Проклятие ведьмы

За глубоким оврагом, там, где порос мхом упавший от непогоды столетний дуб, было мрачно и темно. Говаривали будто бы именно здесь творится нечто жуткое, и будто бы дуб этот владеет колдовской силой. Ведь именно на нем когда-то в незапамятные времена, в те самые, когда старики были молодыми, вешали ведьм. Так говаривали, стараясь обойти это жуткое место, а уж если довелось пройти мимо, богобоязненные крестьяне проходили молча, крестясь и боязливо озираясь.
Любой из местных удивился бы узнав о намерениях дочери местного помещика Троекурова, которая в данный момент уверенно направлялась в гущу леса к свалившемуся дубу. Она подгоняла кучера, который не переставал причитать, прося барышню отказаться от затеи. Как оказалось, после смерти супруги, помещик взял в жены молодую даму из уездного города, и этот факт не понравился своенравной Марфе Семеновне. Она считала это предательством, стараясь не замечать счастья молодоженов. А сейчас и вовсе стало худо, ведь мачеха со дня на день могла разродиться. Все это весьма удручало девицу, находившуюся на грани нервного срыва. Оставив карету с кучером неподалеку, она направилась к лежащему дубу, не имея ни малейшего страха. Напротив, ей хотелось бы встретиться с темной силой и заключить договор. Из рассказов няни она знала, что у этого самого дуба можно вызвать дух ведьмы. Говаривали, будто стоит опустить в прогнившее дупло дуба нательный крест и явится ведьма. Сорвав с себя крест, барышня дрожащей рукой опустила его в дупло и застыла. Она ждала, с каждым мгновением понимая, что ожидания напрасны. Все это россказни дворовых слуг, зло думала она, в отчаянии зовя дух ведьмы. Она молила ее восстать, молила страстно, про себя. Любой, кто мог бы увидеть ее в этот момент, без труда признал бы в ней сумасшедшую.
И когда она уже отчаялась, зло сверкая глазами, проклиная свой путь в гущу леса, огромная кора дуба внезапно отвалилась и упала к ее ногам. И тут же ее дрожащая рука не удержала крест, уронив его в дупло. Барыня пыталась найти его, бесстрашно прощупывая дупло, но тщетно. Дупло было небольшим, но крестик словно кто-то забрал. Значит ли это, что темные силы на моей стороне и подали знак, размышляла она, глядя на покачивающуюся кору дуба у ног. Не было ветерка, но кора качалась, словно призывала к чему-то темному. Схватив ее, барыня решительно направилась к карете. Кучер с некоторым испугом глядел на приказавшую ему молчать хозяйку.
Далее дело оставалось за малым. С утра барышня испросила дозволения у отца выехать в город за покупками. Решив подбодрить дочь, Троекуров Семен Петрович не стал возражать, дав деньги на траты и отправив с ней няню с горничной. Горничная Пелагея еще в карете заметила, что с барышней что-то не так. Ее глаза лихорадочно блестели, а отчужденный вид настораживал. Няня строго взглянула на обеих, но даже она не возразила приказу барышни и осталась дожидаться ее в особняке. Марфа Семеновна направилась в центр к мастеру по дереву, строго наказав кучеру не болтать.      
Изготовив по заказу странной барышни раму для портрета, мастер добавил вставки из дубовой коры, посчитав это странной прихотью барышни. Совсем скоро раму повесили в городском особняке, украсив портрет отца с мачехой. Барышня знала на что шла, не усомнившись, не дрогнув, она посчитала, это необходимым. Няня догадывалась о злом умысле, но молчала, переживая за воспитанницу. Словом, кучер, горничная и няня стали безмолвными соучастниками недобрых дел барышни, лишь подозревая в злом умысле. Барышня думала, что так и будет впредь, всю ночь размышляя, когда же колдовство дубовой рамы начнет действовать. Осунувшись, совсем бледная она решила поспешить в имение. Кучер гнал карету, барышня спешила и нервничала, а горничная с няней со страхом глядели на нее, чуя неладное. На постоялом дворе у городских ворот в карету напросился попутчик Крушинский Алексей Иванович. Барышня позволила взять его с собой, услышав, что он направляется в их имение. Наверное, снова к отцу, решила она, не припоминая среди посетителей Троекурова этого бледного молодого человека. Няня поинтересовалась какими нуждами он едет в имение. На что он спокойно ответил, что его вызвали по делам.
- А что такого спешного могло там произойти? – спросила барышня.
