Три призрачных дня

                ТРИ ПРИЗРАЧНЫХ ДНЯ

                Светлой памяти 
                Ольги Шахматовой


Я - Зоя, мне 38 лет, вполне ещё жизнерадостная молодая женщина, блондинка приятной полноты, с высшим образованием. Живу в городе Киселёвске вместе с мамой и двумя котами. Одна беда, в феврале, в нашей библиотеке, где я работала, разморозились батареи и, как следствие, я простыла и заболела. Мои походы к местным врачам успехом не увенчались и меня с температурой выписали из больницы. Возможно, где-то и есть настоящая медицина, только не в нашем городе. В моих лёгких постоянно что-то хлюпает. Я задыхаюсь. Но вместо лечения мне закрывают больничный и отправляют на работу. Это вообще, как? Мама записала меня на очередь в другую больницу в понедельник. - А я доживу?! - Мне уже так плохо, что не могу ноги передвигать. В пятницу утром вызвали скорую. И вот я в реанимации на аппарате ИВЛ. Два дня было вроде-бы ничего: я в каких-то проводках и трубочках мирно лежала на больничной кровати, а в воскресенье мне поплохело; я вдруг стала задыхаться и мне жутко захотелось встать, и открыть окно, чтобы вобрать в себя тёплый, весенний воздух с улицы. Я потихонечку встала, стряхнув с себя так надоевшие за время лежания на кровати, «прищепки» с катетерами, и подошла к окну. Оно было трёхстворчатым и завешано белым, едва пропускающим свет жалюзи, но что самое обидное, на средней фрамуге не было ручки-открывалки, только поворотный штырёк торчал.
(Это всё врачи-суки попрятали!)
Когда же я вернулась к своей кровати то на ней уже кто-то лежал. Мертвенно-бледная женщина под белой простынёй чем-то смахивала на меня. В свете мерцающего и пищащего аппарата искусственной вентиляции лёгких её зрачки казались кукольными, не моргали. Правой рукой она судорожно сжимала моего плюшевого котю.
 - Какого хрена она его сцапала? Это же-моя кровать и моя игрушка. Что тут вообще происходит?! –
Вдруг в палате зажёгся свет и в неё влетела медсестра с заспанными, красными глазами.
- Умерла! Наша Зоинька умерла! – Прокричала она кому-то в коридор.
- Блин, что и она тоже Зоя?! - Стоп, надо срочно себя ущипнуть, чтобы убедиться, что это не сон, как меня учила мама. Ну же… Не поняла. Почему мне не больно? И почему на мне эта серебристая пижама? Я же лежала под ИВЛ без одежды. - Неужели она – это я?! - Я, что, умерла?! Не может быть! -  Капец! Я что теперь, как Патрик Суэйзи из фильма «Приведение»?!  И сколько у меня осталось времени до того, как добрые ангелы сграбастают меня на Божий суд?! Дня три, не больше, если верить тем книгам, что я читала. На третий день похороны и вознесение. А что будет потом, там, наверху?! А, впрочем, неважно. Так, без паники. Нужно срочно уладить все дела и попрощаться с мамой и котами, и как-то сделать чтобы и Алексей узнал о том, что произошло. (Какая же я дура, что внесла его в «чёрный список» на мамином телефоне). Придётся действовать самой, через Анну, нашу общую подругу. Надо нашептать маме на ухо, чтобы она позвонила Анне, а та, Алексею. Иначе гореть мне в аду синим пламенем. Всё, лечу! Сначала к себе домой, а там видно будет. (Так, а как же всё это делается?) Сейчас! Сейчас! Надо просто мысленно представить себе то место куда ты хочешь в данный момент переместиться, сделать шаг сквозь стену, и закрыть глаза. Телепортация!
 -Ух, ты! –
Я даже глазом не успела моргнуть, как оказалась в нашей с мамой квартире, вокруг все те же старые в цветочек, выцветшие от солнца обои, кое-где ободранные котами, книжные шкафы с фигурками котиков за стеклом, и все комнаты устланы, немного потёртыми персидскими коврами. Мама не спит, не смотря на поздний час, читает книгу в кресле под торшером. Ей кто-то звонит по мобильный. Наверно из больницы насчёт меня. - Жесть! - Она плачет. Какая я же дура, что умерла! Расстроила маму, почём зря! Эх, мне немножечко не хватило чтобы выкарабкаться! Ой, мои котики Вася и Сёма сели возле меня, нюхают воздух, будто чувствуют моё присутствие.
 – Кис, кис, кис! Позвала я. – Мяу! Отозвались те в унисон.
(Они что, меня слышат?)  - Иди сюда, мой серенький, я тебя поглажу!
Василий встал на задние лапы и машет мне передними, будто он кот из театра Куклачёва. Но я его этому не учила. А Семён, этот «пантерёныш», весь ощетинился, выгнул чёрную спину, и злобно шипит в мою сторону, будто увидел приведение. - Блин, а я ведь и впрямь приведение! - Моё тело сейчас наверно полосуют в морге? А может быть просто засунули в морозилку, как курицу? Бр-р-р! Что за ересь лезет в голову?! «Подхожу» или по-другому сказать, подлетаю к матери, та уже не плачет, а лежит в своём синем махровом халате на диване и причитает:
- Боже мой! Боже мой! За что ты забрал мою девочку! Как я теперь буду одна с этими четвероногими монстрами?! (Имелись в виду коты, серый с чёрным, которые имели привычку раз в три дня устраивать «рыцарские турниры», за обладание моими тапочками.) Боже мой, за что?! И она опять заголосила. Я как могла обняла свою мать за плечи, (мы одного с ней роста), и она вроде бы успокоилась. Видно, моя энергетика ещё работает на позитив!
