Время собирать камни. Ч. 2, гл. 2 Колония доброты

Глава 2. Колония доброты.

 - Ну, вот мы и пришли. Добро пожаловать в колонию Гуднесс, - торжественно, нараспев, произнес Йоно. - А это мои друзья – колонисты.
Эд уставился на группу существ, удивительно похожих друг на друга.  Они были, как на подбор, с вытянутыми бледными лицами и круглыми, слегка навыкате водянистыми глазами, неопределенного серо-зеленого цвета. Длинные верхние конечности касались худых, словно вывернутых в противоположную сторону коленок. Унылый образ жителей общины дополняли жидкие пепельные волосы, свисавшие до пояса.  Впрочем, у двоих аборигенов в глаза бросились кой-какие отличительные признаки – у одного из них, которого Йоно назвал Геммой, был выпирающий животик, у другого, по кличке Бад, – на спине красовался уродливый горб.
- А это - Кидней, Бэджен, Спраут - продолжил представление Йоно, по очереди указывая на остальных безликих обитателей колонии.
Те протягивали Эдду тощие костлявые конечности для рукопожатия. Он смотрел на них настороженно.
- Что они хотят от меня?
- Ничего, просто здороваются с тобой, приветствуют тебя, - невозмутимо произнес Йоно.
- Уберите от меня свои лапы! Хотите стащить мой талисман, мой символ власти?! Вам это не удастся! Я самый сильный! Я властелин мира!
В подтверждение своих слов Эд выпучил глаза и устрашающе посмотрел на очередного худосочного колониста, подошедшего познакомиться, и даже хотел ударить его, но поднятая рука безвольно повисла в воздухе, не выполнив команды хозяина.
- Успокойся, успокойся, пришелец. Никто ничего не собирается у тебя отнимать, - вмешался Бад, видимо, старший или главный в этом странном «племени». - Пойдем в дом, ты, наверное, голодный и поэтому такой сердитый.

Эд только сейчас заметил за спинами аборигенов некие деревянные сооружения, которые колонист назвал «домом». Толстые стволы деревьев были плотно уложены друг на друга рядами, небольшие щели залеплены зеленым мхом заботливыми руками. Дикарь не удержался и пощупал бревна. Обошел жилище вокруг, задрал вверх голову -  над стенами возвышались подпорки с искусно вплетенными ветками, не пропускающими ни свет, ни влагу. Судя по всему, такая конструкция служила надежной крышей. Тем не менее, Дикарь с опаской последовал за Бадом внутрь. Мало ли что… По дороге он украдкой дотронулся до колыхавшегося на ходу горба, как будто медленно растущего на глазах. Вздутие было мягким и упругим на ощупь. Эд поспешно отдернул руку, словно ожегшись.

Внутри жилища было просторно. В центре размещался длинный деревянный настил на ножках, именуемый обитателями столом, с двух сторон от которого располагались настилы пониже – лавки.
- На этих нарах мы спим, - продолжил ознакомление горбун, указывая на двухъярусные горизонтальные полки вдоль стен, устланные той самой «земляной шкурой», на которой совсем недавно нежился Эд, только не ярко зеленой, а блеклой. Видимо, ее выдернули из почвы и хорошенько высушили, отчего она совсем утратила прежние краски. В жилище стоял необыкновенно приятный одурманивающий запах. Флэмитянин не устоял, прилег на мягкое ложе и блаженно закрыл глаза.

