Мои мёртвые девочки

.. ушли, оставив меня лузером в конце вечеринки. Вас, не торгуясь, забрала стерва с косой, которую никому не удалось трахнуть.
Ваши прозрачные косточки мёрзнут в студёной земле ленинградских кладбищ. Там темно и скучно, но вы улыбаютесь с небес моей памяти, скалите белые хищные зубки и смеётесь:
--Придурочек с переулочка, ну что ты маешься, бедненький?!
Я-бы позвонил, но прокуренных телефонных будок за две копейки уже нет и в помине. В который раз пригласил-бы в кабак и в который раз вы меня послали, и в который раз я-бы уболтал.

Наташка, одноклассница и секс-сэнсей, я помню, как в кафешке под «Меторополем» соревнуясь в манерах, мы уплетали пироженые на пари: уронивший хоть децел сахарной пудры платил за всех. И потешались над терпилой, бегавшим по Садовой в поисках спекулянтки НаталИ, джинсов «Montana» и пропавших денег. Чопорно отставив мизинец, наслаждаясь арабикой, ты наблюдала за ним через витрину кафе «Торты-Пирожные»
Прости, что не отвечал на твой телефонный SOS, «столыпин» увозил меня в сторону рассвета и я не смог придти на помощь в то серенькое утро когда, обречённо разыскивая спиртосодержащее, ты ткнулась ослепшими глазами в засаленный матрас на Народной. Мы ведь даже не переспали толком (месячные) и оба горевали, коротая «белую» ночь, смеясь над школьным: А помнишь?! И клялись в следующий раз, которого так и не было, обязательно трахнуться по-человечьи, со всеми вытекающими.

Лида, толстушка с бюстом четвёртого размера, продавец из книжного, снабжавшая макулатурными* Цветаевой и Булгаковым, помнила все книжные индексы наизусть, но считала Кафку названием контрацептива. Не забуду склад в подвале на Елизаровской, где мы после двух бутылок портвейна рвали книжные неликвиды** и нерастёгивающися лифчик. Упав на кучу оторванных обложек с так и неразгаданным шифром: Павло Загребельный, она призналась, что уже была замужем, чтобы я не стеснялся и объяснил: КАК лучше? А я и не стеснялся, суча ногами истерзанные страницы. Неужели смерть, обернувшись мстительной кармой рака, отомстила ей за «хрустальные» книжные ночи?!

Художница «мухинка», чьё имя стёрлось из памяти, оставив лишь зелёный цвет потолка в её квартире на Верности. Она всегда заставляла выключать свет, когда брала в рот и предпочитала анал, Лежала на мраморе районного морга, не стесняясь, ни бледно стылой наготы, ни участкового, ни соседей вызванных для опознания. Ну зачем ты ужалилась грязным «баяном» у того урода, которого через год я всё-таки отловил в «Сайгоне» Почему ничего не сказала? Уходить в двадцать семь от гепатита несправедливо, не правильно..

Светло-русая Регина, нежная и преступная, влюбившая меня своей неприступностью. Тебя каждый раз приходилось брать приступом. Ты знала за какие верёвочки дёргать, а я знал, что ты знаешь, но за это любил ещё больше. Надменная ПанЕнка с пулевой кляксой над пепельной бровью, что занесло тебя в 93-ем на ту палёную хазовку?!

==
Мои милые, вы должны были встретить настоящих положительных героев, но вам, Красным Шапочкам со сладкими пирожками, заплутавшим на асфальтовых тропинках Питера, попадались лишь такие волки, как я.
Жизнь несправедлива и вульгарна, как синий расплывшийся партАк на моём предплечье «Нет в жизни счастья, ну и xUй с ним»
Девочки, вы уже знаете, что нет никакого «после», но вы будете всегда жить в моей памяти.. И потом, ПОСЛЕ, бессмертно висеть этим постом в одном из бесчисленных контентов, где-нибудь между: LoL и ffs

LUV!
==
*за 20 килограммов макулатуры выдавали талон на дефицитную книгу.
**книжные неликвиды рециклировали в макулатуру.