Я шепнула ей на ухо: - Мамочка, дорогая, прости, что я умерла! Но позвони сейчас пожалуйста Ане в Кемерово, пусть она перезвонит Алексею, и скажет ему, что меня больше нет. Он крепкий мужик. Авось не расплачется? Анин телефон есть в твоём мобильнике. Никогда бы не подумала, что души после смерти могут посылать телепатические сигналы своим близким, так легко. Мама перестала плакать и стала звонить Анне. Слетаю-ка я к ней на пять минут, гляну, как она это воспримет. Телепортация! Раз, и я в обычной Кемеровской общаге у своей подруги Анны. Светило Российской журналистики тоже не спит, сидит в кресле за ноутбуком, с кружкой остывшего чая, и что-то печатает, очевидно какую-то статью для газеты. Её волосы, стриженные под каре, падают ей на лицо и она, то и дело вскидывает голову. Мобильник на «беззвучке», но жужжит и ездит по столу, как майский жук. Аня накрыла «жука» ладонью, а лишь затем поднесла его к уху. После услышанной скорбной вести она в сердцах матюгнулась: 
- Зоя! … твою мать! Да как же так? Ведь вроде только пару дней назад списывались в «ВКонтакте». И машинально затянулась электронной сигаретой. Я подошла к ней сзади и утонула в облаке мятно-ванильного пара.
И сквозь него произнесла: - Прости меня, Аня! Ты была моей самой лучшей подругой! Я дура, что не сберегла себя! Мне будет очень тебя не хватать в раю, или в аду. Я ещё не знаю, куда меня определят через сорок дней. Но пожалуйста, позвони Алексею! Он, единственный мужчина, который любит меня, несмотря все мои недостатки. Боюсь, как бы он не забухал с горя. Перескажи ему то, что тебе передала по телефону моя мама! А то он бедный весь извёлся. Ведь от меня уже второй день ни слуху, ни духу. Прости, соврала. От меня сейчас, как раз, один дух и остался. И он вопиет о помощи. Анна нехотя отложила в сторону своё «электронное благовоние» и стала набирать номер Алексея. Всё! Лечу к нему! Телепортация! Вот она, та самая трёшка в спальном районе Кемерово: (После смерти матери, Алексей делит квартиру со своим младшим братом Сергеем) брат спит, а он смотрит какой-то боевик на большом мониторе компьютера в своей комнате. (Телевизора у него нет.) Он ставит фильм на паузу, зажигает свет и меланхолично берёт трубку.
- Алё, Аня! Привет! Что-то случилось?
- Да, Алексей. Только что звонила Зоина мама. Зоя, час назад, умерла.
- Как?! Блин! Да не может быть!
- Мне тоже не по себе. Крепись, Алексей!
- Это так неожиданно! Я ведь так любил её! Все это время, что она болела, молился за неё, и даже сорокоуст за здравие заказал. Да, как же так?! Ох, Зоя, Зоя!
-  Я тоже в шоке.  Хотя, по логике вещей, она должна попасть в рай.
- И откуда у тебя такая уверенность?
- Так сегодня Вербное!
- Ну, дай-то Бог! Светлая память нашей Зоиньке!
- Ладно, спокойной ночи, Алексей! Позвони завтра Галине Никитичне, вырази ей своё соболезнование, и узнай там всё, насчёт похорон. Потом мне перезвонишь. О.К?
- Хорошо, Аня, утром попробую связаться с её матерью. Спокойной ночи!
- Спокойной ночи, Алексей!
И я осталась наедине со своим другом-мужчиной, который старше меня на 14 лет, но в принципе, неплохой человек и писатель. (Мне довелось править некоторые его произведения.) Если б он ещё не пил свою самогонку - цены бы ему не было. А так, он работает обычным оператором на као «Азот». Алексей постоянно помогал мне деньгами и оплачивал моё пребывание в Кемерово, когда я туда приезжала. Это он финансировал обе моих поездки в Казань, и подарил мне на Днюху навороченный телефон. Благодаря ему, я побывала в кото-кафе «Плюшка» и в настоящем итальянском ресторане «Mama-Roma». (Правда, по жизни, он тот ещё зануда и бабник.) Но моих советов всегда слушался и моё мнение уважал. Каждый раз, когда я ехала в Кемерово, я везла подарки в основном для него. По первости, это были наборы шоколадных конфет и магнитики на холодильник. Но на каждый 23 февраля, я дарила своему любимому мужчине, носки. А на его последнюю Днюху заказала набор декоративных бокалов через «Wildberries», для различного рода напитков, с надписями типа: «Алексей не бухает – Алексей отдыхает!» - Но Боже мой, что он делает возле шкафа? Он достал из него что-то, целует и плачет. Блин, это же мои носки с Дед-морозами. Откуда они у него? Наверно, я забыла их, когда в последний раз гостила. (А, ничего, что они грязные и вонючие?) Да, похоже он в шоке от горя. Надо у него срочно прощения попросить, чтобы он так не убивался.
