Б

Диссоциативная азбука Саломеи Перрон

Б – брат

Может быть эта часть посвящалась кому-то другому или чему-то, если бы мой двоюродный брат не умер 5 декабря 2023 года.

Есть люди планеты, а то и целые вселенные. Вот он был как раз из таких. Самое яркое воспоминание с братом незамутненным светом лучится из детства. Мы были оба малы, нас оставили вдвоем, и он присмотрел мою любимую машинку – игрушку, которую мать привезла из очередной командировки. Фургон этой самой машинки был расписан под аквариум. Мне было сразу понятно, что машина везет куда-то рыб. Брат не мог выговаривать мое имя, поэтому называл меня Федей. А машинку он все же сломал.

Это уже потом, когда мы пили ром или водку, очень редко вино, смотрели кино или ставили по очереди любимую музыку, он называл меня уважительно Федором, приговаривая, «Думал, у меня будет другая сестра. Интеллигентная, а получилась ты, Федор». Мы много смеялись, говорили на самые разные темы. С ним невозможно было молчать. Он мог говорить обо всем на свете – от андронного коллайдера, истории США или Кубы, разновидностях рома, сигар, женщин, отношений с богом, политической ситуации в Колумбии, рецептов приготовления баранины, проблем ЖКХ.

Он просто мог говорить часами. Ну, и пить мог, не так как все. Мне иногда даже кажется, что одна небезызвестная марка водки могла бы поставить ему памятник только за то, что на протяжении жизни он практически ей не изменял с другими.

Как-то раз взрослые, мой отец с родственником и дядька, взяли нас на озера с ночевкой. Был август, а значит и звездопад. Пока мужики ставили сети, а потом шаманили у костра, мы с Максом валялись на брезенте и смотрели на небо. Пытались загадывать желания, пока летит, падает звезда. Никогда я не испытывала такой романтики, как тем вечером, глядя небу в глаза. Мы еще не были подростками, но уже не были детьми.

Мы настолько были духовно связаны, что, когда шла операция – его спасали в очередной раз в той клинике, где он умер, я бросилась писать картину. Писала ее и переписывала, что-то убавляла, убирала, исправляла, пока не появился на ней лик смерти. Тогда я поняла, что это все, конец. Раз мое подсознательное вытащило наружу то, что мне неизвестно, значит иного выхода нет.

Я понимала, что не могу быть с ним рядом, а потому всячески мысленно пыталась облегчить ему последний путь. Я все чувствовала, но ничего не могла изменить. «Белая дорога», все, что звучало у меня в тот момент в голове.

А после сорока дней меня затащило в воронку воспоминаний. Это было одно из страшных испытаний, что я пережила. Мне казалось, что он тащит меня за собой. Такой морок я ощущала впервые, чувствуя, что он отдал мне свою силу и мощь. И меня накрыло. Как неопытный человек просто не знала, что с этим делать и как дальше жить.

Я не встречала таких людей, как мой брат, который был мне ближе всех – моих друзей, которые предали и бросили, моих приятелей и собутыльников, моих любовников, мужа. Поэтому, когда его не стало, я оглохла от тишины.

Есть еще одно хорошее и, по мне, так чуть ли не самое главное слово для человека на букву Б. Это бог. Но говорить о нем здесь и сейчас мне не хотелось бы. Я и бог – это история, заслуживающая отдельного текстового пространства и раскрытия идеи, о чем бы я хотела рассказать. Так что в другой раз.