Кувалда

                Кувалда

Одинокий старик, Ефим Евдокимов, которому было уже далеко за семьдесят лет, вчера не нашел на своём обычном месте в гараже большую кувалду. Всю ночь он ворочался, гадая: куда же она могла пропасть. Наконец, Ефим не выдержал и встал с постели. В доме было ещё темно. Старик отодвинул штору и посмотрел в окно. Вглядываясь в предрассветную мглу, он продолжал думать о кувалде: «Где она может быть?». 
Всякого рода инструменты: топор, коса, грабли, а также кувалда, составляли то немногое, что ещё могло сохранять интерес Ефима Евдокимова к жизни, заполнять его дни и скрашивать существование. 
Кувалда у Ефима была действительно знатная, тяжелая – килограмм на восемь. Такой тяжеловесный молот, предназначенный для нанесения исключительно сильных ударов, не так часто используется в хозяйстве, однако, домовладельцы знают, что он, порой, просто не заменимый инструмент в работе. Мало ли что?! Например, надо одним махом что-то покосившееся поправить, изогнувшееся выпрямить, а что-то и вовсе демонтировать, тут кувалде нет замены. Или, скажем, топор застрял в полене, и полено не расколол и обратно его не вытащишь – зажало. Вот тут-то и нужна кувалда! Раз, и полено разлетелось на части, и топор свободен. Кувалда очень важный инструмент в быту, что ни говори!
Обычно, Ефим, видел кувалду, в гараже у верстака вместе с другими, не менее уважаемыми, но меньшего размера и веса кувалдами, четырёх и трёх килограммовыми. Последние, осиротев, до сих пор лежат на своих местах, а большой кувалды нигде нет.   
«Куда могла подеваться кувалда?» – думал Евдокимов, почёсывая заросший подбородок. Ему пришло в голову, что возможно, она лежит не на своём месте, а где-то рядом, и он вчера её просто не заметил. Так успокаивая себя, Ефим оделся и вышел во двор. Утренняя мгла уже рассеялась, в прохладном воздухе чувствовалось начало нового дня, на востоке поднималось солнце, но роса на траве ещё не испарилась.
  Евдокимов, нерешительно, словно боясь вспугнуть надежду – увидеть кувалду у верстака или где-то рядом, как-то боком, подошел к гаражу, и тихонько, чтобы не скрипнуть воротами, открыл их, и заглянул внутрь. Кувалды там не было. 
«Дал кому-нибудь попользоваться да и забыл», – думал он, связывая в мыслях пропажу инструмента с приходом к нему знакомых мужиков. Но никто его в последнее время не навещал, не было у него никого подозрительного. Прошелся Ефим по всем недавним местам работы во дворе и в саду, какие вспомнил, и где бы ему мог понадобиться большой молоток. Однако пропавшую кувалду он нигде не нашел.
– Куда же она подевалась?
Печаль вдруг заполнила душу старика, Евдокимов даже присел на крыльцо, чтобы осмыслить эту печаль.
«Помирать, что ли?! – подумал он. – Такой молот с рукояткой из дуба потерял! Сейчас пропала кувалда, завтра молоток пропадёт, потом топор, лопата… Для чего жить?!» Лишись Евдокимов сразу всех этих инструментов, он не знал бы чем ещё заполнить свой досуг и изгнать из будней серость. 
Сидел Ефим Евдокимов, а сам всё о кувалде думал. О девчатах в молодости столько не думал, сколько теперь, в старости, он думал о кувалде.
Так сидя на нижней ступени крыльца, старик Евдокимов горевал о пропаже. Он горестно вспоминал: «Кувалда была хорошая, с комбинированным бойком. Одна часть имела плоскую квадратную форму, а другая – остроносую. С таким молотом, – размышлял Ефим, – можно было, как разрушать что-либо, так и выполнять достаточно точную работу».  Старик испытывал раздражение; он был недоволен собой: как можно не знать о том, где находится твой инструмент? Этот вопрос тяготил его душу. Евдокимов представил: случись в былые времена у него в бригаде такой работник, который пришел бы копать землю без лопаты. У Ефима даже вырвалось в сердцах: – Где твой инструмент, лоботряс?
И в эту минуту он был согласен на то, чтобы душевная тяжесть покинула его, пусть даже вместе с душой.
Остроносая кувалда в это время лежала в траве, рядом с нижней ступенькой крыльца, под ногами расстроенного старика.
Ефим Евдокимов горевал о её потере. Но он ещё больше огорчится, когда встанет, чтобы зайти в дом, и увидит затаившуюся в траве кувалду. Увидит и вспомнит: как неделю назад чинил покосившееся крыльцо, забивая деревянный клин под просевший угол. Вспомнит, как ещё приговаривал при этом: «Кабы не клин да не мох, так бы плотник издох».
И опечалится Ефим уж не от потери кувалды, а из-за грустного осознания, что время его уходит и, быть может, уже ушло.

Февраль 2024