- Зоичка! Бедная моя, Зоичка! Я так любил тебя, так…! Что я буду делать без тебя?! Кому теперь буду посылать котиков по утрам?! Кому буду изливать душу в «ВКонтакте»?! Господи, за что ты её…?! Она, ведь ещё по сути «большой ребёнок», толком-то ещё и не жила, и мира не видела! Почему ты так рано её забрал, Господи?!
- Прости меня пожалуйста, Алексей, за то, что так неожиданно умерла! Я не любила тебя как мужчину! Просто мне нужен был верный друг и соратник. И я нашла его в твоём лице. Прости, что говорила много гадостей о твоих стихах, называла алкашом, и частенько засовывала твой телефонный номер в «чёрный список»! Выкини уже эти(мои)носки! И напиши в честь меня стихотворение! А я, так и быть, обниму тебя, и посижу с тобой, пока ты не закончишь творить!
 -Wow! Услышал! –
Что-то там чиркает в тетрадке с Жириновским на обложке. Пока он сочиняет свой поэтический реквием, я попытаюсь вспомнить тот день первой нашей встречи в общаге, четыре года назад. Ох, и презабавная приключилась история. А всё началось с того, что я пошла с утра выносить мусор, и ко мне привязался местный мужик с этажа, загорелый, нагловатый, лицом похожий на шорца. Он, как и я, направлялся к мусоропроводу с каким-то мешком. Слово за слово, и мы познакомились. Его звали Ринат. Он жил через комнату от меня и на поверку оказался добрым, и порядочным человеком, и, как ни странно, водил дружбу с моей лучшей подругой, Анечкой. Из его слов, я поняла, что он известный в городе фотограф и поэт. Кроме того, он собирался познакомить меня с «молодым человеком», из своего круга. Это было как раз на Новогодние каникулы и мне уже порядком надоело наслаждаться пивом, в гордом одиночестве, поэтому я и дала добро. Это было классическое знакомство «вслепую», причём на моей территории. Я думала, что его другу будет, как и Ринату, под шестьдесят. Ан нет. Он оказался на десяток лет младше. Алексею было тогда 48, против моих 34-х. И тогда у него ещё не было двойного подбородка и пивного брюшка, как сейчас. Волосы светло-русые, глаза голубые, (ну прям как у меня), и тоже дружит с моей Анечкой. (Всё! Мелькнуло у меня в голове: - это судьба!) И я, допив полторашку, придумала ему специфический квест.
- Хочу, говорю, ещё три бутылки пива «Bud», в кино, на «Кладбище домашних животных», и пофоткаться возле ёлки на площади Советов. А то, мне завтра утром уезжать домой в свой родной Киселёвск и даже вспомнить будет нечего, и нечего будет рассказать маме на кухне. И, недолго думая, протягиваю ему на раскрытой ладони ключи от своей комнаты. Алексей немного опешил, и посмотрел на меня, как на ненормальную. А потом выдавил из себя:
 - Да, да конечно! Я сейчас, мигом!
После чего преспокойненько взял у меня ключи и вышел за дверь. Это было настоящей «русской рулеткой», в моём понимании. И пока Алексей отсутствовал мне в голову лезли разные дурацкие мысли типа: а не слишком ли я много запросила у судьбы? Не наглючка ли я? И.т.д, и.т.п… Но я выиграла. Алексей оказался джентльменом. Он вернулся ровно через полтора часа с билетами и пивом. От алкоголя он наотрез отказался, сославшись на алкорамки на проходной. В тот день он мне показался мужчиной моей мечты. Лишь много позже я поняла, что он обычный пижон, со странностями. Но честный и добрый, несмотря ни на что. Как сейчас помню это было 4 января 2019 года: я была немного подшофе, Алексей поддерживал меня под руку (при ходьбе), хотя и был намного выше ростом. Мы были на последнем сеансе в кинотеатре «Космос». Правой рукой, я потягивала пиво из горлышка, а левую почему-то в своей руке, весь сеанс, держал Алексей. Потом, где-то уже полдесятого вечера мы, взявшись за руки, прогулялись по улице 50-лет Октября, до центральной ёлки города, что находилась на площади Советов. Десятиметровая, зелёная красавица, украшенная разноцветными электро-гирляндами, круглосуточно радовала глаз горожан. Спасибо Алексею, за то, что сделал десяток фотоснимков на свой смартфон. Но смартфон был старый и освещение улично-ёлочное, поэтому я там получилась, как-бы в полутенях, но фигура была весьма узнаваема. После этого, мой новоиспечённый кавалер отвёз меня до общаги на такси. И тогда я в первый раз поцеловала его в щёку, в знак благодарности. Все фотографии он скинул мне в тот же день через Ватсап. Ой, Божечки! Пока я предавалась воспоминаниям он уже что-то накропал в тетрадке и пытается выложить это на своей страничке в «ВКонтакте». Сразу видно тонкую поэтическую натуру. Ладно, надо бы ещё в Казань, к Айгуль и Марату смотаться, пока время есть. Я же два последних отпуска там провела. Они мне теперь как брат с сестрой.
- Прощай Алексей! - Эх, телепортация!
