Водный туризм. Река Хара-Мурин

     История эта началась с одного разговора. Я в то время закончил институт и поступил в очную аспирантуру. Работал я параллельно на полставки в одном НИИ, и один из моих коллег Володин Анатолий был тоже туристом-водником, но постарше меня и имел более высокий уровень квалификации. Он даже, насколько мне помнится, занимал какой-то пост в городском клубе или совете туристов-водников. Вот он мне и рассказал, что летом, в августе месяце, состоится Всесоюзный сбор руководителей водных походов высшей категории сложности с походом на реку Темник V категории сложности в горном массиве Хамар-Дабан в Прибайкалье, и он там будет руководителем.  Во-первых, это будет все оплачено государством, а, во-вторых, можно будет получить бесценный опыт, поскольку туда съедутся руководители плотовых походов высшей категории со всей страны. По формальным требованиям по участию в походах высших категорий я проходил в состав участников, но по руководству в таковых походах – нет. У меня в «загашнике» было лишь руководство несколькими походами III категории с элементами V категории, но этого было недостаточно.
     Но, как говорится, своя рука – владыка. Анатолий мне и говорит, что ему для норматива «Мастер спорта СССР» не хватает руководства одной «пятеркой», и он планирует набрать из участников сбора состав группы человек 6, и после основного похода пройти под его руководством еще одну речку V категории в этом же районе – Хара-Мурин с первопрохождением верхнего участка реки от устья Дзымхи. Благо, что всё будет в наличии: люди, продукты и средства сплава, и добираться никуда не надо. На условиях участия во втором походе он обещал включить меня в список участников сбора. Обещать я ему гарантированно не стал, - не известно, как оно там сложится, но обещал подумать. Как я потом понял, он-то был «плотовиком», а по Хара-Мурину планировалось идти на катамаранах, а я уже имел значительный опыт сплава на катамаранах.
     Так я попал на эти сборы. Прилетели мы в Иркутск, а далее на автобусе до турбазы на берегу Байкала, где в течение недели мы должны были слушать лекции и обмениваться опытом друг с другом. Нас всех разбили на отделения человек по 12 в каждом. Это получалось по 2 плота в отделении. Что-то особенно интересное по неделе, проведенной на турбазе, сказать не могу, - все было как-то обыденно. Пару дней готовились к походу: получали и развешивали харчи, делили средства сплава (гондолы для плотов) и проч.
Короче, в один прекрасный день нас погрузили в автобусы, и мы поехали через Улан-Удэ до какого-то поселка, а там пешком через невысокий перевал вдоль небольшой речки, по-моему, Таглейки, дошли до Темника.
     Целью данного повествования не является подробное описание сплава по Темнику, да и, честно говоря, ничего особого мне не запомнилось, - «пятёрка» как «пятёрка». Интерес был в том, что каждый порог проходили очень долго, так как было много плотов, и все прохождения имели ещё и поучительный момент для участников: по возможности наблюдали за прохождением порогов нашими коллегами и вместе с инструкторами фиксировали плюсы и минусы всех попыток.
     Интересно было общение с ребятами, которые собрались со всего Союза. Был один парень из нашего отделения, - Валентин, рыбак и охотник из Омска. У него был большой опыт прохождения сибирских рек на плотах. Как правило, он уходил в поход на месяц, а заодно и охотился, и рыбачил. Он-то и научил меня ловить тайменя на «мышь». В Сибири это очень популярный метод ловли тайменя и крупного ленка. Мыши для них – любимое лакомство. Ловля эта – ночная. Обычно для ловли выбирается глубокая яма между двумя перекатами или порогами, где любит отстаиваться таймень. В этих же местах ночами реку обычно переплывают мыши. Для чего, не знаю. Наверное, идёт какая-то миграция у них, может к соседям мышам ходят в гости на другой берег.
     Ловля представляла собой следующую картину. В кромешной тьме забрасываешь спиннинг и начинаешь плавно крутить катушку. «Мышь» не должна ни глиссировать, ни нырять, а лишь плавно плыть по поверхности воды. Короче говоря, нужно было имитировать настоящую мышь. Надо сказать, что у меня это долго не получалось, - не было опыта. Валентин делает несколько забросов, и – удар! А у меня тишина. Значит моя «мышь» плыла не как живая. За время всего похода нам так и не удалось поймать тайменя, хотя ребята из другого отделения вытащили экземпляр на 12 кг. У нас попадались лишь ленки по 2-3 кг, но это было тоже неплохо.