- Вы, наверное, не знаете, но тамошний барин Троекуров Семен Петрович вчера был найден мертвым в покоях. Бедняга помер внезапно и загадочно и теперь меня направили разобраться со всем этим. Я проведу расследование. Однако, милочка, что вы так побледнели?
- Это дочь Семена Петровича, - сказала горничная, - наша барышня.
Сыщик извинился, и был удивлен такому повороту. Он решил провести дознание, расспрашивая о Троекурове и его супруге. Барышня не стала скрывать своего отношения к мачехе, и он не был удивлен. Однако, у барышни было алиби. На момент убийства она была в городе и оставалось лишь догадываться отчего умер барин. Он спросил не было ли у него врагов и тут же услышал о мачехе, которая тем же вечером родила сына. Троекуров успел подержать в руках сына и вечером скончался.
- Все это так подозрительно, - говорил сыщик, - от его смерти выигрывает лишь ваша мачеха. Ее сын является единственным наследником. А вы теперь остаетесь без ничего.
- У меня весьма солидное приданое и особняк в городе, - отвечала барыня, - остается забрать свои вещи и переехать. Пусть забирает имение, зато я теперь буду спокойна.
- А вам такой поворот даже на руку, - заметил сыщик, - скажите, тамошние слуги преданы вам? Ну конечно, ведь вы выросли у них на глазах. Есть над чем призадуматься. Зачем же вы ездили в город?   
- По делам, - уклонилась от ответа барышня.
Остальную часть пути они проехали молча. Каждый раздумывал над сложившейся ситуацией. Сыщик наблюдал за барышней, поражаясь ее стойкости. Наверное, у отца с дочерью были холодные отношения, подумал он. Он чувствовал мотив, знал, что разгадка совсем близка. А может быть, эта хрупкая барышня и есть источник всех зол? Уехала, сделав себе алиби, а тем временем подкупленный убийца сделал свое дело. От ее спокойного вида веяло холодом, а взгляд вызывал много вопросов. Сыщик решил разобраться на месте, поглядывая на попутчиков.      

***
Марфа Семеновна всю дорогу чувствовала хандру и упадок сил. Ей казалось, что она проделала огромную работу, и оставалось лишь поразиться тому, как мгновенно заработала колдовская рама. Это пугало суеверную барышню, осознавшую черное деяние. Хотела ли она отступить, узнай о последствиях? Этого не знала даже она сама. Ей привиделась ссылка, арест и куча ужасов. Она подумала, что околеет в дороге или еще хуже, ее сожгут на костре. Теперь она понимала, что мачеха стала полновластной хозяйкой имения и боялась даже подумать о ее безграничной власти. Что-то подсказывало, что мачеха не сгинет вслед за отцом, оставив ее с новорожденным братом. Плохие предчувствия угнетали всю дорогу, делая ее мрачнее. Темнея лицом, барышня уже в имении узнала, что городской особняк отец не успел переписать. Мачеха была вся в слезах, стращая тем, что супруг умер внезапно, да и ужасно. Будто бы зеленая тина хлынула у него изо рта, и он попросту захлебнулся. Все это походило на мистику. Сыщик обратил внимание на бледную дочь покойного барина и приказал отвести ее в покои. Марфа Семеновна даже в покоях не пришла в себя, с ужасом глядя на окружающих ее няню и горничную.
- Говорила тебе, говорила, что это до добра не доведет, - прошептала няня, - что взгляд блуждает? Не сошла ли с ума от горя? А может ты все натворила? Признавайтесь, куда вас возил Тимошка?
- Боже мой! Грех на мне! – воскликнула барышня, упав на колени перед образом.
- Грех!
- Грех?
Повсюду слышалось это слово, словно эхо раскатилось по имению. Няня обвинила барышню в душегубстве и колдовстве. Прижимая ее к себе, она с страхом глядела на горничную, которая испуганно жалась к двери.
- Что же теперь будет? – вопрошала няня, - молись, деточка да поцелуй крестик-то. Маменька вас так учили.
Няня перекрестилась, не увидев креста на груди госпожи. Пошарив, не найдя, она отшатнулась от барышни. Барышня застыла от ужаса, понимая, что натворила нечто темное. С криком горничная выбежала из покоев и понеслась по темному коридору. Наткнувшись на Алексея Ивановича, она рассказала все. Он узнал и о поездке, и о раме, и о нательном кресте. Успокоив горничную, сыщик вернулся в свои покои. Он решил не спешить и начать расследование с раннего утра. Усевшись у камина, он достал блокнот и стал записывать имена. Именно за этим его и застала барышня. Она вошла к нему в слезах и покаялась во всем. Сыщик молча выслушал, разрабатывая несколько вариантов. Усадив барышню в кресло перед камином, он присел рядом и внимательно взглянул на нее.