Вот, та самая квартирка на окраине Казани. Из окон виден краешек знаменитого белого кремля. Айгуль и Марат ещё не спят смотрят какой-то сериал по телевизору. На столе пустые пиалы из-под чая и недоеденные грецкие орехи с курагой (их любимое блюдо). Говорят (между собой) по-татарски, целуются. Они ещё не скоро узнают о моей смерти. Моя мама им точно не позвонит. Ах, как было хорошо гулять с Айгуль по Казани прошлым летом. Это она показала мне тот «кошачий базар», где всё было буквально завалено атрибутикой, связанной с котиками; значки, фигурки, майки. Я прикупила там себе, маме и дочери подруги из Кемерово, немного сувенирчиков, не считая моей любимой чёрной футболки с надписью: «Как будто я специально лучше всех». Потом мы ходили смотреть Казанский кремль, не менее древний, чем Московский, только что выложенный не из красного камня, а из белого. У них там даже пиво «Белый кремль» называется. Вкусное, особенно в жару. Но Айгуль с Маратом, предпочитали пить зелёный чай. Поэтому практически весь июнь я была трезвая, «как дура». Но зато я нащёлкала на свой смартфон много крепостных стен, дворцов, и мечетей. И всё было бы ничего, если бы не подвёрнутая ещё в Кемерово, нога, которая от ходьбы распухла. Пришлось срочно идти в местную поликлинику, где симпатичный молодой врач с усиками, поставил мне неутешительный диагноз, растяжение связок. (Блин, вот угораздило меня тогда так неловко ступить, когда я спускалась по лестнице в Алексеевом подъезде, перед самым такси на вокзал). Вернулась в Кемерово к Алексею с перевязанной «лапкой». Простите меня милые Айгуль и Марат, за всё, хорошее и плохое, за ваше гостеприимство и отзывчивость. Прощай Казань! Надо бы ещё у одного человека прощения попросить. У Рината, того самого, что меня с Алексеем познакомил. Мы с ним поссорились год назад, когда я в очередной раз поругалась с Алексеем, из-за его вечной привычки похмеляться. Короче, я выгнала его из своей комнаты в страшном гневе, я была трезвой, а он припёрся в гости подшофе, я потом (не знаю зачем) позвонила Ринату, и сказала, что его друг Алексей алкаш и дегенерат, что тот ушёл от меня, не оставив ни копейки денег, и раз так, теперь он должен меня кормить и содержать вместо него. Ринат, естественно, на это обиделся и бросил трубку. Так что, придётся опять возвращаться в Кемерово, на время.
- Телепортация, блин!
Передо мной до боли знакомая общаговская кухонька с постоянно работающим вытяжным вентилятором в форточке окна. Хозяин, Ринат Рашидович, дымит сигаретой сидя за кухонным столом, внимательно разглядывая какую-то газету. Кажется «Литературка». Его загорелое лицо, то и дело, морщится. Видать ему не совсем нравится чтиво. О его ноги в старых домашних трикушках, трётся серо-серебристой масти кот, по кличке Кеша. Табуретка с торца стола свободна. Пытаюсь присесть на неё. Котейка очевидно почувствовав, что его излюбленное место кто-то занял, перестал тереться о ноги, поднял на меня удивлённый взгляд своих голубых глаз.
 - О, Божечки, и он тоже меня видит! 
И как сиганёт ко мне на табурет. Если бы я была живым человеком, а не призраком, он аккурат бы попал мне на колени. И замурчал так ласково и елейно, наглая кошачья морда. Я бы отдала жизнь, (если б она у меня была) лишь за то, чтобы только погладить его между ушами. Но и так было неплохо. Я уже хотела было приступить к покаянию, как вдруг, затрезвонил чёрный кирпичик телефона, до этого мирно кемарящий на краю стола. Ринат отложил чтение «Литературной газеты», провёл пальцем по экрану, и не беря телефона, коротко ответил: - Аллю! (Очевидно была включена громкая связь, чтобы руки были свободны для непрерывного курения.)
- Привет, Ринат! (Я сразу-же узнала срывающийся голос Алексея.) - Тут такое дело.  Зоя, твоя «соседка», умерла.
- Соболезную, Алексей! А сколько ей было полных годков?
- Тридцать восемь!
- А что говорят врачи?
- Пневмония!
- А-а-а… Хорошо хоть не сифилис.
- Ринат, как ты вообще можешь шутить в данной ситуации?!
- Это не шутка, Алексей, а ирония! Настроение и так ни к чёрту! Сахар прыгает! Сердце временами, как будто в яму проваливается. А тут ещё это…
- Может быть тогда дёрнуть по маленькой?
- Прости, но я в завязке до 9-го мая. К тому же, я её ещё не простил!
- Ты что, до сих пор злишься на неё за тот звонок?!
- Не злюсь, а обижен!
(Сейчас попрошу прощения! Дайте минутку! Лишь только вы договорите…)
- Но ведь её больше нет!
- Это её проблемы! Но и в аду ей не бывать!
- Это почему же?!
- Как сказано в одном святом писании: «В аду нет места добрым». – А она была доброй, хоть и взбалмошной. Да, ладно, что уж там. Царствие ей Небесное!
- Да, рано ещё говорить о Царствии… Сегодня лишь второй день пошёл. – Светлая память!