     После похода я дома пытался мастерить самостоятельно «мышей», так как купить в Москве такие приманки не представлялось возможным. Выглядело это довольно забавно. Вытачивал из пробки или пенопласта тушку мыши, разрезал ее пополам, внутрь вставлял грузик и металлический поводок. Потом всё это склеивалось и скреплялось в единое целое. Изделие обшивалось серым сукном или шкуркой с мехом. У мыши обязательно должен быть хвостик сзади, а спереди усы. Отсутствие этих предметов не позволяют хорошо имитировать заплыв мыши. После всего этого я проводил испытания в ванной, чем вызывал восторг у моей малолетней дочери. Должен сказать, что процесс доведения мышей до ума был очень муторный: какие-то экземпляры старались заныривать в воду, а какие-то наоборот, - глиссировали по поверхности. Приходилось их разбирать и заново регулировать: передвигать грузик вдоль корпуса или менять его вес. В общем, геморрой еще тот!
     Поход наш на Темник закончился на турбазе, где и начинался. Стал наш руководитель собирать группу на Хара-Мурин. Я позвонил жене в Москву и получил добро на еще 2 недели и еще один поход. Согласились идти с нами еще четыре человека: один парень из Ижевска, два из Астрахани (все перворазрядники) и один очень опытный дядька - Мастер спорта из Дубны.
Они планировали сплав вчетвером на ПСН-6, - это такой плот спасательный надувной для летчиков и прочих моряков. Очень был популярен в то время среди туристов-водников. А мы с Анатолием взяли две гондолы от плота и планировали собрать на месте 2-местный катамаран. Продукты на поход собирали из остатков, которые не доели участники сбора в первом походе. Оказалось, - не густо, но подумали, что хватит на шестерых на пару недель.
     Для облегчения веса решили не брать палатки, а ночевать под полиэтиленовым тентом. Запаковались, развесили наши рюкзаки, - получилось по 43 кг стартового веса. Вес – немалый, но вполне приемлемый для нашей группы, но при окончательной упаковке на станции случилась со мной, как всегда, «засада». Обнаружилась лишняя сумка с резиновыми сапогами и кинокамерой мужика из Дубны. Всё это хозяйство потянуло на 5-6 кг. Одна кинокамера «Красногорск» весила около 4 кг. Все стали делать вид, что это их не касается, а я сдуру согласился взять эти вещи себе в рюкзак. Подумал, что я в хорошей физической форме, и все это потяну.
      Пешая часть для выхода в верховья Хара-Мурина составляла 107 км через два перевала с бродом реки Утулик. Речка, надо сказать, немаленькая и ее в любом месте не перейдешь. Начали мы «пешку» (пешеходную часть маршрута) на станции Слюдянка, - пошли по дороге вдоль одноименной речки вверх к перевалу Чёртовы ворота. Дорога эта вела к Слюдянскому мраморному карьеру, и была очень колоритная – вся дорога была отсыпана мраморной крошкой. Местами в кусках мрамора попадались вкрапления лазурита – ярко-синего, василькового минерала. В куске мрамора это смотрелось очень красиво. Чем ближе подходили к карьеру, тем больше попадалось на дороге кусков лазурита. Я, конечно, набил карманы штормовки камнями, думал, наивный, довезти их до дома. Но, увы! Чем выше мы поднимались, тем сильнее оттягивали камни карманы, и тяжелее было идти. Я потихоньку делал ревизию образцам и сбрасывал их по одному.
К концу дня у меня остался лишь маленький кусочек мрамора со вкраплением лазурита.
     План у нас был такой: к вечеру дойти до перевала и заночевать на метеостанции. Чем ближе к перевалу, тем круче стала тропа. В конце концов она превратилось в своего рода крутую лестницу, и в каждом шаге нужно было выжимать ногой вес 50 кг рюкзака, а я в то время весил всего 64 кг. Тут то я и понял, что погорячился с проявлением инициативы, - этот вес для меня оказался неподъёмным.  Ребята ушли вперед, а я стал заметно отставать. На беду заметно похолодало и пошел мелкий, противный дождик. То ли от переутомления мышц, то ли от холода, а скорее всего, и от того, и другого, но у меня начало сводить судорогой левую ногу. Кто знает, тот поймет, что боль при этом просто нестерпимая! А идти то надо! Моя ходьба выглядела следующим образом: делаю шаг левой, её сводит, я бью кулаком по сведённой мышце и делаю шаг правой. Кто смотрит футбол, то знает, что у футболистов такая засада бывает нередко, особенно, когда команды играют дополнительное время. Футболист при этом валится на землю, подбегает врач и оказывает ему помощь. Далее либо он продолжает играть, либо его заменяют на другого игрока. А у меня? Где тут доктор? Где замена?
