Сказка о Пчелке и Трутне

В улье жила большая пчелиная семья. Для каждой пчелы, он был целым королевством, леток - широкими воротами в него, а рамки с отстроенными в них сотами - шумными оживленными улочками. И вот, в конце июля, одна молодая пчелка прогрызла крышечку соты, вылезла из ячейки и присоединилась к своей семье.

Жизнь пчелы коротка и наполнена тяжелым трудом, далеко не каждое живое создание, может похвастаться таким трудолюбием как это благородное насекомое. Так и наша пчелка, очень миловидная и стройная, вскоре приступила к своим обязанностям.

Сначала она вместе с другими сестрами кормила личинок старшего возраста смесью перги и меда, но прошло чуть времени и у нее появились куда ответственнее заботы. А главное их стало много!

Пчелка успешно справлялась со всем!

Ежедневно, она кормила то саму королеву, то в следующий миг уже принимала и трамбовала пыльцу, затем появлялась в другом месте и принимала нектар от пчел сборщиц, да еще успевала чистить соты. 

- Она такая юркая, что мы не успеваем за ней! - говорили одни ее сестры.

- Она просто неутомимая! - говорили другие.

- Как так можно? - говорили третьи.

Пчелка никого не слушала и делала сначала одну работу, перебегала в новое место и принималась за другую. Бегая по сотам, она перебирала ножками легко и стремительно, тельцем маневрировала проворно и хитро, каждую работу выполняла искусно и быстро, при этом большие черные глазки ее, как будто всегда искрились, за что ее со временем назвали Искоркой.

Дни шли, Искорка понемногу взрослела и набиралась опыта в разных делах, пока не подошел один из самых ответственных моментов ее жизни.

- Ты волнуешься? - спросила ее пчелка Июлька, одна из самых близких сестер.

- Волнуюсь. А ты?

- Очень!

И не удивительно, что они волновались. Ведь настал день первого пробного вылета из улья.          

Искорка с Июлькой и другими пчелами подошли к выходу из летка, и увидели впереди свет. Он так слепил глаза, и в тоже время так сильно манил, словно был волшебным. Это был солнечный свет. Искорка замечала его и раньше, когда пробегала тут мимо, но сейчас он был куда ближе и осязаемее.

Искорка вышла из летка и на миг ослепла от солнечного света. Но она быстро привыкла к нему и увидела вокруг себя огромный, необъятный, прекрасный мир. Настолько прекрасный, что у нее закружилась голова. Это напоминало второе рождение, еще более удивительное и незабываемое. 

Придя в себя, она расправила крылышки и затрепетала ими, издавая приятное жужжание, затем затрепетала еще быстрее и наконец оторвалась от прилетной досточки. От ощущения невесомости, у нее захватило дух.

- Я лечу! - обрадованно воскликнула Искорка.

- Я тоже! - ответила не менее взволнованная Июлька.

Они правда парили в теплом прозрачно-голубом воздухе как и многие другие пчелы.

Первый их полет был недолгим. Молодые пчелы летали перед входом в синий улей, в основном повернувшись к нему. Этого хватило Искорке, чтоб рассмотреть огромные деревья, с их густой зеленой кроной, душистые травы и яркие цветы, росшие на земле. Ее окружал просторный живописный сад, в котором стояла небольшая пасека. И он был лишь мелкой частичкой огромного мира, но сколько замечательных впечатлений подарил Искорке и вылетевшим впервые из улья пчелкам. Все вокруг пестрело обилием красок, раздавалось мириадами звуков, благоухало многообразием запахов, двигалось, ползало, летало, дышало, одним словом - жило! 

Замечательные впечатления и новые знания, Искорка теперь получала ежедневно, так как кроме своих забот в улье, она делала облеты все дальше, пока в один из дней не приступила к своей главной обязанности - сбору нектара, пыльцы и прополиса.

Искорка выполняла свои новые обязанности как всегда усердно. Кроме того, летая над обширными полями и цветущими лугами, перелетая с цветочка на цветочек, она успевала наслаждаться завораживающими просторами природы, ласками солнышка, поцелуями ветерка и пением птичек. Она наслаждалась жизнью.

"Как замечательно поют птички, - часто в полете думала Искорка. - В их красивых песнях звучит то, что таится у меня на сердце."