- Ну, хорошо. Пускай, будет Светлая память! Что ещё нового узнаешь, звони! А сейчас, извини, мне надо «шырнуться»!
- А, ты имеешь в ввиду укол инсулином?!
- Ты правильно понял. Ладно, давай, пока!
- Пока!
И наступила космическая тишина. В этот момент Ринат был похож на медитирующего Будду. С той лишь только разницей, что вместо благовонных палочек он использовал «вонючие» сигареты. Я привстала и наклонясь почти к самому его уху прошептала:
- Ринат Рашидович, простите меня пожалуйста, за тот глупый телефонный звонок. И спасибо вам, что вы познакомили меня тогда, с Алексеем. Надеюсь, вы больше не будете дурно обо мне вспоминать? А будете помнить лишь хорошие моменты. Ну, например, как мы вместе отмечали 23 февраля у вас на кухне, и было всё весело и непринуждённо. Прощайте, милый Ринат Рашидович! Мне будет не хватать вас и этой общаги!
Господи, я плачу! Что со мной?! Неужели это слёзы раскаяния?! (Кажется услышал!) Задумчивое, широкоскулое лицо на минуту расплылось в улыбке. А потом, его рука опять потянулась к недочитанной газете. И он выключил меня из своего сознания. Поняв, что прощена, я полетела в Иваново к дочери на могилку. (Какая тут к чёрту телепортация?) Немного предыстории: сразу же по окончании КемГик(а), и получив диплом библиотекаря –литературоведа, я по разнорядке, попала на практику в Иваново. Работала там в одной из методистких библиотек для учителей, около года. Чуть было даже замуж не вышла. (Чёрт меня дёрнул влюбиться в женатика!) Закрутился обычный служебный роман. Пока я не «залетела». Катя родилась недоношенной. Кожа у неё была не розовая, как у большинства новорождённых, а какая- то сиреневая. Она даже не плакала, а лишь жалобно пищала у меня на руках. Презабавная маленькая девочка ручками и ножками отталкивала мою набухшую грудь, отказываясь от молока. Катя умерла, прожив всего-навсего три дня, не успев получить даже свидетельства о рождении. Я чуть в психушку не загремела после похорон. Её биологический отец бросил меня, как только узнал о беременности. Так что я даже наведываться не буду к этому «козлу». Вот я и на месте. Ивановское кладбище №3, «детский закуток». Здесь всюду маленькие холмики и крестики. Вот и Катина могилка, бугорок с почерневшим осиновым крестиком. На жестяной табличке отчеканены имя с фамилией (без отчества) и даты рождения и смерти (через чёрточку). Скоро и у меня будет такая же, только побольше на кладбище «12-ой Шахты».
- Прости меня, Катя! Скоро увидимся на «Небесах». Уже недолго осталось. Второй день пошёл. Надеюсь, ты там стала ангелом и замолвишь словечко за свою бедную мамочку. Похоже мои собственные похороны откладываются на день из-за проволочек местного паталогоанатома. Я бы поплакала с удовольствием, но не чем. Все слёзы закончились в общаге у Рината Рашидовича. Ну всё, прощай моя девочка! Я ещё раз хочу увидеться с Алексеем до вознесения. Лечу опять в Кемерово, пока есть время.
- Телепортация!
И так, я опять в комнате Алексея: все стены в спальне увешаны всевозможными грамотами, начиная от благодарственного письма бывшего губернатора области Амана Тулеева и заканчивая почётной грамотой от ДОСААФ России. Про комнату младшего брата я вообще хотела скромно промолчать, (он работает целыми днями где-то в деревенском тепличном хозяйстве, выращивает огурцы) но я решила к нему заглянуть туда, чисто из любопытства. В комнате Сергея, никого, лишь вечный бардак. Все вещи разбросаны, всюду какие-то коробки, доски, остатки еды. (Великовозрастный засранец, одним словом.) У Алексея же наоборот, всё в комнате чисто и прибрано. За исключением письменного стола. На нём вечно лежат какие тетрадки, вырванные блокнотные листы, и шариковые ручки с карандашами. (Сразу видно – писатель.) Он сидит в своём новом компьютерном кресле, но смотрит не на мерцающую картинку монитора, а куда-то отрешённо вбок, в направлении дивана. Ах, да, там на стене висит его любимая картина: «С Тотошкою вдвоём», (к сожалению, в своё время, я так и не спросила имя художника) на небольшом полотне изображена идущая по осеннему лесу девочка с собакой. Видимо эта картина ему о чём-то напоминала. Вдруг, Алексей встал с кресла, сграбастав со стола телефон и стал кому-то названивать. Надо подлететь поближе, чтобы посмотреть номер. Галина Никитична?! (Блин, он набирает номер телефона моей матери!) Но навряд-ли дозвонится, ведь оба его номера в «чёрном списке». Что же делать? Вот если бы у него был какой-нибудь ещё «левый» кнопочный телефон…  (Загляну-ка я в Серёгины вещевые «джунгли», авось и найду что ценного.) 
- О, Божечки!
За ворохом одежды, неработающими микроволновками, и разобранными люстрами, целых три бесхозных телефона на компьютерном столе!
 - Алексей! – практически кричу в левое, незанятое телефоном ухо, своего бывшего бойфренда. – Срочно загляни в комнату брата! Там похоже у него телефонный склад! Бери любой и звони!
