Преданность. Рассказ собаки. Продолжение

…Прошла неделя и после очередного дежурства, пользуясь хорошей весенней погодой, мы пошли в новый поход, но на сей раз уже вниз по течению, в сторону большой реки Муи…
С утра, нас с Хозяином. на «Урале», знакомый водила подбросил километров на пятьдесят вперёд, по долине Муякана и там, где дорожная подсыпка закончилась, мы спрыгнули из кузова и под утренним прохладным солнцем, по не растаявшему ещё ночному насту, пошли вперёд, к стрелке, где сливались Муякан и Муя…

Весна была в самом разгаре, но кругом, особенно в сиверах, лежал белый, белый снег, промерзающий за ночь насквозь и потому, идти было приятно, как по городскому асфальту.
Перейдя по залитому водой льду, крупный левый приток Муякана, мы остановились на высоком обрывистом берегу и пообедали.
Во время обеда, вдруг, снизу от реки я услышал мерное потрескивание льда под чьими то копытцами и вскочив, стал озираться.
А Хозяин, вглядевшись, вдруг проговорил, успокаивая меня: - Я его вижу. Это косуля – самец, с рожками, переходит через реку. Тебе его камни береговые закрывают, да и нет смысла за ним гнаться - уж очень он далеко.
Но какой красавец! - прокомментировал Хозяин, а я, слыша в его голосе спокойные нотки снова улёгся под кустик.
До вечера мы отмахали изрядно и свернув круто вправо, перейдя низинную полоску тайги, вышли на берег реки. Это был ещё Муякан, но долина сузилась и над покрытой льдом рекой, протянулись красивые, крутые и высокие, скалистые берега.
Вдруг, с промоины, посередине реки, поднялся белый лебедь и гортанно курлыкая, полетел над рекой мимо нас куда-то вдаль.
Ишь ты! – воскликнул Хозяин – Одинокий красавец! Наверное подругу свою потерял в перелёте, откуда-нибудь из Англии или Северной Франции. Вот теперь ищет новую любовь, беспокоится, но где же её здесь найдёшь – он посмотрел вдоль высоких горных гребней вдаль, и вздохнул…
А я подумал: - Ох как я этого лебедя понимаю!

Пройдя ещё немного, увидели на берегу деревянный охотничий домик – зимовье, где и заночевали в тепле и довольстве.
В домике зимой жили охотники, и было всего вдоволь: и крупы и консервов и дров, аккуратно сложенных в поленницу вдоль наружной стены зимовья. Хозяин на ночь запустил меня в домик, покормил кашей с тушенкой и я, как барин, замечательно выспался в тепле – замечу, что Он меня редко так балует.
Наутро выступили рано и пройдя немного вдоль реки увидели, что из большой скалы, чуть выдающейся над заснеженной землёй, бьёт крупный источник хрустально чистой воды, а ниже по реке, видны были среди льда широкие разводы речного течения.
Воды из под земли выливалось очень много и когда я попробовал её пить, то она оказалась тёплой. Хозяин вдруг вгляделся в водную глубину и проговорил удивлённо: – Смотри-ка ты! Там ведь окуни красноперые плавают. Да какие крупные! Оказывается рыба и в тёплой воде приспосабливается жить…

Спустившись ниже по реке мы вышли на большие поляны, с растаявшим уже снегом, разделённые местами сосновыми перелесками, где я вспугнул с земли капалуху - глухарку. Она с квохтаньем пролетела по прямой метров сто и уселась на видном месте, на толстую ветку одинокой сосны стоявшей поодаль от остальных.
На махах я подскочил под сосну и стал лаять, звать Хозяина – говорить я пока не научился.
Он не спешил, прячась за стволами подкрался метров на пятьдесят, приложился и бахнул из ружья.
Капалуха, как скошенная, бамкнулась на мёрзлую землю и подскочив, я пару раз жамкнул ещё теплую птицу пахнущую брусникой и волчьей ягодой, которая по весне ароматна и сладка.
Подошёл Хозяин, потрепал меня по шее, похвалил и отрезал от глухарки лапку - именно в такие моменты я ощущаю, что мы с Хозяином как одно целое - почти что родня…

