Катафалк

       Папа заболел. Его в Красноярск, в больницу положили. У него что-то на нервной почве было. Он немного полежал там, не стал в больнице лежать и домой ушёл: "Не надо! Я не болею. Я почти здоров!"
       Мама всё удивлялась:" Как он мог пешком дойти? Ему же надо было идти через пути, там же вагоны стоят!"
       Мы жили на Благовещенской улице. Кафедральный собор, а наша улица напротив собора. Там, на углу магазин большой был. Очень хороший магазин, всё там было. Старичок, старик - хозяин. Мама не любила каждый раз ходить и платить. Всего наберёт помногу, и он записывал. В то время это было принято. Эта коробка - халва была - папа нам привозил. Мы там и монпансье покупали. Собор сейчас сломали, снесли. Я хорошо знаю. У нас, у соседки, знакомая женщина - она в Красноярске живёт - так она мне писала: снесли. Мы жили на втором этаже: две комнаты, кухонька, коридорчик небольшой. Я помню: по лестнице нужно было подниматься, деревянная лестница.
       Папа думал, что это неважная болезнь, которая при диете и тёплом содержании пройдёт в несколько дней. А между тем болезнь усилилась. Дома он недолго проболел.
       Меня отправили к папиным знакомым, потому что от меня скрывали, к Куровским, жить на станции -  он там работал. У них было три девочки: Фелиция, Полина, Янина. Я их близко не знала, этих людей. Я их давно забыла. Я не захотела у них жить, говорю: "Хочу домой!"
       Меня привезли, а уже катафалк папин стоял возле дома...
       Хоронили его: часовня, оградка из рельс, так как он был железнодорожник. Мраморная плита, на ней написано: "Август Степанович Избицкий. Фельдшер Средне-Сибирской железной дороги. 25-тый медицинский участок. Скончался в 1910 году". Памятник хороший был.
     Дуся, она ходила на кладбище, пишет мне: "Ядвига Августиновна! Нашла я могилу вашего папы. Оградка целая, а на плите уже всё стёрлось, ничего прочесть нельзя".