 (Ура! Похоже услышал!) - Одев тапки, он поскакал через завалы разбросанных вещей к компьютерному столу Сергея. Напротив огромного телевизора, который тот использовал в качестве дисплея, на краю массивного компьютерного стола, лежали те самые три телефона. Алексей взял в руки первый попавшийся «кирпичик с кнопками» и сразу же дозвонился.
- Галина Никитична! Здравствуйте! Примите мои соболезнования! Я друг вашей дочери, Алексей!  И я бы хотел присутствовать на похоронах.
- Приезжайте, если хотите. И моя мама называет ему адрес часовни в нашем городе, где меня собирались отпевать.
- Но это будет не 11-го, а 12-го. Добавляет она, как-бы, между прочим. - Какие-то проблемы с медицинским заключением. 
- Простите, но 12-го у меня презентация книги. Уже слишком поздно менять дату. Мне очень жаль, Галина Никитична, но я не смогу приехать.
- Ну, как хотите! Моё дело пригласить! Но раз у вас дела, ничего не -поделаешь!
- Постойте! Давайте, я вам хоть денег вышлю на похороны!
- Высылайте! Моя карта привязана к телефону!
- Да, Галина Никитична, вы не записывайте сейчас этот номер, я вам с братова телефона звоню. Похоже Зоя внесла все мои номера в «чёрный список». Разблокируйте меня потом, как-нибудь, пожалуйста!
- Да, конечно! Будем на связи! А сейчас, извините, мне пора идти, заниматься устроительством похорон!
- До свидания, Галина Никитична!
- До свидания, Алексей!
Закончив телефонный разговор с моей матерью, Алексей, короткими перебежками, пробрался в комнату брата, и положил телефон на место. Вернувшись к себе, он сдержал слово, переведя через приложение Сбербанк-онлайн, моей матери кругленькую сумму, с четырьмя нулями. И я снова начала нашёптывать ему, на этот раз в правое ухо:
- Алексей, ну раз тебя самого не будет на моих похоронах, то хоть Анне позвони, пусть она придёт. И тот, сразу же встрепенувшись, начал набирать Анин номер.
- Алло!
- Аня, привет!
- Привет, Алексей! Я на работе! Некогда мне!
- Аня, я быстро!
- У тебя пять минут!
Сейчас только созванивался с Галиной Никитичной. Прощание с Зоей состоится послезавтра в полдень в местной часовне, что расположена недалеко от остановки «12-я Шахта». Ты поедешь?
- А ты?
- На 12-е апреля запланировано представление моей первой книги прозы. (Той самой, что ты редактировала полгода назад.)  И нет никакой возможности перенести или отменить. На Доме Литераторов уже висит афиша.
- Так и я 12-го работаю!
- Вот незадача!
- Алексей, извини мне тут звонят по второй линии!
Пока Аня!
Пока!
Отключившись, Алексей с досады швырнул мобильник на диван, и подпёр голову руками. Я присела с ним рядом и тоже призадумалась:
- Блин, вот те раз! Ни Ани, ни Алексея, не будет на моих простинах! - Я знаю, знаю, пока что в русском языке нет такого слова. Пусть это будет, что называется, мой неологизм! Да и как ещё назвать это печальное, во всех смыслах мероприятие, когда родственники и коллеги по работе придут проститься с моим телом. А это в корне неправильно, я считаю. Надо прощаться не с телом, а с душой. Но меня (мою душу) к тому времени, наверно уже заберут, и я даже не увижу тех, кто придёт посмотреть на мою жалкую высохшую «мумию». Но хватит о грустном. Интересно, а о чём думает сейчас Алексей. Вот бы на пять минут влезть в его голову и прочесть его мысли. Попробую-ка войти в его тело, чтобы воссоединиться с его душой, как медиум. Делаю «шаг» навстречу, и проваливаюсь в некий протуберанец пространства и времени. (До этого, я как-то иначе представляла себе слияние душ.) Но вот кружение прекратилось. И что я вижу? Алексей вспоминает мой последний приезд к нему в гости 4 января 2023 года. Привожу его воспоминание в авторском исполнении, то есть повествование сейчас пойдёт от имени Алексея.
«Уф, наконец-то закончились эти ночные смены. Можно теперь спокойненько тяпнуть сто грамм и лечь спать. Вечером обещала приехать Зоя. Это хорошо. В последний раз она была у меня в гостях, в ноябре. Лишь бы опять не разболелась. К тому же, я не только забил холодильник продуктами и вином, а ещё и подарки ей на Новый год приготовил, магнитик с весёлым кроликом, календарик с тем же зверем, и ко всему прочему, прикупил в ТЦ «Я» симпатичного, серого, плюшевого котёнка. А всё потому, что Новый 2023 год по Китайскому календарю год Кролика, а по Японскому – год Кота. Так как, Зоя, заядлая кошатница, выбор основного подарка пал именно на эту игрушку, хотя и плюшевых кроликов в магазинах было, немерено. Зоя позвонила где-то в шесть вечера и сказала, что едет. И я стал прихорашиваться и одеваться к её приходу. Но вместо звонка домофона, раздался звонок в дверь. На пороге стояла моя любимая женщина, в тёмно-синей зимней курточке, с рюкзачком за спиной. Её маленькую белокурую головку покрывала вязанная чёрная шапочка. Она буквально впорхнула в квартиру, и мы по-дружески поцеловались.
