Пастуший кнут

«Шпчдыщь!» - зашуршав по дорожному гравию, пастуший кнут разорвал с громким хлопком плотный летний воздух. Стадо неторопливо шло через деревню, со всех дворов пополняясь послушными бурёнками, строптивыми бычками и резвыми телятами. Впереди сновали глупенькие овцы, постоянно «ме-екая» и «бе-екая».

Пастух щёлкнул кнутом ещё раз, оповещая тех, кто не слышал, что стадо идёт. Но жители это знали и так. Они выгоняли к привычному времени свою скотину со дворов. До вечера уйдут коровы на луга. Будут пастись и гулять по сочной густой траве, чтоб принести потом людям полное вымя вкусного, чуть сладкого, парного молока.

Вот и дед уже выгнал нашу Белянку на улицу. Теперь мы стояли и ждали, когда подойдёт стадо, а корова во всю принялась объедать кустики одуванчиков. Я, десятилетний мальчишка, завороженно смотрел на пастуший кнут. Мне очень хотелось заиметь такой же! Чтобы вот так вот ходить по деревне и щёлкать, и щёлкать. Далеко разносятся эти щелчки! По всей деревне слышно их. Будут знать жители, кто это идёт по улице такой взрослый и гордый!
Я даже закрыл глаза, представив замечательную картину: «Шпчдыщь!»

К перекрёстку, где мы стояли, подходили жители соседних улиц. Их коровы приветствовали нашу взмахами хвостов. Важно вышагивала чёрная корова старухи Масловой; нехотя, по такой жаре, передвигалась пегая животинка бабы Вали, а пеструха Подгорновых вообще никуда не шла - они жили прямо тут, на углу у перекрёстка. Белянка приветствовала «подруг» долгим мычанием.

Соседи приблизились к деду и принялись обсуждать цены на продукты и газ, свои огороды и лучшее время для полива капусты. А мне разговоры взрослых были скучны. Я разглядывал деревенское стадо и пастуха, а в голове моей зрел замечательный план - нужно самому сделать кнут!

Дождавшись, когда стадо поравняется с нами, и коровы, привычно, войдут в его состав, я со всех ног помчался домой. Забежал в сарай, схватил пилу и ловко отхватил от старого черенка кусок для будущей рукояти. Там же, на задворках, отыскал полутораметровую узкую прорезиненную ленту, и маленькими гвоздиками приколотил её к рукоятке. Вуаля! Кнут мой готов.

С гордостью первоиспытателя, я вышел на улицу, торжественно неся своё творение. Ну сейчас все услышат, кто тут главный! Встав «в позу», я сильно замахнулся и щёлкнул. «Фьюить» - даже толком не зашипев, звук оборвался. Щелчка не последовало.

Не может быть! Наверно замах был не такой. Я попробовал щёлкнуть ещё. А потом ещё, но всё безуспешно. Совсем растерявшись, я принялся махать кнутом так и сяк, но кнут щёлкать не хотел. Я не знал как быть. Вдруг, неподалёку, раздался смех. Это соседские мальчишки, сидя верхом на заборе, вовсю смеялись надо мной! Душа творца не могла пережить позора. С трудом скрывая слёзы, я убежал прочь с улицы во двор.

Подошёл дед. Он, конечно, видел всё. Улыбнувшись и похлопав по плечу, дедушка успокоил меня. Он посоветовал привязать к ленте кнута капроновый хвостик, а потом показал, как лучше делать замах и как правильно бить.

Пока я прилаживал хвост, на улице послышалась возня. Это соседские мальчишки, тоже сделали себе кнут, и теперь вовсю щёлкали им! Я с завистью и негодованием подсматривал за ними в заборную щель. Как только они посмели?! Это была моя идея! В конце концов, это ведь нечестно - у них есть щёлкающий кнут, а у меня нет.

И вот хвостик привязан. Я опять вышел на улицу, взмахнул рукой и щёлкнул, как учил дед. Получилось! Не очень громко, но результат налицо. Не хуже, чем у этих негодяев. Вдохновившись, я принялся щёлкать ещё и ещё. А мальчишки, почуяв конкуренцию, тоже от меня не отставали. Несколько минут по улице разносились небольшие хлопки наших кнутов, но очень быстро хвостики истрепались, и кнуты замолчали. Нужно было опять начинать всё делать сначала. Мы убежали изобретать и модернизировать. Наша фантазия заработала по-полной.

