простил.

 - Не преступил твой Шломо закон, ибо для спасения души можно затопить очаг даже в святую субботу! - раздался разумный возглас из народа.

 - Говори, что дальше случилось! – подсказал Корах.

 - Овдовела я, и потому неизбежно мне было встать с ложа немочи, будто стала здоровой, и пришлось самой за мужскую работу приниматься, ибо кто за меня прокормит малых детушек? Хорошо хоть, старший отрок мне в помощь.

 - Поясняю: пока Михаль хворала, я содержал бедствующее семейство – посылал хворост, лепешки, сыр, - скромно заметил Корах.

 - Как добр ты, Корах, как чуток – откликнулась толпа.

 - Есть у тебя поле, Михаль? – спросил Датан.

 - Беда с ним, с полем этим! – всхлипнула Михаль.

 - С полем беда? Кто виноват? – возмутились люди.

 - Да всё он, Моше!

 - Рассказывай людям по порядку, - ободрил Корах.

 - Только набралась я немного сил, а уж пришла пора поле пахать. Встали мы с сыном за плугом, я с одной стороны, он – с другой, и медленно-медленно потянулись вперед, на борозду глядя. Тут явился Моше, да как закричит, остановитесь, мол, не по закону пашете!

 - Чего тут не по закону-то? – загудели люди.

 - Завопил непрошенный гость, дескать, нельзя вместе запрягать осла и быка – не велит Господь этого! Выпрягайте одну скотину, а другую можете оставить – какую хотите!

 - Моше предоставляет людям свободу выбора! – ужалил Датан начальника над народом.

 - Со свободой такой мы слишком долго поле вспахивали, и потому с севом задержались, а ведь это убыль от урожая! – с горечью добавила Михаль.

 - А сев-то как прошел? Гладко? – спросил Корах.

 - Совсем даже не гладко, - продолжала сокрушаться Михаль, - только приготовилась я сеять, как опять свалился на голову Моше. Покажи, говорит, какие семена у тебя?

 - Да какое дело ему? – раздался голос из толпы.

 - Видно, есть дело законнику сему, - сказала Михаль, - “У тебя, женщина, - объявил Моше, - семена пшеницы и ячменя. Не вздумай разное на одном поле сеять! Нельзя!”

 - Что же ты сделала, бедная? - участливо осведомился Датан.

 - У меня всего одно поле – как тут быть? Пришлось межу делать, забор ставить, одно поле в два превращать. Земля под межу зря пропала, и время напрасно ушло. Урожай-то от этого не стал обильнее!

 - Рассказывай, как зерно собирала, - поторопил Корах.

 - Стали мы со старшим сыном колосья жать да снопы вязать. Хорошо еще, что малолетки помогали. А тут снова глаза мои видят указчика Моше. Командует он: “Малышей, Михаль, немедленно удали. Они забытое и нескошенное подбирают – не положено это. И у края поля злак не бери – беднякам оставь!”

 - Так ты ведь и есть беднячка! – закричали хором из толпы.

 - Сытый голодного не разумеет! – справедливо заметил Корах.

 - Разве объяснишь что-нибудь начальнику этому! Немало от урожая потеряли, а впереди нас ждало худшее.

 - Куда еще хуже? – сделал изумленное лицо Датан.

 - А вот куда! – сорвалась на крик Михаль, - обмолотила я зерно на гумне, а Моше тут как тут, и еще какие-то двое с повозкой и мешками. “Стой, - кричит начальник над народом, - не торопись урожай в амбар стаскивать, ты ведь еще десятину левитам не отделила и дары им не назначила!”

 - Возмутительно! – воскликнул Датан, а Корах сделал отсутствующее лицо.

 - Подошли те двое с мешками, ссыпали в них почти всё зерно и погрузили на свою повозку. “Это десятина и дары!” – заявил Моше.

 - Тут я в слезы, стала умолять командира и помощников его, чтоб не забирали слишком много и оставили мне, вдове, на пропитание, да куда там – и слушать не желают, делаем как положено, говорят!

 - И что же дальше? – спросил Корах.

 - А дальше поняла я, что поле не прокормит меня и детушек, и решила продать его!

 - Слыхали, иудеи, страшный рассказ сей? – обратился Датан к толпе, - надеюсь, теперь вы поняли, от кого беды наши происходят?

 - От Моше, от Моше! – зарычала толпа.

 - Отпустим людей, Датан, - сказал Корах, - вижу осознали они, с кем воевать надо. А тебе спасибо, Михаль. Ты нам еще пригодишься. Да, кстати, у меня недавно коза принесла приплод, пришлю тебе серого малыша, сваришь, семейство побалуешь. Если позовешь, то и мы с женою Орпой придем к тебе на пир.

***

Корах остался весьма доволен своим первым выступлением перед народом иудейским. “Полдела сделано – продемонстрировал я людям истинное лицо Моше, - думал Корах, - теперь осуществлю-ка я вторую и не менее важную половину дела – сорву маску с лицемерного брата его!”

“Сейчас я должен встретиться с другими людьми, дабы расширить поддержку себе. Кто на новом вече напарником моим будет? Датан работал на меня честно. Не хочу, однако, чтобы примелькалась физиономия его. Попавший в беду народ подозрителен, как бы не подумал, будто Датан мой единственный боевой товарищ. Еще решат, чего доброго, якобы он мною нанят”.