- Здравствуй, Киса!
- Здравствуй, Зая!
После чего, я помог даме разоблачиться. На ней были, серый свитер и чёрная матерчатая юбка. Зоя, косолапым хоббитом проскользнула мимо меня в спальню, и буквально через несколько минут вышла оттуда, преображённой. Она была в домашнем синем халате с котиками. (Мисс очарование!)
- Мадам, прошу пожаловать на кухню! Вас ждёт поистине королевский ужин!
- Не мадам, а мадмуазель! А от ужина я не отказываюсь! Я чертовски проголодалась в дороге.
Мы сели за стол, и я произнёс:
- Вот, пока не забыл. – И протянул ей два пакетика с карманными календариками и магнитными кроликами. Выбирай любой! Она выбрала календарик с двумя крольчатами и фигурку кролика, играющего на гитаре.
- Тебе тоже от меня подарок! – парировала Зоя, положив передо мной «свиток», перевязанный красной ленточкой. Это оказался красочный китайский календарь с целым выводком кроликов, выполненный в стиле бамбуковой циновки. И я, недолго думая, повесил его тут же на гвоздике над электроплитой. И тут, я вдруг вспомнил про спрятанного в плательном шкафу плюшевого котёнка.
- Зоя, и это ещё не всё! Сейчас принесу тебе настоящий символ года!
- Ага, жду с нетерпением!
Через минуту, я передал из своих ладоней, в её, фигурку котика размером с диванную подушечку, одетую в серый комбинезончик, с сумочкой через плечо, и настоящим звенящим колокольчиком на шее.
- Wow! Алексей! Спасибо! Такая очаровашка! – обращаясь к котику.
И она второй раз за вечер меня поцеловала.
- Я хочу вина! Давай, откупоривай своё Киндзмараули! И сделай мне бутерброд с красной икрой! А лучше два!
- Слушаюсь и повинуюсь, босс!
- А ты сам-то, что будешь пить?
- А у меня, в качестве аперитива, семилетний «Старый Кахетти»!
Откупорив бутылку тёмного стекла, я наполнил бокал моей очаровательной гостьи, на четверть. Себе же, я нацедил небольшой коньячный рюмаш. Мы чокнулись. И у нас, что называется, пошёл пир на весь мир. Я даже успел сделать пару неплохих фотоснимков с Зоей на свой смартфон. Пока та, неожиданно не упала с табуретки с бокалом в руке, ударившись головой о новый линолеум, немного смягчивший удар. Бокал глухо звякнул и разлетелся на сотню красных осколков. Я с трудом поднял Зою и препроводил её до дивана в мою комнату.»
(- Бр-р-р! Что за дурацкие воспоминания?! Надо немного перемотать вперёд! Нет, я не алкашка, просто мало закусывала, и после covid(a) печень стала малость барахлить.)
«В последнею с нею ночь, с 6-го на 7- января, мы просто мирно спали, нежно обнявшись. Зоя мирно посапывала в своей ночнушке, и я заворожённо глядел на неё спящую.  Но будильник на смартфоне неумолимо прозвенел два раза подряд, я встал, оделся, умылся, и в шесть утра я кое-как растолкал Зою.
- Зоя, мне пора на работу. Извини моя девочка!
- Что так рано-то?! – ответила Зоя, нехотя зевая, и протирая глаза.
- Если не хочешь вставать, оставайся! Попросишь Сергея закрыть за тобой дверь!
- Нет уж, я лучше такси вызову и в общагу поеду, там досплю. У меня ещё кое-какие вещи несобранными остались. 
Я пошвыркал на кухне чаю, а Зоя сделала лишь несколько глотков минералки. Затем, я помог ей по-быстрому одеться и собрать её нехитрый скарб в рюкзачок. Мы вышли из подъезда в морозную свежь Рождественского утра. Обнявшись, как брат с сестрой, обменялись короткими поцелуями. И я, пошёл прочь в сторону автобусной остановки. А она осталась ждать такси на крыльце подъезда. Я оглянулся, и увидел, как она машет мне вслед своей белой варежкой.
- Зоя, как приедешь в Киселёвск, отпишись! – крикнул я.
- Ладно! Пока Алексей!
- Пока!
- Я люблю тебя!
- И я тебя!
(Кто же мог знать, что я вижу её в последний раз?)
Иногда кинопроектор памяти выдаёт мне один и тот же кадр: - едва просвечивающее фонарями морозное утро и маленькая фигурка женщины в зимней куртке, машет мне в след, белой варежкой. А я, оборачиваюсь, и машу в ответ…».
На этом, поток воспоминаний Алексея, неожиданно обрывается, и он снова начинает плакать. Я буквально тону в его слезах. И мне ничего не остаётся делать, как только выйти из него, чтобы не захлебнуться, и не утонуть в этой горечи. (И правильно сделала.) Скоро десять вечера моего третьего призрачного дня. И скоро за мной прилетит мой ангел- хранитель, а может ещё кто-то другой, чтобы забрать меня на небо.
- Блин, что это за странная птица промелькнула в окне?!