Вечером, у костра, Хозяин выпотрошил и ободрал копалуху и сварил такой знатный супец с мясом, что я ещё долго облизывался, после того, как съел объёмистую грудную косточку с остатками мяса на ней….
Ночь была холодная и Хозяин всё время просыпался и подкладывал в костёр все новых и новых дров, а под утро, наложив побольше коряг заснул мёртво и его портянки, повешенные на палку сушиться, охваченные пламенем сгорели в один момент!
На рассвете, я проснулся от чувства опасности и вглядевшись в пред утреннюю полутьму, заметил мелькание серых теней в зарослями густого ельника.
Я невольно зарычал от страха и злобы и Хозяин проснулся…
Он приподнялся, протёр глаза и сел.
– Ты чего? – спросил Он и я зарычал вновь, глядя туда, где несколько мгновений назад прошли волки. Хозяин заозирался, встал на ноги, долго вглядывался в том направлении, а потом, вдруг всплеснул руками и проговорил – А мои портянки где?
Вынув палку из снега, Он долго рассматривал её, и со вздохом произнёс: – Были портянки и сплыли…. А потом, помолчав добавил: - Мне всё равно надо просыпаться и выходить…
Попив чаю, Он из старой мешковины сделал себе портянки, обулся и сдержанно ворча, направился в сторону дома…
Мы пробыли в тайге, в тот раз, четыре дня и вернулись на сейсмостанцию как раз к дежурству…

В начале лета на сейсмостанции появилась моя будущая подружка Рита. Её привёл к нам мальчик – школьник, которому родители запретили держать собаку дома, из за беспокойного характера.
Мой Хозяин согласился взять Риту и мы стали жить вместе. Рита была особа небольшого ростика, немножко косолапая, но крепко сбитая и шустрая. Если не считать некоторых разногласий во время еды, то Рита была вполне безобидна.
Но иногда, во время еды, она вдруг начинала есть с моей стороны из нашей общей чашки. Я конечно в лоб ложкой ей не мог дать, но всячески возражал, иногда используя ненормативную лексику, или даже переходил к грубым формам воздействия.
Хозяин, на мой взгляд излишне остро реагировал на наши разногласия и вмешивался.
- Ты что же это Фома, малышей обижаешь? Это, с твоей стороны, проявление невоспитанности, как минимум…
Пытаясь апеллировать к справедливости, я пытался объяснить что во первых старше этой мелкой, а во вторых вдвое больше, на что Хозяин отвечал, что он и ей поддаст если нужно, но самосуд устраивать не позволит!
Однако вскоре, Хозяин завёл для Риты отдельную чашку и всё наладилось.
Вскоре к нам на сейсмостанцию приехали геологи из Института в котором работал Хозяин и начались весёлые деньки.
Начальник партии, проводив геологов в поле, вместе с водилой на вездеходе уезжал в посёлок, в магазин, где-то доставал водки и после, устроившись в своей палатке они «квасили» водочку весь день...
Только к ужину выходили покачиваясь и стараясь не дышать, навстречу другим членам геологической партии. Хозяину это сразу не понравилось, и он, в вежливой форме дал понять, что выпивка в домике сейсмостанции категорически запрещена, а всё остальное - это дело геологов и их ответственность…
Однажды Толя, напарник Хозяина по сейсмостанции, откуда то, от знакомых, принёс месячного щенка лайки, и тот стал жить под крыльцом. Дни стояли жаркие и потому, перед ужином, все собирались около кухонного очага, на улице.
Щенок по кличке Рыжик, всячески домогался моего покровительства и я не возражал, когда он позволял себе изредка изображать драку.
Я конечно, вежливый и люблю щенков, а потому, делая вид, что Рыжик меня побеждает, валился на землю и щенок начинал трепать меня за шею, которую я ему услужливо подставлял.
Хозяин на эти игры смотрел с интересом и даже посмеивался, чему я был рад, и продолжал игру - мне хотелось доставить Ему несколько приятных минут…