Искорка была счастлива. Но в сравнении с счастьем какое ее ожидало в один из ближайших дней, оно меркло как пламя факела, меркнет против солнечного света.

И вот настал этот день!

Как обычно ближе к вечеру Искорка возвращалась в улей с желтовато-оранжевыми комочками на задних ножках. Это была пыльца. Ох! Насколько в этот раз комочки вышли у нее большими и тяжелыми, не передать словами. Вся в пыльце, уставшая как никогда, она с трудом летела.

"Неужели не долечу? - думала Искорка. - Нет, я должна, я смогу, у меня все выйдет!"

Но у нее не вышло, она в конец выбилась из сил и начала падать.

Вдруг ее что-то подхватило сверху, не дав упасть полностью, пролетело с ней остаток луга, при этом жужжа так громко, что Искорка чуть не оглохла, и приземлилось с ней на желтое, круглое, как солнышко, сердечко крупной ромашки.

- Милая, но нельзя же изводить себя такими тяжестями, - сказал пухленький, довольно симпатичный трутень. Именно он спас Искорку от падения. - Эти комочки пыльцы на ваших чудных ножках, больше вас и меня вместе взятых.

- Но я хотела принести пыльцы как можно больше, - смущенно ответила Искорка.

- Всюду надо знать меру! - наставительно сказал трутень. - Да и вообще, нужно больше отдыхать. Отдых еще никому не вредил!

Искорка засмущалась сильнее.

Видя это, трутень смягчился и так обаятельно улыбнулся ей, что ее смущение незаметно рассеялось и она повеселела.

- Позвольте представится, - снова заговорил трутень. - Меня зовут Жужик. Так меня назвали, потому что я умею жужжать громче всех! - сказано это было не без гордого достоинства и важного вида. - А вас как зовут?

- Искорка.

- Вот и познакомились, я очень рад.

- И я.

- Искорка, вам несказанно повезло встретить меня, - приосанившись и подкручивая длинный роскошный ус, продолжал Жужик.

- Да, я знаю. Вы спасли меня от падения, поэтому огромное спасибо вам.

- Пустяки, но пожалуйста. Вообще я не это имел ввиду.

- Да? А что?

- Посмотрите на реку справа от себя. В нее сейчас погрузится солнце, но перед уходом на покой, оно все вокруг зальет алым золотом.

Искорка посмотрела на реку и убедилась в этом. Они приземлились на ромашку, росшую на краю пахучего луга, раскинувшегося возле села. С нее открывался удивительно прекрасный вид на реку и солнечный закат. Как только красное солнце коснулось ее поверхности, отражаясь на ней как в магическом зеркале, и в следующий миг начало погружаться в нее, оно в последний раз озарило все вокруг алыми лучами. Желтое сердечко ромашки, на котором сидели Искорка и Жужик, тут же заалело золотом, а ослепительно белые лепестки засияли серебром.

- Как же красиво! - воскликнула взволнованная Искорка. Ее переполняло невыразимо приятное чувство. К ромашке и ко всему вокруг, словно касался волшебный свет. Раньше этой красоты, Искорка никогда не замечала.

Остаток пути к улью, прошел легко и весело. Легко, потому что Жужик помогал Искорке лететь, а весело, потому что он был разговорчивый и любил пошутить. Как выяснилось, они жили в одном улье, но до этого момента, ни разу не виделись. И не удивительно, ведь Искорка всегда трудилась за троих пчел.

С этого дня, для Искорки началась новая жизнь, несравнимо счастливей чем прежде. Разумеется, она исправно делала свою работу и дальше, но теперь успевала проводить незабываемое время и с Жужиком. Кстати, Жужик, нередко даже помогал Искорке! Лучшие его братья, когда видели как он работает, глубоко удивлялись и недоумевали:

- Видано ли это, чтоб трутень работал? - возмущался трутень Угрюм.

- Да он просто сошел с ума! - говорил старший брат Пушаня.

- Нет, братья, он просто связался с пчелой, - говорил трутень Пухлик. 

- И что это значит? - спрашивал трутень Усатик.

- А то, что мы потеряли его! Ах, как мне грустно. Такой трутень пропал. Пойду напьюсь свежего нектара, иначе я сейчас заплачу...

- Подожди, мы с тобой... - сказали остальные трутни.