Передо мной, прямо из воздуха, нарисовался преклонных лет мужчина, в белоснежном хитоне, с тоже цвета крыльями, контурно подсвеченными, у него за спиной. (Наверно это мой ангел – хранитель прилетел за-мной!  Неужели пора?! Он кого-то мне напоминает из родственников…
- Ой, дедушка Виктор! Это ты?! Я так скучала по тебе, все эти годы! Тебе, кстати, к лицу эти белоснежные крылья!
- Здравствуй, Зоя! Да, когда-то я был им. А теперь я твой временный ангел-хранитель. Твоего постоянного отозвали на «Небеса» ещё семь лет назад.
- Как?! За что?!
- Зоя, это долго объяснять. У тебя осталось несколько часов чтобы проститься с родными и близкими!
- Тогда полетели скорей в Киселёвск, к матери!
- Я не против! Только не надо больше кричать: - Телепортация, блин! Просто возьми меня за руку, и всё!
- Хорошо! Но я всё равно закрою глаза, а то, мне ото всех этих перелётов, немного не по себе!
- И раз… 
Ну вот, мы с дедушкой Виктором и дома. Мама, поседевшая от горя, плача и причитая, кормит котов на кухне. (Последний раз, она так плакала десять лет назад, когда после очередного запоя, умер мой отец.)
- Ох, Сёма и Вася, сироты вы мои! Одни мы теперь остались! Ушла от нас наша Зоинька! Кто теперь будет играть с вами в фантики и успокаивать вас, когда между вами, в очередной раз, вспыхнет ссора?! Кто будет баловать вас вкусняшками из «Калины-Малины»?! – Бедная моя девочка! Я так любила наши чайные посиделки на кухне! Мне так будет не хватать твоих критических советов! Не с кем теперь будет кинуть «кости» в нарды! - Ах, Зоя, Зоя! На кого ж ты нас покинула! - И мама опять переходит на слёзы. Коты, видно чувствуя моё присутствие, как по команде прекратили есть, и с мявом, повернули свои мордочки в мою сторону.
- Мама, не плачь! – (Моя душа мысленно пытается её успокоить, максимально приблизившись к ней.) – Я тебя люблю! Прости, что так рано оставила тебя! Пневмонию в наших больницах, как видишь, лечить ещё толком не научились! У меня к тебе последняя просьба: - «Будете меня хоронить, положите рядом со мною того серого, плюшевого котю, который был со мною в реанимации!» - Жаль, что я лично (моя душа), не смогу присутствовать на процедуре прощания! За мной уже прилетел дедушка-Виктор! И мне пора в путь! Я прощаюсь со своей квартирой, с мамой, с котиками, и со всем миром:
- Прощай жизнь, я так тебя любила! Прощай мечта побывать в Санкт-Петербурге! Прощайте, мама, Аня, и Алексей! Прощайте, Ринат Рашидович, и Татьяна! Прощайте, Айгуль, и Марат! Прощайте Сёма с Васей! Прощай, прежняя Зоя!
Вдруг, потолок в кухне стал прозрачным, и я увидела спускающуюся сверху - вниз, золотую винтовую лестницу, ведущую в заоблачные выси. Некий голос, у меня внутри, (как с патефонной пластинки), надтреснуто произнёс:
- Ваше время истекло! Встаньте на лестницу Вечности! Вас ждёт сам Сущий!
Взяв за руку дедушку-Виктора, я сделала шаг, на первую, из сверкающих золотом ступенек, и в миг перестала быть земной Зоей, растворившись в умиротворении и божественной любви, которыми были залиты небесные голубые долины. Но я по-прежнему всё помню и отожествляю свою личность, с той, прежней Зоей. Я не буду описывать все те мытарства, которые мне пришлось пройти, когда меня, ни с того, ни с сего, останавливали непонятные существа, с поросячьими рыльцами и козлячьими рожками, и задавали неудобные вопросы, касаемые моей прежней (земной) жизни. Мой ангел-хранитель, в таких случаях, всегда прикрывал меня своими огромным мохнатыми крыльями, вытягивая вперёд руку с огненным мечом, и повторял одну и ту же фразу:
- Это не ваше дело! Изыдите бесы!  Дорогу на Божий суд идущему!
И после этих слов, как после волшебных заклинаний Гарри Поттера, те лопались со звуком мыльных пузырей. Так же, я умолчу про мою личную аудиенцию с Господом-Богом. (Так как давала подписку о неразглашении.) Ад и Рай, это просто названия городов, где живут души людей, между воплощениями. Мне повезло, я не попала ни в один из них. Ведь я – само совершенство, почти как Мэри Поппинс, (только зонтика для полного сходства не хватает.) На мне теперь, вместо серебристой пижамы, комбинезон бирюзового цвета с нашивкой, в виде белых крылышек, на груди. Я первокурсница академии ангелов-хранителей, что находится на «Седьмом Небе», многообещающая протеже моего именитого дедушки.  И все, включая маститых ангелов, и даже мои почившие родственники, уважительно величают меня, ангел - Зоя. Если вы спросите меня, «Скучаю ли я по своей прежней жизни»? – то я, пожалуй, отвечу: «Да, немного!» (Здесь нет моих любимых котиков!) Но и здесь, тоже можно быть счастливой, любимой, и сногсшибательной! Как только я облекусь в ангельское оперение, я вернусь на землю, и начну опекать (как профессионал) кого-нибудь из вас, читатели и подписчики моего нового мистического интернет-блога: «Смерть прекрасна!»