Несколько дней мы экспериментировали. Чтобы увеличить срок службы, плели различные хвостики из верёвочек и проволоки, делали специально  косички, вязали на них узелки. Я первым догадался увеличить длину кнута. Для этого пришлось добавить верёвочное «колено» - отрез тонкого каната.

Росли технологии, изменялся подход. Теперь и щёлкать приходилось по-другому. Вместо замаха, мы теперь откидывали хлыст по земле назад, а потом резко выбрасывали руку с кнутовищем вперёд. С резким шипением вырывался кнут, и хвостик, преломляясь, громко хлопал.

Мы уже забыли о соперничестве. Каждый из нас достиг хороших результатов, у каждого был замечательный и громкий кнут. Теперь мы становились в ряд и щёлкали и хлопали дружным хором. Крутили «по ковбойски» хлыстами, выписывая в воздухе круги и всяческие коленца. Так же, в моду вошло бить кнутом в цель. Это требовало хорошей сноровки и мастерства. Мы выбирали листок на дереве, или просто втыкали в землю веточку, и старались кончиком хвостика сбить цель так, чтобы кнут щёлкнул. Как на мировых соревнованиях, выходил «мастер кнута» в центр и показывал своё мастерство. Жюри, состоящее из оставшихся участников, внимательно оценивало выступающего, и выставляло свои оценки. Любой удачный «щёлк» приветствовался одобряющими выкриками.

Наше движение разрасталось. Вскоре к нам присоединились ребята с соседних улиц. Можно было устраивать настоящие чемпионаты, чем мы, с удовольствием, и занимались. Улица на улицу сходились мы. Но не в драках или войнушках, как было заведено исстари, а в умении обращаться с кнутом. Завоёвывая титулы, мы не забывали о новых изобретениях, постоянно совершенствуя свои кнуты, плетя хлыстики и хвостики, меняя длину рукояти. У нас даже появились первые подражатели - наши маленькие братья и сёстры тоже ходили с палками и, привязанными к ним, верёвочками.

Событие приобретало общедеревенский масштаб, и кто знает, к чему могло привести. Но однажды всё резко закончилось. В один прекрасный день мы собрались  посоревноваться в громкости хлопка. Мой кнут был одним из фаворитов, и я готовился подтвердить квалификацию. Взмах. Откинуть. Выброс. «Шпчдыщь!» - кнут, рассекая воздух, громко щёлкает. Я вложил в удар всю душу. Отработанным движением рука направила хлыст в поток. Далеко разнёсся звук! Во всех концах деревни хорошо его слышно. Но, вместо триумфальных возгласов, раздался визгливый яростный крик. Это старуха Маслова выбежала из своего дома, и принялась костерить всю нашу компанию вдоль и поперёк! Оказалось, что она дремала послеобеденным сном, а тут защёлкал кнут. Бабка подумала что проспала, и давно пора провожать корову в стадо. Подорвалась, и стала выгонять свою скотину со двора. И только потом, услышав наши голоса, она сообразила в чём дело. С Масловой шутки были плохи. Нас сдуло будто ветром. (Почему мы так боялись Маслову можно прочитать здесь)

Стало ясно, что тут мы больше встречаться не сможем. Нужно искать другое место для чемпионатов. Но, будто сговорившись, взрослые стали гонять нашу компанию от своих домов и подворий. Нигде больше мы не могли найти пристанища, нигде нельзя было щёлкать кнутом. А без щелчков, какой в кнуте прок?

Вот так и прошла мода на кнуты. Кто-то свой сломал, кто-то потерял, кто-то забросил в дальний угол. А я свернул свой колечком, и, аккуратно, повесил в сарае на гвоздик - а вдруг ещё пригодится? Я не жалел что всё так закончилось. Даже не думал об этом. Каникулы продолжались, и в моей голове уже вовсю рождались новые идеи. Я погладил на прощание рукоять, и побежал навстречу новым приключениям.
***
Спустя много лет, уже отслужив в армии, я приехал погостить в деревню к дедушке и бабушке. Зайдя в сарай по какой-то надобности, я увидел на гвоздике свой кнут! Взяв его, я вышел на улицу. Уже не было деревенского стада - держать корову стало слишком тяжело и не выгодно. Не стало и старухи Масловой. Выросли и разъехались давнишние друзья-товарищи. Улица была грустная и пустынная. Я развернул кнут, отбросил назад хлыст и, вспоминая забытое движение, выкинул руку вперёд: «Шпчдыщь!»