...Как известно, лето на севере коротко, и вот вскоре, листья на берёзе, под которой был устроен кухонный очаг, пожелтели, геологи, во главе с пьяницей начальником уехали назад, в город и мы вновь остались одни, сами по себе.
Толю напарника, забрали на строительство новой сейсмостанции и он прихватил с собой подросшего Рыжика, а мы зажили втроём, в притихшем домике…
Тут я должен оговориться, что на сейсмостанции, жили ещё кошка Нюська и котёнок Тимоша, существа безобидные, живущие в доме и редко появлявшиеся на улице…
Но как-то солнечным утром, Тимоша, заметив полуоткрытую дверь вышел на крыльцо, под которым, мы с Ритой прятались, отдыхая от мошкары. Когда котёнок, случайно приблизился к входу в наше убежище, Рита на него гавкнула и из дому, вдруг раздался истерический вопль его мамаши, и к нам под крыльцо ворвалась разъярённая фурия, - кошка Нюська.
Я уже по моему упоминал, что воспитан хорошо, несмотря на внешнюю неприветливость и потому, не обратил внимания на Тимошу, но эта заполошная Нюся, кидалась на нас с Ритой и мы отругиваясь, беспорядочно отступили в дальний угол, тогда как Нюся, бросалась на нас и норовила поцарапать острыми когтями.
Услышав шум, Хозяин вышел из дома, и разобравшись в происходящем, весело рассмеялся - нам же с Ритой было не до смеха.
Наконец отсмеявшись, Он приказал Нюсе успокоиться, взял ошеломленного Тимошку на руки и унёс его в дом, за ним, свирепо поваркивая последовала неистовая Нюся.
Возвратившись, Он осмотрел нас, а меня даже погладил и похвалил: - Хороший Фома! Вежливый пёс и воспитанный! Это он меня псом, иногда называет.
Я конечно «растаял» и был благодарен Хозяину, за выручку из неловкой ситуации, а на Нюсю я не обижался - что взять с ненормальной истерички?!
Так вот, время между тем незаметно шло...
Однажды, когда мы отдыхали после обеда на крыльце, а Хозяин обрабатывал сейсмограммы внутри дома, из-за поворота дорожки, ведущей к мосту через речку, появился чернявый незнакомец, в безобразно линяющей шубе, с непропорционально длинными усами, за что я его сразу назвал Усачём…
Мы с Ритой встретили незнакомца негостеприимно, и даже пытались его угнать от домика, но он отбрехивался и мне даже показалось, что он хорошо знает и домик, и его окрестности. Я хотел учинить трёпку пришельцу и уже сказал ему, всё что о нём думаю, когда из домика вышел Хозяин.
Он заинтересованно глянул на Усача и признав в нём бывшую собаку Толи Филюшкина, оставил на сейсмостанции.
И началась беспорядочная жизнь.
Раньше я чувствовал себя хозяином и отчасти даже Завхозом сейсмостанции, а тут постоянно под ногами крутился этот Усач, и хотя драк между нами пока не было, но напряжение в отношения чувствовалось.
Хозяин делал вид, что не замечает этого и призывал меня, иногда в строгой форме, быть вежливым и гостеприимным.
Надо отметить в Хозяине его удивительную демократичность - Он всегда говорил, что нельзя делать другому того, что тебе самому не понравилось бы.
Я, конечно, долгое время сдерживался…

И вот, как-то рано утром, мы пошли всей компанией на рыбалку, на Муякан и Усач увязался с нами.
Когда Хозяин рыбачил на перекате, неподалеку, на берегу я учуял остатки рябчика и в этот момент, на них вдруг стал претендовать и Усач - этого я не мог ему простить. Нервы мои сдали и я набросился на Усача, свалил в реку и стал душить. Дело бы кончилось смертоубийством, но Хозяин сквозь шум падающей воды расслышал тонкое повизгивание обессилевшего Усача и разнял нас…
Я долго ничего не соображал, настолько ярость и жажда крови ударила мне в голову, но потом немного успокоившись, понял, что так даже лучше -  Хозяин не будет сердится и Усач запомнит на будущее, кто в доме хозяин!
Так и получилось - после этой драки Усач стал себя вести вполне прилично и уступал мне не только дорогу, но и место у чашки кормления.
Однако с появлением Усача я осознал, как глубоко и крепко я люблю Хозяина. Усач был в общем «мужик» неплохой, но меня мучила ревность, что всегда свидетельствует о большой привязанности.
И тогда же я понял, что за Хозяина готов жизнь отдать, а уж тем более пожертвовать собой за Его спасение…
Однако Хозяин, почему то не разделял моего энтузиазма и иногда, весь его вид как бы говорил: - Ещё и петух трижды не пропоёт, как ты откажешься от меня…
Меня эта недосказанность приводила в негодование и я только и ждал момента, чтобы доказать ему мою преданность.