Пчелы удивлялись тоже. Особенно Июлька, Крошечка, Капелька и Капризка. То есть лучшие сестры Искорки.

Искорка и Жужик не обращали внимания на возмущения других, главное, что им было хорошо вдвоем. 

В свободное время они летали всюду и говорили о небесном просторе, о свежей зелени полей, о том, как чудесно летать на свободе. Почти никогда не расставаясь, они перелетали с цветка на цветок, с веточки на веточку, с луга на луг, с поля на поле, гонялись друг за другом, веселились, смеялись и бесконечно шутили. Они полюбили друг друга так сильно, как мало кто мог полюбить.

В один из дней Жужик показал Искорке сад, которого она еще ни разу не видела. В нем цвели мириады пышных и ярких цветов.

- Этот сад, моя милая Искорка, мой подарок тебе в знак выражения моей любви! - торжественно сказал Жужик, когда они нависли над пестрым цветочным ковром.

- Ах, какие прекрасные розы! - изумилась Искорка. - Как их много! Спасибо, мой дорогой Жужик!

- Искорка, ты лишь глянь как важничают розы, глянь как они раздувают щеки!

- Вижу вижу, мой Жужик!

- А полюбуйся астрами и гладиолусами, эхинацеей и лилиями! Как много их, прямо земли не видно!

Это было так. Пышные розы спорили с звездными астрами размерами бутонов, изящные лилии хвастались пестротой своих нарядов, а импозантные гладиолусы тянулись вверх, стараясь как можно больше привлечь к себе внимания.

Они сели на желтую лилию, Искорка высосала хоботком из венчика немного нектара и угостила им Жужика.

- Ах, вкуснее яства, я еще не пробовал! - сказал довольный Жужик.

Конечно, он пробовал в кладовых улья, просто когда его пьешь с хоботка любимой, оно становится несравнимо вкусней.

Так солнечные августовские дни текли один за другим. Искорка и Жужик не замечали этого. С веселым и счастливым жужжанием, держась за ручки, они кружились над душистыми лугами и золотящимися полями, временами лежали на пестром лепестке цветочка, пили его сладкий нектар и любовались то цветастыми бабочками, то наслаждались звучным пением птиц, то смотрели в бездонное небо и мечтали облететь весь мир, чтоб увидеть все его величие и богатство. Но больше всего они любили наблюдать солнечные закаты на ромашке, на которой однажды познакомились. 

Возможно ли желать большее счастье? Наверное, нет. Но оно к сожалению, как и многое в мире, временно! Закончился август и пришел сентябрь. Вместе с собой он принес сильные холода и страшные беды для трутней.

- Убирайтесь отсюда... Убирайтесь по-хорошему! - на всех сотах лишь и раздавались угрозы пчел.

Они выгоняли трутней из улья. И в этом не было нечего удивительного. Дело в том, что королева уже понесла, потому надобность в них отпала. Ведь только благодаря трутням королева могла родить новое потомство. Да была и другая причина такого поведения пчел. Какая? А пусть они сами и расскажут.

- Трутни, убирайтесь на улицу иначе пеняйте сами на себя! - яростно набрасывалась на них пчелка Капризка.

- Там холодно, мы замерзнем и погибнем! - отвечала ей шумная толпа взволнованных трутней.

- А нам какое дело!

- За что вы нас гоните?! - выкрикнул из толпы трутень Угрюм.

- Из-за холодов добыча еды прекратилась, а кормить вас ненасытных прожор всю зиму запасами, что у нас есть, мы не сможем! Нам бы самим лишь бы хватило! - со страстью, отвечала им Капелька.

- За лето вы не добыли и капли меда! Так за что мы должны кормить вас?! - с неменьшей страстью накинулась на них пчелка Крошечка. Хоть она была самой маленькой, но бесспорно самой голосистой. Она прямо гремела на трутней.

- Да, за что?! - оглушительным хором подхватили другие пчелы.

На это трутням нечего было возразить, но они все равно не спешили покидать улей. Тогда пчелы применили силу и начали со страшным боем гнать их на улицу.

Мамочки, что творилось! В улье стоял жуткий шум, гам, толкотня, одни трутни сбились в кучу и отчаянно отбивались от пчел, погибая один за другим.

- Ни шагу назад! - в шуме битвы кричал кто-то из трутней.