     Дальше больше: стало сводить и правую ногу. Так я и шел: шаг – удар кулаком по ноге, шаг – удар кулаком по другой. Как дошел до метеостанции, не знаю, но понял, что завтра – я не смогу идти точно. К тому же я сильно промок и меня начало знобить. Ребята с целью лечения налили мне спирта и добавили туда перцу. После выпитого мне действительно полегчало и стало даже жарко. Короче, простуду удалось победить, но этим адским напитком я обжёг себе слизистую желудка, и весь поход потом мучился изжогой.
     На следующий день мы решили отдохнуть и сходить полюбоваться водопадами на реке Подкомарной и озером «Сердце» на самом перевале. Надо ли говорить, что я поставил вопрос справедливого распределения сверхнормативного груза ребром, что и было сделано, - груз раскидали на всех. Дальше мне шлось гораздо легче.
     Был еще один интересный момент на втором перевале. На подходе к перевалу, как водится, пошел дождь, а уже почти на самом верху повалил снег, да такой густой, что толком не было ничего видно. Поднялись мы на перевал, а там уже по колено снега, а я-то в туристических ботинках, трениках и прорезиненной курточке. Короче, снова промок и замёрз, как цуцик!
     С этого перевала брали начало три речки, все они были притоками Хара-Мурина, но нам то нужна была наша конкретная – река Дзымха. Ошибиться и свалиться в другую долину было элементарно просто, тем более, что видимость была, мягко говоря, хреновая. Поначалу встали не на ту тропу, но вовремя поправились. Для этого пришлось снова подняться на седловину перевала и пойти уже верной дорогой. Тропа, по которой мы шли, потерялась и нам пришлось забраться на верх ущелья, а там огромная каменистая осыпь с уклоном градусов 45, если не больше. Идёшь и левой рукой держишься за склон, чтобы не упасть. Нам её нужно было траверсировать. Я шёл за парнем из Ижевска и вдруг он качнулся вправо и мгновенно полетел вниз, причём сделал сальто вокруг своего рюкзака и снова встал на ноги. Это смотрелось, как цирковой номер, но в отличии от цирка за плечами было 45 кг и падение с этой осыпи могло бы очень плохо кончиться.
     Далее я буду приводить некоторые характеристики реки и её порогов, взятые у А.Фёдорова (Альманах «Ветер странствий №18 1983г).
«В целом 194-километровый пеше-водный маршрут (Пешка – 107км, Сплав – 87км, Препятствий – 117) можно оценить V категорией сложности, но в большую воду это маршрут высшей категории. Его можно рекомендовать группам, имеющим опыт прохождения среднеазиатских и алтайских рек V—VI категорий сложности».
     Остановились мы на левом берегу Дзымхи в месте её впадения в Хара-Мурин. Место для стоянки там отличное, да и с погодой повезло – было солнечно и тепло. Собрали мы каркас своего катамарана из срубленных елок, привязали к нему две гондолы, а ребята накачали и подготовили к сплаву свой ПСН-6. День, в общем, был использован нами как последняя днёвка, так как далее нам предстояло сплавляться без отдыха, ибо все уже опаздывали на работу, - отпуска заканчивались.
Особый интерес для нас представлял верхний 5-км участок реки от устья Дзымхи до устья левого притока Нарин-Гола. О прохождении этого участка официальными группами ничего не было известно, так что для нас это было – первопрохождение, а это всегда почетно, особенно для руководителя похода, но и более опасно, так как никаких описаний порогов на данном участке не было, и нам пришлось все их предварительно осматривать, и более тщательно отнестись к планированию прохождения порогов, а это заняло значительно больше времени, чем обычно. На этот участок мы потратили целый день, и у нас с Анатолием получился первый «оверкиль». До сих пор не могу понять, почему мы «кильнулись». В одном из первых порогов был большой 2-метровый слив с узким заходом между камней. Я сидел первым и вроде бы заправил нос катамарана в проход, а далее катамаран встает на ребро и переворачивается. Толик сам ничего не понял, но скорее всего, он не отработал кормой и её занесло на входной камень. Ну, а далее – переворот. Это все было следствие того, что мы до этого не ходили вместе и до этого похода Толик на катамаране не сидел. Пришлось вечером устроить разбор полётов, чтобы как-то действовать более согласованно. Выбрались мы из воды без проблем, переоделись в сухое и поплыли дальше.
Должен несколько слов сказать о своей экипировке. Она была, мягко говоря, не очень. Я-то готовился к летнему походу, а тут получилась уже конкретная сибирская осень: ночами были заморозки, а мы еще и без палаток шли. Я весь этот поход вспоминаю, что было холодно, особенно ночами, голодно, так как в последние дни доедали, как птицы последние крошки, и я все ночи практически не спал. Спальник у меня был летний, тонюсенький, и для того, чтобы не дать дуба, я ночью одевал на себя все, что было, а ноги в спальнике засовывал в пустой рюкзак. Но это ненамного улучшало ситуацию. А еще каждое утро перед началом сплава я заходил в ледяную воду в кедах и шерстяных носках, - ничего другого у меня не было. И так целый день. Ребята были готовы значительно лучше: у них были и пуховки, и теплые спальники. За весь поход я полноценно спал три ночи: на метеостанции, в охотничьем зимовье в устье Нарин-Гола и в поезде, когда мы ехали после похода в Иркутск.