 Наступила осень…
По синему небу, солнышко каталось с утра до вечера; по ночам начались заморозки и комары и мошка вымерзли. Паутинки летали в прозрачном воздухе. На кедрах стали вызревать кедровые шишки.
В один из таких дней, мы отправились на несколько часов в сторону Муякана, через горный гребень, на плоскотину что наверху. Хозяин по прежнему работал на сейсмостанции один и не мог уйти в тайгу с ночёвкой.
Поднявшись на горное плато, заросшее кедровым стлаником, мы попали на «визирку» – узкую просеку и тут же рядом обнаружили бурундучка, который не успел заскочить в норку и поэтому сидел наверху ветки и верещал от страха. И я, и Рита, и Усач стали на него орать снизу, но подошёл Хозяин, думая, что мы загнали по крайней мере соболя, однако увидев бурундука стал нас стыдить и даже шлёпнул меня по заду приговаривая: - Кажется уже взрослые, а всё бурундуками интересуетесь. Ищите-ка лучше лося или медведя. Вот это будет добыча!
И мы пристыженные побежали дальше.
Буквально через пять минут, Усач вдруг прихватил опасный запах и на махах, полетел вперёд…
Мы с Ритой старались не отставать. Вдруг, впереди в кустах, мелькнуло что-то буро – чёрное и Усач взревев кинулся через кусты, напрямик вдогонку…
Он оказался храбрым малым - я увидел, как он набросился на медведя и тот испугавшись, кинулся убегать в сторону нашего Хозяина, который остался на тропе.
Медведь и преследовавший его Усач намного оторвались от нас, а Рита трусила и не спешила преследовать за медведем, а её страх передался мне…
Когда Усач выгнал медведя на просеку, метрах в тридцати от Хозяина, тот не задумываясь стал стрелять, несмотря на то, что неистовый Усач, вцепился в грудь всплывшего на дыбы медведя, мешал хозяину прицеливаться.
Усач с воем рвал медведя, а тот в свою очередь драл Усача и кусая его громадными клыками, разевая пасть и захватывая почти всю спину своего преследователя.
Стоял жуткий вой и рёв и может быть впервые в жизни я струсил - мы с Ритой топтались на месте около Хозяина и орали во всю глотку. Но когда Хозяин приказал нам атаковать медведя, Рита не рискнула и на меня напал такой страх, что я даже отбежал чуть в сторону от Хозяина.

Этого, я себе не мог простить всю оставшуюся жизнь. Но и Хозяин проявил нерешительность и вместо того, чтобы подбежать ближе и выстрелить в упор, Он продолжал перезаряжать ружьё и стрелять с одного места…
Наконец Он попал, медведь взревел, отбросил вцепившегося в него Усача и убежал. Усач постанывая от боли в искусанном теле, побежал за ним, а Хозяин укоризненно глянул в мою сторону и перезарядившись в очередной раз, подошёл к месту сражения...
По траве были разбросаны клочки медвежьей и собачьей шерсти и разбрызганы капли крови. Когда хозяин осматривал место побоища я, вдруг услышал в чаще, справа, ещё какой-то непонятный треск -
по кустам, в это время ломился второй медведь, а у Хозяина уже видимо не осталось зарядов. Он осмотрелся и осторожно пошёл по просеке к дому, озираясь и подгоняя нас…
Раненный медведь, зло и пронзительно завопил, где то в вершине чащевитого распадка, но мы туда естественно не пошли…

Возвращались в домик втроём, невесело. Хозяин иногда останавливался и свистел, но Усач не отзывался…
Не вернулся Усач и ночью…
Назавтра мы вновь сходили на вчерашнее место и я даже учуял, как мне показалось, медвежий запах в чаще, но Хозяин туда не полез, да и я не рискнул…
В общем, мы не нашли ни раненного медведя, ни пропавшего Усача. Меня жёг стыд за мою трусость и уже никогда больше, я ничего такого не боялся. Стоило мне вспомнить Хозяйский укоризненный взгляд, как я преображался и мне уже было всё равно…
По возвращению на сейсмостанцию, Хозяин сделал несколько проверочных выстрелов в лист картона и выяснилось, что пули не попали в квадрат метр на метр, с расстояния в двадцать шагов. Хозяин ворчал и говорил, что никогда больше не будет брать в тайгу чужие патроны…