Но они все равно, проигрывали и вынужденно постепенно отступали к выходу.

Другие трутни прятались в самых неприметных местах улья. Их тут же находили и безжалостно выталкивали на улицу. И они нечего не могли с этим поделать. Третьи, понимая, что конец их ждет печальный, с высоко поднятой головой, гордым взглядом, сами покидали пчелиное королевство и в мрачной сентябрьской стуже улетали куда глаза глядят.

- Ах, если я умру от холода или голода, то сделаю это достойно! - вылетая из улья, говорили некоторые трутни.

Это была настоящая драма. Скорее даже целая трагедия! Но в природе не бывает бессмысленных решений! Законы улья просты, но суровы - если ты не приносишь пользы, то должен умереть!

Еще большая драма развернулась когда эти законы коснулись Жужика. Ведь он тоже был трутнем, и трудолюбивая Искорка любила его больше всего на свете. Собственно как и Жужик ее. Искорка отчаянно и самоотверженно защищала его перед своими сестрами как могла, беспрерывно подвергаясь их нападкам, жестоким насмешкам и порицаниям. Ее усилия были напрасны.

Искорка не сдалась, и бросилась вымаливать снисхождения к Жужику у самой королевы! Да, да, именно у нее. Ведь она главная в пчелином королевстве.

Как только Искорка не просила у нее за Жужика, рассказывая ей о том, как он много раз помогал ей, рассказывая ей о том, что он необычный трутень, не такой как другие, а трудолюбивый как медоносные пчелы. Она даже рассказала ей о их взаимной любви.

В какой-то момент, казалось, королеву проняли ее слезы и трогательный рассказ о их любви, и она уже готова была смиловаться над Жужиком. Тут в дело вмешались ее советчицы и взялись с извинениями всячески увещевать ее не делать этого.

- Ваше величество, наши законы одинаковы для всех! Если мы оставим его в улье, тогда трутни, да и другие пчелы, тоже начнут просить за остальных! Что из этого выйдет?

И подобных доводов, было множество. Королева нечего не могла возразить против них, поэтому с глубоким искренним сожалением, вынужденно отказала Искорке.

Упорная Искорка бросилась к своим самым близким сестрам. Но они оказались куда суровей королевы.

- Тогда я уйду с Жужиком! - наконец сдавшись, сказала плачущая Искорка и покинула улей вместе с любимым.

Все остались равнодушны к ее решению. Возможно, конечно, внутренне кто-то из пчел и сочувствовал Искорке и Жужику, но внешне это было не видно.

День был мрачный, сырой, очень холодный. Хотя сентябрь еще не закончился. Многие насекомые и даже птички попрятались по своим жилищам. Дрожа от холода, Искорка и Жужик летали держась за ручки с места на место и искали приют. Цветы в саду, который Жужик подарил Искорке, закрылись и не пустили их в свои домики-бутоны. 

Они полетели на луг, но там было еще холоднее чем в селе. И в поле тоже самое.

Ближе к вечеру они сели на кленовый лист и завернулись в него. Но он едва грел. Тогда Жужик прижался к Искорке и обнял ее, стараясь согреть.

- Теплее? - спросил он.

- Теплее. Спасибо, мой Жужик.

- И мне теплее, потому что ты рядом, моя Искорка.

Они улыбнулись друг другу и прижались крепче.

Ночью задул ветел и похолодало еще сильнее. Зато взошла большая серебристая луна и осияла все так ярко, что Искорка и Жужик видели друг друга как днем.

- Как светло, - сказала Искорка.

- Как днем...  - ответил Жужик.

Время тянулось мучительно медленно, словно застыло, безжалостный холод давил, ветер ярился, трутень и пчелка дрожали от холода и жались друг к другу, вспоминая как хорошо они проводили время летом, как познакомились на луговой ромашке и наблюдали на ней солнечные закаты, как пили из цветов сладкий нектар, как наслаждались пением птиц, как смотрели на небо и мечтали облететь весь мир.

- Нечего, мы еще облетим весь мир. Вот увидишь, моя Искорка, - обнимая, сказал ей Жужик.

Утром забрезжил рассвет, трутень смотрел на пчелку, а она на него, но больше они не сказали ни слова, потому что замерзли и умерли прижимаясь друг к другу.

КОНЕЦ