- Ужин готов, - через какое-то время послышался чей-то негромкий голос.
Эд очнулся быстро, однако, поднялся не сразу. Уж очень не хотелось расставаться с ароматной подстилкой. Когда он подошел к столу, на лавках уже сидело десятка два незнакомых аборигенов, дружно жующих пучки зелени, похожей на ту, что Дикарь утром с отвращением выплевывал в роще.
- Как вы можете есть эту горькую дрянь! - недоуменно вскричал он.
- А ты попробуй, узнаешь, - сказал один из аборигенов и протянул ему продолговатый зеленый плод в пупырышках.
Еда на удивление оказалась вкусной и сочной - одновременно утоляла и жажду, и голод. Осмелев, флэмитянин насыпал в рот горсть маленьких сладковатых зернышек, от вкуса которых он пришел в полный восторг, а затем принялся уплетать побеги каких-то растений. В завершение на столе появились плоские коричневатые кругляши, испеченные на огне. Пожалуй, ничего лучшего он и не ел в своей жизни.
- Откуда вы это берете? – удивлялся флэмитянин. -  Я срывал с деревьев и перепробовал целую кучу нечто подобного, но все оказалось несъедобным.
-  Вот это - мы выращиваем сами на грядках, - отозвался сосед справа, указывая на пупырчатые отростки, корешки и прочую зелень, - а круглые зернышки-нутсы собираем в лесу.
- Что значит выращиваем? На каких грядках?
- Погоди, не все сразу. Завтра утром увидишь.
- А кругляши из чего делаете?
- О, это длительный процесс. Сначала нужно вырастить зернышки, потом их высушить, затем растереть, в полученный порошок добавить немного воды, замесить тесто и испечь на огне.
Из всего сказанного Эд не понял ровным счетом ничего, но решил вопросов больше не задавать, чтобы не выглядеть круглым дураком.
- А как же мясо? - внезапно вспомнил он о своей прошлой жизни.
- Мясо? – в свою очередь удивился словоохотливый колонист.
- Да, мясо. Разве вы не охотитесь?
- Убивать себе подобных?! Для нас это невозможно!
- Как же вы живете? Без охоты, без мяса! – горячился флэмитянин, не замечая, что к их беседе давно уже прислушиваются все остальные, собравшиеся за столом.
Насытившиеся аборигены с интересом разглядывали смуглую красноватую кожу пришельца, его рыжую бороду (сами они были напрочь лишены какой-либо растительности на лице), огненные веснушки, мускулистые руки, короткие пальцы в рубцах и боевых шрамах. Блеск его темных свирепых глаз приводил их в недоумение. Когда же колонисты услышали об охоте и поедании мяса убитых животных, то невольно отшатнулись, бормоча себе под нос какие-то заклятия, вероятно, защищавшие их от нечистого духа. Кто-то уже начал роптать в полный голос. Однако Йоно попытался их успокоить.
-  Тише, тише, друзья. Я уверен, что пришелец из другого мира никого убивать не станет. Какая-то неведомая сила забросила его в нашу колонию, а как вернуться назад - он не знает. 
- Послушай, дружище, - обратился он к флэмитянину, - ты что-то мне рассказывал о душе или языке какого-то дракона...
Эд успел уже позабыть о всесильном камне, но почувствовав робость и страх окружающих, распрямил плечи и неожиданно прорычал:
- Я – хозяин Флэймии. Огненный язык, то есть душа звездного дракона свалилась на меня прямо с неба. Я отковырял от нее целый кусок! Теперь я самый сильный! Меня все боятся! Я и с вами могу сделать то, что захочу.
С этими словами он распахнул меховую одежду и показал символ своего могущества. Для пущей важности и убедительности он дико вращал глазами, из которых едва не сыпались испепеляющие искры. Колонисты застыли от ужаса и смотрели на него, не мигая.
Первым пришел в себя Йоно. Внимательно вглядевшись в висевший на груди Эдда камень, он произнес слегка презрительным тоном.
- Тоже мне символ власти! Таких «языков дракона», больших и маленьких, у нас полным-полно под ногами валяется. Они нам только мешают землю обрабатывать. Мы их складываем в кучки, а потом относим подальше - в старую каменоломню за рощей, в которой мы с тобой повстречались.
Аборигены радостно заулыбались. Дикарь смущенно сник, не зная, что возразить в ответ.
- Давайте-ка спать ложиться, - предложил горбатый Бад, - а то у нашего гостя от усталости воображение разыгралось.
Эдду отвели место внизу, у самого входа в жилище. Перед сном он еще раз осмотрел и ощупал амулет.
- И все-таки он чудодейственный! - прошептал флэмитянин, - эти длинноногие твари нарочно говорят, что обыкновенный, а сами ночью возьмут, да и выкрадут... Зря я им показал талисман. Надо бы спрятать его понадежней.
И он не нашел ничего лучше, чем сунуть заветный камень поглубже в душистую травянистую подстилку.