- С чего вы вообще взяли, что виновны? – тихо спросил он, - учтите, если будете кричать об этом на каждом углу, мне не легко будет работать.
- Я убила его, и она тоже помрет! – в отчаянии воскликнула она, - мой брат станет круглым сиротой, а мне с этим жить! 
- Никого вы не убивали. Вас вообще не было в имении на момент убийства.
И тут она рассказала ему о потерянном в дупле дуба кресте, о сговоре с самим сатаной и прочих ужасах. Сыщик снисходительно выслушал, заметив, что она повторяется.
- Вы должны поверить мне, - горячилась она.
- Так и быть, завтра с утра я проеду к дубу и поищу вашу пропажу, - нехотя сказал он, - ну и народ здесь живет! Вы еще скажите, что верите в лешего и в кикимору.
- Вы не верите мне? – удивилась она.
- В имении совершено убийство. И вы точно не могли совершить его находясь в городе, - твердо сказал он, - чем больше вас слушаю, тем больше убеждаюсь в вашей невиновности. Кстати, кто вам рассказал о дубе том?
- Мачеха говорила будто там совершаются обряды.
- Ах мачеха. Ну вот уже кое-что, - облегченно вздохнул он.
Он посоветовал идти к себе и постараться заснуть. Барышня раз сто повторила о ритуале, своей горькой доле и тяжком преступлении. Сыщик велел пришедшему слуге проводить ее в покои, понимая, что еще немного и бедняжка может дойти до преступления. Няне он велел присматривать за госпожой и не оставлять ее одну.
Проводив всех, Крушинский вновь сел перед камином и задумался. Да, совершено хладнокровное убийство, а следующей жертвой может стать и эта доведенная до отчаяния барышня. Подумав еще немного, он спешно вышел во двор и велел везти в лес. Кучер доставил его к дубу, и он внимательно осмотрел место. Так и есть, крестик барышни зацепился за кору и поблескивал в дупле. Не иначе как она была в сильном волнении и лишь потому не нашла его, подумал он, возвращаясь в имение. Вернувшись в покои, он поспешил к окну, осторожно выглянув во двор. Все шло как по сценарию. К кучеру подошла мачеха барышни и они о чем-то разговаривали.

***
Елизавета Павловна Троекурова с самого утра была в превосходном настроении. Няня доложилась, что падчерица во всем раскаялась и не желает жить. Еще немного и от нее тоже избавлюсь подумала она. И все же ей казалось странным смерть супруга. Не верила она и в колдовство, хоть и приказала доставить колдовскую раму из городского особняка. Конечно, она не ожидала такого от Марфы, но видимо крепка в ней ненависть. Елизавете Павловне было интересно узнать мнение сыщика Крушинского и потому она поспешила в гостиную где уже накрывали на стол. Крушинский ждал ее у окна, наблюдая как мужики чистят снег во дворе. Завидев хозяйку имения, он с пониманием улыбнулся.
- Много хлопот сегодня, - сказала она, - сами понимаете, похороны.
- А вы как будто не слишком расстроены, - заметил он.
- Было нелегко терпеть капризный характер мужа, - открыто сказала она, - а уж скольких девок он попортил. Но всему есть предел. Только странно то как он умер, не находите?
- Вы кого-то подозреваете? 
- Слуги болтают, будто бы падчерица моя покаялась вам, - она слегка улыбнулась, - будто и меня извести хочет. 
- Вы и сами в это не верите.
- Будто креста на ней нет.
- Болтают да только. Она, в отличии от вас, потеряла родного отца и все состояние. Говорят, покойный не составил завещание.
- Он не успел составить новое завещание, а старое почему-то велел уничтожить. 
- Велика женская сила.
- Что вы, я к этому не имею отношения. Но в имении убийца, и с этим вы согласитесь.
- Это правда. В имении есть убийца и его цели ясны. Вас, Марфу Семеновну могут попросту убить в покоях. Я посоветовал бы вам ночевать в одних покоях.
- Я предложу это Марфе, - нехотя ответила барыня, - разумное решение.
- Она говорила о городском особняке. Будто бы ей завещанном.
- Марфа Семеновна будет жить здесь со мной, - властно ответила барыня, - негоже невенчанной девице жить одной в городе. Что скажут люди? Скажут, будто я выгнала ее из родового гнезда! Выйдет замуж, выделю приданое. Вот тогда пусть поступает как должно. А пока я за нее в ответе. 