Глядя на экипировку сегодняшних туристов-водников, я даже себе представить не могу, что можно так комфортно ходить в походы, хотя сложности, которые нам уготовила мать-природа за это время никак не изменились. Хочется отметить несколько порогов, которые особенно запали мне в душу. Прежде всего – это порог «Рубикон». Обратимся опять к А.Фёдорову.
     «Река очень сильно сжимается в скальном сужении. Длинный порог, большое падение, большие камни, сложный слалом в мощной струе. Может нести серьезную опасность для жизни. Обязателен внимательный просмотр.
Первая ступень: На входе три гряды камней почти полностью перегораживают реку.  Единственный заход под правым берегом, далее несколько траверсов, спасаясь от навала на гряды огромных камней. Далее пологая горка с крупными камнями, плавный правый поворот с несильным навалом на плиту в центре. Далее более крутая горка с падением около 3 метров, и сложный выход каскадом сливов между валунами, проход справа, более проблематичный слева. В центре огромные полуобливные зубья. Полная длина ступени около 250 м, мест для чалки практически нет, страховка после выходных сливов».
     Наше впечатление после просмотра первой ступени Рубикона: «Ни хера себе!». Даже наши аксакалы и то задумались, идти порог или обносить. Самая засада, помимо технической сложности состояла в том, что порог очень длинный (около 250м) и все маневры должны проходить где-то посередине реки средь гигантских валунов. Права на ошибку не было: если «оверкиль», то куда тебя вынесет, никто не угадает, и вынесет ли, а страховать можно было только в конце порога на правом берегу. Наша четверка решила, что если мы пройдем, то они – следом за нами, а если мы не идем, то тогда порог обносим по берегу. Тут, как всегда, решение должно приниматься единогласно и никак иначе. Посмотрели мы друг на друга и решили идти. Ощущения перед началом прохождения было, как перед прыжком в бездну. Но, когда поплыли, то уже было не до мыслей, - греби, да табань… 
Передать эмоции после прохождения такого порога невозможно, - сердце бьётся где-то в горле и трясутся руки. Но мы сделали это. Наша четверка, вдохновленная нашим успехом, тоже прошла порог без приключений.
  «Далее – вторая ступень. Короткая. На левом повороте – мощный слив высотой около 3 метров. Внизу – «котёл». Сразу после него – бой под нависающую скалу правого берега. В малую воду под скалой, пригнувшись, можно проехать. В большую - вода может быть выше уступа. В среднюю воду, когда козырек скалы близко к уровню воды, прохождение второй ступени крайне опасно. Ее лучше обнести». Ничего мы, конечно, не обносили, прошли всё.
   Перечислю еще несколько наиболее интересных и сложных порогов в нижнем течении Хара-Мурина: Бобслей, Ниагарка и Дракон. Давать их описание не буду, - это ведь не отчет о походе, но на пороге Дракон, он, кстати, считается вторым по сложности после Рубикона, мы «кильнулись» во второй раз. Ситуация была похожа с первым оверкилем, - при заходе в слив правая гондола опять заехала на камень, и мы не смогли удержать катамаран и перевернулись. Благо это случилось в самом конце порога, и мы спокойно выбрались на берег.
     Последние дни шли впроголодь: оставался только яичный порошок, сахар, какие-то каши, сухие супы и крошки от сухарей. Так и доплыли до Байкала. Остановились у ж\д станции Мурино и на проходящем поезде Наушки-Иркутск доехали до города. Помню только лёг на полку в плацкартном вагоне безо всяких там матрасов и в долю секунды заснул. Как мне показалось, ровно через мгновенье меня разбудили на вокзале в Иркутске. Это было такое счастье: тепло и сухо.
     В аэропорту мы торчали в ожидании билетов почти сутки, и, чтобы скоротать время, надули свой ПСН-6, получилось что-то вроде палатки, и там по очереди спали. Народ в аэропорту угорал над нами, но мы-то туристы и должны были адаптироваться к любой ситуации, тем более после всех мытарств нашего похода на Хара-Мурин.
      Были у меня «пятёрки» и до, и после Хара-Мурина, но этот поход врезался мне в память навсегда не только из-за своей технической сложности, но и из-за комплекса напрягов, с которыми мы столкнулись во время похода.

                25.02.2024