***
Смагда стояла у входа в пещеру, нетерпеливо поджидая сожителя. Она беспрестанно теребила пальцами алый камень, висящий на шнурке на впалой груди, отчего жилы на шее вздулись, а пальцы горели огнем. Есть хотелось нестерпимо, но Эд не появлялся. Чтобы заглушить злобу, поднимавшуюся из пустого желудка, Смагда время от времени раздавала подзатыльники младшим детям, крутившимся под ногами. Голодные вопли ее раздражали.   Двадцать три ненасытных рта постоянно просили есть.
  Завидев огненно-рыжую бороду, мелькнувшую в зарослях чахлого кустарника, она с проклятьями бросилась добытчику навстречу.
- Где ты пропадал, вонючий дикобраз! Чтоб тебя Единорог задрал! От тощего муфлона, которого ты приволок в прошлый раз, остались только обглоданные кости! Уморить нас хочешь!
Флэмитянин молча протянул ей пригоршню сладких зернышек. Сожительница больно ударила его по руке, так что принесенное угощение просыпалось на землю, после чего попыталась по привычке вцепиться ему в волосы, истошно вопя на всю округу.
- Сам жри свои камни! Где еда?!
Отпрыски тоже заверещали во всю глотку.
- Где еда?! Где еда?!
От их криков у Эдда заложило уши. Он занес над старухой тяжеленный кулак, чтобы заставить ее замолчать, но она ловко увернулась, зашла сзади сожителя и запрыгнула ему на спину. От сильного толчка Дикарь не удержался на ногах и свалился на землю вместе с вцепившейся в него самкой. Смагда, очутившись сверху, принялась яростно его колотить под ликующие возгласы отпрысков.
- Врежь ему сильнее, поддай еще! Будет знать, как являться с пустыми руками! – злобно орали они.
 Сожитель не ожидал такой прыти от измученной голодом, слабосильной старухи.
- Я – могущественный владыка Флэймии!   – в бешенстве закричал он, вспомнив о камне.
Одной рукой Эд отбивал удары, другой – безуспешно пытался найти волшебный талисман. Неужели амулет потерян, или травоядные «кузнечики» успели его стащить?!  Наконец, пальцы нащупали шершавые края камня, лежавшего где-то возле левого уха.  Крепко прижав его к груди, дикарь рывком сбросил с себя Смагду и в мгновение ока придавил ее к земле коленом. Свободной рукой он перехватил старухину шею. Ее лицо стало пунцовым, она начала хрипеть.
- Действует, он, наконец, действует! – издал победный вопль дикарь, после чего внезапно ослабил хватку.
Выкатившиеся из орбит глаза жертвы начали возвращаться на свое место, багровый цвет щек сменился на бледно-оливковый.

- Что ты делаешь, пришелец?! Отпусти…- шептал помертвевшими губами колонист Кидней, на котором верхом восседал Эд.
Бедняга едва переводил дыхание и смотрел на мучителя глазами, полными ужаса. Дикарь в смущении убрал руки, удивленно пожал плечами.
- Ничего... Извини. Я и сам не понимаю…
 Он потихоньку слез и направился к своей постели, покачиваясь, как спросонья. На ходу он умиротворенно поглаживал зеленый камень.
 Остаток ночи прошел спокойно. Дикарь сладко спал на своем месте, вдыхая пряный запах скошенной травы и продолжая прижимать к себе талисман. Во сне он причмокивал от удовольствия, вероятно, ощущая вкус печеных кругляков. «Липашки», «липашки», - шептали губы новое выученное слово.