- Похвально.
Они вели неспешную беседу, ожидая барышню. Вскоре пришла и Марфа Семеновна, поздоровавшись, села за дальний угол стола. Сыщик протянул ей крестик, сказав, что нашел пропажу. Она обрадовалась, с опаской взглянув на мачеху. Услышав версию об убийцу, барышня согласилась перейти в покои мачехи.
- Так будет разумно, - говорила Елизавета Павловна, - и впредь не теряйте такие вещи. Слуги всякое болтают. Им нет никакого доверия.
- Какие еще есть новости? – спросил Крушинский, - как мне показалось, к вам с самого раннего утра приезжал вестовой. Я слышал его голос из окна.
Марфа Семеновна сдвинула брови, решив, что сыщик сует нос не в свое дело. Ей вовсе не хотелось говорить приезжему о местных тайнах, да и как скажешь, когда замешаны дворяне. Но деваться было некуда. Крушинский ждал и строил догадки, уже с подозрением глядя на барыню.
- Мой супруг имел дело с разными людьми, - нехотя начала барыня, - я и понятия не имела, насколько они опасны. Но поверьте, они вовсе не угроза нам, скорее наоборот.
- И что же этим людям надобно? Прислать вестового с самого утра!
- Это гиблое дело и вам бы лучше не соваться в него, - сорвалась она, - я их до смерти боюсь. И не желаю обсуждать. А коли хотите, сами к ним отправляйтесь. Но повторюсь, то гиблое дело!
- Что вы им пообещали?
- Спросите князя Волконского, моего соседа, - она поднялась с места и направилась к двери, - только не говорите обо мне!

***
Следователь Крушинский знал не понаслышке князя и даже был лично представлен. Ему доводилось иметь частную аудиенцию, и он вовсе не желал оказаться вновь в загадочном имении князя. Однако, ему было любопытно и посему он немедля пустился в путь, тая в душе ничем неразбавленный страх. Как сыщик и отчаянный путешественник, он не страшился неведомого, но было в самом князе нечто необъяснимое, не поддающееся логике. Крушинскому казалось, будто во взгляде князя навсегда застыла пугающая жестокость, хоть и тщательно скрывалась под холодной улыбкой. По дороге к имению сыщик слышал вой волков и чем ближе он подступал к угодьям князя, тем чаще стали появляться волки. Огромные и матерые, они пугали ямщика и сыщика. Лишь под вечер ему удалось добраться до имения и каково же было удивление при встрече с Марфой Семеновной, которая тоже приехала сюда часом ранее. Крушинский не успел ее спросить, как князь уже спустился к ним в гостиную. Угрюмый слуга закрыл двери, и они остались одни.
- Что привело вас сюда в такую пору? – спросил князь.
- Прошу вашей защиты, князь, - выступила вперед барышня, - защитите от произвола мачехи.
- Вы боитесь за себя? – спросил князь, - но отчего же? Насколько я знаю, у вас прекрасные семейные отношения.
- Она другая, - задумавшись, ответила барышня, - и вы, вы тоже другой! – вскричала она, указывая на князя.
- Другой? – не понял князь, - какой же?
- Вы пьете кровь совсем как она! – вскричала она, - ошибкой было явиться сюда! Идемте, идемте пока он не набросился!
Она схватила за руку Крушинского и стала тянуть к двери. Он обнял ее, чувствуя, как она дрожит.
- Что здесь происходит? – спросил сыщик, - вы удерживаете ее?
- Помилуйте, барышня прибыла часом ранее, и я впервые ее вижу сегодня.
- Тогда я сочту своим долгом отвезти ее домой, - Крушинский направился с ней к выходу.
- Останьтесь. Выезд можно и с утра. Сейчас уже ночь, и ее короли попросту вас растерзают, - сказал князь, - или вы не знали, что волков нынче так называют? Я прикажу выделить вам покои.
- Я не останусь в покоях одна! – выкрикнула барышня.
- Я могу отправить к вам горничную.
- Нет. Я не доверяю вашим людям. И уж коли мне следует остаться до утра, я останусь с сыщиком!
- Хорошо, - князь позвонил в колокольчик и их вскоре по настоянию барышни отвели в дальние покои.
Они шли по темному коридору, на стенах которого висели потухшие факелы. Свечи едва тлели, огонек дрожал, будто скоро потухнет, оставив их в кромешной тьме. Барышня перевела дыхание уже в покоях, при виде огромного пылающего камина.