“Авирама с собой возьму. Пусть все видят, как много у меня соратников. А Михаль, разумеется, получит ведущую роль. Воистину, женщина эта – несушка, что несет золотые яйца! К слову, заодно и поощрю вдову дюжиной яиц!”

 - Мои иудеи, живите вечно! – проникновенно начал Корах.

 - Пусть мир и праздник к вам в дом придут! – подхватил Авирам.

 - Зачем собрали нас, дело говорите! – раздались нетерпеливые голоса из толпы.

 - Мы все с вами чувствуем себя обманутыми и все нищаем постепенно, - продолжил Корах, - но оскудение избирательно и больнее всего бьет по бедным и слабым. Так повсюду велось до сих пор, но в наших с вами силах исправить кривду!

 - Не темни, говори попросту! – потребовал народ.

 - Вот перед вами стоит Михаль, - возвысил голос Корах, - изможденная женщина, вдова казненного Шломо, у нее на руках малые детки, и нечем ей кормить их.

 - Кто виноват? Назови имя! – всколыхнулась толпа.

 - Пусть сама Михаль расскажет свою историю, - сказал Авирам, - и вы узнаете имя обидчика. Не только она, но все мы жертва одного известного вам захребетника. Избавимся от него, и жизнь наша много сытнее станет.

 - Давай, Михаль, начинай! – раздался голос из собрания.

 - По указу Моше, начальника над народом, - заговорила Михаль, - безжалостные враги побили камнями моего мужа Шломо. Я осталась одна, больная и немощная, и теперь живу в большой крайности, и семья моя голодает. А первосвященник Аарон, родич начальника нашего, отнимает последнее.

 - Разве нет у тебя поля, чтобы от него кормиться? – сделал удивленное лицо Корах.

 - Не кормил меня урожай, ибо Моше забирал почти все, и потому продала я поле.

 - Поле продала, а что купила взамен? – спросил в свою очередь Авирам.

 - Купила двух овец. Молоко, сыр – то же ведь пища. А там, думалось мне, и шерсть с овечек настригу – всё польза будет!

 - Правильно говоришь, Михаль, - ободрил рассказчицу Корах, - отчего же голодает семейство твое?

 - Окотились овцы, и тут же явился Аарон, и говорит, мол, это первый окот у скотины твоей, а первенцев ты должна мне отдать, ибо левит я. Так Господь повелел.

 - Отдала, бедная? – кто-то из скопища людского подал голос.

 - А что мне было делать? Отдала!

 - Михаль, а когда стрижку овцам сделала, куда шерсть-то ты дела? – подсказал продолжение Авирам. 

 - Хорошо обросли овцы, остригла я их. Тут снова пришел Аарон. Говорит, что первое руно принадлежит Богу, а, значит, ему. Забрал и ушел.

 - Так с чем же ты осталась? – гневно спросил Корах.

 - С лысыми овцами я осталась. Поняла, что не видать мне от них пропитания, и зарезала животину эту. Подумала, хоть мяса разок вдоволь поедим. Да не тут-то было!

 - Что же еще-то могло случиться? – вскричал один из собравшихся.

 - Неужели снова Аарон? – с изумлением воскликнул Авирам.

 - Он самый! – проговорила сквозь слезы Михаль, - разделала я туши, а Аарон тут как тут. Говорит, мол, по слову Всевышнего должна ты отдать мне лучшие куски – грудинку, ребрышки, ножки, лопатки.

 - И что же? – вместе сочувственно и гневно воскликнул Корах.

 - Я разрыдалась, а когда успокоилась немного, ответила Аарону: “Ничего тебе не дам, всё мясо Богу в жертву приношу!” А он смеется-заливается, мол, что Богу в жертву – то и есть мое! Схватил долю, которую я Господу назначила, и был таков, - промолвила Михаль и залилась горючими слезами.

 - Слыхали, люди добрые, от кого беды наши исходят? – закричал Корах в толпу, - я хочу свергнуть ненасытного и безжалостного Аарона. Я тоже левит, но, когда назначит меня Всевышний первосвященником, не стану отбирать последний кусок у бедняков, вдов и сирот. Десятину свою законную себе брать не буду, а на средства эти начну строить храм Господу нашему в земле родной Ханаана. 

 - Никогда не войти нам туда! Сорок лет в пустыне – не шутка. Все сгинем! – раздались стоны в толпе.

 - Скоро увидите меня начальником над народом заместо Моше и первосвященником заместо Аарона. Я умолю Бога простить иудеев, и Он, конечно, послушает меня, и мы при жизни нашей вступим на землю родины. Только вы не молчите, помогайте мне, и Бог удостоит нас награды! – воззвал Корах к людям.

 - От нас ты чего ждешь, по-простому говори! – раздались голоса.

 - Восстаньте вместе со мною!

 - Восстанем! Поддержим! – закричали в толпе. 

 - Теперь расходитесь по своим шалашам, - скомандовал Авирам, - скоро наступит решительный час, и Корах призовет вас и спасет народ!

 - Ура Кораху! Да здравствует Корах! Пусть Корах будет нашим богом – из камня высечем статую его!

 - Эй, не вздумайте идолов делать! – испугался Корах, - а за доверие – спасибо, друзья!


Целиком повесть опубликована здесь:  ЛИТРЕС