Через время, на сейсмостанции появилась новая собака, которую Хозяин стал называть Волчком. Это был и статями и окрасом, очень похожий на волка, кобель и я сразу дал ему понять, кто в доме хозяин, но он похоже и не претендовал ни на что…
Вскоре мы уже командой, на пять дней ушли в поход, в сторону Белых Озёр. На дворе была осень и заметно похолодало. Белки в окрестной тайге было много, и хозяин сделал пробный отстрел нескольких штук…
Рита - балованная собачка и любимица Хозяина, когда он сбил первую белку, подскочила к ней первая и схватив в зубы отбежала чуть в сторонку.
Зная, что Хозяин такого самоуправства не одобряет, я предусмотрительно отошёл в стороночку. Волчёк, тоже, как выяснилось был собакой воспитанной, а Рита пала жертвой своего темперамента.
Я видел, что Хозяин рассвирепел, но делает вид, что не сердится. Он подзывал Риту с таким видом, словно хотел её угостить шоколадкой. Но я то на своей шкуре испытал сладость этой «шоколадки» и поэтому, внимательно наблюдал за происходящим.
Рита стояла на краю поляны, положив белку подле себя, а Хозяин, медленно подходил к ней, как то по дуге, всё время сквозь зубы повторяя, якобы ласковым голосом: - Хорошая собачка… Умная… Рита.
Наконец он приблизился к хулиганке и та доверчиво завиляла хвостом, не чувствуя злой фальши в его голосе.
И тут он схватил её! Что тут началось?! Хозяин, заорал на весь лес: - Ты что же, дрянная сучка, хозяина не слушаешь. Я тебе говорил нельзя, а ты решила со мной поиграть!
Тут он прихватил белку правой рукой, держа Риту левой за холку и стал ею бить проказницу по морде, приговаривая: - Это, чтобы наперёд знала, что белок и соболей хватать или драть запрещено!
Рита взвизгивая убирала морду от ударов, а Хозяин положив белку на землю, вдруг поднял Риту на воздух и уже уходя, швырнул её вверх, чуть давая её телу подкрутку. Она, визжа от страха, сделала несколько воздушных переворотов и хлопнулась на заснеженную землю, вскочила и отбежала в сторону, соображая где она и что с ней.
Хозяин потеряв к ней интерес, положил белку в рюкзак и пошёл дальше, а мы пустились разыскивать следующую.
Когда мы аккуратно облаяли найденную белку с радужно красным, пушистым хвостом , Хозяин не торопясь подошёл, прицелился и выстрелил. Белка упала под дерево, но теперь уже никто из нас не посмел к ней притронутся и Хозяин поднимая пушистого зверька с земли, проворчал: - Ну то-то же. Сейчас вы ведёте себя как воспитанные дети…
Чуть позже, найдя удобное место, рядом с незамерзающим ручейком, Он развёл большой костёр, пообедал колбасой и запил горячим чаем. Рита подошла к нему, виновато клоня голову к земле и демонстрируя полнейшее повиновение и Хозяин простил её погладил по спине и после поворчал: - Ну иди уже.
Рита сильно обрадовалась и пробежала вокруг костра несколько весёлых кругов…
Я всегда знал, что хозяин строг, но справедлив!
Уже под вечер, мы остановились около металлической вышки, и Хозяин сбросив рюкзак, на землю, взобрался наверх, чтобы обозреть окрестности…
В это время, Волчок подошёл и прилёг рядом с рюкзаком, явно демонстрируя, что право любить Хозяина и охранять его вещи принадлежит и ему.
Это был вызов и возмутившись, я кинулся на нахала и закатил ему такую трёпку, что он на всю жизнь запомнил - быть приближённым к любимому Хозяину – честь, которую надо заслужить…
Хозяин спустился, внимательно посмотрел на меня, пожалел Волчка, погладил, а ко мне не притронулся, но думаю, что он этим хотел показать свою беспристрастность…
Вечером, я долго лежал у себя под крыльцом и думал, что только с появлением других, я наконец понял, что Хозяин для меня – это Бог, которого я беззаветно и привычно уважаю и преклоняюсь, и к которому я привязан душой и телом!
И действительно – пока мы были одни, просто не возникало вопроса, предлога, обдумать моё к нему отношение. И только, когда появился, вначале Усач, а потом и Волчок, я осознал, что и настоящее и будущее моё, связано с Хозяином, и что я могу быть счастлив и спокоен до той поры, пока мы рядом идём по жизни.

В чём его обаяние? – спрашиваю я себя, и не нахожу ответа.
– Просто он такой! Бывает строгий, но бывает и ласковый, а иногда и сердитый… Но всё это так естественно...
И я понимаю, что он нравится всем, потому что не хочет выделяться, потому что считает меня ровней и другом, и ценит меня как послушного, так и строптивого - и это подкупает…


2006 год. Лондон. Владимир Кабаков


Остальные произведения Владимира Кабакова можно прочитать на сайте «Русский Альбион»: http://www.russian-albion.com/ru/vladimir-kabakov/  или в литературно-историческом журнале "Что есть Истина?": http://istina.russian-albion.com/ru/jurnal