Оставшись одни, они переглянулись. Крушинский проверил надежность замка и ставен и успокоил барышню. Она опустилась перед камином, взяв его за руки.
- Ах, как же мне страшно! – вскричала она, - кажется, будто мы уже обречены и не увидим утра. Ошибкой было приехать сюда, в этот проклятый дом, к этому проклятому человеку. Да и человек ли он вообще!
- Не говорите так. Это все от нервов, - он погладил ее по спине, - успокойтесь и ложитесь спать. Я побуду у камина эту ночь.
Заслышав чей-то свист и вой волков, они в испуге прижались друг другу. Словно попав в плен высших сил, Крушинский уже не мог совладать собой. Прошло казалось совсем немного времени, а они словно потеряв счет, целовались у камина…
Лишь утром барышня словно очнувшись охнула, быстро натягивая платье. Он помог зашнуровать корсаж, не переставая извиняться. Выехав из имения, они не смели взглянуть друг на друга. Им казалось, будто нечистая сила овладела разумом и толкнула их на бесстыдный проступок.
- Как вы посмели так поступить! – она гневно взглянула на него, - и как же я теперь? Кому я нужна такая?
- Вы не остановили меня. Вы сами очаровали и соблазнили, - возразил он, - но я поступлю по совести и попрошу вашей руки.
- Она не позволит, - расплакалась барышня, - она будет терзать меня и оставит подле себя. У нее есть ужасная тайна, я сама слышала.
- Я найду что сказать, - он обнял ее и поцеловал, - не огорчайтесь, милая. Лучше готовьтесь к венчанию. И забдьте о тайнах, вам показалось.
Ободрившись, они подъехали к имению, надеясь на лучший исход.
***
С самого утра непогода словно окутала имение Троекуровых и господам казалось, будто все силы ада вырвались наружу. Марфа Семеновна сразу после похорон закрылась в своих покоях. Елизавета Павловна последовала ее примеру, наказав слугам не беспокоить ее до вечера. Казалось, обе женщины были убиты горем и молились в покоях. Но так ли это было на самом деле? Следователь Крушинский, не теряя времени стал вести допрос и начал с семейства Амелиных. Амелин Никита Иванович с малолетства жил при имении и служил, как и его дед когда-то конюшим. Его сыновья также работали по дому, из чего Крушинский сделал вывод, что покойный барин всецело доверял им. Его внимание привлек младший сын Никиты Амелина Игнат. Красивый юноша был хорошо одет, обут и выглядел щеголем. Такой всегда нравится женщинам, думал следователь, памятуя, что в имении их целых две. Расспрашивая Амелина Игната о службе господам, он понял, что малец бесхитростный и уж точно не питает никаких чувств к дамам. Но все же что-то его настораживало.
- Значит, братец, служишь ты у барина на особых поручениях, - еще раз уточнил Крушинский, - а что именно поручал барин?
- Охоч был покойный до девок, - отвечал Амелин младший.
- Стало быть ты их водил в покои?
- Передавал через меня барин кому прийти в покои. Да еще с собой в салон брал в город. Хозяйка об этом не знает, так что вы уж не выдайте.
  Крушинский хотел ответить, но тут в покои вошла вдова Троекурова. Выглядела она весьма обеспокоенной, сходу спрашивая о падчередце, она упомянула ее отъезд и возвращение в обществе следователя. Крушинскому показалось будто она хочет раскрыть какую-то тайну, но не решается. Он решительно подошел к ней и высказал намерение просить руки Елизаветы Троекуровой. Вдова повела бровью, но не смутилась. Нахмурившись, она заметила, что ничего хорошего из этого не выйдет.
- Как долго вы знакомы? – вопрошала она, - Вы ведь толком ее и не знаете. Все эти ее чудачества в Темном лесу.
- Все это пустяки, - миролюбиво возразил он.
- Я про Темный лес, - она сделала акцент и выдержала паузу, - вас не настораживает то, что она забралась в самую гущу проклятого леса и вернулась невредимой?
- А что в этом такого? – не понял он.
- Всякий кто туда попадает назад уже не возвращается, - вздохнула она, - а ее лес отпустил. Точнее его обитатели.
- Так там кто-то живет?
- Не советую вам соваться туда, - резко ответила она, - не всем так везет. Но ее не тронут, поди она хоть раз сто в самое сердце проклятого леса. На то есть причины! И ваш союз никто не одобрит.


Продолжение следует...